Текст книги "Побратимы"

Е.Ю. Волкова
Труд и жизнь ленинградцев, эвакуированных из блокадного города, в Ярославской области

Связь ярославцев и костромичей с ленинградцами прослеживается с основания Санкт-Петербурга. Крестьяне поволжских губерний участвовали в строительстве новой столицы России, возводили дворцы, мостили улицы, а позднее тысячами работали на отхожих промыслах. Появился даже термин «напитерился». Однако самая героическая и трагическая страница наших отношений приходится на период Великой Отечественной войны. Уже в первый ее день, 22 июня 1941 г. в Ленинграде и Ленинградской области было объявлено военное положение. Согласно постановлениям ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 27 июня «Об эвакуации населения, промышленных объектов и материальных ценностей из прифронтовой полосы» и «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества» началась эвакуация в тыловые районы страны. Ярославская область[750]750
  Ярославская область была выделена из Ивановской промышленной области 11 марта 1936 г., куда вошла значительная часть Костромской губернии. Ее территория составила 62 тыс. км², население 2,1 млн чел. По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 13 августа 1944 г. была образована Костромская область. В ее состав вошли 26 районов: 15 из Ярославской области, 3 из Ивановской, 6 из Горьковской и 2 из Вологодской. В связи с этим исследование материала крайне затруднено. Автор приводит примеры, статистические данные в том числе и по районам современной Костромской области.


[Закрыть] входила в их число.

7 июля 1941 г. для приема эвакуированных на железнодорожных станциях Ярославля, Рыбинска, Костромы, Буя и Данилова были созданы эвакопункты, установлено постоянное дежурство коммунистов и комсомольцев, открыты пункты медпомощи. Уже в июле в Ярославль прибыли первые составы с оборудованием и рабочими завода металлических школьных принадлежностей «Союз» имени Л.Б. Красина, такелажных фабрик «Красный водник» и «Красный парус», часть предприятий «Красного треугольника». Стационарно размещали некоторые уникальные предприятия, способные в случае необходимости к быстрому второму перемещению, например, Петергофский завод точных технических камней № 1 влился в одноименный завод № 2 в Угличе. Крупные предприятия при необходимости лишь переформировывали, снабжали всем необходимым и отправляли дальше[751]751
  Анисков В.Т., Хаиров А.Р. Из Ленинграда в Ярославль и через него // 60 лет со дня снятия блокады Ленинграда и освобождения Ленинградской области: материалы международной конференции. 27.01.2004. СПб., 2004. С. 102.


[Закрыть].

Кроме предприятий в область переезжали учебные заведения: в Костроме дислоцировались военно-транспортная академия, военно-инженерное и 3-е артиллерийское училища, курсы младших лейтенантов инженерных войск, в Шарье и Мантурове – Краснознаменное училище военных сообщений им. М.В. Фрунзе, в Ярославле – филиал института инженеров водного транспорта, под Рыбинском – Пушкинское танковое училище, под Ростовым – военно-инженерное. Кроме того, в Ростове были размещены ленинградские театры драмы и оперетты. Вывозили даже заключенных из колоний. В один Рыбинский лагерь их поступило более 1200 чел.[752]752
  Миловидов В.Л. Страницы российской истории: избранные статьи и очерки. Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2006. С. 135; Анисков В.Т., Хаиров А.Р. Из Ленинграда в Ярославль и через него. С. 103.


[Закрыть]

Для всех эвакуированных требовалось создать условия для жизни и работы. Большую роль в этом отводили исполнительным органам. В суматохе первых дней войны всех не успевали регистрировать, поэтому 14 июля 1941 г. облисполком обязал рай– и горисполкомы «зарегистрировать прибывшее население в 5-дневный срок. В дальнейшем регистрировать немедленно по прибытии и разгрузке эшелона. Для быстрейшего учета привлечь учительский состав»[753]753
  Государственный архив Костромской области (ГАКО). Ф. 1538. Оп. 22. Д. 206. Л. 48.


[Закрыть]. А через три дня дал указания всем районам расселять эвакуированных и устраивать их на работу. Тем, кто был материально не обеспечен, требовалось по месту устройства выдавать вперед зарплату деньгами, в колхозах – натурой. Особую заботу следовало проявлять о семьях партийных и советских работников, командного состава армии и флота[754]754
  Центр документации новейшей истории Государственного архива Ярославской области (ЦДНИ ГАЯО). Ф. 244. Оп. 3. Д. 37. Л. 120.


[Закрыть]. Не все получалось. Например, 16–17 июля 1941 г. бюро Даниловского РК ВКП(б) отметило, что эвакуированное население в районе размещено неравномерно, в результате не все могли быть использованы на сельскохозяйственных работах. В ряде сельсоветов не созданы нормальные условия для работы: нет яслей, плохо организовано питание и оплата труда, отсутствует подготовка к проживанию в зимний период[755]755
  Там же. Оп. 39. Д. 19. Л. 77–78.


[Закрыть].

29 августа 1941 г. облисполком обязал продавать промтовары «в первую очередь» эвакуированному населению. С продовольствием тоже возникали проблемы, поэтому в январе 1942 г. было получено указание от заместителя председателя СНК СССР А.И. Микояна выдавать с баз Ярославской области все необходимые продукты, не дожидаясь нарядов из Центра[756]756
  Там же. Ф. 272. Оп. 224. Д. 203. Л. 29.


[Закрыть]. В Ярославле 600 г хлеба получали по карточке рабочие и эвакуированные и 400 г все остальные категории населения. С 24 февраля жилищные нормы горожан уменьшились до 4 кв. м на человека. Изымались все излишки, а иногда и не излишки. В феврале 1942 г. в связи с приездом эвакуированных и вовлечением женщин в производство Костромской горисполком увеличил количество мест в детсадах за счет выселения из них жильцов, утепления веранд, использования спален. Ряд садов перевели на круглосуточное пребывание детей[757]757
  ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 2425. Л. 71.


[Закрыть]. В апреле «в связи с отчаянным положением с жильем» запретили прописку в Ярославле – город больше не мог принимать беженцев. 8 апреля облисполком вновь рассмотрел вопрос «О трудоустройстве и бытовом обслуживании эвакуированного населения»[758]758
  Там же. Ф. 1538. Оп. 22. Д. 206. Л. 72; Котова Т.В. Проблемы эвакуации населения в годы Великой Отечественной войны в документах ГАЯО // Прифронтовая полоса: Ярославская область в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: Сборник статей, документов и материалов. Ярославль: Нюанс, 2005. С. 76, 82, 83.


[Закрыть].

Эвакуированные стали трудиться на новом месте. Ленинградские такелажники влились в ярославское объединение «Северо-ход» и к началу 1942 г. наладили здесь выпуск палаток для фронта. Рабочие и специалисты «Красного треугольника» на местном заводе «Резинотехника» стали выпускать аэростаты заграждения, десантные лодки и водолазные костюмы. Личный состав военно-учебных заведений принимал активное участие в хозяйственной жизни региона: строил мосты, коммуникации, убирал урожай, организовывал всеобуч, проводил пропагандистскую работу среди населения. Подсобные хозяйства училищ не только обеспечивали себя, но и помогали инвалидам войны и семьям погибших[759]759
  Лушников А.М. Военно-учебные заведения Верхнего Поволжья накануне и в годы Великой Отечественной войны // Российская провинция и ее роль в защите Отечества: материалы конференции, посвященной 50-летию Победы в Великой Отечественной войне. Кострома, 1995. С. 91.


[Закрыть].

Особой заботой при эвакуации были окружены дети, будущее страны. В соответствии с решением исполкома Ленгорсовета от 29 июня 1941 г. «О вывозе детей из Ленинграда в Ленинградскую и Ярославскую области» предполагалось вывезти около 400 тыс. чел. Однако быстрое наступление врага привело к тому, что эвакуация в районы Ленинградской области была прекращена. В соответствии с решением Ярославского облисполкома от 14 июля 1941 г. организация всей работы с детьми возлагалась на облоно и его местные органы, с детьми ясельного возраста – на облздравотдел, уполномоченные от Ленинградского гороно стали заместителями заведующих районных и областного отделов народного образования. Для детей, не имевших родителей, должны были открыть детдом на 350 чел. в Лунево в доме отдыха Костромского текстильного института[760]760
  ГАКО. Ф. 1538. Оп. 22. Д. 206. Л. 49.


[Закрыть].

В июле 1941 г. в область прибыли 47 465 детей из Ленинграда[761]761
  ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 203. Л. 161.


[Закрыть]. В итоге число детдомов выросло в 17 раз: с 25 в июне до 425 в августе. Прибывшие в первых эшелонах дети были размещены в пионерлагерях «Лютово» и «Тощиха», в городах и селах области. Под детдома отдали все свободные здания: дома отдыха, санатории, 190 школ, 1100 домов, принадлежавших колхозам и колхозникам[762]762
  Ленинградцы на волжских берегах: Сборник документов и материалов. Ярославль, 1972. С. 9; 900 страшных дней. Как ярославцы помогали блокадному Ленинграду. URL: https://yarreg.ru/articles/20160127104134/ (дата обращения: 15.06.2018).


[Закрыть]. Но если бы только здания. Зачастую детдома прибывали без постельных принадлежностей, белья, а некоторые не имели ничего. И всем необходимым их следовало обеспечить. Например, 7 июля 1941 г. Костромской горисполком просит текстильный институт выделить для детей ленинградской школы № 227 61 простыню, 18 одеял, 43 наволочки, 19 подушек, 20 полотенец[763]763
  ГАКО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 2400. Л. 15.


[Закрыть].

К сожалению, местные власти по объективным, а порой и субъективным причинам не смогли обеспечить детей всем необходимым. Руководство области старалось на это быстро реагировать. Уже 7 июля 1941 г. в письме председателям райисполкомов первый секретарь обкома партии Н.С. Патоличев и председатель облисполкома А.А. Гогосов отмечали: «Наблюдаются случаи плохой организации обслуживания детей, эвакуированных из Ленинграда, в результате чего отдельные ребята бегут на фронт, купаются в неположенных местах, что приводит к несчастным случаям. Обязываем вас систематически наблюдать через органы народного образования за состоянием ухода и организацией воспитательной работы в эвакуированных учреждениях. Работников, нерадиво относящихся к своим обязанностям, нарушающих трудовую дисциплину, не организующих наблюдение за детьми и воспитательной работы, немедленно снимайте с работы и направляйте обратно в Ленинград, заменяя их местными работниками. Организуйте использование всех ребят старше 11-летнего возраста на сельхозработах в колхозах и совхозах, на лесных работах – охрана, расчистка и др. посильных для ребят работах. Предупреждаем о Вашей личной ответственности за состояние и воспитание эвакуированных детей, размещенных по Вашему району»[764]764
  Государственный архив новейшей истории Костромской области (ГАНИКО). Ф. 27. Оп. 1. Д. 251. Л. 4.


[Закрыть].

Но и дети не все оказались подготовленными к жизни вдали от родителей в сельской местности. М.А. Барановская вспоминает, что в начале июля эвакуированных школьников разместили в д. Федотово Буйского района: «Условия были, конечно, не барские, многие ныли, видимо, те, кто не привык жить в коллективе, не бывал в пионерлагерях. Хотя, в общем, все были сыты, разве что многое еще не было устроено, как всегда бывает на первых порах. Шло лето. В Ленинграде еще было спокойно. И в ответ на жалобы ребят стали приезжать родители и забирать их домой. Было даже так: приезжают чьи-то папа и мама и говорят: “Ну, кто хочет в Ленинград? Поехали со мной”. И уезжали с ними по 4–5 человек»[765]765
  Флеров В.Н. История Буйской земли. Очерки по истории Буйского края с древнейших времен до наших дней. Кострома, 2017. С. 403.


[Закрыть]. 8-летний Игорь Сахаров оказался в с. Закобякино Любимского района, откуда он часто писал письма домой. Приводим отрывки из них. 14 августа Игорь пишет: «Дорогая мамочка. Живу я хорошо. Мне тут очень весело. Мы уже 4 раза ходили в баню. Я часто покупаю ягоды и молоко… Я дружу со многими ребятами. Пиши мне почаще письма… Как ты поживаешь? У нас руководительница Анна Лаврентьевна мне очень нравится. Ну, до свиданья. Пиши. Игорь». Далее другим почерком подписано: «Мария Ильинишна! Игорь чувствует себя хорошо. Он здоров и ни разу не болел. Руководительницей в их отряде Анна Лаврентьевна Давидович. Она очень заботится о ребятах. Игорь спит на своем собственном матрасике… У него осталось 17 рублей. На деньги он покупал ягоды, песка, марки… Варя Дворецкая». В письме от 25 августа тон немного меняется: «Дорогая моя мама! Живу я хорошо. Напиши мне, как вы живете… Кормят нас не очень хорошо, чай дают несладкий и т. д. Пиши мне почаще письма. Ну, до свиданья. Целую тебя крепко. Игорь». 28 августа: «Дорогая моя мамочка! Живу я хорошо. Пришли мне что-нибудь… Попробуй меня взять отсюда, или пусть кто-нибудь другой меня возьмет к тебе… Мне очень, очень хочется в город… Пиши. Игорь»[766]766
  Сахаров И.В. – директор Института генеалогических исследований Российской национальной библиотеки, президент Русского генеалогического общества (г. Санкт-Петербург). Его воспоминания предоставила автору краевед О.А. Годунова, член КОО ВОО «Русское географическое общество» (г. Нерехта) в мае 2018 г.


[Закрыть].

В конце июля вопрос о работе среди эвакуированных детей был поставлен на бюро обкома, где было сказано, что «размещение детей внутри районов поставлено неравномерно, в результате чего имеет место скученность… Около половины детворы не имеют кроваток, не обеспечены мебелью, не организовано обслуживание банями, в связи с этим во многих районах области возникли эпидемиологические заболевания среди детей (дизентерия, корь, скарлатина)… не организовано санитарно-медицинского обслуживания. В Ростовском районе имели место перебои в питании, в связи с чем отмечены случаи попрошайничества и обмена на хлеб и молоко вещей». Бюро предлагало размещать детей по селам, освободить школьные здания, чтобы дети могли учиться, в воспитательной работе обратить «особое внимание на привитие детям трудовых навыков», организовать пионерскую работу. Особо было отмечено «считать ненормальным участившиеся случаи обратного увоза детей в г. Ленинград под предлогом плохих условий жизни детей в Ярославской области… проверять на месте причины увоза детей и рассеивать провокационные слухи о голоде, эпидемиях и “издевательстве” над детьми». Обком просил Ленинградский горком партии дать указания не отпускать матерей за детьми[767]767
  ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 77. Л. 7–8.


[Закрыть]. Подобные вопросы поднимались в каждом районе области. Четкие действия местных властей спасли от смерти многих ленинградских детей. Однако в августе 20 211 детей уехали обратно в Ленинград[768]768
  Государственный архив Ярославской области (ГАЯО). Ф. 2224. Оп. 1. Д. 81. Л. 112.


[Закрыть]. Очень хотелось, чтобы все они пережили блокаду.

Несмотря на сложности начала войны руководство считало одной из главных задач организацию обучения эвакуированных детей, хотя многие школьные здания заняли военные, госпитали, детдома. Решением облисполкома от 22 августа 1941 г. на период военного времени разрешалось трехсменное обучение с 8 до 19 часов, продолжительность урока 40 мин., перемены 5 мин., большой перемены 10 мин., перерыв между сменами 40 мин.[769]769
  ГАКО. Ф. 1538. Оп. 22. Д. 206. Л. 68.


[Закрыть]

Но при всем желании удавалось сделать не все. Это констатировалось в постановлении оргбюро ЦК ВКП(б) от 22 августа 1941 г. «О детях, эвакуированных из Москвы и Ленинграда»: «Для эвакуированных детей до сих пор не созданы нормальные бытовые условия и не обеспечено их надлежащее медицинское обслуживание». ЦК потребовал от всех местных властей принять все необходимые меры для нормализации условий жизни детей.

8 сентября началась блокада Ленинграда, а в октябре враг подошел к Москве. Возникла угроза оккупации и Ярославской области. Вновь надо было спасать детей. Развернулась гигантская работа по подготовке их к эвакуации. В соответствии с решением Совета по эвакуации при СНК СССР от 23 октября «Об эвакуации детей Ленинграда из Ярославской области» 28 октября облисполком решает эвакуировать 14 324 ребенка водным транспортом в Молотовскую область, 12 612 – железнодорожным в Челябинскую и 11 174 – в Омскую. Ярославской пристани требовалось обеспечить пароходы на 7200 детей и 1100 обслуживающего персонала, Рыбинской – на 6300 и 900 соответственно, Костромской – на 842 чел. Ярославская железная дорога предоставляла вагоны для 10 150 детей и 1670 чел. персонала, причем вагоны должны быть утеплены, обеспечены нарами и лестницей, в первом и последнем размещены изоляторы. Райисполкомы обеспечивали транспорт для подъезда. Кроме того, требовалось сшить недостающую одежду, завод «Упорный труд» к 5 ноября должен был изготовить 5 тыс. пар валяной обуви. Дети получали продукты на 10 дней: 300 г сливочного масла, по 500 г сыра и колбасных изделий, банку сгущенного молока. Для детей ясельного и дошкольного возраста выдавалось по 1 кг сухарей из пшеничной муки. Каждый ребенок получал по 30 руб., взрослый – месячный оклад[770]770
  Там же. Л. 100.


[Закрыть].

Итак, в условиях самого напряженного этапа Великой Отечественной войны ярославцы сумели справиться с задачей и сделали, казалось, невыполнимое: в октябре были вывезены вглубь страны 39 922 ленинградца[771]771
  ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 667. Л. 141; Д. 203. Л. 161.


[Закрыть]. Кроме того, с 15 сентября по 1 ноября из области были отправлены 4400 ленинградских детей вместе с родителями эвакуированных учреждений, например, театра имени Кирова, Военно-медицинской академии и др. К сожалению, за военный 1941 г. 193 ребенка до 7 лет умерли от разных заболеваний. На 1 января 1942 г. в области оставались 7543 ребенка из Ленинграда[772]772
  ГАЯО. Ф. 2224. Оп. 1. Д. 81. Л. 112; ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 203. Л. 161.


[Закрыть].

Продолжилась работа по подготовке детей к зиме, организация питания. По решению облисполкома от 13 сентября 1941 г. для ленинградских детей выделили 460 тыс. руб. на ремонт помещений и 1040 тыс. на одежду[773]773
  ГАКО. Ф. 1538. Оп. 22. Д. 206. Л. 80.


[Закрыть]. 29 ноября облисполком уточнил нормы продуктов на каждого ребенка в день: 500 г хлеба ржаного, по 50 г белой муки, круп, рыбы или мяса, по 30 г масла сливочного или растительного и моркови, по 20 г сахара, сыра, колбасы, свеклы и лука, 350 г молока, 500 г картофеля, 300 г капусты, 1 г чая и 200 г мыла на месяц[774]774
  Там же. Л. 105.


[Закрыть]. Однако утвержденная норма в 5 руб. в день фактически не превышала 3 руб. 15 коп. Дети не дополучали молочных продуктов, овощей, кондитерских изделий. Например, в Солигалическом детдоме два месяца не видели сахара, были перебои с молоком, обычно утром детям давали картофель в мундире, на обед – суп на мясном отваре и каши из муки, на ужин – картофель с маслом. По интернатам Палкинского района в январе 1942 г. сливочного масла было отпущено 30 % нормы, в феврале подсолнечного – 25 %[775]775
  ГАЯО. Ф. 2224. Оп. 1. Д. 81. Л. 89,115.


[Закрыть].

Таким образом, в целом за 1941 г. в Ярославскую область были завезены 67 796 ленинградских детей с детскими учреждениями и 12 030 – с родителями, которые были размещены в 24 районах[776]776
  Ярославцы в годы Великой Отечественной войны. Сборник документов. Ярославль, 1960. С. 274.


[Закрыть].

Конечно, всем эвакуированным ленинградцам жилось нелегко, но никто не предполагал, что самое тяжелое и трагическое еще впереди. С 22 ноября 1941 г. начала функционировать Дорога жизни. До 22 января 1942 г., когда ГКО принял постановление об эвакуации 500 тыс. жителей Ленинграда, на территорию области смогли приехать лишь единицы. «Зимой прорвались к нам через Ладогу из блокадного Ленинграда жена маминого брата, тетя Лиля с сестрой Марией, – рассказывает Т.М. Воскресенская. – В Шарье их встречал на лошади больничный кучер с тулупами. Потом он рассказывал маме: “Такие они худые, краше в гроб кладут. Я их в сани усадил, сена подоткнул, в тулупы закутал, дал по шаньге с картошкой. Они съели, вроде бы даже заснули. Потом проснулись, спрашивают, нет ли у меня еще хоть одной шанежки. Я им опять дал. Так и ели всю дорогу. Я уж испугался, не будет ли им с непривычки плохо”»[777]777
  Воскресенская Тамара Михайловна, 1937 г. р., с. Павино; записала студентка КГТУ Ивкова Е.Ю. в 2009 г. Научный руководитель Волкова Е.Ю.


[Закрыть].

Массовая эвакуация тех, кто смог пережить голод и холод, но сил для жизни практически не оставалось, началась в конце января. Один из основных потоков проходил через Ярославскую область. Предвидя большой наплыв эвакуированных, 20 января 1942 г. Ярославский обком ВКП(б) создал целую комиссию по приему, размещению и обслуживанию эвакуированных ленинградцев во главе с первым секретарем А.Н. Ларионовым. На местах этим руководили секретари горкомов и райкомов, председатели исполкомов.

Все районы и города готовили помещения, куда будут расселять ленинградцев. Использовали все, где можно как-то устроиться, например, в Костроме к 26 января подготовили помещения клуба, колхозной и двух стахановских школ, трех средних школ, техникума, общежития предприятий, комнаты конструкторско-монтажного бюро, аэроклуба, стадиона льнянщиков, красный уголок крупокомбината и даже магазина «Гастроном». В них должны было разместиться 3800 чел. Однако в наличии имелось всего 1250 кроватей, 1100 тумбочек, 1400 матрацев, 2300 наволочек, 1750 одеял, 350 полотенец, 4400 простыней, 37 бачков для воды, 16 чайников, 8 самоваров. Надо было изыскивать недостающее. В справке говорилось, что «если закрыть все школы города, то можно разместить еще 3500 человек»[778]778
  ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 203. Л. 25–26.


[Закрыть].

Насколько большую работу требовалось провести в кратчайший срок, можно увидеть на примере Ростовского района. 23 января 1942 г. созданная комиссия во главе с секретарем райкома партии А.И. Шишкиным должна была в однодневный срок разработать план приема, размещения, питания и обслуживания эвакуированных с расчетом готовности первой партии 26 января. Утвердить список помещений, директоров предприятий, имевших столовые, принять меры к обеспечению пищевых блоков кухонным и столовым инвентарем. Районным заведующим: торготделом Климову разрешить вопрос с фондами питания, здравотделом Михайловой обеспечить медикаментами, союзтранса Рыкину найти необходимый транспорт. Обязать директоров предприятий и хозяйственных организаций, секретарей парторганизаций провести массово-разъяснительную работу и организовать сбор во временное пользование кроватей, постельных принадлежностей, белья, посуды, выделить на постоянное обслуживание необходимое количество медперсонала, а также разработать план трудоиспользования эвакуированных. Все это должно быть рассчитано на прием 2,5 тыс.[779]779
  Там же. Л. 10.


[Закрыть]

В феврале 1942 г. для эвакуированных из Ленинграда устанавливались среднесуточные нормы продуктов: 40 г животного масла, 65 г круп разных, 100 г сахара, 90 г мяса птицы, 100 г мяса, 300 (400) муки (хлеба), 400 г молоко, 1 яйцо. Специально оговаривалось, что первые дни питание должно быть до 6 раз в день, в дальнейшем – 4 раза. В отдельных случаях по указанию врача нормы могли быть увеличены, особенно матерям, кормящим грудью. Концентраты – какао с молоком выдавать только «слабо больным» и детям дошкольного возраста. Все питание должно производиться под наблюдением врача[780]780
  Там же. Л. 40.


[Закрыть].

Сколько прошло людей через Ярославскую область, сколько осталось в ней жить, сосчитать практически невозможно. Разные источники дают разные сведения: и свыше 600 тыс., и 1 млн. Видимо, когда составлялся документ, его авторы знали, что они имели в виду, а сейчас это уже трудно понять. В Ярославском архиве хранится подробная таблица о проходящих и прибывающих в область эшелонах из Ленинграда с 27 января по 25 апреля с указанием времени, даты и количества эвакуированных. В сутки принимали от 3 до 9 эшелонов. Жители области провели огромную работу: необходимо было обследовать каждый эшелон, определить, кто мог ехать дальше, кого лучше оставить, снять трупы. На станции Всполье по эшелонам проходила бригада: 1 врач, 3 медсестры, 8 носильщиков, которые отбирали больных, оказывали медпомощь, пополняли запасы медикаментов. Ниже приведены обобщенные сведения, составленные автором.

Таблица 1

Сводка о проходящих и прибывших эшелонах в Ярославскую область из Ленинграда с 27 января по 25 апреля 1942 г.[781]781
  Там же. Л. 129–136.


[Закрыть]

Таким образом, за указанное время через Ярославскую область прошли 275 эшелонов. Однако в другом документе отмечается, что с января по сентябрь из Ленинграда по области прошли 235 эшелонов, в которых находились 420 465 ленинградцев, в том числе 125 857 детей[782]782
  Там же. Д. 593. Л. 2.


[Закрыть]. После войны на здании вокзала Ярославль-Главный была установлена мраморная доска с надписью: «На станцию Всполье (Ярославль-Главный) с 27 января по 25 апреля 1942 года прибыло 162 эшелона с эвакуированными жителями блокадного Ленинграда». В докладе главному госсанинспектору РСФСР А.А. Лаврову «О медико-санитарном обслуживании контингентов эвакуированных из Ленинграда и проследовавших через г. Ярославль» говорилось о том, что с 11 января по 1 июня 1942 г. через город Ярославль прошли 330 594 ленинградцев, в том числе 87 996 детей, сняты 590 трупов. Город принял 13 498 чел., из них 11 600 больных[783]783
  ГАЯО. Ф. 385. Оп. 2. Д. 62. Л. 92.


[Закрыть].

Почему в Ярославскую область направлялся такой большой поток?

1. Ярославль – ближайший к Ленинграду крупный город. Доставленные сюда эвакуированные могли получить квалифицированную первую помощь для сохранения жизни. Проезжавших через Ярославль кормили обедом из двух блюд и выдавали 600 г хлеба в сутки[784]784
  Там же. Л. 95.


[Закрыть].

2. Часть эшелонов, направленных на юг, была переадресована в Ярославскую область в связи с наступлением врага.

3. Вынужденная эвакуация, так как при осмотре эшелонов, следовавших на восток, обнаруживались крайне истощенные люди, для которых дальнейшее пребывание в пути было связано с риском для жизни. После санобработки в банях их направляли на отдых и лечение в госпитали и стационары области. Спустя 10–25 дней они направлялись в другие регионы. На дальнейшую дорогу им был установлен сухой паек: 400 г хлеба, 20 г сахара и 150 г сыра в день[785]785
  ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 203. Л. 40.


[Закрыть]. Так, 17 февраля 1942 г. первый секретарь обкома ВКП(б) А.Н. Ларионов в телеграмме в Буй указывал: «Проходящих на восток эшелонов снимайте тяжелобольных ленинградцев. Организуйте Буе их лечение. Для этого выделите, оборудуйте на 500 человек специальное помещение… Для обслуживания организуйте общественность города». В Буе выделили помещение для снимавшихся с поездов тяжелобольных на 40 коек, где они восстанавливали силы[786]786
  Там же. Л. 34, 36.


[Закрыть].

4. Непредвиденные обстоятельства. Например, в начале февраля 1942 г. Институт им. Репина Ленинградского филиала Академии художеств должен был ехать поездом в Самарканд. Но на станции Жихарево прямым попаданием были повреждены два вагона. Вновь сформированный состав был направлен уже в Ярославскую область. После лечения художников разместили в селах Красные Ткачи и Карабиха, усадьбе Черелисино. Они стали принимать участие во всех художественных выставках, организуемых в Ярославской области, написали много новых полотен, вдохновленные некрасовскими местами, окружавшими их[787]787
  Породнились Нева с Волгою. Ярославское эхо блокады: Сборник / авт. сост. Ю.П. Беляков. Ярославль: Индиго, 2013. С. 441–443.


[Закрыть].

Работа по обслуживанию эвакуированных фиксировалась в справках практически каждую неделю. Приведем данные одной из них: на 20 апреля по Ярославлю с начала эвакуации принято в стационары 8832 чел. и 1698 прописаны к родственникам, знакомым и в предоставленных квартирах в порядке уплотнения. Выписались из стационаров 4396 чел., из них 962 размещены в области, 754 в Ярославле, 409 отправлены в районы на дальнейшее лечение. Оказана материальная помощь: на 230 тыс. руб. предоставлено бесплатное питание, 830 чел. обеспечены бесплатным проездом к месту жительства, 79 оказана денежная помощь (могли выдавать одежду, обувь, белье). 734 чел. умерло в стационарах, из них 581 взрослый и 153 ребенка[788]788
  ГАЯО. Ф. 1269. Оп. 3. Д. 112. Л. 29.


[Закрыть].

Большинство эвакуированных находилось в очень тяжелом состоянии, преобладали дистрофия 3-й и 4-й степени, которая комбинировалась с полиавитаминозом, туберкулезом легких, дизентерией, воспалением легких, декомпенсацией сердца, наблюдались случаи сыпного тифа. 8 марта 1942 г. В.П. Виноградов, председатель Ярославского горисполкома, сообщал в облисполком, что в городе находится 1100 больных ленинградцев. «Город больше не в состоянии принять больных ввиду отсутствия врачебного персонала, неимения наволочек, простыней, одеял, матрацев и белья. Исполком горсовета просит немедленно поставить перед Совнаркомом вопрос о вывозе больных из Ярославля в другие места, одновременно решить вопрос с отпуском наволочек, простыней и комплектов белья по 1000 штук, одеял и матрацев – по 500»[789]789
  Там же. Л. 8.


[Закрыть]. После войны Вениамин Павлович вспоминал: «Были моменты, когда в городе все стационары, больницы и госпитали были заполнены, но люди продолжали прибывать. Мы обязаны были их принимать, так как тяжелобольные ленинградцы не могли следовать дальше. Подлеченных отправляли вглубь страны, а на их место принимали истощенных, ослабленных людей. Ярославль был городом-больницей, городом-госпиталем»[790]790
  Шеметова З. И жизнью смерть побеждена. URL: http://www.city-news.ru/ news/society/i-zhiznyu-smert-pobezhdena/?VOTE_ID=1&view_result=Y (дата обращения: 14.04.2018).


[Закрыть]. Такими «временными ярославцами» стали научные работники Арктического НИИ, входившего в систему Гравсевморпути, во главе с легендарным И.Д. Папаниным. Они находились на лечении в стационаре Ярославля в школе № 1 (ул. Свердлова, 5). Уезжая на работу в Красноярск в начале апреля 1942 г., они просили ярославцев «принять глубокую благодарность за все сделанное для нас и наших товарищей… Мы никогда не забудем Ярославля и ярославцев, которым многие из нас обязаны жизнью… Для нас были созданы хорошие бытовые условия, постоянный медико-санитарный надзор и уход, организовано получение добавочных продуктов и т. д.»[791]791
  Сидоров И.И. Трудящиеся Ярославской области в годы Великой Отечественной войны. Ярославль, 1958. С. 193; Ярославцы в годы Великой Отечественной войны. С. 272.


[Закрыть].

Почему ленинградцы умирали в пути и в первые дни пребывания в стационарах?

1. По дороге уже на территории Ярославской области под Рыбинском, Даниловым эшелоны бомбили. Так, в октябре 1941 г. под Рыбинском, в районе д. Почесновики, под вражескую бомбежку попал эшелон с детьми. Почти все они погибли[792]792
  Блокадный Ленинград и Ярославль. URL: http://yarkprf.ru/блокадный-ленинград-и-ярославль/ (дата обращения: 15.05.2018).


[Закрыть].

2. Обессиленные ленинградцы умирали в пути. От холода: в вагонах были печки и дрова, но зачастую у многих не хватало сил подойти и растопить их. Многие приезжали с обморожениями, воспалением легких и просто замерзали в вагонах. От неправильного питания: на станциях покупали или обменивали вещи на продукты. Е.П. Кромин рассказывает: «Выжить в блокадном Ленинграде помогла мне любовь к матери и ее любовь ко мне. Например, при отправке в Кострому нам на дорогу выдали буханку хлеба. Мать была так голодна, что готова была эту буханку поделить со мной и съесть в один день. Но я слышал, что были случаи, когда голодные люди за один раз что-то съедали в большом количестве и умирали. Поэтому я взял у нее этот хлеб, спрятал под полу куртки и выдавал ей по кусочку. Тем самым, может быть, спас ее и себя от гибели»[793]793
  Кромин Евгений Павлович, 25 октября 1929 г., д. Малый Борок, Костромской район, записал студент КГТУ Собченко Д.Е. в 2010 г. Научный руководитель Волкова Е.Ю.


[Закрыть]. По воспоминаниям очевидцев, на станциях покойников выносили прямо на платформу, затем складывали на телеги с высокими бортами и везли на кладбища.

4. Большинство эшелонов шло без медицинского персонала. Например, из 76 эшелонов, проследовавших через станцию Всполье с 4 по 26 апреля 1942 г., лишь в 24 имелся врач, в трех – по два врача, в 24 эшелонах – медсестра и только в восьми – врач и сестра[794]794
  Фролов М.И. Эшелоны шли в Ярославль. К 70-летию прорыва блокады Ленинграда. URL: http://history.milportal.ru/2013/02/eshelony-shli-v-yaroslav/ (дата обращения: 16.05.2018).


[Закрыть].

Но даже довезенные до места умирали в первые дни. Почему?

1. Многие находились в крайне тяжелом состоянии: к дистрофии добавлялись туберкулез легких, дизентерия, воспаление легких и даже сыпной тиф. Так, в акте обследования стационара при школе № 12 Ярославля отмечалось, что с 12 апреля по 30 мая 1942 г. в нем лечились 540 чел. В итоге 250 чел. умерли, из них 119 (47 %) в первые 10 дней. Причины смертности: дистрофия 3-й степени, паралич сердца, туберкулез легких, общее истощение[795]795
  ГАЯО. Ф. 385. Оп. 2. Д. 62. Л. 21.


[Закрыть].

2. Не везде умели выхаживать после голода.

3. Не соблюдали санитарные нормы, скученность, не сортировали по болезням. Например, во многих стационарах Ярославля, несмотря на неоднократный инструктаж, первое время все больные лежали вместе, включая с подозрением на сыпной тиф[796]796
  Там же. Л. 65.


[Закрыть].

4. «Помощь» местных жителей, которые, искренне жалея блокадников, давали продукты, не понимая, что обрекают людей на гибель.

5. С другой стороны, блокадники, которые смогли захватить какие-то свои вещи, отдавали их санитаркам, а те приносили запрещенные продукты. 28 марта 1942 г. восемь ленинградцев писали о заботливом к ним отношении в 37-й школе-санатории Ярославля: «Больные и слабые получают пищу прямо на кровати. Предусмотрительно в меню она состоит из рисовой каши, рисового супа, манной каши. Ленинградцы “капризны”, они хотели бы получить капусту, лук, мясные блюда. Комиссар ежедневно посещает палаты и проводит разъяснительную работу. Благодаря диете сколько сохранено жизней, сколько людей спасено от колита и дизентерии! Люди быстро поправляются. Погибают только те, которые обязательно желают “быть сыты”, не считаясь с предупреждением врача, комиссара, сестры»[797]797
  Ярославцы в годы Великой Отечественной войны. С. 270.


[Закрыть].

Конечно, в рамках такого массового мероприятия не все получалось, имели место халатность, неорганизованность, безответственность, черствость, непонимание, через какие муки прошли ленинградцы. Но партийные органы реагировали быстро и жестко. 28 февраля 1942 г. бюро обкома ВКП(б) приняло постановление «О фактах бездушного отношения к больным»[798]798
  ЦДНИ ГАЯО. Ф. 272. Оп. 224. Д. 400. Л. 40–41.


[Закрыть], где приведены такие случаи. 24 февраля с проходящих эшелонов в железнодорожную поликлинику Ярославля привезли 15 тяжелобольных. Из них 10 повезли в стационар в школу № 6. Спустя три часа вернули, так как дежурный врач отказался их принимать без санитарной обработки. Медицинской помощи им не оказали, в результате 8 чел. умерли. В Ярославле несколько трупов повезли на кладбище, но привезли обратно в морг – для них не были вырыты могилы. Бывало, что умерших по несколько часов не убирали с кроватей. Бюро обкома приходит к выводу: «Все эти факты явились следствием формального и бездушного отношения к эвакуированным из Ленинграда со стороны зав. отделом по эвакуации при облисполкоме тов. Басилова». Председатель ярославского горисполкома Виноградов «не выполнил неоднократных указаний обкома ВКП(б) о проявлении заботы и внимания к эвакуированным ленинградцам». Бюро постановило: «Басилова с работы снять и на очередном бюро обкома ВКП(б) обсудить вопрос о его партийности», Виноградову объявить выговор, материал о фактах формального и бездушного отношения передать областному прокурору.