Текст книги "Энциклопедия диссидентства. Восточная Европа, 1956–1989. Албания, Болгария, Венгрия, Восточная Германия, Польша, Румыния, Чехословакия, Югославия"

Возникновение «Солидарности», ее динамизм пробудили и у других социальных групп – крестьян и студентов – стремление вырваться из-под контроля партии и администрации. Студенты после нескольких недель забастовок добились права создать *Независимое объединение студентов и расширить автономию вузов. Борьба крестьян за создание собственного профсоюза продолжалась несколько месяцев и завершилась успехом лишь в результате конфликта в масштабах всей страны в марте 1981 года. В условиях массового общественного давления независимость от партийного контроля получили, в частности, Союз польских журналистов и Союз польских писателей. «Солидарность» была главной силой широкого движения, которое охватило все слои и группы польского общества.

Благодаря общественным соглашениям (первыми из которых стали августовские) возникло нечто вроде великой хартии прав и обязанностей. Власти соглашались признать автономию общества и отказывались от тотального контроля над ним. Все важные вопросы, касающиеся социальной и экономической политики, образования и культуры, власти должны были согласовывать с представителями общества, организованного в профсоюзы. Кроме того, власти обязались провести глубокие реформы, чтобы система управления соответствовала букве и духу заключенных соглашений. В то же время «Солидарность» сознавала ограничения, вытекавшие из геополитического положения Польши, – она не поднимала вопрос об отстранении ПОРП от власти, избегала антисоветских выпадов, до осени 1981 года противилась обсуждению проблемы выборов в органы местного самоуправления и Сейм.

Возникновение такой крупной независимой общественной организации, как «Солидарность», противоречило сущности коммунистической системы. В руководстве ПОРП преобладало стремление вернуть себе монополию на власть, поддержанное давлением других коммунистических режимов и угрозой советского вмешательства. Пытаясь дать отпор экспансии «Солидарности», власти шли на локальные конфликты, один из которых (в марте 1981 года) поставил страну на край всеобщей забастовки. Планы развала или разделения «Солидарности» оказались нереалистичными. Их альтернативой была подготовка к введению *военного положения, которая началась еще осенью 1980 года.

В сентябре 1981 года прошел I Всепольский съезд «Солидарности», в котором участвовала почти тысяча делегатов, избранных на региональных съездах. В числе многих постановлений съезд принял программу «Самоуправляющаяся республика», в которой было описано общество и демократическое государство, опирающееся на местное самоуправление. Было принято также *Послание к трудящимся Восточной Европы, в котором выражалась надежда, что «уже скоро ваши и наши представители смогут встретиться, чтобы обменяться профсоюзным опытом».

Между тем общество было охвачено все углубляющимся экономическим кризисом, что особенно ярко выразилось в нараставших проблемах со снабжением основными продуктами питания. На этом фоне росли недовольство, радикализм и в то же время таяли связанные с «Солидарностью» надежды на лучшее будущее. Поляризация позиций коснулась и самой «Солидарности», в которой нарастали внутренние разногласия, касавшиеся избранной тактики, программных и идейных вопросов. Переговоры с правительством относительно необходимости реформ, улучшения снабжения и других проблем зашли в тупик. Военное положение, введенное 13 декабря 1981 года, застало ослабленную «Солидарность» врасплох.

Была приостановлена деятельность не только «Солидарности», но и почти всех общественных организаций. Перестали выходить газеты, кроме двух – центральных органов партии и армии, и все журналы. Более трех тысяч человек, которые могли стать организаторами сопротивления и независимой деятельности, были интернированы в первый же день военного положения, а всего до конца 1982 года интернированию подверглись 9,7 тысячи человек. Вступили в действие вновь принятые суровые законы, призванные парализовать волю к сопротивлению. Вплоть до отмены военного положения в июле 1983 года на их основании были вынесены приговоры различной степени тяжести в отношении почти 12 тысяч человек. Предпринятые в некоторых местах (в частности, в Силезии и Гданьске) попытки протеста жестоко подавлялись силовыми методами. Репрессии стали главным орудием принуждения общества к повиновению, а крайне лживая пропаганда должна была разрушить легенду «Солидарности» и ее лидеров.

Протесты против военного положения и отмены гражданских прав шли с самого начала и приобретали разнообразные формы. В первые дни это были безжалостно подавлявшиеся забастовки на заводах. Потом родилась новая форма протеста – уличные демонстрации, которые власти жестоко разгоняли. Массовые демонстрации были частым явлением в 1982 году, затем они проводились все реже. С первых же дней военного положения различные группы издавали информационные бюллетени и публицистические тексты. Поначалу все печатные издания распространялись главным образом в виде машинописи, но уже вскоре их начали печатать на ротаторе, некоторые – большими тиражами. На предприятиях, в организациях и в регионах стали создаваться подпольные структуры «Солидарности».

Уже 13 декабря 1981 года во Вроцлаве был создан Региональный забастовочный комитет (РЗК) во главе с Владиславом Фрасынюком. РЗК, опиравшийся на заводские и фабричные комитеты, организовал декабрьские забастовки, а затем заложил основы конспиративной сети. Начал выходить подпольный бюллетень «Изо дня в день» («Z dnia na dzień»). В Кракове главной силой сопротивления была организация «Солидарности» в Новой Гуте. В январе 1983 года при ее решающем участии была создана Региональная исполнительная комиссия «Солидарности», которую возглавил Владислав Хардек. Постепенно формировалось региональное руководство в Варшаве и Гданьске. В Гданьске Эугениуш Шумейко попытался создать всепольское руководство, но идея построения «сверху» централизованной организации вызвала многочисленные протесты.

В этот же период наметились разногласия, касавшиеся оценки шансов на победу в открытом противостоянии властям в условиях военного положения. Часть активистов выступала за создание сильных подпольных структур, базирующихся на заводских группах, и за проведение всеобщей забастовки, которая заставит власть отступить. Так, например, на первых порах считал Куронь (позднее он изменил свое мнение). По мнению других, либо всеобщая забастовка окажется безрезультатной, либо сопротивление властей будет настолько сильным, что это закончится кровопролитием и окончательным поражением. Исходя из этого, они предлагали развивать широкую и разнообразную подпольную деятельность (издательскую, образовательную, культурную и т. п.) и таким образом строить «подпольное общество»[14]14
  Это словосочетание неизбежно должно было вызывать у поляков старшего поколения сложные ассоциации, связанные с формулой «подпольное государство» – концептуальной основой польского Сопротивления в период нацистской оккупации. – Прим. ред.


[Закрыть]. Подобные концепции пользовались наибольшей популярностью в регионе Мазовия, которым руководил Збигнев Буяк, хотя у варианта всеобщей забастовки там тоже были свои сторонники, особенно в Межзаводском рабочем комитете «Солидарности».

Несмотря на все разногласия, уже в апреле 1982 года было создано всепольское подпольное руководство – *Временная координационная комиссия «Солидарности». В ее состав вошли лидеры крупнейших регионов с лучшей организацией подполья: Фрасынюк, Буяк, Хардек и Лис, а также Шумейко. ВКК взяла на себя координацию действий, способствующих отмене военного положения, освобождению заключенных, восстановлению гражданских прав и возобновлению деятельности «Солидарности». По ее мнению, это могло произойти в результате компромисса с властями ПНР. Однако компромисс представлялся возможным только при достаточно сильном давлении на власть, поэтому необходима была самоорганизация общества в подпольных структурах, организация и поддержка различных форм сопротивления за исключением террора и насилия.

Началась подготовка к «последнему решительному бою», который назначили на 31 августа 1982 года, вторую годовщину подписания Гданьского соглашения. Запланированные на этот день демонстрации прошли в 66 городах, в них приняли участие несколько десятков тысяч человек. Во многих городах дело дошло до уличных боев, пять человек были убиты, сотни получили ранения. Однако такое давление оказалось слишком слабым, чтобы заставить власти пойти на уступки. Напротив, партийно-государственное руководство решило, что может окончательно запретить профсоюз, что и было сделано 8 октября. Протесты и демонстрации в Гданьске, Новой Гуте и Вроцлаве не изменили хода событий. В сложившейся ситуации призыв ВКК ко всеобщей забастовке нашел довольно слабый отклик. Подпольная «Солидарность» не смогла победить режим военного положения в уличных столкновениях или забастовках. Такие формы протеста вели лишь к жертвам – убитым, раненым, арестованным и уволенным с работы, что очень ослабляло заводские структуры.

В 1982 году крайне важно было не оставить без поддержки интернированных и арестованных. Помощью им занимался созданный в Варшаве примасом Польши Комитет помощи заключенным и их семьям. Комитет и его местные отделения собирали данные о репрессированных, оказывали им продовольственную, медицинскую и пастырскую помощь. В определенной степени деятельность комитета распространялась и на уволенных с работы профсоюзных активистов. Материальная помощь была возможна благодаря пожертвованиям из‐за границы от людей, готовых поддержать поляков в эти трудные для них времена.

Начиная с 1983 года в стратегии подпольной «Солидарности» все большее значение приобретала программа борьбы, рассчитанная на многие годы. Основные методы этой борьбы были выработаны еще в 1982 году. Тогда появилось множество подпольных газет и журналов, в том числе особо значительные «Тыгодник Мазовше» («Tygodnik Mazowsze» – «Еженедельник Мазовии»), «KOS» (название, с одной стороны, расшифровывалось как Комитет общественного сопротивления, с другой – значило «дрозд», и дрозд стал его логотипом), «Военный еженедельник» («Tygodnik wojenny»), рассылавшиеся из Варшавы во многие регионы. Кроме них выходили региональные и даже заводские печатные издания. По подсчетам историков, в 1982–1985 годах в Польше выходило 1,7 тысячи наименований подпольной печати. Помимо информационных это были публицистические журналы, подготовленные на высоком уровне, например «Независимая культура» («Kultura Niezależna»), «Арка» («Arka» – «Ковчег»), «Карта» («Karta» – «Страница» или «Хартия»). Продолжали выходить независимые издания, возникшие еще до 13 декабря 1981 года и даже до августа 1980 года, – например, литературный журнал «Критика». Вокруг некоторых из них сплачивались группы интеллигенции: в первые годы выделялась радикальная «Независимость» («Niepodległość»), затем «Польская политика» («Polityka Polska», преемница «Братняка»), а также либеральные журналы «13» в Кракове и «Политическое обозрение» («Przegląd polityczny») в Гданьске. Были и журналы, отражающие ситуацию в других странах соцлагеря: «Обуз» («Obóz» – «Лагерь»), «АБЦ», «Нова коалиция». С января 1981 года до конца 1988 года без цензуры было издано свыше 4,4 тысячи брошюр и книг о политике, истории и литературе. Такие подпольные издательства, как «Кронг» («Krąg» – «Круг»), НОВА, CDN (сокращение от «ciąg dalszy następuje», то есть «продолжение следует»), «Пшедсвит» («Przedświt» – «Перед рассветом»), «Мост», «Ритм», могли издавать значительными тиражами даже многостраничные книги.

Возможность печатать такое огромное количество самиздата, который распространялся не только в крупнейших центрах подпольной «Солидарности», но доходил и до небольших населенных пунктов, появилась благодаря созданию тайной полиграфической базы. База эта создавалась постепенно, а основой ее стали машины, не найденные милицией 13 декабря 1981 года, и контрабанда с Запада. Конспиративный путь ввоза машин, матриц, красок и других необходимых принадлежностей проторили главным образом подпольные организации из Варшавы и Гданьска под общим руководством ВКК, которая распределяла и финансовую помощь, полученную от западных профсоюзов. Одновременно независимые издательства пользовались государственными типографиями, платя печатникам за выполнение «левых» заказов. Подобным же образом, платя кладовщикам и шоферам, они добывали тонны бумаги для печати независимых изданий. Пожалуй, развитие подпольного издательского движения было самым важным проявлением оппозиционной деятельности в 1980‐е.

Помимо печати, о существовании «Солидарности» в регионах можно было узнать из призывавших к сопротивлению радиостанций «Солидарность», которые создавались на базе отечественных конструкций и из запчастей, привезенных контрабандой с Запада. Эти радиостанции действовали на региональном уровне (всепольской радиосети не было) и передавали нерегулярные программы по нескольку минут, обычно предварявшиеся разбросом листовок, в которых указывались время и диапазон трансляции.

В «подпольном обществе» развивалась также образовательная и культурная деятельность, например выставки и публичные лекции (как правило, в приходских помещениях). Деятельность эту координировали и финансировали специальные конспиративные комитеты, объединенные в 1983 году в структуру ОКНо (Образование – Культура – Наука).

Обычно издательское и просветительское движение было децентрализовано. Это не означало, что региональные профсоюзные структуры и всепольская ВКК не играли никакой роли. Роль эта была прежде всего символической, знаком преемственности «Солидарности» и единства движения сопротивления. Однако это имело и практическое значение: ВКК и региональное руководство определяли позицию профсоюза по многим вопросам, предлагали время и форму протестов, поддерживали некоторые формы деятельности, что способствовало большей сплоченности всего движения. Кроме того, ВКК определяла направления работы Координационного бюро «Солидарности» за границей, которое поддерживало контакты с западными профсоюзами, получало от них материальную помощь для подполья и старалось координировать информационно-пропагандистские акции в западных странах. Членами ВКК были лидеры регионов, среди которых дольше всех избегал ареста Збигнев Буяк (до 31 мая 1986 года). Именно он постепенно стал символической фигурой подполья.

Хотя после освобождения Леха Валенсы из мест интернирования в ноябре 1982 года режим объявил его «частным лицом», он по-прежнему оставался всемирно известным лидером и символом нелегального профсоюза. Непреклонность Валенсы, отказавшегося выступить с «самокритикой» и пойти на соглашение с властями, стала важным фактором, объединявшим членов разгромленной «Солидарности». Вместе с тем Валенса выражал готовность вести с властями переговоры и заключить компромисс, но при условии, что гражданские права будут восстановлены, а «Солидарность» вновь легализована. Валенса поддерживал контакты с польскими епископами, а в 1983 и 1987 годах встречался с Иоанном Павлом II во время его паломничеств в Польшу. Нобелевская премия мира, присужденная Валенсе в 1983 году, подняла его личный престиж и придала сил членам «Солидарности». ВКК и подпольные региональные структуры признавали Валенсу председателем профсоюза.

Воздействие оппозиции на общество усиливалось благодаря неоценимой поддержке со стороны эмиграции, особенно парижской «Культуры» Ежи Гедройца и лондонского «Анекса» («Aneks» – «Приложение») братьев Эугениуша и Александра Смоляров. Помимо издания публицистических текстов и книг, контрабандой ввозившихся в Польшу из «свободного мира», эти редакции собирали деньги для оппозиции, а Смоляры вдобавок публиковали на Западе информацию и тексты, присылавшиеся с родины, – например, в 1982–1991 годах они издавали «Бюллетень неподцензурных новостей из Польши» («Uncensored Poland News Bulletin»). О деятельности оппозиции систематически сообщали польские службы двух крупнейших заграничных радиостанций – «Свободной Европы» и Би-би-си. Их работа многократно увеличивала степень информированности общества о целях и методах борьбы оппозиционного движения.

Хотя главное направление независимой деятельности было связано с подпольными структурами «Солидарности», возглавлявшимися ВКК, необходимо упомянуть и о других оппозиционных движениях. В 1982 году во Вроцлаве сформировалась организация *«Борющаяся Солидарность», которая оставалась частью «Солидарности», но не подчинялась слишком соглашательской, по ее мнению, ВКК. БС, во главе которой стоял Корнель Моравецкий, действовала главным образом в Нижней Силезии. Она выступала за более радикальные методы борьбы, скептически оценивала перспективу компромисса с коммунистами, рассчитывала на свержение режима и не избегала прямых выпадов против Советского Союза. Национально-освободительной группировкой, отвергавшей компромиссы с коммунистами, была и Конфедерация Независимой Польши Мочульского. Подобной ориентации придерживалась также группа, сосредоточенная вокруг журнала «Независимость». Впрочем, радикальный антикоммунизм, связанный с опытом военного положения, заявлял о себе и во многих структурах «Солидарности», которую сплачивала не столько четкая программа, сколько приверженность знамени и лидерам.

Умеренное течение оппозиции представляли прежде всего круги, тесно связанные с Католической церковью. Слово «умеренное» означало недоверие к радикальным формам протеста, осознание геополитических ограничений того времени и упорное отстаивание необходимости диалога между властью и обществом – при посыле, что достигнутый компромисс может быть приемлемым, даже если он и не приведет к полному восстановлению положения, имевшего место до декабря 1981 года. Самым известным отражением этой позиции стали «Тезисы» Общественного совета при примасе Польши, а затем деятельность Клуба политической мысли «Дзекания» (1984–1988). Такая позиция была свойственна и дискуссионному клубу «Опыт и будущее», который в 1982 году опубликовал несколько докладов с анализом положения. Умеренную оппозицию поддерживала католическая иерархия, хотя в широкомасштабной культурно-просветительской деятельности, развернутой в сотнях приходов, находили отражение разные позиции – как умеренные, так и радикальные.

Поворотные моменты в развитии политической ситуации в Польше были связаны с решениями властей. Правящая верхушка стремилась вернуться к состоянию политической стабилизации, то есть свести к минимуму рост сопротивления, обрести контроль над обществом и провозгласить конец кризиса. Существенное влияние на политические решения оказывало экономическое положение Польши, которая все глубже погружалась в нескончаемый кризис, усугублявшийся экономическими санкциями, введенными Западом в ответ на объявление военного положения. Стремление власти к улучшению отношений с Западом и получению экономической помощи было неосуществимо без ограничения репрессий. В июле 1983 года была объявлена первая амнистия – тогда из тюрем вышло больше тысячи человек. Главной ее целью было уменьшить силу общественного натиска. Годом позже, в ходе очередной амнистии, были освобождены все осужденные и почти все арестованные, в общей сложности 660 человек, в том числе некоторые лидеры «Солидарности» и бывшего КОС – КОРа, арестованные еще 13 декабря 1981 года. Однако эти действия не означали политической либерализации, и вскоре многие освобожденные были опять арестованы. Склонность к ослаблению репрессий сочеталась у партийного руководства с желанием решительно расправиться с оппозицией. Свидетельством тому стало похищение и убийство священника Ежи Попелушко, варшавского пастыря «Солидарности», в 1984 году. Перелом наступил лишь после амнистии, объявленной летом 1986 года, когда вышли на свободу более 300 человек, арестованных по политическим обвинениям.

С осени 1986 года власти пытались провести в жизнь сценарий, демонстрирующий оживление контактов с Церковью, а также включить отдельных активистов и круги умеренной оппозиции в легальную политическую жизнь. Это должно было укрепить легитимность режима внутри страны и улучшить представление о нем в глазах свободного мира. Нерешительность этих попыток сделала их малозаметными, и сценарий «включения» не был осуществлен. Тем не менее с этого момента власти неохотно применяли жестокие репрессии, что позволило оппозиции постепенно выходить из подполья.

В октябре 1986 года был создан открыто действующий Временный совет «Солидарности» во главе с Валенсой для руководства по-прежнему нелегальным профсоюзом. Попытки создавать открыто действующие советы предпринимались и во многих регионах. В подполье оставались ВКК и часть региональных правлений, но и эти структуры постепенно легализовались. В конце концов в октябре 1987 года была создана *Всепольская исполнительная комиссия «Солидарности», председателем которой стал Валенса. В декабре 1988 года этот орган, долгое время неформальный, стал называться *Гражданским комитетом при председателе «Солидарности» (с апреля 1989 года – Гражданский комитет «Солидарность»). Одновременно формировался широкий круг деятелей профсоюза, советников, лидеров творческих и молодежных организаций, связанных с «Солидарностью». Впервые эти люди заговорили в полный голос в мае 1987 года, когда отправили Иоанну Павлу II приветственный адрес накануне его третьего паломничества в Польшу. Осенью того же года они начали обсуждать условия, возможности и цели диалога с властью.

Лидеры «Солидарности» принимали во внимание геополитические ограничения, а систему считали относительно стабильной. Компромисс, к которому они стремились, должен был заключаться в расширении гражданских свобод, восстановлении законности, возрождении независимых от партии и администрации профсоюзов и разработке (совместно с властями) программы вывода страны из кризиса. Дальнейшая демократизация должна была стать эволюционным процессом, рассчитанным на годы. Такую относительно умеренную программу поддерживала Католическая церковь, а также западный мир, чьи политические представители, приезжавшие в Польшу начиная с 1987 года, встречались с Валенсой и его советниками.

Сила оппозиции была существенно меньше, чем в 1981 году или даже в период военного положения. В обществе, измученном годами репрессий, преследований и экономического кризиса, надежд на радикальные перемены почти не осталось. Эмиграция сотен тысяч людей – преимущественно молодежи и бывших активистов «Солидарности» – ослабляла потенциал сопротивления. Самыми распространенными позициями были пассивность и уход в частную жизнь. Ослабление воли к сопротивлению подтвердили забастовки в мае 1988 года, в которых участвовала только часть рабочих Новой Гуты, Гданьской судоверфи и Сталёвой Воли. Другие предприятия не откликнулись на них забастовками солидарности. Следующая волна забастовок в августе 1988 года охватила главным образом силезские шахты, Гданьскую судоверфь, Сталёву Волю и целый ряд фабрик и заводов в нескольких воеводствах. Она по-прежнему не была мощной, но явно усилилась по сравнению с маем. Существовала большая вероятность, что очередная волна окажется еще сильнее, а обуздать нарастающие эмоции станет невероятно трудно. Таким образом, августовские забастовки стали катализатором перемен. Власти выразили готовность встретиться с Валенсой, и 31 августа 1988 года произошла его встреча с многолетним министром внутренних дел генералом Чеславом Кищаком, который по поручению первого секретаря ЦК ПОРП, председателя Госсовета ПНР генерала Войцеха Ярузельского должен был заняться подготовкой *«круглого стола».

Приготовления к «круглому столу» продолжались несколько месяцев, насыщенных предварительными переговорами между представителями властей и «Солидарности» при активном участии епископов как гарантов вырабатываемого компромисса.

«Круглый стол» продолжался с 6 февраля по 5 апреля 1989 года. В нем участвовали 230 назначенных Валенсой представителей «Солидарности». Особую роль на переговорах с властями по проблемам политических и экономических реформ, а также легализации «Солидарности» сыграли эксперты профсоюза, среди которых выделялись Мазовецкий, Геремек, Куронь и Михник. Было достигнуто соглашение о повторной регистрации «Солидарности» и принят пакет политических реформ, важнейшими из которых можно считать свободные выборы в часть Сейма (две трети мест закреплялись за ПОРП и двумя малыми партиями-сателлитами) и во вновь образуемый Сенат. Кандидатам от оппозиции власти гарантировали возможность провести предвыборную кампанию, для обеспечения которой разрешено было издание ежедневной газеты, связанной с «Солидарностью». Такую газету в кратчайшие сроки создал Адам Михник, она так и называлась – «Газета Выборча».

Два месяца заседаний «круглого стола», сопровождавшихся газетными, теле– и радиорепортажами, а также многочисленными выступлениями лидеров оппозиции, оживили польскую политическую жизнь. Рядовой поляк начал получать информацию, свидетельствующую о том, что происходит нечто важное, кончается период застоя, появляется альтернатива. Знаменательным событием стало возвращение в публичную жизнь деятелей, запомнившихся по 1981 году, а затем на протяжении нескольких лет упоминавшихся только в связи с политическими процессами и поливавшихся грязью в официальных СМИ.

Против переговоров с властями и достигнутого соглашения протестовало радикальное крыло оппозиции: «Борющаяся Солидарность», Конфедерация Независимой Польши, некоторые молодежные движения, а также сформировавшаяся в этот период Рабочая группа Всепольской комиссии[15]15
  Часть членов Всепольской комиссии «Солидарности», избранной на съезде профсоюза осенью 1981, незадолго до введения военного положения, протестовала против создания Валенсой «нелегитимных структур» – Временного совета «Солидарности» осенью 1986, Всепольской исполнительной комиссии «Солидарности», созданной осенью 1987 из членов Временного совета и ВКК, Гражданского комитета при председателе в декабре 1988. В ответ на эти действия председателя профсоюза и была создана Рабочая группа Всепольской комиссии. – Прим. ред.


[Закрыть], в которую входили некоторые известные лидеры «Солидарности» 1981 года. Эти круги считали соглашение с коммунистами морально предосудительным и политически ошибочным: по их оценке, коммунисты обманывали своих партнеров. Часть радикалов рассчитывала на очередную волну забастовок, которая потрясет Польшу и сделает компромисс бессмысленным.

Готовясь к выборам, Гражданский комитет «Солидарность» сформировал единый общепольский список и решил выставить по одному кандидату на каждое доступное место в парламенте (на предвыборных плакатах были помещены их фотографии с Валенсой). Кампаниями кандидатов «Солидарности» занялись местные гражданские комитеты, созданные по всей Польше, часто на базе приходов.

На выборах 4 июня 1989 года кандидаты от Гражданского комитета получили 160 мест в Сейме (почти всю доступную треть) и 92 места из 100 возможных в Сенате. Торжество «Солидарности» довершал тот факт, что власть потерпела сокрушительное поражение: ей удалось провести в Сейм лишь трех депутатов. За остальные 296 мандатов она должна была бороться во втором туре. В Сейм не прошли партийные лидеры и члены правительства. Во втором туре кандидаты власти заняли забронированные для них, согласно договоренностям «круглого стола», места в Сейме, а представители Гражданского комитета получили всю треть депутатских мандатов и 99 мест в Сенате.

Июньские выборы стали тяжелым ударом для ПОРП: влияние оппозиции в парламенте оказалось сильнее, чем кто-либо мог предвидеть. План партии управлять процессом перемен и крепко держать в руках «контрольный пакет акций» провалился. На повестке дня стоял вопрос о формировании правительства. Ответ на него лаконично сформулировал Михник в «Газете выборчей»: «Ваш президент – наш премьер». Представителям оппозиции пришло время заниматься политикой так, как это принято в парламентской демократии. 19 июля на совместном заседании Сейма и Сената генерал Ярузельский был избран президентом. Однако поддержать правительство во главе с политиком ПОРП, партии, на базе которой оно формировалось начиная с 1948 года, «Солидарность» отказалась. Крестьянская и Демократическая партии, ранее полностью марионеточные, обрели суверенность и подписали соглашение с депутатами от Гражданского комитета. В Сейме возникло большинство, которое 24 августа утвердило на посту премьер-министра Тадеуша Мазовецкого.

Анджей Фришке (Н. К.)