Текст книги "Камилла и Чарльз"

В декабре 1973 года принц снова устанавливает контакт со своей бывшей подругой. Чарльз и Камилла берут за правило писать друг другу длинные письма. Она рассказывает ему о тысяче милых пустяков из своей повседневной жизни. Он делится с ней своими сомнениями и надеждами, а в особенности – страхами перед будущим. В их отношениях читается та трогательная близость, которую обычно приписывают бывшим любовникам. То сообщница, то мать, миссис Паркер-Боулз в письмах проявляет чувства преданности, нежности, внимания и доброжелательности. С ней старший сын королевы может наконец поделиться своей тоской и разочарованиями от случайных и непродолжительных связей. «Камилла никогда не осуждала Чарльза, – свидетельствует та же Кэролайн Грэхем, близкий им обоим человек – Ей случалось быть с ним твердой, но все ее замечания справедливы и объективны, а комментарии всегда уместны. К тому же он знает, что у нее нет никакого личного интереса. Она всегда старается дать ему наиболее правильный совет. Она единственная, кто всегда говорит ему правду». Вскоре и дня не стало проходить, чтобы наследник короны не позвонил в «Боулхайд мейнор». В течение пяти лет бывшие любовники видятся довольно редко, но не скрывают друг от друга ничего из своей личной жизни. 18 декабря 1974 года молодая женщина произвела на свет мальчика, названного Томас Генри Чарльз. По просьбе Эндрю и Миллы преемник Елизаветы II согласился быть крестным отцом ребенка.

Принц охотно признает, что «легко влюбляется». Горя нетерпением женить принца, пресса королевства регулярно составляет список его побед, как достоверных, так и предполагаемых. К концу семидесятых годов таких побед насчитывается уже более шестидесяти. Кто же эти женщины? Леди Леонора Гросвейнор и ее сестра леди Джейн, дочери герцога Вестминстерского. Дочери графа Нортумберлендского леди Виктория и леди Кэролайн Перси, некогда флиртовавшая с Эндрю Паркер-Боулзом. Дочь лорда Болнайла, вечно улыбающаяся Беттина Линдсей, к которой, по слухам, Чарльз некоторое время «был сильно привязан». Дочь маркиза Лотейна леди Сесиль Керр. Дочь герцога Рутленда леди Шарлотта Мэннерс. Энджела Невилл, дочь лорда Руперта, занимавшего в то время должность личного секретаря принца Филиппа. «Его Королевское Высочество ухаживал за женщинами, даря им цветы, говоря нежные слова при свечах, – рассказывает королевский хроникер Джеймс Вайтекер, предвзятый наблюдатель за чувственной жизнью своего будущего короля. – По окончании вечера отвозил свою подругу к ней домой и часто, не спеша возвращаться в свои апартаменты в Букингемском дворце, звонил ей по телефону, иногда более часа, и продолжал говорить нежные слова»[43]43
  Вайтекер Джеймс. Выпадение в осадок.


[Закрыть]. Соблазняя девиц, принц времени не терял.

Несколько молодых женщин удостоились чести быть приглашенными в замки «Сандрингхэм», графство Норфолк, или «Бэлморэл» в Шотландии. Некоторым посчастливилось понравиться королеве Елизавете и герцогу Эдинбургскому, другим не посчастливилось. Ловля форели или лосося – один из любимых видов времяпрепровождения для Чарльза и кандидаткам на «должность» принцессы Уэльской (именно это выражение использовали все сотрудники королевского дома) – приходилось сдавать экзамен на терпение, долгими послеобеденными часами наблюдая за своим спутником, стоявшим с удочкой в холодных водах речки Ди, закрывающих ему колени. Некоторые из них потом признаются, что им, кроме того, трудно было привыкнуть к постоянному присутствию рядом офицеров Скотленд-Ярда из охраны молодого Виндзора. «Факт нахождения в интимной близости с наследником короны уже сам по себе оказывает на психику тормозящее действие, не говоря уже о том, что в голове у вас сидит мысль: вы заставляете кого-то ждать за дверью»[44]44
  Там же.


[Закрыть],– призналась потом одна из подруг принца Джеймсу Вайтекеру.

При приближении к тридцатилетнему возрасту – пределу холостяцкой жизни, который он сам себе определил, – Чарльз почувствовал новый интерес к актрисам. В 1977 году во время пребывания в США он знакомится с Фэррой Фосетт. Исполнительница главной роли в пьесе «Странные женщины» впоследствии даст множество интервью, где выразит свое восхищение сыном королевы Елизаветы, и эти интервью послужат причиной скоропостижного разрыва их дружбы. Год спустя принц увлекся очаровательной британской актрисой Сьюзен Джордж, прославившейся в то время после фильма Сэма Пекинпа «Соломенные псы», где стала жертвой изнасилования. А между тем пресса приписывает ему и продолжительную связь со старшей дочерью графа Спенсера леди Сарой. По прошествии нескольких месяцев та необдуманно позволила себе пооткровенничать в присутствии некоего журналиста: «Я отношусь к нему как к старшему брату, которого у меня никогда не было. Я ни в коем случае не выйду замуж за мужчину, к которому не испытываю любви, будь он слугой или королем Англии. Если он попросит меня выйти за него, я скажу ему “нет”». Сара не ограничилась тем, что нарушила предписание молчать, которое распространялось на всех любовниц принца. Она еще и совершила непозволительный поступок, задев его самолюбие.

Не в силах сопротивляться той силе, которая притягивала его к образцу семейной жизни, какую вели Эндрю и Камилла, Чарльз все чаще появляется в «Боулхайд мейнор». Наследник короны испытывает ощущение, что был лишен материнской любви в детском возрасте, и считает, что отец, принц Филипп, его не понимает. Со смешанным чувством зависти и восхищения наблюдает, как Милла играет с сыном, усевшись на ковер в салоне, освещенном огнем камина. «Принц вертелся на кухне, когда она готовила ужин, – вспоминает один из их друзей. – Когда прибывали гости, он поднимался наверх, унося ужин на подносе. Когда гости уходили, спускался в салон и возобновлял разговор с того места, где ему пришлось прерваться» (Вильсон Кристофер). У Эндрю, судя по всему, частые визиты Чарльза не вызывали излишнего волнения. Мужчины давно знали и уважали друг друга. Принц Уэльский принимал участие во всех вылазках на природу, которые делало семейство, будь то пикники или длительные прогулки по сельским местам Уолтшира. Многие друзья офицера неодобрительно относились к его «чрезмерной» покладистости, равно как и стремлению проявить себя безупречным хозяином по отношению к столь славному другу. «Довольно часто, – рассказывает один из бывших членов Клуба гвардейских игроков поло, – когда его просили судить матч после игры с его участием, он нам отвечал: “Мне ужасно жаль, но дела королевства зовут меня в другое место”. И уезжал. Конечно, потому, что Чарльз ждал, когда же он приедет и нальет ему выпить» (Вильсон Кристофер).

Вполне возможно, что в 1979 году, когда г-жа Паркер-Боулз родила девочку, названную Лаурой Розой, сын королевы Елизаветы думал о ней днями и ночами. Вскоре Чарльз и Камилла поняли, что не в силах больше подавлять свои чувства. Та свобода, которую предоставляли друг другу супруги Паркер-Боулз, никем не расценивалась как несоблюдение правил хорошего тона, принятых людьми их положения. Половые отношения между людьми из высшего общества подчинялись давно установленным и всеми принятым правилам. Некоторые видят в приносимых супругами клятвах верности скорее уловку для сохранения видимости приличий. Другие высказывают парадоксальную мысль, что только всеми чтимый институт брака дает женщинам возможность утвердить свою независимость, не ставя при этом под удар респектабельность. Пусть насмешливая британская пресса удивляется, очень часто замечая «астон мартин» модели «Воланте» принца Уэльского, припаркованный рядом с «Боулхайд мейнор», Эндрю и Милла и не думают разводиться. Отныне они живут в параллельных мирах, но их семейная жизнь безупречна. А любовь, которую они испытывают друг к другу, невредима.

Монархистка в душе, полная решимости по-своему служить короне, Милла заставляет любовника искать супругу и становится более беспощадной чем когда-либо к его любовницам. Счастливая ролью матери и убежденная в крепости своего брака, она чувствует, что может наконец занять в жизни принца то же место и играть ту же роль, что некогда Алиса Кеппель в жизни старшего сына королевы Виктории. Со своей стороны и Эндрю прекрасно отдает себе отчет в истинной природе связей, соединяющих его жену и наследника престола Англии, и полон решимости управлять ситуацией с привычной для него бравадой. В начале 1980 года подполковник Паркер-Боулз направляется в Африку, в распоряжение губернатора Родезии лорда Суэймса, которому правительство Маргарет Тэтчер поручило подготовить страну к независимости. В задачу Эндрю входило обеспечивать связь между британскими колониальными властями и повстанцами. Спустя некоторое время после прибытия в Родезию он безумно влюбляется в дочь губернатора Шарлотту. В маленькой английской колонии в Солсбери ходят разговоры о смелых одиночных вылазках Эндрю, о его встречах с вооруженными группами, прятавшимися в кустарнике. Восхищенная Шарлотта не может ему сопротивляться.

Чарльз и его любовница заводят привычку встречаться в доме Сони Кубитт, бабки Камиллы. Дом этот, под названием Холл плейс, находится в Ист Мин, графство Хэмпшир. Сын королевы Елизаветы редко бывает свободен раньше пяти часов вечера, но всегда находит время поговорить с хозяйкой дома, прежде чем уединиться на несколько часов со своей большой любовью. В марте они впервые появляются вместе на людях – в Пламптоне. Наследник короны производит фурор, приняв участие в скачках, организованных в пользу Фонда поддержки жокеев-инвалидов. «Принц в тот день выступал в черно-золотых цветах американского миллионера Пола Меллона, – рассказывает специалист по истории графства Суссекс Бриджид Чепмэн. – Хотя его считали явным фаворитом, он пришел к финишу вторым, на лошади Лонг Варф, уступив аутсайдеру забега под седлом – одному спортивному журналисту из Би-би-си. После финиша он внезапно обратился к пяти тысячам зрителей, собравшимся посмотреть на него: “Я хорошо повеселился. Но должен принести свои извинения тем, кто поставил на мою лошадь”». В тот день представители местной прессы сделали вид, что не заметили присутствия рядом с ним миссис Паркер-Боулз. Уютная деревушка в графстве Суссекс, где выросла молодая женщина, стала любимым местом встреч любовников. Пусть даже Розалинда Шэнд призналась, что сильнее мужа взволнована этой идиллией, повторявшей повороты истории, – наследника престола всегда ожидал в «Лэйнз» горячий прием. Обитатели Пламптона дали клятву хранить молчание по поводу свиданий Чарльза и Камиллы. Их возрождающаяся страсть стала еще более сильной и зрелой. Они испытали более сильные и глубокие чувства, чем те, что уже познали в прошлом.

В середине апреля будущий король улетает в Родезию[45]45
  Родезия 18 апреля провозгласила независимость и стала называться Зимбабве.


[Закрыть], где должен возглавить церемонию провозглашения независимости. Там его свиту составляет не кто иная, как миссис Паркер-Боулз – муж ее совсем недавно вернулся в Лондон. Министерство иностранных дел встает на дыбы, советники королевы Елизаветы приходят в бешенство, но весь этот мирок делает в конце концов все необходимое, чтобы в первую очередь придать делу видимость респектабельности. «Букингемский дворец благосклонно относится к тому, что Чарльз появляется на публике в сопровождении замужних женщин, счастливо живущих в браке, по той простой причине, что это не вызывает тогда нежелательных толков», – сдержанно комментирует само событие еженедельная газета «Дейли мейл» (1980,11 апр.). В любом случае, принц и его любовница наплевательски относятся к возможным пересудам и не имеют ни малейшего желания скрывать больше свою любовь. Чтобы избежать дополнительных неприятностей, губернатор Суэмс и его жена уговаривают свою дочь Шарлотту вернуться в Англию до приезда Камиллы.

Спустя несколько недель после возвращения из Африки наследник короны получает приглашение на большой бал, устраиваемый «Клубом поло Сайренчестера». Такие балы проходят два раза в год, собирая по триста пятьдесят тщательно отобранных гостей под огромным навесом, натянутым над лужайкой парка роскошного дворца графа Бэтерста. «То, что произошло тем вечером, было по крайней мере ошеломляющим, – вспоминает один из гостей – Чарльз сидел за одним столом с супругами Паркер-Боулз и весь вечер протанцевал с Миллой. Все видели, как они страстно обнимаются, а Эндрю не знал, как на это реагировать. Сидя за столом, он с улыбкой повторял всем, кто хотел его слышать: “Его Королевское Высочество очень привязан к моей жене. И это явно взаимно”» (Вильсон Кристофер).

Была ли Елизавета II проинформирована относительно поведения сына? Даже если и так, она ничем этого не показала. «Все, кто хорошо знает королеву, думают, что она сочла это совершенно безобидным поступком, – утверждает журналист и писатель Грэхем Тернер («Дейли телеграф». 2002, 8 янв.). – Поскольку Камилла замужем, эта связь, с ее точки зрения, не имела никакого будущего». И в том же номере: «Эта новость никоим образом не удивила государыню, – свидетельствует представитель духовенства, близко знавший королеву на протяжении многих лет. – Ее реакция могла заключаться в том, чтобы посчитать все это вполне естественным со стороны увлеченного молодого человека. Я, впрочем, помню, как она однажды отреагировала, узнав, что в подобной ситуации оказался кто-то другой: “У него, значит, любовница. Хорошенькое дело…”».

История английской королевской семьи показывает, что почти все принцы Уэльские имели слабость к замужним женщинам. Бурная чувственная жизнь предшественника Чарльза, который очень недолго правил страной под именем Эдуарда VIII, прежде чем стать одним из величайших парий монархического строя по именем герцога Виндзорского, красноречиво показывает их стремление быть в обществе «подруг», бесконечно преданных и безупречно скрытных. Пусть миссис Паркер-Боулз занимала отдельное место в сердце своего любовника, но и жена одного из близких друзей принца леди Трайон, по прозвищу Кэнга, имевшая репутацию одной из самых блестящих хозяек светских мероприятий для лондонского высшего света, тоже в течение продолжительного времени исполняла столь завидные для всех обязанности доверенного лица наследника престола. И та и другая прекрасно знали вкусы молодого человека в отношении женщин и, сознавая свою «ответственность» перед короной, задались целью подыскать принцу идеальную супругу. «Камилла всегда советовала Чарльзу найти супругу моложе его; во всяком случае, достаточно молодую, чтобы у нее не успел проявиться характер или не выработались личные взгляды на определенный круг вопросов, – рассказывает человек из ее окружения. – Ее любимым выражением было “жену, присутствие которой не создавало бы слишком много неудобств”» (Грэхем Кэролайн).

В ноябре 1978 года королева-мать советует внуку пригласить всех трех дочерей графа Спенсера на прием, устраиваемый в Букингемском дворце в честь его тридцатилетия. Даже разменяв восьмой десяток, королева-мать отнюдь не утратила вкуса к дворцовым интригам и не растеряла умения их плести. За этой безобидной просьбой скрывается гораздо больший интерес, чем могло показаться на первый взгляд. Старшая из рода Виндзоров намерена всеми средствами бороться против стратегических установок лорда Моунтбаттена, к которому уже давно испытывает острую антипатию. Она намерена толкнуть в объятия наследника короны Аманду Нэчбол, которой исполнился двадцать один год. Вменяет в вину бывшему вице-королю Индии легкость, с какой промотаны последние символы империи, и сердита на дядю Дики за то, что тот внушал принцу Уэльскому столь противные ей мысли о реформировании, пусть и необходимом, системы королевской власти. Но помимо всего этого, королева-мать никогда не могла простить старому лорду, что тот сумел в прошлом навязать королевской семье своего смазливого племянника, этого принца Филиппа, и сделать все, чтобы будущая королева Елизавета II безумно в него влюбилась. Теперь бабушка хочет, чтобы ее внук женился на той, кого она ему выберет, или по крайней мере на той, чьи личные качества и родословная заслужат ее одобрение.

Впервые королева-мать обратила внимание на Диану в 1972 году, во время поминальной службы по ее деду по отцовской линии. Спустя шесть лет свадьба Джейн Спенсер и Роберта Феллоуза дает ей повод перекинуться двумя словами с этой девочкой-подростком, чьи естественность, красота и грациозность очень ее впечатлили. По словам Найджела Демпстера, самого информированного обозревателя светской хроники того времени, «чем чаще она о ней думала, тем больше Диана Спенсер казалась ей идеальной девушкой. Дорогое дитя была “одной из своих” и при более близком рассмотрении очень напоминала ее саму накануне свадьбы. Молода, целомудренна и дочь графа… Немного подучить и дать несколько умных советов (она уже предвкушала радость, с какой будет их давать), и Диана будет само совершенство. И сможет ее заменить» (Дэмпстер Найджел, Эванс Питер).

Чарльз стал любимым внуком королевы-матери, конечно, потому, что она увидела в нем черты характера, которыми обладал ее покойный супруг король Георг VI. Как и его дед, принц Чарльз чувствителен и нежен, застенчив и вспыльчив от природы. Старейшина клана Виндзоров никогда особенно не ладила с зятем и полагала, что его отношение к маленькому Чарльзу можно сравнить с тиранией и моральным прессингом, которые проявлял некогда в отношении своих сыновей ее свекор король Георг V. Уже давно она дала себе обет играть при внуке ту же роль, какую с таким удовольствием и гордостью играла при муже. Знала, что никто в мире, кроме нее, не переломит волю королевы Елизаветы, и нисколько не страшилась гнева принца Филиппа. По всей видимости, наследнику короны понадобится сила бабушки, если он захочет настоять на своем. Она – лучший его друг, его союзник, самая ему необходимая помощница. Описанный впоследствии как самый удавшийся лондонский праздник 1978 года, тот вечер – празднование тридцатилетия Чарльза – собрал представителей основных монарших дворов Европы и всех влиятельных людей королевства, известных артистов, знатных аристократов. Из трех сестер Спенсер только Сара удостоилась чести танцевать с принцем Уэльским. Радость от встречи с Камиллой Паркер-Боулз и с Кэнгой Трайон и удовольствие от флирта с актрисой Сьюзен Джордж не дали наследнику трона возможности заметить присутствие Дианы. Но зато еще больше укрепили решимость королевы-матери реализовать свои замыслы.

Рожденная 1 июля 1961 года в Парк-хаус, на землях замка «Сандрингхэм», младшая дочь восьмого графа Спенсера – одна из тех высокородных девушек, которые воплощают собой ценности британской аристократии. Она прекрасно осознавала миссию, предначертанную ей с самого рождения: в уважении прививаемых родителями принципов выйти замуж, родить детей, которых она должна в свою очередь обучать образу жизни людей их положения. В XV веке Спенсеры занимались выращиванием овец и сумели не только сколотить состояние, но и выдать своих дочерей за наследников ряда самых благородных и древних родов Великобритании. Затем стали занимать престижные должности в окружении королей Англии. В июне 1954 года королева Елизавета лично приняла участие в «свадьбе года»: сочетались законным браком Эдуард Джон Спенсер, в то время виконт Олторп, и почтенная Фрэнсис Роч, дочь четвертого барона Фермой, крупного землевладельца и друга короля Георга VI. Спустя пятнадцать лет в результате длительной и болезненной процедуры развода, в ходе которой все высшее общество единодушно (и несправедливо) встало на сторону Джонни, все четверо детей этой распавшейся пары – Сара, Джейн, Диана и Чарльз – оставлены на попечении отца. «Я выйду замуж, только если не буду сомневаться, что влюблена, – заявила будущая принцесса Уэльская свой кормилице – Так я буду уверена, что никогда не разведусь».

В 1975 году виконт наследует титул графа Спенсера после смерти отца. Он наследует также богатое семейное имение «Олторп» в графстве Нортамптоншир. Спустя два года женится на дочери Барбары Картленд Рейн, о которой можно только сказать, что она сразу вызвала к себе антипатию детей нового мужа. В возрасте семнадцати лет Диана добивается от родителей разрешения пожить какое-то время в лондонском пристанище матери. Та снимала на Кэдоген-сквер, в Челси, дом совместно со своей подругой детства Лаурой Крейг и дочерью депутата от консервативной партии Софи Кимбелл, с которой познакомилась за несколько месяцев до того в Швейцарии. Без диплома, не имея ни малейшего представления о том, как бы ей хотелось жить, девушка подрабатывает где придется – домоправительницей, подавальщицей на шикарных приемах, сиделкой для детей аристократических семей – в ожидании исполнения своего предназначения. Жизнь, которую ведет Диана в то время, описывается как «спокойная, почти обычная. Она не курит, совсем не пьет спиртного и предпочитает большую часть своего свободного времени читать, смотреть телевизор, навещать друзей или ужинать в скромных бистро» (Холден Энтони). Молодую леди, по ее собственному признанию, «вовсе не интересует иметь полностью исписанную записную книжку». Она описывает себя сама как «одиночка и по складу души, и по привычке» (Мортон Эндрю).

Осенью 1978 года младшая дочь Спенсеров поступает на кулинарные курсы в Уимблдоне и на службу в качестве домработницы к своей старшей сестре леди Джейн, которая недавно вышла замуж за Роберта Феллоуза, помощника личного секретаря королевы Елизаветы, с оплатой 10 франков в час. Пятнадцатого ноября, в день большого приема, организованного в честь празднования тридцатилетия Чарльза в Букингемском дворце, крайне удивленная, что ее пригласили, она чем-то напоминала приехавшую на бал современную Золушку. Диана безумно счастлива при мысли, что наконец-то делает первые шаги в этом блестящем обществе, о котором еще совсем ничего не знает. Ее кавалер в тот вечер, игрок в поло Луис Базуалдо, опишет ее потом как «очень застенчивую и очень наивную». Миру придется подождать еще восемнадцать месяцев, прежде чем принц Уэльский заметит наконец свою леди Ди.

Легенда упорно настаивает на том, что старший сын монархини склонялся над колыбелью своей будущей жены спустя несколько недель после ее рождения, в одной из комнат Парк-хаус. Молодые люди встретились снова спустя шестнадцать лет, во время охоты, организованной на землях замка Олторп, куда принца пригласила Сара. «При виде его я сразу подумала: “Бог мой, как же ему грустно”,– расскажет потом Диана. Сестрица моя постоянно была рядом с ним, и мне подумалось, что это, должно быть, его ужасно раздражало. Я же старалась держаться в стороне. В то время я была еще скорее подростком и не накладывала на лицо макияж. Но зато производила очень много шума, думаю, это ему понравилось. После ужина он подошел ко мне, и мы долго с ним танцевали. Потом попросил меня показать ему галерею замка. В этот момент к нам подошла Сара и велела мне уйти. Я сказала ей: “Позволь мне по крайней мере показать тебе, где находятся выключатели, а то ты их просто не найдешь”. И я ушла. Помнится, в тот момент я подумала, что Чарльз – очень приятный человек» (Мортон Эндрю).

В январе 1978 года Диана приглашена в замок «Сандрингхэм» для участия в охоте и в приеме, организованном Елизаветой II. В то время королевские хроникеры сделали вывод, что девушка замечена королевой и рассматривается как претендентка на то, чтобы стать женой ее младшего сына – принца Эндрю. Со своей стороны и принц Уэльский впервые публично признался, что начал задумываться о женитьбе. Выступая на заседании «Ассоциации аптекарей Великобритании», он рассказал, что получил почтовую открытку со следующими словами: «Единственное, что Вам нужно, так это хорошая жена». И заявил, что «полностью с этим согласен». Но в частных беседах признавался, что для него составляет большой труд убедить себя в этом. «Да разве есть в мире женщина, которая сможет вынести все это? – спросил он как-то у одной из подруг матери во время обеда в Виндзорском замке. – А особенно – вынести меня?» (Холден Энтони).

Он был уверен, что никто не сможет составить конкуренцию Камилле Паркер-Боулз, его «лучшей подруге», его доверенному лицу, которая стала за много лет «источником живительных сил». Уступив заботливому нажиму лорда Маунтбаттена, он все же познакомился поближе с Амандой Нэчбол. Соблазненный ее умом и сердечностью, он решил, что она образец принцессы. Летом 1979 года на борту королевской яхты «Британия» Чарльз предложил ей выйти за него замуж. Но внучка дяди Дики была слишком разумна, чтобы дать заманить себя в ловушку сказочной судьбы, о которой никогда всерьез и не мечтала. Кроме того, вполне трезво сознавала, что долгие годы их тесной дружбы с наследником короны вряд ли перерастут в любовь. Поэтому грациозно отклонила сделанное ей предложение. Спустя несколько недель бывший вице-король Индии стал жертвой покушения боевиков ИРА[46]46
  Ирландская республиканская армия, боевая организация северо-ирландских сепаратистов – Примеч. пер.


[Закрыть]. Вместе с ним погиб и младший брат Аманды – Николас. Убитые горем молодые люди поняли, что их идиллия не переживет эту драму.

Перед лицом такого испытания Камилла вновь проявляет себя в глазах Чарльза как лучший друг и самая надежная опора. Он умоляет ее уйти от мужа. Но она опасается скандала и не может решиться на развод. Растерянный, чувствуя себя одиноким и покинутым и не имея сил ничего с этим поделать, принц лишний раз убеждается в силе своих чувств к миссис Паркер-Боулз и предпринимает попытку избавиться от отчаяния в обществе других женщин. Его спиритуальные и мистические метания в ту пору многими членами его окружения истолковываются как демонстрация огромного личного горя. Актриса индийского происхождения Зоэ Сэллис, став его любовницей, пытается открыть ему смысл завещаний древних мудрецов Востока. Будущий король становится вегетарианцем, забрасывает охоту и пытается приобщить некоторых своих советников к учению о реинкарнации (переселении душ). Его личный секретарь Эдвард Эдин просит друзей наследника трона срочно вмешаться. Видя, что те тут бессильны, обращается за помощью к монархине. Под напором внушений матери Чарльз сдается, по крайней мере на некоторое время.

Другой темой для раздражения и беспокойства дворца становится широко освещенная светскими репортерами с Флит-стрит связь принца с Сабриной Гиннесс. Эта девушка из богатой ирландской семьи производителей пива виновата в том, что за ней тянется ее «прошлое». На протяжении многих лет она была непременной участницей злачной ночной жизни Лондона и «дружила» с Дэвидом Боуи, Миком Джаггером, Родом Стюартом и Джеком Николсоном. Несколько месяцев молодая женщина пытается обрести другой имидж, заменив в своем гардеробе одежду посетительницы ночных клубов на плащи, платья в цветах и костюмы из твида. Но все напрасно. Во время одного из визитов в «Бэлморэл» она совершает двойную ошибку: садится, не дождавшись приглашения Елизаветы II, да еще на стул, принадлежавший некогда королеве Виктории. Ее Всемилостивейшее Величество воспользовалась представившейся возможностью, чтобы сказать Сабрине что-то вроде «Соблаговолите сесть на другое место!»; теперь ни у кого не осталось сомнений в том, как низко королева ее ценит. По словам биографа Энтони Холдена, после этой сцены принц Филипп незаметно отвел девушку в сторонку и попросил ее убраться из жизни сына.

Летом 1979 года отношения принца Уэльского с очаровательной помощницей директора «Клуба поло гвардейцев Виндзора» Джейн Вард дали пищу для разговоров в кулуарах Букингемского дворца, а королеве-матери – дополнительный повод для вмешательства. Джейн совсем недавно разошлась с мужем, капитаном гусар, под напором журналистов она высказывает ряд невинных личных впечатлений о своих контактах с наследником короны – и ее незамедлительно осуждает его окружение. Ей даже не дали ни времени, ни возможности объясниться.

В ноябре Чарльз влюбляется в необычайно красивую шотландку Анну Уолес. Его новая победа обладает слишком неуемным темпераментом, чтобы всерьез подумать о вхождении в королевскую семью. Она, кстати, отвергла его матримониальное предложение. Кроме того, ей не нравилась та легкость, с какой он иногда относился к своим подругам. В июне 1980 года на балу в честь восьмидесятичетырехлетия со дня своего рождения королева-мать поссорилась с принцем, обвинив его в том, что он уделяет слишком много времени гостям, а не ей. «Я никому не позволю обращаться с собой подобным образом! – выкрикнула она ему в лицо. – Даже вам!» Спустя несколько недель после этого сын королевы Елизаветы снова встречает г-жу Паркер-Боулз на балу, который дает лорд Уэстли в своем имении «Глочестершир». Чарльз, танцуя, напрочь забывает о присутствии Анны. Претерпев такое унижение, та покидает прием и клянется никогда больше с ним не видеться. Но это теперь и неважно, потому что в любом случае она не ладила с Камиллой. С самого начала своей идиллии с наследником престола мисс Уоллес не оценила должным образом то влияние, которое имела на принца его подруга, и посчитала совершенно неприемлемым для себя делить любовника с другой женщиной. Со своей стороны Милла, возможно, опасаясь огромного темперамента Анны и ее чар, столь сильно действовавших на мужчин, отнесла соперницу в разряд женщин «непостоянных», если не сказать ветреных.

После этой новой неудачи принц, казалось, на время прекратил строить серьезные проекты относительно женитьбы и даже вроде бы выразил готовность отбивать у встречаемых им претенденток всякую охоту им интересоваться. «Тогда всем друзьям его стало ясно, что Чарльз по натуре своей – закоренелый холостяк, – рассказывает Энтони Холден. – Не будь той ужасной обязанности иметь наследников, которая давила на него в то время, не исключено, что принц в конце концов решил бы жить один. И выбирал бы себе для развлечений женщин, умеющих молчать, родовитых, замужних или холостых, а места для любовных свиданий с подругами выбирал бы в имениях своих друзей, подальше от слишком любопытных взглядов. Среди людей, слепо преданных монархии, Эндрю Паркер-Боулз был не единственным мужем, готовым на все закрыть глаза» (Холден Энтони).