Текст книги "Предназначение"

    Несмотря ни на что, Ива вознамерилась встретиться лицом к лицу со своим наваждением и задать один-единственный вопрос: «Почему ты?»

    За день до отъезда она вовсе потерялась в воспоминаниях и мыслях. Это казалось немыслимым сумасшествием или самым истинным предназначением.

– Дамьян, – шёпотом позвала Ива в последнюю ночь, укрывшись одеялом и отвернувшись к окну.

– Да?

    Он обернулся и взволнованно посмотрел на каштановые волосы, сплетённые в толстую косу за спиной. В глубине души Дамьян уже догадывался, но не желал признавать. Он отрицал все эти мысли, пока, прикрыв глаза, не услышал тихие слова:

– Мы должны вернуться в Тъмен.

Часть 2

«Ян»

Он родился пятого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. И стал старшим сыном в семье, опередив Дамьяна всего на восемнадцать месяцев. Смекалистый и непокорный, своенравный и всегда себе на уме. Ян Христов олицетворял в глазах матери истинное предназначение рода, и должен был однажды, в двадцать первый день рождения, сменить Ульриха. Отдать свою жизнь и будущее, положить к ногам клана душу, добровольно отрёкшись от бога и церкви. Ян не был крещён. Он ничего не знал о православии и воспитывался в узком семейном кругу бабкой Вассой да дедом по линии матери по имени Захари. Единственным другом и товарищем с раннего детства для него был Дамьян – любимец матери и единственный ребёнок Христовых, посещавший школу и церковь. И ему позволили уехать, в день восемнадцатилетия, Ян помнил, как на духу – Дамьян покинул родовой дом и устремился навстречу свободе. И никто не смел винить его за это. В отличие от старшего брата, теперь, после многих лет, отданных долгу рода, его ждала счастливая судьба.

    И не было зависти и злости. Ян обожал своего брата и с теплотой в сердце хранил воспоминания о детстве. Он не знал иной судьбы. Никогда не видел Плевен, да и Тъмен толком-то не изучил. Только горный хребет и чащу у подножья, вблизи холмов и непролазных пещер, места, где вершились судьбы бывалых сторожил клана. Дамьян ничего не подозревал. Он и понятия не имел об истинных мотивах. И Ян не мог открыться, рассказать. На протяжении девяти долгих лет он бережно оберегал свою тайну, пока однажды в дом не вторгся ураган, породивший хаос, изменивший судьбы его обитателей. И имя ему было «Ива».

    Дождь не прекращая барабанил по окнам. Погода стояла хмурая, точно как и девять лет подряд, каждую осень, когда тяжёлые тучи окружали «Медвежий Луг», обрамляли своей невзрачной мрачностью, завлекали в объятия привычной безысходности. Ян вернулся с пробежки ровно в девять. Бросил промокшую толстовку на банкетку у двери, а сам, забрав мокрые волосы за уши, почти бегом поднялся на второй этаж, в своё убежище. Кости предательски ломило вот уже как два дня. С той самой минуты, как первые мокрые хлопья снега сорвались с небес и покрыли луг за домом, в том самом месте, где в последний раз стояла Ива. У обрыва обмельчавшего ручья. Ян приблизился к панорамному окну в своей спальне и прижался лбом к начисто отполированному стеклу, испытав при этом дежавю. Святой Велес, он помнил всё до мельчайших деталей, и воспоминания комом подбирались к горлу, заставляли каждый день забываться чтением в библиотеке. И Ян понятия не имел, как остановить это предательское чувство, как избавиться от непосильной ноши.

    Собственные ощущения душили трепещущее сердце. И он скучал, метался из угла в угол. И каждый день с отъезда не находил себе места. По правде говоря, Ян и не забывал. Ни на секунду. Всего лишь понемногу привыкал, осознавал, что никогда, даже в самом лучшем сне, Ива бы ему не принадлежала. Не в этой жизни. Предназначение оказалось пыткой, очередным препятствием, которое он беспрекословно обязан был вынести. Яну хранить эту землю как минимум шестьдесят лет, нести крест Христовых, пока однажды, быть может, её сын или внук не решится взрастить в себе зверя, точно как он, но без выбора и воли.

    Ян стащил мокрую одежду и, переодевшись в сухое бельё, присел на край кровати. Чёрные завитки волос упали на лоб, прикрыли страшное увечье, пересекавшее левый глаз от виска до подбородка, и далее простираясь вниз по шее, захватывая плечо и большую часть грудной клетки. И он ненавидел себя за это. Не мог принять без жалости и отвращения. О чём он только думал, обхватив это нежное лицо той ночью!.. Идиот. Ян лишь разворошил гнездо, позволил им обоим привязаться. Лучше бы он вновь попытался и уехал. Набрался смелости и, раз и навсегда, покинул Тъмен. Пускай без выбора и будущего, погибнув и лишившись сил, но он бы сделал это. Хоть что-нибудь!.. Но вместо решения, Ян, с разрывавшимся на части сердцем, наблюдал, стоя у окна в гостиной, как она уезжает с его братом.

    Интересно, а догадывалась ли Ива, хотя бы немного? Испытывала ли те же муки? Или двойное предназначение работало иначе?

   Ян ничего не знал об этом. Не мыслил о любви и женских ласках, только изредка, когда-то давно, пока не принял крест, углубившись в лес к подножью гор. Но единение с Ивой, всего однажды, пробудило, казалось бы, давно потухший очаг, позволивший на мгновение задуматься: а какого это будет, разделить бремя со своей половиной? И насколько счастлив Дамьян, осознавая, что женат на самой прекрасной  девушке, о которой Ян одновременно ничего не знал, но и чувствовал куда сильнее, нежели родной брат?..

   И чем быстрее близилась зима, тем больше страхов селилось в его душе. Очередной цикл был не за горами, а он, сам не свой, думает о темноволосой незнакомке. Совсем ещё девчонке, проводит дни напролёт, наблюдая за меткой на запястье в призрачной надежде однажды вновь встретиться и всё рассказать. Интересно, а решился бы он на это, окажись Ива прямо сейчас на пороге спальни? Вот только с чего бы ей возвращаться?

   «Ты даришь мне покой», – припомнил он слова во дреме, той самой ночью, когда они впервые стали близки.

    И шрам тотчас же замерцал алыми отблесками. Ян улёгся на софу в темноте, разглядывая полумесяц и припоминая, как тоненькие пальцы прикасались к его отметине. Ива целовала его так, будто бы это имело тайный смысл. Она была нежна и настолько искренна, что ничего не вспомнила на следующее утро. Предназначение затуманило её разум. Она искала мужа, ну а Ян не осмелился перечить. Он не желал Дамьяну зла, и уж тем более не хотел встревать между ними. Ян сильно любил брата, терзался чувством вины, но при этом, встретив Иву на улице, покинув дом, не смог сдержаться и обернулся. А она, опустив голову, пронеслась мимо, подобно вихрю, то ли в страхе, то ли в смятении. Она ушла, скрылась в доме, а через несколько часов вовсе покинула Тъмен. И всё закончилось. Осталась только неутолимая невиданная жажда, разрывавшая тело и душу.

   Иногда он лежал на той самой кровати в комнате «невест», куда, по неведомым причинам, слёзы занесли Иву в первую брачную ночь, которую она провела вместе с ним. Символично ли это было? Ян бы ничему не удивился. Лежал, то на боку, то на спине, смотрел на расписной потолок, проклиная своё родовое предназначение, убеждаясь в том, что всё случилось ровно так, как и должно  быть. Теперь Ива вне опасности, впрочем, как и он сам. И чем дальше они друг от друга, тем проще. Что бы это ни было: животный инстинкт или самое настоящее чувство, лучше ей оставаться рядом с Дамьяном.

   Минуло три недели, как они уехали. Вавилия, как и следовало ожидать, с потерей любимого младшего сына, всё больше времени проводила взаперти, а отец пропадал в городе. Никто из старших, не считая Вассы, не жили в родовом доме годами напролёт, и даже Ян недолюбливал это место, особенно западное крыло, то самое, где и располагалась комната «невест». Большую часть времени он проводил в библиотеке на первом этаже. В основном читал и грелся у камина, готовился к десятому циклу. Небольшой юбилей, о котором и заговаривала мать на венчании брата. Тогда Вавилия приблизилась к сыну и прошептала на ухо:

– В этот год будет тяжелее, чем раньше. Прояви стойкость.

    И Ян воспринял слова, как очередной вызов. Кому, как не ему было знать о силе родового бремени. Шрам на теле тому бесспорное подтверждение.

– Не зачитался ли ты, милок?

    Внезапно Ян выронил книгу. От неожиданности даже вздрогнул, распознав Вассу на пороге библиотеки. Старушка, как всегда, появилась бесшумно. Прошла в просторную комнату и замерла у камина. Свеча на столе почти догорела, и Ян, опасаясь предстоящего разговора, вскочил на ноги, поспешно схватив новую лампаду.

– Собираюсь спать.

– Но не идёшь, – подметила Васса, присев на софу у очага. – Что не даёт уснуть, Ян?

    Он затушил догоравшую свечу и почти сразу разжёг новую, следом за лампадой. Гостиная озарилось яркими лучами, осветив лицо старушки лёгким мерцанием.

– Возможно, ты и так знаешь.

– Скорее да, чем нет.

   Васса пожала плечами.

– Всегда видишь, но молчишь.

– Нет ничего, о чём бы ты не знал, Ян, – подметила старушка, пронзив его пристальным взглядом.

– Неужели?

    Он остановился у камина, вознамерившись уйти, как вдруг Васса продолжила, заставив помедлить и обернуться.

– Она твоя судьба, Ян, – будто бы невзначай обронила старушка, поймав растерянный взгляд внука. – Не брат, а ты. Так было предрешено с твоего рождения. Только ничего не говори, – вдруг попросила Васса, видимо, расслышав, как Ян негромко выдохнул, – дай закончить. Тебя же смущают эти метки, верно? – Она внимательно посмотрела на него. – У вас с Дамьяном  год разницы. Почти ровесники. Всю жизнь вместе, горой друг за друга. Так, чего же ты хотел?

    Васса помолчала секунду, а затем продолжила:

– Ива суждена судьбой. Она спутница жизни. И принадлежит тебе, не Дамьяну.

– Но…

– Я просила подождать, – резко перебила Васса, и глаза её сверкнули в полумраке. – Так было суждено, не спорь с судьбой, Ян! Твой брат стал лишь проводником, лампадой, светом, который привёл её сюда. Да ты и сам понимаешь, верно? В глубине души ты уже давно это знаешь. И сейчас чувствуешь, как полумесяц тянет запястье. Не лги себе.

   Ян приоткрыл рот, в недоумении уставившись на бабку, но не нашёл что возразить. Он знал – Васса права. Ян понял это с первого прикосновения, когда Ива протянула свои руки и нежно поцеловала в губы. Но мог ли он пойти наперекор судьбе? Точно нет. Только не через девять лет смиренных циклов. И не после венчания Дамьяна. Что бы ни было: предназначение или нет, мешать счастью брата Ян не собирался.

– Это неправильно, – вдруг вымолвил он, сунув руки в карманы штанин. – Дамьян мой брат. Всё это – чушь!

– Тебе ли не знать, что от предначертанного не сбежать, не скрыться, – спокойно подметила Васса, опустив руки на колени. – Сколько раз ты сам пытался уехать отсюда, Ян? И чем всё это неминуемо заканчивалось? – Она увидела, как он опустил голову, молчаливо подтверждая слова.  – Предназначение рода возвращало всё на круги своя. Точно так же и теперь. Ива будет мучиться до конца дней ровно до тех пор, пока вы оба не примите друг друга. И твоё благородство не спасёт от тоски и жажды. Так работает предназначение. Разве ты ещё не понял? Это великий дар, Ян. Благословение рода.

– Благословение? – выпалил он, в мгновение рассердившись. Близость цикла неминуемо напомнила о себе. – То, что происходит со мной вот уже как девять лет, по-твоему, это тоже благословение? Мы с Ивой как два животного на случке! Всё, чего хотим – отдаться друг другу! В этом нет искренности и любви!

– Тебе лишь кажется. Первым делом обуревают сильные эмоции. Вам лишь нужно принять предназначение. Обоим.

– А ты, – он взмахнул рукой, – раз уж поняла сразу, почему не сказала? Почему позволила им обвенчаться? Мы оба обрекли Дамьяна и Иву на несчастный брак, хотя я и надеюсь, что их чувства победят весь этот несуразный бред!.. – Ян прикрыл глаза. – Мне нельзя, Васса. Ты же знаешь, чем это грозит…

– Всему своё время, дорогой, – с лёгкой улыбкой на лице протянула старушка, зацепившись взглядом за алую метку на запястье внука.

    Он настолько увлёкся разговором, что даже не почувствовал жжение в полумесяце. Так и было. Ян посмотрел на огонь, потом на родную бабку, тихо пробормотав:

– Это всё пройдёт. Больше мы не увидимся, по крайней мере, до весны. А потом Дамьян сказал, они уедут в Америку.

– Ты всё решил и не спросил её.

– Не думаю, что с этим возникнут, – Ян поморщился, испытав знакомую боль в запястье и, бросив недоуменный взгляд на Вассу, тотчас же медленно договорил, уставившись на порог, – проблемы…

     Не минуло и минуты, как в холле раздались шаги, а затем дверь со скрипом приоткрылась, и на пороге появился Дамьян. Он возник из темноты и вышел на свет, а следом, прямо из-за спины, показалась  Ива. Прижимая ладонь к запястью, прикрытому атласной перчаткой, она отыскала глазами Яна, мгновенно потеряв дар речи. Впрочем, как и он сам.

– Доброй ночи, – поздоровался Дамьян, опустив чемодан на паркет, – мы вернулись немногим раньше. Надеюсь, что вы не откажите в гостеприимстве.

Глава 6

«Слепой инстинкт»

Ива плотно запахнула тёплый шерстяной кардиган, прежде чем опуститься на небольшой вязаный плед, мгновение назад брошенный Яном на пожелтевшую траву. Она взволнованно потёрла обнажённые ладони, следом подогнула ноги в коленях, опасливо и в то же время с томящимся интересом, взглянув на своего спутника.

    Они пришли на склон вдвоём. Впервые наедине, мысленно пообещав себе лишь разобраться и прийти к общему компромиссу. В глубине души съедаемые непостижимыми и неконтролируемыми чувствами, и Ян, и Ива, из последних сил старались обуздать слепые желания, понадеявшись на разговор. И каждый ожидал совсем иного, в тайных мыслях прикасаясь друг к другу.

– Откуда у тебя этот шрам? – шёпотом спросила девушка, расположившись напротив Яна, встревожено разглядывая его лицо, как обычно, прикрытое тёмными волосами.

     Бугристая кожа, светло-розового оттенка, пересекала височную долю с левой стороны, немного задевала уголок глаза и распространялась вниз по шее. Местами чёрные волосы прикрывали «существенный недостаток» – так всегда говорил Ян. Но стоило лишь приглядеться, чтобы уловить лёгкие неровности, доставлявшие мужчине сильное неудобство. Прежде он и не заботился об этом, но теперь, с мерцанием метки и появлением предназначения, вынужденная привязанность Ивы принесла  плоды. Ян испытывал чувство вины за свой вид, будто бы беззвучно оправдываясь взглядом, за то, что шутливая судьба привязала это неземное создание к настолько неподходящему партнёру.

– Разве тебе не противно смотреть на меня? – поинтересовался Ян, расположившись в опасной близости от предмета своего непосильного желания.

– Нет, – честно ответила Ива, столкнувшись с отчётливым влечением прикоснуться кончиками пальцев к чёрным завиткам на висках и отбросить в сторону, – если только сначала испытала лёгкий страх, но потом пришло странное чувство…

– И какое же?

    Они посмотрели друг на друга, одновременно испытав неконтролируемую дрожь.

– Тревога.

– Это не к чему, – неуверенно продолжил Ян, бегло осматривая горный пейзаж за спиной собеседницы, – ведь столько лет прошло.

– И давно ты получил эту отметину?.. – Ива прерывисто вздохнула, ощутив дуновение прохладного ветра на лице, разглядев, как его чёрные волосы взметнулись с головы, точно как и её собственные.

    Эта картина очаровала и намертво приковала женский взгляд к его прекрасному лицу. Да, несмотря на видимый недостаток, Ива и помыслить не могла иначе. Она тёрла ладони, опасаясь собственных мыслей, боязливо ютившись в тёплом кардигане, но никак не могла справиться с довольно ощутимой дрожью, вызванной их близостью.

– Девять лет назад столкнулся с диким зверем, – Ян скрестил руки на груди, выпрямив спину, и тотчас же поймав женский взгляд, заметно растерялся, подавив жгучее желание вновь прильнуть к её губам. – Последствия непоправимы.

– Это неважно, – вдруг вымолвила девушка, отчётливо шмыгнув носом, – и ничего не меняет.

– Думаешь? – Ян опустил руку, опершись о твёрдую землю, накрытую пледом.

– Уверена.

    И они замерли, присматриваясь друг к другу, как обычные люди во время разговора. Вот только чувства раздирали изнутри. Предназначение тянуло их навстречу неизведанному «счастью» и противнице – судьбе. Каково же это было, испытывать привязанность и чувства к совершенно постороннему человеку. Умом осознавать, что вы чужие, но сердцем и душой принимать своё предназначение. Убийственные эмоции. Они сражали наповал и били точно в цель. Спустя пару минут, у Ивы вновь затуманился рассудок, и голова слегка закружилась. Девушка поёжилась, поглядывая на Яна из-под опущенных ресниц, понемногу привыкая к его компании, словно все эти годы они провели в разлуке, а теперь, наконец, вновь обрели друг друга.

    Неописуемое чувство, доступное лишь спутникам жизни.

***

     Минувшей ночью

       Ян увидел Иву за спиной Дамьяна и застыл на одном месте, не в силах и пальцем пошевелить. Он устремил свой взор на брата, потом мельком глянул на непроницаемую Вассу, и лишь в самую последнюю очередь посмотрел на растерянную девушку. Она выглядела взволнованно. Переминалась с ноги на ногу, не отводила своих широко распахнутых глаз от его лица, чем пробудила встречное влечение и непостижимый интерес.

   Только что они вернулись. Неожиданно и без предупреждения. А Ян настолько увлёкся разговором, проникся к словам Вассы, что даже не почувствовал уже привычного жжения в запястье! Он упустил немаловажную деталь из виду, понадеялся, что больше они не встретятся, и Ива навсегда останется женой его любимого брата. Вот только, видимо, бабка оказалась права. Он всё решил за них. Ян и не подумал спросить у Ивы. Но откуда было знать, что она испытывает схожие чувства? Несмотря на весомую роль предназначения, Ян стремился освободиться, и желал того же для неё.

– Дамьян! – только и смог выпалить он, едва ли не сразу очутившись в объятиях брата. – Вот это сюрприз…

    Ян похлопал его по спине, мельком взглянув на Иву.

– Простите, что не предупредили. Письма до Тъмена идут не меньше двух недель, а вылетели мы этим утром.

– Это и ваш дом, – бегло напомнил Ян, выпрямившись, попутно сунув руки в карманы штанин. – С возвращением.

    Ива медленно подошла к софе, встревоженно осматривая библиотеку и старательно избегая испытывающий взгляд. Девушка так стремилась вернуться, но стоило лишь ощутить едва позабытую боль в запястье, как страхи заволокли разум, и она невольно пожалела о поспешном решении. Ян стоял так близко, совсем рядом, и сила притяжения ломила мышцы в теле, буквально заставляя наблюдать исподтишка, втайне, опасаясь вновь встретиться взглядом со своим желанием.

– Мы приехали и задержимся на неделю или две. – Дамьян подхватил чемодан, обратившись к жене: – Ты идёшь? Или выпьем вчетвером?

– Я пойду отдыхать, – громко объявила Васса, осторожно похлопав Иву по плечу. – А вы посидите, обсудите всё. Давно пора.

    Девушка встревоженно отвернулась, вновь столкнувшись взглядом со своей «судьбой», нарочно проигнорировав слова старушки. Она осознавала – Васса права, пора было хотя бы попытаться разобраться и понять, что же с ней творится. И чем вызвана эта необъяснимая тяга.

– Я скоро вернусь.

   Ни Ива, ни Ян так и не поняли, намеренно Дамьян покинул библиотеку или всё-таки  действительно решил отнести вещи наверх. Да и был ли в этом хоть какой-то смысл?..

    В полумраке свечей комната наполнялась неведомыми красками. А они оба так и не сдвинулись с места. Стояли друг напротив друга, взволнованные внезапной встречей. И если Ива хоть немного готовилась к предстоящему разговору, Ян получил достойную встряску. Сражённый наповал нахлынувшими чувствами и воспоминаниями, он мог лишь стоять и догадываться, что привело девушку сюда, и почему она осталась в библиотеке, а не ушла вслед за своим супругом.

   Быть может, Ива вспомнила?

   Мужское тело вновь пробила дикая дрожь. Что, если это правда? Вдруг Васса права, и они были созданы друг для друга? Как ему, чёрт подери, теперь справиться с этим?!

– Ян… – прерывающимся голосом пробормотала Ива, сглотнув ком, вставший в горле.

   И он отшатнулся от свечи, предательски озарившей левую часть лица, уловив то ли испуг, то ли сильную тревогу в девичьих глазах. Только что она увидела впервые, разглядела его достаточно хорошо, чтобы больше никогда не приближаться. И Яну стало страшно от одной только мысли.

– Помоги мне, пожалуйста, – едва ли не взмолилась Ива, шагнув следом.

   И он, осознав это, вытащил руку из кармана штанин, отрицательно качнув головой, снова спрятавшись в тени.

– Ива, – прерывисто попросил Ян, – не надо.

– Молю, – девушка шагнула ещё ближе, чем вынудила его обернуться и отступить к тёмной арке.

– Ива…

    Он растерянно взглянул на неё.

– Что происходит, Ян? – По девичьим щекам скользнули слёзы. – Ты знаешь?.. Я не могу успокоиться, руки дрожат. – Она протянула ладони. – Позволь понять, почему – ты?

– Ива, это… – Ян растерянно замер, в безысходности наблюдая за её осторожными шагами.

– Это наваждение, я не могу не думать о тебе, понимаешь? – Девушка замерла совсем рядом. – А ты?.. Ты тоже не можешь?

Она говорила всё, что приходило в голову, даже не задумываясь, насколько нелепо и коряво выглядело объяснение и самое странное признание на свете. Встретившись вновь, Ива просто не смогла обуздать в себе всколыхнувшиеся чувства. Поддалась душевному порыву и непреодолимому желанию выяснить всё непременно здесь и сейчас, не откладывая в долгий ящик разъяснения, без той или иной подготовки. Она сразу выпалила всё, отчего никак не могла избавиться на протяжении трёх мучительных недель, чем ввела Яна в ещё большее недоумение и едва ли преодолимое смятение. Он приоткрыл было рот, чтобы ответить, но Ива никак не могла успокоиться.

    И постепенно воздух становился вязким и тяжёлым. Они стояли слишком близко, чтобы сопротивляться.

– Что со мной творится, Ян? Не прошло и дня, чтобы я не думала о тебе. Ты… – Она с мольбой заглянула в его глаза. – Я тебя совсем не знаю, но это чувство, оно порабощает. Ответь, прошу, помоги разобраться…

– Ива, – не в силах сопротивляться, Ян склонил голову и прижался лбом к её волосам. – Ива, сейчас не место и не время. Мы оба устали. А ты примчалась с дороги. Ступай наверх, отдохни. Я обещаю, что завтра будет легче, и мы поговорим.

   Он попытался отстраниться, но не смог.

– Нет, не станет. И если ты хотя бы на секунду испытываешь те же муки, что и я, прошу, скажи, как избавиться от этой невыносимой тяжести в грудине. – Девушка прикрыла глаза, прижавшись ладошками к его вязаному свитеру.  – Позволь понять…

– Ива, так нельзя! – С неимоверным трудом, но ему всё-таки удалось оторваться от неё. Отойти в сторону. – Прошу, иди наверх. Немедленно. Сейчас же!

   Ян повысил голос, сам от себя не ожидая подобной грубости. Но женская близость пленила разум. Он был готов расцеловать её сразу же, как только увидел, прижать к себе и успокоить, позволить вновь испытать умиротворение в своих объятиях, но не смог. Вина перед Дамьяном грузом повисла на мечущемся сердце. Как он мог желать её теперь?

– Я… – Ива отшатнулась, будто от невидимого удара, и Ян мгновенно пожалел о своей случайной грубости.

– Прости, – севшим голосом вымолвил он, протерев лицо руками, – но нам лучше отложить эту беседу до самого утра.

– И ты сможешь спать спокойно? – Ива вновь приблизилась к нему, заглянув прямо в глаза.

– Нет, – Ян не солгал, выпалив как на духу, – нет, Ива, я уже давно не сплю спокойно.

– Из-за меня? – её тоненький голосок почудился птичьим пением.

– Да.

     Ответ оказался исчерпывающим. Только что она услышала то, зачем вернулась, но обнаружила куда больше тайн, сокрытых в полумраке. И пальцы задрожали, а руки потянулись к совсем незнакомому мужчине. Всего одно мгновение – не больше нескольких секунд, – и руки прикоснулись к заросшему лицу. Ян прикрыл глаза, сам не заметив, как провёл обнажённой ладонью по каштановым волосам, а потом и вовсе дотронулся до мокрой щеки, вмиг испытав совершенно потрясающее чувство, ввергнувшее обоих в состояние лёгкой невесомости. Сам того не осознавая, Ян позволил их коже соприкоснуться. Он не носил перчатки вот уже как несколько недель, и тем вечером попросту оказался заложником плоти. А когда понял, что случилось, было уже поздно. Ива стояла и смотрела на него настолько ошарашенным взглядом, будто бы весь мир только что рассыпался прямо на её глазах и обратился в пепел, сжался до одной-единственной комнаты.

    Девушка, тяжело дыша, припоминала их объятия, поцелуи и тихий шёпот у самого уха. Волны дрожи, спокойствия и умиротворения настигли её в ту же секунду, как мужские пальцы смахнули лёгкие слезинки с побледневшего лица. И Ива осознала истину. К собственному ужасу, она вдруг поняла, что, вопреки здравому смыслу и кольцу на пальце, испытывает самые нежные чувства к старшему брату своего мужа.

– Боже мой… – только и смогла вымолвить она, перед тем как, сорвавшись с места, пулей вылететь из библиотеки и бегом ринуться вверх по лестнице.

   Ян проводил её мучительным взглядом, ещё не одну минуту простояв на том самом месте. В то время как Ива, подобравшись, наконец, к спальне Дамьяна в кромешной темноте, прижалась спиной к прохладному дереву, тяжело дыша и подрагивая. Кожа на щеке саднила от его прикосновения, а тело изматывала неведомая боль. И девушка готова была поклясться, что ощути его губы – пропала бы навечно. Как той ночью, воспоминания о которой буквально душили лёгкие и стискивали сердце. Они были рядом, и Ян почти наверняка целовал её. Он точно делал это.

***

     Припомнив о минувшей встрече, Ива выпрямилась и облизала губы, неотрывно наблюдая за чёрными волосами, послушно следовавшими за ветром, то отбрасывая тень на лицо, то представляя взору уже до боли знакомые черты. И что же на неё нашло накануне? Почему она не смогла себя сдержать? Бросилась к нему едва ли не в объятия, перепугала до смерти! Иве так и показалось, когда Ян вдруг выставил руку и попросил не совершать необдуманных поступков. Но как же он был прав, учитывая, что это был их первый разговор. Настолько сбивчивый и несуразный!..

    Но Ива по-прежнему ждала объяснений. Она хотела знать истину, стремилась к ней всем сердцем, вновь ощущая слёзы на глазах. И кто бы мог подумать, что спустя три недели после венчания она потеряется в нахлынувших чувствах к совершенно постороннему мужчине!..

– Ты обещал рассказать, – Ива нарушила молчание первой, – что со мной творится?

– А разве ты не догадалась? – тихо спросил Ян, и одарил её настолько пронзительным взглядом, что девушка снова задрожала и испытала сильную сухость во рту.

– Может, не знаю…

    Ян, точно как и Ива, безуспешно пытался взять себя в руки, но её неоспоримая близость, да и уединение, буквально скрежетали по нервам, проникали под кожу и распространялись по телу. Это было самое сумасшедшее и ненормально чувство за всю его жизнь. И Ива жаждала объяснений. Но что он мог сделать? Рассказать о ночи в день венчания, когда они занимались любовью до раннего утра? Как он прижимал её обнажённое тело к своей груди и клялся в вечной верности?.. Да Ян и сам помнил смутно, как покинул  комнату «невест» тем утром, и как успокаивал её от лица Дамьяна. Он поступил подло и нечестно, но ничего не мог с собой поделать. Ива назвала по имени, прижалась к губам в долгожданном поцелуе. И как бы Ян осмелился себя сдержать?..

– Мы с тобой по неведомой воле оказались в одной западне, в ловушке непредсказуемой судьбы, – это было единственное, что пришло ему в голову. – И я сильно виноват перед братом.

– Что? – Девушка в недоумении посмотрела на него, не до конца осознавая тайный смысл.

– Лучше нам держаться подальше друг от друга, Ива.

   И вновь он произнёс её имя с такой нежностью, хрипловатым голосом, словно перед неминуемой разлукой, о которой Ива и помыслить не могла. Разумом знала – Ян был прав, но сердцем и душой отказывалась верить, принимать разлуку как неоспоримый факт.

– Так и есть, – с трудом выговорила она, но незамедлительно добавила, – вот только я не могу и не хочу расставаться с тобой.

    Расслышав её голос, преисполненный дрожью и искренностью, Ян приоткрыл рот, впервые осознав – не одному ему известна эта неутолимая жажда. А Ива продолжала, и слёзы вновь катились по белоснежным щекам, щемя мужское сердце.

– Я тебя совсем не знаю, как и ты меня, но почему-то это не унимает чувств. Понимаю, звучит так, будто я ненормальная. Но ты совсем не выходишь из головы…

– Ива…

– Погоди, Ян, – в сердцах попросила девушка, заламывая пальцы на руках до лёгкой боли в суставах. – Это всё неправильно. Я не должна испытывать такие ощущения к брату своего мужа.

– Это не чувства, – отрезал Ян, отрицательно качнув головой, порадовавшись, что на тот раз не позабыл надеть перчатки, впрочем, как и Ива.

– Но что же тогда?.. Что, если не искренность, ведь это просто разрывает мою грудь! И я хочу… – Она резко замолчала, вовремя закусив губу.

    А Ян, на мгновение прикрыв глаза и собравшись с духом, вытянул левую руку вперёд, обнажив своё запястье.

– Это слепой инстинкт. И наши отметины тому подтверждение.

Глава 7

Часть 1

«Любовник, друг и предназначение»

     Дамьян встревоженно наблюдал за Ивой, в то время как она взволновано выглядывала в окно, с раннего утра наворачивая круги по комнате. Наверное, девушка и не подозревала, насколько ей повезло с выбором супруга, который, вопреки всему, даже собственному здравому смыслу, предназначению и воли матери, с пониманием отнёсся к её запоздалому рассказу. Прошлой ночью, переступив порог их спальни, вся в слезах, Ива медленно присела на край постели и, попав в тёплые и родные объятия, как на духу выразила свои страхи, желания и опасения. Она никак не могла остановиться. Задыхаясь и вбирая ртом воздух как можно глубже, девушка поведала о страшных болях в запястье, упомянула о тревожных снах и затуманенном разуме, не позабыв подлиться и непонятными чувствами к его брату. Ива говорила и говорила, извинялась, обхватывая лицо супруга дрожащими пальцами, а потом, стащив с его руки повязку, широко распахнула глаза, распознав лишь золотые нити.

     И ни намёка на алое пламя.

    Следом, Ива избавилась и от своей перчатки. Она вытянула руку, опустила тыльной стороной рядом с Дамьяном, в молчаливом страхе переводя взгляд с его запястья на своё. Ни единого сходства. Мужской полумесяц не изменил свой цвет даже после соприкосновения с её обнажённой кожей. Ива в недоумении перевела взгляд на не менее удивлённое лицо мужа. Так они и замерли в тишине, вопрошающе изучая друг друга глазами.