Текст книги "Пламя и цветок"

Миссис Кларк заметила блеск в глазах счастливого отца, отозвала его в сторонку и кивнула, покрепче взяв зонт:

– Похоже, Брэндон, сегодня вы в лучшем расположении, нежели были вчера вечером. Должно быть, ночной отдых пошел вам на пользу.

Джефф поперхнулся смешком и был награжден предостерегающим взглядом Брэндона, который добродушно ответил даме:

– Спасибо, Абигайль, вы правы. Сегодня утром я чувствую себя значительно лучше.

Он взглянул на Хэзер, и в их глазах засветилась нежность.

День близился к концу, когда последние из гостей собрались разойтись по домам. Был подан ужин, сказаны сердечные слова благодарности за приятно проведенное время. Большинство мужчин еще раз отведали виски из запасов Джеффа, согревая желудки, а женщины выпили на дорогу прохладного лимонада или вина.

Когда в доме остались только хозяева, они собрались отдохнуть в гостиной. Хэзер с Бо расположились на расстеленном на полу стеганом одеяле. Малыш всплескивал ручонками и лепетал, блестящими глазами следя за тем, как пылинки плывут в лучах заходящего солнца. Оба сидящих поблизости мужчины посмеивались, наблюдая за ребенком. Брэндон расположился на кушетке рядом с женой, а Джефф вытянулся напротив них в удобном кресле.

Стук колес экипажа и копыт нарушил вечернюю тишину. У дома остановилось ландо Луизы. Женщина выбралась из экипажа легко и проворно, но лицо ее было озабоченным. Она взбежала по ступенькам, отмахнулась от Джозефа и вошла в гостиную без доклада. Прежде чем заговорить, Луиза взяла бокал из рук Брэндона и осушила его, а затем сморщила нос, словно только сейчас заметив, что выпила бренди. Брэндон отставил бокал на столик, а Джефф усмехнулся, не сомневаясь в притворстве Луизы.

– Брэндон, о тебе вновь сплетничают во всем Чарльстоне, – выпалила она.

Брэндон приподнял бровь, и Луиза поспешила объяснить:

– Сегодня утром Сибил была найдена мертвой. – Она усмехнулась, услышав удивленное восклицание Хэзер. – Ты последним встречался с ней вчера в городе. В сущности, после тебя с ней уже никто не говорил.

Нечто холодное и страшное начало расти в глубине души Хэзер. Она протянула руку, и Брэндон ободряюще пожал ее. В комнате воцарилась мертвая тишина – казалось, все присутствующие затаили дыхание. Луиза нахмурилась, увидев переплетенные руки супругов, и продолжала:

– Сибил нашли в лесу на окраине города со свернутой шеей. С ней обошлись просто ужасно. Бедняжка, никто даже не вспомнил о ней на вчерашнем балу, правда? Вся ее одежда была разорвана, и врач сказал, что ее изнасиловали. – Луиза многозначительно взглянула на Хэзер и улыбнулась Брэндону. – Разумеется, я знаю, что ты никогда не поступил бы так с женщиной, милый, но шериф другого мнения. Вскоре он прибудет сюда. Похоже, у миссис Скотт есть определенные соображения насчет того, кто был убийцей.

Джефф холодно усмехнулся.

– У Меранды Скотт язык всегда опережает мысли.

Луиза фыркнула в ответ.

– В этом деле есть несколько странностей, о которых, уверена, шериф пожелает расспросить. Но конечно, – добавила она, взглянув на Хэзер, – Брэндон сумеет прояснить их. – Повернувшись к Брэндону, она добавила: – Так куда же ты исчез вчера ночью, милый?

Не стерпев, Хэзер с жаром поднялась на защиту мужа:

– Он провел со мной всю ночь, Луиза, и весь сегодняшний день. Я могу поручиться за него.

– Неужели? – Луиза широко раскрыла глаза и вновь прищурилась, мельком взглянув на Бо. – И полагаю, в подтверждение вы готовы родить еще одного младенца. Не правда ли, ее беременность будет лучшим доказательством, милый?

Хэзер задохнулась от оскорбления, а Джефф и Брэндон вскочили одновременно. У Брэндона потемнели глаза, на щеке нервно задергался мускул. Он шагнул вперед, сжав кулаки, и в глазах Луизы промелькнул страх. Брэндон тут же опомнился, и Луиза принужденно заулыбалась.

– Вот это да! Последи за собой, милый. Что подумает шериф? – Она повернулась, взмахнув юбками. – Ну, мне пора. Шериф наверняка рассердится, узнав, что я вас предупредила, – выходя из комнаты, бросила она через плечо. – Поеду домой кружным путем, чтобы он ни о чем не догадался. Пока, милый.

Минуту спустя ее коляска обогнула дом и скрылась на задней аллее. Хэзер подхватила хнычущего сына на руки, и все трое взрослых переглянулись в изумлении и тревоге.

– Только безумцу могло прийти в голову, что ты имеешь хоть какое-нибудь отношение к смерти Сибил, Брэн, – в ярости выпалил Джефф, со стуком ставя свой бокал на стол. Выругавшись вполголоса, он зашагал по комнате. – Безмозглая девчонка! Ее порог обивали все городские повесы. Это вполне мог сделать любой из них. Но при чем тут ты? Боже, да ты ее даже не замечал! Уверен, стоило бы тебе взглянуть в ее сторону, и она бы изнасиловала тебя.

Хэзер встревоженно посмотрела на мужа и сделала попытку успокоить Бо, который потянулся к ее груди, натолкнулся на ткань платья, нетерпеливо заерзал и разразился громким плачем.

Первым пришел в себя Брэндон.

– Миссис Скотт, похоже, в самом деле обезумела от горя, и обязанность шерифа Таунсенда – расследовать это дело, не пренебрегая даже предположениями истеричной дамы. Вчера я помогал Сибил донести ее покупки до коляски и уверен, что нас видели не менее десяти человек. Вряд ли они считают меня ее убийцей. Таунсенд отнюдь не глуп, он прислушается к здравым доводам.

Хэзер попыталась встать, чтобы унести сына, и Брэндон помог ей. При этом он взглянул ей в глаза, и если у Хэзер были прежде хоть какие-то сомнения, они мгновенно исчезли. Вряд ли он смог бы смотреть на нее с такой нежностью и любовью и в то же время быть повинным в столь ужасном злодеянии. Хэзер ответила мужу ласковым взглядом и подставила ему губы для поцелуя.

– Я не задержусь, – пообещала она, выходя из комнаты и поднимаясь по лестнице, крепко прижимая к себе сына.

Покормив Бо и уложив его спать, Хэзер уже собралась вернуться в гостиную, но услышала из-за двери незнакомый ей голос. Гневная реплика мужа заставила ее застыть на пороге.

– Черт побери, Таунсенд, что за идиотские вопросы! Нет, я никогда не занимался с ней любовью. Я считал ее совершенно непривлекательной и просто-напросто не мог бы пожелать ее!

– Миссис Скотт считает иначе, Брэндон. Она утверждает, что у тебя с Сибил годами тянулась тайная связь и что когда ты увидел, как после твоего брака Сибил стала принимать знаки внимания других мужчин, ты стал ревновать, пришел в ярость и в припадке гнева убил ее.

– Наглая ложь! – выпалил Брэндон. – Несомненно, Meранда решила добиться вознаграждения благодаря своему языку. Много лет подряд она буквально предлагала мне свою дочь, но клянусь, Таунсенд, клянусь могилой моей матери, я никогда не прикасался к этой девушке!

– Я слышал, прошлой ночью в вашем доме был шумный бал, – заметил шериф, – и некоторые из гостей говорили, что ты был в дурном настроении.

– Несомненно, так заявила наша внимательная Луи, – пренебрежительно пробормотал Джефф.

– Уверяю тебя, Таунсенд, – перебил Брэндон, – мое настроение прошлой ночью не имело никакого отношения к Сибил. Я даже не помнил, что она так и не приехала на бал, до тех пор, пока полчаса назад Луиза не принесла нам весть о ее убийстве.

– Тогда почему же ты вел себя так?

Джефф усмехнулся.

– Он пытался отвадить поклонников от собственной жены.

– Значит, ты ревнив? – подхватил шериф.

– Я ревную только свою жену, – признался Брэндон.

– Но почему только ее? Если ревность в твоем характере, ты мог бы испытывать подобные чувства и к Сибил.

Брэндон рассмеялся.

– Несомненно, Таунсенд, ты еще не знаком с моей женой, иначе бы не заговорил об этом. Сибил и в подметки не годится миссис Бирмингем.

Таунсенд прокашлялся и нехотя заметил:

– Среди твоих друзей ходят слухи, что ты не спишь с женой, Брэн. Это правда?

Чувствуя, как в ней закипает кровь, Хэзер вошла в гостиную и повернулась лицом к незнакомцу, который изумленно уставился на нее, затем густо покраснел и опустил голову. Таунсенд был почти таким же рослым, как оба брата Бирмингемы, но немного толще. Если Брэндон был вдвое тяжелее Хэзер, то Таунсенд весом превосходил ее втрое, и потому было странно видеть смущение столь внушительного мужчины. Хэзер подошла к мужу, обняла его за талию и заговорила сдержанным тоном:

– Вероятно, вы ослышались, сэр. В самом деле, пока я ждала сына, у нас были отдельные комнаты, но я не вижу ничего странного в подобной заботливости мужа. Брэндон боялся, что во сне он может повредить ребенку или мне. – Она вопросительно приподняла бровь. – Не сомневаюсь, что вы так же заботливо относитесь к своей жене, сэр.

Застигнутый врасплох Таунсенд прокашлялся, покраснев еще больше.

– Я не женат, мэм.

Джефф фыркнул, а Хэзер вскинула головку.

– Понятно, – вздохнула она. – Значит, вам ничего не известно о беременности. Но вернемся к вашему вопросу: спим ли мы вместе? Разумеется, сэр. – Ее глаза гневно блеснули. – И я настолько требовательная жена, сэр, что просто не понимаю, каким образом мой муж мог взглянуть на другую женщину, не говоря уже о насилии над ней.

Она завершила свою фразу на повышенных тонах, и Джефф рассмеялся, хлопая Таунсенда по спине.

– Нам следовало бы предупредить тебя, Таунсенд: у мадам Бирмингем ирландский темперамент, и она ни при каких обстоятельствах не замедлит выпустить коготки.

Шериф неловко взглянул на него, снова закашлялся и смял шляпу в руках.

– Да, теперь я понимаю, что ты сказал правду, Бирмингем, но, надеюсь, ты понимаешь, что мне надо все проверить.

Он смущенно повернулся, пробормотал извинения и вышел. Вскоре его конь понесся прочь от дома таким галопом, словно за ним гнались демоны. Троица Бирмингемов облегченно вздохнула.

Джефф усмехнулся.

– Никогда еще не видел Таунсенда таким пристыженным. Уверен, теперь он не сомневается, что Брэндон невинен, как новорожденный младенец.

Брэндон скривил губы в усмешке.

– Благодаря моей требовательной жене.

Хэзер повернулась к нему, вздернув подбородок.

– Он мне не понравился, – заявила она. – Надо было хорошенько его осадить.

Джефф рассмеялся.

– Дорогая, вы сделали это в ту же минуту, как только вошли в гостиную.

Некоторое время спустя Брэндон закрыл дверь спальни и встал за спиной жены, которая сидела у туалетного столика. Он начал расстегивать ей платье, и Хэзер улыбнулась ему в зеркало и потерлась щекой о его руку.

– Брэндон, я люблю тебя! Я умру, если когда-нибудь надоем тебе и ты найдешь себе другую.

Опустившись на колени, он обвил ее руками, прижимаясь лицом к ткани платья, вдыхая аромат ее тела.

– Я ничего не делаю наполовину, и моя любовь к тебе не исключение, Хэзер. Когда я считаю кого-либо своим другом, это значит, что я полностью доверяю этому человеку. И если я говорю, что люблю тебя, я принадлежу тебе душой и телом.

Хэзер мягко улыбнулась и вздохнула.

– Знаешь, должно быть, с моей стороны было глупо опасаться Луизы и Сибил. Бедняжка была так сильно влюблена, что радовалась даже минуте, проведенной рядом с тобой. Но мне этого мало: ты должен быть со мной всегда, и я не желаю ни с кем делиться.

– Ты думаешь, я хочу тебя делить, дорогая? – вздохнул Брэндон. – Господи, я готов убить любого, кто осмелится отнять тебя. Ни одна женщина не заставит меня забыть тебя. А что касается Сибил… она была простодушной дурнушкой, которая хотела завоевать мир и погибла сама.

– Как ты думаешь, кто мог убить ее, Брэндон?

Он вздохнул и начал раздеваться.

– Не знаю, дорогая. За ней ухаживало много мужчин, даже несколько женатых.

– Женатых! – в изумлении повторила Хэзер. Она поднялась и спустила платье с плеч. – Но неужели ее мать…

– Безмозглая гусыня! – выпалил он. – С тех пор как Сибил упустила шанс поймать себе богатого мужа, миссис Скотт уже не волновала судьба дочери. Одним из поклонников Сибил был Сэм Бартлетт.

– Бартлетт! – выдохнула Хэзер, живо вспоминая свое знакомство с этим человеком.

– Он самый, – подтвердил Брэндон. Хэзер задохнулась от гнева.

– И шериф Таунсенд приезжал допрашивать тебя, пока этот негодяй разгуливает на свободе? Подумать только!

Брэндон рассмеялся и подошел к ней.

– Успокойся, дорогая. Бартлетт – всего-навсего старый ловелас, вряд ли он способен на убийство.

– Любой человек, который принуждает к сожительству рабынь…

– Тс-с. – Брэндон поцеловал ее в плечо, лаская грудь через ткань кофточки. – Не будем о нем. Я предпочитаю обсуждать более интересные темы, например, то, как ты прекрасна без одежды.

Просунув ладони под кофточку, Брэндон с резким треском разорвал ее спереди.

– Вот так-то лучше, – усмехнулся он и подхватил Хэзер на руки. – Если вы хотите сохранить белье, вам придется научиться быстрее раздеваться, мадам.

– Какое мне дело до белья! – пробормотала Хэзер, прежде чем их губы слились в страстном поцелуе.

Глава 10

Длинные летние дни сливались в недели, прошел июль, а вместе с ним и девятнадцатый день рождения Хэзер. Об убийстве Сибил давно забыли, поиски ее убийцы ни к чему не привели. У всех поклонников Сибил оказалось надежное алиби, и постепенно это происшествие стало историей, хотя большинство женщин еще опасались появляться в одиночестве на аллеях, в парках и лесах.

За это время жизнь Хэзер совершенно изменилась: она утвердила свое положение жены и ревностно отдавалась исполнению своего супружеского долга. Ей нравилось спать с ним в одной постели, чувствовать его рядом с собой. Она наслаждалась прикосновением его рук. Брэндон знал ее тело лучше, чем она сама, и умело пользовался своими знаниями, чтобы доставлять ей удовольствие. Он довел их любовь до совершенства и мог по праву считаться мастером своего дела. Его поведение в постели было непредсказуемым и утонченным. Временами он предпочитал ухаживать за ней, дразнить и соблазнять, словно их не связывали брачные узы, словно Хэзер была еще девушкой. Эта игра продолжалась до тех пор, пока возбуждение Хэзер не достигало предела. Иногда она предпринимала маленькие невинные выходки, чтобы возбудить его, и Брэндон со сладострастным смехом рвал ее платья, бросал ее на постель и овладевал ею так бурно, что Хэзер теряла рассудок от наслаждения, оставляющего обоих утомленными и счастливыми. Брэндон играл с ней, баловал ее, дразнил и мучил, и Хэзер нравилась любая из его игр. Он учил ее, как вести себя в определенных случаях, побуждал быть не только женой, но и любовницей, отдаваться ему со всем пылом и возбуждать в нем желания, впрочем, последнее казалось Хэзер слишком легкой задачей.

– Неужели все мужчины так романтичны? – спросила она однажды ночью, откидываясь на подушки. – И всем женам достаются такие любящие мужья?

Брэндон рассмеялся и отвел волосы с ее лица.

– Любопытно узнать, всем ли мужчинам достаются в жены такие соблазнительные плутовки? – шутливо поинтересовался он в ответ. – Неужели все женщины так красивы и так охотно угождают мужьям?

В августе жара не спадала, становясь все невыносимее, и большинство семейств покидали город, устремляясь к океанской прохладе. Бирмингемы провели несколько дней в гостях у миссис Кларк на побережье, и пожилая дама была весьма рада поведать знакомым, что Брэндон и его молодая жена действительно спят в одной постели и являются любящей парой.

Вскоре после этого Брэндону пришлось заняться лесопилкой. Уэбстер пригласил на обед чету Бирмингемов с сыном. Едва взглянув на Лию, Хэзер изумилась перемене, произошедшей с женщиной. Лия Уэбстер превратилась в настоящую красавицу. Она слегка пополнела, ее кожу покрыл ровный загар, а волосы выгорели под солнцем до цвета льна. Ярко-голубые глаза Лии больше не были безнадежными и печальными, казалось, она помолодела на добрый десяток лет.

– Как чудесно она выглядит, Брэндон! – заметила Хэзер, выбираясь из коляски. – Она стала совершенно другой женщиной!

Брэндон кивнул, следуя за Джереми по ступеням крыльца. Лия помогала подниматься своему младшему сыну, который не совсем уверенно шагал за отцом. Женщина приветливо поздоровалась с Брэндоном – она давно привыкла к его присутствию на лесопилке – и робко улыбнулась Хэзер, которая не смогла сдержать своего восторга.

– Лия, жизнь в Каролине пошла вам на пользу, – весело заметила Хэзер. – Вы так похорошели!

Женщина зарделась от удовольствия, а Джереми обнял жену за плечи.

– Я пытался сказать ей об этом – не поверила.

– Мне никогда еще не жилось так хорошо, – робко призналась Лия. – Теперь, когда я опять жду малыша, я этого почти не замечаю!

Хэзер и Брэндон удивленно улыбнулись и поздравили хозяев дома.

– Да, моей жене понадобится немало лет, чтобы догнать вас, Лия, – пошутил Брэндон. – Но подозреваю, все-таки она вас догонит. Видите ли, я не только любуюсь ею, и наш сын – убедительное тому доказательство.

Восседая в безопасности на руках родителей, Бо поглядывал на незнакомых людей и не замечал, что стал предметом разговора. Хэзер взглядом попыталась пристыдить мужа, но вызвала только его дружеский смех и порозовела.

– Никому и в голову не придет отрицать, что это ваш сын, мистер Бирмингем, – улыбнулась Лия. – Он – ваша копия, эти зеленые глаза узнаешь с первого взгляда.

Брэндон гордо улыбнулся и подмигнул сыну, вызвав у малыша улыбку. Теперь, когда их лица находились совсем рядом, ни у кого не вызвало бы сомнений отцовствоБрэндона. Ребенок был поразительно похож на него, особенно глаза, изумрудно-зеленые, в окружении темных ресниц. Хэзер подумала, что даже если бы она никогда не увидела Брэндона после бегства с «Флитвуда», сын постоянно напоминал бы ей об этом человеке.

– Может, он пойдет ко мне на руки? – спросила Лия, потянувшись к малышу.

Бо решительно уклонился, отвернулся и положил головку на отцовское плечо.

– Не огорчайтесь, Лия, – успокоила ее Хэзер. – От своего отца Бо не уходит почти ни к кому. Они очень привязаны друг к другу. – Она повернулась и любовно оглядела мужа и сына. – Должно быть, причиной всему борода Брэндона.

Это замечание вызвало смех всех детей, собравшихся на веранде, чтобы взглянуть на отпрыска Бирмингемов. Вскоре старшей девочке удалось привлечь внимание Бо и пройтись с ним за руку по веранде. Джереми извинился и отправился на лесопилку, Брэндон тоже присоединился к нему. Женщины присели отдохнуть в тени веранды на качалках. Время от времени миссис Уэбстер поглядывала, как готовится обед.

– Сейчас я просто жду не дождусь, когда появится ребенок, никого из прежних детей я так не ждала, – робко призналась Лия. – Раньше меня всегда терзали сомнения и страх от нашей бедности. Иногда, конечно, нам везло, но чаще всего приходилось туго. Теперь, похоже, мы поселились в райском саду и не устаем благодарить вашего мужа в молитвах. Он вытащил нас из нищеты и дат нам все.

Хэзер сделала глоток, и ее глаза внезапно затуманились.

– Как ни странно, Лия, но то же самое он сделал для меня. Он вытащил меня из омута и подарил радость. Моя жизнь была кошмаром, пока не появился он.

Минуту Лия разглядывала ее. – Вы очень его любите, правда? – мягко спросила она.

– Да, – с готовностью призналась Хэзер и вздохнула. – Я люблю его так сильно, что иногда начинаю бояться. Наша жизнь слишком идеальна, мне все время кажется, что ей вот-вот что-то помешает. Если я потеряю его или он меня разлюбит, я умру.

Лия улыбнулась.

– Когда я впервые увидела вашего мужа, миссис Бирмингем, он сидел один в зале постоялого двора. На него поглядывали ярко размалеванные женщины, но он не удостаивал взглядом ни одну из них. Он задумчиво смотрел на свой стакан с вином и казался таким печальным! Позднее он признался, что дома его ждете вы, что вскоре должен родиться ребенок, лицо его озарилось. Тогда я подумала, что он вас крепко любит. С тех пор я узнала его получше и поняла, что не ошиблась. Я еще никогда не видела, чтобы мужчина был настолько влюблен в свою жену.

Хэзер смахнула слезу со щеки и виновато рассмеялась.

– Похоже, сегодня я в дурном настроении, если плачу неизвестно отчего. Не обижайтесь на меня, Лия, обычно я бываю совсем другой.

Лия мягко улыбнулась.

– Напротив, миссис Бирмингем, я самого высокого мнения о вас. Женщина, которая способна плакать из-за любви к своему мужу, заслуживает только похвал.

Лия приготовила лимонад, чтобы напоить детей, гостей и работников лесопилки, и спросила Хэзер, не хочет ли она отнести угощение. Хэзер впервые видела лесопилку в работе. Строения окружали высокие сосны, запах смолы от котла, вынесенного во двор, наполнял воздух. Вокруг штабелями лежали бревна, на реке вращалось тяжелое колесо, разбрызгивая воду. Пилы звенели и зудели, и в общий хаос вплетались крики мулов, вытаскивающих бревна из воды. Несколько мужчин стояли вокруг котла.

Хэзер разыскала мистера Уэбстера во дворе лесопилки, оживленно обсуждавшего что-то с рабочими. Дружески улыбнувшись, он представил Хэзер мужчинам как жену мистера Бирмингема. Мужчины закивали, уважительно приветствуя ее и глядя, как Хэзер направляется к одному из маленьких строений, где, по словам Джереми, находился Брэндон. Десятник прикрикнул на своих подчиненных, и все вернулись к работе, время от времени бросая на Хэзер внимательные взгляды через плечо.

Хэзер минуту постояла перед открытой дверью конторы. Комната была обставлена только самой необходимой мебелью, ее грубые деревянные стены никогда не знали обоев или побелки. Брэндон сидел за столом спиной к Хэзер. День выдался жарким, и он снял рубашку, чтобы не упустить дуновения ветра, долетающего из открытых окон. Хэзер с удовольствием наблюдала за игрой мускулов на его спине и улыбнулась, вспоминая, что под ее ладонями они кажутся крепкими, как древесина дуба. Она переступила с ноги на ногу, и половица скрипнула под ее ступней. Брэндон обернулся, увидел в дверях жену и встал с явным облегчением, радуясь возможности на время отложить утомительную работу. Улыбаясь, он провел Хэзер в комнату, закрыл за ней дверь, поставил поднос со стаканами на стол. Взяв один из них, он с удовольствием отпил лимонада.

– Вот чего мне не хватает – глотка освежающего напитка, – потянувшись, он обнял Хэзер, – и красавицы, утоляющей жажду моих глаз.

Хэзер рассмеялась и прижалась к его груди.

– Помню, однажды ты был вне себя, когда я отвлекла тебя от работы. Может, ты потерял желание работать или приобрел желание видеть меня?

Брэндон поцеловал ее в макушку и посерьезнел.

– Прости меня за ту вспышку, любимая. В тот день я был сам не свой. Стоило тебе отказаться делить со мной постель, и я превратился в дьявола.

– Мне отказаться? – переспросила Хэзер. – Брэндон, я никогда не отказывала тебе в законном праве. Это ты отказался спать со мной на «Флитвуде» после того, как я заболела, и отверг меня в первую ночь в Хартхейвене. Все это время я была готова исполнить супружеский долг, а ты отворачивался от меня, предпочитая спать в одиночестве.

– Вижу, наш брак был скопищем недоразумений, – пробормотал Брэндон. – Ты ошибалась, думая, что после нашей первой встречи мое желание угасло, а я был уверен, что ты меня терпеть не можешь, что будешь отбиваться, как в первый раз. Странно, но наш рассудок сыграл против нас. Нам надо было следовать своим чувствам. – Он склонился и прижался губами к ее белой шее. – Тогда бы мы скорее обрели любовь.

Хэзер вздрогнула от удовольствия, думая о том, что, пока она жива, она всегда будет испытывать блаженство от его прикосновений. Она была не в силах сопротивляться его ласкам. Казалось, ее душа отдана Брэндону и ее тело отвечает сильнее воле мужа, чем ее собственной. Он был способен превратить ее жизнь в чарующий сон или, как в прошлом, заставить считать преисподнюю райским садом. Хэзер принадлежала ему, и только ему.

Его губы прошлись по шее Хэзер, пока не остановились там, где белая оборка вокруг ворота платья мешала продвинуться дальше, Брэндон провел рукой по пуговицам платья, нежно нашептывая Хэзер на ухо. Тем временем его рука расстегнула первую пуговицу, затем вторую и, наконец, седьмую, последнюю. С улыбкой Брэндон обеими руками спустил платье с плеч Хэзер и подхватил ее обнаженные груди. Он целовал открывшуюся ему плоть, и Хэзер дрожала от этих страстных поцелуев.

– Сюда могут войти, Брэндон, – задыхаясь, прошептала она.

– Я убью любого, кто только посмеет приблизиться к двери, – отозвался Брэндон, ни на секунду не прекращая ласки.

– А если этот человек зайдет просто случайно? – слабо возразила Хэзер, не находя в себе сил сопротивляться.

Руки Брэндона скользнули по ее спине, он прижал ее к себе и почувствовал, как напряглись соски.

– Тогда придется вставить замок, – хрипло пробормотал он, целуя ее в лоб. – И принести сюда диван – кресла слишком неудобны. – Он вздохнул и с трудом отстранился. – Хорошо, мадам, я выполню ваше желание.

Хэзер поспешно одевалась, боясь, что кто-нибудь войдет. Она пыталась застегнуть платье, но пальцы вдруг стали непривычно неловкими. Брэндон стоял у стола и смотрел на нее ласковыми, любящими глазами. Хэзер подняла голову и покраснела, смущенно путаясь в пуговицах и завязках. Он рассмеялся и подошел к ней, отстраняя ее руки.

– Любимая, ты соблазнила бы даже святого. Так что позволь поскорее одеть тебя.

Когда Хэзер вышла из конторы, с ее щек еще не успел сойти густой румянец. Едва замечая, куда идет, она чуть не натолкнулась на Элис, одну из дочерей Уэбстера. Девочка стояла на четвереньках, разглядывая поганку.

– Миссис Бирмингем, смотрите, что я нашла.

Хэзер наклонилась к девочке.

– А что, если это стульчик для лесного эльфа? – с улыбкой спросила она.

Девочка широко раскрыла глаза.

– В самом деле? И эльф его потерял?

– Очень может быть, – ответила Хэзер, радуясь восторгу малышки.

– Может, пойдем в лес и найдем его?

– Конечно. А может, найдем не только одного эльфа.

– Да, да! – радостно закричала Элис, поднимаясь. Хэзер пошла за девочкой в лес. Деревья здесь росли так близко друг к другу, что солнечные лучи лишь изредка проникали сквозь плотное переплетение листвы. Вскоре они вышли на поляну. Слышалось пение птицы. Белка, увидев людей, бросилась вверх по дереву. Над поляной величественно возвышался огромный дуб, пестрые цветы пробивались через слой прелой листвы. Аромат сосновой смолы смешивался с запахом цветов.

– Если бы я была эльфом, я жила бы вот здесь, – объявила Элис, разводя ручонками и оглядываясь.

Хэзер улыбнулась.

– Так ты бывала здесь раньше, Элис?

– Да, много раз.

– Замечательное место. Мне нравится.

– Я так и знала, что вам понравится, миссис Бирмингем, – радостно ответила Элис.

Хэзер рассмеялась и отвела льняные волосы со лба девочки, а затем огляделась.

– Но кажется, вокруг не видно ни одного эльфа.

Девочка нахмурилась.

– Да, мэм, – кивнула она и шепотом добавила: – Но мне кажется, один следит за мной.

Хэзер радовалась, словно сама стала ребенком.

– Это даже лучше, чем найти домик эльфа, верно? Еще ни одному человеку не везло так, чтобы за ним следил эльф. Надо сделать вид, что мы его не замечаем.

Девочка улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.

– Что же нам делать?

– Будем собирать цветы и притворяться, что мы ничего не замечаем. Может, тогда он выйдет к нам.

– Да, так и сделаем. Хэзер смотрела, как Элис ходит по поляне, делая вид, что ее гораздо больше интересуют цветы, чем эльф, наблюдающий за ней из тайного укрытия. Поддерживая игру, Хэзер начала собирать букет, чтобы украсить стол миссис Уэбстер. Элис вскоре забыла и про эльфа, и про цветы, погналась за бабочкой и ушла в сторону лесопилки. Хэзер осталась на поляне, окруженная ромашками и колокольчиками.

Очень скоро Хэзер начала испытывать странное чувство, будто за ней и впрямь наблюдают. Волосы у нее на затылке приподнялись, по спине пробежал холодок. Она стала медленно поворачиваться, чтобы проверить свои подозрения, почти ожидая увидеть придуманного Элис эльфа. Хэзер напряженно вглядывалась в деревья, окружающие поляну, и наконец увидела, но не эльфа, а мужчину верхом на коне, совсем рядом. Несмотря на жаркий день, незнакомец был одет в черный плащ, скрывающий фигуру, и треуголку, надвинутую низко на лоб. Из-под шляпы поблескивали узкие глаза, вид его был злобный и угрюмый. Он пустил коня шагом и угрожающе надвигался на Хэзер, втянув голову в плечи. Хэзер остолбенела и начала пятиться. Незнакомец пришпорил коня, и Хэзер с испуганным криком бросилась по извилистой тропе к лесопилке. Конь почти нагонял ее, стук копыт за ее спиной казался Хэзер грохотом металла. Она вскрикнула, выронила цветы и стала петлять между деревьями. Оглянувшись через плечо, она увидела, что зловещая фигура неотступно следует за ней. Откуда-то спереди донесся голос мужа, зовущего ее по имени. Всадник остановился, по-видимому, прислушиваясь. Хэзер помчалась со всех ног, отвечая на зов Брэндона. Еще раз оглянувшись, она увидела, как всадник натянул поводья, заставив коня подняться на дыбы, затем повернул его и галопом поскакал в лес. Через несколько секунд он исчез, словно его и не было. Только теперь Хэзер почувствовала в фигуре всадника что-то странно знакомое, хотя и не могла понять, что именно.

Брэндон выбежал из-за деревьев, и Хэзер с рыданиями упала в его объятия.

– О, Брэндон, он был таким страшным! – всхлипывала она. – Ужасным!

– Боже, что случилось? Я пришел позвать тебя на обед и услышал твои крики. – Он обнял ее крепче. – Ты дрожишь, как листок.

– Здесь был человек, верхом на коне, – сквозь рыдания выговорила она. – Он гнался за мной и чуть не поймал.

Брэндон отстранился и взглянул ей в лицо.

– Кто он? Ты видела его прежде?

Хэзер покачала головой:

– Нет, нет. Он был одет в плащ и треуголку, лицо я не смогла рассмотреть. Я собирала цветы и почувствовала, что за мной кто-то следит. Когда я его увидела, он направился ко мне. Я побежала прочь, и он стал меня преследовать. – По ее телу прошла дрожь. – Вид его был устрашающим, Брэндон!

Брэндон обнял ее, пытаясь прогнать страх.

– Все уже кончено, дорогая, – прошептал он. – Теперь ты в безопасности, с тобой ничего не случится.

– Но кто бы это мог быть, Брэндон? Что он здесь делал?

– Понятия не имею, дорогая, но убийцу Сибил так и не схватили. Лучше бы тебе больше не ходить в лес одной. Надо предупредить Уэбстеров. Если этот человек вернется, с ним не стоит встречаться ни женщинам, ни детям. Я велю выставить охрану вокруг лесопилки, может, это его отпугнет.

– Из-за него я растеряла все цветы, – всхлипнула Хэзер, только сейчас заметив это. – Я собрала такой красивый букет для стола, а он так напугал меня, что я все выронила.

Брэндон усмехнулся.

– Не беда, дорогая. Сейчас вернемся и подберем их. – Он вытер ее слезы рукавом. – И перестань плакать, иначе у тебя покраснеет нос. – Он поцеловал жену. – Тебе больше нечего бояться, верно?

– Пока я с тобой – да, – ответила Хэзер, прижимаясь кг мужу.

Волнение вновь охватило Хэзер, когда они остановились у крыльца в Хартхейвене и Джозеф доложил, что прибыла мисс Луиза Уэллс и ждет в гостиной. Хэзер взглянула на мужа, заметив, как он нахмурился. На щеке Брэндона задергался мускул. Хэзер последовала за ним в гостиную, неся на руках спящего сына.