Текст книги "Город Жемчуга"

– Я расскажу вам.

– Очень хотелось бы. Я вам заранее благодарна.

– Ваша сумка – таргассат, – объявил он.

– Извините?

– Это фундаментальное понятие. Таргассат – ваша собственность, но не более, чем вы сможете нести сами.

– Ага… Я много путешествую. Или, правильнее сказать, путешествовала… Мне пришлось взять с собой совсем мало личных вещей… Похоже, это понятие имеет определенный смысл и для нас.

– Естественно, – кивнул Арас. – А теперь опустошите вашу сумку.

– Здесь? – Шан огляделась и шагнула на большую растительную кочку, сойдя с которой, она могла бы перебраться на новый участок дороги, ведущий куда-то дальше, в глубь трясины. Арас поймал ее за руку как раз за мгновение до того, как она провалились в бездонную топь, переполненную живыми существами. Сделав невероятный кульбит в воздухе, Шан обнаружила, что стоит, прижавшись к груди инопланетянина, и он крепко держит ее. Все произошло очень быстро.

– Лучше сюда, – указал Арас.

Встряхнувшись, Шан попыталась понять смысл урока. Присев, она стала разгружать свою сумку, вынимая зараз одну вещь, укладывая ее на дорожку и одновременно называя ее.

– Сменная одежда в водонепроницаемом пакете, трехдневный сухой паек, гигиенический пакет, пятнадцать метров микроволновой линии и четыре обоймы боеприпасов…

– А вы всегда носите оружие?

– Привычка. Вы же знаете, кто такие полицейские?.. Вот поэтому и ношу. – Потом она показала на нож на его поясе – отличный красивый клинок с зубчиками у изогнутого наконечника. – А это церемониальное оружие? Или боевое?

Арас честно посмотрел ей в глаза.

– Это – тилгур. Инструмент для сбора урожая. Я использую его, чтобы срезать фрукты и избежать колючек.

– Ого.

– А это что?

– Шеба. Вам бы она понравилась. – Шан подумала, что она сможет вернуть контроль над ситуацией, если покажет, как раскрывается экран. – Взгляните, на что способна эта штучка. – Она наблюдала, как Арас, действуя совершенно интуитивно, выдвинул «усики» шебы и включил экран. – Эта панель в задней части – для подключения другого компа, и вы можете вставить бусинки данных в эту щель. Здесь размещены перо и клавиатура. Сто две отдельные функции.

– Эта штука столь важна для вас?

– Ни разу никуда не ездила без шебы с тех самых пор, как окончила колледж. – По крайней мере Шан всегда носила ее с собой. И с этим не было связано никаких болезненных воспоминаний. – Очень старая технология, но компьютер до сих пор работает, и я очень рада этому, потому что не хочу вшивать себе один из этих биоэкранов. Этот компьютер ваш ровесник, а может, даже немного старше вас. – Однако, произнеся это, она тут же поправилась: – Извините. Вырвалось совершенно случайно.

Арас какое-то время молчал, изучая экран, а потом уставился на Шан взглядом затравленного животного.

– Почему вы все время хотите защитить меня?

– У меня много комплексов. Я из СиДиЗОка. Из-за этого я, порой чисто автоматически, включаюсь, если вижу, что что-то не так. Если бы в вашей физиологии обнаружились что-то, что могло бы помочь людям жить дольше, моя планета оказалась бы в большой опасности. Многие из нас и так живут слишком долго. Если же мы сможем увеличить свое долголетие с помощью какого-то лекарства или некой терапии, экологический баланс окажется нарушен. Могу показать статистические данные. Хотя не думаю, что это остановит кого-то из наших ученых. Они постараются разгадать эту тайну любой ценой. А все потому, Арас, что со времен алхимиков люди платили бешеные деньги за то, чтобы продлить свою жизнь с помощью лекарств… И тогда никто не посмотрит, что вы ходите на двух ногах. Вы станете для них всего лишь подопытным животным. Так что пусть это останется между нами. Хорошо?

Всплеск за спиной заставил Шан обернуться. Шевен двигался по поверхности болота, на метр вздымаясь над темной водой, словно надводная часть айсберга. Судя по всему, он высматривал завтрак и скорее всего нисколько не побрезговал бы, несмотря на свое неземное происхождение, отведать человечины. А Шан сидела на корточках на сомнительной дороге из живого материала, посреди болота, переполненного существами, которых она и вообразить себе не могла.

Арас помог ей ссыпать вещи назад в ее сумку. Судя по всему, он понял смысл ее слов.

– Думаю, вы хорошо усвоили основы такого понятия, как таргассат, – пробормотал он. – Остальное подскажет вам ваше сердце.

Таков был Арас. В один миг он вновь превратился в чужака-инопланетянина, действиями которого управляют незыблемые этические законы касательно растений и окружающей среды. Они говорили ему, как строить и как не строить, как относиться к людям. Казалось, он знал земных философов и религии лучше многих людей. К тому же без всякого сочувствия он мог уничтожать целые города.

– Я не сразу поняла, что вы скорее учитель, – вновь заговорила Шан, пытаясь восстановить диалог. – Вначале я думала, вы – солдат.

– Мне приходится делать много разного. Все вес'хар таковы. Но на самом деле я – нечто иное. Вы прежде всего видите в себе полицейского офицера или человека?

– Думаю, я слишком много задаю вопросов. Извините.

– Нет. Вы смущаете меня. Вы одновременно играете слишком много ролей, сами того не сознавая.

Что он имеет в виду, черт побери? Шан хотела многое обсудить с ним, старалась говорить максимально честно, и все пошло прахом из-за того, что она задала слишком много вопросов. Арас прав. Все, что она могла, – преследовать определенную цель, двигаясь напролом. Шан всегда гордилась своей дисциплиной, своим упорством, своей полной независимостью от мнения других. Но когда она вернется, не останется в живых никого из ее прежних знакомых. Однако она никогда не опускала руки. Как только накатывала грусть, она всегда находила, чем себя занять.

– Я не допрашиваю вас, Арас, – попробовала она подобраться к нему с другой стороны. – Я всего лишь пытаюсь вас понять.

– Что вам от меня надо?

– Я хочу взглянуть на банк генов. – «Нет никакого смысла и дальше увиливать». – И еще я хочу, чтобы мы стали друзьями, потому что я чувствую себя очень, очень одиноко, оказавшись тут. Впрочем, как и вы.

Он пошел вперед, понуро опустив голову, и ей стоило большого труда поспеть за ним. На мгновение она даже решила, что уже настолько отстала, что Арас вот-вот исчезнет из виду в постепенно гаснущем дневном свете. А потом она, оступившись, соскользнет с дороги в пластиковые объятия шевена. Может, сейчас Арас хотел именно этого. Она задела его за живое. Но вот он постепенно замедлил шаг, и Шан его догнала. Остаток пути они прошли молча.

Шеба заверещала, когда они были уже в полукилометре от Константина. Шан включила экран. В этот раз ее вызывал Эдди.

– Что-то случилось? – спросил Арас.

До сих пор она не разобралась, как соотносятся его гримасы с обычными человеческими реакциями.

– Нет, ничего особенного. Эдди хотел поговорить со мной о чем-то, что я, по его мнению, делаю неправильно.

– Неправильно?

– Это зависит от точки зрения того, кто рассказывает ту или иную историю, – ответила Шан, пытаясь разобраться, стоит или нет сообщать Арасу о своем двояком положении и о том, какие моральные муки это с собой несет. «Я ведь на самом деле хороший человек. Я не гефес.» – Когда-нибудь я вам все объясню.

Никакой реакции.

– Я ценю ваше терпение. И большое спасибо за то, что показали мне окрестности базы.

Арас по-прежнему, не мигая, смотрел на нее. Может, Шан и в самом деле утратила его доверие.

– Вы должны попросить своих людей, чтобы они подготовили вам костюм для подводного плавания, – неожиданно объявил он. – Безери хотят встретиться с вами… Спокойной ночи.

А может, все прошло как надо? Шан задалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к этим быстрым переменам в настроении Араса. Сможет ли всегда быть наготове. Беседуя с этим инопланетянином, нужно было все время находиться начеку.

Освещая себе дорогу лучом шебы она прошла к лагерю, готовая в любой момент столкнуться нос к носу с Эдди, и так была поглощена своими мыслями, что не заметила Беннетта, пока он не подошел почти вплотную.

Она аж подскочила на месте, чуть ли не набросившись на него.

– Извини, Адри. – И Шан отвела взгляд, на мгновение закрыв глаза. – Ты меня напугал. Я едва удержалась, чтобы моментально не отреагировать. Старая привычка.

– Мы уже начали беспокоиться, мэм. Оказаться на болоте, во тьме…

– Конечно. Я отлично знаю, что все вы были бы счастливы, если бы я утонула.

Зеленый свет биоэкрана морского пехотинца высветил его штаны, когда он широко развел руки в безмолвном жесте. Сколько сомнительных деталей могли бы почерпнуть из этого зрелища свидетели, если бы они присутствовали?

– За меня можно было не волноваться. Я гуляла с Арасом. Беннетт обошел суперинтенданта. Впереди горели огни лагеря – настоящие созвездия в темной ночи.

– Проголодались, мэм? Скорее всего на кухне осталось кое-что от бобов в исполнении Куруши.

– Знаете ли, порою мне кажется, что это – съедобно.

– Вы, как всегда, правы, мэм.

– Заткись, а. А то я скоро стану сама себе напоминать королеву Викторию. – Люди на Земле самой лучшей защитой считали бункер. Здесь, так далеко от всего того, что она раньше считала само собой разумеющимся, это был барьер. Шан и в самом деле хотелось оказаться под защитой какой-нибудь изгороди.

Столовая была пуста. Для усталых глаз Шан свет дневных ламп казался очень ярким. От него она чувствовала резь в глазах. Зеленый оттенок, который поначалу казался таким успокаивающим, теперь раздражал ее.

Беннетт положил две порции бобов в специальные миски и подогрел их. Шан заварила чай, а потом они сели на противоположных концах стола и поели. Суперинтендант даже попыталась выдавить из себя жалкое подобие улыбки.

– Позже я стану об этом сожалеть, – проговорила она, думая о том, что наедается перед сном.

– Но я-то по прежнему буду относиться к вам с уважением, – рассмеялся Беннетт.

Шан почувствовала, что у нее першит в горле, и острая приправа тут была ни при чем. Она давным-давно забыла, что такое стеснение.

– Уверены, что ваши биодатчики исправно работают?

– Пульс, давление, местоположение, температура. Это вы имеете в виду?

– Да.

На этом разговор и остановился. Шан сосредоточилась на странном першении в горле. Ей казалось, что она слышит звуки движения собственных челюстей, биение сердца, кроме того, неестественно громко стучала, пульсируя, жилка на виске. Она отлично знала, что с ней ничего такого быть не должно.

– Лучше я пойду спать, – наконец выдавила она и направилась к раковине, чтобы ополоснуть за собой тарелку. Случайно она коснулась плеча Беннетта. Он почувствовал, какая горячая и напряженная у нее рука. – Спокойной ночи, Адри.

– Спокойно ночи, Шан, – ответил он.

Дисциплина. Она несколько раз с придыханием повторила про себя это слово, шагая по пустынному коридору, в который в беспорядке выходили все каюты. Дисциплина. Отличная вещь, только порою жить с ней очень неудобно.

«Все это дерьмо», – подумала она, закрывая за собой дверь своего модуля.

Глава 17

Они не братья. У них нет иерархии подчинения. Они – различные биологические виды, которые попали вместе с нами в единую паутину жизни и времени, наши товарищи по заключению на земле богатой, но требующей тяжкого физического труда.

Генри Бестон о животных, из «Далекого дома»

– Посмотрите, что я нашла! – Сурендра Парек зашла в столовую, держа в руках маленькое блюдечко. Она положила его прямо на стол, за которым завтракали несколько членов команды. Увидев, что Парек принесла, собравшиеся едва не застонали от отвращения.

– Ненавижу кальмаров, – пробормотал Паретти.

Эдди тут же навострил уши. Ученые, сгрудившись над блюдечком, посреди которого находилось маленькое существо, больше напоминающее комочек желе, охали и ахали. Тем временем Парек осторожно лопаточкой развела в стороны щупальца, показывая, что именно она обнаружила. Лишь Месеви не присоединилась к остальным ученым.

– Вы что, позабыли, что нельзя брать никаких образцов? – поинтересовался Эдди. Радостное бормотание ученых тут же смолкло. – Откуда вы это взяли?

– Да он уже был мертв, – заявила Парек.

– Как вы протащили его сюда?

– Неужели в детстве ты никогда не воровал в магазинах, а, Эдди?

– Нет, черт побери.

– Ладно. Ты бы удивился, узнав, как мало времени нужно на то, чтобы подобрать что-то маленькое, когда человек, сопровождающий тебя, на несколько мгновений отвернулся. У Вебстер нет глаз на спине.

Мысленно Эдди бросил монетку, пытаясь решить, что лучше: быть своим парнем или все делать разумно и по правилам. Орел или решка – он решит позже. А сейчас… Он встал из-за стола.

– Боже, выходит, вы хотите поиграть с Франкленд?

– Существо мертвое. В чем проблема?

– Что вы планируете сделать с ним?

– Думаю приправить его хорошим майонезом… А как ты думаешь, что морской биолог станет делать с подобным экземпляром? В первую очередь он проведет вскрытие.

– Нет, вам надо вернуть его на то место, где вы его подобрали.

– Ага, разбежалась.

– Из-за вас мы все вляпаемся в дерьмо.

Парек наградила Эдди взглядом, полным сожаления, из тех, которые порой дарят полным тупицам.

– Его выбросило на берег.

Она вновь продолжала раздвигать щупальца лопаткой. В бедном маленьком существе не осталось ничего от той удивительной люминесценции, которую они видели с вершины утесов. Может, это вовсе не безери. Тогда, можно считать, им крупно повезло. В любом случае образец очень мал. Эдди остановил Парек, взяв ее за руку.

– Подождем Шан. А пока прекратите.

Она стряхнула его руку. И со злобой взглянула на него.

– Ты больше не станешь меня трогать, ладно?

Парочка ученых сквозь зубы прошипели что-то, но Эдди сделал вид, что не расслышал.

– Нам что, и для того чтобы поссать, нужно спрашивать разрешение? – поинтересовалась Гальвин. Такая вспышка злобы была необычна для нее. – И без того приходится каждый день подавать ей рапорт, согласовывать каждую бумажку.

– Вот именно. – Эдди включил наладонник, собираясь на всякий случай оповестить Шан и Линдсей. – Я не могу сидеть спокойно и позволить вам делать это.

– Нет, – ощетинилась, приготовившись к бою, Парек. – Это зашло уже слишком далеко. Я прилетела сюда с Земли не для того, чтобы ходить туда-сюда и любоваться картинками.

Если бы это был Райат или кто-то другой из мужчин, Эдди без сомнения двинул бы ему в челюсть. Эдди отлично понимал, что должен так или иначе остановить Парек, что он и собирался сделать. Но только без мордобоя.

Парек забрала диск со стола и направилась к люку, который соединял столовую с коридором, ведущим в лабораторные модули. Эдди заступил ей дорогу, и Парек остановилась, а потом сильно толкнула его, без сомнения, прочитав те примитивные сигналы, которые ясно говорили: Эдди не станет бить женщину. Метнувшись мимо него, она пулей пролетела в холодильную камеру и закрыла за собой дверь.

Зашипела система герметизации, предназначенная для защиты от биологической опасности, и люк оказался запечатан. Эдди, ругаясь, принялся барабанить по нему, но эту битву он, похоже, проиграл. Он должен был плюнуть на свое воспитание и остановить ее, применив физическую силу. А ведь он и понятия не имел, что ученые могут оказаться настолько упертыми и он так быстро окажется в оппозиции. В отличие от морских пехотинцев эти ублюдки не собирались следовать никаким правилам. Теперь же ему ничего не оставалось делать, как вызвать Шан и Линдсей, а потом ждать.

Слишком много времени прошло, прежде чем они откликнулись. Минут десять.

Месеви и Линдсей подошли к нему одновременно.

– Франкленд скоро будет, – объявила Линдсей. – Я объяснила ей, что случилось, по компу. Она аж слюной брызжет от злости. К тому же мне тоже достанется на орехи. Ее сопровождала Вебстер, не так ли? Предполагалось, что она должна наблюдать за этой Парек.

– Никто из нас и не предполагал, что Сурендра может такое выкинуть, – пробормотала Месеви. – Это придумала не она.

– А нам теперь придется придумать, как открыть люк.

– Он запечатан командой биологической опасности. Мы его не откроем.

Может, раз существо оказалось выброшенным на берег, никто его не хватится. Инопланетяне ничего не узнают, и точка. Эдди до сих пор пытался придумать дипломатичный выход из создавшегося положения, когда коридор задрожал от тяжелых шагов. Кто-то быстро шагал по коридору. Это оказалась Шан. Наряд ее был необычен – рабочие штаны и футболка. Оказавшись у люка, она оглядела собравшихся, словно требуя объяснить, что тут происходит.

Потом она осторожно постучала костяшкой пальца по люку.

– Она там?

– Угу, – кивнул Эдди и с удивлением уставился на Шан. Длинный широкий сморщенный шрам протянулся вдоль бицепса ее левой руки. А сама Шан – переплетение мускулов. Даже если одеть ее в нижнее белье из меха, она все равно выглядела бы словно боевая машина. – Добровольно она не выйдет.

Шан пять или шесть раз настойчиво ударила кулаком по краю люка.

– Парек, оставьте в покое вашу находку и откройте люк, – громко приказала она. – Сейчас же!

Никакого ответа. Шан не стала ждать или снова стучать.

– Вызовите Чахала и Беннетта, – приказала она, посмотрев на Месеви, которой ничего не оставалось, как кивнуть и быстро побежать по коридору в поисках морских пехотинцев. Шан вновь впилась взглядом в люк. На мгновение Эдди показалось, что дверь вот-вот разлетится на куски под напором ее взгляда. Линдсей подошла поближе к Шан.

– Извините за недосмотр, мэм, – пробормотала она.

– Тут нет вашей вины. Она сама все сделала.

– Я могла бы…

– Ничего вы бы не сделали. Так или иначе, сейчас об этом говорить поздно.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Для начала вытащу ее оттуда. А вот потом у нас начнутся серьезные проблемы. Я хотела бы, чтобы вы подготовили модуль, в котором мы смогли бы запереть ее. Когда эта глупая корова выйдет оттуда, она должна быть взята под арест. В случае необходимости наденете на нее наручники.

Звуки шагов Беннетта и Чахала донеслись из-за поворота. Шан с печалью посмотрела на Эдди. Ему показалось, что суперинтендант собирается обрушиться на него за то, что он не остановил Парек.

– Чего вы ждете? – спросила она. – Хотите написать еще одну историю? Ладно. Только отойдите в сторону и не мешайтесь под ногами. – Потом она повернулась к Чахалу: – Откройте эту дверь.

– Есть два способа: получить доступ к системе управления люком через главную палубу или выбить люк, – проговорил Чахал, разглядывая панель люка. Но пояс с инструментами у него был с собой. – Она активировала централь, полностью отрезав себя от внешнего мира.

– Какой из способов быстрее даст результат?

– Я смогу добраться до централи с помощью лазерного резака минут за десять. Выбить дверь – минут пять работы.

Тогда Шан понизила голос:

– Вскрывайте через централь. – Потом она вновь несколько раз ударила по крышке люка и прокричала: – Парек, через десять минут мы выбьем люк. Откройте сами, иначе вы можете оказаться травмированы. Если вы не откроете сами, то, вскрывая люк, лазер может задеть вас. Если вы не откроете, то мне будет наплевать, что случится с вами. Договорились?

Ответа не было, но Шан, похоже, и не ожидала его услышать. Эдди видел, что Чахал, не дожидаясь ответа, залез на мембрану крыши. Потом что-то загудело, и слабо завибрировали стены, когда он стал резать мембрану и находящиеся под ней механизмы. Возможно, Парек и поверила тому, что они собираются выбивать дверь. Эдди не знал. Беннетт застыл перед дверью, уперев руки в боки и уставившись в пол. Судя по всему, все могло закончиться очень плохо.

Шан ждала с мрачным видом. Казалось, она вот-вот вспыхнет от ярости, хотя в лице у нее не было ни кровинки.

– Когда дверь откроется, я войду, а вы будьте готовы надеть на Парек наручники.

– У меня нет наручников, – ответил Беннетт.

– Ладно. Мне все равно придется каким-то образом ограничить ее свободу передвижений… Модуль готов?

– Вебстер этим занимается.

– Хорошо, что она хоть на что-то годится.

Потом все собравшиеся стали ждать, наблюдая за процессом вскрытия. Вот поверхность люка задрожала от напряжения. Вот раздался звук выходящего воздуха – вакуумная печать оказалась снята, и стержни запора со скрежетом втянулись в стену. Шан распахнула люк и шагнула вперед.

Позже Эдди оказалось трудно припомнить, что же он увидел. Зрелище открылось перед ним всего на долю секунды. Шан, ничего не говоря, подошла к Парек, стоящей с широко открытыми глазами, и со всего маха врезала ей кулаком по лицу. Та повалилась без слов, опрокинув на пол диск и его содержимое.

– Забери ее отсюда, – приказала Шан Беннетту. Ошеломленная Парек попыталась встать, но ей не удалось. Тогда Беннетт схватил ее за руку и помог. Все это заняло секунд тридцать, кратко, зверски и совершенно не в духе морской пехоты. Линдсей все это время оставалась на безопасном расстоянии. Она тоже нахмурилась, но поспешила убраться с дороги Шан, позволив ей одной проделать всю воспитательную работу. Сейчас всем присутствующим стало очевидно: Шан была полицейской до мозга костей.

Выйдя из модуля, Шан остановилась, растирая свою правую руку. Да, она здорово приложила Парек.

– Боже, – вздохнула она, разглядывая останки на полу. – Боже. Боюсь, что лучше бы мы попытались избавиться от этой бедной твари.

Эдди вновь заглянул через люк. Он видел, как Шан отыскала и натянула пару перчаток, а потом попыталась подобрать маленький пластиковый диск. Было что-то недостойное и отчаянное в решении избавиться от маленького трупа, словно от испорченной пищи, но, судя по всему, у них не было выбора. Шан осторожно переложила останки на поддон.

– Думаете, я не пытался? – начал оправдываться Эдди, стараясь не глядеть на тельце. – Я пытался отобрать его.

– Не ожидала, что кто-то из ученых пойдет на это. Я просто поражена. Хорошо еще, что вы вызвали меня.

– Боже, вы в самом деле ударили ее?

– Я сделала лишь то, что было необходимо. Поймите, все это – очень серьезно. Это – молодой безери. Я должна поставить в известность Араса. Но самое страшное в том, что я не знаю, чем это может закончиться.

– Вы уверены, что нужно поступить именно так? Уверены, что нужно поставить их в известность?

– Конечно.

Линдсей закрыла поддон тканью. Шан подняла его и вынесла из модуля. В коридоре их ждали Месеви, Райат и Гальвин. Больше всего они напоминали свидетелей великой катастрофы. Однако они ничего не сказали. Без сомнения, они видели, как увели Парек. Нос у нее сильно кровоточил. И не важно, согласны они были с действиями Шан или нет, но она была одной из них. Вот первая трещина протянулась между учеными и командой. И, судя по всему, в ближайшее время жизнь не собиралась налаживаться.

Дойдя до конца коридора, Шан неожиданно остановилась и повернулась к ученым.

– Позже я поговорю с вами с глазу на глаз, – объявила она Линдсей. – Зайдете ко мне в каюту после обеда. А перед тем удостоверьтесь, что Парек крепко заперта, и никого не пускайте к ней. Да, предлагаю вашему отделению вооружиться. – А потом она перевал взгляд на Эдди. – Где твоя камера?

– Я ничего не записывал, – ответил он.

– Хорошо, – кивнула Шан.

– О чем вы, черт побери, думали, когда делали это?

Шан стояла, прислонившись к переборке каюты, скрестив руки на груди, в то время как Беннетт замер возле люка. Парек, театрально закатив глаза, жалась на краю койки – сидела, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками.

– Он был уже мертв, – наконец сказала она.

– Это – безери. Подросток.

– Ну и что. Если бы вы поделились с нами тем, что вам известно, мне не нужно было бы подбирать его для исследований.

– Сколько раз мы еще должны говорить об этом? Никаких образцов. И на то есть веская причина.

– Но существо уже было мертво. Мы все сможем объяснить.

– Стоп. Вы хотите заново обсуждать наше отношение к другим биологическим видам, обитающим на этой планете? Это не несчастный случай на дороге. Это ребенок. Понимаете, что бы это значило, если бы это был человеческий ребенок на Земле? Вы натолкнулись на свидетельства несчастного случая. Нашли мертвого ребенка. А потом вы запихнули его в мешок и унесли, потому что вам любопытно. Вы не доложили об этом, вы не попытались сообщить его родителям, вы забрали его тело и порезали на куски, проводя какие-то исследования. Вы понимаете? Так поступают ваши гребаные академики?

Парек ничего не сказала, словно ушла в себя. Шан ждала, хотя и сама не понимала, что она тут делает. Ее лекция была совершенно бессмысленной. Наконец она повернулась к Беннетту, и тот отступил в сторону, дав ей пройти, а потом последовал за ней и запер за собой люк. Он понимал ее без слов, словно хороший помощник.

– Сколько времени мы будем держать ее здесь, мэм?

– Пока я не поговорю с остальными и не узнаю, какую цену за все это нам придется заплатить.

– Остальные ученые собрались в столовой. Мы решили, пусть подождут вас.

Похоже, у Шан уже выработалась привычка следить за учеными и периодически воспитывать их.

Маленький модуль столовой казался переполненным. Морские пехотинцы расположились по периметру комнаты, выставив на всеобщее обозрение оружие. Шан показалось, что она вновь в бригаде по охране порядка в Нью-Йорке в Новый год. Эдди восседал на самом краю скамьи. Ученые явно сторонились его, вероятно, считая, что он, ко всему прочему, сторонний наблюдатель.

– Справедливость восторжествовала, – объявила Шан, обводя взглядом модуль. «Нужно сделать так, чтобы на несколько секунд я встретилась взглядом с каждым из них». Единственным, кто чувствовал себя более-менее непринужденно, был Чампсиаукс. Возможно, он не осознавал, что его тоже рассматривают как гефеса, а не как безвредного собирателя камней, которому случилось попасть в дурную компанию. – Думаю, вы все отлично знаете, что случилось сегодня, так что нет никакого смысла посвещать вас в детали. Доктор Парек останется под замком до тех пор, пока я не получу ответа от безери. Гальвин робко подняла руку.

– Выходит, вы ее арестовали?

– Она не выйдет из подготовленного для нее модуля, пока я ей этого не разрешу.

– Действительно ли необходимо было насилие?

– Да, когда слова не доходят, приходится действовать грубыми методами.

– А что относительно нас?

– Я запрещаю вам покидать базу до дальнейшего распоряжения. Не хочу лишний раз рисковать. И на тот случай, если кто-то не понял, я повторяю: это – последнее предупреждение. Мы не венцы творения. Это не наша планета. И поскольку я имею полномочия объявить военное положение, я так и сделаю. А это, в свою очередь, означает, что я лично пристрелю любого, кого замечу в нарушении моих распоряжений.

– Думаю, это перебор, – заметил Райат.

– Вы гробокопатель. Интересно, понравилось бы вам, если бы мы стали рыться вокруг вашего трупа?

– Тогда стоит задуматься о том, чтобы провести кремацию и заранее запастись погребальной урной. Так? – фыркнул Райат и оглянулся на остальных, словно ища поддержки. Рука Вебстер успокаивающе легла ему на плечо.

– Не стоит испытывать свою удачу, – заметила Шан. Несколько испепеляющих взглядов, и ученые быстро присмирели.

Ученые выходили из столовой по одному, проходя мимо Беннетта и Линдсей, которые стояли по обе стороны от люка. Эдди последовал за остальными, но прежде чем нырнуть в люк и закрыть его за собой, он остановился и повернулся к Шан.

– Мы все устали, – объявила суперинтендант, присев за один из столов. Она вытянула ноги. – Не знаю, как все это отразится на нас, но, думаю, нам стоит не спускать глаз с наших друзей-ученых.

– Так и сделаем, – заверила ее Линдсей.

– Я не вру вам. Мы все действительно должны держаться вместе, чтобы хоть как-то переломить ситуацию.

– Мы с вами, – поднял голову Беннетт.

– Будем надеяться, вам удастся их обуздать. Я вызвала Джоша, он уведомил Араса, и чуть позже я отправлюсь в поселок, чтобы увидеться с ним. Тело осталось в морозильнике. Понимаю, неприятно хранить его вместе с пищевыми запасами, но пока нам больше некуда его положить. Оно запечатано в мешок, и я надеюсь, кто-нибудь из вас приглядит за тем, чтобы оно не пропало?

Тут же раздалось единое «Да, мэм», и морские пехотинцы разом вытянулись, словно были единым живым существом. Казалось, все они крепкие как скала и надежные: отличные профессионалы, стоящие у нее за спиной. Мысленно Шан почувствовала облегчение, словно с ней опять была ее старая команда офицеров Западного Централа. От воспоминаний у нее сжалось горло, и слезы накатили на глаза.

Линдсей последней собиралась покинуть столовую.

– С вами все в порядке? – поинтересовалась Шан.

– Все в порядке, командир.

– Удивительно. А я боялась, что случившееся с ребенком безери расстроит вас.

– Я не думала о нем так. Да и Парек, я считаю, тоже. Думаю, она назвала бы все это излишней сентиментальностью.

– Мы вовсе не сентиментальны. Помните, местные жители используют религиозные аргументы как научные.

– И поэтому мы уступаем.

– В библии Джоша в самом начале сказано о том, что человек имеет суверенное право. Нам же надо загнать ученых в угол, разубедить их, что они имеют это библейское право, отучить использовать слово «сентиментальность» вместо «духовность». Они не смогут доказать, что безери неразумны. Но они смотрят на них как на животных и поступают соответствующим образом.

– Выходит, вы считаете, что любая жизнь священна?

– Можно и так сказать. И я не слышала ни одного довода в пользу того, что человеческая жизнь священнее жизни других созданий. А раз так… – Вновь в подсознании пробудилась информация, полученная во время брифинга. В голове Шан завертелось имя Элен. – Так или иначе, но, по-моему, нет смысла читать вам лекцию по постсовременной этике. Вернемся лучше к Парек.

– Если честно, то мне и в самом деле жаль, что все так получилось.

– Нам нужно будет пройти через это. Мы не можем заранее приготовиться к ряду вещей.

– А могу ли я поинтересоваться, почему вы ударили ее? Шан вновь сложила руки на груди. Она чувствовала себя какой-то потерянной.

– Во-первых, чтобы физически наказать ее.

– А во-вторых?

– Потому что я разозлилась. Вы пришли в ужас?

– Не совсем. Однако окажись я на вашем месте, я бы не стала так поступать.

– Вы привыкли держать своего врага на расстоянии, на мушке автомата. А мои враги всегда рядом. – Она протянула раскрытую ладонь в сторону Линдсей. – Я должна уметь управиться с ними с помощью кулаков. А инструкции и уставы, увы, не дают ответы на все вопросы.

– Эдди говорил мне, что вы неоднократно имели дело с террористами, – проговорила Линдсей.

– Вы не можете иметь дело с террористами и не стать от части похожей на них. – Шан надеялась, что Эдди не рассказал Линдсей ничего конкретного. «Интересно, сколько знает обо мне этот ублюдок?» – Самое страшное, когда общаешься с террористами, понимать, что они не столь уж и неправы. Всегда причиной служит какой-то конкретный случай, правда, информация, которую мы получаем о нем, порой сильно искажена. Из-за этого действия террористов иногда кажутся вполне разумными.