Текст книги "Европа XXI века. Новые вызовы и риски"

Многоукладность Европы, многообразие форм общественной жизни сыграли важную роль в процессе секуляризации, а затем и десекуляризации. Антиклерикальный лаицизм, свойственный Франции, соседствует на европейском пространстве с внутрицерковными разногласиями между епископами-консерваторами и «прогрессистами» в Италии и с доминированием православного корпоративизма в России. В определенном смысле религия была секуляризована, а секулярная демократия христианизирована, а также проходит период исламизации. Плюрализм и «новые знания», которые ранее вели к секуляризации, провоцируют и поддерживают религиозное многообразие. Это стало общей идеей целого ряда социологов (Д. Мартин, Х. Казанова, П. Бергер и др.), которые отмечают, что плюрализм ведет к расцвету, а не упадку религиозности в целом.

В социологии религии возникали различные теории, объясняющие феномен «евросекулярности», «евроисключительности». Дело в том, что в 1990-е гг. стало очевидным, что религиозный бум в Латинской Америке, Африке или Азии и сохраняющийся высокий уровень религиозности в США контрастируют с «безрелигиозной» или даже агрессивно секуляристской Европой. В деле обращения к институтам веры мир шел вперед, а европейцы отставали (а с точки зрения светскости и толерантности продолжали вырываться вперед). В 2000-е и 2010-е гг. ситуация в Европе стала меняться быстрее, чем раньше, – это объяснялось тем, что под воздействием вызовов глобализации, нового информационного сознания и исламизации стали трансформироваться исторические церковные институты. Но если раньше церкви шли по пути либерализации, то теперь наступило время их консервативной модернизации.

К этому времени сложились две основные школы, объясняющие «евросекулярность». Первая, известная как «новая парадигма» (С. Уорнер, Р. Старк, С. Бэйнбридж, Р. Финке, Л. Яннакконе), предложила теорию рационального выбора. По мнению последователей этой школы, религия всегда была и остается частью общества. Основным фактором успешного развития религиозности выступают условия религиозной конкуренции. Изначально условия такого рода складывались только в одной стране – в США, где церкви образовывались в форме добровольных объединений. Это и обусловило американоцентричность взглядов сторонников этой школы. Особенно очевидно она проявилась в процессе переосмысления сути секуляризации, предпринятого Р. Старком и Л. Яннакконе. По их мнению, Европа никогда не была особенно религиозной, а средневековая набожность (или «золотой век веры») – это миф. Следовательно, никакого упадка религиозности в современной Европе не происходит. Можно ли говорить о «дехристианизации» Европы, если христианской Европы никогда не существовало? Так называемая христианская набожность была характерна в основном для аристократов, а уровень религиозного участия крестьянских масс был очень низким[84]84
  Руткевич Е. Д. «Религиозная исключительность» Италии: социологический ракурс // Теория и практика общественного развития. 2013. Вып. 3. С. 50–63; Stark R., Iannaccone L. A Supply-Side Reinterpretation of the «Secularization» of Europe // Journal for the Scientific Study of Religion. 1994.


[Закрыть] (этот вывод можно применить и по отношению к России).

Вторая, более распространенная школа – «старой парадигмы» секуляризации (Т. Парсонс, С. Брюс, Р. Белл, П. Бергер, Т. Лукман, Н. Луман, Б. Вильсон, Д. Мартин, Р. Фенн и др.). Она исходит из того, что религия в современном мире переживает упадок на разных уровнях: индивидуальном, организационном и институциональном. Ее авторитет и значение в обществе падают, что во многом определяется модернизацией, урбанизацией и дифференциацией как в обществе, так и в религиозной сфере, ростом образовательного индекса, плюрализацией и рядом других факторов. По словам Питера Бергера, секуляризация – это «процесс, посредством которого различные сектора общества и культуры освобождаются от влияния религиозных институтов и символов»[85]85
  Berger P. The Sacred Canopy: Elements of Sociological Theory of Religion. Garden City, N.Y., 1967.


[Закрыть]. Как отмечает Бергер, секуляризация явилась следствием не модернизации и современности, а плюрализации и некоторых других социально-политических и культурных факторов, специфических для каждой страны. Однако уже в 1990-е гг. тот же Бергер, отражая свои позиции как социолога-христианина, писал о десекуляризации[86]86
  The Desecularization of the World. Resurgent Religion and World Politics. 1999 / Ed. by Berger P. Wash.: D.C., Ethics and Public Policy Center; Berger P., Davie G., Focas E. Religious America, Secular Europe? USA: Ashgate Publishing Company, 2008.


[Закрыть].

Социологи Д. Эрвье-Лежер и Г. Дэви характеризуют понятие «европейской исключительности», используя такие категории, как «вера без церковной принадлежности» и «заместительная религия», при которой люди передоверяют церквям функции идентичности, переходя от религии обязательства к религии потребления. Проблема для европейской идентичности и исторических церквей состоит в том, что Европа перестала быть главным средоточием мирового христианства – если в 1960 г. доля Европы в общей численности христиан в мире составляла 46 %, то к 2010 г. ее доля упала более чем вдвое, составив 22 %[87]87
  World Christian Database. 2010.


[Закрыть]. Тем не менее около половины жителей Европы считают себя христианами, а это очень весомый показатель.

Одним из последних исследований, позволяющих сравнить католические и православные страны Европы, стал опрос американского центра Пью (Pew Research Center)[88]88
  Опрос Исследовательского центра Пью проводился с июня 2015 г. по июль 2016 г. в 18 странах на 17 языках. В очных интервью приняли участие более 25 тыс. человек 18 лет и старше в Армении, Беларуси, Болгарии, Боснии и Герцеговине, Венгрии, Греции, Грузии, Латвии, Литве, Молдове, Польше, России, Румынии, Сербии, Украине, Хорватии, Чешской Республике и Эстонии. См.: Religious Belief and National Belonging in Central and Eastern Europe. National and religious identities converge in a region once dominated by atheist regimes. Pew Research Center, May 10, 2017, Release.


[Закрыть]. В странах Центральной и Восточной Европы, включая и Россию, православные регионы оказались больше в идеологическом смысле связаны с религией (гордость за свою страну и национальная самоидентификация связаны с религией), тогда как католические продемонстрировали более высокий уровень практической религиозности. Католические страны в большей степени выступают за независимость церкви от государства, меньше, чем православные, хотели бы, чтобы моральные ценности сверху поддерживала бы власть.

По данным Pew Research Center, около 57 % населения Центральной и Восточной Европы причисляют себя к православным христианам. К ним относятся жители десяти стран с православным большинством, в том числе России, Украины, Греции, Беларуси, Болгарии, Сербии, Грузии, Армении и Молдовы. Помимо этого, православные христиане образуют значительные религиозные меньшинства в Боснии (35 %), Латвии (31 %) и Эстонии (25 %). Доля католиков среди населения региона составляет около 18 %. В Польше, Хорватии, Литве и Венгрии они образуют религиозное большинство. Увеличение доли православных христиан и уменьшение доли католиков в итогах исследования связаны, прежде всего, с сохраняющейся большой ролью национальных религий на постсоветском пространстве после распада СССР. К примеру, доля россиян, причисляющих себя к православным христианам, существенно увеличилась: согласно результатам нового опроса, она составляет 71 % против 37 % в 1991 г. Такая же динамика отмечается на Украине и в Болгарии. Обратная тенденция в Польше, Венгрии и Чешской Республике, где доля населения, причисляющего себя к католицизму, в разной мере, но сократилась по сравнению с 1991 г., но все равно составляет больше половины населения (в Польше, Хорватии, Литве – более 70 %).

По сравнению с католиками, православные менее строго соблюдают религиозные предписания (в среднем 25 % католиков еженедельно ходят в церковь, среди православных таких 10 %), больше надеются на помощь государства и больше говорят о национальной гордости, испытывают ностальгию по СССР. Меньше различий между православными и католиками в количестве тех, кто молится каждый день: в России – 17 %, на Украине – 29 %, в Польше – 27 % и т. д., но в целом все страны показывают меньше половины (максимум у Молдовы – 48 %), тогда как, к примеру, в США 55 % взрослого населения отмечают в опросах, что молятся ежедневно. В Центральной и Восточной Европе невысокий уровень поддержки демократии как наилучшего способа правления, взаимного доверия, гражданского участия в волонтерстве или благотворительности. Но эти параметры могут и не быть напрямую связаны с религиозностью (в России, к примеру, эти показатели выше, чем в Греции), а скорее с особенностями развития постсоветских политических систем (меньше всего из стран, участвовавших в исследовании, доверяют выборам на Украине, Латвии, России, Эстонии, но все равно не менее 40 % выборам доверяют). Что касается мусульман, то значительным меньшинством они являются в Грузии (9 %), Болгарии (15 %), России (10 %), а в Боснии составляют 52 %.

Как показал опрос, религиозные люди (признающие значение религии в жизни) больше участвуют в гражданских акциях, доверяют друг другу и признают значение демократических выборов для политического будущего страны. Это говорит о том, что верующие люди культивируют навыки гражданской активности в религиозной среде.

Крупнейшей христианской конфессией в Европе остается католицизм. Будучи сложной системой институтов, Католическая церковь теряла верующих в Европе и достигала успеха своей миссии за пределами Европейского континента. Изменение национального состава преобразовало формы христианской миссии и в Старом Свете. Исследователи выделяют, как правило, два исключительных случая сохранения религиозной практики в обществе и даже роста интереса к церкви – это Италия и Польша. Например, данные Европейского исследования ценностей по Италии свидетельствуют, что по многим параметрам значение религии увеличивается, общая церковная посещаемость выросла с 35 в 1981 г. до 40 % в 1999 г. Одновременно выросли показатели веры в Бога и в загробную жизнь – с 84 (1981 г.) до 88 % (1999 г.) и с 47 (1981 г.) до 61 % (1999 г.). Количество же тех, для кого «Бог не важен», уменьшилось с 10 до 6 %[89]89
  Руткевич Е. Д. «Религиозная исключительность» Италии… Ук. соч.; Intovigne M. Praise God and Pay Tax: Italian Religious Economy – An Assessment / The Institute of World Religions, Chinese Academy of Social sciences // Beijing (China). 2002. http://www.cesnur.org/ (Дата обращения: 09.08.2017).


[Закрыть].

Статистический ежегодник Ватикана «Catholic Herald» приводит на 31 декабря 2012 г. такие данные. Процент католиков относительно населения в целом наиболее высок в Америке, где они составляют 63,2 % жителей континента, в Азии – 3,2 % (в цифрах это более 140 млн человек), в Европе – 39,9 % католиков. Общее количество священников Католической церкви (как монашествующих, так и епархиальных клириков) – 414 313. Немного увеличилось количество клириков в Африке, больше – в Азии, небольшое уменьшение отмечено в Европе и Океании. При этом в динамике численность католиков постепенно растет: к концу 2013 г. в мире насчитывалось 1,253 млрд крещеных католиков, то есть 17,7 % населения планеты, 415 348 священников, 5173 епископа, в основном за счет Америки и Азии.

Рост численности последователей Церкви во многом связан с новым образом Католической церкви. Движение к переосмыслению ею отношений с окружающим обществом началось со Второго Ватиканского собора и усилилось в годы понтификата Иоанна Павла II, который стал, по существу, первым медийно популярным папой. Участие Церкви в борьбе латиноамериканцев за свои права в рамках «теологии освобождения» и в преодолении наследия коммунизма в Польше сыграло ключевую роль в понимании гражданской позиции Церкви в целом. Наследие Второго Ватиканского собора было развито и ярко выражено в 2004 г. в «Компендиуме социального учения Католической церкви». В этом документе были утверждены ценность прав человека, в том числе и религиозной свободы, а также ценности демократии и гражданского активизма: «Участие в жизни сообщества – не только одно из сильнейших стремлений гражданина, призванного свободно и ответственно исполнять свою гражданскую функцию вместе с другими и для других, но и одна из опор всего демократического строя, а также одна из величайших гарантий стабильности демократии». Более того, Компендиум осудил страны с тоталитарным или диктаторским режимом, а также страны, где бюрократизация «лишает гражданина возможности активно участвовать в социальной и политической жизни»[90]90
  Красиков А. А. Ватикан 2000 лет спустя. Римо-католичество между прошлым и будущим // Доклады ИЕ РАН. № 281. М.: Ин-т Европы РАН; Рус. сувенир, 2012.


[Закрыть].

Бенедикт XVI продолжил линию консервативной евангелизации Европы. Большое значение в возрождении социальной активности католиков играет концепция «Новой евангелизации», о которой говорил еще в 1979 г. папа Иоанн Павел II. Папа Бенедикт XVI объявил деление мира на «страны христианской цивилизации» и «земли, подлежащие христианизации» упрощенным. В 2011 г. Синодом епископов Lineamenta были разработаны руководящие принципы «Новой евангелизации в передаче христианской веры», которые провозгласили необходимость диалога с неверующими и борьбы с крайней секуляризацией без «страха и замешательства»[91]91
  Язькова В. Е. Католическая Церковь и общество: «модели Церкви» в современной Италии // Современная Европа. 2016. № 1. С. 129–138.


[Закрыть].

Реализация новых форм миссии и, по сути, новой евангельской миссионерской и социальной политики началась при папе Франциске, который вдохнул новую жизнь в наследие Второго Ватиканского собора. В результате принципиально иная программа Церкви вызвала раздражение консерваторов, прежде всего за то, что подталкивает к применению новых форм приходского служения и социальных проектов. Либералы, в свою очередь, проявили недовольство тем, что Франциск так и не принял ни одного действительно либерального решения. Первая энциклика папы Франциска «Evangelii Gaudium» («О возвещении Евангелия в современном мире») от 2013 г. фактически была подготовлена еще папой Бенедиктом XVI. Значение этого документа в том, что он отразил не только новые веяния в Католической церкви, но и пожелания, общие для всех исторических церквей: стимулирование активности мирян, содействие большей открытости и мобильности местных общин, повышение социальной направленности служения, возрождение евангелического духа христианства. Содержание энциклики «Evangelii Gaudium» рассчитано на активных граждан, которые считают себя католиками, ходят в церковь, но еще никак не проявили себя в рамках церковной деятельности.

Представление о мире самого папы Франциска было также изложено в энциклике 2015 г., название которой по первым словам текста представляет собой цитату из песнопения Франциска Ассизского – основателя нищенствующего Ордена меньших братьев, одного из первых авторов стихов на итальянском языке, признанного католиками покровителем экологов. «Laudato si’, mi’ Signore» – «Прославлен будь, мой Господь», – пел святой Франциск Ассизский, повторяет его слова папа Франциск. В этом прекрасном песнопении он напомнил верующим, что наш общий дом – для нас и сестра, с которой мы разделяем существование, и чудесная мать, заключающая нас в свои объятия. Более пятидесяти лет назад, когда мир балансировал на грани ядерного кризиса, святой папа Иоанн XXIII написал энциклику, в которой не ограничился простым осуждением войны, а пожелал обратиться с предложением мира. Свое послание «Pacem in terries» («Мир на Земле») он адресовал всему католическому миру, но добавил: «…и всем людям доброй воли». «Сейчас, в условиях глобального разрушения окружающей среды, – пишет автор “Laudato sì”, – я хочу обратиться к каждому человеку, живущему на этой планете». Папа размышляет о причинах, приведших человечество к экологическому кризису, и приветствует усилия организаций гражданского общества, сохраняющих вопросы окружающей среды и другие актуальные проблемы в своей повестке дня.

Папа Франциск поддерживает мирские католические движения и международные околоцерковные организации. В их числе – ассоциация «Пастырская инициатива» и «Союз немецкой католической молодежи». Развитие социального учения после Второго Ватиканского собора, постепенное стирание границ между мирянами и духовенством, рост влияния общественных католических движений не остановили упадок приходов в Европе, но открыли новые возможности для общественной деятельности как духовенства и монашеских орденов, так и парацерковных объединений мирян.

Многообразные направления в рамках протестантизма представляют собой большой разброс мировоззрений, богословских концепций и форм церковной организации. Их можно разделить на «старые» исторические протестантские церкви Европы и евангельские движения как европейского, так и американского происхождения, которые стали активно развиваться в XX в. Общим для всех направлений является социальная активность и стремление приспособиться к потребностям общества и отвечать на нужды людей. Протестантский индивидуализм и разная степень самостоятельности отдельных общин делает евангельское движение естественным проводником демократических ценностей.

Государственные церкви Европы (лютеранство, англиканство) представляют собой, как правило, либеральный вариант протестантизма, для которого характерны лояльность по отношению к власти и приспособление богословия и интерпретации Библии и миссионерства к обществу плюрализма и политкорректности. Церкви ведут большую работу по реализации социальных проектов, осуществляемых совместно с государственными структурами и при их поддержке. Отличительной чертой либеральных церквей стало их широкое участие в экуменическом движении (сотрудничество с общинами других евангельских течений) и приходская помощь иммигрантам, которая поставила многие общины в центр общественной жизни снова, после падения числа верующих в 1990–2000-х гг. Произошедшее в начале XXI в. отделение целого ряда лютеранских церквей от государства (в Швеции – в 2000 г., в Норвегии – в 2012 г.) сделало их еще ближе к обществу и его нуждам[92]92
  В Швеции, к примеру, после реформы 2000 г. начался массовый выход из церкви лиц, имевших прежде лишь формальную связь с приходом по месту жительства и не желавших больше платить ежегодный налог, когда это стало возможным. Таким образом, к 2013 г. вместо 83,5 % в церкви осталось 65,9 % шведского населения. Уменьшились и другие показатели церковной активности: с 2000 до 2013 г. на 1/3 сократилось число богослужений в Шведской церкви, с 80 до 31 % снизилось количество подростков, проходящих обряд конфирмации. См.: Чернышева О. В. Евангелическо-лютеранская церковь в социальной и политической жизни современной Швеции // Религиозные миссии на общественной арене: российский и зарубежный опыт. Коллективная монография / Под ред. А. А. Красикова и Р. Н. Лункина. М.: Ин-т Европы РАН, 2016. С.91–103.


[Закрыть].

Численность практически всех либеральных церквей в Европе с конца 1980-х гг. уменьшалась. Государственный статус этих церквей сдерживал их социальную и миссионерскую активность, а либеральное богословие стирало грань с секулярным сознанием общества и не было привлекательным для значительной части прихожан. Кроме того, в Европе во второй половине XX в. снижалось количество верующих всех исторических церквей (католиков, протестантов), приверженность которым была связана с национально-культурной идентификацией. К примеру, в Великобритании почти наполовину уменьшилось число верующих в Англиканской церкви. Если в 1983 г. в Соединенном Королевстве свою принадлежность к Церкви декларировали 16,5 млн человек, то к 2015 г. осталось 8,6 млн человек[93]93
  Об этом свидетельствует опрос, проведенный независимым международным бюро YouGov. Количество англикан в Великобритании сократилось. // Сnl.news. 10.06.2015.


[Закрыть].

Статистика членов лютеранских церквей в мире напоминает тенденции роста и падения верующих в Католической церкви. Важным фактором, который оказывает влияние на миссионерскую стратегию лютеран в Европе, на возникновение иммигрантских общин внутри национальных церквей, является активная миссия лютеран в Африке (так же как и англикан – Епископальной церкви в Африке). По данным Всемирной лютеранской федерации, к середине 2000-х гг. в мире насчитывалось почти 67 млн лютеран[94]94
  По данным Всемирной лютеранской федерации, число лютеран в мире достигло 67 млн человек. 09 марта 2007 г. // Портал-Credo.Ru. 09.03.2007.


[Закрыть]. Особняком стоят консервативные и более малочисленные реформатские и близкие им по кальвинистскому богословию пресвитерианские церкви. Значительное меньшинство реформаты представляют в Венгрии (самый высокий процент – 13 %[95]95
  Religious Belief and National Belonging in Central and Eastern Europe. National and religious identities converge in a region once dominated by atheist regimes // Pew Research. 10.05.2017. Release.


[Закрыть], Швейцарии, Нидерландах, Беларуси, национальной Пресвитерианская церковь является в Шотландии.

Новые протестантские течения, появившиеся в XIX–XX вв. (евангельские христиане, пятидесятники, баптисты, адвентисты), стали ведущей религиозной силой в Латинской Америке, Африке и Азии с начала 1980-х гг., когда исламская миссия только набирала свои обороты. К 2000-м гг. евангельский протестантизм, хотя и потесненный исламом, являлся самой динамично растущей христианской силой во всем мире, в том числе и в Европе. Этот миссионерски активный тип протестантизма, который успешно создает большое разнообразие церквей, движений и деноминаций, является крайне консервативным течением. Его фундаменталистский консерватизм проявляется в признании священности и незыблемости текстов Священного Писания, в защите библейских ценностей семьи и брака между мужчиной и женщиной, в сопротивлении абортам, эвтаназии и крайним формам европейского секуляризма, вытесняющим веру и верующих из публичного пространства. Единственное из изменений, часто практикуемых в евангельских церквях, – это женское священство. Однако именно мобильность и гибкость евангельского движения, агрессивное миссионерство, подпитываемое библейским фундаментализмом, позволили церквям приспособиться к глобализации и воспользоваться ее плодами. Большинство евангельских течений в разной форме проповедуют «богословие процветания», основанное на стремлении достичь успеха в рамках рыночной экономики и американизированного представления о демократии. Евангельский протестантизм стал с конца 1980-х и в 1990-е гг. «новым» социальным феноменом в католических и православных странах Восточной Европы, в России (численность протестантов в России оценивается уже в 3 млн) и в целом на постсоветском пространстве, которое стало открытым для миссии после распада СССР. К концу XX в. численность последователей евангельского протестантизма в мире оценивалась примерно в 500 млн человек[96]96
  См. различные оценки численности протестантов в разных странах мира: Лункин Р. Протестантизм и глобализация на просторах Евразии // Религия и глобализация на просторах Евразии / Под ред. А. Малашенко и С. Филатова. М.: Московский Центр Карнеги, 2005. С. 90–125; Лункин Р. Протестанты и политические конфликты в Евразии: спасение душ и управляемая демократия // Религия и конфликт / Московский Центр Карнеги. М.: РОССПЭН, 2007. С. 175–222; Лункин Р. Н. Христианский ответ обществу потребления // Журнал «Эксперт». 2013. № 1. С. 60–68.


[Закрыть]. Присутствие новых евангельских церквей, которые устраивают многотысячные служения в ангарах бывших заводов, ферм где-то за городом, заметно в каждом крупном европейском городе.

Цифры, отражающие влияние евангелических церквей в обществе, важно привести еще и потому, что их роль до сих пор недооценена. Доля евангельских верующих в Европе, включая Россию, составляет от 4 до 6 % населения[97]97
  Christian Movements and Denominations. Pew Research Center. [Электронный ресурс]. URL: http://www.pewforum.org/2011/12/19/global-christianity-movements-and-denominations/ (дата обращения: 09.08.2017).


[Закрыть], то есть от 29 до 43 млн (или же от 33 до 50 млн, если исходить из максимальной численности населения Европейского континента[98]98
  См.: Евростат. [Электронный ресурс]. URL: http://epp.eurostat.ec.europa.eu/ tgm/table.do?tab=table&plugin=1&language=en&pcode=tps00001 (Дата обращения: 09.08.2017).


[Закрыть]. Национальная пресса в странах ЕС все чаще обращает внимание на растущие экстравагантные церкви. В Германии численность евангельских церквей за последнее десятилетие увеличилась вдвое, и они уже объединяют по крайней мере 3 % населения[99]99
  Costello M. Ghanaian pastor seeks to ‘re-Christianize’ Germany // Deutsche Welle. March 19, 2014. См.: Deutsche Welle. 17.03.2014. [Электронный ресурс]. URL: http:// www.dw.de/ghanaian-pastor-seeks-to-re-christianize-germany/a-17501259 (Дата обращения: 09.08.2017).


[Закрыть]. В середине 2000-х гг. активный рост иммигрантских евангелических церквей был отмечен во Франции. В Великобритании рост паствы новых евангелических церквей также относится к началу XXI в. Посещаемость воскресных служб во всех христианских конфессиях с 1989 по 2005 г. значительно упала (в англиканской церкви на 31 %, в католической церкви на 49 %). Исключение составили пятидесятники и евангельские церкви, численность приходов которых выросла на 22 и 10 % соответственно[100]100
  Muir R., Stone L. Who Are We? Identities in Britain. 2007. См.: Lucy Stone and Rick Muir. Who are we? Identities in Britain. Institute for Public Policy Research. [Электронный ресурс]. URL: http://www.ippr.org/assets/media/images/media/files/ publication/2013/04/who%20are%20we_1563.pdf (Дата обращения: 09.08.2017).


[Закрыть].

Привлекательность позиции консервативных протестантов во многом определяется их принципиальностью в отстаивании христианских ценностей и жесткой критикой секулярной политики и политиков. В 2010-е гг. такого рода критика находит все больше поддержки в обществе в связи с негативными последствиями неконтролируемого потока иммигрантов и обусловленного им роста влияния исламского фактора и угрозы псевдоисламского экстремизма.