Текст книги "Биоритм"

Теперь они стреляли оба, и у тех двоих уже не было шансов остаться в живых.

Вскоре стихли последние выстрелы, и огромный дворец погрузился в неестественную тишину.

Зайдя в зал, где совсем недавно проходил прием, на котором Артал был всего лишь приглашенным, он холодно улыбнулся. Пройдя по ковру, пропитанному кровью, он сел в кресло, на котором ранее восседал правитель северного города Гарут – Йодер.

– Теперь я правитель этого города, – произнес Артал, откинувшись на спинку объемного кресла. – Подведем итоги, – он посмотрел на Воронов, которые собирались в этом зале.

– Бой длился сорок три минуты, – Мард смотрел на свои дорогие золотые часы, протирая их от пыли.

– В плен взято тысяча семьсот людей из охраны Йодера, – добавил Бэрт, вставший справа от кресла Артала.

– Триста погибших, – подсовывая под китель кусок марли, чтобы прижать его к ране, Нукер продолжил, – из наших потерь четырнадцать погибших и тридцать восемь раненых.

– Ты как брат? – Артал видел попытки Нукера перевязать рану.

– Лечится нужно, желательно у симпатичной медсестры, – тот улыбнулся.

– Братья! – вставая произнес Артал, – Еще один город стал нашим! Гарут принадлежит Воронам! Мы сделали невозможное. Дворец Ла-Эр, стоящей на холме и охраняемый более, чем двумя тысячами бойцов – взят нами! И взят дворец всего пятьюдесятью Воронами! Судьбы нет! Мы сами строим свою судьбу! Мы покорим все города в этом мире! – прокричал Артал.

Автоматные очереди в потолок и осыпающаяся штукатурка, сделала помещение серым. Так завершился штурм неприступного дворца Ла-Эр*.

***

Этот вечер Вороны решили провести в клубе Тэр. Обычно под них оставляли ВИП зону на втором этаже. Там за толстыми стеклами им было видно танцующих внизу людей, сцену и шоу девушек на ней. При этом громкая музыка приглушалась стеклом и была возможность поговорить. Мягкие кожаные диваны, стоящие полукругом вокруг невысокого столика с напитками и едой создавали атмосферу отдыха.

Артал снял галстук, кинув его в сторону и расстегнул верхние пуговицы рубашки, в вырезе которой стали видны узоры татуировки, украшающей его грудь.

– Почему ты не отдал Гарут на разграбление? – этот вопрос давно волновал Бэрта, и сейчас, поскольку в помещении были только они четверо, а охрана стояла за стеклянными дверьми, он спросил это у Артала.

– Гарут богатый город. Нужно чтобы он процветал. Его горожане, люди с севера, приезжают в Чакар и могут себе позволить покупать то, что не могут позволить покупать жители Чакара. Но создается иллюзия, раз это покупается, значит, люди богаты. И это стимулирует жителей Чакара зарабатывать больше, чтобы соответствовать такой иллюзии. Нам не нужен бедный город. Бедность порождает бедность. Богатство порождает богатство.

– Тогда отдай этот город мне, – закинув ногу на ногу и сняв пиджак от модного портного, Бэрт напрямую высказал то, что хотел.

– За Гарутом будет присматривать Нукер.

– Как скажешь брат, – равнодушно произнес Нукер, отпивая из бокала напиток.

– Да он даже не знает, как собирать налоги! – вскипел Бэрт.

– Знаю, и явно не так, как раньше, когда правители окружали себя чиновниками, а те подчиненными, и всем нужно было платить, – Нукер покрутил бокал, рассматривая жидкость в мерцании огней, слова Бэрта, в которых слышалось пренебрежение, задели, – Знаешь, как я собираю налоги? Тогда я расскажу тебе это, Бэрт. Приезжаю я к владельцу ресторана, сажусь за стол, обедаю, а потом спрашиваю где оплата за этот месяц? Многие сразу приносят то, что ты, Бэрт, называешь налогом, а некоторые начинают сетовать на жизнь… тяжелая у них она. Рассказывают про семью, детей, что за все платить приходится. А я слушаю, пока не надоест, а потом достаю глок и говорю – клади руку на стол. Тот спрашивает – зачем? А я отвечаю – раз у тебя так много проблем, то еще одна не будет серьезной проблемой для тебя. Ведь лечение прострелянной руки это ведь не проблема? – Нукер улыбнулся улыбкой, в которой не было радости, – Вот так я собираю налоги, брат.

Бэрт молчал, затем он встал и, взяв валяющийся рядом пиджак, пошел к выходу.

– Ты куда, брат? – смотря на такие действия, спросил Мард.

– У меня своя вечеринка намечается, – бросил тот уходя.

– А ты куда? – видя встающего Артала, спросил Нукер.

– Предпочитаю закончить этот вечер в джакузи с девушкой, а не в обнимку с бутылкой, – он бросил взгляд на алкоголь на их столике.

– Правильный выбор, брат, – усмехнулся Мард. Когда за Арталом закрылась дверь, он перевел взгляд на Нукера, – а ты, кстати, с рыжей вечер не хочешь завершить?

– Какой рыжей? – почему-то предательски екнуло внутри, в области сердца, но Нукер сделал равнодушное лицо.

– Вон с той? – Мард указал на девушку в розовом передничке, которая ставила напитки на один из столиков внизу.

Нукеру было достаточно лишь одного взгляда, чтобы узнать Ясну.

Примечания:

* События штурма дворца Ла-Эра взяты из описания штурма дворца Тадж-Бек, и ликвидации председателя Революционного совета Афганистана Амина в Кабуле, в декабре 1979 года. https://ru.wikipedia.org/wiki/Штурм_дворца_Амина

Глава 25

Жизнь Ясны напоминала качели. То вверх, то в самый низ. Еще совсем недавно она была в клубе Тэр с Бэртом, а сейчас работает здесь официанткой. После того как Бэрт выставил ее за дверь, она долго не горевала по этому поводу. Все же живя с ним, ей удалось неплохо заработать, да и вещи, которые он ей покупал, теперь она могла продавать. Ей не нужна была такая дорогая одежда. Ее устраивали обычные джинсы, майки и кофты, и еще кепка, чтобы скрывать рыжие волосы. Тем более на работе, у нее всегда была форма, так что оставив себе пару хороших вещей на всякий случай она продавала то, что напоминало ей о Бэрте. Но работу все же пришлось искать. Если бы она была одна, то с ее минимальными требованиями денег бы хватило надолго, но сестричкам скоро по пять лет исполниться, и нужно было водить их в платный детский садик, чтобы они получали подготовительные знания перед школой. Отец также продолжал работать на трех работах, она за него очень переживала, понимая, что он не железный, и здоровье не вечно. Мама убиралась в торговом центре, теперь уже полный рабочий день. А ей утром нужно было водить сестричек в детский сад и забирать их оттуда. Вечерами сестренок можно было оставлять на маму. Поэтому Ясна искала такую работу, чтобы быть занятой или днем, или ночью. В клубе Тэр был набор официанток. Она пришла, и ее взяли.

Когда ей сказали, что в ВИП зоне на втором этаже ее ждут, чтобы отдать заказ, она не удивилась. К причудам клиентов ей не привыкать, и, хоть она обслуживала нижние столики, но без разговоров пошла на второй этаж. Перед стеклянными дверьми в комнату с приглушенным светом стояли парни в черном. «Вороны», – промелькнуло в сознании, но думать было уже некогда. Перед ней открыли дверь, и она зашла внутрь.

Нукер – она смотрела на него, а ноги стали ватными. Отрывая их от пола, она приблизилась к невысокому столику, за которым развалившись на диване сидели Нукер и еще один парень. Ясна вспомнила его имя – Мард. И опять ее взгляд застыл на Нукере, на том как его пальцы в татуировках и перстнях крутили бокал, а наткнувшись на его взгляд, опустила глаза, забыв, как дышать.

– Что вы хотели заказать? – спросила она по привычке, смотря в стол.

– Стол вряд ли что-то хочет заказать, – как же Нукер хотел еще раз встретиться с ее глазами, в которых он утонул, – а я хотел тебя увидеть.

– Зачем? – внутри все похолодело. Глупая надежда затеплилась в ее сердце. Он здесь ради любви к ней.

– Раз сейчас ты свободна, то предлагаю быть со мной.

Осколки надежды осыпались перед ее ногами.

– Ты не первый, кто мне такое предлагает, – Ясна старалась произнести это как можно более равнодушно.

– Меня это не удивляет. Поэтому в этот раз хочу успеть в этом предложении.

– Меня не интересуют такие предложения. Я и так хорошо зарабатываю себе на жизнь, – с вызовом заявила Ясна, отрывая глаза от стола.

И Нукер забыл, где он и зачем. Он потерялся в пространстве, утопая в ее взгляде, но потом реальность ворвалась в его сознание.

– Не знал, что предел твоих мечтаний бегать с подносом между столиками, – в его голосе Ясна слышала издевку. – Я могу дать тебе другую работу.

– За которую я должна буду спать с тобой? – как же Ясна хотела сейчас убежать, забиться в подсобку и выть от своей глупой любви, но она стояла, смотря в холодные глаза того, кто ее никогда не любил.

– Слушай, я видно ошибся, решив, что с тобой можно обсудить все по-взрослому. Давай начнем с прелюдий – я подарю тебе цветы, мы поужинаем, хочешь, погуляем за ручку по городу…

– А потом ты затащишь меня в постель, – продолжила Ясна, расцарапывая себе ногтями ладонь, чтобы физическая боль перекрыла то, что творилось у нее в душе.

– Вижу разговор с тобой не клеиться. Давай я довезу тебя до дому, и в машине мы обо всем поговорим, – Нукер перепробовал уже все стандартные варианты подката к девушкам, но почему-то с этой рыжей они с треском проваливались.

– В машине ты хочешь обсудить мою цену? – прямо спросила Ясна, не жалея себя. Она должна наконец понять, что Нукер ее пришел покупать, она товар, однодневка, она не человек, а тело, которое используют и забудут.

– Я, конечно, не хотел так грубо… но раз так, назови свою цену? – окончательно понимая, что он терпит крах в стандартном съеме, Нукер, поставив бокал на стол, откинулся на диван.

– Я, конечно, не хотела так грубо, – спародировала Ясна Нукера, – но раз так, то ты – хам! Если заказывать ничего не будете, то и нечего отрывать меня от работы.

Когда за рыжей закрылась дверь, ошарашенный Нукер посмотрел на Марда.

– И что это было?

– Она тебя отшила, брат, – констатировал Мард, который не вмешивался в этот диалог.

– Да ладно, рыжая просто цену себе набивает, – в этом Нукер был твердо убежден. Если бы он не видел ее с Бэртом, да что там с Бэртом. Он рыжую помнит еще мелкой, и тогда та уже вертела задницей перед богатыми парнями. Но сам факт того, что его отшили – задел, и Нукер чувствовал, как в нем просыпается охотничий азарт. Он хотел заполучить рыжую, это было его желание, ставшее уже навязчивым.

Выйдя из дверей, которые за ней закрыли парни в черном с оружием в руках, Ясна шла не видя ничего перед собой. Как она оказалась в подсобке, она уже не помнила. Там, забившись в самый дальний угол, она рыдала, закрывая рот розовым передничком, который судорожно комкала в руках. Этот разговор казалось выпил из нее все силы, а сейчас она выжатая и опустошенная сидела на полу подсобки, утирая слезы. Ее разум говорил ей – продайся ему. Ты получишь много денег и того, кого любишь. Ты получишь свою любовь, правда эта любовь будет не взаимна и она продлится пока ты ему не надоешь. А судя по его постоянно новым девушкам на фотографиях в Городинста, Нукеру ты наскучишь быстро. И тогда ты или умрешь от разбитого сердца, или будешь жить с разбитым сердцем, зная, что была в этой жизни счастлива. Как же велик был соблазн – обрести краткий миг счастья, заткнув свою гордость, которой давно нет.

«Нет», – она затрясла головой, а заколотые рыжие локоны стали рассыпаться по ее плечам, «Нет», – повторила она. Пусть лучше жить с иллюзией любви, чем растоптать ее самой за краткий миг самообмана.

Вымотанная морально и физически, Ясна умылась, смывая с лица слезы. У нее еще вся смена впереди. Нужно работать. Нужно улыбаться. Нужно просто жить.

***

Вызов в кабинет к дедушке для Изуми не значил нечего хорошего. Она чувствовала это. Хотя в ее жизни вообще больше нет ничего хорошего. Она жила, училась, сдавала сессии и даже ходила с новыми подружками в кафе после учебы, только это была не ее жизнь. Она жила жизнью, которую ей навязали, но уже ничего исправить было невозможно. Тогда зачем дедушка хочет ее видеть? С этим вопросом она зашла в кабинет.

Бойнак, видя бледную и еще более похудевшую внучку, не стал заострять на этом внимание. Он нашел выход, как вернуть ее к жизни.

– Изуми. Тебе уже скоро двадцать один год исполнится. Пора создавать семью. Я нашел для тебя хорошего жениха. Сегодня вечером он придет в наш дом на ужин. Надеюсь на твое благоразумие.

Изуми хотела закричать – что это невозможно. Она никогда не выйдет замуж за другого, но сдержала в себе этот крик, помня, как болезненна была та пощечина.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты подбирал мне женихов, – как можно более спокойно произнесла Изуми.

– Это мне решать, а не тебе!

– Это моя жизнь, и я сама буду решать, кто станет моим мужем, – твердо заявила Изуми, хотя ей так тяжело было сохранить самообладание, видя грозного деда.

– Ты мне свой характер не показывай! Будешь делать, что я скажу!

– Нет!

– Замолчи и слушай! – грозно произнес Бойнак.

И Изуми замолчала, а выйдя из кабинета дедушки, где еще в течение получаса она слышала перспективы своей жизни после замужества, план, что делать, созрел в ее голове. Спасение было только в одном – бежать. Неважно куда и неважно, что будет потом, но она не хочет сегодня вечером видеть своего жениха. Все что угодно, только не замужество. Изуми провела рукой по татуировке перышка ворона.

– Артал, я люблю тебя, – прошептали ее губы.

Когда на следующей день люди Бойнака поймали его внучку в другом конце города и привезли к нему, он приказал бросить ее в подвал. Переживающая и не находившая себе места все это время Хината сразу пошла к отцу.

– Выпусти ее, она и так ничего не ест, а ты ее в подвале запер, она там сама себя голодом заморит!

– Пусть лучше подохнет с голоду, чем я еще раз испытаю позор перед Юреном и его сыном. Вчера вечером, за ужином, на который она не явилась, мне пришлось оправдываться за поведение моей внучки.

– Отец! Нельзя было так с Изуми. Она никогда не выйдет замуж за другого, если ее заставить это сделать. Но если хитростью подвести ее к этому, то все получится, – нервно пройдясь по комнате, Хината остановилась. В ее голове уже созрел план.

– Это ты у нас мастерица плести интриги. Правда, последняя твоя интрига не задалась… – видя, как побледнела дочь, Бойнак решил пощадить ее, – хорошо. Иди забирай Изуми и сделай так, чтобы она вышла замуж за сына правителя Кирту Юрена – Черезана. Иначе запорю до смерти ее и тебя.

Не удивляясь жестокости отца, Хината пошла в подвал. Как она и ожидала, Изуми отстегали по приказу Бойнака ремнем по спине. Вздохнув и взяв себя в руки, Хината приказала перенести лежащую без сознания дочь в ее комнату.

***

Она не хотела жить и организм, чувствуя в ней нежелание к существованию, восстанавливался медленно. Хината переживала, не спала ночами и сидела у постели дочери, которая была бледна и так исхудала, что казалось еще немного и она растворится в пространстве. Видя состояние дочери, Хината искала выход, то, что даст Изуми желание жить.

– Дочка, послушай, – Хината взяла практически прозрачную кисть Изуми, – нужно жить. Сейчас, когда ты не хочешь выздоравливать, ты делаешь больно мне, а не ему. Он забыл тебя, давно забыл. Я знаю, что говорю жестокие вещи, но жить в иллюзии неправильно. Ты не нужна ему! У него есть все – власть, деньги, девушки… – кисть дернулась в руке Хинаты, но она не отпустила ее. – Дочка не наказывай меня своим состоянием. Я люблю тебя, ты моя дочь и я не хочу потерять тебя. Подумай обо мне, прошу.

– Я знаю, что он забыл меня… но почему я не могу забыть…

– На все нужно время.

– Мама, пойми, я не смогу выйти замуж за другого, не смогу… – все это время Изуми осознавала неотвратимость этого. Она слишком хорошо знала своего дедушку и понимала, что тот не отступит от задуманного. Поэтому желания выздоравливать не было.

– Но только так ты сможешь обрести свободу от дедушки. Посмотри на меня, я тоже в первый раз вышла замуж за того, кого выбрал отец. Этот брак не был плохим, просто я не любила твоего отца, но он относился ко мне с уважением. А потом мы развелись, и я стала свободна и богата, и тогда встретила Карадага, – ее голос дрогнул. – Если ты выйдешь замуж, то потом, разведясь, обретешь деньги и свободу от Бойнака. По-другому он будет лезть в твою жизнь, и я ничем не смогу тебе помочь. Он не позволит дать тебе денег, и не даст тебе возможность работать, чтобы обеспечить себя, – она убрала тоненькие, цвета пыли прядки волос со лба Изуми, – Бойнак мне пообещал, что после твоего замужества он не будет больше вмешиваться в твою жизнь. Он сам даст тебе достаточно денег, чтобы потом ты смогла жить, как сама захочешь.

– Я не смогу выйти замуж…

– Сейчас об этом и не идет речь. Тебе нужно поправится, опять пойти в институт… может ты сама встретишь того, за кого захочешь выйти замуж. Дедушка не будет больше приводить в наш дом для тебя женихов. Он мне это пообещал.

Видя, что дочка закрыла глаза, Хината вышла из комнаты, зная, что ее слова попали как зерна на благоприятную почву.

Изуми лишь вздохнула. Она понимала разумность слов мамы. Только замужество даст ей деньги и свободу, по-другому дедушка ее не отпустит. Она еще раз вздохнула. Грустные мысли о смерти были неправильны, она не может так поступить с мамой, которая ее любит. Ведь только мама и будет оплакивать ее смерть, больше никому она не нужна. Непроизвольные слезы заструились из глаз. Было обидно, что в этом мире нет того, кому она была бы дорога. Он был, но он забыл ее. Она дотянулась до планшета и положила его себе на колени, сев в кровати. Очередное письмо, которое она стала писать Арталу, было не дописано. За время болезни она писала эти письма, сохраняя их и не отправляя ему. В письмах Изуми говорила с ним, как раньше, когда не было всего, что навсегда провело черту, которая стала пропастью между ними. Эти письма помогали сохранить в сердце искорку надежды. Дописав письмо, она сохранила его. Ей стало легче. Ведь она все честно рассказала ему о том, что ждет его, еще ждет и верит, что он помнит о ней, в один из дней приедет и заберет из мира, где есть море, которое стало ей ненужным, в его мир, где серый смог делает пространство света мглой.

Прошло несколько недель, прежде чем Изуми восстановилась и стала посещать институт. Мир солнца и голубого неба вокруг нее теперь был не ее миром. Ей даже казалось, что она как будто живет чужой жизнью, но вот только своей настоящей жизнью она без Артала жить не могла.

Пребывая в своих грустных мыслях, Изуми вышла из института и, поискав глазами машину, которая всегда ее забирала, пошла к ней. В сознании промелькнула странность того, что автомобиль стоит через дорогу, хотя всегда парковался с этой стороны. Правда, вскоре мысли об этом растворились в мыслях об Артале.

Визг тормозов выдернул ее из мечты, а бампер машины прямо перед ней, испугал. Она уронила сумку с тетрадками. Из автомобиля выбежал парень и стал говорить, о том, что ему жаль, что он ее напугал, затем он стал извиняться за то, что не увидел, как она переходит дорогу и потом стал спрашивать, не ушиблась ли она.

Смотря на тетрадки, валяющиеся на асфальте перед ее ногами, Изуми вспомнила как в другой жизни, все это уже было. Ее портфель упал, а на пинал наехала машина. Но в той жизни был Артал и он поднял ее тетрадки. А сейчас все это сделал незнакомый ей парень. Выйдя из ступора, она взяла из его рук свою сумку.

– Спасибо, это я виновата… я всегда такая, – она хотела сказать «неловкая», но смутилась, – со мной это случается… я могу не заметить машину… извините.

Парень опять стал уверять ее, что это он виноват, рассыпаться в извинениях, а потом произнес:

– Если вы не пойдете со мной в кафе и не позволите угостить мороженым, то я буду всю жизнь чувствовать свою вину за произошедшее.

Она хотела отказаться, но он ее заминку принял как согласие, и Изуми поняла, что уже не может все изменить.

– Вот и чудесно! – произнес парень, поправляя дорогой темно-коричневый костюм, – Как вас зовут?

– Изуми, – она бросила на него взгляд. Ему было лет двадцать пять, строгий стиль, костюм, рубашка, потом посмотрела на машину, что-то приземистое, модное, хотя ей это было безразлично.

– А меня зовут Черезан.

***

Ночь, как продолжение серого дня. Арталу нравилась ночь. Она убирала свет, оставляя тьму. В его душе давно поселилась тьма, она заполнила собой пространство, которое раньше было наполнено любовью, но это было давно… Арталу казалось, что любовь в его жизни была слишком давно. От нее остались болезненные воспоминания и ожог на сердце. Уродливый ожег, такой же, как и на руке. Под этим ожогом еще можно было различить розу с шипами, хотя ожог закрывал ее, искажая и уродуя. Арталу нравилось смотреть на некрасиво опаленную кожу на руке, она олицетворяла его любовь.

Выдернув себя из потока мыслей, он сосредоточился на происходящем. Эта встреча была важна ему. Правитель Галсан согласился приехать тайно на переговоры с ним. Видно Галсан не так глуп и понимает, что сейчас он объединился с Бойнаком и Юреном, но если Артал поглотит еще один город, то ситуация расстановки сил резко изменится.

Артал тоже понимал, что правитель Уртока хитер. А значит есть шанс перетянуть его на свою сторону. Сейчас захват силой еще одного города был для Воронов возможен, но рискован. Их ряды увеличивались, но были еще не так велики. Часть Воронов контролировало Чакар, и были еще два города: Элдем и Гарут. Снять Воронов с этих городов и бросить на покорение нового было неразумно. Нужно сначала удержать то, что уже имеешь, а потом брать еще. И в то же время Артал не мог дать шанс Бойнаку и Юрену привлечь на свою сторону правителей других городов. В этой политической ситуации все зависело от Артала. Или ему удастся мирно переманить на свою сторону Галсана, и тогда правитель Тюметея и правитель Кирту потеряют серьезного союзника и обретут серьезного врага, или Галсан не согласится, и тогда Арталу придется решать, как выживать в изоляции, которую продолжал против них вести Бойнак и Юрен.

С ним на переговоры приехали Мард и Нукер, Бэрд обеспечивал охрану. Выйдя из машин, которые остановились друг напротив друга, Артал в сопровождении парней приблизился к месту, куда подошел Галсан в сопровождении своей охраны. Правитель Уртока знал, что Артал не станет делать подставу и убивать его. Город Урток тогда сразу перейдет Бойнаку в управление и его смерть ничего не решит, только все усугубит.

– Сегодня хорошая ночь, чтобы решить все вопросы, – философски начал Галсан, смотря на Артала и парней в хороших темных костюмах рядом с ним.

– Тогда решим их, – помолчав и, видя, что Галсан ждет от него предложения, Артал заговорил, – предлагаю перейти на мою сторону. Объединение со мной принесет больше денег, чем противостояние с Воронами. У меня уже есть город Гарут с фильтрами для воды, Чакар с возможностью тратить в нем деньги и Элдем с рынком рабочей силы. Все это нужно Уртоку, чтобы процветать.

– Я сам знаю, что нужно моему городу. Мне не нужна вся эта лирика, – видя Артала так близко, Галсан чувствовал в этом парне силу, то, что потеряли Бойнак и Юрен. Они старели, а Артал и его подручные только входили в ту пору, когда власть была их продолжением.

– Хорошо, тогда перейдем к сути. Я предлагаю встать на мою сторону, в замен я сохраню власть в Уртоке за тобой. Даю слово Ворона.

– Смешно, – без толики смеха произнес Галсан. Он видел, как парни рядом с Арталом дернулись за оружием, но Артал остановил их, – Мне нужны гарантии, то, что сохранит мою власть в моем городе, который я не собираюсь терять.

– Какие тебе нужны гарантии? – сейчас Артал был готов на все. Ему нужен был еще один город.

– Ну… самая лучшая гарантия – это брак по расчету. Мне все равно, кто из вашей верхушки Воронов возьмет в жены мою дочь Разию. Хочешь, сам женись на ней. Но именно брак, пышная свадьба для прессы и будет той гарантией, что я породнился с Воронами, и при этом сохранил свою власть как правитель Уртока.

– Хорошо, – ответил Артал. – я подумаю и скажу, кто женится на твоей дочери.

– Прекрасно. Когда свадьбу сыграем?

– Как можно скорее.

Обменявшись рукопожатиями, они разошлись. У Галсана было прекрасное настроение, он смог без боя отстоять свой город.

Артал, сев в машину произнес:

– Сегодня мы завоевали еще один город в этом мире городов.