Текст книги "Любовница"

Глава 11

Я долго ждал. Выпивал каждый час и даже пытался сочинять поэму, но не пошел дальше двух строчек:

Габриель! Это имя звучит, как свирель,

Ты – весна, ты – апрель, соловьиная трель…

После этого у меня пропала охота к стихосложению. В конце концов, какой из меня Теннисон?

Когда время подошло к четырем дня, я начал сокращать перерывы между порциями, но это привело лишь к тому, что выпивки стало меньше, а врем тянулось все так же.

На моих часах было 17.30, когда наконец раздался звонок. Я весело сказал:

– Добро пожаловать… – И открыл дверь.

– Ну спасибо, лейтенант! – усмехнулся Шафер. – Вы уверены, что ждали меня?

– Вам что-нибудь нужно? – спросил я.

– Полагаю, я могу пробыть здесь несколько минут? – сказал он. – Вы не возражаете?

– Я перестал возражать с сегодняшнего утра. Думаю, что вы можете войти.

Он последовал за мной в гостиную и плюхнулся на стул.

– Выпьете? – спросил я.

– С удовольствием, все, что угодно, но без содовой. Я дал ему стакан и сел напротив.

– Что у вас ко мне за дело, Шафер?

– Около получаса назад выпустили Флетчера, – сказал он. – Я думал, вам будет интересно узнать об этом.

– Выпустили? – Я попытался изобразить удивление. – Как же это случилось?

– Вы можете перестать паясничать, Уилер? – вскинулся он зло. – Это вы организовали?

– Думаю, вы не правы. Лучше расскажите все по порядку.

– Эта стриптизерша, – продолжал он, – эта Габриель… Она проделала все чудесно, но допустила одну ошибку…

– Ошибку?

Я надеялся, что мой голос звучал равнодушно.

– Это нисколько не повредило Флетчеру, – поспешно сказал он. – Вам не придется больше заботится о нем – его выпустили. Когда печатали на машинке ее заявление, ей задавали обычные вопросы: имя, профессия, адрес.

– Продолжайте!

Я уже понял, в чем дело.

– Ну, она и дала ваш адрес. – Шафер свирепо усмехнулся. – Вы бы видели лицо шерифа! Такое зрелище стоило месячного заработка… или даже карьеры копа.

– Итак, кто же вы? – спросил я. – Авангард похоронной команды?

– Рано или поздно вы об этом узнаете, Уилер. Я подумал, что хорошо бы первым оповестить вас. В этом городе вам не место, как, впрочем, и в любом другом. Думаю, вы довольно скоро убедитесь в этом. Поэтому можете вызвать плакальщиц и заняться собственным отпеванием.

Я допил свой стакан и закурил.

– Почему вы охотитесь за Лейверсом? – спросил я.

– Я за ним не охочусь, – холодно ответил он. – Единственное, что я хочу сделать, – это хороший репортаж, и я его сделаю. Я уже обещал написать и о вас, Уилер. И теперь у меня есть материал. Хорошая статья: увлекающийся коп, который не мог признать свою ошибку и поэтому состряпал алиби для убийцы. Просто чтобы доказать, что он прав.

– Сформулируйте это как следует, чтобы я мог подать на вас в суд за клевету, – попросил я.

– Клевета? – Шафер засмеялся. – Нужно иметь репутацию, чтобы быть оклеветанным, разве вы этого не знали? А какая у вас будет репутация после того, как я напечатаю свою статью? Девушка, чье показание сегодня освободило Флетчера, является стриптизершей в Лас-Вегасе и вашей любовницей. Вот факты, приятель! И вы считаете, что после этого у вас будет репутация?

– Ну, – сказал я, – спасибо за то, что вы наконец сформулировали свою мысль. У вас все?

– Вы были так упрямы тогда в баре, – тихо сказал он. – Самонадеянный лейтенант, честный парень из службы шерифа, который думает, что может поиметь меня и это сойдет ему с рук. Вы сделали грубую ошибку, Уилер, когда решили подразнить меня. – Неожиданно он поднялся. – Подождите завтрашнего выпуска газеты, приятель. Ваше имя появится там на первой полосе!

Он дошел до двери, открыл ее и повернулся ко мне:

– Знаете, Уилер, на этот раз вы заплатите за выпивку.

И он захлопнул за собой дверь.

Я подумал, что меня могли бы взять на работу в Вегасе вместо Макса.

Звонок зазвонил опять.

«Уилер, – сказал я себе, когда шел к двери, – в конце концов, ты только человек. И если ты стукнешь Шафера прямо в нюх, тебе будет о чем вспомнить долгие годы».

Я распахнул дверь и чудом сумел остановить кулак в дюйме от изящного носика Габриель.

– Ах! – Она залилась слезами. – Ты знаешь, я сказала такую глупость, когда у меня спросили адрес! Ты прав, ударь меня!

– Нет, я подумал, что это один парень, – сказал я. – Честно!

Мы вошли в квартиру, и Габриель опустилась на кушетку. Я готовил ей выпивку, пока она вытирала глаза.

– Этот шериф! Он очень похож на парня из Западного TV.

– Ты все хорошо проделала! Не беспокойся ни о чем. – Я подал ей стакан, чтобы подтвердить это.

– Я чувствую себя полной идиоткой, – сказала она. – Сразу же, сказав это, я поняла, что наделала, но было уже слишком поздно. Я думала, что шериф взорвется!

– Он просто позавидовал мне. Возможно, он хотел бы быть на моем месте – и чтобы ты назвала его адрес.

– Я совершенно измучена, – призналась она и залпом проглотила коктейль. – Они задали мне сто тысяч вопросов! Все почти одинаковые, и они задавали их снова и снова!

– Ты хорошо поработала, – повторил я. – Почему бы тебе не отдохнуть? Мне нужно сейчас уйти. Я хочу, чтобы с тобой было все в порядке.

– Уйти?

В ее глазах появился лед.

– Дело еще не закончено, милая. Я вернусь.

– Может быть, это та непрожаренная курица из офиса шерифа? – строго спросила она. – Почему ты ничего не говорил мне о ней?

– Ты же не спрашивала. Почему бы тебе не отдохнуть пару часиков?

– После того, что я пережила сегодня, и все ради тебя! – воскликнула она, и на ее лице появилась трагическая маска. – Я страдала, меня унижали… ради тебя! И вот теперь ты уходишь!

– Да, – сказал я, беря шляпу. – Ну, не расстраивайся, милая!

Я как раз вовремя закрыл за собой дверь, секундой позже что-то с треском ударилось в нее. Судя по звуку, это была кушетка.

Был чудный вечер, такой же чудный, как и утро. Я сел в машину и поехал в бюро шерифа. Медленно провел машину мимо офиса, отмечая, что во всех окнах горит свет. Остановил машину возле бара на полквартала дальше, заказал выпивку и воспользовался телефоном. Я набрал номер Лейверса.

– Служба шерифа, – ответил хриплый голос.

– Полник?

– Да, а кто это?

– Уилер.

– Лейтенант! – Голос звучал как из бочки. – Я думал, вы уже уехали из города.

– Я в баре, неподалеку. Можешь выбрать время, чтобы подойти?

– Конечно! Шерифа нет, и в любом случае мне нужно попрощаться с вами.

– Я закажу тебе выпивку.

Вскоре в бар легкой походкой вошел Полник. Я занял столик в углу, и на нем в ожидании стояли два стакана. Полник огляделся, увидел меня и подошел с вытаращенными глазами.

– Хорошо, что я увидел вас, лейтенант, – сказал он, усевшись. – Куда вы едете? Нью-Йорк, Майами… может быть. Куба?

– Если все и дальше пойдет хорошо, я никуда не поеду. Мне нужна тво помощь, сержант.

– С удовольствием! – сказал он. – Я думал об этом весь день. Не будет больше прекрасных дам, совсем ничего… Если вы уедете, лейтенант, что-то уйдет из моей жизни, как… ну, как если бы вдруг не стало больше пива.

– Ну, спасибо. То-то я чувствовал себя весь день словно в банке.

– Шериф, – сказал он благоговейно. – Вы бы видели его, лейтенант, когда он услышал, что эта шикарная брюнетка дает ваш адрес…

– Мне уже дважды рассказывали об этом, – прервал я сержанта. – Согласен, мне следовало бы повидать шерифа в тот момент.

Полник не слышал меня. На его лице было мечтательное выражение.

– Поделитесь со мной, лейтенант! Как вам удалось закадрить такую классную штучку?

– Это нетрудно сделать, – ответил я. – Нужен только набор «сделай сам». Или посоветуйся с женой.

– С моей женой сложно разговаривать, – отозвался Полник. – Она одна разговаривает. Ответить ей невозможно. Мне, во всяком случае, это не удалось ни разу.

Я допил свой стакан и кивнул проходящему мимо официанту. Полник, заметив это, поспешно допил и свой.

– Повторите, – попросил я, и официант унес пустые стаканы.

– Что вы хотите узнать, лейтенант? – неожиданно спросил Полник. – Если смогу помочь, буду очень рад.

– Подтвердилось алиби Торча?

– Кажется, и да, и нет. – Полник задумчиво почесал нос. – Там помнят, что он был, но никто не помнит, в котором часу ушел…

– Нашли еще какие-нибудь следы в квартире Нины?

– Ничего, – ответил он быстро. – Ни отпечатков пальцев, абсолютно ничего. Ледоруб принадлежит хозяевам квартиры.

– Итак, все, что было у Лейверса против Флетчера, – это мотив убийства, который он не мог доказать, и – отсутствие алиби… Пока не пришла Габриель, – задумчиво сказал я.

– Пусть только свистнет – себя не заставлю я ждать! – сказал Полник, тяжело дыша.

От дальнейших откровений меня спас официант с новой порцией выпивки.

– А что делает шериф теперь, когда отпустили Флетчера? – поинтересовалс я.

– Вы еще спрашиваете, лейтенант? – горько удивился сержант. – Я думаю, он только тем и занят, как бы зацепить вас. Вам не передавали, как он назвал вас, вернувшись в свой кабинет? Знаете, лейтенант, некоторые слова, какими он вас обзывал, я бы не сказал даже своей жене!

– Ценю твои супружеские чувства. А в отношении его дальнейших планов насчет меня тебе ничего не известно?

Полник почесал в затылке.

– Он разговаривал с полицией в Лас-Вегасе и получил сведения об этой брюнетке.

Его глаза снова начали затуманиваться, поэтому я локтем задел его стакан, чтобы он пришел в себя.

– Я слышал, как он разговаривал с инспектором Мартином. Да и не только я, все это слышали – так он орал. Потом он разговаривал с канцелярией. Он много говорил, лейтенант… Главным образом, о вас.

– Было сразу заметно, что Лейверс не любит меня? – предположил я.

Полник задумчиво потер лоб.

– Это не мое дело, лейтенант, но я очень надеюсь, вы спрятали эту даму в безопасное место!

– Что ты хочешь сказать?

– Они устроили ей сегодня достаточно неприятностей. Мне казалось, что она пару раз уже готова была расколоться. Не обижайтесь, но если они решат поговорить с ней еще часик без адвоката… Понимаете мою мысль, лейтенант? Вот почему я говорю: надеюсь, вы спрятали ее куда-нибудь в безопасное место. – У него снова начало появляться на лице мечтательное выражение. – Может быть, в маленький домик где-нибудь на берегу… Даже в мотеле не так уж плохо с такой дамой, как она!

– Конечно, – сказал я. – Я спрятал ее в абсолютно безопасном месте… в своей квартире! Какой же я идиот!

– Лейтенант! – почти со слезами спросил Полник. – Вы издеваетесь?

– Я был так уверен, что у меня выдающийся ум, что совсем забыл об очевидном. Мне надо вернуться домой.

– Я бы этого не делал, лейтенант, – решительно заявил Полник. – Лейверс разговаривал с комиссаром и Мартином. Он, конечно, установил слежку за вашей квартирой. Они не могли ее задержать, когда рядом был адвокат Флетчера, но наверняка, когда вы ушли оттуда, они схватили ее. Может быть, она уже раскололась! Вы возвращаетесь домой, а вас ожидает засада!

– Это тебе сказал Лейверс или ты сам так считаешь?

– Это я предсказываю вам, лейтенант, – гордо ответил он. – Шериф мне ничего не говорит; только иногда пошлет к черту, чтоб не путался под ногами. Он считает меня вашим близким другом и боится, как бы я не раскрыл вам его секреты. И он прав!

– Спасибо, Полник. Интересно, не остыл ли мотор в моей машине?

– Куда вы едете, лейтенант? – спросил он сочувственно. – В Мехико?

– Сперва я попробую два других места, но мой «остин» слишком бросается в глаза.

– Мой «Меркурий» стоит на улице, – сказал сержант. – Почему бы вам не взять его?

Он вытащил ключи из кармана и положил их на стол.

– Еще раз спасибо, – сказал я и взял ключи.

– Недалеко отсюда, на той стороне улицы, зеленый «меркурий», у него вмятина на переднем бампере, там, куда однажды облокотилась моя жена!

– Она облокотилась о твой передний бампер?

– Это целая история, лейтенант! – Он старательно подмигнул. – Деталей не будет. У нее мог бы быть другой конец, если б мотор не заглох. Вам лучше поторопиться, лейтенант. У вас мало времени.

– Согласен, – сказал я. – Ты вернешься в офис?

– Нет, наверное. Я просто слонялся там на случай, если вернется шериф и захочет, чтобы я что-нибудь сделал, вот и все.

– Интересно, если они уже забрали Габриель, не отвезли ли они ее в офис шерифа?

– Не думаю, что ее повезут на допрос, – сказал он. – Они побоятся – вдруг вы узнаете об этом и приедете туда вместе с адвокатом. Держу пари, если они захватили ее в вашей квартире, лейтенант, они допросили ее прямо там.

– Возможно, ты прав, – согласился я. – Но даже ради Габриель я не готов попасться к ним в лапы. Ты мог бы сделать мне одолжение, Полник?

– Говорите, лейтенант.

– Позвони адвокату Флетчера. Его зовут Хозлтон. Передай ему все, что ты сказал мне о Габриель. Скажи, что звонишь по моей просьбе. И не нужно называть свое имя.

– Я понял вас, лейтенант! Хорошо! – Он протянул мне свою массивную ладонь. – Если я больше не увижу вас, желаю счастья, лейтенант.

Мы пожали друг другу руки, и я скривился, так как моя затрещала. В глазах у Полника появилось тоскливое выражение.

– Хотелось бы мне поехать с вами, лейтенант, – сказал он. – Ох уж эти прекрасные женщины, эти сеньориты…

– О чем ты говоришь, черт возьми?

– Мехико, – протянул он с вожделением, – вы ведь туда едете, не правда ли?

– Нет, – ответил я кратко.

– Не уезжайте слишком далеко на север, лейтенант! – быстро сказал он. – Там слишком холодно.

– Зато зимой, – возразил я, – ночь длится три месяца.

Мечтательное выражение снова появилось в глазах сержанта Полника.

– Неплохо, – сказал он.

Глава 12

Джонни Торч открыл дверь и усмехнулся, увидев меня.

– Хотите дать отдых своим ногам, коп? – поинтересовался он. – У вас что, плоскостопие? Неужели вам больше некуда пойти?

У меня не было настроения болтать. Да и таких парней, как Джонни Торч, уже встречал раньше. Вообще-то они не часто встречаются, и брать их нужно быстро, иначе они проделают в вашей шкуре пару дырок: не по злобе, просто у них быстрая реакция. Я схватил его за лацканы пиджака и рывком подтащил к себе, поднимая одновременно коленку. Затем сильно ударил его под желудок, и он обмяк. Тогда я отпустил его лацканы и снова ударил – коленом, тогда он осел, стукнувшись подбородком о мое колено.

Я отбросил его в сторону. Он лежал на полу, скребя пальцами по ковру, но сил подняться у него не хватало. Я наклонился, вытащил пистолет из его наплечной кобуры и засунул в свой карман.

Когда я выпрямился, из спальни вышел Флетчер. Увидев меня, сразу остановился.

– Лейтенант? – Тут он обнаружил Джонни, или, точнее, услышал, как тот плачет, растянувшись на ковре. – Что тут происходит?

– Когда-нибудь его пристукнут, – сказал я. – Никому не понравятся его любезности. А эта его усмешка…

– Я знаю, что вы имеете в виду, – сказал Флетчер. – Он и меня раздражает. Вы замечали?

– Замечал.

– Переживет, – кратко резюмировал он. – Выпьете?

– Не мешало бы.

Мы прошли в гостиную. Флетчер занялся приготовлением выпивки, а я сел на кушетку и закурил. Несколько секунд спустя услышал шаркающий звук позади себя. Я взглянул через плечо и увидел, как Джонни медленно, на четвереньках, движется к ближайшему креслу. Его лицо лоснилось от пота, и он тихонько постанывал, продолжая упорно продвигаться вперед.

Он добрался до кресла в тот момент, когда Флетчер подал мне стакан. Джонни медленно и болезненно подтянулся, сел, наклонился вперед и схватилс за живот. Его глаза дико сверкали – он молча смотрел на меня.

– Я еще не поблагодарил вас, лейтенант, – сказал Флетчер, – за то, что вы сегодня сделали для меня. Не знаю, как выразить вам мою благодарность! Не понимаю, почему вы это сделали и как вы убедили Габриель помочь мне. Но в любом случае я этого никогда не забуду!

– Так уж получилось. Вот я и пришел к вам, Говард, – сказал я небрежно. – Придумал способ, которым вы могли бы отблагодарить меня… Хороший, практический способ.

– Не понимаю вас. О чем вы говорите? Джонни Торч натужно засмеялся, но смех перешел в стон.

– Не будь дураком, Говард, – сказал он. – Я говорил тебе – они все одинаковые! Полицейский ничем не отличается от других людей. Он хочет ваших денег, Говард! Сложенных стопочкой, на блюдечке. Он пришел за ними.

– Не знаю, откуда Джонни взял это, – сказал я Флетчеру, – но он прав.

Говард посмотрел на меня с откровенным изумлением.

– Вы… вы хотите денег за то, что меня выпустили? – Он коротко рассмеялся. – Действительно смешно. Я думал, что если и был когда-нибудь честный коп, так это вы, Уилер. И считал, что вы организовали алиби дл меня, потому что в самом деле верили: не я убил девушек. Впервые в жизни мне показалось, что я встретил честного парня!

– Вы разбиваете мне сердце, Говард, – сказал я. – У меня нет времени ждать, пока оно окончательно разобьется. Вы можете заплатить мне сейчас?

– Сколько же вы хотите? – спросил он решительно.

– Двадцать тысяч. Наличными. Флетчер засмеялся.

– Вы с ума сошли! Где я возьму такие деньги?

– Они у вас есть, Говард, – сказал я. – Я очень благоразумный человек. Здесь у вас где-то спрятано семьдесят тысяч долларов, а я прошу всего двадцать. Я считаю, что это довольно дешево за то, чтобы спасти вас от газовой камеры.

– Вы попусту тратите время, – сказал он. – У меня нет этих семидесяти тысяч. Чем больше я думаю о той ночи в Лас-Вегасе, тем больше убеждаюсь, что синдикат подстроил ложное обвинение. Они хотели, чтобы я убрался оттуда. Выдумали историю, будто я забрал деньги, потому что надеялись – рано или поздно кто-нибудь, вроде Джонни Торча, поверит этому. Тогда он мог бы вышибить мне мозги, пытаясь узнать, что я с ними сделал.

– Хорошая история, – подтвердил я. – Почему же вы не продадите ее в «Трибюн» Шаферу? Он вполне мог бы воспользоваться ею. Плохо только одно, Говард: я вам не верю.

Флетчер безразлично пожал плечами.

– Верите вы мне или нет, Уилер, – сказал он, – мне безразлично.

Я вытащил свой револьвер из кобуры.

– Я могу быть упрямым… очень упрямым.

– Почему бы и нет? – Он усмехнулся. – Вы думаете, я неопытный юнец, который потеряет сознание при виде оружия?

– Я – коп, – сказал я и скрестил пальцы за то, чтобы это заявление было правдой. – Я мог бы застрелить вас обоих и стать на неделю героем Пайн-Сити.

– Надеюсь, вам понравится эта роль, – ответил он грубо.

Я услышал, как Джонни снова засмеялся, и посмотрел на него. Ему удалось выпрямиться в кресле, да и по его лицу было видно, что он начинает чувствовать себя лучше.

– Конечно, – сказал он, – Говард чертовски прав, коп. Застрелите нас обоих. Только тут выйдет неувязка: вы вообще не найдете денег… даже если они есть у Говарда!

– А зачем мне убивать? – удивился я. – Можно прострелить ему руку или ногу, но зачем же насмерть?

– Очнитесь, Уилер! – с презрением сказал Флетчер. – Ну, хорошо, прострелите мне руку или ногу. Я вспомню, в конце концов, что у меня есть семьдесят тысяч долларов. Скажу, что спрятал их под кустом в парке или положил в абонентский ящик на почте… или еще где-нибудь. Как вы узнаете, что я говорю правду? Мы могли бы играть неделями, если бы захотели.

Он подошел к бару и отвернулся от меня, приготовляя выпивку.

– В шкафу в моей комнате висит костюм синего цвета, – сказал он. – Во внутреннем кармане бумажник. В нем шесть или семь тысяч долларов. Возьмите их, Уилер, и убирайтесь отсюда!

– Вы с ума сошли! – хрипло сказал я. – Мне нужно гораздо больше! На эти деньги мне никуда не уехать! Флетчер медленно повернулся ко мне.

– Вы уезжаете, Уилер? А что мешает вам остаться здесь?

– Я не могу оставаться здесь, – упрямо сказал я. – Не дольше, чем вы, во всяком случае. Вы ведь не хотите, чтобы вас снова обвинили в двойном убийстве!

– О чем вы говорите, черт возьми?

– Габриель, – сказал я. – Я оставил ее одну в квартире…

– Ну и что из того? – спросил Джонни.

Я посмотрел на Флетчера. , – Она уже чуть не раскололась сегодня во врем допроса, хотя рядом с ней был ваш адвокат. Я не думал об этом, пока не оказалось слишком поздно. Они устроили засаду возле моего дома. Едва я ушел, они схватили ее. У них есть время допросить ее, и она расколется, Флетчер! Возможно, это уже случилось, а вы знаете, что это значит для меня!

– Несчастный коп! – тихо сказал Джонни. – Коп, устраивающий алиби ради денег! – Он начал тихо смеяться. – Коп, ударившийся в бега! Разве ты не считаешь, Говард, что над этим стоит посмеяться?

– Не будь дураком! – резко заметил тот. – Если он теперь попадет в тюрьму, то я сяду вместе с ним. Нам нужно срочно убираться отсюда!

Пока они спорили, я пошел в спальню, достал из кармана синего костюма бумажник и открыл его. Было похоже, что там семь тысяч долларов, а не шесть. Я засунул деньги в свой внутренний карман и вернулся в гостиную. Они все еще спорили.

– Я уезжаю отсюда! – кричал Флетчер. – Что мне еще остается делать? Торчать здесь и ждать, когда шериф заберет меня?

– Нет, Говард, – тихо возразил Торч. – Давай подождем еще немного.

– Можешь ждать сам! – отмахнулся Флетчер. – А я уезжаю.

Он быстро ушел в спальню. Со своего места я видел, как он вытащил чемодан и поставил его на кровать, потом начал швырять туда одежду. Я оглянулся и встретил зловещий взгляд Джонни Торча.

– Вы забрали свои семь штук баксов? – тихо спросил он.

– Да, – ответил я. – И сейчас уйду.

– Конечно, – согласился он, – вы уйдете и, может быть, будете счастливы где-нибудь в Мехико. Вы, конечно, представляете, как долго сумеете продержаться на эти деньги? – Он снова засмеялся. – У вас еще есть врем удрать за границу, коп… Так мне хотелось бы думать…

– Вам лучше подумать о Флетчере, Джонни, – тихо сказал я. – О Флетчере и о тех семидесяти тысячах. Он уйдет с ними и никогда не вернется.

Я все еще держал свой револьвер в руке. Джонни некоторое время смотрел на него, потом поднял глаза.

– Как я могу остановить его, коп? Вы же забрали у меня пистолет.

– Логично, Джонни, – сказал я. – Вам нужен пистолет, чтобы остановить его? – Свободной рукой я вытащил его пистолет из бокового кармана и протянул дулом вперед.

Он медленно взял его.

– Спасибо, коп, . – прошептал он. – Когда у меня будет время, я вспомню о вас.

– Только не пытайтесь вспомнить обо мне раньше, чем о нем, – сказал я и направил свой револьвер на Джонни.

– А зачем мне делать такую глупость? Из спальни вышел Флетчер в шляпе и с чемоданом. Он резко остановился, увидев в руке Джонни пистолет.

– Остынь, Говард! – сказал Джонни. – Ты никуда не уедешь! Никуда!

– Сумасшедший! Дурак! – зарычал на него Флетчер. – Зачем вы вернули ему пистолет?

– А вы считали, Флетчер, что откупились семью тысячами?

С его щек постепенно исчезла краска. С минуту он смотрел то на меня, то на Джонни.

– Тебе следовало бы остыть… босс, – сказал Джонни. – Ты никуда не поедешь. Мы будем сидеть здесь вместе, пока за нами не придут копы. Если ты уедешь, мне придется сидеть здесь одному. День, неделю, месяц, кто знает… Но я выберу подходящее время, чтобы ударить.

– Ты хитрый, но глупый сопляк! – хрипло сказал Флетчер.

– А теперь ты оскорбляешь мои чувства, – сказал Джонни. – Ты, конечно, важная персона и потому всегда говорил мне «заткнись» раньше, чем я открывал рот. А сейчас ты ничто, Флетчер! Имя в газетах и труп в газовой камере. Ты ведь вспомнишь обо мне, когда окажешься там, правда? А я в это время уже буду во Флориде!

У Флетчера скривился рот, но неожиданно глаза его засверкали.

– Уилер, – быстро сказал он, – семьдесят тысяч ваши, вы можете их взять! Вам надо только пойти и взять их! Они спрятаны в…

Джонни Торч быстрее змеи соскользнул с кресла. Рукоятка его пистолета описала полукруг и ударила Флетчера по затылку – тот рухнул на пол. Холодные глаза Торча впились в меня.

– Вам пора уходить, коп, – сухо сказал он, – или вы никогда не переберетесь через границу!

– Возможно, вы правы, – медленно сказал я, пошел к двери и выбрался в коридор к лифту. Револьвер я спрятал в кобуру.

Эл Уилер – выдающийся ум!

Я чувствовал себя так плохо, потому что все произошло совсем не так, как я рассчитывал. И поэтому я забеспокоился о Габриель. Я вышел из дома и огляделся. Прямо передо мной стоял черный «кадиллак», над капотом которого склонился какой-то человек.

– Хэлло, лейтенант, – тихо позвал он. Мои нервы еле выдержали, но напряжение ослабло, едва я увидел лицо.

– Мистер Солтер?! – воскликнул я. – Как дела?

– Прекрасно, – дружелюбно ответил он. – Просто прекрасно. Вас подвезти, лейтенант?

– Нет, спасибо. Я на машине.

– Думаю, вам лучше поехать со мной, лейтенант, – настаивал он. – Вы ведь не возражаете? В моей машине сидит человек, и мне хотелось бы, чтобы вы с ним встретились. – Он кивнул на заднее сиденье:

– Садитесь, лейтенант.

С минуту я размышлял: там мог оказаться Макс из Лас-Вегаса; я еще подумал – он не мог выбрать лучшего времени; а потом открыл заднюю дверцу и сел в машину.

– Эл, милый! – услышал я хриплый голос.

– Габриель! – промямлил я, и мои губы коснулись ее щеки. – Как ты сюда попала?..

– Хьюго – мой старый друг, – ответила она. – Он пришел мне на помощь.

Машина отъехала от тротуара, постепенно ускоряя ход. Мне удалось на минутку освободиться из объятий Габриель, чтобы спросить, куда мы едем.

– Ко мне, – сказал Солтер. – Надо кое о чем поговорить, лейтенант!