Текст книги "Город Жемчуга"

– С вами все в порядке?

– Да, – соврала Шан. – Не волнуйтесь.

На одном из мониторов высветился вызов из Джедено, расположенного на южном континенте Эбдж – одной из четырех столиц родного мира исенджи, Юмеха. На мгновение Эдди подумал, что камера – если, конечно, исенджи использовали что-то вроде земных камер – нацелена на какое-то здание.

Потом он неожиданно сообразил масштаб сооружения, открывшегося перед ним. Это здание, собственно, и было Джедено. Эдди смотрел на мили матового материала серого и кремового цветов. Все здание было усыпано какими-то устройствами, перерезано пересекающимися линиями. Это была линия дальней связи. «Актеон» сейчас находился на орбите Юмеха, и расстояние между земным кораблем и приемным пунктом, где находился Эдди, примерно соответствовало расстоянию между Землей и Марсом.

Эдди отрегулировал громкость динамика. Ему точно так же, как Шан, не нравились имплантаты, потому что устройства, которые обычно вживляло своим сотрудникам Би-би-си, считались дешевыми и очень ненадежными.

– Вы не могли бы немного отодвинуть камеру? Могу я попросить, чтобы вы показали общий пейзаж?

Техник, находящийся на борту «Актеона», ничего не ответил. Постепенно изображение стало отодвигаться. Эбдж не представлял собой ничего особенного. Привлекал взгляд лишь город серого и кремового цветов. Неприступной цитаделью возвышался он на прибрежной полосе. Все вокруг было серым, кроме ржаво-красной прибрежной полосы.

Эдди задумался. Может, он ошибся? Исенджи могли легко приспособиться к изменению количества кислорода в воздухе, к умеренному климату, но они не дышали кислородом. Их родной мир был много холоднее, более суров, и в атмосфере его имелся огромный избыток серных испарений, поэтому не было никакого смысла искать тут зеленые или голубоватые растения. Подобная растительность, если бы она и существовала, была неестественна для этой планеты.

Но его первые подозрения оправдались. Поверхность мира исенджи оказалась полностью покрыта зданиями. Так что какая там экология, он и вообразить себе не мог.

– Вы можете видеть, насколько необходим нам выход в космос, – раздался голос Юала, министра исенджи. Эдди перевел взгляд на два других экрана дальней связи. Один из них показывал переводчика юссисси, чем-то похожего на мангуста, который без необходимости не появлялся и не выходил на связь, другой заполнила… скажем так, пиранья на паучьих лапках. Исенджи не были симпатичными с человеческой точки зрения. Что есть, то есть.

– Я поражен, – пробормотал Эдди.

– Теперь вы понимаете, зачем нам организовывать колонию. – Голос Юала был искажен помехами. Казалось, он дышит очень тяжело. И тем не менее Эдди хорошо различал отдельные слова. – Теперь, человек, ты понимаешь наши нужды?

– А вес'хар – воины, зараженные с'наататом, – остановили вас?

– А вы думаете, что это миф? – Юал словно бросал ему вызов. – Думаете, мы знаем недостаточно, чтобы оценить военный риск такой операции? С'наатат – вещь совершенно реальная. И с ее помощью были созданы солдаты, единственная цель которых – сражаться и держать нас подальше от нашего имущества. Мудрые вес'хар, которые так заботятся, как бы не затоптать цветок или не убить животное, в достаточной мере отошли от своих принципов, чтобы сотворить чудовищ из своих собственных людей, дабы те сражались за них. А потом они отвернулись от них.

Эдди едва не подпрыгнул от радости. Он правильно догадался. Но некоторые вещи требовали подтверждения.

– Это была программа генной инженерии?

– Возможно. Мы не знаем, каким образом они достигли таких успехов, потому что мы сами не слишком большие эксперты в этой области. Но смею заверить вас, что с'наатат совершенно реален. Мы захватили одно из существ, зараженных им. Вы можете жечь, резать, травить, инфицировать его, но он не умрет. Он быстро восстановится и изменится. Иногда это происходит очень быстро. Это не та часть нашей истории, которой я горжусь. Скорее я бы назвал все это военным преступлением. К тому же вес'хар настраивают этих существ таким образом, что те готовы погибнуть за них. Так что подумайте об этом, когда станете судить нас.

– А существа, зараженные с'наататом, некогда были вес'хар?

– Да. Но потом они изменились.

Эдди вновь попытался сосредоточиться. Собрать воедино все, что узнал.

– Значит, это вовсе не миф, – пробормотал он. – А что случилось с пленником, зараженным с'наататом? Он в конце концов умер?

– Он пережил воздушное нападение на наш лагерь и теперь живет на Аште с вашими товарищами. Ваш сосед именно тот, кто уничтожил Мджат.

По какой-то причине Эдди не чувствовал триумфа, который должен был бы ощущать, услышав такую историю. Он чувствовал себя так, словно начал заболевать. Он был как охотник, который долгое время преследовал тифа, поймал его, а теперь не знал, что с ним делать.

Начав редактировать интервью с Юалом, он понял, что простой редактурой тут не отделаешься… Чтобы показать это интервью широким массам, требовалось сделать много большее. Из-всего интервью он оставил всего несколько кадров. Вид с орбиты на Эбдж и разговор о боевых отрядах вес'хар, а все остальное он стер из записывающего буфера «Актеона».

То, что он узнал, было слишком важно. Это не для шоу. Дома при тех же самых обстоятельствах он бы запустил это интервью в эфир, ни секунды не колеблясь. Сейчас же у него возникло ощущение, что не стоит этого делать… По крайней мере сейчас и здесь.

Не самое подходящее время взвалить такую ответственность на свои плечи. Он ведь так и не был уверен, что поступает правильно.

Единственное, что ему осталось, так это утешить себя порцией самогона и упиваться сознанием того, что через несколько часов старый Грэм Вилей подкатит поближе к телевизору на своем кресле-каталке, чтобы посмотреть репортаж Эдди Мичаллата.

Колонисты вели себя вежливо по отношению к Шан, которая прогуливалась по галереям Константина. Однако они держались много дальше от нее, чем обычно. Новости распространяются очень быстро. Неожиданно Шан почувствовала благодарность по отношению к Арасу, Который отделил ее от команды «Фетиды». Джош встретил ее у двери и кратко заметил, что Арас все еще у него дома.

В этот раз Шан постучалась.

– Я пришла, чтобы извиниться, – объявила она.

– Понимаю, как вы расстроились.

– Возможно, мне надо поблагодарить вас за то, что спасли мне жизнь.

Арас подтянул стул и поставил перед Шан тарелку с печеньем.

– Печенье не слишком свежее. Жаль.

– Я ведь могу есть все что угодно. – Она и в самом деле хотела есть. Ее аппетит не снижался ни на мгновение. – Мой аппетит – часть изменений?

– Да. С'наатату необходимо много энергии, особенно на время адаптации в организме.

– Мы говорим только обо мне?

– О нас.

– Да, извините, о нас.

– Кажется, вы не столь уж драматично относитесь к сложившейся ситуации.

– Я считаю, что гораздо важнее разобраться с тем, что происходит прямо сейчас, и пока стараюсь не задумываться о будущем. Однако то, что происходит, все же выбило меня из колеи. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Позволят ли ваши матриархи мне остаться на планете?

Арас стал раскладывать печенье на тарелке, словно не расслышав ее вопроса.

– А по какой причине?

– Из-за этого.

– Я хотел спросить, по какой причине мы должны рассматривать вас как союзника вес'хар, которому угрожают другие гефесы?

– Выходит, вы ничего не сказали матриархам?

– Да. Иначе они казнили бы нас обоих из-за такого безумного нарушения карантина.

– О дерьмо!

– Я узнал так много новых слов, общаясь с вами, Шан Чайл… В самом деле – полное дерьмо!

Те оскорбления, которые она уже готовилась обрушить на него из-за того, что он разрушил ее жизнь, внезапно показались ей выражением полной неблагодарности. Он действительно по-настоящему рисковал, оставив ее в живых.

– Похоже, ситуация становится все хуже и хуже, – пробормотала она.

– Я не боюсь смерти, – продолжал Арас, – но мне кажется несправедливым спасти вас лишь для того, чтобы вы были чуть позже казнены. Единственное, что вам грозит, так это настоящее одиночество.

Потянувшись, она взяла Араса за руку и сильно сжала ее. «Никто и вообразить не мог, что вот такой простой жест заставит меня нарушить закон», – подумал Арас. Единственное, что сейчас имело значение, так это то, что Арас заботился о ней больше, чем все остальные люди, которых она встречала в жизни, больше, чем ее товарищи-офицеры, больше, чем кто-либо из дальних родственников.

– Попросите, чтобы они позволили мне остаться, – повторила Шан.

Глава 28

КОМУ: Отдел поддержки исследований ББС канала

ОТ КОГО: от Эдди Мичаллата CS2

ЗАПРОС: Сообщите, какие счета и активы имеет суперинтендант Шан Франкленд в банках на территории ФЕС и зонах 2, 3 и 4. Специальное примечание: она отличный специалист, так что поверхностная проверка тут не поможет. Ищите необычно большие суммы, которые могли поступить на ее счета от правительственных агентств, занимающихся биотехнологиями. Мне нужно как можно скорее получить эти данные.

P.S. Как приятно узнать, что корпорация, пославшая меня сюда, до сих пор существует. Боже благослови исенджи за то, что они предоставили нам этот канал связи.

Во рту у Эдди пересохло. Пульс бился учащенно. Такое происходило с ним всякий раз, когда ему начинало казаться, что он на пороге сенсационного открытия. Впрочем, ни разу в жизни ему еще не удавалось натолкнуться на настоящую сенсацию.

Однако пока у него не было никаких доказательств. Только домыслы. А исенджи могли и сами заблуждаться, так по крайней мере заметил переводчик. К тому же им необходимо было веское оправдание для своего вторжения.

Но все это – детали. Теперь Эдди ничуть не удивлялся тому, что Арас выжил после того, как его скутер сбила система защиты лагеря.

Эдди даже не мог вспомнить, как после интервью очутился в столовом модуле. Он пришел в себя, осознав, что варит себе кофе. С удивлением он уставился на чашку с ложкой, которые держал в руках. Ему пришлось призвать на помощь все свои силы, чтобы стряхнуть оковы безумия. В первую очередь ему нужно было успокоиться.

Кроме Араса, его теперь сильно интересовала еще одна личность – Шан Франкленд. Он-то думал, что хорошо понимает ее. Она казалась ему идеалом руководителя, но теперь… Теперь он не был в этом уверен.

Всем было известно, что она прошла подсознательный брифинг. Морпехи даже подшучивали по этому поводу, так как сами презирали скользкие политические шпионские игры. Но все сходились на том, что брифинг скорее всего касался инопланетян. К тому же простым людям не обязательно было знать, что по этому поводу думают политические лидеры. Вот, собственно, и все.

Но Эдди начал сомневаться.

Какой бы сильной личностью ни была Шан Франкленд, она не могла никуда деться оттого, что вложили ей в голову. И никто не мог сказать, какие ключи вложила в ее голову Пиралт. Морские пехотинцы шутили, что это три слова: «лагерь», «кровь» и «дерьмо». Неожиданно Эдди обдало холодным потом. Он так и замер с чашкой в руке.

А может быть, все дело было в с'наатате? Может быть, Пиралт отдала приказ любой ценой использовать биотехнологии для правительственных учреждений, прежде чем они попадут в руки корпораций?

Нет. Это безумие. Шан была из СиДиЗОка. Шан симпатизировала экотеррористам. И не просто симпатизировала. Из-за этого она едва не погубила свою карьеру. Он не мог представить, что она выкрадывает данные, полученные учеными, ни в порыве патриотизма, ни рассчитывая получить за них большие деньги.

Он не мог в это поверить.

Вероятно, это всего лишь совпадение. Его слишком ошеломила настоящая история инопланетянина, который, быть может, обладал поистине волшебной силой…

И все-таки где сейчас Шан?

– Когда вы в последний раз обследовали Франкленд? – поинтересовался Эдди у Крис Хагель.

– Никогда я ее не обследовала, – ответила врач. – Я никогда не считала это необходимым, Франкленд не жаловалась на здоровье… Почему вы спросили об этом?

– Просто из любопытства.

– Видимо, это сродни моему любопытству. Я-то до сих пор не могу понять, как она может ходить, получив черепно-мозговую травму.

– Видимо, так.

– Думаю, что все происходящее связано с нашими друзьями вес'хар. Вы это хотели мне сказать? Думаете, как можно заполучить их медицинское оборудование и как отправить его на Землю.

– Ну что вы, – отмахнулся Эдди, в глубине души радуясь, что Хагель ничего не видит дальше своей узкой области.

Эдди даже не был уверен, что огорчает его больше – что Шан Франкленд, судя по всему, не героиня или что она так ловко и так долго водила его за нос.

Но все-таки где она?

Лезть вверх было очень тяжело, и это казалось еще более странным, так как зрение говорило, что впереди – ровная местность. А виной всему была гравитация. На Вес'едже она была еще больше, чем на Безер'едже, и простая прогулка выматывала. Однако Шан лишь поправила сумку у себя за спиной, чтобы было удобнее, и механически продолжала переставлять ноги так, словно взбиралась на крутую гору. Болезненное упражнение.

– С вами все в порядке? – поинтересовался Арас, остановившись и посмотрев на нее. – Может, мне стоило бы забрать вашу сумку?

– Я сама справлюсь, – объявила она. – Я приспособлюсь.

– У меня были определенные причины для того, чтобы повести вас этим маршрутом.

У Шан не хватило сил, чтобы ответить. Тем не менее она по-прежнему держалась рядом с ним, приноровившись к его широкому шагу. «Дисциплина, – говорила она себе. – Дисциплина. Дисциплина. Дисциплина». Эта мантра раньше всегда работала. Дальше они шли молча. Шан старалась дышать ровно, подстраивая дыхание под ритм шагов.

Постепенно Арас выдвинулся вперед. Шан с трудом тащилась за ним. В какой-то момент он замер так, чтобы Шан смогла четко рассмотреть его силуэт на фоне неба. Она все еще не теряла надежду – еще несколько шагов, и ей станет много легче.

– Нам туда, – махнул он рукой, чуть изменив направление. – Посмотрите. Разве это не стоило усилий?

Шан подняла голову.

Перед ними в затопленной утренним туманом кальдере[41]41
  круглое или овальное углубление в жерле вулкана.


[Закрыть] раскинулся город. Он поднимался по отвесным стенам. Фасеточные круглые крыши мерцали, переливаясь. Из-за того что дома призрачными башнями поднимались из тумана, Шан не могла даже примерно определить их размеры. Ей казалось, что она смотрит на тысячи гигантских жемчужин, разбросанных по воле некоего волшебника. Настоящая сказка.

– Боже мой, – только и смогла промолвить она.

– Я знаю, люди любят то, что блестит, – заметил Арас с гордостью и восхищением. – Нравится?

Холодный воздух обжигал нос и гортань Шан. Каждый вздох давался ей с трудом. Но вот уже дыхание ее стало ровным – с'наатат постепенно перестраивал ее тело, чтобы приспособить его к подобным нагрузкам. Шан присела на корточки и смотрела, не в силах отвести взгляда от Города Жемчуга.

Она впала в состояние, близкое к трансу. Неожиданно у нее в памяти всплыли строки из Библии колонистов. Она открыла свою шебу и нашла этот текст.

И двенадцать врат были двенадцатью жемчужинами. Каждые врата – жемчужина своего цвета. Улицы города были из чистого золота, а стены домов – из прозрачного стекла.

Если Ф'нар и не был новым Иерусалимом, он поистине являлся его новым олицетворением. Шан пришлось сделать усилие, чтобы развеять неожиданно накатившую волну страха. Перед ней лежал город, основанный на прагматизме, и тут не было и следа Бога.

– Колонисты сошли бы с ума, если бы увидели это место, – заметила Шан.

– Ф'нар? – удивился Арас. Он посмотрел на экран ее шебы, заглянув ей через плечо. И сухой запах сандалового дерева неожиданно вернул ее к реальности. – Да, все люди реагируют одинаково. Они называют это Городом Жемчуга.

– И вы тоже так зовете его?

– Нет. Так зовут его только люди. Название придумал еще Бен Гаррод. Давным-давно я привел сюда нескольких колонистов. Немного – человек пять.

– Великолепное зрелище. Скажите, а сколько времени нужно вашим людям, чтобы возвести такие крыши?

– Возвести?

– Ну, я хочу сказать, создать такое жемчужное покрытие. Выстроить стены…

Какое-то время Арас находился в замешательстве.

– Мы даже не пытались строить, – наконец нашелся он. – Мы просто нашли то, что защитит крыши от непогоды.

– Хотите сказать, что это натуральные образования?

– Это выделения тем – маленьких созданий наподобие наших пчел. Огни роятся и оставляют выделения на плитах. Конечно, чтобы создать такое, нужны биллионы тем.

– Не может быть, – пробормотала Шан. – Неужели это всего лишь дерьмо насекомого? – И тут же пожалела о своей грубости и цинизме. Слишком уж прекрасным было открывшееся ей зрелище. Она должна была вести себя более почтительно. Налетевший ветер обдал ее прохладой. А потом ветер запел – длинная единственная нота. Он тянул ее несколько минут – и смолк. А потом затянул снова, но уже другую ноту, в другом тембре. Непередаваемый эффект. Шан замерла.

Арас стоял рядом, внимательно наблюдая за ней.

– Матриархи.

– Поют? – Она не могла поверить, что эти звуки издает не ветер, а живые существа. Отчасти это напоминало пение муэдзина, призывающего верующих к молитве. И в то же время в звуке не было никакого призыва. – Что это? Они так поют?

– Они изъявляют свою волю, – объяснил Арас, стараясь говорить как можно мягче, словно родитель, объясняющий ребенку очевидные вещи. А потом, повернувшись, он пошел дальше.

Шан пришлось приложить все силы, чтобы не отстать от него. Но Арас неожиданно остановился. Лицо его по-прежнему оставалось совершенно бесстрастным. – Они объявляют, что эти их земли, – продолжил он все тем же поучительным тоном.

Шан тяжело было принять все это. Арас все же был инопланетянином, сколько Шан ни пыталась в своем воображении наделить его рядом человеческих качеств. А теперь он привел ее туда, где в увитой немыслимыми жемчугами долине пели неведомые ей существа. И эти существа были для нее такими же чужими, как безери. Разом рухнули все иллюзии, которые она питала относительно схожести людей и вес'хар.

Шан не ожидала, что кто-нибудь выйдет, чтобы их встретить. Она искала покровительства матриархов, убежища, осознав, что гефес стали для нее потенциальной, очень серьезной угрозой. И все же один из вес'хар ожидал их у ворот на вершине одного из холмов.

Шан впервые увидела настоящего вес'хар во плоти. Раньше она видела их только на фотографии в библиотеке Константина. Только теперь она начала понимать, насколько Арас отличается от своих сородичей.

Подойдя ближе, Шан обнаружила, что встречает их самка в мерцающем пальто цвета опала.

Шан понятия не имела, почему она решила, что это существо – самка. Она стала приглядываться, стараясь различить какие-нибудь детали, говорившие о ее половой принадлежности, но ничего не нашла. И тем не менее суперинтендант была уверена, что перед ней самка вес'хар. А может, все дело в запахе?

– Это – матриарх Ферсани, – объявил Арас.

Ферсани была на голову выше Шан и чем-то напоминала экзотическую валькирию. Волосы у нее были заплетены в косы. Шею покрывала густая полосатая шерсть. Формой ее глаза напоминали цветы ириса – янтарные и полупрозрачные. Быстро меняющие форму зрачки то походили на маленькие крестики, то становились горизонтальной черточкой, потом – вертикальной и вновь принимали форму крестиков. Шан никогда не замечала у Араса ничего подобного. «Интересно, как долго станет она разглядывать меня?» – подумала Шан. Она стояла совершенно спокойно, в ответ разглядывая вес'хар.

Матриарх громко пропела ряд нот. Шан показалось, что тут воедино сплелись две мелодии. И одновременно у нее за спиной запел Арас. Голос его звучал много ниже. Эффект оказался сверхъестественным. Шан была очарована.

– Ферсани Чайл сказала, что хочет, чтобы ты предстала перед всеми матриархами этой области, – перевел Арас.

– Скажи ей, что я постараюсь оправдать подобную честь, – ответила Шан.

Арас перевел ее слова. Раньше Шан никогда не слышала, как Арас говорит на своем родном языке. Лишь изредка он позволял себе вставить странное слово. Прислушиваясь к невероятному, причудливому хитросплетению звуков речи вес'хар, Шан вспомнила, что он всего лишь отверженный чужак для представителей своего рода. Но здесь, на этой планете, она и сама была чужой, а из-за с'наатата она теперь чужая для всех и вся… А двое вес'хар все еще продолжали напевный разговор. Наконец они вроде бы достигли какого-то соглашения.

– Ферсани выделила нам две комнаты в доме Чайяс, – вновь заговорил по-английски Арас. – Нас накормят, позволят нам привести себя в порядок, а потом мы будем ждать аудиенции матриархов.

– Но разве пища вес'хар подойдет мне? Арас погладил плечо Шан.

– Теперь ты можешь есть что угодно. Но не стоит обсуждать это в присутствии Ферсани.

– Она понимает по-английски?

– Нет, однако несколько лет назад она пыталась изучить его. Кто знает, насколько она продвинулась в этом начинании. Не стоит недооценивать матриархов.

В жизни Шан часто бывали моменты, когда у нее возникало ощущение, что должно произойти нечто важное и что она вот-вот станет свидетелем какого-то исторического события. В такие мгновения ей хотелось всего лишь стоять в стороне, наблюдая за тем, что происходит. Точно такое же чувство возникло у нее и в этот раз… Вслед за Арасом она прошла по широкой террасе с колоннами к одному из зданий, которые на Земле, без сомнения, приняли бы за природные образования. Все дверные проемы были слегка перекошены, окна – если, конечно, это были окна – были расположены асимметрично: одно напоминало слезинку, другое – узкий вертикальный разрез, следующее – зубастую пасть. И там были существа. Они останавливались, прерывая свои дневные дела, и с интересом смотрели на Араса и его спутницу. Шан пыталась сделать вид, что не замечает повышенного внимания к своей особе. Все эти инопланетяне чем-то походили на Ферсани и ничуть не напоминали Араса. Когда они миновали террасу, за спиной у них раздалось переливчатое пение: без сомнения, инопланетяне обсуждали своего странного соплеменника и Шан. Большинство из них никогда прежде не видели людей.

Их пристальные взоры ни на секунду не отпускали гостей Ферсани. Но не все рассматривали Шан.

Многие с таким же удивлением пялились на Араса.

Они пристально рассматривали это странное существо, которое не было ни вес'хар, ни человеком, ни животным. Шан с трудом сдерживалась, чтобы не оглянуться. Ей казалось невежливым ответить хозяевам удивительного города столь же пристальным вниманием. Однако иногда она перехватывала взгляд кого-то из наблюдавших, и тогда ей волей-неволей приходилось делать небольшой кивок, точно так же как всякий раз делал это Арас. Однако она так и не поняла, как на это реагировали наблюдающие за ней. Арас так ей толком и не объяснил, как нужно вести себя в окружении вес'хар.

Ф'нар занял всю кальдеру. Амфитеатр улиц-террас пересекали водные потоки, повсюду были кривые лестницы и сверкающая растительность пунцового и золотого цветов.

– Так вот что вы называете достойным строительством, – пробормотала Шан.

– Я пришел с севера. Там мы строим вглубь. Те, что живут здесь, мягче относятся к строительству… Они всего лишь маскируют свои города.

Больше Шан ничего не говорила до тех пор, пока они не достигли здания в конце другого лестничного пролета. «Если на землю спустится туман и камни станут влажными, эти лестницы могут оказаться очень опасными», – подумала про себя Шан.

Вслух она, разумеется, ничего подобного не сказала. Здание, перед которым они теперь оказались, выглядело точно так же, как и остальные. На фоне других построек его архитектуру можно было бы даже назвать банальной. Арас взмахом руки указал на дверь, одновременно приглашая Шан войти. Странно перекошенная дверь открылась при ее приближении.

– Что это за здание? – спросила она.

– Это – дом Чайяс, – ответил Арас. – Ты разочарована?

Если говорить честно, то Шан ожидала чего-то более внушительного, здания, которое подчеркивало бы мощь, говорило о прошлом и нынешнем величии. Войдя, суперинтендант обнаружила, что само здание внутри чем-то напоминает маленький отель: лабиринт связанных между собой помещений, внутренняя отделка которых ничуть не напоминала человеческие жилища. Шан прошла через комнаты, где находились молодые вес'хар и самцы-подростки с непроизносимыми длинными именами. Стоило ей войти, как все находившиеся в комнате откладывали свои дела и смотрели на нее. Нигде она не заметила ни одной двери, которую можно было бы закрыть, чтобы отделить одну комнату от другой.

– Мы что, вошли через черный ход? – с недоумением спросила Шан.

– Нет, – возразил Арас.

– А почему у вас тут нет коридоров?

– В Семенном доме нет ничего подобного. Все комнаты соединены между собой. – Он сделал паузу, остановившись перед проходом, частично закрытым декоративной зеленой тканью. Осторожным движением он отодвинул занавес. – Мы не разделяем вашу потребность в уединении. Это все, что они смогли сделать, чтобы приспособить помещение для вашего комфортного пребывания тут.

За дверным проемом лежала комната, отделанная той же самой декоративной тканью. В комнате имелся альков с полкой примерно на высоте талии Шан. Несколько меньших проемов вели в другие комнаты, которые показались суперинтенданту меньше центральной.

– Кровать, – объяснил Арас, показав на альков. – Там купальные принадлежности. Тут библиотека.

– Библиотека?

– Каждый из нас имеет библиотеку.

– Точно.

– Я пойду и поишу что-нибудь поесть, – сказал Арас и выскользнул из комнаты.

Шан тут же позволила себе расстегнуть верхнюю пуговицу френча. У нее, без сомнения, была высокая температура – с'наатат работал изо всех сил. Суперинтендант ощущала, как все ее тело покрывается мелкими капельками пота. Ее тело перестраивалось, и прежняя одежда едва сходилась на раздавшихся плечах и груди.

Шан ждала Араса, не рискуя самостоятельно покидать комнату. Мысль о том, что она в одиночестве станет блуждать по дому вес'хар, да еще к тому же может наделать массу глупостей, нисколько не прельщала ее.

– Пищу подадут, как только ты сообщишь о том, что испытываешь чувство голода, – объявил Арас, входя.

– Это должно быть каким-то формальным объявлением?

– Нет. Все совершенно неформально. Ты можешь сесть за стол с любым из тех, кто в данный момент принимает пищу, будь то мужчины или дети. Все равно нам придется ждать довольно долго, пока матриархи закончат свои обсуждения.

«У нас не будет ничего общего с этими инопланетянами», – как-то сказала ксенозоолог Луиза Гальвин. Шан подумала, что, наверное, пристыдила бы ее, не зайди все так далеко. Теперь-то она не станет этого делать. Это будет слишком жестоко.

Несколько секунд Шан осматривалась, прежде чем решилась пройтись по комнате. Тут царили странные ароматы, некоторые привычные. Их явно испускали продукты растительного происхождения. Другие – более химические. Однако ее обоняние было еще не столь сильно развито, чтобы она смогла распознать их. Возможно, со временем с'наатат и преобразует должным образом ее чувства. В одной из соседних комнат высокие мужчины-вес'хар крошили овощи и колдовали над кастрюлями. В какой-то миг они оторвались от работы, несколько мгновений смотрели на Шан, а потом разом, как по команде, вновь вернулись к своей работе.

Теперь для Шан стало яснее различие между полами у вес'хар. Женщины были крупнее. Их волосы скорее напоминали клочковатые гривы, а не длинные мягкие косы. И, судя по всему, женщин было немного. В обществе вес'хар преобладали мужчины, хотя все управление сосредоточилось в руках матриархов. Стоило Шан войти в комнату-кухню, как ее немедленно окружила маленькая группа детишек вес'хар. Они, словно зачарованные ее видом, не сводили с нее глаз, обмениваясь музыкальными трелями.

– Мне не нужно будет учить их язык? – поинтересовалась Шан, повернувшись к Арасу, словно ища у него поддержки. Она попыталась как можно ласковее улыбнуться детишкам. Ее тревожило не то, что они – инопланетные существа, а то, что они – детишки. – Я не смогу воспроизвести такие звуки.

– Думаю, ты смогла бы, – возразил Арас. – Однако есть ли в этом смысл?

Арас разогнал детей одним кратким выкриком, а потом подвел Шан к столу. Один за другим мужчины-вес'хар с непринужденной грацией стали ставить на стол тарелки. Вся посуда оказалась изготовлена из того же полупрозрачного цветного стекла, что и дома у Джоша. Но некоторые были к тому же покрыты глазурью невообразимо ярких цветов. Даже ложки, широкие, искривленные, словно раздутые стебли сельдерея, сверкали разноцветным стеклом. Пища здесь по меньшей мере была безопасна. Никаких внутренностей и мясных обрезков непонятного происхождения.

Шан с любопытством скользнула взглядом по чашам с продовольствием, выискивая какое-нибудь знакомое блюдо. Все, что подали, оказалось знакомо ей, хотя порой трудно было узнать изначальные продукты. Например, одна из чаш была наполнена блестящими кусочками чего-то фиолетового.

– Свекла, – пробормотала она. – Как раз то, что я люблю.

– Этот овощ стал у нас довольно популярен, – заметил Арас – Это один из важных продуктов, которые импортирует колония. Получить разрешение на подобный импорт – большая честь.

Шан решила рискнуть нарушить этикет и выгребла ложкой себе в тарелку сверкающие оранжевые кубики, на вид напоминающие губку. Разломив куб вилкой, она откусила кусочек овоща. «Розовая вода, кардамон, соль». Плод был слегка вяжущим, вызывая покалывание в нёбе.

– Ивем, – пояснил Арас. – А это – люрисджи. Раньше я бы предостерег тебя. Людям это есть не рекомендуется. Но теперь…

Шан взяла кусочек другого плода, пожевала. По вкусу он напоминал рахат-лукум, но пах почему-то словно финик.

– Люрисджи, – повторил Арас. – Он растет только тут. Действует словно пиво.

– В самом деле?

– Если съешь несколько кусочков, это сильно отразится на твоем восприятии.

– Отнимутся ноги?

– Вроде того. Хотя, если говорить точнее, я сомневаюсь.

– Тогда почему его подают к столу?

– Этот плод содержит токсин, подобный алкоголю.

– Понятно.

– Но твое новое тело с легкостью нейтрализует его и выведет из организма.

Шан прекратила жевать.

– Значит, теперь я никогда не смогу напиться?

– Да. Но ты же сама говорила, что презираешь пьянство, так что, выходит, это некий приятный бонус.

Арас был прав. В отношении выпивки Шан считала себя настоящей пуританкой. Она сторонилась спиртного даже больше, чем колонисты, но осознание того, что она никогда не сможет ощутить алкогольного похмелья, вновь заставило ее почувствовать собственную ущербность. Больше она не могла напиться, не могла вернуться домой, не могла затащить к себе в постель Адриана Беннетта или любого другого человека… И с этим ей предстояло прожить целую вечность.