Текст книги "Энциклопедия диссидентства. Восточная Европа, 1956–1989. Албания, Болгария, Венгрия, Восточная Германия, Польша, Румыния, Чехословакия, Югославия"

Райнер Эппельман (Rainer Eppelmann)

р. 12.02.1943

Пастор, деятель оппозиции 1980‐х, организатор блюзовых месс, активист пацифистских групп. Основатель партии «Демократический перелом», министр по вопросам разоружения и обороны в последнем правительстве ГДР.

Родился в Берлине в семье ремесленников; однако родители (столяр и портниха) не работали по профессии. Оба были активными сторонниками нацистского режима. Отец, член СС, был охранником в концлагерях Бухенвальд и Заксенхаузен. Мать, до конца войны член НСДАП, работала на почте.

О преступлениях национал-социализма в доме молчали. Сын узнал о прошлом отца только в 1990‐х из рассказов матери. Родители, однако, не скрывали своего негативного отношения к коммунизму. Райнер Эппельман не принадлежал ни к какой молодежной организации типа *ССНМ. До постройки Берлинской стены ходил в школу в Западном Берлине. Август 1961 года застал их с матерью и родней на Востоке. Отец, работавший по другую сторону Стены, не вернулся к семье. Для школьников из «западных» школ был устроен «временный карантин». Для Эппельмана это стало концом учебы. Работал помощником кровельщика, затем квалифицированным каменщиком. Хотя он не получил аттестата зрелости, ему разрешили учиться в Инженерно-строительном училище. Отталкивающая атмосфера «красного» вуза заставила его прервать учебу. Пошел работать каменщиком в церковный стройтрест «Баухютте – Берлин».

Политическую позицию поначалу проявлял, бойкотируя выборы, а в 1964 году отказался от армейской службы с оружием в руках, поэтому проходил ее в *военно-строительном отряде. За отказ принести присягу его приговорили к 8 месяцам тюрьмы. Отбывал наказание в тюрьмах в Грейфсвальде, Нойштрелице и Иккермюнде, после чего завершил службу без принесения присяги.

В 1967 году вернулся в Берлин и попытался по примеру родных выехать на Запад. Однако план совместного с невестой выезда не осуществился, Эппельман остался в ГДР.

В 1968 году протестовал против *вторжения в Чехословакию, расписался в книге соболезнований в чехословацком посольстве. Начал учебу в Евангелической богословской семинарии, готовясь к должности пастора. В его биографии наступил период «перемирия» с властями. В период учебы его интерес привлекла богослов Доротея Зелле с ее концепцией «атеистической веры в Бога», ставшей впоследствии основой его собственной программы. В это же время занимался пастырской работой с молодежью.

В 1975 году окончил семинарию и стал пастором в берлинском Самаритянском приходе. Одновременно выполнял функции окружного пастора молодежи в берлинском районе Фридрихсхайн.

Работа с молодежью привела его к замыслу *блюзовых месс – богослужений, сопровождаемых нетрадиционной музыкой, с элементами театра и информационной встречи. После первой блюзовой мессы в 1979 году эти мероприятия получили широкую известность и стали притягивать молодых людей со всей ГДР. *СЕПГ и *Штази оказывали давление на иерархию Евангелических церквей в ГДР с целью прекратить деятельность пастора. Положение центральной фигуры в конфликте между Церковью и СЕПГ, а также популярность блюзовых месс обеспечили Эппельману особое положение в среде диссидентов. Некоторую защиту и возможность публично выражать свои взглядыв давали ему также интенсивные контакты с западными журналистами и дипломатами, к чему его поощрял Роберт Хавеман, знакомый Эппельману с 1980 года. Летом 1981 года вместе с Хавеманом он составил открытые письма Л. И. Брежневу и Эриху Хонеккеру, а также «Берлинское воззвание» – аналог западногерманского «Крефельдского воззвания». «Берлинское воззвание» стало декларацией пацифистского движения в ГДР.

9 февраля 1982 года Эппельман был ненадолго арестован за опубликование «Берлинского воззвания» в ФРГ. Обращение к западным СМИ вызвало резкую критику Эппельмана как в его приходе, так и во всей Церкви. В апреле того же года умер Хавеман. Эппельман произнес надгробную речь. Он продолжил заниматься организацией и поддержкой развивавшегося при Церкви пацифистского движения и движения в защиту прав человека.

В 1983 году стал инициатором символических мирных переговоров между приходами ГДР и приходами стран НАТО. К его контактам с приходами в обеих частях Германии добавились контакты с Партией зеленых. Однако накануне демонстрации, запланированной на 4 ноября 1983 года как общегерманский протест против размещения американских ракет среднего радиуса действия в ФРГ и советских – в ГДР, «зеленые» провели пресс-конференцию, в результате чего восточногерманских инициаторов протеста арестовали и демонстрация была сорвана. После этого Эппельман относился к «зеленым» с осторожностью.

Деятельность пастора в его приходе (например, издание тиражом около 500 экземпляров информационного бюллетеня, распространявшегося по всей ГДР), а также выступления в западных СМИ привели к тому, что возросло давление на Церковь. Власти добивались, чтобы пастор покинул страну; угрожали ему арестом и судом. Эппельман противился выезду, но должен был смириться с тем, что церковные иерархи регулярно представляли Штази рапорты о нем. До суда не дошло, но власти постоянно пытались скомпрометировать его.

В 1980‐х Эппельман поддерживал контакты с главными политическими партиями ФРГ – ХДС и СДПГ. Он направил в президиум СДПГ своего рода меморандум по вопросу возможной организации социал-демократической партии в Восточной Германии (ответа не последовало).

Штази, которое считало его одним из опаснейших оппозиционеров и какое-то время даже планировало его убийство, полагало, что его позиции особенно трудно подорвать из‐за политической поддержки в ФРГ. Политические контакты, которые отчасти служили ему защитой, встречали критику некоторых диссидентов и Евангелической церкви. Особенно подозрительными считались его отношения с ХДС.

Критика усилилась, когда Эппельман осенью 1989 года стал одним из основателей партии *«Демократический перелом», а после первых свободных выборов в ГДР (18 марта 1990 года – на них победила коалиция «Союз для Германии» в составе ХДС, «Демократического перелома» и Германского общественного союза) получил в правительстве Лотара де Мезьера портфель министра по вопросам разоружения и обороны. На стене приходского дома стали появляться надписи: «Эппельман втягивает нас в НАТО».

С октября 1990 года пастор Эппельман – депутат бундестага от ХДС. В 1992–1994 и 1994–1998 годах руководил двумя последовательно созданными специальными комиссиями бундестага: *Следственной комиссией по истории и последствиям диктатуры СЕПГ в Германии и *Следственной комиссией по преодолению последствий диктатуры СЕПГ в процессе объединения Германии. Председатель правления федерального *Фонда изучения диктатуры СЕПГ.

Мартин Яндер (С. П.)

I.

Wendewege: Briefe an die Familie / hrsg. D. Herbst. Bonn, 1992.

Fremd im eigenen Haus. Mein Leben im anderen Deutschland. Köln, 1993.

Die Kirchen zur SED-Zeit / hrsg. Informationsdienst der Evangelischen Allianz e. V. Wetzlar, 1994. (Соавт. P. Maser, M.‐M. Passauer).

Die Diktatur der SED: Geschichte und Folgen // Aktuelle Fragen der Politik. 1994. № 18.

Aufarbeitung von Geschichte und Folgen der SED-Diktatur in Deutschland. Frankfurt am Main; Baden-Baden, 1995.

Lexikon des DDR-Sozialismus: das Staats– und Gesellschaftssystem der Deutschen Demokratischen Republik / hrsg. R. Eppelmann. Paderborn u. a., 1996.

Für einen neuen Gesellschaftsvertrag: Aufbruch für die soziale Marktwirtschaft / hrsg. R. Eppelmann und F. Alt. Königswinter, 1998.

Zwei deutsche Sichten. Ein Dialog auf gleicher Augenhöhe / hrsg. Ch. v. Ditfurth. Bad Honnef, 2000.

Bilanz und Perspektiven der DDR-Forschung. Paderborn, 2003. (Соавт. B. Faulenbach, U. Mählert).

Das ganze Deutschland: Reportagen zur Einheit / hrsg. R. Eppelmann, M. Meckel und R. Grünbaum. Berlin, 2005.

15 Jahre deutsche Einheit: Chancen und Herausforderungen auf dem Weg zur inneren Einheit. Fürstenfeldbruck, 2005.

Appell zum UNO-Jahr des Friedens. Offener Brief an die Regierung der Deutschen Demokratischen Republik vom 24. Januar 1986 // Für ein freies Land mit freien Menschen. Opposition und Widerstand in Biographien und Fotos / hrsg. I.‐S. Kowalczyk und T. Sello. Berlin, 2006. (Соавт. P. Grimm, R. Hirsch, W. Templin).

Open letter from the DDR opposition to the mayor of Berlin // Deutschland Archiv. Vol. 39 (3). 2006. (Соавт. R. Hirsch).

Gottes doppelte Spur. Vom Staatsfeind zum Parlamentarier. Holzgerlingen, 2007.

Demokratie in Freiheit: Ergebnis der friedlichen Revolution 1989 / hrsg. CDU-Fraktion des Sächsischen Landtages. Dresden, 2009.

II.

Rüddenklau 1992.

Wer war Wer in der DDR / hrsg. B. R. Barth. Frankfurt, 1995.

Neubert 1997.

Freiheit und Öffentlichkeit 2002.

Rainer Eppelmann // Internationales Biographisches Archiv 46. 2005; 2007.

Mengel G. Frieden schaffen ohne Waffen. Rainer Eppelmann: Pazifist – Bausoldat – Pfarrer – Minister // Praxis Geschichte. 2009. № 5.

Grünbaum R. Der aufrechte Gang. Opposition und Widerstand in SBZ und DDR. Bundespräsident Horst Köhler und Rainer Eppelmann im Gespräch mit Zeitzeugen und Schülern / hrsg. Bundespräsidialamt und der Bundesstiftung zur Aufarbeitung der SED-Diktatur. Berlin, 2010.

Müller-Enbergs H. Eppelmann, Rainer // Wer war wer in der DDR? 5. Ausgabe. Band 1 / hrsg. H. Müller-Enbergs, J. Wielgohs und D. Hoffmann. Berlin, 2010.

Роланд Ян (Roland Jahn)

р. 14.07.1953

Главная фигура оппозиции в Йене, один из основателей «Общины мира» в Йене.

Родился в Йене. Отец был инженером и спортивным деятелем, мать бухгалтером. В школе считался неприспособленным к жизни, но самым трудным периодом оказалась, как он говорил позже, срочная служба в армии, куда его призвали сразу по окончании средней школы.

В 1975 году поступил на экономический факультет Йенского университета. Годом позже публично осудил лишение Вольфа Бирмана гражданства ГДР и был исключен из университета. Аресты, допросы и высылку на Запад тех, кто протестовал по делу Бирмана, характеризовал как беззаконие, от которого следует защищаться. *Штази дважды безуспешно вербовало его в сексоты (в 1977 и 1980 годах). В узком кругу знакомых обсуждал книгу Рудольфа Баро «Альтернатива» и другие теоретические тексты.

К более решительным действиям оппозицию в Йене побудила гибель в 1981 году в следственной тюрьме Штази в Гере Матиаса Домашека. В 1982 году Михаэль Блюмхаген установил на могиле трагически погибшего друга скульптуру своей работы. Штази убрало ее с кладбища; автора под предлогом его отказа от воинской службы приговорили к 6 месяцам тюрьмы, а дом, где он жил и где находилась его мастерская, был предназначен на снос. Яну удалось сфотографировать вывоз скульптуры с кладбища и снос дома. Совместно с Манфредом Хильдебрандтом он напечатал фотографии и вместе с описанием событий тайно передал в Западный Берлин (информация появилась в западных СМИ).

В первую годовщину смерти Домашека Ян поместил траурное объявление в местной газете, органе *СЕПГ, а ночью расклеил газеты в центре города. Он избирал формы деятельности, к которым, по его мнению, было трудно применить какую-либо статью УК: например, на ежегодную первомайскую демонстрацию вышел, загримировав половину лица под Гитлера, а другую – под Сталина. Встал возле трибуны и приветствовал колонны. Его фотография потом распространялась как открытка. Находясь под большим впечатлением от *«Солидарности», он месяцами разъезжал по городу с прикрепленным к велосипеду польским флагом. С вниманием и симпатией следил за рабочими протестами в Польше, возмущался преследованиями их участников. После введения *военного положения на флаге появилась надпись на польском языке «Солидарность с польским народом». 1 сентября 1982 года был арестован, а также незаконно лишен квартиры. На допросах отказался давать показания.

В январе 1983 года, после пяти месяцев, проведенных в одиночной камере, его приговорили к 22 месяцам лишения свободы за «публичное выражение пренебрежения к государственному порядку» и «надругательство над государственными символами». Вскоре он был, однако, освобожден в результате протестов в стране и на Западе.

В марте 1983 года, протестуя против милитаризации ГДР и решения о размещении ядерных ракет в обеих частях Германии, основал в Йене (вместе с Теей и Михаэлем Рост, Андреасом Фридрихом и Утой Хинкельдей) «Общину мира» – самую известную среди тогдашних оппозиционных групп. Группа, хотя и не была связана с Церковью, первой в истории оппозиции ГДР публично выступила с требованиями, выдержанными в христианском и пацифистском духе: «Мы хотим мира между людьми как условия мира, свободы, равенства и братства». Требование содержало важное добавление: «Без насилия».

18 марта и 19 мая 1983 года «Община мира» с собственными транспарантами приняла участие в официальных мирных манифестациях. Когда Ян и его товарищи подняли лозунги «Разоружение на Востоке и на Западе», «Долой милитаризацию нашей жизни», «Прекратите насилие», вмешалось Штази; агенты порвали транспаранты, разогнали демонстрантов, а организаторы были арестованы. Вскоре власти организовали специальную операцию под кодовым названием «Контрудар» с целью вытеснить своих противников из страны. В Йене она затронула десятки людей, но Яна оставили в покое. Он еще раз вышел с транспарантом – на демонстрацию *ССНМ в Потсдаме. Был задержан, а спустя несколько дней, 8 июня 1983 года, принудительно вывезен на Запад. Это было самое заметное изгнание из ГДР со времен дела Вольфа Бирмана.

Ян поселился в Западном Берлине и наряду с Юргеном Фуксом стал на Западе самым видным представителем восточногерманской оппозиции. Они оба обращали внимание прежде всего на необходимость ставить вопрос о нарушении прав человека в ГДР. Ян организовал собственное информационное агентство, способствовал установлению контактов западных политиков, журналистов и дипломатов с диссидентами за железным занавесом, систематически собирал данные о проявлениях сопротивления в ГДР и информировал о них западное общество. Как журналист работал для прессы, радио и телевидения. Вел собственную передачу «Радио Glasnosst», адресованную преимущественно оппозиционным группам в Восточной Германии. Помогал движению за выезд из ГДР, видя в нем революционный потенциал, поддерживал новые гражданские движения и партии, возникшие летом 1989 года.

Штази не прекратило преследовать Яна и в Западном Берлине. За ним следили, подслушивали телефонные разговоры, пытались испортить его репутацию.

После падения Берлинской стены комментарии Яна в СМИ способствовали ликвидации Штази и процессу общественного осуждения диктатуры в ГДР.

С 1991 года работал для телевизионного политического обозрения «Контраст». В 1998 году награжден федеральным крестом «За заслуги».

С 2011 года Ян исполняет обязанности федерального уполномоченного по документации Штази в законодательном собрании ФРГ (в 2016 году срок его полномочий продлен).

Том Зелло (С. П.)

I.

«Мы не глашатаи абсолютной Истины…»: Шеф-редактор «Отечественных записок» Никита Соколов беседует с федеральным уполномоченным по делам архивов Министерства государственной безопасности (Штази) бывшей ГДР Роландом Яном // Отечественные записки. 2013. № 6.

Du bist wie Gift. Ein autobiografischer Beitrag // Der Spiegel. 1983. № 25/26.

Bericht als Zeitzeuge // Materialien der Enquete-Kommission «Aufarbeitung von Geschichte und Folgen der SED-Diktatur in Deutschland». Bd. 7. Н. 1. Baden-Baden, 1995.

Wissen, wie es war // Dritte Generation Ost. Wer wir sind, was wir wollen / hrsg. M. Hacker, S. Maiwald, J. Staemmler, J. Enders, A. Lettrari, H. Pietzcker, H. Schober und M. Schulze. Berlin, 2012.

Wir Angepassten: Überleben in der DDR. München; Zürich, 2014.

II.

Reiprich S. Der verhinderte Dialog. Meine politische Exmatrikulation. Berlin, 1996.

Neubert 1997.

Scheer U. Vision und Wirklichkeit. Die Opposition in Jena in den siebziger und achtziger Jahren. Berlin, 1999.

Sello T. Roland Jahn // Für ein freies Land mit freien Menschen. Opposition und Widerstand in Biographien und Fotos / hrsg. I.-S. Kowalczuk und T. Sello. Berlin, 2006.

o. A. Jahn, Roland // Wer war wer in der DDR? 5. Ausgabe. Band 1 / hrsg. H. Müller-Enbergs, J. Wielgohs und D. Hoffmann. Berlin, 2010.

Praschl G. Roland Jahn. Ein Rebell als Behördenchef: Biographie. Berlin, 2011.

Wendt A. Sieger der Geschichte // Focus. 2011. № 11.

Broschüre Aktion «Gegenschlag» – Die Zerschlagung der Jenaer Opposition 1983 / hrsg. BStU. Berlin, 2013.

Польша

Исторический очерк

В 1944–1945 годах Польша, освобожденная Красной армией от немецкой оккупации, оказалась в советской зоне влияния, что косвенно подтвердила Ялтинская конференция. Государство, которое в 1939 году первым вступило в войну с гитлеровской Германией, вышло из этой войны лишенным суверенитета, с правительством, навязанным Сталиным. Кроме того, в результате войны границы Польши сдвинулись на запад. Советский Союз занял почти половину довоенных польских земель. Взамен Польша получила территорию, принадлежавшую до войны Германии, простирающуюся вплоть до Одера и Нейсе, а также часть Восточной Пруссии. Эти факты определили отношение поляков к послевоенной действительности. Чувство поражения, вызванное потерей независимости, у одних породило покорность судьбе, желание приспособиться к новым условиям, найти себе конструктивные задачи, других же толкнуло на путь радикального протеста в надежде на большие перемены, например связанные с войной между Западом и Советским Союзом. Эти различия были заметны и в кругах оппозиции того времени, и именно они привели к ее неоднородности.

В первые послевоенные годы почти все противники системы были выходцами из подпольных организаций времен немецкой оккупации. Тогда в Польше существовало разветвленное и прекрасно организованное подполье, основной частью которого была *Армия Крайова (АК). Членами АК были несколько сот тысяч человек, в том числе самая активная часть молодежи. Варшавское восстание 1944 года стало крупнейшим вооруженным выступлением АК и в то же время демонстрацией воли к независимости. Вдобавок оно обнажило враждебное отношение Сталина и бессилие или безразличие западных союзников.

Хотя АК была распущена своим командующим в январе 1945 года, после установления советского контроля над Польшей она подверглась жестоким нападкам, а ее солдаты и офицеры – преследованиям (несколько десятков тысяч из них были вывезены в Советский Союз и там интернированы в лагерях ГУПВИ, а некоторые арестованы и осуждены). Часть бойцов подполья хотела продолжать борьбу против, как они считали, новых оккупантов и сотрудничавшей с ними власти. Именно в среде АК было создано объединение «Свобода и независимость», которое в первые послевоенные годы организовало политическое и вооруженное сопротивление. В подполье его конкурентами были организации националистической направленности: Национальное военное объединение и Национальные вооруженные силы. В значительной части страны существовали вооруженные отряды, совершавшие нападения на местные органы новой власти. В 1945–1947 годах госбезопасности и армии удалось подавить сопротивление подполья и арестовать его лидеров, которые в дальнейшем были приговорены к длительным срокам заключения, а некоторые казнены. Несмотря на объявленную властями в 1947 году амнистию, бойцы АК и вообще антинемецкого подполья времен оккупации составляли подавляющее большинство среди нескольких десятков тысяч политзаключенных. Они начали выходить из тюрем только в середине 1950‐х, когда наступила оттепель. В дальнейшем их личные судьбы складывались по-разному, но для властей они всегда оставались «подозрительными элементами».

Подпольная борьба в надежде на радикальное изменение геополитической ситуации была лишь одним из видов сопротивления. Помимо нее существовала также легальная оппозиция, главной силой которой была крестьянская партия Польске стронництво людове (ПСЛ) во главе с бывшим премьер-министром эмигрантского правительства Станиславом Миколайчиком. Миколайчик признал Ялтинские соглашения и хотел добиться выполнения одного из их пунктов – проведения в Польше свободных выборов. Он создал партию, которая в пиковый момент своего развития насчитывала 800 тысяч членов, и, невзирая на притеснения, пропагандистские атаки, репрессии и обман, пытался вести борьбу демократическим путем, используя механизм выборов. Несмотря на поддержку западных гарантов Ялтинских соглашений, он проиграл: подчиненные Сталину коммунистические власти не собирались выполнять принятые в Ялте обязательства. После того как в январе 1947 года выборы были фальсифицированы и в Сейм прошла лишь небольшая группа депутатов от ПСЛ, в октябре жестоко преследуемый Миколайчик бежал из Польши. Некоторые лидеры ПСЛ последовали его примеру, многие были арестованы, и партию возглавили люди, готовые к далекоидущим компромиссам с коммунистами.

Многие круги выражали протест против диктатуры и продемонстрировали волю к сопротивлению, но засилье коммунистов в органах исполнительной власти не позволило другим партиям перейти на легальное положение. Это не удалось ни национал-демократам, ни социал-демократам. Несколько месяцев, хотя и в крайне трудных условиях, действовали христианские демократы – Партия труда, однако в июле 1946 года, после того как власти не разрешили христианским демократам провести конгресс, председатель партии Кароль Попель приостановил ее деятельность. Подчиненная своей прокоммунистической фракции, партия просуществовала в виде небольшой группировки до 1950 года.

В первые послевоенные годы сопротивление коммунистическим властям принимало форму патриотических манифестаций, как, например, 3 мая 1946 года (в годовщину принятия Конституции 1791 года) в Кракове и других городах, иногда – забастовок; но чаще оно заключалось в культивировании искоренявшихся властями ценностей, в помощи преследуемым, в хранении предметов, связанных с национально-освободительными традициями, и в воспитании молодежи в этих традициях. Поэтому важным элементом сопротивления были молодежные подпольные организации, особенно в период, когда в Польше воцарился суровый сталинский режим.

Коммунисты правили в Польше с июля 1944 года, в первые годы сохраняя видимость ограниченного плюрализма. Формально правительства формировались по принципу коалиции – с социалистами, ПСЛ, демократами, – однако все эти партии (точнее, их остатки, сохранившиеся после эмиграций и репрессий) недвусмысленно и безусловно подчинялись коммунистической Польской рабочей партии (ППР). Именно она полностью контролировала аппарат госбезопасности, политический аппарат армии, репрессивный аппарат. Столь же крепко она держала в своих руках и пропагандистскую машину. Благодаря этому с помощью Москвы она могла расправляться как с подпольной, так и с легальной оппозицией, фальсифицировать результаты референдума (30 июля 1946 года) и первых выборов в Сейм в январе 1947 года. На следующем этапе, до декабря 1948 года, коммунисты лишили всякого значения другие легальные политические силы и подготовили – как и в других странах советского блока – «объединение рабочего движения», которое заключалось в том, что коммунистическая ППР поглотила Польскую социалистическую партию.

В декабре 1948 года возникла Польская объединенная рабочая партия (ПОРП), уже открыто провозгласившая программу переустройства Польши в соответствии с учением марксизма-ленинизма. В Польше началась сталинизация административного аппарата, судебных органов, экономики, профсоюзов, общественных организаций, образования, науки и культуры. Коммунисты объявили войну Церкви, кульминацией которой стал арест примаса Польши кардинала Стефана Вышинского в 1953 году. Наиболее тоталитарная фаза коммунистического режима продолжалась в Польше вплоть до оттепели 1955–1956 годов, которая стала следствием как перемен в СССР, так и внутренних проблем и противоречий. В результате в 1956 году Польшу охватил гораздо более глубокий кризис, чем другие государства Восточной Европы.

Модель отношений «власть – граждане», функционировавшую в послесталинском «обществе развитого социализма», чешский публицист Антонин Лим назвал «новым общественным договором»: «Граждане передают государству всю совокупность своих индивидуальных и коллективных прав, а государство взамен обеспечивает им постоянную занятость со средней зарплатой за минимум трудового вклада и личной инициативы». В Польше такой общественный порядок постоянно нарушали, во-первых, вес и авторитет Католической церкви и, во-вторых, стремление значительной части интеллигенции оценивать действия власти и формировать взгляды граждан независимо от ее, власти, ожиданий, а часто и вопреки им.

Особое отношение в польском обществе к Церкви, с одной стороны, и к интеллигенции – с другой, имело глубокие корни в национальных традициях, особенно окрепших в эпоху разделов XVIII–XIX веков. Именно тогда Церковь и католическая вера стали главными носителями польской идеи, а поэты и писатели, такие как Адам Мицкевич, Юлиуш Словацкий, Станислав Выспянский, – проводниками и вдохновителями национального духа. Осознание этой миссии и ответственности перед народом было живо и в период советского господства над Польшей. Поэтому компромиссы некоторых представителей творческой и научной интеллигенции с коммунистическим режимом (иногда заходившие далеко) до сих пор становятся причиной для тяжелых обвинений персонального характера, а в минувшие годы были одним из источников расколов и конфликтов в оппозиционной среде.

Начало оппозиционной активности положили события *«польского октября» 1956 года. Внутренняя борьба в руководстве компартии сопровождалась мощным движением снизу, охватившим различные группы интеллигенции, особенно молодой, сформировавшейся уже после войны. Новое поколение создавало новые общественно-политические институции и поведенческие стереотипы, которые редко зиждились на прежних политических традициях. Создававшиеся или возрождавшиеся в 1956 году журналы, клубы, общества, молодежные организации, рабочие советы стремились не свергнуть, а реформировать систему, внести в нее элементы самоуправления, демократии и законности, свободу слова. Движение это было пространством конкретизации и столкновения разных позиций. Поэтому для одних октябрь 1956 года стал отправной точкой карьеры в рамках системы, а для других – началом пути в активную оппозицию.

Не подлежащий изменению (как тогда казалось) раздел Европы и отсутствие надежд на скорый конец зависимости от СССР (что подтвердило подавление *венгерской революции 1956 года) не благоприятствовали развитию оппозиции, стремящейся к свержению коммунизма, восстановлению демократии и независимости. Зато в годы послесталинской оттепели сложились все условия для перемен в рамках коммунистической системы. Достижения октября 1956 года, которые впоследствии удалось сохранять долгие годы, заключались в независимости Католической церкви, а также в значительной автономии творческой среды, что делало Польшу более открытой западной культуре по сравнению с другими «странами народной демократии». В социально-экономическом отношении самым значительным достижением тех времен было сохранение в деревне индивидуальных крестьянских хозяйств и согласие властей на частные ремесло и торговлю.

Эти достижения создали условия для продолжения различных начинаний, выходивших за рамки принятых в коммунистических странах стандартов. Католическая церковь одобрила политические перемены 1956 года. Примас Вышинский не дал поощряющего сигнала к возрождению католических политических движений и, более того, поддержал первого секретаря ЦК ПОРП Гомулку на выборах 1957 года. Стараясь избежать трений с властями в чисто политической плоскости, он сосредоточил внимание на масштабной воспитательной деятельности, которая должна была укрепить национальное и религиозное самосознание поляков, а также выработать у них иммунитет от секуляризации и пропагандируемого властями атеизма. Таковы были цели девятилетней подготовки Церкви к празднованию тысячелетия крещения Польши в 1966 году (так называемая Великая Новенна). Конфликты с властью, которые были особенно интенсивны в 1958–1967 годах, касались именно этой сферы (власть предпочитала трактовать юбилей 1966 года как «тысячелетие польской государственности»). История борьбы коммунистического руководства с Церковью представляет собой отдельную главу в истории послевоенной Польши. Однако следует отметить, что в процессе этой борьбы идейно сформировалась значительная часть польской оппозиции, подчеркивавшая свое национальное самосознание и католицизм. На этап определения политических целей эти круги вышли в конце 1970‐х, а к более активной деятельности перешли в следующем десятилетии.

В отличие от антикоммунистической оппозиции 1940‐х, ожидавшей принципиальных системных изменений, интеллигентские круги, критиковавшие режим в конце 1950‐х – начале 1960‐х, считали ПНР польским государством, которое нужно постепенно реформировать. Коммунистическую власть они рассматривали как отечественную (хотя и связанную с Москвой) диктатуру, с которой можно спорить, но можно и заключать компромиссы. Целью этой игры с властью было постепенное расширение гражданских свобод, восстановление законности, демократизация.

Бороться за это можно было как внутри, так и вне партии и других официальных институций, а критические мнения публиковать в журналах в смягченной «ради цензуры» форме. Поскольку система не допускала существования оппозиции и отказывалась вести с ней диалог, люди, участвовавшие в публичных дискуссиях, неохотно называли себя оппозиционерами. Как правило, они говорили о необходимости построения более гуманного социализма и обеспечения ему более широкой общественной базы. Лишь реакция аппарата власти на выступления сторонников «второго этапа» десталинизации привела к тому, что их начали называть оппозицией.

Для оппозиционной среды, возникшей после октября 1956 года, очень важен был неформальный обмен информацией, мнениями и слухами, циркулировавшими в литературной и научной среде, а затем проникавшими в общество. Так преодолевалась цензура, вскрывались неудобные для властей факты, формулировались отличные от официальных оценки, популяризировались культурные и политические явления – иначе говоря, создавался суррогат общественного мнения. Радикальным по тем временам средством были коллективные письма, направлявшиеся властям в связи с конкретными вопросами. Первое из них, *письмо 34‐х видных представителей интеллигенции, написанное в 1964 году и посвященное проблеме лимитов на бумагу, выделяемую на нужды книгопечатания, а также ужесточению цензуры, вызвало в Польше настоящую бурю и заставило партийных лидеров вступить в прямую полемику с авторами письма. Преследования и репрессии, обрушившиеся на подписавших его, стали сигналом, что человек, ставящий свое имя под коллективным обращением к властям, должен быть готов к серьезным последствиям.