Текст книги "Пять ящиков золота"

Глава 9

Десять утра. Кабинет Чоя. Ларсон пришел туда раньше нас, и, когда мы с Вирджинией вошли, его голубые глаза посмотрели на меня недобро. По Вирджинии было видно, как она провела остаток ночи, по мне тоже, и нельзя было требовать, чтобы Ларсону – конечно же, обо всем догадавшемуся! – это понравилось. Као, сидевший за столом, одарил нас фирменной вежливой улыбкой.

– Доброе утро! – сказал он. – Как настроение, миссис Рид?

– Замечательное, – улыбнулась Вирджиния. – Яхта уже прибыла?

– В шесть утра, – ответил Као. – Сейчас заправляется топливом.

Я достал сигарету.

– Как вы собираетесь ее брать?

– Есть один план, – сказал Чой. – Очень простой. Чем проще, тем лучше, а, Эрик?

Ларсон промолчал. Он пристально глядел на Вирджинию – а она этим утром прямо сияла.

– Изложи все, что мы придумали, Дэнни, – продолжал Као. – Ему нужно знать.

– Пусть катится отсюда подальше, – процедил Ларсон. – Обходились без него раньше – обойдемся и сейчас. У тебя с мозгами не в порядке, Као, если ты надумал брать его в дело!

– Меня не волнует твое мнение относительно участия мистера Бойда в операции, Эрик, – ангельским тоном произнес Као. – Я прошу тебя изложить ему суть идеи.

Желваки дернулись на лице Ларсона, но он, видимо, решил не задираться.

– Экипаж яхты состоит из трех человек, – начал он угрюмо. – Я их знаю, это те самые парни, у которых я ходил капитаном. Ребята свои. Рида терпеть не могут, и потому договориться с ними проблем не будет. Даже обрадуются.

– Здорово, – подмигнул ему я. – И где золото зарыто, они тоже знают?

– Кретин! – Эрик посмотрел на меня презрительно.

– То есть ты хочешь сказать, что Эмерсона, так или иначе, придется брать с собой?

– Спокойно, друзья! – Као улыбнулся. – Конечно же, Дэнни, мистера Рида мы берем с собой. И здесь начинается тот раздел плана, за который отвечаю я.

– Думаете, он расколется, где спрятано золото?

– Обязательно! – Чой не переставал улыбаться. – Я его попрошу так, что он не сможет отказать. Если надо, я это умею, Дэнни. Десять минут! И Рид поймет, что для него же лучше, если он не только скажет, где золото, но и план нарисует, и приметы выпишет на отдельной бумажке.

– Предположим, – сказал я. – Теперь анализируем ситуацию. Вирджиния – автор идеи, с ней все понятно. Эрик договаривается с командой, а потом ведет яхту на Ниихау – здесь тоже все ясно. Вы уламываете Рида – никаких вопросов! Остаюсь я. Как я отрабатываю свою долю?

– Вы ее уже отработали, – ответил Као. – Отработали тем, что перешли на нашу сторону. Рид играл с вами втемную, но при этом рассчитывал, что вы будете его основным помощником в борьбе с нами. Не вышло. Очень важный человек из его команды теперь в этом кабинете и играет против самого Рида. Достаточно?

– Меня такой расклад устраивает, – я пожал плечами. – Когда начинаем?

– В четырнадцать ноль-ноль яхта будет готова поднять якорь. – Чой заговорил деловито, таким тоном он, наверное, ставил задачи служащим своего магазина. – К этому времени мы уже ждем Эмерсона Рида на борту. В четырнадцать тридцать Рид поднимается на яхту. Она тут же отчаливает. Ходу до Ниихау – часов пять. То есть где-то около двадцати ноль-ноль мы там. Туристы, как известно, на остров не допускаются, идти напролом – значит, поднимать лишний шум. Поэтому есть смысл подождать, пока стемнеет. Ночью подходим к берегу, немного выжидаем, проверяя, все ли успокоилось, потом высаживаемся, выкапываем золото и переносим его на яхту.

– Дальше?

Чой пожал плечами:

– Возвращаемся в Гонолулу. Я знаю людей, готовых купить золото. В течение суток оно будет продано.

– Рид?

– Как только продадим золото, можно дать ему ногой под зад. – Као улыбнулся. – Все, он больше не опасен. В полицию не сунется. Во-первых, если начнут крутить это дело, то выяснится, что мистер Рид сам намеревался прикарманить золото. Во-вторых... Слишком невероятная история, чтобы в нее поверили...

– Экипаж?

– Им знать ничего не надо. Эрик скажет матросам, что Рид во время одного из путешествий оставил на острове драгоценности Вирджинии – хотел ее таким образом проучить. Это вполне в характере Рида, так что сомнений такая версия вызвать не должна. А поскольку ребята хозяина не любят, они не станут сильно протестовать, если Эрик попросит их помочь.

– Да вы, Као, прямо благородный разбойник! – я восхищенно покачал головой. – Вознаграждаете несчастных, наказываете злодея. Как в кино!

Чой усмехнулся.

– Мне больше нравится, что план не предусматривает ни капли крови. Хотя, конечно, нельзя исключить непредвиденных обстоятельств.

– Типа?

– Чего гадать! Пока что предвидеть ничего нельзя.

– Хорошо, – сказал я. – Где и когда встречаемся?

– Вы с Вирджинией должны быть на причале в два часа дня. Находите яхту, поднимаетесь по трапу. Эрик будет на борту минут за десять до вас. К тому времени станет уже понятно, согласны ли матросы быть заодно с нами. Если нет – дайте понять, что мы готовы действовать жестко. Я думаю, у вас это получится, – Као улыбнулся. – Это ведь вы так мило побеседовали вчера вечером с двумя незнакомцами на Пали-Пасс?

– У меня не было другого выхода!

– Ничего страшного! Так вот: Рид будет на яхте в половине третьего, я появлюсь накануне. Тут же поднимаем якорь.

– Надеюсь, с погодой повезет. Не переношу качки! – я улыбнулся.

– Будем верить, что все обойдется, – сказал Као. – В крайнем случае, Эрик предложит вам ведро.

– Да, – вздохнул я, – зальет туда свинца и привяжет мне на шею.

Вирджиния нервно побарабанила пальцами по столу.

– Као! А что должна делать я?

– Ничего, дорогая, – ответил он. – Твоя задача – в два часа дня помочь Бойду найти яхту. И все.

– Тогда, может, я пойду? Остались кое-какие дела, хочу закончить перед отплытием.

– Конечно. К Дэнни у меня вопросов тоже больше нет. Эрик, нам с тобой осталось обсудить некоторые частности – и тоже можешь быть свободен.

– Значит, можно идти? – я встал.

– До встречи на яхте. Не забудьте – четырнадцать ноль-ноль.

На улице Вирджиния сказала:

– Извини, Дэнни, хочу сбегать домой. Женские заботы: сложиться перед путешествием, платья, все прочее.

– Конечно, – ответил я. – В два часа на причале?

– Не опаздывай, – она чуть заметно улыбнулась. – Я очень на тебя надеюсь.

Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. Потом поймал такси.

В холле отеля кто-то схватил меня за рукав.

– Стой, Бойд! Поговорить надо! – Эмерсон Рид был в своем обычном состоянии: вот-вот взорвется. – Какого дьявола ты до сих пор ошиваешься на Гавайях!

– Хорошо здесь! – беззаботно улыбнулся я. – Пальмы, девушки, гитары... Рай земной!

– Хватит паясничать! – заорал он так, что на нас оглянулись. – Это ты мне подкинул подлянку с цветами? Ты, я знаю! Шуточки откалываешь?!

– Какие цветы? – я наморщил лоб, делая вид, что что-то вспоминаю.

– Цветы на похороны Бланш! От моего имени! Мне потом принесли счет!

– Но ведь ты же любил ее? – спросил я проникновенно.

Рид на мгновение застыл с открытым ртом, потом челюсть его медленно поджалась, губы скривились в ехидной улыбочке.

– В общем так, Бойд: советую я тебе поскорее мотать отсюда.

– Почему? – удивился я.

– Пит Рошель – знаешь такого? Так вот, он очень тобой интересуется.

– А чего интересоваться? Я живу здесь, пусть приходит.

– Они с Бланш любовь крутили, – ухмыльнулся он. – Большу-у-ю любовь! А сейчас он думает, что это ты Бланш убил.

– А с чего это ему так думать? – поинтересовался я. – Разве что ты подсказал?

– И решил Рошель тебе отомстить, – продолжал Рид, не слушая меня. – А он такой: решил – значит, сделает. Убийца Бланш умрет той же смертью, что и она, – так сказал. Так что не мелькать бы тебе на Гавайях, Бойд!

– Эмерсон, – спросил я серьезно, – а правду про твои мексиканские круизы рассказывают, что во время них девушки за борт выбрасывались? И правда, что когда кого-то на контрабанде ловят, то один стреляется, а второй, который его сдал, яхту прихватывает?

– Что? – он пошел пятнами. – Ах, ты... – и замахнулся.

Мой кулак опередил его. Бил я под ложечку, а этот удар у меня поставлен. Рид согнулся и начал хватать воздух ртом.

– Тебе туда, Эмерсон, – сказал я, взял его под руку, довел до ближайшего стула и помог сесть. Он скрючился, обхватив живот руками.

– Купить тебе цветы? – спросил я заботливо. Потом пошел к себе в номер – пусть старина Рид отдохнет в одиночестве.

До двух времени еще достаточно. Я принял душ, побрился и стал прикидывать, во что одеться – учитывая пребывание в океане, плюс возможность земляных работ и перетаскивания тяжестей. Но открыть шкаф и покопаться в своем нехитром гардеробе не успел: мои раздумья прервал стук в дверь.

В это утро мне везло на встречи со старыми знакомыми. Эмерсон Рид еще, возможно, сидел, скрючившись, в холле, а в дверях уже улыбался, как всегда жизнерадостно, лейтенант Харольд Ли.

– Алоха какахиака! – весело поприветствовал он меня.

– Алоха, алоха... Снова вы?

– Пустите к себе? – глаза его посмеивались за стеклами очков.

– Куда ж я денусь!

Ли прошел в комнату, и я почувствовал внутреннее напряжение. Оно у меня всегда появлялось накануне разговоров с полицейскими: хорошего от этих ребят тебе, Дэнни Бойд, ждать нечего.

– Полиция сегодня утром обнаружила у бара «Хауоли» «додж», – начал Ли таким тоном, будто рассказывал светские новости. – Багажник и задний бампер – всмятку! Стали проверять, чей, – оказывается, это вы его брали напрокат, мистер Бойд.

– Вынужден в этом чистосердечно признаться, – вздохнул я.

– Поздно! – весело вскричал он. – Вы же все-таки немножко мой коллега, мистер Бойд! Должны знать, что если произошла авария, нужно немедленно сообщить в полицию.

– Да будет вам, лейтенант, – улыбнулся я. – Самая обычная история. Какой-то кретин спьяну возле бара врезался сзади в машину. Мне ив голову не пришло дергать без нужды ваших ребят. Просто решил позвонить потом в фирму, где брал «додж» напрокат.

– И все-таки, – покачал головой Ли, – налицо нарушение закона.

– Будете меня арестовывать?

– Видимо, воздержимся, мистер Бойд, – вид у лейтенанта был такой, словно он мучительно рассуждает, стоит брать меня под стражу или нет. – В конце концов, человек приехал отдохнуть, к чему портить ему впечатление от Гавайев.

– Спасибо, – искренне поблагодарил его я.

– В конце концов, бывают аварии и посерьезней, – продолжал он. – Вот на Пали-Пасс вчера свалилась в ущелье машина. Два трупа.

– Н-да... – протянул я. – Всегда обидно погибнуть из-за нелепой случайности.

– Все гораздо интереснее, – лейтенант быстро, но внимательно посмотрел на меня. – Машина разбилась о дно ущелья и загорелась. Сейчас это просто груда горелого металла. От тех двоих в салоне тоже мало что осталось. Но вот что любопытно: когда патологоанатом в морге поковырялся в их останках, он начал утверждать странные вещи. В частности, сказал, что одного перед аварией застрелили. И в качестве доказательства показал пулю.

– Ого! – поскольку Ли говорил со мной вежливо, я решил отвечать ему тем же и потому тщательно демонстрировал интерес к его рассказу.

– Вы-то сами где были вчера вечером, мистер Бойд? Примерно в полвосьмого?

– В центре, – мгновенно ответил я, – сидел...

– ...в каком-то баре, – закончил мою фразу Ли. – Названия бара, конечно, не помните. Потом отправились в «Хауоли». Так?

– Естественно, так!

Лейтенант снял очки, достал носовой платок и начал медленно протирать стекла.

– Слушайте, мистер Бойд, – сказал он уже серьезно. – Я не знаю, что вы за человек, но рискну быть с вами откровенным. Могу я ждать от вас того же?

– "Говоря с людьми, не криви душой", – учил меня в детстве папа.

Я не понимал, к чему он клонит, и предпочел пока сохранить шутовской тон. Но Ли уже не был расположен к шуткам.

– Я беседовал с вашим знакомым, Эмерсоном Ридом, – он посмотрел стекла на свет, подышал на них и стал протирать дальше. – Рид близко знал мисс Арлингтон и тяжело переживает ее смерть. Во время нашего прошлого разговора вы, мистер Бойд, говорили мне, что Рид просил вас после приезда в Гонолулу передать привет покойной. Вы сказали, что созвонились с Бланш, но сами к ней не ездили. Верно?

– Верно.

– Так вот, Рид убежден, что вы в тот вечер ездили к ней.

– Интересно, почему он так считает? – буркнул я.

– А вот подумайте! – Ли, наконец, надел очки. – Он мне подробно рассказал, каким образом вы здесь оказались. Говорил, что его жена сбежала со шкипером, и он вас нанял, чтобы вы их нашли. Мисс Арлингтон позвонила ему и сказала, что видела жену Рида с любовником в Гонолулу. Рид вас сюда направил. Еще Эмерсон уверяет, что вчера утром вы ему заявили, что были у Бланш тем вечером, но нашли ее уже мертвой и не решились позвонить в полицию. Потом вы якобы в самом деле отыскали жену Рида и шкипера, но после устроили Риду скандал, сказали, что не хотите больше на него работать, и расторгли контракт без всякого объяснения причин.

– Экий фантазер! – покачал я головой.

– Я бы тоже так решил, но он предъявил доказательство: чек на тысячу шестьсот долларов. Вы вернули ему аванс, Бойд! Рассказывая обо всем, Рид был откровеннее вас. Он говорил, что в Нью-Йорке у Дэнни Бойда репутация частного детектива без особых комплексов, легко нарушающего закон, если того потребуют обстоятельства – потому он к вам и обратился. Он не подозревает вас в убийстве, поскольку не видит причин, которые могли бы вас на него толкнуть, но считает, что отказаться от денег вы решились по одному из двух обстоятельств: либо его жена и ее любовник предложили вам большую сумму, либо у вас на руках доказательства их причастности к убийству, и сейчас вы рассчитываете этих людей шантажировать. Как видите, достаточно логично.

– Логично, – согласился я. – Бред сумасшедшего иногда бывает поразительно логичен. Кстати, в последний раз, когда мы с Ридом виделись, он сидел на стуле, скорчившись и схватившись за живот. Видимо, заболевание мозга отразилось на желудке.

– То есть, вы все отрицаете, мистер Бойд?

– Сейчас – да. Потом – подумаю.

– А вот мистер Рид весьма уверенно говорил, что...

– Слушайте, – я не дал ему закончить фразу, – мы ведь с вами договорились быть откровенными? Так вот, Бланш Арлингтон я не убивал. Хорошо, что даже Рид это понимает. Мне действительно просто незачем было это делать. Вирджинию Рид с ее воздыхателем я тоже не шантажирую. Эмерсон может фантазировать что угодно, но вы же понимаете, что его домыслы должны быть чем-то подкреплены. А доказательств нет и быть не может. Обвинения же, основанные на слухах, как вам известно, в суде не рассматриваются. Мало ли, что он заявляет, будто я ему сказал о трупе Бланш! А я заявлю, что ой сам на каждом перекрестке орал, как убивал эту дамочку! Что дальше?

– Пит Рошель – помните, я вас спрашивал об этом человеке? – спросил внезапно Ли. – Не довелось познакомиться?

– Нет, – ответил я сдержанно. – Просто слышал, что такой есть. А что?

– Те двое, которых нашли в сгоревшей машине, – люди из его компании, – сказал лейтенант. – Кроме того, Бланш Арлингтон была любовницей Рошеля.

– Так, может, он ее и пришил? Сами говорили – уголовник.

– Да, мы сначала тоже так подумали. А когда проверили... Стопроцентное алиби. Интересно другое: говорят, Рошель считает, что это вы убийца Бланш. Поклялся отомстить.

– Говорят также, что полиция ко мне необъективна, – вздохнул я. – Но очень не хочется в это верить.

– Н-да... – Ли смерил меня взглядом. – Вы мне больше ничего не хотите сказать, мистер Бойд? Не для протокола?

– Увы! Пока нет, – я развел руками.

– Извините, что отнял у вас время, – лейтенант встал, подошел к двери и обернулся на пороге. – Жаль, что мы не нашли общего языка.

– Хотели, чтобы я сознался в убийстве Бланш Арлингтон? Так не убивал я ее!

Но эти слова я прокричал уже закрывающейся двери. Такая, видно, у мистера Ли манера – оставлять последнюю фразу за собой.

Я закурил. Ну и шустряк наш лейтенант! Скажи честно, Дэнни Бойд, ты ведь не удивишься, если выроешь яму на Ниихау, собьешь с ящика крышку – а на золотых слитках сидит себе этот коп, вежливо улыбается и очки протирает.

Кстати о Ниихау. Время, Дэнни, время! Ты ведь хотел собраться.

Я открыл шкаф – и застыл, окаменевший. Печальные, остекленевшие глаза смотрели оттуда. А потом прямо на меня повалился труп. Я машинально подхватил его и медленно опустил на пол. Все это было похоже на сцену из фильма ужасов. Мертвый мужчина, совершенно голый, на шее – леи из красного гибискуса, и горло, вспоротое от уха до уха. Тело уже окоченело в стоячем положении, кровь на груди не мазалась – зарезали несколько часов назад! Недолго же ты, бедняга, сидел вчера вечером возле телефона-автомата, обхватив голову руками. Не поверил мне, что Улани ничего серьезного сейчас не угрожает. Решил сам помочь девчушке. Вот и...

Да, это был Кемо – официант из «Хауоли». Неплохой, похоже, парень, искренне готовый прийти на помощь тому, кто ему нравился. Наверное, битый жизнью, потому ценивший и ласковое слово, и хорошие чаевые. Старательный на службе, но вынужденный тянуться перед хозяином, которого не любил. Ничего, Кемо, у меня еще есть несколько вопросов к твоему шефу. Таких вопросов, от которых ему станет не по себе. И какими бы мощными ни были его лапищи ярмарочного силача, защелкнутся и на них полицейские наручники. Только это будет потом, Кемо, после того, как я вернусь из небольшого морского путешествия. Ты уж извини, старик, я человек земной: хруст долларовых бумажек и шелест бабьей юбки для меня дороже исполнения гражданского долга. Потерпи, Кемо, тебе уже торопиться некуда.

Куда ж тебя девать, бедолага? А что – есть другие варианты?

Я достал из шкафа одежду, необходимую для путешествия, потом поставил застывший труп обратно в шкаф и запер дверцу на торчавший из скважины ключ – все, как и было.

Лейтенант Ли всегда приходит вовремя. Надо же! – ввалиться ко мне ровно за мгновение до того, как я собрался открыть шкаф...

Глава 10

Хождение по жаре в пиджаке изрядно измотало меня, и на этот раз я оделся так: легкие брюки, тенниска и курточка-ветровка. Ветровку я бы не одевал, но надо было под чем-то спрятать наплечную кобуру с «тридцать восьмым». Потом вспомнил о ресторанчике на Вайкини, который клялся накормить меня до отвала за доллар двадцать пять центов, и отправился проверять, как здесь держат обещание. Обещание держали хорошо. С тяжелым желудком и легким сердцем я словил такси и поехал в порт. Кто сказал, что для разбоя лучше всего подходит темная грозовая ночь? Яркое солнце и безоблачное небо – условия, отнюдь не мешающие операции.

Женщине положено опаздывать. Вирджиния на пирсе появилась в пять минут третьего. На ней были темные очки, черная шелковая блузка и брючки в облипку с пижонской бахромой внизу – вид вполне пиратский, если бы не огромных размеров неподъемная плетеная сумка, доверху набитая каким-то женским барахлом. Хоть убей меня – но эта роковая красавица наверняка выросла где-нибудь в тихом сонном городке в глубинке под назидания мамы: «Собираешься в дорогу на день – запасайся на неделю!»

– Привет, – кивнула она мне. – Готов?

– Разумеется, – ответил я. – Где яхта?

– Сейчас найдем. Эрика не видел?

– Пока нет. Сам недавно приехал.

– Он уже должен быть там. Надеюсь, с матросами договорился без проблем.

– Хочется верить. Идем?

– Идем. Неси! – Она указала мне на сумку.

Яхту мы искали минут десять.

Глядя на эту посудину, я понял, почему Эмерсон Рид предпочел сдать полиции лучшего друга. Элегантная красавица, покачивавшаяся на волнах, выглядела рядом с проржавленными, закопчеными работягами-суденышками, словно голливудская звезда, неведомо как перенесенная с церемонии вручения «Оскара» в толпу прачек и посудомоек. Солнце сияло в золотых буквах названия – «Гибискус». Я прикинул, сколько такое чудо может стоить: четверть миллиона, не меньше.

Вирджиния тронула мою руку:

– На палубе не видно Эрика.

– На палубе вообще никого не видно. Надо подниматься на борт.

– А что, если матросы все-таки отказались? – в голосе ее был испуг. – Может, подождем Као?

– Чем это Као в данной ситуации лучше меня? – я усмехнулся. – Наличие магазина на Форт-стрит сейчас не критерий. Пошли!

Мы поднялись на борт. Я расстегнул ветровку, чтобы в случае необходимости мгновенно выхватить револьвер. Огляделись вокруг. Было тихо. Вдруг распахнулась дверь рулевой рубки, оттуда выскочил Ларсон. Увидев нас, успокаивающе поднял руку:

– Порядок. Ребята с нами!

– У-ф-ф, – Вирджиния перевела дух.

– Осталось дождаться Чоя, – сказал я. – Может, выпьем, пока есть время?

– Бар в салоне, – буркнул Ларсон, не глядя на меня.

– Когда на горизонте замаячит золото, кликните меня полюбоваться, кэп, – засмеялся я. – Богатый Бойд... Вот потеха!

Ларсон, ничего не ответив, повернулся и пошел к рулевой рубке. Мы прошли в салон. Вирджиния стала по-хозяйски осматривать бар. Я уселся на кожаный диван, покачался на нем.

– Классная посудина!

– Яхта – что надо, – согласилась Вирджиния, взбалтывая коктейль. – Ты еще всего не видел, Дэнни! Отличный камбуз, отдельная шикарная каюта для хозяина, каюты для шкипера, для гостей. Кубрик на носу для команды, на корме машинное отделение. Так что к яхте – никаких вопросов. Вот к ее владельцу!

– Владелец... – я взял поданный ею бокал. – Выпьем за пинок под задницу, которым мы его отсюда вышибем!

– Согласна! – она приподняла свой бокал.

Мы выпили. Вирджиния из шейкера наполнила бокалы второй раз. Пока что занятие пиратством мне нравилось: красивая женщина, уютный салон, коктейль...

Вошедший в салон Као Чой, увидев столь идиллическую картину, как и следовало ожидать, вежливо улыбнулся.

– Пока все идет по плану, но, к сожалению, Дэнни, я вынужден вас оторвать.

– К вашим услугам! – я встал.

– Вот-вот должен появиться Рид, – сказал он. – Как только он окажется на борту, приведите его сюда.

– Ясно, – сказал я весело. – Как думаете, с ним никого не будет?

– Думаю, нет, – ответил Као. – Но, наверняка, у него при себе револьвер. Так что лучше обыщите его сразу и заберите пушку – а то со страху может начать стрелять.

Я стал у двери салона. Трап и причал отсюда просматривались хорошо. Через пару минут я увидел бегущего по пирсу Рида – Чою надо было носить чалму и за три доллара предсказывать будущее на ярмарках.

Как только Рид соскочил с трапа на палубу, я вышел из салона ему навстречу с «тридцать восьмым» в руке. Рид замер на месте с открытым ртом. Растрепавшиеся на бегу и потому вставшие торчком волосы и странное квохтанье, которое он издавал, глядя то на меня, то на ствол револьвера, делали его вид довольно комичным.

– Рад тебя видеть, Эмерсон! – приветливо сказал я. – Заходи. Мы давно ждем.

Дуло револьвера смотрело Риду прямо в грудь. Он молча приподнял руки. Я повернул его лицом к стене и быстро обхлопал карманы. Чой опять оказался прав – у Рида был при себе автоматический «кольт».

– Дорогая, скажи Ларсону, что можно отчаливать, – бросил Као Вирджинии.

Она выбежала на палубу, а я стволом револьвера в поясницу втолкнул Рида в салон.

– Здравствуйте, мистер Рид, – Као улыбнулся. – Очень рад, что мы будем путешествовать вместе!

– Слушайте, вы! – Рид, наконец, обрел дар речи. – Какого дьявола вы оказались на моей яхте? Немедленно...

– Только кричать не надо, – мягко сказал Чой. – Яхта уже не ваша, вы сегодня на ней только гость.

– Бандит! – крикнул Рид. – Вы все бандиты!

– Ну зачем ты так, Эмерсон, – ласково сказал я.

– А ты вообще заткнись! – заорал он. – Ты...

Я примерно догадывался, что думает обо мне старина Эмерсон, и не стал слушать дальше – просто рубанул ребром ладони по шее, а потом швырнул на кожаный диван.

Палуба у нас под ногами начала мелко вибрировать – запускались двигатели. Я кинул ридовский «кольт» Чою, он поймал пистолет на лету и сунул в карман.

– Откройте тайну, Као, – попросил я китайца, – как вам удалось убедить нашего друга прийти сюда точно в нужное нам время?

– Все очень просто, – Чой улыбнулся. – Обычному человеку всегда сложно отличить по телефону одного китайца от другого. Я позвонил мистеру Риду из автомата и сказал, что это лейтенант Ли, что мы сейчас захватили нескольких человек, пытавшихся угнать его яхту, и что я прошу мистера Рида немедленно прибыть сюда для опознания.

– Остроумно! – сказал я. – Но рискованно. А если бы он перепроверил в полиции?

– Ну, Дэнни, – пожал плечами Као, – надо же немножко чувствовать людей! Трудно представить, что наш друг, с его бурным темпераментом, начал бы звонить в полицию, осторожно интересоваться, не было ли с его яхтой каких-то происшествий...

– Все равно рискованно, – покачал я головой. – Мало ли какая случайность.

– Все на этом свете рискованно, – философски сказал Као. – Рид здесь – и это главное. А мы уже в пути.

Я взглянул в иллюминатор – причал уходил все дальше. Двигатели ускоряли обороты, чувствовалось, как под ногами дрожит пол.

– Не думайте, что все это сойдет вам с рук, – выкрикнул с дивана Рид. – Я уж позабочусь, чтоб вы все – все! – до конца жизни гнили в тюрьме.

– Неясно прошлое у нас и будущее кроется в тумане, – Као, похоже, процитировал какие-то – китайские? – стихи. – Ближе к делу, мистер Рид. Не пора ли подумать о нашем общем настоящем?

– Что вы хотите? – нервно спросил Рид.

– Яхта в данный момент идет на Ниихау, – сказал Чой, присаживаясь напротив Рида. – Нам бы очень понравилось, если бы вы показали место, где зарыто золото Рошеля.

– Как же, как же... – хмыкнул Рид. – Вы что, решили, что я свихнулся?

– Наоборот, – ответил Као. – Мы думаем, что вы очень умный и здравомыслящий человек. И, значит, понимаете, что вы сейчас в плену, и в этом качестве я вас могу держать столько, сколько захочу. Не стану обещать вам долю, если вы примете наше предложение. Но гарантирую, что в этом случае никто не причинит вам зла и вы вернетесь в Гонолулу в полном здравии. Кстати, и яхта тогда останется вашей.

– Вот спасибо! – процедил Рид.

– Вы, конечно, можете не согласиться, – продолжал Као, не реагируя на его реплику. – Но тогда нужно понимать, что мы зашли слишком далеко, чтобы отступать. Мы будем вынуждены добиваться своего самыми разными путями. В том числе и крайне неприятными для вас.

– Не надо меня пугать! – взвизгнул Рид.

– Да разве я пугаю? – вздохнул Чой. – Я просто обрисовываю ситуацию. Предположим, вы молчите. Нам торопиться некуда. Мы сбавляем ход и идем до Ниихау очень медленно, столь медленно, сколько понадобится. И, когда нормальные способы уговоров будут перепробованы, мне, мистер Рид, придется обратиться к методам очень нехорошим, – Као приподнялся и громко зашептал Риду на ухо. – Неужели хочется остаться слепым? Или кастратом? Или калекой без рук и без ног?

В салон вбежала Вирджиния. Глаза ее блестели.

– Все! Из гавани вышли. Мы в открытом океане! – крикнула она. Потом покосилась на Рида. – Здравствуй, ласковый мой! Как тебе v нас?

– Сука! – дернулся Рид. – Я с тебя шкуру по кусочкам сдирать буду, только момент выжду!

– Поздно, мой маленький, – засмеялась Вирджиния. – Если с кого здесь и будут шкуру сдирать, так это с тебя!

– Позови Ларсона, – сказал ей Чой. – С муженьком отведешь душу после того, как золото окажется на борту.

– Сейчас позову, – Вирджиния обвела нас веселым взглядом. – Просто у меня от сердца отлегло, когда мы, наконец, выскочили в океан, – она вышла.

– Может, связать гостя? – спросил я Чоя.

– Оружия у него нет, – поморщился Као. – А за борт он не прыгнет. Так что не надо.

– Как хочешь, – я пожал плечами. Револьвер можно было уже не держать в руке, я сунул его в кобуру.

Вошел Ларсон. Здоровый это был все-таки парень – мне сразу показалось, что свободного места в салоне стало меньше.

– Звал, Као? – спросил он.

– Все нормально?

– Порядок, – усмехнулся Ларсон. – К восьми вечера подойдем к Ниихау.

– С экипажем все улажено?

– Вопросов нет. Разве что этот, – Эрик подбородком указал на Рида. – Не выпускайте его на палубу, а то у ребят настроение его акулам выбросить.

– Судно проверили?

– Да ну, Чой, за кого ты меня держишь? Я же не мальчишка! Конечно проверил! Запас топлива миль на сто пятьдесят, продовольствия на неделю, даже больше. Машины исправны...

– Вы меня не так поняли, Эрик. Я спрашиваю, обыскали ли вы судно? – в голосе Као было нечто такое, что сразу заставило меня насторожиться. Меня – но не Ларсона.

– Зачем, Као? – Эрик пожал плечами. – Ребят здесь всего трое, когда я пришел, они все были в кубрике...

– Что? – спросил Као пугающе тихо. – Вы до сих пор не обыскали судно?

– Да кому здесь быть? – до Эрика, наконец, что-то дошло, и он начал заливаться краской. – Ладно, Као, сейчас... Если кто посторонний...

Дверь в салон распахнулась сразу, рывком. Здоровенная фигура заняла весь дверной проем. Щеголеватый костюм, черные блестящие волосы, расчесанные на прямой пробор (сейчас, впрочем, слегка встрепанные), равнодушные глазки целлулоидного пупсика. И револьвер «Комбат-Магнум 357» в руке.

– Только тихо, – тонкий голос Эдди Мейза звучал тускло и негромко. – Кто шевельнется – покойник!

В такой ситуации действительно лучше было не шевелиться. Тем более, что следом за Мейзом в салон вошел еще один человек, при виде которого в голове у меня мелькнула только одна мысль: лучше было бы тебе, Бойд, не ходить на это дело, а запереться в своем номере в шкафу и сидеть там, сколько получится, обнимая холодный труп Кемо. Это был Пит Рошель, мерзко ухмыльнувшийся при взгляде на меня.

– Да здесь веселая компания! – просипел он.

– Очень-очень медленно, Дэнни, – сказал Мейз. – Достань из кобуры свою пушку и передай ее Питу рукояткой вперед.

Пришлось подчиниться: держа револьвер за ствол, я протянул оружие Рошелю.

– Мой пистолет у Чоя! – визгливо крикнул Рид. – В кармане лежит.

– Забери, Пит, – кивнул Мейз.

Рошель подошел к Као, достал из кармана его пиджака «кольт». Затем повернул китайца к стене, быстро и сноровисто обыскал. В заднем кармане брюк у Чоя оказался еще один пистолет. Рид вскочил и подбежал к Као, развернул его и, склонив голову набок, внимательно посмотрел китайцу в лицо.

– Ну что, – захихикал он, – решил, что я такой кретин, что куплюсь на твой звонок? Ты дурак, Чой! Да я еще вчера вечером знал про все ваши планы! Эдди и Пит с одиннадцати утра на этой яхте, спокойно сидели в хозяйской каюте, пока вы пиратов корчили. Ух, ты, рожа косоглазая... – Рид наотмашь ударил Чоя в лицо. – Нехорошие методы! – передразнил он Као. – Не хотите ли остаться кастратом, мистер Чой? Или слепым? Или калекой без рук и ног?

Он еще раз ударил китайца. На разбитой губе Чоя показалась кровь. Као покосился на пистолет Рошеля, потом на «магнум» Мейза, из нагрудного кармана пиджака достал платок и промокнул губу. На лице его не было никакого выражения. Рид повернулся и подошел к Ларсону, который стоял с поднятыми руками, поочередно обводя всех, кто был в салоне, недоуменным взглядом.