Текст книги "Бессмертный полк. Истории и рассказы"

Разведчик, сапер, инженер

Сергей Васильевич Дюбенко родился 28 декабря 1920 года в крестьянской семье в деревне Ровное Невельского района Псковской области, среди лесов, болот и озер. Учился в невельской средней школе № 1. Учился хорошо. Окончив школу в 1938 году, выбрал мирную гражданскую профессию. В 1938 году Сергей поступил на факультет аэродромного строительства Ленинградского института инженеров гражданского воздушного флота.

Уже через год, когда ему не исполнилось и девятнадцати лет, началась советско-финская война. В январе 1940 года студент Сергей Дюбенко добровольцем ушел на фронт. Воевал Сергей в 100-м лыжном батальоне, участвовал в прорыве линии Маннергейма.

Стояла суровая морозная и снежная зима. Кровопролитные бои шли под Выборгом. Прочны были вражеские укрепления – бетонные долговременные огневые точки (доты). Но еще крепче были воля и вера в победу у молодых советских солдат.

Командир поставил красноармейцу Сергею Дюбенко задачу – провести разведку позиций противника. Трое суток в снегу, на жестоком морозе перед одним из дотов пролежал Сергей. Проведя разведку, вскрыл всю систему огня укрепленного пункта. Благодаря его разведданным, наша авиация и артиллерия нанесли удар по врагу, подавили опорный пункт и уничтожили дот.

За этот подвиг, за проявленную доблесть и мужество в борьбе с белофиннами рядовой красноармеец С. В. Дюбенко был награжден орденом Красного Знамени. Это был его первый орден.

Были и другие тяжелые бои и подвиги в ту военную зиму. Но не любил Сергей Васильевич вспоминать и рассказывать про свои подвиги.

Рядовой красноармеец Сергей Дюбенко участвовал в боевых действиях по защите СССР в войне с белофиннами с января по март 1940 года, воевал на Карельском перешейке, и было ему в ту пору неполных 20 лет.

Закончилась финская война, и ранней весной 1940 года Сергей с боевым орденом на груди снова становится студентом.

За самоотверженную работу и участие в разгроме белофиннов приказом по Главному управлению гражданского воздушного флота № 172 от 29.06.1940 года Сергей Дюбенко был награжден знаком Гражданского воздушного флота «Отличник Аэрофлота».

Но вскоре веселая студенческая жизнь закончилась. В марте 1941 года уже в призывном порядке студент Сергей Дюбенко становится слушателем Ленинградской военно-воздушной академии Красной армии.

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. 1 февраля 1942 года техник-лейтенант Сергей Дюбенко оканчивает полный курс факультета аэродромного строительства Ленинградской военно-воздушной академии Красной армии. Молодой офицер прибывает на Северо-Западный фронт, где вступает в командование инженерно-саперной ротой 29-го отдельного инженерно-аэродромного батальона 15-й воздушной армии.

Сколько раз приходилось саперам и их командиру смотреть в глаза смерти! Ночами саперы вели разминирование вражеских полей и ставили свои мины на танкоопасных направлениях, а днём строили дороги, мосты и фронтовые аэродромы для истребительной и фронтовой авиации. Эти работы проходили под непрерывными бомбежками и артобстрелами фашистов. Порой саперы брали автоматы и гранаты и вступали в бой с фашистами.

25 мая 1943 года старший техник-лейтенант С. В. Дюбенко, помощник начальника штаба 29-го отдельного инженерно-аэродромного батальона, был ранен. Получил осколочное ранение мягких тканей головы, правого предплечья, правого надплечья, правой кисти, по поводу чего с 25 мая по 11 июня 1943 года находился на излечении в ГЛР 3528 (госпиталь для лечения легкораненых).

В мае 1944 года за мужество и отвагу, проявленные в ходе строительства полевых аэродромов, инженер-капитан С. В. Дюбенко был награжден орденом Красной Звезды. Это был его второй орден.

В конце 1944 года в наступательных операциях Красной армии инженер-капитан С. В. Дюбенко за инициативу и настойчивость, проявленные в ходе строительства полевых аэродромов, был награжден третьим орденом – орденом Отечественной войны II степени.

В конце войны Сергей Дюбенко за проявленный героизм и мужество был награжден вторым орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги».

Войну инженер-капитан С. В. Дюбенко закончил заместителем командира 29-го отдельного инженерно-аэродромного батальона по технической части.

От Старой Руссы до Кёнигсберга в составе Северо-Западного и 2-го Прибалтийского фронтов дошел со своими солдатами капитан Сергей Дюбенко. Особенно ему запомнились бои под родным Невелем. Приходилось освобождать деревни и села, до боли близкие и знакомые с раннего детства.

Сергей Васильевич Дюбенко

Боевой путь Дюбенко Сергея Васильевича был отмечен высокими государственными наградами. Он был награжден пятью орденами: орденом Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, орденом Отечественной войны I степени и тринадцатью медалями.

После победы над фашистами Сергей Васильевич продолжил свое военное образование. Инженер-подполковник С. В. Дюбенко 1 сентября 1947 года поступил и 28 июня 1951 года окончил полный курс факультета аэродромного строительства Ленинградской Краснознаменной военно-воздушной инженерной академии ВВС Военного министерства СССР.

После завершения обучения в академии Сергей Васильевич был направлен служить в город Киев, в Киевский филиал Центрального проектного института ВВС. Там он руководил проектными работами по строительству военных объектов для нового вида Вооруженных сил СССР – Ракетных войск стратегического назначения.

В проектном институте Сергею Васильевичу было присвоено очередное воинское звание – инженер-полковник.

С 1959 года до последних дней судьба полковника Сергея Васильевича Дюбенко была связана с Московским лесотехническим институтом.

Сергей Васильевич пришел служить на военную кафедру института и много лет возглавлял её. За годы службы в институте подготовил из студентов десятки офицеров для Военно-воздушных сил.

25 декабря 1975 года полковник С. В. Дюбенко – начальник военной кафедры Московского лесотехнического института был уволен с военной службы по болезни.

После увольнения из Вооруженных сил СССР Сергей Васильевич занялся наконец мирной работой, о которой он мечтал еще в годы своей далекой юности.

Учил студентов строить дома и промышленные здания, а не военные аэродромы и другие объекты. В Московском лесотехническом институте доцент С. В. Дюбенко преподавал на кафедре промышленного и транспортного строительства.

За храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, и в ознаменование 40-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. указом президиума Верховного Совета СССР от 11 марта 1985 года Сергей Васильевич был награжден орденом Отечественной войны I степени.

За заслуги в области высшего образования СССР доцент С. В. Дюбенко был награжден нагрудным знаком «За отличные успехи в работе» Министерства высшего и среднего специального образования СССР.

У Сергея Васильевича трое детей: сын Юрий и дочери Лидия и Ирина. Сергей Васильевич был заботливым и любящим отцом, честным, мудрым и справедливым человеком. Нередко к нему обращались люди за советом, и для всех он находил нужные слова.

Он был большим знатоком и любителем природы, искусным грибником и мастером рыбной ловли. Настоящей отдушиной для Сергея Васильевича была игра на баяне. Одной из самых любимых песен у него был «Случайный вальс».

Любовь к природе, к родному дому, к Родине Сергей Васильевич передал своим детям и внукам.

Наша семья гордится Сергеем Васильевичем и преклоняется перед ним и сотнями тысяч таких же, как он, мужественных и храбрых солдат, отвоевавших для нас мирное небо над головой.

Илюхина Екатерина – внучка

Алюминиевая ложка

Шестьдесят с лишним лет Нина Егоровна Князева хранит как семейную реликвию обыкновенную алюминиевую ложку. Это её память о войне, подарок маленькой девочке Нине от военнопленного голодного немецкого солдата, которому добросердечная Нинина мама не пожалела куска хлеба.

Сейчас Нина Егоровна живёт в г. Маркс, в маленькой скромной квартире. «Я не привыкла роскошествовать» – это её выражение, и в нём вся жизнь этой женщины от детства до старости. Дитя своего поколения, она сполна изведала всё, что выпало на долю тех, чьё детство пришлось на военные годы, да и потом в своей взрослой жизни ей приходилось несладко.

Дедушки-однополчане

Она раскладывает семейные снимки. На одном из них – плотно порыжевшем картоне, запечатлена группа солдат в шинелях и папахах времён Первой мировой войны. На переднем плане два лихих усача. «Это мои дедушки, – говорит Нина Егоровна. – Так получилось, что оба они служили в одном полку; Михаил Бубенцов – отец моего папы и Григорий Рожков – отец мамы. Вряд ли они тогда подозревали, что их дети поженятся…»

Отец Нины, Егор Михайлович Бубенцов, родился в 1909 году в селе Кореевка Краснопартизанского района Саратовской области. По воспоминанию дочери, был он человек весёлый и добрый, очень музыкальный и в короткие, свободные от работы часы играл на балалайке. В их небогатом доме, который, собственно говоря, был всего лишь небольшой комнатой в бараке, всегда цвели цветы, которые разводила мама Клавдия Григорьевна. В семье росли трое ребятишек: Валентина, Нина и Виктор. Жили Бубенцовы в посёлки Горный. Отец трудился в жилищно-коммунальном хозяйстве, мама – на шахте, где добывали сланец и щебень.

Проводы на войну

Фото из архива Нины Егоровны Князевой

В июне 1941 года девочке Нине было всего шесть с половиной лет. Егора Бубенцова призвали в армию сразу же в первые дни войны. «Помню, как мы отправились всей семьёй провожать папу в военкомат, – рассказывает Нина Егоровна. – Меня по такому случаю нарядили в новые ботиночки. Но в тот день папу не забрали, и мы решили сфотографироваться на память. Вот она, эта фотография. Видите, на ней я стою, папа и мама сидят немного настороженные перед объективом и мои братики. После фотоателье мы отправились домой, и по дороге я очень сильно натёрла ноги. На следующий день мы снова пошли в военкомат, но на этот раз я шла босиком. С нами провожала папу бабушка Анна, его мама. Это была добрейшая, замечательная женщина. Перед военкоматом мы снова зашли в фотоателье, и вот эта вторая фотография с папиных проводов, на которой уже и бабушка есть, и я стою с босыми ногами. После военкомата нас отправили на станцию Рукополь, откуда папу должен был забрать товарный вагон. Помню, как мы сидели на станции, а вокруг цвёл подсолнушек. И так это было красиво, что мне запомнилось на всю жизнь. Подошёл поезд, двери раскрылись, а там внутри – лошади и тюки с сеном. Папа вошёл в вагон, двери закрылись, и состав тронулся в сторону Саратова. Было уже темно, и мы с братьями пошли в село Комсомольское, где жили папины родители. Наутро вернулись домой в Горный.

Последняя встреча

Папа потом прислал маме письмо из Вольска, но мама была неграмотной и поэтому пошла с этим письмом к соседям. Оказалось, что в письме отец просил её приехать к нему в часть. И мама решила пойти в Вольск пешком через Балаково. Повидались они, и побрела она обратно домой. Шла она голодная, еле-еле. По пути кто-то дал ей кусочек хлебца и рыбную сушёную голову. Но она не съела эту сиротскую снедь, а принесла домой и залилась слезами. Так её потрясло это путешествие и эта беспросветная нищета вокруг.

В январе 1942 года мы получили извещение из военкомата Краснопартизанского района. «Ваш муж, товарищ Бубенцов Егор Михайлович, в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив мужество и геройство, пропал без вести 12 января 1942 года».

Впоследствии его сослуживец, вернувшийся в посёлок, рассказал нам, что перед тем роковым боем отец плясал от всей души, точно предчувствуя, что в последний раз. В бою он наступил на мину, и его разорвало на куски.

Пенсию на отца назначили, но всё равно нам её не хватало. Впроголодь мы жили. В конце войны в посёлок пригнали военнопленных немецких солдат. Они работали на шахте. Однажды, помню, сидим мы на кухне, к нам входит один из них. Такой высокий худой русоволосый мужчина. И просит милостыню. А у нас денег нет, да и еды не особо много. Но мама всё равно дала кусок хлеба, а он достает из шинели свою ложку и мне протянул. Я стала отказываться, а он на ломаном русском языке сказал: «Бери! Мне она больше не нужна». И ушёл. С тех пор это ложка всегда со мной везде, где бы я ни была.

Весной и летом сорок пятого мы, дети, бегали на станцию встречать фронтовиков. Многие возвращались. Наши друзья бежали навстречу своим отцам, братьям, родным. Но только не мы…

А та старая алюминиевая ложка хранится рядом с пожелтевшими фотографиями. Как память о войне.

Юлия Антонова, г. Маркс, Саратовская область

В живых осталась одна Вера

Я не ошибусь, если скажу, что нет такой семьи в нашей стране, которую бы не задели тяготы, лишения и испытания Великой Отечественной войны.

Только из членов моей семьи, участников войны, можно сформировать воинское отделение (10 человек). Хочется рассказать о каждом, хоть немного.

Мой дедушка, Гордиенок Антон Иванович (1894–1941), в сентябре 1941 г. ушел в народное ополчение. В конце сентября бабушка, Гордиенок Елена Антоновна, получила похоронку: «Пал смертью храбрых, захоронен в братской могиле на Пулковских высотах». В октябре 1941 г. пришла похоронка и на родного брата дедушки, Гордиенок Иосифа Ивановича (1896–1941).

Две мои тети, сестры: Борисова Клавдия Александровна (1920–2009) и Борисова Вера Александровна (1922 г. р.) воевали на Волховском фронте. Клавдия Александровна была связисткой, в составе регулярной армии дошла до Риги, была ранена. Вера Александровна всю войну работала в медсанбате, освобождала Украину.

Муж Веры Александровны, Яков Васильевич Кузин (1917–1991), освобождал Венгрию, Австрию. Мы храним его боевые награды. Война для него в мае 1945 не закончилась. Их часть передислоцировали в Монголию. Домой он вернулся только в декабре 1946 года.

Муж двоюродной сестры моего отца, Зверко Савелий Николаевич (1890–1968), был моряком Северного флота, сопровождал союзнические конвои.

В одном из кровопролитных, ожесточенных боев он дал клятву: если выживет, то посвятит свою жизнь служению Господу Богу. До последних своих дней дедушка Савва был дьяконом Коломяжской церкви.

Мой отец, Кудрявцев Павел Мартынович (1923–1991), в составе партизанского отряда, сформированного в Ушачском районе Витебской области, с боями дошел до Ленинградской области. В одном отряде с ним был мой крестный, Васильев Геннадий Николаевич.

Моя мама, Павлова Зинаида Антоновна (1928–2005), со своей тетей, Гордиенок Еленой Ивановной (1900–1981), были в концлагере «Мураги» в Витебской области, откуда им удалось совершить побег и примкнуть к партизанскому отряду Лобанка, сформированному в Ушачском районе Витебской области. Мама и бабушка стирали бинты в санчасти, вязали варежки и носки бойцам.

Василий Михайлович Тимофеев

Больше сохранилось сведений и воспоминаний об отце моего мужа, Тимофееве Василии Михайловиче (1924–1993), который мог бы быть командиром этого семейного отделения. Закончив Ульяновское пехотное училище, Василий Михайлович был командиром пулеметного взвода 2-го Украинского фронта 53-й стрелковой дивизии 214-го полка. Награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями «За взятие Будапешта», «За освобождение Праги», «За взятие Вены», «За победу над Японией», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Бойцы 2-го Украинского фронта были передислоцированы на Дальний Восток для завершения войны с Японией.

В декабре 1946 г. Василий Михайлович закончил свою военную карьеру в городе Мукдене в звании гвардии лейтенанта.

Вера Александровна Борисова (1920 г. р.)

В живых от семейного воинского отделения осталась Кузина Вера Александровна (в девичестве Борисова). В декабре 2016 г. ей исполнится 94 года. Живет она у моей сестры, Зевакиной Валентины Александровны в Волховстрое Ленинградской области. Со слезами на глазах мы слушаем ее рассказы о войне, правнуки часто просят прабабушку показать ордена и медали.

9 мая мы собираемся за большим праздничным столом, поем «Ленинградскую застольную» и поднимаем рюмки со 100 фронтовыми граммами за мужество павших героями и за встречу живых.

Алевтина Павловна Тимофеева,

замдиректора по УВР ГБОУ ЦО № 133 Невского района Санкт-Петербурга

Профессия спасла жизнь

Лебедев Петр Дмитриевич (1921–1999)

Дед никогда не рассказывал про войну по доброй воле. Если его начинали расспрашивать, то лицо деда менялось, и если он и говорил, то было видно, как ему тяжело даются воспоминания. Видимо, очень страшное это дело – война, но в обыденных разговорах иногда «проскакивала» какая-либо информация.

Мой дед (по материнской линии) родился в 1921 году в Великолукской области (ныне Псковская), железнодорожная станция Жижица, село Михайловское, в многодетной крестьянской семье (11 детей).

После учёбы в школе работал электромонтёром в Великолукском паровозном депо (занимался ремонтом электрооборудования паровозов), где и получил профессию электрика, которая определила род деятельности дедушки на протяжении всей войны.

Как и все, пошел служить в армию. В самом начале 1941 года призывался Жижицким райвоенкоматом в тогда еще Рабоче-крестьянскую Красную армию. Из воспоминаний: в военкомат добирался зимой на лыжах. Стоял сильный мороз, и, пока дошел до военкомата, обморозил одно ухо, которое стало по размерам напоминать вареник.

Призвался рядовым. И буквально через несколько месяцев – ВОЙНА. Дед с первых дней находился на переднем крае в ожидании боестолкновения с фашистами. Но внезапно поступил приказ об отзыве с переднего края военнослужащих, обладающих «ценными» специальностями для ведения боевых действий. Про приказ я слышал от дедушки, отдан он был Ставкой главнокомандующего после того, как в первые дни ВОВ наша армия стала нести чудовищные потери. После этого события мой дед был переведён в связисты и, возможно, благодаря тому приказу тогда остался в живых.

Служил он в телефонном взводе роты связи 971-го стрелкового полка 273-й стрелковой дивизии, в дальнейшем именующейся как 273-я Бежицкая Краснознамённая ордена Богдана Хмельницкого стрелковая дивизия.

Всю войну прошагал (а скорее проползал) с телефонными катушками. Помню, рассказывал: телефонный провод у немцев был очень жёсткий, зимой дубел, а советский всегда оставался мягким. Но вот наши кабельные катушки были деревянными, без подшипников и очень сильно гремели при размотке линии связи. Поэтому старались захватить трофейные немецкие катушки, на них перематывали советский провод и уже с ними шли прокладывать линии связи.

Рассказывал, как на наши позиции заходили немецкие бомбардировщики, и, пока бомбы летели до земли, нужно было попытаться «вычислить», куда они упадут, и убежать в противоположную сторону и там залечь. Ведь бомбы не просто падают вниз, они ещё продолжают лететь по инерции вперёд, повторяя направление полёта самолёта.

Рассказывал, как одну зиму простояли в чистом поле, никаких домов поблизости от позиции не было, поэтому жили в землянках. Выкапывали ямы в земле, сверху вход закрывали врытым в землю ящиком с откидной крышкой от артиллерийских снарядов, дно у ящика выбивалось. Внизу яма расширялась до площади двух лежащих человек. В стенке ямы выкапывалась крохотная печка. Трубой служило пробитое ломом отверстие в земле. Дно землянки устилалось сухими ветками и травой, в печке жглась изоляция от телефонного провода, так и ночевали по два человека. К утру лица у ночевавших становились чёрными от копоти, и все оттирались снегом.

…В одной деревне, захваченной фашистами, была церковь, на колокольне находился священнослужитель, перешедший на сторону врага. Он лично корректировал артиллерийский огонь по нашим позициям. Группе бойцов, в том числе и моему деду, удалось пробраться на эту колокольню. Поп «ушёл» вниз головой с колокольни к земле…

6 месяцев дед участвовал в боях за взятие Сталинграда, лично участвовал во взятии в плен Фридриха Паулюса (немецкий военачальник, автор плана «Барбаросса», с 1943 года – генерал-фельдмаршал, командующий 6-й армией, окружённой и капитулировавшей под Сталинградом).

Перед вступлением в бои за Сталинград все вновь прибывшие подразделения обязательно проходили через устроенный под Сталинградом фашистами концентрационный лагерь, впоследствии освобождённый нашими войсками. После того как солдаты и офицеры видели горы трупов женщин, детей и стариков, уничтоженных фашистами, их желание уничтожать врага многократно возрастало. После вида этого концлагеря, из воспоминаний деда, он и его сослуживцы перестали брать в плен живыми фашистов. А если кто и сдавался, то потом при конвоировании пленные почему-то всё время пытались бежать. А беглых фашистов, как известно, догоняли пули в спину…

Петр Дмитриевич Лебедев

Многие, наверно, слышали про бойца, который устранял во время боя обрыв телефонного провода, но, будучи раненым, успел перед смертью сжать два конца оборванного провода своими зубами. Связь была восстановлена. Фамилия этого бойца Печёнкин, служил он вместе с моим дедом.

После войны дед продолжил службу в Вооружённых силах и отдал ещё несколько лет морской авиации. Служил на острове Сахалин, потом в Заполярье на Новой Земле, где располагался атомный полигон. Везде обеспечивал связь, радионавигацию и аэродромное освещение. Уволился командиром батальона аэродромного радиотехнического обеспечения в звании подполковника.

В 1999 году в возрасте 78 лет его не стало…

В нашей семье мы все помним и чтим ДЕДА – Лебедева Петра Дмитриевича, и передаём память о нём из поколения в поколение.

Сергей Владимирович Краснокутский