Текст книги "Предназначение"

– Милая, ты в порядке? – озадаченно спросил Дамьян, заметив, как девушка стянула перчатки и обвела указательным пальцем побледневшую золотистую отметину, точно такую же, как на его руке.

– Да, – без особого энтузиазма отозвалась Ива, запахнув кардиган у горла, – всего лишь устала и хочу спать. Наверное, это погода.

– Возможно, – задумчиво протянул Дамьян, бросив равнодушный взгляд на дорогу.

     И минули первые сутки. Время двигалось медленно, не то что в «Медвежьем Луге» на кровати вдвоём. Ива с теплотой и трепетом вспоминала каждую секунду, проведённую в обществе Яна, засиживалась  в горячей ванне, припоминая поцелуи. Вода омывала женские плечи, доставляла удовольствие, точно мужская близость и его тёплое тело. Она постоянно потирала золотистый полумесяц, сама не понимая, о чём столь сильно грезит: об алой отметине или возвращении в Тъмен, осознавая – разницы нет. Больше всего на свете девушка жаждала упасть в его объятия и избавиться от тяжести в грудной клетке. Временами тоска была невыносимой, но Ива, вспоминая данное обещание, из последних сил держалась. Она знала, до весны ничего не изменится. Оставалось только ждать.

    Думал об этом и Ян. Бродил из угла в угол небольшого деревянного дома, рассматривал метку, мысленно подготавливаясь к обороту. Но никак не мог собраться. С каждым новым днём он становился раздражительным и нетерпеливым, раздумывал о будущем, в итоге уверившись – Ива не вернётся. Она успокоится, переживёт внезапно вспыхнувшие чувства, даже вопреки предназначению. И так будет правильно. Для них обоих. Казалось, Ян вовсе позабыл об упёртом характере, впитанном девушкой с молоком матери. Ива никогда не сдавалась. Она видела цель и, невзирая на препятствия, уверенно шла навстречу. Знакомство с Яном и внезапное предназначение не стали исключением. Девушка смирилась с неизбежностью и приняла свою судьбу, дело оставалось за малым, дождаться, когда окончательно сдастся Ян.

    Спустя три дня, всерьёз забеспокоившись о здоровье, и не дождавшись менструации в срок, Ива посетила своего врача в одной из городских больниц Плевена. Новость, прозвучавшая из уст приятной молодой женщины, едва не лишила девушку рассудка. Сбылось одно из самых страшных опасений. Ива забеременела. Но не имела ни малейшего понятия, кого из мужчин поздравить со столь «прекрасной» новостью.  А потом она узнала срок – семь недель. Девушка примчалась домой, забежала в квартиру и, присев на диван, закусила губу, в ужасе перебирая мысли в голове, пока вдруг с горечью не осознала: Дамьян отец. С Яном они сблизились гораздо позже: две с половиной недели назад.

– Боже мой, – только и смогла вымолвить Ива.

    Каким бы она ни видела своё будущее, но ребёнок – ответственность, да и суровое родовое предназначение Яна… Ничто из этого никогда не входило в её планы. Ива мечтала стать верной женой своему мужу, разделить с ним долгую и счастливую жизнь. Но опростоволосилась, влюбилась в его брата, сделал всё с точностью наоборот. Судьба распорядилась жизнью независимо от её желаний. Всего за полтора месяца мир вокруг перевернулся. И больше Ива не металась, словно птица в непроницаемой клетке, заполненной пеленой обмана. Она должна была признаться, рассказать Дамьяну о предназначении и будущем ребёнке, но так и не смогла. Она не решилась, прикусила кончик языка, как только он пришёл, и скрылась за дверью спальни для гостей, мысленно обращаясь к Яну, в ту же секунду различая тихий шёпот в ответ:

    «Вернись ко мне», – наговаривал разум, заполняя собой задурманенное сном сознание.

   Ива довольно быстро засыпала.

   И так повторялось каждый день. Ровно до тех пор, пока утром тридцать первого октября, в канун обращения, Ива не проснулась с криком на устах. Она присела на кровати, прижала ладони к плоскому животу, в ужасе осматриваясь по сторонам. Глаза её метались по тёмной комнате, а пальцы рук дрожали. Немедля, Ива откинула одеяло, подбежала к окну и, распахнув шторы, испуганно уставилась на метку. Она мерцала едва уловимыми алыми нитями, переливалась золотом и легонько прожигала запястье. У девушки колени подкосились. Она ухватилась за подоконник, прижалась лбом к холодному стеклу, изучая глазами улицу с высоты двенадцатого этажа. Люди спешили, будто муравьи, по своим захолустным уголкам. Они сновали туда-сюда, машины рассекали дороги. Дождь так и не прекращался с самого возвращения в Плевен.

– Ян… – тихо пробормотала Ива, испытав довольно явную угрозу совершенно на ровном месте.

   Из воздуха.

   Сердце её бешено колотилось в груди, голова немного кружилась. Девушка стояла у окна и не двигалась примерно минут десять, пока, вдруг, совершенно неожиданно не бросилась к гардеробу. Выбрасывая неподходящие вещи, она отыскала тёплый свитер, затем небольшую дорожную сумку и, наспех набросав шерстяных и вязаных вещей, покинула квартиру в пальто и кроссовках. Деньги и паспорт мирно покоились в сумочке, наброшенной через плечо. Ива не успела переложить в рюкзак, будто бы чувствовала – возвращение неминуемо.

    Ведомая невыносимой тревогой, она, словно под влиянием чьей-то незримой воли, выбежала на улицу, поймала такси и попросила как можно скорее отвезти на центральный вокзал.

***

   Ян стоял у огромного створчатого окна в парадной гостиной, с болью и грустью провожая автомобиль брата взглядом. Он потирал пальцами толстые перчатки на ладонях, намеренно оттягивая рукава свитера, прикрывая полыхавший шрам на запястье. И никак не мог сдвинуться с места, раздумывая: стоило ли выйти на крыльцо. Всё ли он сделал правильно? Достаточно ли сказал на прощание, или поцелуя оказалось мало? И что чувствовала Ива, когда автомобиль тронулся?.. Ян невольно ощущал её тоску, и сам испытывал нечто схожее, но держался. Выглядел равнодушным и отстранённым. Как всегда, с того самого момента, впервые завидев Иву на пороге дома поздним сентябрьским вечером.

– Надеюсь, что она забеременела брачной ночью, – раздался громкий голос матери прямо за спиной.

   Ян ожидал, что она спустится перед его уходом, чтобы проводить в дорогу, но не собирался обсуждать отношения брата, тем более связанные с Ивой. Нет, он не ревновал, ни капли. Просто на всего считал неприемлемым.

– Вы всё-таки провернули это снова, – нахмурившись, спросил он, глянув на мать исподлобья. – Уже с ней? С Ивой?

   Невольно Ян занервничал, припоминая события двухлетней давности. Тогда девушка погибла, не дождавшись рождения первенца. Он знал, чем это грозит и во что может вылиться, однако больше всего беспокоился о том, что в случае истиной опасности будет не в состоянии защитить Иву. Он обратится. Начнёт бродить по округе в поисках надуманных угроз. И даже не вспомнит о существовании своей спутницы!.. А если она забеременела, и неизвестно от кого из них. Это вдвойне усугубит и без того шаткое положение.

– Интересно, с чего бы ты вдруг так заволновался, милый? – спросила Вавилия, с подозрением взглянув на сына снизу вверх. Он был выше её на целую голову. – Впервые за девять лет ты интересуешься подобной мелочью.

– Они предназначены. Я подумал, что Дамьян заслуживает счастья, да и Ива хороший человек. Посчитал, что ты покончила с этим и отпустила брата в новую жизнь.

– Неужели? – Мать улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. – О Дамьяне не беспокойся, у него есть совершенно всё, и даже больше чем ты представляешь. – Вавилия обхватила сына за плечо, осторожно погладив по волосам. Ян сгорбился. – Ива не первая и далеко не последняя. Забудь о метках. Они ничто не значат. Тем более в нашей семье.

   С этими словами, женщина, с присущей грацией, выпрямила спину и пошла восвояси, направившись в сторону библиотеки. А Ян так и остался стоять на месте, ведомый собственными страхами. Теперь он мог рассчитывать только на Дамьяна. Вавилия уверилась, что брат привезёт девушку назад, а Ян уповал на скорейшее забвение, опасаясь, что по весне придут самые печальные вести…

Но он же ничего не мог сделать! Ничем не мог помочь! Оттого и метался из угла в угол безлюдной избы, и по сию минуту улавливая тонкий аромат её парфюма. Ива была там прошлой ночью, лежала в постели, пила из кружки горячий чай, нежно улыбалась. Тогда Яну казалось, что их любовь и союз нерушимы. Но стоило только разуму протрезветь, как он засомневался в женских чувствах. Ива должна была уехать и сделала это. Всё встало на круги своя. Или же нет?..

– Увези жену подальше отсюда, слышишь?

    Ян припомнил, как остановил брата у входной двери, когда Ива уже сидела в машине и с тревожными чувствами ожидала отъезд. Он ухватил Дамьяна за плечо, едва ли не насильно заставив обернуться и выслушать.

– Это опасно. И ты сам знаешь, почему.

– Вот только не заставляй меня ещё раз слушать о вашей любовной связи, – вкрадчиво попросил брат, сунув руки в карманы. – Не имею ни малейшего понятия, как это всё у вас произошло. Однако Ива в красках описала свои чувства к тебе. Сказала, что не хочет лгать. Как предусмотрительно.

    Ян осекся, осознав, что о главном девушка всё-таки умолчала. Она пообещала и сдержала своё слово. Дамьян ничего не знал об их предназначении, вполголоса продолжив:

– Я увезу её отсюда только потому, что люблю вас обоих. И никому не скажу… – он запнулся. – О вашем мимолётном романе. Ива успокоится, и, надеюсь, что со временем мы вернёмся к былому общению. Ну а ты, раз уж так беспокоишься и думаешь о проделках матери, мог бы и самостоятельно сделать это, или поездка в Китай не терпит отлагательств?

   Ян не знал, что противопоставить столь пламенной речи. Дамьян злился, и совершенно справедливо. Не каждый брат достойно вынесет подобный удар, будто прямиком в солнечное сплетение.

– Спасибо, что заботишься о ней, – невпопад выговорил Ян, коротко кивнув.

– Ива моя жена. Как ты думаешь, я должен поступать?

– Как и много зим назад, полагаю, – пробормотал Ян, поймав на себе недовольный взгляд, обычно обращённый на собеседника, взболтнувшего лишнего. – Но, уверен, с Ивой ты так не поступишь. Правда?

– Она этого не заслуживает.

– Хорошо, – прошептал Ян, коснувшись пальцами волос на голове, – будь рядом и ни за что не позволяй возвращаться. Чувства могут потянуть её назад.

– И тебя тоже, не так ли?

   Они столкнулись взглядами, молчаливо уставились друг на друга.

– Прошу, просто сделай это. Обо мне нечего беспокоиться.

– Я и не собирался.

    Это были последние слова, брошенные братом перед юбилейным циклом. Дамьян быстро вышел на крыльцо и захлопнул дверь, не удосужившись попрощаться. И Ян не винил за это. Он был безмерно благодарен и спокоен за Иву, примерно следующие пять минут, пока в гостиной не появилась Вавилия. Мать высказала вслух то, о чём Ян и думать отказывался. Они решились повторить. Да неужели этот чёртов дом простоит ещё целое столетие, так и не покачнувшись?!

    Ян размял пальцы и взволнованно выглянул в окно. Даже если бы он решился разыскать Иву и брата, далеко не уйти. Проклятие, облачённое в зверя, неминуемо могло настигнуть и в пути. Да и не уехать ему дальше пары миль от Тъмена. Ян уже пробовал.

    И ничего не вышло.

   Он чувствовал себя беспомощным. Только сильнее раздражался и бродил вокруг дома, то и дело сбивал ветки с орешника, в отчаянных попытках успокоиться. Пока однажды утром, в день обращения, не вскочил с постели как ошпаренный. С дикой ломотой в теле он подошёл к окну и посмотрел на стрелки часов – половина восьмого. Что же вдруг стряслось, и откуда взялось это вяжущее чувство в грудной клетке?..

   Ян отчётливо ощутил лёгкое покалывание в запястье, взглянул на полумесяц и собственным глазам не поверил. Шрам искрился нежно-розовыми нитями, изредка переливавшимися алым пламенем.

– Ива… – прошептал он, вмиг натянув штаны и свитер, а затем вовсе выбежав из дому.

Часть 2

«Мы всё с тобой переживем»

     Ива, приоткрыв рот, уставилась на табло центрального вокзала. Не единого рейса, проходящего через Тъмен до самой поздней ночи. Расстроенная и сбитая с толку, она присела на белоснежное сидение, обдумывая свои дальнейшие действия. В такси девушка намеренно выключила телефон, опасаясь звонков от Дамьяна, но теперь в сомнениях сжимала в руках, разглядывая мерцавшую метку на запястье. Удивительно, но она действительно сделала это. Собрала вещи и рванула навстречу неизвестности, обратно в Тъмен. Сломя голову, словно подстёгнутая потусторонней волей. И сердце колотилось, вознамерившись вот-вот выпрыгнуть из груди и покатится прямиком по выложенной плиткой дорожке.

    Часы отсчитывали минуты. И вскоре показали половину второго. А Ива всё сидела на том самом месте, в непонятном ожидании. Она была твёрдо уверена – метка засияла неспроста. Назревает нечто дурное, и связано это вовсе не с обращением. Предчувствие и интуиция безоговорочно сошлись во мнении, наплодив в голове сотни противоречивых мыслей. Она обещала не возвращаться до весны, но отчего-то именно тем утром испытала неимоверное желание сесть на первый же рейс и умчаться прочь из Плевена, обратно в Тъмен.

    Но поезд отправлялся лишь на следующее утром, а именно в три часа после полуночи. Ива не могла так долго ждать. Поэтому и решилась на безумство. Поднялась с мягкого сидения, подошла к ближайшему оконцу с надписью: «Аренда» и, оплатив залог, схватила ключи на связке с потёртым брелоком.

   В одну минуту всё было решено. Ива не водила машину с первого курса, когда неудачно вписалась в поворот и едва не лишилась левого глаза. Сильно рассекла бровь, пришлось зашивать. Где-то под густыми тёмными волосками остался небольшой шрам.

– Ладно, давай сделаем это, ты же молодец, – прошептала Ива, усевшись за рулём и осторожно повернув ключ, расслышала беглое движение мотора. – Один глубокий вдох.

    Девушка неторопливо надавила на педаль газа и неспешно выехала на трассу, внимательно наблюдая за навигатором. Она совсем не знала дороги, только время в пути – приблизительно семь или восемь часов днём. Столько они ехали с Дамьяном до Плевена. Шёл сильный дождь, размывший дороги. И Ива до конца не знала, сколько займёт обратный путь. Вот только телефон пришлось включить. И что началось!.. Посыпались звонки и сообщения от мужа. Он безустанно пытался связаться. На мгновение упустил из виду и тотчас же потерял.

   Ива сожалела о своём импульсивном поступке, но ничего не могла поделать. Предназначение властвовало над эмоциями, заставляло подстраиваться. И девушка себе не принадлежала. Канули в небытие те славные годы, когда она вела свою судьбу. Теперь их стало двое. И сердце рвалось в путь, без выбора, буквально поставив перед голым фактом.

  Дорога была славной только до развилки на магистраль. Затем наступил тихий ужас. Дождь вновь заморосил по лобовому стеклу. Пришлось включить дворники, а от постоянного движения перед глазами, Ива мгновенно теряла концентрацию. Да и ехать боялась. На шоссе не ускорялась выше шестидесяти миль в час, постоянно бросая беглый взгляд, то на запястье, омытое алыми нитями, то вновь на глухую дорогу, затем на мерцающий навигатор. В конце концов, она устала от бесконечных сообщений и намеренно выключила интернет, оставила только геолокацию для навигатора, отсчитывавшего расстояние: шесть сот семьдесят миль, шесть сот шестьдесят четыре мили… И так до бесконечности.

   Вскоре за окном стемнело. Ива ехала, прищурившись. Внимательно следила за дорогой в волнующем предвкушении. Она надеялась успеть до самого утра. Пока не станет слишком поздно. Они должны были увидеться и попрощаться как следует. Не так сухо и чопорно,  не так отстранённо. Да что, чёрт возьми, с ним приключилось тем утром?! Ива не зала, зато отчётливо понимала, что на этот раз поступает правильно.

    Стукнуло семь часов утра, когда она впервые за шесть мучительных дней испытала столь желанное жжение в запястье. До Тъмена оставалось примерно семьдесят миль. Всего ничего! Но Ива ехала целую ночь, остановившись лишь единожды у круглосуточного мотеля, и только потому, что понадобилось наведаться в дамскую комнату. Больше ни минуты не медлила. И с каждой секундой кончики пальцев немели, кровь разбегалась по венам, собираясь в запястье, концентрируясь в алом полумесяце. Она была близко. Мучительно и безоговорочно рядом. А когда впереди показалась заветная табличка «Тъмен», Ива едва не вскрикнула от счастья.

   У неё дрожали не только ноги, но и всё тело вторило судорожным движениям. У привычной развилки, ведущей к «Медвежьему Лугу», девушка не затормозила. Проехала мимо и припарковала автомобиль на стоянке у маленького сельского Хостела. Всего два этажа и несколько спален. Как раз то, что нужно. Договорившись с хозяйкой, милейшей женщиной, Ива оплатила комнату на сутки вперёд и, забросив вещи, быстро спустилась, замерев на крыльце. Впереди встречал величественный лес, а вдалеке виднелись те самые горы, у подножья которых таилась деревянная избушка.

   Ива знала, Ян может быть только там, и сейчас, наверняка сбитый столку, наблюдает за своей меткой. На самом деле, так и было, вот только он не сидел на месте. Охваченный паникой, мужчина закатал рукав свитера и, опираясь на внутренние ощущения, направился вперёд по тропе. Ива поступила точно так же, на уровне инстинкта. Часы в фойе пробили семь тридцать, а она уже выскользнула за двери и, сбежав с крыльца, невзначай расслышала знакомое имя.

– Это она Ванда, богом клянусь!.. – раздалось прямо позади.

  Девушка обернулась, зацепившись взглядом за пожилую цыганку, восседавшую поодаль молоденькой рыжеволосой спутницы, довольно приятной на вид. Они без толики стеснения разглядывали Иву, но на тот момент любая странность не играла совершенно никакой роли. Девушка приблизительно знала дорогу, поэтому, позабыв о подозрительных женщинах, поспешила вперёд по обочине, порадовавшись, что надела кроссовки.

   А дождь беспрерывно накрапывал, вскоре промочив лёгкий платок, накинутый поверх взлохмаченных волос. Ива так сильно торопилась, что совсем позабыла расчесаться. Умыла глаза, прополоскала рот и, глотнув немного воды, выскользнула из номера. Запястье привычно ломило, полумесяц отчаянно пульсировал, с каждым шагом отдаваясь сердцебиением в ушах. Природа иной раз расплывалась перед глазами. Девушка не спала всю ночь, но безотлагательно, бегом, рвалась навстречу Яну, в душе осознавая: у них почти нет времени.

    Первого ноября две тысячи девятнадцатого года в Тъмене выпал снег. Ива разглядела белые проплешины среди деревьев. На дороге мокрые хлопья довольно быстро смешались с грязью и растаяли. Открытие не на шутку испугало, поселило безоговорочное смятение в девичьем сердце, заставило ускорить шаг. Примерно через полтора-два километра, Ива сошла в лес и миновала ветхий дом с противоположной стороны. Оголив запястье, она изнывала от жажды, но уверенно продвигалась по лесной тропе, пробивалась сквозь голые ветки облетевшего орешника, в конце концов, избавившись от надоедливого шарфа, повязав вокруг тёплого пальто. Непослушные волосы растрепались по плечам, силы были на исходе.

   Но спустя примерно четверть часа блужданий в неизвестном направлении, Ива вскрикнула от явственной боли в запястье и огляделась по сторонам. Они точно были рядом. И сердце зверски колотилось в груди, дыхание сбилось и стало совсем поверхностным. Девушка оборачивалась вокруг себя, внимательно осматривая каждое тёмное дерево, как вдруг уловила отдалённое движение. И бездомная душа мигом ушла в пятки. Она точно провалилась куда-то вглубь тела, оставив Иву в несусветном предвкушении. Постояв немного, девушка сорвалась с места и бегом побежала через непролазные кусты, отбрасывая колючие ветви руками, попутно громко воскликнув:

– Ян!

   И он услышал. Обернулся и замер, точно как и Ива всего секунду назад, различив знакомые черты среди старых деревьев – эти карие пряди он бы ни за что ни с чем не спутал.

– Ива… – слабо выпалил Ян, да так тихо, что она уж точно не услышала, а потом, вздохнув, уже куда громче: – Ива?

     Девушка миновала лесную просеку и, расплывшись в улыбке, подбежала совсем близко, неожиданно замерев примерно в двух-трех шагах, в нерешительности присматриваясь. Кто бы мог подумать, что она, проделав такой долгий путь, вдруг струсит и обеспокоится: а рад ли Ян? Но он вмиг развеял все напускные сомнения, двинувшись вперёд. Ива и ахнуть не успела, как оказалась в тесных объятиях, испытав столь долгожданное успокоение. Она скомкала в кулачках его свитер, прижалась лицом к плечу, сильно зажмурившись.

– Ива, что ты делаешь, совсем из ума выжила?! – вскричал Ян, обхватив руками порозовевшие щёки. – Как ты… – Он уставился на девушку и горячо поцеловал в приоткрытые губы, прежде чем на выдохе добавить: – Ей-богу, ты с ума сошла!..

– Ян, – прошептала Ива, запустив пальцы в гладкие волнистые волосы, с удовольствием ответив на поцелуй. – Прости, прости, молю!.. Вчера утром проснулась и поняла, что обязана вернуться, пока не стало слишком поздно. Я должна была увидеться с тобой и сказать… – Она облизала губы, заглянув в глубокие зелёные глаза.

– Что? – Он вторил её нежному взгляду, испытывая невообразимое блаженство.

– Я… – Ива неторопливо опустила ноги на землю, поглаживая мужское лицо краешками пальцев. – Я всё осознала. Сама не поняла, как это произошло, но решила остаться здесь. На целую зиму. Причём, только что.

– Ива, – тихо протянул Ян, впечатлённый пылкостью, метавшейся в голубых глазах. Она говорила с присущей твёрдостью, будто бы давно решила собственную судьбу. – Ты поступила безрассудно. Немедленно отправляйся обратно!..

– Нет, – отчаянно вымолвила девушка, вновь прильнув к его влажным губам, невольно простонав от наслаждения, – хватило этих жутких дней, чтобы понять своё место. Я люблю тебя.

    Ян, сражённый наповал нежданным признанием, не нашёл ничего лучше, как заглушить на минуту вполне осознанное чувство ломоты в костях – предвестник обращения. Намертво стиснув Иву в объятиях, он ненасытно поцеловал любимые губы, не доверяя собственным чувствам, разрывавшим грудь, готовым буквально растерзать душу в неимоверном счастье, внезапно свалившимся на голову. Она вернулась. Приехала одна, чтобы сказать всего три слова. И Ян не смог сдержаться, пылко прошептав в ответ:

– И я тебя люблю, Ива.

   Девушка тихо рассмеялась, прижавшись губами к его заросшей щеке, вмиг снова оказавшись на руках. Ян подхватил её за пальто и оторвал от земли, нежно прикасаясь к раскрасневшемуся лицу.

   Они обменялись поцелуями и трепетными прикосновениями, пока внезапно Ян не пошатнулся в сторону, почувствовав, как дурнота подступила к горлу. Испуганно вздохнув, он медленно опустил Иву на землю и, прокашлявшись, запрокинул голову. Пошёл снег, крупный и мокрый. Он быстро падал с неба, опускался на плечи, мгновенно тая в тепле. Ян сглотнул, почуяв беглое головокружение и, намеренно отшатнувшись в сторону, не позволил девушке приблизиться вновь.

– Пошли, нужно поторопиться и отвести тебя в дом, – он поманил рукой. – Перчатки с собой?

– Нет, Ян, что я им скажу. – Ива отрицательно качнула головой. – Я приехала на машине. Остановилась в Хостеле. Дорога неподалёку. Сама вернусь.

– Тогда уходи, да поскорее, – он прижал ладонь к голове, испытав сильный звон в ушах. – Недолго осталось.

– Первое ноября… – прошептала Ива, взволнованно поглядывая на возлюбленного. – Время пришло, я права?

   Она спешила рассказать, пока не стало слишком поздно. Вознамерилась поведать Яну истину.

– Да. – Он кивнул, ощутив небольшое улучшение, но знал, это не продлится долго, поэтому и поспешил добавить: – Ива, уходи прямо сейчас. Если начнётся обращение, я не смогу себя контролировать.

– Милый, – несмотря на запрет, девушка приблизилась к нему и ласково погладила оголёнными пальцами по лицу, – послушай, что скажу. Ты обязан знать – я беременна.

    Слова, как гром среди ясного неба, пронзили мужское сознание, заставили на непродолжительное время прийти в себя и внимательно взглянуть на Иву, подтвердив самые страшные догадки. Они сделали это!.. У Яна закрутило в области желудка. Он насупился, внимательно прислушиваясь к девичьим словам, параллельно погружаясь в хаос. Мало-помалу мысли меркли, проваливались в непролазную тьму, но он отчаянно сопротивлялся, концентрируя взгляд на голубых глазах.

– Срок семь недель, слышишь? – Ива интуитивно ощущала, как Ян теряет связь с реальностью, но из последних сил пыталась объяснить, прежде чем они расстанутся на шесть месяцев. – Дамьян – отец. Раньше мы были осторожны, но той ночью, после венчания…– Она вздохнула. – Прости, что говорю это. Мне неприятно вспоминать, но…

– Тише, – ласково попросил Ян, прижавшись лбом к вздыбленным волосам, – не всё так плохо. – Он пересилил очередной приступ тошноты. – Этот ребёнок вполне может быть моим.

– Что? – Ива встрепенулась, участливо уставившись в мужское лицо. Она заметила, как беглый взгляд туманится. – Что это значит?

– Прости, следовало рассказать раньше, – не устояв на ногах, Ян постепенно опустился на колени, и Ива, испуганная столь резкими переменами в самочувствии, присела следом, не отрывая рук от бородатого лица. – Той ночью, после венчания, я нашёл тебя в комнате «невест». Ты отчаянно рыдала, тянула свои руки и шептала моё имя. Прости, любимая, но мы провели ту ночь вместе до утра. Ты и я. Она обвенчала нас под неугомонной тягой предназначения.

– Хочешь сказать, что спал со мной, пока я находилась в беспамятстве? – Ива отняла руки, в недоумении беспрерывно всматриваясь в его глаза. – Это правда?

– Прости, предназначение сгубило обоих. Вот только я оказался чуть сильнее и запомнил, а ты нет, – с трудом выговорил Ян, прикрыв глаза. – Прости, что не сказал раньше…

   Больше он не мог различить любимое лицо.

– Ян? – Ива довольно быстро пришла в себя после столь ошеломительной новости, не на шутку обеспокоившись состоянием возлюбленного. – Боже, – девушка обняла его за голову, прижав к своей груди, – что я могу сделать?..

– Уходи, – прошептал Ян, чуть шевеля губами. – Иди!

– Но… – Она едва отдалилась, заледенев от ужаса, распознав почерневшие глазницы.

   Ян приоткрыл веки, упал на спину и будто прорычал неведомым голосом:

– Беги.

Глава 11

«Обращение»

Гнев волнами распространялся по мужскому телу, пробирал насквозь, требуя незамедлительного освобождения. И лишь остатки разума твердили: нельзя обращаться. Нельзя, пока Ива рядом. За девять лет неизменного цикла, он понемногу научился контролировать неотъемлемый процесс жизни, изо всех сил сопротивляясь. Но нестерпимая боль сжимала мужское тело, заставляла изгибаться и громко пыхтеть, стискивать зубы в неравной борьбе. И Ян понимал, что не продержится и нескольких минут. В одно мгновение он терял сознание, а потом вдруг просыпался, невидящим взглядом заламывая руки, испытывая глубокую боль в конечностях. Мышцы содрогались в интенсивных конвульсиях, мысли и желания отступали далеко на задний план. И как бы Ян ни старался, у него ничего не вышло. Зверь одолел затуманенное сознание, взял верх над разумом, и, схватившись за сердце, будто выкорчевал человеческую душу; сжал до состояния неразличимого атома.

    И Ян метался, запертый и скованный в белоснежном коридоре из множества спиралей, окружённых сетчатым свечением. Он заплутал в лабиринтах подсознания, напрочь позабыв о существовании Тъмена и родового дома, точно как и о любимой женщине.

    Ива попятилась назад, в страхе наблюдая за его мучениями, не в силах как-нибудь помочь и облегчить страдания. Она нащупала руками ствол могучего дерева, прижалась к нему спиной, выдыхая горячий воздух, тотчас же обращавшийся в пар. И снег непрерывно облетал округу. Он засыпал землю крупными хлопьями, застилал глаза и тропы. На мгновение Ива испугалась, что теперь не отыщет обратную дорогу, как вдруг услышала оглушительный рык. И кровь заледенела в жилах. Тело Яна выгнулось, ноги и руки буквально раскидало в стороны, прямо на сырой земле. Она не хотела смотреть, не желала наблюдать за его страданиями, но в то же время ничего не могла поделать. Взгляд оказался намертво прикован к расходившейся по швам одежде, громкому прерывистому дыханию, распухавшей коже  и выпиравшим костям. Они будто раздирали мужское тело, заставляли выворачивать руки и неистово кричать от сильнейшей боли.

   И страшные картины на долгие годы врезались в память. Тело Яна извивалось, струилось по земле, меняло форму настолько стремительно, что девушка, всхлипнув, наконец, оттолкнулась от дерева и быстро зашагала прочь, опустив ладонь на живот. Она боялась не успеть, вовремя не выбраться из леса. Отметина на запястье пылала и саднила, но Ива больше не смотрела. Ведомая дурными предчувствиями, она рванула прочь из чащи, различая несусветный рёв за спиной, улавливая громкий топот и невообразимый грохот. Единожды она позволила себе обернуться. Увидела, как в неимоверной близости рухнуло громадное дерево, послышалось скрежетание когтей, моментально разнёсшееся по лесу.

– Ян… – всхлипнула девушка, прижав ладони к груди.

    Полумесяц пульсировал багровыми оттенками. И она знала – это вновь произошло. Он обратился. Зима взяла своё прямо на глазах, заставив Яна лишиться разума и на шесть месяцев вовсе позабыть о своей жизни. Вплоть до первого половодья.

    И вой стоял неимоверный. Он распространялся по всему лесу, точно до подножья гор и «Медвежьего Луга», наверняка различимый и в Тъмене. Обильный снегопад засыпал землю, покрывал женский силуэт, довольно быстро скрыв тропу от мечущихся глаз. Ива в отчаянии пробиралась сквозь кусты орешника, оборачивалась в поисках дороги, но не могла разглядеть ничего дальше ближайших деревьев, да вытянутой руки. Постепенно волосы намокли и обрамили лицо, налипнув на лоб и замёрзшие щёки. Она не знала, сколько времени прошло в безуспешных метаниях по лесу, но постепенно рёв стих, обратив девичью душу в тихий ужас. Ян растворился в непроходимой чаще, а она затерялась среди кустов и деревьев, промокнув насквозь и подрагивая, постепенно обращаясь в ледышку.

   Телефон, мирно покоившийся в кармане пальто, вдруг разрядился, не выдержав беспрерывной работы навигатора. Да и кому она могла позвонить? Дамьяну?.. Даже если бы и удалось поймать сеть, никто из родового дома не пользовался гаджетами. А Плевен слишком далеко…

   Ива шмыгнула носом, осознав, насколько глупо поступила, рванув через лесную чащу, намеренно проигнорировав знакомую тропу. Предназначение и связь вели прямиком навстречу Яну, и она была несусветно счастлива в последний раз перед расставанием ощутить вкус его губ и прижаться лицом к волнистым волосам. Запомнить их такими – радостными и влюблёнными. Вот только внезапное обращение спутало все планы. Ива сбилась с пути и почти бегом ломанулась в абсолютно противоположную сторону. Она поняла это, когда очутилась у подножия гор. Старой избы и в помине не было. Вокруг лишь дремучие леса, да ледяные скалы. Ни души на многие километры.