Текст книги "Торлон. Зимняя жара. Боец – Красный снег – Ложная правда"

Валбур отскочил назад, к знакомой двери, за которой уже никто даже не стонал.

– Эгимон, заходи справа! – как можно громче воззвал он. – Логен, прикрой меня сзади! Гаррон, подпусти их поближе!

Этого набора имен вполне хватило, чтобы нападающие замешкались, не понимая, откуда ждать удара. Воспользовавшись мгновенным замешательством, Валбур повторил уловку Улмара и прыгнул в комнату, что есть силы потянув рукоятку двери за собой. На его счастье опасливый хозяин предусмотрел даже во внутренней двери засов. Задвинуть его не составило труда. Не слушая тяжелые удары шести кулаков и ругань, Валбур сорвал с ближайшего окна слюдяную заглушку, раскрыл нехитрый замок на ставнях и головой вперед нырнул в ночь.

Неглубокий сугроб смягчил падение. Не отряхиваясь, он обежал избу с противоположной стороны и чуть не сбил с ног Тома.

– А ну брысь отсюда! – рявкнул он на довольно улыбающегося в темноте мальчишку. – За мной погоня. Прячься!

– Его поймали, – радостно выдохнул Том и, заметив что-то у Валбура за спиной, вжал голову в плечи и шустрым зайцем кинулся в тень соседней избы.

Сзади преследователи крушили ставни и лезли наружу.

Убедившись, что брат Феллы не станет подставляться понапрасну, Валбур бросился дальше. За вторым углом, где было гораздо больше пустого пространства, он увидел две борющиеся в снегу фигуры. Подбежав, он различил сверху Бокинфала, который, сидя на противнике, как на норовистом жеребце, наотмашь бил его кулаком по чему придется.

– До смерти не забей, он ещё может пригодиться, – хрипло бросил Валбур и для надежности лягнул Улмара мыском ботинка куда-то под ребра. Тот охнул и перестал рыпаться.

Бокинфал поднялся. Как раз вовремя, потому что двое преследователей уже выбегали следом за Валбуром, а третий появился с ножом в руке на крыльце. Но теперь силы были почти равны, их предводитель лежал мертвым у очага, второй корчился у ног двоих изготовившихся к бою молодцов, да ещё невесть сколько таких же пряталось где-то в доме… Одним словом, зачем лишний раз испытывать судьбу, не сговариваясь, подумали нападавшие, остановились, переглянулись и точно так же, как при первой их встрече тем злополучным вечером, дружно обратились в неспешное бегство.

– Лови их, лови! – крикнул Валбур и на всякий случай свистнул.

Капюшоны исчезли во мгновение ока, будто их и не было.

– Вам конец… – бормотал разбитыми в кровь губами не то смеющийся, не то хнычущий Улмар. – Найдут и перережут, как свиней… Не на тех напали… За меня отомстят… Все поплатитесь…

– Тащим его в дом, – оглянулся по сторонам Бокинфал, первым сообразив, что из соседних изб за ними наверняка уже давно и с любопытством наблюдают те, кого разбудили их крики и шум. – Где Том?

– Тут я, – выкатился из-за угла тёмный ком, подскочил и с лёта жахнул лежащего на снегу фра’нимана кулаком в лоб. – Получи, гнида паршивая!

– Вот это удар! – похвалил ничуть не смутившийся вспышке детской жестокости Бокинфал. – Кулак, смотри, не отбей.

Похоже, совет уже запоздал, потому что Том морщился и тряс рукой.

– Погоди ты, – оттеснил его бедром Валбур. – Сперва послушаем, что он нам расскажет. Потому что рассказать ему есть что. Я тут сам слышал. Ради кого ты старался? Кому собирался отдать Феллу? Говори!

Улмар сплюнул кровь и зловеще оскалился. Сейчас он меньше всего походил на человека – зверь, да и только. Пойманный, раненый, но далеко не сломленный.

– В дом его, – повторил Бокинфал. – Зрители нам сейчас ни к чему.

Они вдвоём подняли пленника за руки и прямо волоком затащили через крыльцо внутрь. Шедший последним Том так и норовил пнуть его по безжизненно вытянутым ногам. Положили на пол в сенях, точнее, брезгливо уронили на пол. Том тщательно запер дверь.

– Там ещё один лежит, – кивнул Валбур в сторону распахнутой и даже пожалуй что сорванной с петель двери. – Проверь-ка его.

Эта просьба относилась к Тому.

Пока его не было, Валбур, не раздумывая, пырнул Улмара ножом чуть повыше колена. Пленник взвыл от боли.

– О ком это ты с тем ублюдком говорил? Для кого на Феллу охотился? Говори скорее, не заставляй тебя на корм собакам потрошить. Потому что если ты сомневаешься, что я умею таких как ты мелко-мелко резать, то ты сильно ошибаешься. Мне особенно хорошо молодые телята всегда удавались.

– Мммм…

– Не расслышал! – Валбур опустился на колени и в подтверждение своих слов поводил лезвием по трясущейся щеке врага, оставляя кровоточащие царапины. – Внятно говори. Кому хотел продать?

– Мммм…

– Кажись, окочурился, – сообщил вернувшийся Том. – Можно я этого сам прирежу?

Бокинфал сгрёб его в охапку и отставил подальше.

– Ты все равно меня убьешь… – простонал Улмар. – Зачем мне говорить…

– Потому что смерть, как и жизнь, бывает разной. Скажешь, и быстрой смерти даже не почувствуешь. Не скажешь – будешь о ней мечтать, но напрасно. Я тебе это обещаю. Том, уйди отсюда!

– Нет! Дай мне лучше свой ножик!

– Том!

– Что!

– Выйди!

– Это я вас сюда довёл!

– Выйди, сказал!

– А я хочу видеть!

– Тэвил с тобой… Ну, ублюдок, ты решил, какой смертью помирать?

Валбур стал хмуро тыкать Улмара ножом в обе ноги по очереди.

– Нет! – завопил несчастный и схлопотал такой удар в зубы, что захлебнулся кровью и закашлялся.

Валбуру происходящее не доставляло ни малейшего удовольствия. Он и дрался-то от случая к случаю, когда была понятна цель, а мучить и пытать – это никак не соизмерялось с его представлениями о совести. Но сейчас речь шла вовсе не о нём, речь шла о судьбе беззащитной девушки, и потому он совершенно не переживал о том, что что-то делает не так. Иначе просто не получалось…

– Кто такой этот твой Сам? – шепнул он, наклоняясь к уху Улмара и прихватывая за почти незаметную мочку. – Он тебе поручил её выкрасть? Где его найти?

Поскольку последовал нечленораздельный ответ, пришлось показать ухо его прежнему владельцу в отрезанном виде.

– Так тебе больше нравится?

Улмар бился в конвульсиях.

– Свяжи его чем-нибудь, – угрюмо глянул Валбур на Бокинфала, продолжая держать отрезанный хрящик перед округлившимися от боли и ужаса глазами бывшего фра’нимана. – Он мне мешает.

Бокинфал взял у расторопного Тома веревку и безропотно подчинился. Было заметно, что он никак не ожидал от друга такой безраздумной жестокости. Теперь пленник извивался со связанными на животе руками.

– Сейчас я отрежу тебе нос, а потом, если захочешь, обкорнаю второе ухо, – равнодушно заверил Валбур своего внимательного слушателя. – Или ты мне подробно расскажешь, как найти этого самого Самого. Не скажешь, расстанешься с носом.

– Скажу… я всё скажу… ммммм…. аааааа…. Тэвил… как больно…

– Он засел в Обители Матерей?

– Нет… я не знаю… может быть…

– Кто знает? – Валбур поддел лезвием и надрезал одну ноздрю.

– Скелли… Скелли… он всё знает…

– Кто такой?

– Писарь, – подсказал присевший на корточки напротив Бокинфал. – Главный писарь замка.

– Да… он знает… в замке…

– Ты ему служишь… служил?

– Ему… ему все служат…

– Так уж и все, – хмыкнул Бокинфал, однако по его взгляду Валбур понял, что друг о чем-то крепко задумался.

– Скелли точно знает, где найти Самого… он мне сам говорил… он может всё…

– Главный писарь замка? – удивился Валбур, слабо разбиравшийся в перипетиях того мира, который лежал вне его любимого туна.

– Я тебе потом объясню, если захочешь, – сказал Бокинфал и заглянул в глаза пленнику: – Так кто же такой этот Сам? У него имя есть?

– Нет…

– Нет?

– Когда он был ещё шеважа, его там так и звали: Тот, У Кого Нет Имени…

– Шеважа?!

– Так мне рассказывали…

– Что за… – Бокинфал перевел удивленный взгляд на Валбура, который в это время тоже мало что понимал, но похоже, и не стремился. Его гораздо больше интересовали планы врагов Феллы.

– Зачем она тебе? – Он погладил ножом вторую дрожащую ноздрю.

– Она… она мне не нужна… я просто следил за ней… она очень красивая…

– Это я знаю. Просто следил, говоришь?

Улмар взвизгнул от новой боли.

– Им нужны девушки… красивые девушки… но чтобы именно девушки… я решил, что она им подойдет… я часто её встречал… мне нужно было убедиться, что она… девушка…

– И как, убедился? – хотел было крикнуть ему прямо в залитое кровью и слезами лицо Валбур, но получился хриплый шепот. – Убедился?..

– Конечно! – вмешался озадаченно молчавший до сих пор Том. – Фелла ни с кем ещё не спала! Она не из таких…

– Погоди-ка, – остановил его строгим взглядом Бокинфал. – Зачем она понадобилась этому твоему безымянному ублюдку?

– Я не знаю… Нет! – Это он увидел остриё ножа возле самого кончика своего носа. – Скелли говорил… для жертвы…

– Жертвы? Что за чушь!

– Я, правда, не знаю… он говорил, нужны красивые девушки… нужны Самому…

– То есть, тех девиц, которых выращивают в Обители Матерей, уже не хватает? – задумчиво произнес Бокинфал.

– Что тебе за неё обещали? – допытывался Валбур, делая вид, будто не заметил осведомленности друга. – Деньги?

– Много денег… я не для себя…

– Ну ещё бы, – понимающе кивнул Валбур и с сожалением ударил пленника ножом в грудь, туда, где у людей обычно бывает сердце. Улмар выгнулся, мелко задрожал, силясь вскрикнуть, и обмяк с широко распахнутыми глазами. – Считай, что я тебя понял.

– Валбур!

– Он ей больше не навредит…

– Зачем ты это сделал! – Бокинфал схватился за голову. – Мы могли бы ещё много чего у него узнать…

– Считай, что я его пожалел.

Он встал. Бокинфал поднялся следом, покачиваясь и озираясь. Том смотрел на труп с восторгом.

– Надо возвращаться, пока нас не хватились, – отвернулся Валбур, пряча нож под шубой. – По пути ты мне кое-что расскажешь.

– А те трое? – напомнил Том. – Они ведь знают, откуда мы пришли. Нам отомстят.

– Не думаю. – Валбур прошел по сеням в другую комнату, вышел, держа в руках кинжал убитого, красивый, длинный, удобный, повертел его, разглядывая переливы света, вздохнул и отшвырнул обратно. – Скорее, они теперь, наоборот, будут обходить ваш дом стороной. Они из тех, кто готов рисковать, только когда им платят. Едва ли они были осведомлены о том, о чем нам поведал этот ублюдок. Вон их дохлый предводитель ничего этого доподлинно не знал. Я сам слышал. – Он поморщился от слова «сам», но продолжал: – Давайте перетащим Улмара туда же и положим их рядом. И оружие им оставим. Пусть те, кто их утром найдут, решат, что они перерезали друг друга.

Бокинфал развязал веревки на быстро коченеющих руках пленника и машинально вернул Тому. Тот сунул моток за пазуху.

– Не будем засиживаться, – сказал Валбур, когда, покончив с трупами, Бокинфал присел перед очагом, согревая замерзшие пальцы. – Я хочу спать.

Они вышли из избы, поплотнее закрыли за собой дверь и, посматривая по сторонам, не наблюдает ли за ними кто, поспешили обратной дорогой. Свет в доме, где недавно они видели записывающего что-то человека, был погашен. Утешение слабое, потому что поднятый их дракой шум не мог не разбудить соседей, которые сейчас наверняка подглядывать за ними из-за прикрытых ставен.

– Так что там такое насчет Обители Матерей? – вернулся к прерванному разговору Валбур, когда площадь с колодцем затерялась позади среди извилистых проулков. – Ты обещал рассказать.

– Я?

– Мне показалось, что признания этого гада удивили тебя гораздо меньше, чем меня. В чем дело? Кого и зачем, как ты выразился, «выращивают» в Обители Матерей?

Он замолчал и теперь просто шёл вперед, держа Тома за руку, чтобы не потерять и не потеряться.

Бокинфал помедлил, но понял, что от ответа не отвертеться.

– Вероятно, я был не очень хорошим писарем, – начал он, – потому что, в отличие от большинства моих собратьев по перу, не только переписывал тексты, но и удосуживался их читать. Для многих это не одно и то же. Когда тебе поручают переписать до обеда целый ворох страниц, а после обеда – ещё два раза по столько же, не каждый станет вдумываться в написанное. Я так не мог. Я и писать-то научился для того, чтобы читать. Кстати, ты читать умеешь?

– Неа, – с готовностью ответил Том, хотя вопрос предназначался явно не ему.

Валбур промолчал.

– Из того, что я переписывал, мне стали известны некоторые подробности жизни в замке, в Вайла’туне вообще и в Айтен’гарде в частности. Я не знаю, откуда это повелось, не знаю в точности, кем и когда Айтен’гард был создан, потому что ни до каких древних рукописей Скелли меня не допускал. Скелли, как ты уже понял, был среди нас главным. Боюсь даже думать, насколько главным он сделался сейчас, когда не стало Ракли, а власть перешла к тем, кого Скелли всегда поддерживал и, по сути, сделал эделями.

– Сделал эделями?..

– Ну да. Ведь именно от него зависит, кто может, а кто не может претендовать на древность своего рода. Все связанные с этим свитки находятся в его личном ведении. Он прекрасно устроился и получает со всех сторон сплошные выгоды.

– Понятно. И что же ты вычитал?

– Мне доверяли переписывать некоторые важные бумаги. Я всегда умел неплохо считать, поэтому Скелли частенько подбрасывал мне всякие отчеты по сбору гафола, чтобы я их не только переписывал, но и перепроверял. Так что у меня было предостаточно времени обдумать прочитанное. Не буду запутывать тебя деталями, скажу только, что по этим спискам я скоро выяснил, что очень немалые деньги с того, что собирают фра’ниманы, уходят в Обитель. На что – об этом там не говорилось ни слова. Но я заинтересовался и, когда представилась такая возможность, сопоставил некоторые выдержки из других списков и довольно скоро пришел к интересному выводу: те, кто имеют власть в замке и не только, получают доступ к некоторым девицам, живущим и обучающимся за стенами Айтен’гарда. Сам можешь догадаться, с какой стати.

– Хорены?

– В некотором роде. Правда, никаких подробностей, разумеется, я не смог найти. Только догадки.

– Ну, слухи об этом в народе давно ходят, – заметил Валбур.

– Именно. Как видишь, не безпочвенные.

– Моя сестра – не хорена, – сказал Том. Они забыли, что он тоже слушает.

– Никто этого не говорил.

– Улмар сказал.

– Нет. Он сказал как раз то, что мне пока не очень понятно, – мягко напомнил Бокинфал. – Он говорил про какие-то жертвы. Мне никаких записей о них никогда не попадалось. Видимо, это что-то новенькое или что-то, что по понятным причинам миновало расходные записи.

– Как бы то ни было, – продолжил его мысль Валбур, – я считаю, что Фелла по-прежнему находится в опасности. Во всяком случае, до тех пор, пока я не повидаюсь с этим твоим Скелли.

– Забудь, – усмехнулся Бокинфал. – К нему тебя и на арбалетный выстрел не подпустят.

– Почему это? Ты же вон с ним общался.

– Ну, тут немного другое дело…

– Не вижу разницы. Если он ходит на двух ногах, спит и ест, как все вабоны, у меня будет возможность с ним повстречаться. Ну а вопросы я задавать умею.

Бокинфал только покачал головой и ничего не ответил. Том крепче сжал руку Валбура.

– Как думаешь, мы должны переговорить о том, что узнали, с Ротрамом? – продолжал тот, не обращая внимания на возникшую неловкость. – Ты ему доверяешь?

– Если ты ему скажешь, что Фелле лучше спрятаться у него и затаиться, он наверняка поинтересуется, зачем. И откуда тебе это известно. Придется рассказывать всё, как есть. Сомневаюсь, что ему наша история понравится. Сейчас не лучшее время, чтобы привлекать внимание замка к его жилищу. Скоро праздник, день Рилоха, и приуроченная к нему «кровь героев». Не хватало Ротраму заниматься посторонними вещами…

– Мы – не посторонние! – возмутился Том. – Моя сестра сейчас поёт для него.

– Это ты верно заметил, – согласился Бокинфал. – Но я немного знаю Ротрама. Он до конца предпочитает осторожничать. Тем более что с замком его многое связывает.

– Но не со Скелли, я надеюсь. – Валбур уже сожалел о том, что затеял весь этот разговор.

– Никто этого наверняка не знает. Надеяться ты можешь, на что угодно. Если ты спрашиваешь моего мнения, я бы ничего ему не стал говорить.

– Но если мы оставим Феллу у нас, он об этом узнает.

– Разумеется.

– Предлагаешь отправить её с Томом домой, чтобы за ними пришли те, кому Скелли также обещал высокую оплату? Ты ведь понимаешь, что если она кому-то и зачем-то понадобилась, они просто так не отступятся. Если они смогли завалить самого Ракли, то уж добраться до беззащитной девушки им труда не составит. И если мы знаем об этом и ничего не сделаем, значит, получается, мы с ними как будто заодно. Или ты боишься за свою шкуру, Бокинфал?

Вопрос прозвучал прямо и грубо. Валбур теперь выражался так, как человек, которому нечего терять.

– Моя шкура, мне, конечно, дорога, приятель. И я намерен носить её подольше. А потому предпочитаю не делать откровенных глупостей. Предложи план, который можно было бы осуществить, не садясь голым задом на муравейник, и можешь рассчитывать на мою руку.

Том хохотнул.

– Такой план у меня будет, когда я поговорю с Ротрамом. Если не хочешь, могу тебя не упоминать вовсе. Скажу, что мы всё выведали вдвоём с Томом. Том, ты умеешь хранить тайны?

– А кто такой Бокинфал? – вместо ответа спросил Том с таким неподдельным удивлением, что оба приятеля рассмеялись.

– Ну, раз так, можно попробовать. Если нас там ещё не хватились.

– То есть, ты всё-таки хочешь остаться в тени? Дело твоё…

– Дело-то как раз наше. Подумай хорошенько. Если ты откроешься Ротраму, а тот наших подвигов по каким-то своим соображениям не одобрит, как мы об этом узнаем? Только когда уже будет слишком поздно.

– Выходит, ты уже всё успел продумать?

– Выходит. Настоящий боец всегда думает быстро. И выбирает не честное поражение, а возможность не проиграть. Тебя этому не учили?

– То есть, ты предлагаешь остаться в стороне?

– Да, чтобы следить за Ротрамом. Согласись, что проще дойти до цели двумя путями, чем одним. Тебе ведь, я так понимаю, важно не подвергнуть опасности нас обоих разом, а спасти Феллу и нашего юного провожатого, который, похоже, заблудился.

– Я не заблудился, – отозвался Том. – Вы разве сами не помните дорогу?

Так они шли по спящему Вайла’туну, переговариваясь и строя планы, пока ни оказались снова в спасительной близости высоких ворот. Было как раз то предрассветное время, когда даже самые бдительные стражи клюют носом на своих постах, однако друзья решили не искушать благоволившую к ним сегодня судьбу и пустились в обход ограды, к тому месту за главным теремом, откуда предприняли свою дерзкую вылазку. На сей раз первым взобрался Валбур, свесился, принял из рук Бокинфала Тома, осторожно сбросил его по другую сторону в мягкий сугроб и не без труда помог взобраться заметно уставшему после всего пережитого другу.

Они помедлили под стенами терема, прислушиваясь, однако сверху больше не доносилось ни звука. Выступление Феллы давно закончилось.

– Надеюсь, Ротрам догадался не отпускать твою сестру в ночь, а она не хватилась тебя, понадеявшись, что ты остался спать у нас, – предположил Бокинфал, первым пускаясь в обратный путь вдоль ограды.

– Так и было. – Том двинулся следом. – Утром я с ней сам поговорю.

– Ты ей все расскажешь? – спохватился Валбур, выпустивший из внимания, что о произошедшем знают трое.

– Теперь она в тебя точно влюбится, – заверил Том.

– Погоди ты. Может мне лучше самому с ней поговорить?

– Это отчего это? Да я и не хочу оставлять вас пока наедине, если честно.

Шедший впереди Бокинфал оглянулся и прыснул, не успев зажать рот рукой. Валбур почувствовал себя окончательным дураком и чуть не поддел наглого мальчишку пинком. А тот с серьёзным видом заметил:

– Если бы не я, ещё неизвестно, была бы Фелла девушкой.

От такого наглого заявления Валбура кинуло в жар. Выходит, Том прекрасно понял всё, о чем перед смертью говорил Улмар. Но это означало и то, что его слова были правдой. Значит, ревность безпочвенна? Значит…

– Ты настоящий брат, – хмыкнул Бокинфал, разряжая неловкость. – Только я тебе советую не спешить сразу всё выкладывать Фелле. Не стоит её пугать раньше времени.

– Она ничего не боится, как и я.

– Тем более.

Они обменялись с Валбуром понимающими взглядами и двинулись дальше, оставляя после себя глубокие следы и надеясь, что утром дозорные окажутся не настолько бдительными, чтобы поднять из-за них тревогу. Да и звезды уже начали затягиваться дымкой, предвещающей очередной снегопад.

– Где Ротрам мог оставить Феллу на ночь? – спросил Валбур, когда они огибали баню.

– Здесь – вряд ли, – заметил Бокинфал. – Скорее всего, где-нибудь в тереме. Гости обычно именно там у него ночуют.

– И сам он там?

– Послушай, выбрось пока всё это из головы. Ни его тормошить, ни Феллу будить тебе сейчас ни в коем случае не стоит. Хорошо, если удастся незамеченными вернуться к себе, а утром посмотрим, что и как можно сделать. Не торопи события, а то потом сам за ними не поспеешь.

Валбур в ответ только плечами пожал, хотя ему не терпелось внести в происходящее необходимую ясность. Он терпеть не мог недоделок, недоговорённостей, недосказанностей и всего прочего, что приковывало к себе мысль и не позволяло двигаться дальше. Сейчас его утешало лишь соображение о том, что ускользнувшие от них трое лихих наёмников сами по себе мало чего знают и про Феллу, и про истинных заказчиков её похищения. Не знают они наверняка и того, кто помешал им осуществить их план. А если и смекнут, то едва ли просто так сунутся к Ротраму. Нет, Бокинфал все же, наверное, прав и спешить не нужно. Но Фелла обязательно должна всё узнать. Пусть ей даже это и не понравится. Особенно то, что пришлось втянуть в разборки её братца.

Они никем не замеченными прокрались в свою избу и осторожно, стараясь не скрипеть, поднялись на второй ярус. Все мирно спали. Бокинфал потрепал Тома по голове и нырнул к себе. Мальчишке досталась постель покойного Отана. Валбур не стал ему ничего об этом рассказывать, чтобы не пугать. Полежав некоторое время с открытыми глазами и послушав тишину, Валбур сам не заметил, как заснул.

Ему показалось, что он и не спал вовсе, когда кто-то стал тормошить его за плечо.

Это был всё такой же бодрый и жизнерадостный, как ночью, Том.

– Мужики уже встают. Поднимайся. Снизу звали на разминку. Можно мне с тобой?

– Не знаю… Сестра не появлялась? Тебе бы лучше её первым делом найти.

– Никуда она не денется. Сама отыщет, ежели что. Не маленькая. Я с тобой!

Они спустились в залу одними из последних. Рэй, вероятно, предупрежденный, поманил Тома к себе и что-то ему сказал. Мальчишка подпрыгнул от удовольствия, прямо через голову сорвал с себя рубаху и, оставшись в одних грязных подштанниках, поспешил затесаться между занятыми своим делом бойцами.

– Ну что, станем в пару, – предложил Авит.

Валбур не нашел причины отказываться, и принялся привычными движениями перебрасываться с ним укороченным бревном, которое сегодня показалось ему подозрительно тяжелым.

Никто не задавал никаких вопросов по поводу ночи. Бокинфал с невозмутимым видом стоял в сторонке и самостоятельно корячился со здоровенным булыжником, которого Валбур раньше не замечал. Тома поставили вместе с Логеном, и бородач показывал ему, как правильно поднимать молот, чтобы случайно не надорваться.

После умываний все перешли по утреннему морозцу в трапезную, где на столах уже дымились три чёрных от копоти котла и витали рыбные запахи вперемешку с овощами.

– Новая стряпуха молодец, – сказал Дэки, подсаживаясь к Валбуру. – А тебя, силач, как величать? – спросил он вооружившегося ложкой Тома, который примостился здесь же, по другую сторону от Валбура.

– Том я. Можно накладывать? – Он потянулся к горячей крышке.

Ему помог сидевший дальше Эгимон.

Рыба и в самом деле удалась на славу. И хотя Валбур к подобному кушанью не привык, поскольку в их туне предпочитали дары леса и полей, а не вздорной Бехемы, он отдал должное уменью той, которая буквально накануне заменила Тину.

– Как её зовут?

– Стряпуху-то? – Дэки прожевал хлеб и понюхал ложку с золотистым наваристым кусочком. – Мара, кажись. Небось, тоже из знакомых Ротрама. Он просто так никого к себе не берёт.

– Видал её? Красивая?

Дэки скорчил мину и со знанием дела заявил, что её красоты на троих таких, как Тина, хватит. В том только смысле, что эта Мара раза в три будет её толще.

– В четыре, – уточнил припозднившийся Гаррон. – А ты что, разве сам вчера её не видел?

При слове «сам» Валбур замкнулся и некоторое время думал, ковыряя ножом пахучую рыбину. Отвлекло его только появление озабоченного Биртона, севшего по обыкновению за стол напротив. Ротрама не было. Как не было и Феллы. Вероятно, они сейчас завтракали отдельно. Вчера вечером говорили, что у Ротрама собирается целая куча гостей, которых он как радушный хозяин наверняка разместил на ночь где-то в тереме, а теперь обхаживает. Не обязан же он всё время проводить со своими бойцами.

Биртон сидел в одиночестве.

Из кухни вышла Мара. Она действительно была весьма широка в обхвате и излучала добродушие, как все знакомые Валбуру толстухи. К тому же не молода, не ровня Тине с Тисой, так что возникшее за столами оживление его даже удивило.

– Кому добавки? – пропела она.

Валбур воспользовался начавшейся суетой, поднялся со своего места и подошел к Биртону.

– Не помешаю?

– Отчего же? Садись.

Он нашел взглядом Бокинфала, однако тот лишь украдкой наблюдал за ним, не делая никаких упредительных жестов и поддерживая беседу с соседом, которым на сей раз оказался Рэй. Чувствует, скорее всего, что спорить безполезно.

– Хотел посоветоваться, – сказал Валбур, опускаясь на лавку и приглядываясь к Биртону. Нет, кажись не так озабочен, как сперва почудилось. Глядит хитро, как вчера, когда катались до Обители Матерей.

– Дело полезное. Что стряслось?

– Да так, всего понемножку. Только обещай, что между нами. Мы ведь вроде как друзья теперь.

– Ну ясное дело. Есть сомнения?

– Послушай, это касается Феллы. Надо бы вообще-то с Ротрамом поговорить, но ты его хорошо знаешь, я тебе суть изложу, а уж ты реши, как его сюда лучше вмешивать.

– Говори, не бойся.

– Короче, я тут давеча ходил проведать тех, кто на Феллу с тем стариком ввечеру напали…

– Один что ли?

– Ну, не совсем один, но сейчас это значения не имеет. А имеет значение то, что я узнал.

– И что же?

– А то, что всё это было неспроста подстроено. Кому-то в замке Фелла приглянулась, причем настолько, что на неё у них чуть ли не охота началась. Те, кого ты вчера видел, были сподручными одного фра’нимана по имени Улмар. Ему кое-кто посулил за неё много силфуров. Почему ты улыбаешься?

– Красивые девушки всем нужны.

– Не думаю, что ты меня понял. Она им понадобилась для какого-то жертвоприношения. Всё очень серьезно, Биртон. Улмар признался мне во всём этом перед смертью.

– Ты убил его?!

– Так получилось…

– Превосходно! Не успеваем мы вытащить тебя из каркера, как ты уже роешь себе могилу и торопишься на плаху! – Биртон понизил голос. – Какого рожна ты это сделал? Отомстить вздумал?

– Погоди! Ты разве не слышал, что я только что сказал? Фелле угрожает большая опасность. Её нужно защитить. Я это выяснил. И хочу с тобой посоветоваться, как лучше это сделать. Не обо мне сейчас вовсе речь. Уж я как-нибудь справлюсь.

– Знаю я, как ты справишься! Давай, выкладывай да поподробнее.

Пересказывая события минувшей ночи Валбур не раз ловил себя на том, что делает это с неохотой. Прав, видать, был Бокинфал, советовавший не спешить открываться. Биртон слушает, и думает свою думу. Поймет ли он его так, как этого хотелось Валбуру? Сможет ли подобрать нужные слова? Да и нужно ли ему всё это знать?

– Надеюсь, за вами никто не следил, – сказал Биртон, когда Валбур закончил. – А как ты узнал, где его искать?

Валбур умышленно упустил ряд подробностей о своих спутниках.

– Это разве имеет значение?

– Послушай, приятель, ты не невинная девочка. Ты должен понимать, что сейчас значение имеет всё. Я правильно понимаю, что тебе помогал Бокинфал?

Проницательный, однако, подумал Валбур и кивнул.

– И Тома с собой таскали?

Валбур замялся с ответом. Биртон махнул рукой:

– Ты прав, теперь это уже неважно. Что сделано, то сделано.

– Ты поможешь спасти Феллу?

– А у меня есть выбор?

Узнав всю историю, Биртон как будто успокоился. Задумался. Молча отправил в рот несколько рыбин.

– Ладно, – сказал он наконец. – Как ты предлагаешь её спасать?

– Им с братом лучше пока переждать здесь, у нас. Потом посмотрим. Ты бы смог уговорить Ротрама дать им приют на некоторое время?

– До следующего лета? До зимы?

– Откуда я знаю!

– Вот и я про то же.

– А какая разница? Мы не всегда знаем, что будет завтра!

– Завтра останется четыре дня до «крови героев». Хорошо. Считай, что я тебя понял. Разумеется, Фелле мы поможем. Не думаю, что ты все это специально подстроил, чтобы видеться с ней почаще.

– Я? – попытался было возмутиться Валбур.

– Брось, приятель. Мы все в неё по-своему влюблены. На то она и Фелла-певунья. Кстати, ещё не известно, согласится ли она. Надеюсь, она ещё не ушла. – Помрачневшее лицо собеседника вызвало у него улыбку. – Они вчера поздно разошлись, так что предполагаю, она до сих пор спит. Ты давай, не переживай, иди со всеми упражняться, а я разыщу Ротрама и переговорю с ним. Уверен, что он не откажется.

– Благодарю…

– Рано благодарить. Лучше как следует занимайся и не гуляй по ночам. Ротраму нужны здоровые бойцы. Удачи!

Разговор был, таким образом, окончен. Валбур вернулся на свое место, а Биртон остался обдумывать услышанное.

Бокинфал старался теперь избегать его пристального взгляда. Ну, что ж поделать, у каждого свои тайны. Валбур рассказал вполне достаточно, чтобы делать самостоятельные выводы. Тем более что Бокинфал только по женской части обладает обширными знаниями. Хотя думает, что изучил на этом свете многое и понимает людей лучше их самих. Пусть пребывает в своем приятном заблуждении. Биртон с ним не собирается ни мериться силами, ни иметь дело. По дороге в Обитель Матерей он наслышался от этого бывшего писаря таких несуразностей, что сейчас вполне может сбросить его со счетов. Валбур – другое дело. Ротрам был прав, когда положил на него глаз ещё тогда, в «Лихом воробье». Парень хоть с виду и простой, а не промах и, похоже, умеет добиваться своего. Бойцу на «крови героев» это качество очень даже может пригодиться. Не хватает хитрости Торни, но зато его прямота подкреплена силой, чего иногда бывает достаточно. Правда, не в этом случае. Что он сам, видать, почуял нутром, поскольку подошел таки к нему и всё, что мог, рассказал. Не всё, конечно, это было заметно, но многое…

– Как съездили?

На лавку опустился Нол, невысокого роста крепыш с подбитым глазом и заметно раздутой щекой.

– Ты про что?

– Про Тину, разумеется.

– Хорошо съездили.

– Она не сопротивлялась?

– Нет.

– И что с ней теперь будет? Она сюда ещё когда-нибудь вернётся?

– Это ты, братец, лучше Ротрама спроси.

– Понял. Молчу. – Нол помрачнел. – Я ночью в дозоре стоял.