Текст книги "Буйнакцы на фронтах Великой Отечественной войны 1941–1945 гг."

«Учитель, перед именем твоим…»

Камиль Абакаров

Всю жизнь он мечтал посвятить детям, их воспитанию, дать им образование, чтобы они выросли достойными Гражданами своей Родины. Когда он стал учителем школы, в первую очередь учил детей добру, любви к окружающим, дружбе. Но для исполнения заветной мечты судьба отпустила ему не много времени.

Когда фашистская Германия вероломно напала на нашу Родину, на наши мирные города и села, сердце педагога-патриота не могло найти покоя от возмущения и негодования. 22 июня 1941 г. накануне войны, Камиль Залибекович Абакаров, как и все учителя школы, был на выпускном вечере своих учеников и после вечера вернулся домой.

Перед сном он любил перечитывать рукописи своих новых произведений – стихов, прозаических сюжетов и т. д. Он, кроме учителя, был еще и писателем. Начавшаяся война требовала все новых и новых защитников, и учителю пришлось отложить на время в сторону перо, учебники и взять в руки автомат – он пошел на фронт защищать не только своих любимых детишек – Абакара и Вазипат, но и всех детей страны от фашистской чумы.

В августе 1941 г. учитель Камиль Залибекович Абакаров ушел на фронт. Мы не знаем, как он воевал, где поднимался в атаку, не узнаем, сколько фашистов истребил, но уверены, что он честно и отважно воевал, смело поднимался в атаку… Мы многого не знаем о нем, но у нас есть отрывки из его фронтовых писем, которые он присылал домой жене, детям, в коллектив учителей. Содержание этих писем мы и хотим предложить читателю.

Письма с фронта, опаленные и пропахшие военной гарью, бесценны. В одном из писем домой читаем: «Ждем приказа о наступлении… Как долго, мучительно долго тянутся эти минуты, полные опасности, тревоги. С минуты на минуту ждем приказа о наступлении. Пишу ночью при свете костра». (12 июня 1942 г.) Мы не знаем, как сложился этот бой для нашего учителя, для его товарищей. Письма домой он писал в минуты затишья между боями. Между боями он не забывал и о поэзии – писал стихи, писал маленькие зарисовки, а может, вел и дневник.

Вот еще два письма, отправленные 23 июня 1942 г.

Вот это он, видимо, написал первым. В нем Камиль Залибекович сообщает своей жене радостную весть: «Со мной из Буйнакска есть еще один земляк, знакомый по Буйнакску еще до войны, его фамилия Огиенко. С ним вместе живем. Его жена работает учительницей в школе. Если от меня не получите письма, сходите к ней и спросите…»

И уже в следующем письме, написанном в тот же день, читаем: «… Впервые за годы войны у меня на глазах слезы. Я потерял своего друга-земляка Огиенко. Видимо, теперь настала моя очередь…» (По данным Буйнакского горвоенкомата, рядовой Огиенко Иван Павлович пропал без вести 20 августа 1942 г. – Сост.).

А это письмо он адресовал своим друзьям в школу: «Здравствуйте, тт. Гаджиев и Светенко! Во-первых, шлю Вам фронтовой привет и желаю успеха в Вашей работе. Екатерина Ивановна, прошу Вас передать от меня всем учителям и учащимся г. Буйнакска фронтовой привет! И желаю Вам успехов на педагогическом фронте. Товарищи, обучайте и воспитывайте будущее поколение в коммунистическом духе и большевистской закалке и устойчивости!.. От имени наших фронтовиков обращаюсь к вам: боритесь самоотверженно на педагогическом фронте. Этим вы окажете помощь фронтовикам!» (16.10.1942 г.).

Еще одно письмо, уже не от него, а от его фронтового товарища и земляка получила жена Абакарова: «От товарища Абашева Джамала фронтовой привет. Сообщаю, что с Абакаровым Камилем мы жили около двух лет как родные братья. Теперь я потерял товарища. 31 августа, в 10 часов утра он погиб. Был ранен в голову».

…Так Дагестан потерял отважного сына, замечательного педагога, отличного кумыкского поэта, писателя-прозаика. Война никого не пощадила, унося из наших рядов и солдат, и писателей, и артистов, и учителей.

Сержант Гасан Магомедов

Он мечтал стать офицером – командиром Красной Армии, для того и поступил учиться в Краснодарское миномётное училище. Но начавшаяся война отдалила Гасана Магомедова из Лакского района от мечты юности.

Курсанта Г. Магомедова направили в распоряжение Южного фронта под г. Харьков, где под командованием генерал-лейтенанта Р. Малиновского велись очень тяжёлые бои. В этих боях наш земляк был ранен в ногу, превозмогая боль, он остался на поле боя и помогал своим товарищам отбивать атаки врага, пока его, истекающего кровью, не подобрали наши санитары.

Гасана отправили в тыловой госпиталь. После излечения он вернулся в свою часть и в 1943 г. вновь участвует в боях по освобождению городов и деревень родной страны. С боями вышли к большой реке Днепр. Путь к берегам Днепра был очень тяжёлым, немецкая авиация, артиллерия день и ночь бомбили, обстреливали подступы к ней. Но уже ничто не могло помешать нашим войскам, ничто не могло остановить напор нашей армии; соединения 1-го УФ переправились через Днепр, освободили столицу Украины Киев, потом г. Коростень. Доблестные войска генерала армии Н.Ф. Ватутина освободили город Волынский (Володарск-Волынский) и с тяжёлыми боями совместно с войсками 1-го БФ упорно шли вперёд к границе Польши, чтоб освободить братский польский народ.

Но перед нашими войсками встала мощная водная преграда – река Висла. На Восточном берегу многоводной реки, откуда предполагалась переброска наших войск, бои за переправу были исключительно тяжёлые. Заплатив высокую цену, – здесь полегло много наших бойцов, советские войска всё же переправились на западный берег Вислы и с боями овладели городами Альтдамм, Драмбург, Штаргард, Керлин и другими. После Польши была Германия, это уже была освободительная война народов Европы, в том числе и немецкого, от фашизма.

Магомедов Гасан Умарович был награждён орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За победу над Германией», получил несколько благодарностей от ВГК тов. И. Сталина. За войну был ранен дважды, в том числе и в голову, была и контузия.

После войны сержант вернулся домой. Позднее переехал в Буйнакск и работал на Агрегатном заводе.

Он был учителем

Абакаров Бадави Магомедович считал, что самая лучшая профессия – профессия учителя. Учить детей, воспитывать в детях любовь и уважение к окружающему, любить мир и дружбу между народами, дать им образование – это очень благородно. Но начавшаяся война с фашистской Германией заставила Бадави Магомедовича из сел. Хурукра Лакского района 30 августа 1941 г. взять оружие в руки и встать в ряды защитников Родины.

Его направили в район самых ожесточенных боёв.

Харьковское направление. Здесь 332 сп, в составе которого он воевал, вместе с другими воинами ценой огромных потерь сковывал и сдерживал натиск многократно превосходящих сил противника, тем самым обеспечивая другим частям организованный отход на новые рубежи. Против нашего Воронежского фронта фашисты бросили всю мощь своих сил: тысячи танков, самолётов, артиллерию и др. Бойцы понимали: чем дольше они будут сдерживать врага в этом направлении, тем быстрее и лучше подготовятся к будущим боям отходящие части, тем быстрее придет в себя и погонит фашистов назад наша армия. В этих кровопролитных боях мужественно сражался и учитель Абакаров.

В одном из тяжелых боев за украинский город Харьков в первых числах января 1943 г. он получил сквозное ранение в левую ногу. Зимняя рана оказалась тяжелой и кровоточащей. Он не мог самостоятельно двигаться, снег уже успел побагроветь от крови, но, к счастью, вовремя подоспели санитары. Сделав на месте обезболивающий укол и перевязав ногу, его унесли подальше от поля боя. Через день раненого отправили в тыловой эвакогоспиталь в Грузию – в город Цхалтубо. Из госпиталя он выписался 4 марта 1943 г. Врачи в своем консилиуме вынесли решение: «… непригоден для дальнейшей службы».

За участие в боях на фронтах Великой Отечественной войны учитель из Хурукра был удостоен медалей «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и др.

После демобилизации Бадави Магомедович Абакаров переехал в Буйнакск.

Бараев Абдулкадыр из Чиркея

Бараев Абдулкадыр родился в 1920 г. в старинном аварском селении Чиркей. Учился в сельской школе, мечтал продолжить учебу, получить достойное образование. Но началась Великая Отечественная война.

Уже на третий день войны, 25 июня 1941 г.

А. Бараев был призван в ряды защитников Отечества, попал на Западный фронт.

Первые дни, месяцы, да и год начала войны были одними из самых тяжёлых как в физическом, так и в психологическом отношении.

Абдулкадыру не одну сотню километров пришлось отступать, оставлять города и деревни, теряя боевых друзей. Но наступил долгожданный перелом на фронтах Великой Отечественной войны; набравшийся опыта, экипированный новым оружием и техникой, одетый, обутый советский солдат остановил врага. Уже в составе 1-го, потом 2-го Украинских фронтов Абдулкадыр Бараев гнал и гнал врага, нанося ему смертельные удары, уничтожая его технику. Старший сержант не только умело командовал своим отделением, но и сам был отважным воином. За свои героические действия старший сержант Бараев Абдулкадыр из Чиркея был награждён одним из высших орденов Советского Союза – орденом Красного Знамени.

После войны вернулся в родной в Чиркей. Умер и похоронен там же.

За подбитые танки орден Славы

Петр Постников

Постников Петр Павлович родился в г. Красноярске в 1912 г., где и проживал до самого начала войны. С первого дня начала войны 30-летний сибиряк ушел на фронт, попал в Красноярский 510 ап. Их полк прибыл под город Смоленск, где, истекая кровью, вели тяжелые оборонительные бои, сдерживая многократно превосходящие, хорошо вооруженные силы группы армии «Центр», войска нашего Западного фронта маршала С.К. Тимошенко и другие измученные наши части, без достаточного вооружения, отдыха, без достаточной медпомощи.

Здесь наши войска, в составе которых сражался и бесстрашный сибиряк, держали оборону до октября 1941 г. Но, как известно, превосходство в живой силе и вооружении, дававшее противнику преимущество, позволило им занять старинный русский город Смоленск. Пришлось отступать и рядовому П.Постникову до самой Полтавы. Их полк, ведя тяжелые бои, нес большие потери личного состава, из которых до Полтавы дошли единицы, но свое знамя полк сохранил, и поэтому здесь был сформирован новый состав полка. Далее обновленный полк шел с боями до Брянских лесов. В этих боях, уже сержант, помком взвода, Постников получил первое пулевое ранение.

До ранения отважному сибиряку командир полка поручил достать «языка». Подобрав четырех крепких ребят, Петр отправился на задание. Попотеть пришлось изрядно – потратили более 10–12 часов, но «улов», с которым вернулся Постников с друзьями, оказался удачный, привели, как говорится, в целости и сохранности (он так и отрапортовал командиру полка), не одного, а двух немцев, которые оказались разговорчивыми, и все их данные оказались верными. За выполнение этого задания сержант Петр Постников получил медаль «За отвагу». Второй, не менее дорогой для него, наградой было то, что в Брянских лесах в 1943 г. перед решающими боями его приняли в ряды Коммунистической партии.

После излечения он попал в новую часть в 204 ап 13 ад Резерва Главного Командования командиром взвода.

На наш вопрос: за что был удостоен столь высокой солдатской награды – ордена Славы III степени, – Петр Павлович рассказал следующее:

«Это было летом 1943 г. на Курской дуге. В числе участников в этих боях была и наша 13 ад. Наш 204 ап стоял на одном из танкоопасных участков. Бои начались с самого рассвета. Летняя жара, пыль от идущих танковых армад, с каждым орудийным выстрелом, поднимаясь ввысь, она так заволакивала небо, что солнца не было видно. Бои были тяжелые, изнуряющие и наши и немецкие танки шли друг на друга, даже на таран, а наши артиллеристы, в основном противотанковые пушки, стреляли из-за укрытия прямой наводкой.

Несли большие потери обе воюющие стороны, очень успешно нашим танкистам помогали и мы – артиллеристы, снарядов постоянно не хватало, не успевали подносить, подвозить. Мы делали по сотни выстрелов, даже стволы пушек не выдерживали такую скорострельность. Доставлять до наших батарей снаряды помогало и гражданское население, хотя командование просило их не делать этого, заботясь об их безопасности.

Вот в один из моментов фашистский танк заметил одну из пушек моей батареи и выпустил снаряд по пушке – погиб весь расчет, но сама пушка осталась не поврежденной. Тогда я бросился к пушке, притащил полный ящик со снарядами, еще пол-ящика было рядом с пушкой. Я сам заряжал, сам наводил на цель, стрелял. Помню, сделал более двадцати выстрелов, и от моих выстрелов загорелись два танка. В этот момент подбежал ко мне командир дивизиона майор Михайлов Николай Иванович, который сам стал у пушки, а я стал подносить ему снаряды, вместе мы подбили еще один танк, потратив на него 3–4 снаряда.

За этот бой, за два подбитых мною танка меня наградили орденом солдатской Славы III степени и присвоили звание “старшего сержанта”, а командиру дивизиона присвоили звание Героя Советского Союза и воинское звание “полковник”».

Но на этом война не закончилась, старший сержант П.Постников продолжал очищать свою Родину, за которую был готов отдать жизнь, от фашистской нечисти. Освобождал Житомир, Тернополь, Львов, Румынию, Польшу, Верхнюю Силезию, Дрезден, Венгрию, Чехословакию, форсировал множество малых и больших рек.

Во время переправы через Эльбу, уже гвардии старшина, Постников Петр Павлович получил ранение в шею и был направлен в госпиталь № 605 города Брно Чехословакии. В этом же городе, точнее в госпитале он получил грамоту от ВГК И. Сталина и две медали: «За отвагу» и «За боевые заслуги».

После госпиталя демобилизовался и приехал в 1945 г. в Буйнакск, где создал крепкую семью фронтовиков, женившись на фронтовичке Иващенко Зое Борисовне.

Постников Петр Павлович был всегда желанным гостем у учащейся молодежи города. Его с супругой часто приглашали на разные встречи, торжества.

Умер Петр Павлович в г. Буйнакске.

Прожекторист ПВО

Ляшенко Николай Дмитриевич родился в 1907 г. На фронт ушел добровольцем, был направлен в военное училище, но фронту требовались бойцы сейчас. Поэтому через два месяца учебы ему присвоили звание сержанта и направили водителем автомобиля в прожекторную автороту.

На своей машине он исколесил почти все донские села и степи, где в основном работали ночью, выискивая прожекторами в темном небе фашистских стервятников, освещая нейтральные полосы и передний край вражеской обороны.

В боях за Сталинград его машина была подбита и вышла из строя. Машину отправили в ремонтные мастерские автобата, а прожектор спасли, аккуратно сняли и установили на другую автомашину. И Николай Ляшенко продолжил свои обязанности прожекториста.

После Сталинграда был Курск и другие населенные пункты, большие и малые.

Участвовал в прорыве обороны фашистских войск в районе Моравских озер. На своей машине Николай Дмитриевич Ляшенко дошел до города Кенигсберга в Восточной Пруссии, где его прожектор нащупывал вражеские самолеты, которые уже зенитчики ПВО сбивали. Вместе с ним воевали и земляки – ребята из Буйнакска: Сулейманов Вали, Магомедов Кази и другие.

День Победы он встретил в поверженном Берлине, куда его часть вошла с боями.

После демобилизации вернулся в Буйнакск и работал шофером в АТК-9.

Героический боевой путь прожекториста Ляшенко отмечен медалями «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина», «За Победу над Германией», благодарностями от Верховного Главного командования тов. И. Сталина и многими юбилейными медалями.

Умер ветеран в г. Буйнакске.

На войне как на войне

Ханапи Нуриев

С 1959 года я занимаюсь поиском и сбором материалов о ветеранах войны. Хоть и прошло более полувека со дня окончания войны, немало защитников нашей Родины, выживших в этой «мясорубке», а также павших на поле брани, еще остаются неизвестными. Расскажу об одном мужественном и скромном солдате той великой войны, через которую прошли наши отцы и деды. Прежде чем начать свой рассказ о нем, хочу выразить благодарность другу нашего музея Боевой славы Келемету Магомедовичу Келеметову, познакомившему меня с этим человеком.

Ханапи Нуриев родился в селении Нижний Каранай, окончил Дахадаевскую школу[24]24
  Неполная начальная школа № 4 им. Дахадаева, ее иногда называли “базовой”, где будущие учителя-студенты проходили педпрактику. (Сост.)


[Закрыть] в Буйнакске, потом – ФЗО кожзавода. Когда началась война, Ханапи было 18 лет, но он добровольцем ушел на фронт.

Свой первый бой Ханапи Зайнутдинович принял в Воронежской области. Самым ярким из боевых будней Ханапи был день в 1943 году, когда перед боем начальник политотдела 309 стрелковой ударной дивизии полковник Бравда вручил ему партбилет.

Из воспоминаний фронтовика: «Перед нами поставили задачу занять удобную позицию и быть готовыми к бою. Я тогда был командиром взвода пулеметчиков. Разведка доложила, что рано утром, это было в начале года, немцы пойдут на штурм высоты. Мы должны были сорвать замысел врага.

Утром завязался такой бой, что наши пулеметы не выдерживали режим огня: нагретые кожухи пулеметов не стреляли, а выбрасывали патроны на десять-двадцать метров. Мы охлаждали их снегом, но и это не помогало. Немцы начали психическую атаку. Бой был неравный, помощи не было.

Поступил приказ: оставить позиции и отойти на более удобные. Отстреливаясь из автомата и держа в руке гранату, я поднялся на верхушку холма и вдруг увидел тяжело раненного политрука. Подполз к нему, чтобы оказать помощь. “Я тяжело ранен и не хочу попасть в плен. Пристрели меня”, – попросил политрук. Просьбу его я не выполнил, уходя, пообещал вернуться за ним с подмогой.

Через несколько часов к нам прибыло пополнение. Бой продолжался. Всех раненых и политрука унесли с поля боя…

… Это было на Курской дуге. Наш батальон находился на передовой линии. По цепи передали: немцы! Над нами летели вражеские самолеты. Все бойцы залегли на дно окопа и стали ждать, пока пролетят самолеты. Я высунулся из окопа и увидел, что самолеты летят очень низко. Взяв у одного бойца «старушку» – винтовку Мосина, стал стрелять без особой уверенности попасть в самолет. Выстрелил трассирующими – пуля попала в бензобак «Ю-88». Самолет взорвался в воздухе и упал на землю. Я не успел сообразить, что к чему, а стоявшие рядом комполка и его заместитель Федоров обняли меня и стали поздравлять…

За сбитый самолет Ханапи вручили орден Отечественной войны II степени[25]25
  За такой подвиг давали орден Славы III ст. Но к этому времени еще не было орденов Славы, он появился только с 8.11.1943 года. По словам Х.Нуриева, позднее он был представлен к Славе II ст., но награду не вручили из-за отказа учиться на курсах “Выстрел”. (Сост.)


[Закрыть]».

Под Прохоровкой его взвод ПТРов уничтожил 10 танков врага, а на личном счету Ханапи Нуриева три танка, за что его наградили орденом Славы III ст.

На войне случалось немало курьезных случаев, об одном из них рассказ ветерана:

«Однажды меня и еще двух бойцов отправили в разведку. Недалеко от нас был лес, на опушке леса стоял домик. Необходимо было выяснить, есть ли кто-то в нем. Мы осторожно пошли в сторону дома, остановились в 200–300 метрах от него и стали присматриваться. Не обнаружив никого, я снял свой маскхалат и отдал нашим разведчикам, а сам прополз метров 20–30 и взобрался на дерево, чтоб оттуда в бинокль осмотреть окрестность.

Поднимаюсь, а меня снизу штыком по одному месту. Я разозлился, думаю, нашли время шутить. Выругавшись, посмотрел вниз, а там стоят несколько немцев в белых маскхалатах и кричат: хенде хох! Где там «хенде хох», я от неожиданности разжал руки и рухнул на снег, прямо посреди них. Один из немцев моментально ножом отрезал ремень моих ватных брюк, за поясом которого висели две гранаты, забрал наган, гранаты, а другой сорвал с плеча ППШ и полевую сумку. Коверкая слова, один из немцев спрашивает по-русски: «Что ты делает дерева?». Отвечаю: «Я хотел перейти на вашу сторону и поднялся на дерево, чтобы узнать, в какую сторону идти». – «Русский Иван обманет». Под дулом автомата меня повели в сторону дома, а моих друзей, видно, они не заметили, и те, не вступая в бой, ушли.

Здесь меня допрашивали. Я им твержу, что был голодный и шел сдаваться в плен. Спрашивают: «А где пропуск твой?» – «У меня нет пропуска». – «А мы бросаль сомолет пропуск Ивану!» Но я тоже не менее упорно объясняю: «Я никогда не видел эти пропуска, я пришел добровольно». После этого меня оставили в покое. Вдруг через 2–3 часа началась автоматно-пулеметная стрельба и «мои» немцы зашевелились, занервничали. Предварительно сняв диск с ППШ, они перешли в другую комнату, оставив меня один на один с немцем, задававшим мне вопросы на ломаном русском.

Я сидел на корточках, обхватив руками живот, и вдруг меня осенило! Решив перехитрить часового, тем более он без особой бдительности охранял меня, я то и дело выглядывал в окно. Потом стал стонать и жестами объяснять, что у меня живот болит и мне надо на двор. Он мне: «Нет, Иван обманывает». Еще сильнее, прижав живот, я стал корчить гримасы. Тогда он выхватил свой пистолет и, отрезав все пуговицы на моих брюках, без телогрейки вытолкнул меня на двор и, направив пистолет на меня, приказал сесть. Я сделал два-три шага от дверей и говорю, придерживая руками брюки, что будет нехорошо. Тогда он кричит: туда, туда! И указывает на небольшой куст в 5–6 метрах от домика.

Я не успел сделать и двух шагов, как началась артиллерийско-минометная стрельба. Снаряды стали падать близко к дому, на противоположной стороне. А мой «телохранитель» пригнулся, отвернувшись от меня. В этот момент я крепко схватил двумя руками свои брюки и вовсю пустился бежать. Немец стал стрелять, к счастью, в руках у него был всего-навсего пистолет. По асфальту я не пробежал бы так быстро, как несся по глубокому снегу. Добежал до первых деревьев, дальше немец меня преследовать почему-то не решился. Пробежав еще 100–150 метров, я понял, что удалился на безопасное расстояние, – стрельбы уже не было слышно.

Так, побывав в плену у немцев около 3-4-х часов, я вырвался и уже в сумерки благополучно вернулся к своим. Меня не ждали, решили, что я в плену или убит, тем более мои товарищи видели, как меня схватили немцы. Товарищи встретили меня с радостью, с «радостью» встретили и контрразведчики, которые до самого утра чинили мне допрос. Допрашивали двое, то задавали вопросы дружелюбно, то с окриками и угрозами. Задавали одни и те же вопросы, я тоже отвечал одно и то же. Уже под утро вошел сам командир полка и велел особистам прекратить допросы. И тогда я по всем правилам доложил командиру полка о результате разведки. Он поблагодарил меня, приказал покормить и дал отдых на целый день. Вот так тоже бывает иногда на войне…»

За время войны старшина Xанапи Нуриев был награжден орденом Отечественной войны II ст., двумя орденами Красной Звезды и орденом Славы III ст.

После войны его направили в Солнечногорск на курсы «Выстрел». Но нашего героя влекла историческая родина. Ханапи написал рапорт на имя начальника курсов генерал-лейтенанта Смирнова, чтобы его уволили. Просьба была удовлетворена.

Так Ханапи Нуриев вернулся домой и ныне в окружении своей доброй и дружной семьи живет и воспитывает внуков.