Текст книги "Принц Темный, принц Светлый…"

Глава 20

Эрианор

Я валялась в ванной, пытаясь привести мысли в порядок, и снова, и снова вспоминала чудесный вечер и бурное утро. На губах неудержимо расползалась довольная ухмылка, настроение – мечтательное и совершенно счастливое, а при воспоминании, что со мной утром творил бесстыдник Оллер, а потом уже они вдвоем с братом, по телу прокатывались волны жара и дыхание учащалось. О да, мм, такой фейерверк ощущений, просто слов не хватает, чтобы описать!.. Похоже, такими темпами я избавлюсь от остатков смущения и стеснительности в кратчайшие сроки. Ну, оно и к лучшему. Какие мои принцы все-таки нежные, и страстные, и умелые, и… и… и все мои! Сердце сладко замерло, а потом запорхало безумной бабочкой по всей грудной клетке, захотелось зажмуриться и тоненько запищать от избытка эмоций. Тело приятно ломило, дискомфорта я почти не ощущала уже, и вообще, чертовы воспоминания, кыш! Я и так еле выпроводила братьев, хотелось спокойно одеться, не натыкаясь на голодные и восхищенные взгляды – мы бы тогда точно сегодня никуда не выбрались. До самого вечера. Внизу живота тягуче заныло, собственный организм с готовностью намекнул, что он ничего не имеет против, и я резко окунулась в горячую воду, едва не расхохотавшись. Кто бы мог подумать, малышка Эрианор оказалась такой темпераментной! Ну, то есть я сама. Эрианор ведь это я теперь. Надо отучаться от дурной привычки, я уже почти и не вспоминала, что не из этого мира, да и не хотела, если честно. Мирано теперь стал родным и знакомым, и, несмотря на то, что я тут всего неделю, было ощущение, что очень давно. Ну и хорошо.

Правда, вечером придется идти на Игру – пусть Распорядительницы и нет, бал все равно состоится, хоть и без Правил на этот раз. Оллер сказал, надо объяснить общественности, что произошли некоторые изменения в личной жизни правителей страны, и Игры теперь снова – просто Игры, без всяких условий и невест, как раньше. Йен пошутил, не хочу ли на последние балы взять на себя обязанность рассылать Правила, за что был удостоен недоуменного взгляда и определения «дурак». А еще я напомнила, что сегодня у нас дела поважнее, чем сидеть и сочинять, кому и в чем явиться вечером. Ничего, перебьются, небо на землю не упадет, если немного своей головой подумают, чем заняться на вечере. Желудок требовательно заурчал, я опять не сдержала смешок – ну да, столько сил потратила, а возместить не удалось. Бутерброды и булочки с вареньем с чаем не в счет, завтрак превратился в полное безобразие, когда эта парочка категорически заявила, что раз я вся такая усталая, то и кормить они меня будут тоже сами. А то мало ли, кружку в руках не удержу и пролью чай на кровать. Спорить было сложно, особенно прижатой к груди Оллера, а мои запястья он держал хоть и нежно, но крепко. Черт, я такими темпами вообще разучусь питаться с помощью вилки и ложки, если меня будут продолжать окружать подобной заботой.

Так, пора вылезать и одеваться, а то за мной явятся лично, тогда вряд ли удастся спокойно привести себя в порядок. Йен сказал, поедем втроем, без свиты и сопровождения – по словам братьев, они в состоянии защитить меня, если что, да и Ниалона пока сидит под замком, от греха подальше. Ребята решили, пусть побудет немного в темнице, а потом ее вышлют из Мирано, да еще и приглядывать станут. Вдруг ей в голову придут нелепые мысли о мести, и она все-таки попытается даже из своего поместья портить нам жизнь. Так что несколько людей Йена будут поочередно дежурить около нового места жительства Ниалоны. Ну и правильно. Всем будет спокойнее. Я вылезла из воды, завернулась в пушистое полотенце и вышла в спальню. Там уже хозяйничала горничная, которая при виде меня встрепенулась, оставила недозаправленное покрывало на кровати и присела в реверансе.

– Их высочества сказали, вам надо помочь одеться, лианоссе. – И взгляд на меня, спокойный, непроницаемый.

Ничего не имею против, хотя и собираюсь обойтись без корсета. Теперь-то о приличиях можно особо не думать, когда я наедине с моими принцами. Вот вечером… Вечер. Я замерла по пути к гардеробной, вспомнив про тот самый гарнитурчик. Хм. По-моему, сегодня отличный повод надеть его, не думаю, что мы проведем на балу много времени. Пусть сам обряд, по словам Йена и Оллера, прост, отпраздновать хочется, в нашем узком кругу. Ага, значит, так и поступим. Ну а сейчас не буду особо думать, раз торжественной церемонии и помпезности не предвидится, наряжаться тоже не стоит. Мы же в Лес поедем. Так что выбрала простенькое платье, с помощью служанки оделась, причесалась и вскоре направилась в гостиную, где меня ждали. И тут в голову пришла мысль…

– Мы верхом поедем? – осторожно спросила, переводя взгляд с одного на другого.

– А есть варианты, Эрин? – улыбнулся Йен. – Тут всего-то пару часов, не вижу смысла трястись в экипаже.

– А-а-а… Туда с тобой, – мой палец ткнулся в Светлого, – обратно с тобой, – указала на Олли.

– А с завтрашнего дня начинаешь учиться ездить на лошади, – невозмутимо закончил Темный, весело глянув на меня.

Ох. Придется, видимо, куда деваться. Здесь лошадь – основное средство передвижения, да и быстрее верхом куда-нибудь добраться, чем пешком. Вздохнула, послушно кивнула.

– Ладно. Идем?

Мы покинули апартаменты и направились к выходу из дворца. Странно, но, думая о предстоящем обряде, я не испытывала сильного волнения или беспокойства, меня не посещали мысли, а правильно ли поступаю. Все правильно, сидела внутри уверенность. Так, как надо. А еще, конечно, я изнывала от любопытства, как же все происходит, но на мои попытки вызнать у вредных братьев получала один ответ – «Сама скоро увидишь». В результате я надулась, обиделась и молчала почти все время, пока ехали к городским воротам. Однако это не помешало прижаться к Йену и тихо млеть от близости, едва сдерживая довольную улыбку. Да, вот такая я непоследовательная, истинная женщина.

– Кстати, у меня появилась отличная идея, – заговорил как ни в чем не бывало Светлый, едва мы выехали на дорогу. – Почему бы не внести добавления в Правила с «крокодилом», кроссвордами, и что там еще родилось в твоей разноцветной голове?

– А? – Я подняла голову и с легким недоумением посмотрела на Йена, позабыв про обиду. – Ты о чем?

– Ну, пусть господа придворные кроме танцев, флирта и разговоров выполняют что-нибудь поинтереснее на Играх? – Серебристый взгляд искрился весельем. – Со следующего вечера и попробуем, как смотришь?

– Иррох бы оценил, – со смешком добавил Оллер.

– Ну-у-у… – Я почесала в затылке. – Не знаю…

– Попробуем, – решительно заявил Йен. – Вот и займешься, маленькая, у тебя фантазия богатая, – усмехнулся он и чмокнул меня в макушку.

Ох. Кажется, зря я беспокоилась, что мне будет здесь скучно. Ладно, почему бы и нет? Заодно хороший способ завести знакомства и влиться в компанию. Остаток дороги мы провели за бурным обсуждением, какие варианты объяснений можно сочинить, чтобы было интересно, и я даже не заметила, как приехали. Дорога привела к большой поляне, на которой стоял низкий одноэтажный дом, и около него толпились люди. Мы спешились. Я уже настроилась, что придется ждать, как всем, но тут мой взгляд упал на знакомую парочку – двое Лесных, подозрительно похожие на тех, кто приходил ко мне недавно. На плече одного из них висела большая сумка из какого-то грубого материала, может, даже сплетенная из тонких-тонких веточек. Мы остановились напротив, и едва мои глаза встретились с непроницаемыми, цвета молодой листвы, глазами Лесного без сумки, стало очень не по себе. Казалось, он видит меня насквозь, до самых сокровенных уголочков, куда даже я не рисковала заглядывать. Дрожь пробрала до костей, будто дыхнуло морозным воздухом, я сглотнула, и вдруг вокруг плеч обвилась рука Оллера, прижав спиной к груди.

– Все нормально, малышка. – Тихий, успокаивающий голос разогнал наваждение.

Похоже, они ждали нас. Сердце екнуло, в груди кольнуло беспокойство. Вдруг чего-то пошло не так, и… и нам не разрешат обряд?

– Доброго дня, – скрипуче проговорил Лесной, как только мы подошли. – Проходите. – Он сделал приглашающий жест.

Я опять сглотнула пересохшим горлом, вцепилась в руки братьев и шагнула в дом. Волнение усилилось, но легкое пожатие сначала Оллера, а потом и Йена вселило уверенность, что все будет хорошо, они не позволят никому отнять меня. К длинному столу в конце помещения подходила на твердых ногах: остался последний шаг, который привяжет меня к этому миру насовсем. И я готова была его сделать.

Йен

Какая она все-таки забавная и милая, наша Эрин. И любопытная сверх меры к тому же. Когда она демонстративно обиделась на то, что не хотим рассказывать про обряд, я едва сдержал смех: ну до чего непосредственное создание! А мне очень хотелось сюрприз ей сделать, поэтому и молчал – пусть сама все увидит, когда приедем.

Дорога прошла весело, наша с Оллером идея подключить Эрианор и ее соображения насчет организации досуга и изменений в Правилах к Играм ей, судя по всему, понравилась. Вот и отлично, и скучать не будет, пока мы заняты. Когда доехали, я не удивился, увидев, что Лесные нас уже ждут. Конечно, проклятие исчезло, а значит, и их пророчество насчет возвращения магии сбылось. А Эрин вдруг разволновалась и занервничала, на ее лице мелькнуло беспокойство. Нет, пугливая моя, все будет хорошо, зря тревожишься, никто не отнимет тебя у нас. Мы сели за стол, Лесные устроились напротив.

– Дай руку, девочка, – попросил тот, что сидел справа.

Эрин метнула на него настороженный взгляд, но послушно протянула ладонь. Узловатые коричневые пальцы, похожие на корешки, медленно погладили внутреннюю сторону ладони, и разноцветная несильно вздрогнула, прикусив губу. Оллер держал ее за другую руку, а я обнял за талию, успокаивающе погладив по животу.

– Ты принадлежишь им, – совсем тихий шепот. Лесной продолжил: – Это так, девочка. Правильный выбор, да… Этот мир принял тебя. – Он отпустил руку Эрин, и малышка поспешно спрятала ее в складках платья. – Прошлое уйдет окончательно, оставив тебе только те знания, которые помогут жить дальше.

Я сдержал вздох облегчения. Все, теперь с ней точно ничего не случится, она никуда не исчезнет! Мягкое тепло залило изнутри, вызвав на губах счастливую улыбку: через несколько минут любимое разноцветное чудо станет нашей…

– Твое решение окончательное? – между тем продолжил Лесной, не сводя с Эрианор взгляда.

– Да, – твердо ответила она, не опустив глаз.

– Тогда начнем, – кивнул второй, шаман.

Из-под стола появились неглубокая деревянная плошка, кисточка и нож с длинным узким лезвием. При виде последнего в глазах маленькой снова отразилось беспокойство. Улыбнулся, наклонился к ее уху и тихо шепнул:

– Это часть обряда, Эрин, не пугайся.

Она прикусила губу и молча кивнула, зрачки в разноцветных глазах резко расширились, когда Лесной взял нож и протянул морщинистую ладонь. Лианоссе так же без слов подала чуть дрогнувшие пальцы. Да, потребуется кровь, но совсем немножко, и наша в том числе. Свободная рука Эрианор вцепилась в мою – ох, золотце, ну не больно будет, чего ты? Кончик ножа уколол подушечку, Лесной подставил плошку, и несколько красных капель упали на дно. После чего он аккуратно вытер порез, тихо прошелестев несколько непонятных слов – Эрин уставилась на гладкую, без всяких следов кожу с неподдельным изумлением. Да, магия Леса Одмари творит чудеса. Кстати, надо бы в ближайшее время познакомить маленькую с устройством нашего мира, по одним книгам не всегда все понятно, да и про королевскую династию тоже рассказать.

Между тем шаман выудил из-под стола маленький пузырек и насыпал какой-то коричневатой пыли в плошку. Не дожидаясь просьбы, я протянул ладонь, пожертвовав свою кровь, за мной Оллер. Еще дважды добавлялся порошок, а потом шаман взялся за кисточку. Я наблюдал за Эрин с легкой улыбкой: весь ее страх пропал, глаза блестели любопытством, не отрываясь от рук Лесного. Господи, ну и кто там говорил, что ей не восемнадцать? С трудом, если честно, верю, даже несмотря на подкованность в определенных сторонах жизни, в остальном – ну чисто девчонка. А может, это просто сознание подстраивается под новое тело? Да какая разница, моего отношения к ней все эти мелочи не изменят. Помешав темную жидкость, шаман обратился к Эрин:

– Положи на стол правую руку, ладонью вверх.

Золотисто-рыжие брови поднялись, но Эрин послушно выполнила просьбу. Обмакнув тонкую кисточку в плошку, Лесной коснулся запястья. Она вздрогнула, со все возрастающим удивлением глядя, как за кисточкой остается серебристый след на коже. Постепенно вокруг тонкого запястья появлялся замысловатый узор из переплетенных серебристых и золотистых линий, охватывая браслетом. Интересно, а какие обычаи были в ее прошлой жизни? Помнится, она упоминала кольца. Я еще удивился, что Эрин заговорила о них – ведь украшения так легко снять, зачем применять их в таком серьезном деле, как обряд? Хотя, наверное, подробности поздно спрашивать, Лесной же сказал, что память о прошлом окончательно ушла.

Эрианор нерешительно прикоснулась к рисунку, потерла его, потом сильнее – линии остались неизменными. Я спрятал улыбку, наблюдая за ней. Неожиданно по нарисованному браслету пробежал блик. Эрин ойкнула, отдернув пальцы. Я не удержался и тихонько рассмеялся.

– Это на всю жизнь, маленькая, – пояснил и добавил, с нежностью глядя в эти чудные глазки: – Знак, что ты теперь замужем.

– О… – Разноцветная озадаченно разглядывала рисунок. – Типа татуировки, что ли? А цвета всегда такие? И как они получились, там же кровь была!..

Я же говорю, очень любопытная. Вон даже Лесные разулыбались, хотя они крайне редко выражают эмоции.

– Цвета твои и принцев, – пояснил шаман. – Темный, – узловатый палец провел по золотистой линии, – и Светлый, – и по серебристой. – Остальное – магия Леса, Эрин ЛасГаллен.

– Лери, – негромко поправил Оллер.

Зеленые без зрачков глаза посмотрели в его сторону, и Лесной согласно наклонил голову. Я молча положил перед ним руку, и через несколько минут вокруг моего запястья появился точно такой же браслет, как у Эрин. Легкое покалывание, блик – все, теперь мы связаны. Меня охватила тихая радость, захотелось схватить малышку в охапку и закружить, но – потом, когда останемся одни. Закончив с рукой Олли, шаман спрятал плошку и кисточку.

– Она ваша, – просто сказал он и улыбнулся. – Теперь по праву.

Эрин выглядела несколько ошеломленной, когда я встал и протянул ей руку. Да, я же говорил, все очень просто. Но теперь мы связаны магией, и это действительно навсегда, маленькая.

– Пойдем, хорошая моя.

– А… все? – Она тоже поднялась, переводя с меня на Олли озадаченный и недоуменный взгляд.

Я изогнул бровь, притянув ее к себе и легко чмокнув в носик.

– А тебе что-то еще надо?

Она неожиданно улыбнулась, закинув руки мне на шею, и подарила ответный шаловливый поцелуй, ничуть не стесняясь присутствия Лесных.

– Нет, – просто ответила разноцветная и оглянулась на брата: – Идем?

…Потом было такое же неторопливое возвращение в Мирано – Эрианор ехала с Оллером, – долгая прогулка по столице, посиделки в булочной недалеко от дворца. Не той, конечно, где обстряпывали свои грязные делишки наемники, не хватало еще водить мою любимую девочку по подобным злачным местам. До вечера оставалось время, поэтому мы не торопились. Эрин уплетала слоеные пирожные с кремом, а мы с Олли с умилением наблюдали эту картину. На нас тоже косились посетители – разноцветную косу малышки сложно не узнать, – но любопытные взгляды особо не трогали. Мы с братом вообще передвигались по Мирано без сопровождения и достаточно часто, и жители привыкли видеть нас вот так запросто на улицах города. Правда, Эрианор одну я пока не буду выпускать, надо ей найти кого-нибудь, кто бы сопровождал, если мы заняты. Хм, интересно, она будет возражать против фрейлины? Хотя бы одной? Надо обговорить.

Заодно мы зашли в несколько парфюмерных магазинов, где Эрин с воодушевлением сунула свой любопытный носик в рабочие комнаты – хозяева не возражали, хотя отнеслись к просьбе с неподдельным удивлением. Да-да, я помню ее идею про собственную лабораторию, почему и предложил посмотреть. Ей же понадобятся инструменты и посуда, а еще надо в библиотеке проверить, что есть из нужной литературы. Сама Эрин будет долго искать.

Время потихоньку шло, на Мирано опускались лиловые сумерки, и настала пора возвращаться и готовиться к вечеру. Долго не пробудем, я всего лишь объявлю о грядущих переменах. Хочу отпраздновать обряд, но только в тесном семейном кругу! Повторил про себя, с удовольствием посмаковав эту замечательную фразу – «семейный круг». А Эрин теперь наша жена. Сердце на мгновение замерло, а потом забилось в ускоренном темпе. Как же сладко звучит! Покосился на умиротворенную мордашку любимой, уютно устроившейся в объятиях довольного Оллера. Моя семья. Вот уж не думал, что эти слова будут вызывать у меня такой прилив нежности, от которого аж дыхание перехватывает! Кстати, о вечере. Утром маленькая выставила нас из спальни, заявив, что хочет одеться сама, но сейчас номер не пройдет! Мне нравилось заботиться о ней, и, между прочим, процесс одевания может быть не менее волнительным, чем раздевания. Я спрятал предвкушающую улыбку и отвел взгляд. Не хочу выдавать, что у меня на уме. Она же любит сюрпризы?

Эрианор

Остаток дня прошел, как во сне. Обряд удивил, то и дело тянуло дотронуться до браслета на руке, провести пальцами, рассмотреть лучше. Каких-то особых ощущений я не чувствовала, пока Лесной рисовал его, так, легкое покалывание кожи, как слабые разряды тока. Потом, когда все закончилось, я даже на несколько мгновений растерялась. Так что получается, я теперь… жена? Радость защекотала изнутри, осознание этого простого факта нахлынуло огромной волной, и до самого вечера я купалась в этой радости и тихом счастье, ни о чем толком не думая. Просто наслаждалась тем, что братья рядом, их ласковыми взглядами, светившимися безграничной нежностью и чем-то, подозрительно похожим на любовь. И ни разу не возникло сомнений, что слишком быстро все случилось, и эмоции уйдут со временем. Нет, не в эмоциях дело, понимала какая-то часть меня, мудрая и знающая. Все гораздо глубже, и не стоит пытаться понять, откуда растут ноги у этих чувств, неожиданно сильных и серьезных. Мне хорошо, а остальное не имеет никакого значения.

Незаметно подобрался вечер, мы вернулись во дворец, и передо мной во весь рост встал вопрос подготовки. Из головы не шел комплектик, и очень хотелось его надеть – обуяло шаловливое настроение, не все же парням меня дразнить! Но эти двое с очень решительным видом заявили, что займутся моим одеванием сами. Предложила компромисс: сегодня одеваюсь сама, а завтра утром – ради бога, флаг в руки, я на все согласная.

– Что ты задумала, чудо? – поинтересовался Йен, прищурившись.

Догадливый какой, так я и сказала!

– Вечером увидите, – подмигнула я, не собираясь сдаваться, и широко ухмыльнулась. – Так, времени в обрез, марш в гостиную! – решительно заявила, согнав ухмылку с лица.

Оба наградили меня выразительными взглядами, но послушно вышли из спальни. Вот и ладушки, а ваши грозные гляделки ничуть не пугают! Потирая ладони, направилась в гардеробную. Надо бы еще платье найти подходящее… Хм, желательно со шнуровкой спереди. Мысли тут же свернули в неприличном направлении, в голове закрутились картинки, как именно завершится сегодняшний во всех смыслах восхитительный день, дыхание резко участилось, а пульс подскочил вдвое. Пришлось делать глубокие вдохи и унимать некстати проснувшиеся желания. Так, сосредотачиваемся на платье! Комплект красный? Красный, значит, наряд нужен того же цвета. Нашелся роскошный бархат винного оттенка с довольно низким декольте, украшенным золотистым кружевом. И да, ура, шнуровка спереди! Ну, парни, держитесь. Вечером вас ждет мно-о-ого чего интересного! В процессе одевания поняла одну важную вещь: с корсетом одна не справлюсь, вот досада! Пришлось звать горничную и тихо молиться, чтобы никто из моих… супругов не вздумал вломиться, проверить, как идет одевание. Непривычное слово вызвало щекочущие мурашки по телу, взгляд опять упал на браслет. Вроде бы ничего не изменилось, а чувствую себя все же по-другому немного, свободнее, что ли, легче. И снова улыбаюсь!

Когда с платьем и прической закончили, глянула в зеркало и осталась довольна. Там отражалась притягательная, соблазнительная, манящая откровенным намеком женщина, в глазах которой затаилась хитринка, а в уголках губ – лукавая улыбка. Отлично! Вперед, нас ждут великие дела! Ну, может, и не такие уж великие, но интересные, Эрин. Я вышла в гостиную к братьям. Полюбовалась на восхищенные физиономии и пристальные взгляды на завлекательную шнуровку спереди. Прочитала в глазах непристойные желания, прониклась, мысленно согласилась со всем, что им подсказывала буйная фантазия. Торжественно пожала руку скромности и застенчивости, которые отбывали в неизведанном направлении с билетом в один конец. Туда им и дорога.

– Нравится? – мурлыкнула я, покрутившись на месте.

– У меня только один вопрос, – задумчиво протянул Оллер, склонив голову и окинув меня неторопливым взглядом. – Под этой красотой что-нибудь еще есть?

Я притворно возмутилась, а его братец сдавленно хохотнул.

– Эй, что за вопросы! – нахмурилась и фыркнула. – Я девушка приличная!

– Пра-а-а-а-вда? – вкрадчиво протянул Йен, в серебристой глубине мелькнул огонек. – Значит, все-таки есть? – Он с наигранным сожалением вздохнул: – Нет, надо было самому одеть тебя, меньше проблем вечером…

Демонстративно поправив перчатку, я развернулась и направилась к выходу – неудержимо тянуло ехидно разулыбаться на последние слова Светлого. Есть, милый, есть, и тебе точно понравится, когда увидишь. Меня догнали, я положила ладони на локти моих принцев, и мы отправились на бал Игры приводить благородное общество в крайнюю степень удивления.

…Все прошло не так уж бурно, как мне представлялось, если честно. Да, конечно, народ поахал, услышав известия о Ниалоне и моем новом статусе, да еще не совсем обычном. Но потом уже удивилась я, когда одна из леди осмелела настолько, что подошла и… поздравила. О как. Вторым был Кайл, и даже, кажется, искренне пожелал счастья. А уж когда после первых двух танцев я получила еще одно приглашение, от одного из придворных, да их высочества не стали выказывать недовольство, мое удивление возросло многократно. Или я чего-то не понимаю, или я снова получила наглядное доказательство, что этот мир принял меня. Ну, и слава богу, то есть Ирроху. В общем, так получилось, что мы провели с гостями чуть больше времени, чем планировали изначально, но это не сильно огорчило. Торопиться некуда, усталой или сонной себя не чувствую, наоборот, бодра, весела и полна пикантных идей о том, как продолжить вечер уже без посторонних.

И возможность их реализовать наступила, когда мы втроем шли по знакомому коридору к нашим комнатам. Ненадолго задумалась, куда свернуть – в гостиную, к себе, или познакомиться наконец со спальней кого-нибудь из братьев, и решила – к себе. Пока мне там уютнее, да и в знакомой обстановке смелости больше… Воспоминаний о том, соблазняла ли я когда-либо мужчин, не осталось, так что придется рассчитывать только на собственную фантазию, покладистость братьев – что они позволят мне довести начатое до конца, – и на то, что храбрость не покинет в самый последний момент. Поэтому я решительно направилась в свою спальню, даже не оглянувшись – знала, мужья идут за мной. Снова непривычное пока слово отдалось дрожью в коленках и россыпью жгучих искорок по спине. Развернулась к моим принцам, медленно улыбнулась, поймав их одинаково ждущие взгляды.

– Кто-то хотел узнать, что у меня под платьем, да? – проворковала хрипловатым голосом и взялась за кончик витого шнура спереди.

Предвкушение собственных действий и реакция на них Оллера и Йена ударили в голову пряной волной, растеклись по телу жаркой истомой, в которой утонули остатки нерешительности и сомнений. Да, я хотела сегодня подразнить, хотела посмотреть, насколько хватит их выдержки, и, черт возьми, получить от этого не меньшее удовольствие, чем от всего остального!

Братья переглянулись, на их лицах появились ленивые усмешки. Ничего мне не ответив, Олли скинул камзол прямо на пол, расстегнул рубашку, потом сбросил обувь и растянулся на кровати, заложив руки за голову. После чего его взгляд прогулялся по мне, такой откровенно вызывающий и полный нетерпения, что пришлось срочно сглотнуть несколько раз – горло мигом пересохло от такой недвусмысленной демонстрации желаний. Йен же, оседлав стул, положил руки на спинку и оперся на них подбородком. Смотрел он на меня точно так же, как брат. Ну, Эрианор, твой выход, дорогая. Улыбнувшись шире и не сводя с Темного глаз, я потянула за шнур сильнее.

Оллер

Признаться, весь вечер мои мысли занимала шнуровка на платье супруги – как звучало, музыка просто! – и по какой причине она одевалась вечером одна. Судя по лукавым искоркам, явно что-то задумала, безобразница моя. Ну ладно, как бы ни хотелось дернуть за этот золотистый шнурок и самому развязать, что-то подсказывало, Эрианор не позволит этого сделать. И вдвойне интересно, что же ждет вечером меня и брата. Судя по его мечтательному взгляду и улыбке, долго позволять ей верховодить Йен не собирался, и я его поддерживал. Конечно, смелость Эрин радует, однако лично мне гораздо приятнее видеть, как ей хорошо от наших ласк и прикосновений, доводить до самой грани, чувствовать, что она принадлежит только нам целиком и полностью… Уфф. Вечер только начался, а мое терпение почти закончилось, долго дразнить малышке не позволю, нет уж. Да, ненасытный, несмотря на более чем приятно начавшееся утро, но что делать, какой есть. Главное, Эрианор не возражает, остальное – мелочи жизни.

А проказница тем временем зашла в свою спальню, повернулась к нам и взялась за кончик шнура спереди, одарив такой многообещающей улыбкой, что мне мгновенно стало нестерпимо жарко и неудобно в одежде.

– Кто-то хотел узнать, что у меня под платьем, да? – проворковала Эрин хрипловатым голосом, который отдался на моих натянувшихся нервах музыкальной дрожью.

Хотел, еще как хотел! Мм, и ты сейчас покажешь, маленькая, да? Я ничего не ответил, не доверяя собственному голосу, устроился на кровати и приготовился наблюдать, постаравшись взглядом выразить, что мое терпение имеет пределы. Йен занял стул. Эрианор подошла ближе к кровати, остановилась напротив, у изножья, и медленно-медленно потянула завязки, не сводя с меня блестевших глаз. Шалунья и соблазнительница, горячо и нежно любимая, о чем и сообщу в самом ближайшем времени. Не вижу смысла дальше молчать, а ей наверняка приятно будет слышать о наших с Йеном чувствах. Между тем Эрианор распустила шнуровку, повела плечами – мягкий бархат соскользнул и осел у ее ног. Она как ни в чем не бывало перешагнула ворох ткани, а я услышал резкий выдох Йена, прекрасно поняв его реакцию.

Мой взгляд не отрывался от тоненькой фигурки, затянутой в корсет, смакуя роскошное зрелище приподнятой груди, ложбинки, тонкой талии… Спустился ниже к прелестным кружевным шортикам на ленточках, прогулялся по затянутым в чулки ножкам… Ох, милая…

– Йен, хороший мой, ты, помнится, посмотреть хотел? – насмешливый голос, улыбка, полная триумфа, и взгляд налопавшейся сметаны кошки.

Так, почему меня при этом не было?! Когда это она успела обзавестись таким умопомрачительным бельем?! Метнул на Светлого недовольный взгляд, он весело подмигнул и вполголоса ответил:

– Ярмарка, Олли. – Потом посмотрел на малышку, и в глазах мелькнуло хищное выражение. – Эри-и-и-и-и-и-н, – низким голосом протянул он, – ты хорошо подумала, когда надела это?

Негодница, плавно покачивая бедрами, обошла кровать и села рядом со мной, потом склонила голову, не отрывая от меня взгляда.

– А я вообще не думала, – проворковала искусительница и неторопливо, по одному пальчику, стянула перчатку, небрежно отбросив ее в сторону Йена. – Так что смотри и наслаждайся, Светлый, как и хотел.

Вот интересно, а у него насколько выдержки хватит? Лично меня обуревали два совершенно противоречивых желания: сорвать с нее этот корсет, не утруждаясь ни распутыванием шнуровки на спине, ни расстегиванием крючков спереди, или, наоборот, подразнить ее саму, занявшись крючочками и расстегивая их по одному. Склонялся к первому, вместо крови по венам уже тек жидкий огонь, а одежда, особенно штаны, стала вообще ужасно неудобной. Но любопытно, что же моя сладкая девочка будет делать дальше, поэтому сдержался могучим усилием воли и не схватил ее в охапку. Эрин, наклонившись ко мне, начала неторопливо расстегивать рубашку – мое дыхание резко участилось от столь простого действия, а может, от того, как она облизнулась. Что ты со мной творишь, золотце мое, ни одна женщина не вызывала во мне раньше такую бурю эмоций и такое сильное, прямо-таки болезненно-нестерпимое желание. Казалось, если прямо сейчас не прикоснусь, умру на месте.

Когда ее ладошки – одна, затянутая в тонкий красный шелк, другая прохладная, скользнули мне на плечи, снимая тонкую ткань, моя выдержка дала сбой, я перехватил запястья Эрин. Наши взгляды встретились, она тут же выдернула руки, негромко и хрипловато рассмеявшись.

– Я же только начала, рыжий мой, – выдохнула она, и от того, как любимая назвала меня, внутри все обмерло от острого приступа счастья.

Тут же захотелось показать ей, как сильно люблю, но пока любопытство перевешивало – что же дальше?

– Ну продолжай, – нежно протянул я, мой взгляд прогулялся вдоль изящного изгиба шеи, по плечу, и ниже, по краю корсета. Нет, на крючочки точно терпения не хватит. – Только учти, милая, чем дольше шалишь, тем позже уснешь, голосистая моя, – вкрадчиво предупредил, а у самого сердце забилось тяжелыми, неровными толчками.

Да в любом случае рано не уснешь, Эрин, надеюсь, малышка, ты понимаешь это.

– Позже так позже, – кротко отозвалась она, придвинулась еще ближе и наклонилась, приподняв мою голову за подбородок. – Ничего не имею против, – и поцеловала.

Неторопливо, чувственно, со знанием дела. Кровь моментально вскипела, желания сорвались с цепи, и это называется только начала?! Ой нет, маленькая моя, еще пару минут я позволю тебе безобразничать, а потом… Я мечтательно зажмурился, а губы Эрин тем временем скользнули по моей груди, язычок шаловливо пощекотал кожу – вот ведь, способная ученица! – а потом разошедшаяся супруга чуть подула. Но едва я, судорожно поперхнувшись воздухом, второй раз попытался прикоснуться к ней, малышка с низким, грудным смехом перехватила мои запястья.