Текст книги "Пропавшее кольцо"

Глава 11

Трент бесшумно толкнул дверь и оставил ее полуоткрытой, неслышно зашел в комнату и аккуратно поставил чемодан, сложенный Молли, в ногах кровати.

Он видел, как спокойно спала Крисси. Она лежала на боку, положив ладони под щеку. Ее волосы разметались по подушке, как золотой нимб. Трент подумал, что Крисси и вправду похожа на ангела, и улыбнулся. Нет, у нее слишком сильный характер, чтобы быть ангелом! И это поможет ей оправиться от тяжкого испытания. По крайней мере на это можно надеяться.

Он наблюдал за ней, представляя себя часовым на посту. Но вдруг его как громом поразила мысль: «Да ведь это от меня ее нужно охранять». Ему стало стыдно. Он был не лучше того злодея, что напал на нее. Они оба хотели от нее одного и того же, с той только разницей, что Трент действовал бы тоньше, сначала поухаживал бы за ней, попотчевал шампанским, а уж затем совратил бы на одной из роскошных кроватей гостиницы. Его намерения по отношению к ней были не честнее намерений бандита.

– Трент, – позвала шепотом Селия, стоявшая у порога, – звонит Джеймс Хоксуорд.

Он кивнул, виновато взглянул на девушку, о которой так неверно судил, повернулся и вышел из комнаты.

Селия посмотрела, как он уходит, озадаченная его мрачным видом и морщинами, резко обозначившимися у него на лице. Может быть, это ужасное нападение на Крисси заставит Трента признаться себе и ей в своих чувствах, признать потребность опять впустить кого-нибудь в свою жизнь и в свое сердце.

* * *

Крисси проснулась внезапно и поначалу пребывала в замешательстве от незнакомой обстановки, пока не вспомнила о событиях прошлого вечера. Она сильно закусила губу, чтобы не расплакаться.

Понемногу девушка успокоилась и заметила, что кто-то принес в комнату поднос, на котором стоят апельсиновый сок, тарелка с булочками и кофе. Она протянула руку к кофейнику и тут же отдернула: он был горячим, видимо, тот, кто его принес, только что ушел. Наверное, именно из-за этого она и проснулась.

Крисси взяла стакан с апельсиновым соком и с жадностью стала пить, потом откинула одеяло, встала, подошла к окну и отодвинула портьеры. В комнату ворвался теплый солнечный свет. Девушка смотрела на уходящие вдаль земли Фэрфакс-Холла. Вид был тихим и мирным. Крисси твердо сказала себе, что должна быть уверена в себе, не жить тем, что произошло, и радоваться, что не случилось ничего худшего.

Она заметила чемодан и открыла. Молли упаковала в него разную одежду. Крисси достала белье, прямую черную юбку и сиреневый свитер. Она с облегчением отметила, что нигде нет одежды, которая была на ней вчера.

После завтрака Крисси приняла душ, оделась и немного подкрасилась, а потом, чувствуя себя готовой к встрече с внешним миром, покинула комнату. Двери других спален были закрыты, и она удержалась от того, чтобы заглянуть в них и выяснить, какая из них принадлежит Тренту.

Крисси отнесла в кухню поднос, на котором ей подали завтрак, и встретилась там с незнакомой девушкой, мывшей посуду.

– Вам помочь? – улыбаясь, спросила Крисси.

– О нет, мисс. – Девушка, казалось, была поражена этим предложением. – Миссис Фэрфакс в библиотеке, – добавила она.

– Спасибо.

Крисси поняла намек с полуслова. Она покинула кухню и прошла в библиотеку. Селия читала какие-то документы, сидя у камина, но при виде Крисси тут же отложила их и взглянула в лицо гостьи.

– Иди садись, выпей кофе. Как ты себя чувствуешь?

– Гораздо лучше, спасибо.

Крисси заняла стул напротив Селии, но отказалась от кофе.

– Ты выглядишь отдохнувшей, – одобрительно кивнула Селия, потянулась и взяла ее руку. – Теперь тебе не из-за чего волноваться. К нам придет Джеймс Хоксуорд, он хочет поговорить с тобой.

– О нет, – нахмурилась Крисси. – Она совсем не хотела вспоминать о нападении. – Он сообщил об этом в полицию? – Она уже заранее знала ответ.

Джеймс Хоксуорд – мировой судья, именно поэтому он остановил Трента, когда тот хотел продолжить драку. Девушка дотронулась до щеки, все еще красной и опухшей от тяжелой пощечины.

– Да, дорогая, ведь он должен был это сделать, правда? – мягко сказала Селия.

Крисси так не думала, поэтому сменила тему разговора на более волнующую для нее.

– Где Трент? – спросила она.

– Ему пришлось вернуться в Лондон, – с сожалением произнесла Селия. – Много работы, ну ты знаешь. Но он настаивал, чтобы ты осталась у нас, здесь есть возможность поухаживать за тобой, – горячо добавила она.

Крисси заставила себя улыбнуться.

«Почему он уехал, не сказав ни слова? Почему не оставил даже записки, если надо было рано уехать и не хотелось будить меня?» – с горечью подумала она.

Селия была расстроена отъездом Трента почти так же сильно, как и Крисси. В глубине души она была уверена, что Трент испытывает к Крисси сильные чувства, хотя уже начала отчаиваться и думать, что он никогда не признается в них даже самому себе.

– А вот и Джеймс. – Селия выглянула из окна, услышав скрип шин о гравий, и пошла ему навстречу.

Крисси осталась на месте, чувствуя глупое смущение от того, что должна встретиться с Джеймсом. В последний раз он ее видел растянувшейся на земле… Она содрогнулась.

«Хватит! – предостерегла она себя. – Ты все сделала правильно, тебе не из-за чего стыдиться или смущаться».

Ей все еще было трудно смотреть ему прямо в глаза, когда он пришел вместе с Селией в библиотеку.

– Как дела, Крисси? – произнес он, мягко улыбаясь.

– Я выдержу, – кивнула она. – Но… я не хочу, чтобы меня донимали газетчики; я не вынесу, если мне нужно будет идти в суд, видеть его… – Она повысила голос и замолчала.

– Я понимаю, – успокаивающе сказал Джеймс. – Трент подумал, что ты именно это и скажешь. Мы оба рассказали полиции, что произошло. Тот молодой человек…

– Я даже не хочу знать его имя, – перебила Крисси.

– Хорошо. Но могу тебя заверить, что он нездешний, так что вряд ли вы с ним когда-нибудь встретитесь. Он состоит на учете в полиции, в основном за угоны автомобилей. Отпечатки его пальцев нашли в машине, угнанной вчера из Бирмингема; кажется, кончился бензин недалеко от «Уайт-Харт». Он сознался, что искал другую машину…

– Крисси ведь не нужно объясняться с полицией? – спросила Селия.

– Нет, если не хочет встречаться с газетчиками, – сказал Джеймс в основном для успокоения Крисси.

Она не смогла бы говорить об этом с незнакомыми людьми, особенно с мужчинами, которые спросили бы, почему она была одна, во что она была одета, провоцировала ли она его действия… О нет!

– Ему предъявлено несколько обвинений в связи с угонами, в понедельник утром состоится суд, – продолжал Джеймс. – С его «послужным списком» он наверняка отправится в тюрьму.

– Хорошо, – одобрительно кивнула Селия.

– Могу ли я что-нибудь сделать для тебя, Крисси? – поинтересовался Джеймс.

– Нет, спасибо, – вежливо ответила она. – Спасибо за помощь; мне повезло, что вы там оказались.

Конечно, он желал ей добра и помог, но Крисси хотелось, чтобы все обошлось без полиции.

– Да. У Трента могли бы быть большие неприятности, если бы меня там не было, – довольно-таки строго объяснил Джеймс, как будто угадав ее мысли.

Крисси и Селия непонимающе уставились на него.

– У него? Почему? – запротестовала Крисси. – Он защищал меня.

– Он зашел слишком далеко и продолжил бы, если бы я не остановил его, – добавил Джеймс.

После отъезда Джеймса Крисси вышла на воздух. Пес Оскар лежал на улице перед дверью домика Бена, но, увидев девушку, подошел, приветливо помахивая хвостом. Пока она гуляла, он бегал рядом. Она бросала теннисные мячики, он приносил обратно. Крисси давно завела бы собаку, но думала, что оставлять ее одну и уходить на целый день на работу было бы нечестно.

Свежий воздух и движение сняли напряжение, и, вернувшись, Крисси почувствовала себя уже гораздо спокойнее. Она ощутила поистине волчий аппетит, а от восхитительного аромата жареного цыпленка у нее мгновенно потекли слюнки.

Молли оторвалась от плиты и улыбнулась ей.

– У тебя хорошее чувство времени, – сказала она. – Обед почти готов. Ты не могла бы сбегать наверх и позвать Селию? Она у себя в спальне.

– Конечно.

Крисси прошла через кухню и холл, потом взбежала по лестнице и тихонько постучала в дверь рядом с той, что вела в ее комнату.

– Заходи, дорогая!

Селия писала письма, сидя за маленьким письменным столом.

– Хорошо прогулялась?

– Да, спасибо. Молли просила сказать вам, что обед почти готов.

– Хорошо. Я закончила.

Селия сложила конверты небольшой стопкой, чтобы потом отправить их. Один из конвертов упал на ковер, и Крисси нагнулась, чтобы поднять его.

Подойдя к столу, она похолодела, потому что увидела свадебную фотографию Трента в серебряной рамке. Он выглядел молодым, беззаботным и счастливым, гордым, как и всякий жених. Сияющая девушка, сжимавшая его руку, была одной из самых красивых, каких когда-либо видела Крисси, – изящная, небольшого роста, копна черных волос обрамляла идеально овальное лицо, на котором выделялись огромные влажные карие глаза, полные обожания, с которым она смотрела на своего красивого молодого мужа.

– Франческа, – прошептала Крисси.

– Да. Я держу ее здесь, чтобы Трент не увидел и не расстроился, – пробормотала растерявшаяся Селия.

Она так не хотела, чтобы Крисси увидела эту фотографию.

– Какая красавица, – задумчиво произнесла Крисси.

По сравнению с экзотической красавицей Франческой она показалась себе просто обычной хорошенькой блондинкой.

– Да.

– Вот чего я не понимаю, – медленно начала Крисси, – почему он не отправился за ней?

– Отправился за ней? – перепугалась Селия. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, – продолжила Крисси, пораженная реакцией Селии. – Он все еще носит обручальное кольцо, поэтому я всегда думала, что именно она его бросила, а не наоборот. Я не могу себе представить, чтобы Трент просто отпустил ее. Так… так получилось из-за другого мужчины? – спросила она, хотя вопрос и казался нелепым.

Как женщина в здравом уме могла бросить Трента ради кого-то другого, было выше ее понимания.

– О нет, ничего подобного не было. Крисси, я думала, что ты знаешь… Франческа умерла, – ответила Селия.

– Умерла? – ошеломленно уставилась на нее Крисси. – О нет! Я… я говорила ему ужасные вещи, – прошептала она, стараясь вспомнить, какие именно слова она бросила ему в лицо в тот вечер в доме, когда он так бурно отреагировал на ее насмешки.

– О Господи! – взмолилась Крисси, закрывая лицо руками в ужасе от того, что сделала. – Он, наверное, думает, что я самая бессердечная, самая бесчувственная…

– Ты можешь это исправить, – быстро сказала Селия.

– Как? – Крисси с надеждой взглянула на нее.

– Ты его любишь? – спросила Селия.

Хотя это и было совсем не то, что Крисси ожидала услышать, ей не надо было раздумывать, перед тем как ответить.

– Да. О да! – пылко воскликнула она. Селия вздохнула с облегчением.

– Тогда поезжай к нему, – просто сказала она.

– Поеду.

Крисси бросилась вон из комнаты.

– Крисси!

– Что? – Она нетерпеливо обернулась вполоборота.

– У тебя есть его адрес?

Селия говорила и записывала что-то на листочке.

– Э-э… нет, – созналась Крисси, почувствовав себя немного глупо, и вернулась.

Она взяла записку, которую ей протянула Селия.

– Удачи! Я буду молиться за тебя. Селия встала и обняла ее.

– Молли! Куда вы положили ключи от моей машины? – крикнула Крисси, сбежав по лестнице.

– Оставила в замке зажигания, – ответила Молли, появившись из кухни. – Куда ты? Обед готов, – крикнула она вдогонку девушке и пожала плечами.

За Крисси уже захлопнулась входная дверь.

* * *

Крисси небрежно припарковалась рядом с вокзалом Фарминстера и бросилась внутрь. Она знала, что поезда ходят по рабочим дням каждый час, но не помнила расписание на выходные дни.

– Когда следующий поезд до Лондона? – спросила Крисси первого попавшегося человека в синем пиджаке. Тот, хотя и не имел никакого отношения к персоналу станции, помог ей, потому что видел, как она торопится, и был не в силах противостоять ее умоляющему взгляду.

Ей повезло, она успела купить билет и теперь, когда поезд тронулся, могла поразмыслить над тем, что делает. Ей нужно было видеть Трента. Просто видеть. Если он не сможет сейчас поговорить с ней, она подождет, потому что просто обязана сказать ему, что не знала о смерти его жены.

Поездка, казавшаяся бесконечной, наконец завершилась, и Крисси встала в короткую очередь на такси, потому что не хотела разбираться в схеме метро или терять время на поездку в автобусе.

Она сжимала в руке записку с адресом, как талисман: его мать хотела, чтобы она приехала, значит, верила, что Трент захочет ее видеть. Крисси жила этой надеждой и боролась с паникой, охватившей ее, когда она садилась в такси и называла адрес.

Девушка так нервничала, что у нее тряслись ноги, когда она заплатила водителю и вышла, рассматривая большой дом, в котором находилась квартира Трента. Она подошла и стала рассматривать латунные таблички с фамилиями жильцов. Крисси сделала глубокий вдох, произнесла про себя молитву и нажала на кнопку рядом с табличкой, на которой значилось «Фэрфакс».

Ответа не последовало. Она закусила губу и попыталась еще раз, но это было бесполезно. Второпях Крисси не взяла пальто, а на улице шел нескончаемый дождь. Чтобы согреться, она начала ходить взад и вперед, отваживаясь удалиться только на двадцать шагов в каждую сторону, чтобы не пропустить возвращение Трента. Если он вернется.

Она мрачно подумала, что он, может быть, сейчас у себя в конторе, адреса которой она не знала. Конечно, можно позвонить и спросить у Селии, но тогда она пропустит Трента, когда тот подойдет к дому. И почему она сначала не позвонила ему? Крисси уже знала ответ на этот вопрос: она боялась, что он запретит ей приезжать.

В конце концов она решила, что останется, – рано или поздно он появится. Ее волосы обвисли, юбка и свитер намокли и неприятно липли к телу. Ей было жутковато одной после недавно пережитого.

Она старалась не думать об этом, сказав себе, что с ней ничего не случится в субботу средь бела дня. Воспоминания о предыдущем вечере оказались сильнее разума; каждый ни в чем не повинный прохожий стал казаться ей потенциальным бандитом, она боролась с нарастающей тревогой, когда Трент появился в поле ее зрения. Он приближался неспешным шагом.

Крисси заметила, что он шел не с работы. На нем была спортивная одежда, в руках – спортивная сумка, из которой выглядывала рукоятка ракетки.

– Ты был в спортзале? – радостно кинулась к нему Крисси.

Трент, погруженный в свои мысли, взглянул на девушку, не уверенный, что она не появилась по воле его воображения. Нет, взволнованное мокрое существо с прилипшими к лицу волосами явно не походило на спавшую сном ангела Крисси, о которой он думал весь день, даже когда бил изо всех сил по мячу для сквоша или, стараясь избавиться от отвращения к себе самому, молотил по подвесной груше.

– Да, был.

Это все, что он смог ответить. Мгновение они просто стояли и смотрели друг на друга, потом Трент взял себя в руки и достал ключи.

– Ты дрожишь, тебе лучше быстрее зайти и обсохнуть. Потом расскажешь, зачем приехала, – добавил он.

Входя за ним в квартиру на первом этаже, Крисси подумала, что не услышала в его голосе никаких эмоций – ни радости от встречи, ни раздражения.

Девушка стояла в гостиной и осторожно оглядывала ее. Она с удовольствием отметила, что на всем лежала печать жилища мужчины-холостяка: тут не было ни мелочей, ни украшений, только огромные кожаные кресла, крепкие столы, простые светильники и практичная мебель. Крисси была уверена, что Франчески здесь никогда не было.

– Вот, возьми. – Трент бросил ей полотенце. – Высуши волосы, иначе простудишься и умрешь, – небрежно сказал он и стал разжигать камин.

Смерть. Крисси облизнула губы и глубоко вздохнула.

– Я должна была прийти и поговорить с тобой… Я не знала, что Франческа умерла, до сегодняшнего дня, думала, что ты разведен, и наговорила тебе ужасные слова. Ты всегда говорил о ней в прошедшем времени, но ведь именно так говорят разведенные мужчины, правда? Они говорят, что у нее был плохой характер или что она была сумасбродкой, именно «была», потому что ошибки и проблемы бывших жен их больше не касаются…

Тут она остановилась, чтобы перевести дух. На лице Трента не отразилось никаких эмоций.

– Ты явно проводишь с моей матерью слишком много времени, – наконец спокойно произнес он. – Ты начинаешь болтать, как она.

– Трент! Не надо! – Крисси умоляюще протянула ему руку. – Меня очень мучает то, что я наговорила тебе. Я проделала весь этот путь, чтобы извиниться.

– Я понял. Но в этом не было необходимости, – невозмутимо ответил он. – Иди сядь к огню, высуши одежду. Хочешь бренди, чтобы согреться?

– Да, пожалуйста, – сказала она, хотя чувствовала, что бренди нужен ей скорее для смелости, чем для того, чтобы согреться.

Крисси взяла протянутый ей бренди и села на ковер, медленно потягивая напиток и наблюдая за Трентом из-под опущенных ресниц. Селия спросила, любит ли она его. Крисси старалась не задавать себе этот вопрос, а теперь осознала свои чувства и испугалась. То, что она сделает и скажет теперь, отразится на всей ее дальнейшей жизни.

Крисси стала немного увереннее в тот момент, когда увидела, что Трент наливает бренди и себе. Если только это не холостяцкая привычка пропускать по стаканчику каждый вечер, в чем она сомневалась, то, видимо, он был не так уж спокоен и уверен в себе, как казалось со стороны.

Он сидел в одном из кожаных кресел рядом с камином. Крисси поставила свой пустой бокал на мраморную каминную полку и подвинулась к нему немного ближе.

– Ты мне расскажешь про Франческу? – тихо спросила она. – Я видела ее фотографию, она была красавицей.

– Да, была, – не сразу ответил Трент. – Я познакомился с ней в Риме, когда сотрудничал с ее отцом. Она во всем отличалась от других. До нее я встречался со студентками, мечтавшими о карьере, или с избалованными богатыми девчонками…

– Вроде Аннабел? – не удержалась Крисси. Он криво усмехнулся:

– К сожалению, да. Они были яркими и веселыми, любящими светскую суматоху, но едва ли думали о чем-нибудь, кроме тряпок, вечеринок и праздников. Я всегда очень быстро начинал скучать в их обществе. Франческа была совсем не похожа на них. Она никогда не переступала порога ночных клубов, в ней не воспитывали стремление сделать карьеру. Все, чего она хотела, – это быть женой и матерью. У нее было с полдюжины племянников и племянниц, она обожала проводить с ними время.

– Ты ее очень любил?

Крисси необходимо было спросить об этом, но едва ли хотелось услышать ответ.

– Да, – тихо сказал он, уставясь на свой пустой бокал. – И она меня любила.

Крисси крепко прикусила нижнюю губу. Зачем ей понадобилось задавать этот вопрос, чтобы теперь изводить себя?

– Но мы сделали друг друга несчастными, – добавил он.

Крисси резко подняла голову:

– Несчастными?

– Да. Она ненавидела жить в Англии, ненавидела находиться вдали от семьи и либо не могла, либо не хотела понять, почему мне нужно было так много работать. Я был на грани нервного истощения, миллионы фунтов были взяты в долг…

– Ты ей говорил об этом?

– Нет, она не интересовалась делами.

Он покачал головой, отгоняя неприятные воспоминания.

Крисси подумала, что так же всегда поступали Бен и его мать и им Трент тоже не стал бы рассказывать о своих финансовых трудностях.

– Я познакомил ее с моими друзьями, – продолжал Трент, – но она возненавидела и их. Она была шокирована неразборчивостью связей одиноких женщин… и некоторых замужних тоже, – поморщился он. – Она узнала, что вокруг происходит множество измен, и стала подозрительной.

Он вздохнул, вспомнив несправедливые обвинения, которые вынужден был выслушивать после трудного рабочего дня.

Крисси не понимала, почему Франческа так волновалась, если женщины в окружении Трента были похожи на Аннабел Харрингтон-Смит, но промолчала.

– У нее появилась навязчивая идея забеременеть, – рассказывал Трент. – С каждым месяцем эта идея овладевала ею все больше и больше. Дошло до того, что она не видела смысла в занятии любовью, если после этого не наступала беременность, – сказал он довольно-таки уныло. – Потом она забеременела.

Крисси открыла рот от изумления, но он не замечал ее удивления, он был целиком в прошлом.

– Я обрадовался, причем больше за нее, чем за сам факт беременности. Я думал, она будет счастлива, когда родится ребенок. Но у нее с самого начала появились сложности со здоровьем, и ей пришлось лечь в больницу. Ей стало лучше, и ее отпустили домой на выходные.

Он остановился, глубоко вздохнул и долго молчал, прежде чем продолжить.

– Я проснулся посреди ночи – у нее были судороги, она громко кричала…

Он закрыл глаза, отгоняя страшные видения.

– «Скорая» приехала быстро, но ее состояние все ухудшалось. Она была на седьмом месяце беременности, и мне сказали, что самый лучший выход для нее и ребенка – срочное кесарево сечение. Я согласился, ее отвезли прямо в хирургию, но… я потерял их обоих, – закончил он бесцветным голосом.

Крисси молча дотронулась до его щеки.

Он схватил ее руку и сжал, с такой силой, что сделал ей больно. Но Крисси даже не подумала отдернуть руку. Трент заглянул в ее глаза, нежные и темные, полные невысказанного сочувствия, и слабо улыбнулся:

– Спасибо, что не винишь меня в этом. Я устал сам себе говорить такие слова.

– Ты же знаешь, что не виноват, – сказала она. – По крайней мере ты понимаешь это умом.

Она протянула вторую руку и легко коснулась его виска.

– Но может быть, ты все еще не понимаешь этого сердцем, – добавила она, проводя рукой по его груди.

– Такая молодая и такая мудрая, – сказал он, как ей показалось, несколько насмешливо.

– Я хорошо знаю, каким виноватым себя чувствуешь, когда умирает близкий человек, – тихо сказала она.

– Знаешь? – нахмурился Трент. – В чьей же смерти ты можешь себя винить?

– Моей мамы, – ответила она после долгого молчания.

– Джеймс Хоксуорд сказал мне, что она погибла при аварии, в чем же ты виновата? – осторожно спросил он.

– В тот день мама была в центре города из-за меня. Она просила меня сделать для нее кое-что после школы, но я не захотела, – с горечью сказала Крисси. – Я хотела прошвырнуться с подружками по магазинам! Если бы я думала не только о себе, она была бы дома в безопасности, а не рядом с тем грузовиком…

– Ах, Крисси…

Трент посадил ее себе на колени, как страдающего ребенка. Он слишком хорошо знал бесполезность банальных фраз, высказываемых в таких случаях из лучших побуждений, поэтому не стал продолжать, а только ближе прижал ее к себе. Крисси прильнула к нему, ощущая поддержку сильных рук, обнимавших ее.

Трент внимательно посмотрел на Крисси: ее глаза были закрыты, на ресницах застыли непролитые слезы, губы слегка дрожали. Сказав себе, что не должен этого делать, он наклонился над девушкой, готовый сдержаться, если встретит ее сопротивление. Она не сопротивлялась, а ответила с готовностью, ее руки обвились вокруг его шеи, ее губы открылись навстречу его поцелую. Крисси издала стон, когда его язык коснулся ее языка, и прижалась к нему всем телом.