Текст книги "Закрой глаза"

– Я тебя прощаю, – не узнавая свой голос, прохрипела я.

Действительно, я могла бы на него обидеться. Почему нельзя было рассказать об этом раньше? Почему нужно мучать себя? Хотя… возможно, признайся он обо всем еще в университете, я бы отреагировала очень резко. На смех бы не подняла, но шарахалась бы при первой встрече точно. Не знаю почему, Дан не вызывал тогда никаких чувств. А сейчас… Я не знаю, как относится к нему сейчас. За эти последние дни вся жизнь пошла кувырком, и я уже не чувствую себя прежней беззаботной Джиллиан. Что-то изменилось во мне, что-то поменялось в нем. Нет, не могу я на него злиться.

– А теперь ты как ко мне относишься? – полюбопытствовала я.

Дан потер шею, думая над ответом несколько минут, и пробормотал не совсем уверено:

– По-другому.

– Хорошо или плохо? – нахмурилась я. Дан еще молчал четверть минуты, обдумывая ответ.

– Если бы нас не сжигали этим вечером, то я бы мог сказать, что выговорив все это, мог бы начать жизнь с чистого листа.

Я хмыкнула. С чистого листа, значит? А вот я, перелистнув последнюю страницу жизни, явно видела на ней несколько чернильных пятен. Ладно, выбора особо нет, буду относиться к этому как к финальному подарочку судьбы перед неминуемой гибелью.

– Я, наверное, очень эгоистичен, – вновь нарушил тишину Дан, – сам я выговорился, но, чувствую, что стало тяжелее от этого тебе. Если хочешь, можешь тоже выгрузить на меня то, о чем молчала. Обещаю, я не обижусь.

Я пожала плечами. Приближающееся знамя смерти что-то не толкало меня на откровенность.

– Мне особо не о чем говорить. Кажется, ты и так все прекрасно знаешь. У меня скверный характер, у меня совсем нет талантов, я умею причинять людям только боль. Но я давно уже смирилась с этим, поэтому не считаю нужным заставлять кого-то выслушивать мое нытье. И нет, Дан, это, если что, не камень в твой огород.

– Ной, если тебе от этого станет легче, – спокойно сказал Дан, не догадываясь, на что подписывается, озвучивая эту просьбу.

– От нытья никому не становится легче, – усмехнулась я.

– Тогда не ной, а просто расскажи о себе. Я почти ничего о тебе не знаю, хотя, казалось бы, шесть лет учились вместе. И то, что мы пережили за последние пару дней…

– А смысл? – пожала я плечами.

– А разве в каждом поступке должен быть смысл? – подметил Дан. Я прислонилась затылком к стене и возвела глаза к потолку.

– Что же, сам напросился. Слушай теперь трагически унылую историю Джиллиан Висенты, что родилась холодной зимой в небогатом доме в Ринальдских Пустошах. Мой отец был магом, мать обычной работящей женщиной. Однажды он ушел на охоту на лесных фазанов для лорда и, как нам потом рассказали, один из членов отряда магов угодил в ловушку, а отец принялся спасать его, в итоге погибли оба из-за нападения волков. Мама строго запретила мне заниматься магией, думая, что это приведет меня к гибели. Как в воду глядела, кстати. Но я ведь не могла не заниматься магией. Я единственная на нашей улице могла колдовать. У меня получалось создавать причудливых зверушек из дыма, и среди детей во дворе я была чуть ли не самая главная. Меня звали участвовать во всех играх. Когда я заявила маме, что пойду учиться в магический университет, она была крайне возмущена, и даже заявила, что больше я могу не возвращаться. Что же, это у меня получилось сделать, хотя вряд ли она этого действительно хотела. Я обрекла ее на вечное одиночество, даже умерла она в одиночестве. А я, вместо того, чтобы прилежно учиться, валяла дурака, пропускала иногда занятия, не относилась к магии серьезно. В итоге по окончании всей этой истории лучшее, на что я могла надеяться – это чистить клетки в магазине питомцев. Но даже такое «счастье» я упустила, променяв его на сомнительную сделку, из-за которой попала к людоедам. И вот, казалось, вот он шанс – проявить себя, если бы у меня получилось нарисовать портал. Но вместо этого я попадаю в будущее, в котором узнаю, что все маги оказались такими же неудачниками, как и я. И нет, Дан, я не ною, я констатирую факт, что в данной ситуации только дурак может быть оптимистом и верить в хорошее. Поэтому я рада, что всегда была пессимистом, поэтому я разочарована гораздо меньше, чем могло бы то быть. И ты считаешь, что я должна почувствовать себя лучше, рассказав тебе все это?

Дан так и сидел, уставившись на меня, точнее смотрел сквозь меня. И теперь я чувствовала себя эгоисткой по отношению к нему. Нам выпало так мало, а мы тратим последние мгновения на то, чтобы наполнить ситуацию еще большей горечью.

– Знаешь, – вдруг сказал Дан. – Твоя жизнь была не так уж плоха.

– Что? – прыснула я. – Серьезно? Ты можешь назвать данную автобиографию неплохой?

– Ну, она не без темных пятен, конечно. Но ты совсем забыла про хорошие моменты. В детстве, уверен, другие дети тебя просто обожали. Позже у тебя были подруги в университете магии. Ты не нуждалась ни в еде, ни в одежде. А, судя по тем вечеринкам, которые студенты устраивали, в ней было много праздного. Хоть эта праздность не многое дает, но у кого-то и этого нет. И позволь тебя заверить, ты совсем не так уж одинока. С тобой рядом, по крайней мере, остался я. Возможно, не та компания, о которой можно мечтать, но это лучше, чем ничего. Хочется верить. Прости, я не умею утешать.

Я покачала головой и улыбнулась, глядя в глаза Дана. Не сказать, что он сильно меня утешил, но мне действительно стало лучше от его слов. Я еще могла бы заливаться горем, вопрошая, заслужила ли я от него подобной доброты, но ведь, получается, что заслужила.

– Спасибо, Дан.

Я потянулась к нему, чтобы обнять. В этот миг нам обоим не хватало тепла, дружеского плеча. Дан тоже потянулся, чтобы ответить на объятия. Но в тот миг, как моя рука коснулась его ладони, по моему телу прокатилось странное тепло. Странная легкость, словно было все равно. Я вот-вот расстанусь со своими чувствами, воспоминаниями, голодный огонь рассечет до костей мою кожу. Но во мне не живет ни страха, ни печали, будто это сон, и скоро я проснусь. Что находится по ту сторону? Скоро я получу ответ. Говорят, душа отделяется от тела и путешествует в невообразимых мирах. Там нет ни боли, ни страданий. Но раз так, то и чувств, наверное, нет?

Я несколько отстранилась от Дана, но не выпустила из своих объятий. Он тоже не спешил разжимать рук. В его серых глазах читались те же мысли, что и в моей голове. Или я это просто придумываю? Как бы оно там ни было, это не важно. Во всем этом незнакомом, чужом мире только Дан может понять меня. Как странно, что человек, будучи незнакомым мне столько лет, в одночасье стал ближе всего мира?

«Может, хорошо, что мы уйдем одновременно? Ведь иначе один из нас был бы самым одиноким человеком на планете» – мимолетом пронеслось в моей голове. За грустной мыслью появилась странная мысль, на моем лице появилась полуулыбка.

– Дан, – сказала я, и в моих глазах наверняка блеснула хитринка, – я тут подумала… Давай поцелуемся напоследок?

Я думала, он засмеется. Или рассердится. Обзовет меня дурой. Однако Дан превзошел все мои ожидания. Он действительно потянулся ко мне и поцеловал в губы.

Внутри все перевернулось. И это была не метафора, а реальность, ведь в голове все стало с ног на голову. Если до этого казалось, что я уже смирилась со своей участью, то сейчас стало жаль, что это последний день в моей жизни. Ну почему я не могу, открыв глаза, оказаться дома? Или почему не в силах отсрочить приговор на несколько дней, месяцев, вечностей? Я хочу остаться в этом мгновении, рядом с Даном, ведь он добрый, храбрый, на него можно положиться. Ладно, если мне суждено погибнуть, но почему он должен умереть?

По моим щекам покатились слезы, но Дан поймал их, прикоснувшись теплыми пальцами к моему лицу. Он отстранился, и я увидела его грустные глаза, словно они и были воплощением тех чувств, что испытывала я. Но затем он улыбнулся, и уголки моих губ невольно поползли вверх.

– Как хорошо, что ты это предложила. Было бы несправедливо умереть, так и не поцеловав тебя.

– Глупый, – засмеялась я, не замечая, как мир вокруг расплывается от слез. – Вот если бы это могло спасти нашу жизнь…

Дан тоже засмеялся, а затем просто обнял меня. Так мы в объятьях друг друга ожидали прихода инквизиторов, что поведут нас на костер.

Странная выдалась беседа, наверное, потому что это была последняя беседа в нашей жизни. Но, несмотря на все это, на душе действительно стало легче. Это малая песчинка в океане предстоящей беды, но ведь и гигантские горы кажутся песчинками на огромных картах мира.

***

Зарево тянулось от самого горизонта, накрывая город огненно-красным куполом. Тени, падающие на соседние дома и дорогу, становились длинными и темными, но фонари вдоль главных улиц пока еще не зажгли. Было шумно, многие жители Цивита, если этот город еще так называется, собрались на площади перед ратушей дабы полюбоваться на костер, на котором горят маги.

Увидев два высоких столба, обложенные кучей хвороста, почувствовала, как у меня уходит земля из-под ног, но стражник, что вел меня на казнь, толкнул меня вперед, не давая времени на то, чтобы прийти в себя. Дана вели сзади, но я не могла даже оглянуться, чтобы посмотреть на него.

Неужели это все? Этот закат – последнее, что я увижу в жизни? Мне совершенно не хотелось погибнуть на костре под взором враждебных глаз людей, тем более таких равнодушных к моей жизни. Для них я очередная нечисть, с которой воюют инквизиторы. Не успеет остыть пепелище, как они будут попивать чай в своих домах у уютного камина, а на утро даже и не вспомнят про жизнь, угасшую прямо на их глазах. От всех этих унылых мыслей хотелось зажмуриться. Ну зачем я думаю об этом? Разве эти мысли помогут мне? Разве от этого мне станет лучше?

– Жители Цивита! – кричал глашатай. – Маги продолжают угрожать спокойствию нашего города, но доблестные дознаватели неустанно борются с этой скверной. Эти два мага приговорены к сожжению на костре. Они с юных лет прибегали к этому темному и опасному искусству, но сегодня придет конец их злодеяниям.

Толпа недовольно загудела, когда увидела нас с Даном. Я понадеялась, что хотя бы избегу унизительного дождя из тухлых овощей. Но не успели подвести нас к костру, как что-то резко изменилось. Сначала смолкли звуки, а затем подул холодный пронзительный ветер, от которого захватило дыхание. Я стала оглядываться по сторонам, чувствуя, что это не может быть беспричинно. Заметила белое, как мел, лицо Дана. Он, как и я, в недоумении оглядывался по сторонам.

Тишина оборвалась так же резко, как и возникла. Теперь уши пронзил истошный вопль, напоминающий тысячу ногтей, скребущих по стеклу. От него даже потемнело в глазах, а к горлу подкатила тошнота. Я почувствовала, как подогнулись ноги, и я упала на колени. Удивительно, но и все люди вокруг тоже схватились за голову, а кто-то закричал от невозможной пытки звуками.

Но и это еще не все. Земля зашевелилась, аккуратно сложенный хворост, на котором нас должны были сжечь, рассыпался прямо на глазах.

– Что происходит? – смогла выловить я сквозь какофонию истошных звуков голос стражника.

Я сжала зубы от боли и огляделась по сторонам. К своему ужасу я увидела, как от городской площади отделился кусок земли, на котором стояли мы с Даном, стражники и глашатай, и стал подниматься ввысь. От неустойчивости земли все мы лежали, не в силах встать. Более того, я почувствовала, как начинаю съезжать с этого, внезапно решившего полетать, куска земли. Но Дан вовремя схватил меня за руку, когда я едва не скатилась за границу. А падать было далеко, мы уже поднялись выше всех домов вокруг, и, кажется, вот-вот весь Цивит будет видно как на ладони.

Истошный вопль неизвестного умолк, но теперь были слышны крики людей внизу. Там, наверное, царила настоящая катастрофа и паника. Я же от ужаса даже голос потеряла, тут и дышать не успеваешь. Надо сказать, что я не сразу заметила, что кусок земли прекратил подниматься, но все так же висел в воздухе.

Сверху послышался короткий крик, более приятный, чем те звуки, что мы слышали до этого. Это был крик орла. Я подняла голову и с восхищением посмотрела на огромные крылья, тенью накрывшие площадь. Это был орел. Причем огромный орел, и, не смотря на то, как он высоко кружил над нами, я могла разглядеть почти каждое перышко на его крыльях.

Но меня тут же захватил новый приступ паники, когда я заметила, что птица пикирует прямо в нашу сторону. Разрывая крыльями воздух, огромный орел летел к нам, выставив вперед когти, будто собирался подцепить ими добычу. Неужели мы с Даном та самая добыча? Или стражники? Глашатая тоже не стоит вычеркивать из этого списка, кто знает, как он мог насолить миру природы.

Мучиться в неведении нам пришлось недолго. Орел едва не приземлился на оторванный клочок земли, как вонзил один из своих когтей почти мне в плечо. К счастью, он промахнулся, и задел лишь капюшон моей куртки. Но он так крепко обхватил ее пальцем лапы, что я никак не могла отцепиться от него. А потом я неистово закричала, чувствуя, что земля уходит из-под ног. Птица поднимала меня в воздух!

«Не дергайся» – услышала я голос внутри своей головы. Я попыталась пошевелиться, но услышав жалобный треск ткани за своей спиной, замерла, ведь теперь под ногами была самая настоящая пропасть. Люди внизу казались муравьями.

Я глянула на вторую лапу и увидела Дана рядом. Он был бледнее смерти, казалось, сейчас сознание потеряет. Он старался не глядеть вниз, приходя в ужас от высоты.

– Что происходит? – почувствовав, что голос еще при мне, я крикнула вверх, обращаясь к орлу. Что-то мне подсказывало, что это не обычная птица. – Кто вы? Зачем вы похитили нас?

«Похитили?» – голос в голове захохотал, от чего по телу побежали мурашки. – «Мы вас спасли! Или вы предпочитали сгореть на костре? Как бы оно там ни было, говорить будем потом».

– Куда мы летим? – стараясь перекрикивать ветер, обратилась я к птице, догадавшись, что голос в голове принадлежит именно ей. Сказать, что я испытывала сожаление о том, что нас забрали с той недружелюбной вечеринки ненавистников магов, все равно, что испытывать радость биться мизинцем ноги о край тумбочки. Однако стоит ли мне радоваться? Возможно, нас снова с Даном съедят, но теперь сырыми. Да, из одной передряги в другую…

«Через десять минут узнаешь. А теперь прошу не отвлекать меня».

Я послушно замолчала, решив, что даже если птица захочет нас убить, все лучше, чем разбиться о землю. Надо заметить, что город под ногами сменился на лес, но мы продолжали лететь дальше, к горе. Ну да, все сходится. Там у птицы свито гнездо, где ожидают свой ужин маленькие орлята. Новый табун мурашек пронесся по моей спине.

Небо своим цветом напоминало сапфиры с дорогущих гримуаров волшебников-преподавателей. Наконец, птица стала плавно спускаться вниз, в ущелье, в котором было разбито что-то вроде подобия лагеря. Я невероятно обрадовалась, ощутив под ногами твердую землю. Ноги тут же показались тяжелыми, когда я только дотронулась ступнями до поверхности земли, колени тотчас подогнулись, и я распласталась по земле. Да, рожденный ползать летать не может.

К нам навстречу выбежала огненно-рыжая женщина с обеспокоенным лицом. В руках она сжимала какое-то тряпье. Она не уделила нам даже и секунды своего внимания, вместо этого она бросилась к огромной птице за нашей спиной.

– Ох, у вас получилось. Как же я счастлива!

Я глянула через плечо на птицу, и смутилась, увидав сзади совершенно голого мужчину. На его теле буквально на глазах исчезали перья, а лицо из птичьего превратилось в обычное, только вот нос сохранял подобие той формы, присущей птицам. А, может, так только казалось, ведь превращение было совершено прямо на моих глазах.

Рыжая женщина перехватила мой смущенный взгляд и недовольно насупилась, быстро накинула одежду на плечи мужчины. Надо признать, что он был очень красив. Высок, широкоплеч и смугл, а карие глаза горели живым огнем. Темные волосы упали на лицо, но он ловко смахнул их рукой. Я даже дыхание задержала, разглядывая его.

– Как прошло? – продолжала тараторить женщина, ее голос не покидало волнение. Она была на голову ниже мужчины, слегка полновата, но вообще имела приятные черты. И, конечно же, рыжая шевелюра женщины не могла не броситься в глаза.

– Все расскажу позже, мне нужно отдохнуть после перелета, – небрежно кинул мужчина, поправляя рукава халата. Я узнала этот голос. Неужели этот человек маг-телепат, так еще и в птицу превращаться может? Невероятно!

– Я что-то еще могу сделать? – скрестила руки на груди рыжая. Я не могла разглядеть ее лица.

– Помоги нашим новоприбывшим. Им тоже требуется отдых. Остальные вернутся из города через час или два. К этому времени нам не помешал бы ужин.

Женщина что-то недовольно прорычала, а затем повернулась к нам. Я и Дан лежали на земле, не в силах пошевелиться, казалось, что все тело онемело.

– Поднимайтесь. Я провожу вас в вашу палатку, где вы сможете отдохнуть. С вами все хорошо? Может, нужна помощь?

Я собрала всю волю в кулак, чтобы подняться. Ноги слушались плохо, будто я снова училась ходить. Наверное, за те минуты полета они решили, что скучную ходьбу можно оставить в прошлом. А вот и нет!

– Вы нам расскажете, кто вы? – пробормотала я, чувствуя нарастающую слабость. Да, отдых не помешал бы, но я не успокоюсь, пока не пойму, что происходит.

– Меня зовут Бетани, – рыжая девушка внимательно осмотрела нас с Даном, словно оценивая. Наконец, она сказала: – Добро пожаловать к «Постылым». Мы кучка оставшихся магов, которые пытаются отвоевать назад то, что отобрал у нас Вивильям Третий и его наследники. Мы те, кто вернет назад наше величие. Нам не придется больше прятаться и бояться, – она глубоко вздохнула и добавила менее торжественно, – добро пожаловать.

Глава 8. Постылые.

– Джиллиан, как ты себя чувствуешь?

Я вынырнула из океана отрешения и удивленно огляделась по сторонам. Мы находились внутри небольшого шатра. Я отдыхала на небольшой подстилке, служившей чем-то вроде матраса, а на моем лбу лежала влажная тряпица, которая не давала мозгу перегреться. Дан сидел на соседнем матрасе и обеспокоенно глядел на меня.

– Чувствую? Живой, – пробормотала я, убирая тряпку со лба. Видимо, я и не заметила, как успела отключиться и задремать. В какой-то миг все произошедшее показалось мне сном. Может, я открою глаза, и снова окажусь дома? В своем времени, среди людей, которых знаю и к которым привыкла. Увы, последние несколько дней были не сном, скорее кошмаром наяву.

– А если серьезно, как ты? – не унимался Дан. Я издала приглушенный стон, вспомнив все, что мы наговорили друг другу в клетке, думая, что это последние часы нашей жизни. И то, что было потом. В тот миг это казалось правильным, но сейчас… тяжело об этом думать.

– Если серьезно, то рада, что нас не сожгли, – осторожно села я. В глазах не потемнело, уже хорошо.

– Это да, – кивнул Дан, потирая виски. – Но это ведь еще не все. Мы попали к магам!

Голос Дана прозвучал оживленно, слышались нотки нетерпения и радости. Он соскучился по магам за последние несколько дней? Я не испытывала никакого веселья. Просто так нас наверняка не спасли бы, не будут же они рисковать и вытаскивать из беды каждого мага? Тогда инквизиция давно подавила бы данное сопротивление в зародыше. Значит, они что-то от нас ждут. Может, думают, мы можем обращаться в таких же птиц, как этот мужчина-орел? Я поделилась своими мыслями с Даном, на что он неопределённо пожал плечами.

– За спасение своей жизни я не поскуплюсь в благодарности и сделаю все, что они скажут. Если, конечно, это не будет самоубийство или что-то вроде этого. А ты как-то совсем уж настроена пессимистично. Ждешь подвоха?

– Не знаю, – вздохнула я, оглядывая небольшую палатку, которую нам выделили для отдыха. Увидим.

Едва я успела сказать это, как в палатку вошел уже знакомый нам смуглый мужчина, умеющий обращаться в орла. Он был старше нас едва на пять-шесть лет, но давил на нас незримой энергетикой невероятно сильного человека, из-за чего мы с Даном ощущали себя мелкими и слабыми, особенно после всех пережитых событий.

– Надеюсь, вы пришли в себя. После полета, даже такой небольшой продолжительности, бывает достаточно сложно, – мужчина сделал ярче свет в маленькой лампе, что стояла в уголке, пододвинул небольшой табурет и сел у прохода между матрасами. Макушкой он чуть-чуть не задевал верхушку шатра. – Как вы себя чувствуете?

– Уже лучше. Спасибо, – пробормотал Дан и кинул на меня взгляд. – Вы спасли нас…

– Да-да, – мужчина резко прервал слова Даном взмахом руки. – С вашего позволения, я хотел бы сначала узнать, как мне к вам обращаться. Мое имя – Рэндолф, но можете называть меня Рэн. И я, как вы могли уже догадаться, являюсь магом высшего пилотажа. Во всех смыслах, – усмехнулся он.

Движения и речь Рэндолфа были поставленными и изящными. Может, он в прошлом был придворным? Хотя это довольно сложно представить – маг и при дворе короля. Для нашего времени норма, но если верить нынешнему учебнику истории, таким как Рэн лучше держаться как можно дальше от замков и городов. Или держи друзей близко, а врагов еще ближе? Мне стало чрезвычайно интересно послушать его историю.

– Меня зовут Джиллиан, – опомнилась я, осознав, что Рэн смотрит на меня уже слишком долго и заинтересовано. Затем бросила взгляд на Дана, который задумчиво чесал затылок. Подхватил все-таки что-то в подвале? Надеюсь, на меня не перепрыгнет!

– Данвильх, или просто Дан, – опомнился он и протянул руку Рэну. Мужчина крепко пожал его ладонь и вновь темно-карие глаза мужчины скользнули по мне. Я тоже с интересом глядела на него, надеясь получить ответы на множество возникших вопросов.

– Итак, теперь, когда мы знаем, как обращаться друг к другу, пора перейти к главному. Вам, верно, чрезвычайно интересно узнать, кто мы такие и почему мы вас спасли.

– Ага, – подтвердил Дан, устраиваясь поудобнее. Он подобрал ноги, и положил на колени локти, подпер голову руками.

– Мы – орден отверженных и изгоев, – до зубного скрипа официально произнес Рэн, – мы называем себя постылыми. Странное слово, знаю, но так уж у нас повелось. Мы так надоели королю, просто опостылели, что он решил стереть нас с лица земли. Но небольшая группка людей смогла выжить под этим гнетом, чтобы нанести ответный удар королю. Мы хотим заявить, что больше не будем крысами на банкете котов, и хватит уже пить нашу кровь. Нам дана великая сила не для того, чтобы мы прятались в горах, пугаясь собственной тени. Люди должны принять нас назад, и снова почитать нашу силу, как тогда. С восьмого по десятый век было золотое время магии. Тогда маги были действительно сильные, и их было не так уж много, чтобы ценился труд каждого.

Его голос был наполнен торжеством и восхищением. Этот Рэн очень красноречив. Наверное, он главный во всем этом революционном движении, или как это еще назвать? Но вдруг его лицо переменилось, от чего мне резко захотелось втянуть голову в плечи.

– На дно маги пошли во времена Вивильяма Второго. Куча неучей-магов угробили наш мир. Многие из них погибли в блаженном неведении, не зная, к какой катастрофе привели своих потомков. Если бы это поколение могло увидеть это…. Именно они должны гореть на кострах инквизиции, или хотя бы от стыда.

Я сглотнула и перевела взгляд на Дана. Он увлеченно разглядывал полосы матраса, проступающие сквозь простыню. Да, неудобно получается. Люди, о которых Рэн так нелестно отзывается, сидят прямо перед ним.

– Вы думаете, они были такими плохими? – пробормотал Дан, и я еле удержалась, чтобы не бросить в него подушку или лампу. С ума сошел? Может, пусть еще расскажет, откуда мы? Видно же, как Рэн презирает предков. Думаю, что он нас заклюет, причем в буквальном смысле, если узнает правду.

– Все хороши. Король тоже был дураком и тираном, но нынешний не лучше. Роллан Первый возродил инквизицию с новой силой, создал целый орден дознавателей, которые отлавливают магов и сажают в тюрьмы. Он хочет раздавить то немногочисленное, что осталось от магов. Вивильяму Третьему или тем легкомысленным магам мы уже не можем дать отпор, прошлое осталось в прошлом. Но Роллана еще можно остановить.

Я кивнула на автомате. Остановить Роллана Первого. Это нынешний король, выходит. Да уж, я хотела бы ему предъявить кое-что за то, что он чуть не казнил нас, не разобравшись. Ладно Дан, он продемонстрировал магию. А я-то что? Я же не колдовала при дознавателях! Может быть, я его заложница? Или… Хотя… может и хорошо, что не разбирались? Боюсь, нас бы пытали до смерти.

– У вас есть какой-то план? – склонила я голову к плечу.

– Есть, – кивнул Рэн, – мы собираемся заявить о себе во время ближайшего солнечного затмения. Сила магов в этот день становится значительно больше. Мы ворвемся во дворец короля и заставим его сменить гнев на милость.

Дан аж поперхнулся от этого заявления.

– Прямо вот так? Я думал, будет что-то типа революции…

– Это очень долгое и неблагодарное дело, – потер переносицу Рэн. – Многие семьи потеряли близких из-за магов, но это уже в прошлом. Теперь большинство людей боятся и презирают нас. Они не станут защищать наши права. Тем более любая революция строится на крови. Мы же сделаем так, чтобы пролилось как можно меньше крови.

– Но это как-то… вероломно что ли, – неуверенно пробормотала я, поддерживая удивление Дана. – Вы нападете на короля и силой заставите подписать бумаги? Так ни одна сделка не заключается. Он признает сделку недействительной в тот же момент, как минует опасность.

– Нет, будет уже слишком поздно. Народ признает, что магов нужно не уничтожать, с нами надо мириться и иметь на своей стороне, – усмехнулся Рэн. Мы с Даном недоуменно переглядывались. – Вы, я вижу, достаточно посредственные маги, хотя в вас что-то есть. Не спешите оскорбляться. Многие маги и вовсе ничего не могут, однако именно их головы чаще всего летят. Так вот, вы вряд ли знаете про солнечное затмение. Силы мага увеличиваются во время этого природного явления втрое, вшестеро, а то и в десятки раз.

Я хмыкнула.

– Но солнечные затмения бывают каждый год, если не чаще. Король мог это предусмотреть. Да и даже если так, эффект не настолько длительный, я думаю.

– Эффект не длительный. Само солнце дает тебе сил, пока скрыто за луной. Тем более не всех магов солнце награждает энергией. Но я точно знаю, что в это затмение солнце будет на нашей стороне. Так же есть беспроигрышный ритуал, обращение к Богине Бэйриссе. Она поможет нам.

Я нахмурилась. Звучало все это достаточно убедительно, однако что-то было не так.

– Какая наша роль во всем этом? – подала я голос. Рэн не сразу сообразил, что я от него хочу. Мне пришлось повторить вопрос, прежде чем он ухмыльнулся и кивнул.

– Ах да, это же самое интересное. Мы пытаемся спасать многих приговоренных магов, но всех и не спасешь, как бы это ни было печально. Но вы особый случай. В вашей крови следы древней магии, и это не дает нам покоя.

– Древней магии? – поперхнулась я. Да, для этого времени я столетняя старуха, но чтобы прям древняя?

– Представьте себе, мы сами очень удивлены, – кивнул Рэн, разминая кисти рук, – Вы можете как-то объяснить это?

Мы с Даном переглянулись. Я выразительно посмотрела в сторону Рэна и покачала головой. Нет, даже если это и связано с нашим скачком во времени, Рэну это знать не нужно. Мы его совсем не знаем, и не можем вывалить все свои секреты.

– Мы без понятия, – протянул Дан, поворачивая голову к Рэну. Мужчина повел бровью, явно заподозрив, что мы что-то умалчиваем. Но Дан не дал Рэну что-либо сказать, как сам вставил реплику, – Но откуда вы знаете, что у нас, так называемая, древняя магия? Мы при вас не колдовали.

– Не при нас, а при дознавателях, – покачал головой Рэн, не растерявшийся от вопроса Дана. А вот мы удивились еще сильнее. – В какой-то степени вам повезло. Один из нас был в Цивите, и услышал, что сегодня поймали двух магов. Он решил разузнать побольше, и не прогадал. Сначала ему удалось выяснить, что один из вас использовал Слово. А затем, проникнув в офис дознавателей, узнал, кто вы и что вас решили казнить прямо в этот же день, чего не бывает с обычными магами. Вас явно испугались, и мне очень интересно понять, почему.

Он скрестил руки на груди и требовательно посмотрел на нас. Я растерялась. «Слово»? О чем он вообще говорит? Я хотела было раскрыть рот и задать этот вопрос, как Дан перебил меня. Может, и к лучшему. Вопрос мог показаться странным этому магу, возможно в этом времени значение «Слова» не понимает лишь малые дети.

– Рэн, мне кажется, что ты что-то умалчиваешь, – прищурился Дан. Его высказывание повергло меня в шок. Не слишком ли нагло? Однако на лице Рэна и мускул не дрогнул.

– Умалчиваю?

– Все это звучит слишком невероятно. Не может везти магам, тем более называющим себя «Постылыми», так сильно. Сначала по чистой случайности твой человек оказался в Цивите, успел за двенадцать часов выяснить, кто мы, доставить вам сообщение. Вы же организовали план по спасению за такое короткое время. Неужели у вас не было даже сомнений, и вы готовы были так рисковать ради незнакомцев?

– Что же, вы не довольны, что мы вас спасли? – усмехнулся Рэн.

– Поймите, – вздохнул Дан, – мы не можем вам доверять, не убедившись в чистоте ваших помыслов.

Рэн хмыкнул, а затем перевел взгляд на меня.

– А ты, Джиллиан? Тоже боишься нас?

Я растерялась. В принципе, я поддерживала Дана, но ему ведь стоило быть помягче. Все-таки эти люди спасли нас. Хотя он прав, мы не можем полностью доверять этим людям. Кто знает, какое место мы занимаем в их планах?

– Я бы хотела услышать правду, – произнесла я, и сжала зубы, понимая, что в ответ я скорее совру, чем поделюсь нашими приключениями.

– Правду, значит, – пожал плечами Рэн. – Ну, раз настаиваете. Среди дознавателей наш шпион. Рады?

– Шпион? – ахнула я. Дан отреагировал спокойно.

– Один из тех, что поймал нас? – с каменным лицом произнес он. Рэн кивнул, подтверждая его слова.

– Поймите, что если это откроется, то мы потеряем нашего человека, – пробормотал Рэн, опуская глаза.

– На руках этого мужчины наверняка много крови невинных магов! – выпалил Дан. Ого, он действительно зол, хотя не так сильно, как в ту злополучную ночь. Кстати, интересно, кто из этих двоих был шпионом магов? Если тот, что приставал к Юлле, я буду в шоке.

– Он работает и так по мере сил. Да, он не может спасти всех, но такова судьба.

Рэн говорил так, словно пытался сам себя убедить. Я покачала головой. Ладно, он хоть как-то пытается помочь, в отличие от других людей. И вряд ли тот шпион маг, среди дознавателей наверняка есть какие-нибудь штучки для выявления колдунов. Не смог бы маг стать дознавателем.