Текст книги "Глаза Анны. Немецкие поэты о мире / Die Augen von Anna. Deutsche Poeten über den Frieden"

 
Стройся, вытягивайся в струну!
С Богом, с Богом, с Богом.
С Богом
За короля и страну.
 
 
Ни табака, ни вина – на мели.
Рота, готовься, – коротким, коли!
Только вперёд, никаких возражений,
Немцы не знают в боях поражений,
Жизнь не жалейте, живые мишени!
Вот благородного воина жизнь.
Из штыковой – стервенело в ножи!
Что пот и кровь, когда жизнь на кону?
С Богом, с Богом, с Богом,
С Богом
За короля и страну.
 
 
Выстрел – а может быть, просто контужен?
Выстрел – кишки с потрохами наружу.
Все, кто живые, – бегут и кричат.
Господи, ты почему замолчал?
Матушка! Мама родная! Врача-а!!!
Так погибает отчизны сынок.
Во рту и в ушах, на могиле – песок.
Нет здесь врача, да и смерть ведь не лечится.
С Богом, с Богом, с Богом,
С Богом
За царя и отечество!
 

Фридрих Вольф
* 1888, Нойвид, † 1953, Лениц, немецкий врач, писатель и драматург

 
Не счесть поэтических строчек,
Где в колокол ветры звонят,
Иль
Духи, страдая средь ночи,
Верёвки его теребят.
Но
Это всё сказки из книжек,
А в жизни – не в сказочный век,
На звоннице колокол движет
Всегда человек. Человек!
 
 
А кто-то из пишущих граждан,
Дрожа, как осина листвой,
Заявит:
В году лишь однажды
Звонит он – на ночь в Рождество.
 
 
Но,
Может быть, колокол будет
Гудеть и ещё в одну ночь —
Когда из темниц выйдут люди.
И вырваться звону помочь
В молчащий неправедный век
Опять сможет лишь человек!
 
 
Ещё нам попы говорили:
На звоны один только спрос —
Дать весть,
Что у девы Марии
Родился младенец Христос.
Но
Женщины званьем попроще
Готовы устроить набат,
Чтоб выйти с оружьем на площадь
На антивоенный парад,
Где жадные боги войны
Закрыть свои пасти должны.
 
 
Чтоб сын на кресте не страдал – ни один!
Чтоб вражье копьё не пронзало грудин,
И чтоб господа не смеялись невинно,
Покуда на дыбах ломаются спины.
От материнского дикого гнева
Качается колокол вправо и влево,
И так зазвенел он, что кровь в жилах стынет —
За сына,
Для сына,
Для сына, за сына.
 

Курт Тухольский
* 1890, Берлин, † 1935, Гётеборг, немецкий журналист и писатель, один из самых выдающихся публицистов Веймарской республики

 
Индустрия бед и лих,
Цены в рост – всё им в угоду,
Потому что всё – у них:
Недра, шахты и заводы.
Они могут лгать и лгут!
Эти жулики по сути
Вас же скручивают в жгут
С помощью слащавой мути —
Кинофильмы да газеты —
Мы не замечаем это?
 
 
Пресса жёлтая смелее
На республику клевещет,
И довольно овцы блеют
После музыки зловещей.
Фермер получил награду —
Прибыли от хлебных рек,
 
 
И запел хвальбы рулады
Фильму «Фредерикус рекс».
Это ж что-то означает…
Как же мы не замечаем?
 
 
Ваше хвастовство лихое:
«Мы сильнее всего света!»
Всё оплачено с лихвою
Вашей трудовой монетой.
На виду всегда – солдат
В бой готов на смерть идти.
За спиной же – синдикат:
Ты плати, дурак, плати!
 
 
Не покажут киноленты,
Как опять вас обдурили,
Как кровавые проценты
Вы пройдохам заплатили.
Просто старые проклятья
Новой песней зазвучали.
Как же вышло, что опять мы
Ничего не замечаем?
 

 
Мы столько лет не выбирались из траншей,
Четыре года – это нелегко!
Болели, мёрзли и кормили вшей,
Оставив дома жён и малышей
Так далеко…
 
 
Им некому об этом рассказать,
Никто ведь не осмелился восстать.
Так год за годом, как за валом вал…
 
 
А если кто-то в отпуске бывал,
То видел дома сытых толстяков —
Лоснились морды, жир свисал с боков.
Веселье, танцы, празднества вокруг
И вопли всегерманских журналюг:
«Война, война, внимание!
Виктория в Албании!
В Албании, и следом
Во Фландрии победа!
Ура! Салют! Огни!»
А гибли не они…
 
 
Я видел, как товарищ мой упал,
А он такой судьбы не выбирал.
Ранение, мучения и… смерть,
Кроваво-грязная чумная круговерть.
Поспешно унесли, похоронили…
Кого положат в следующей могиле?
 
 
Вопль миллионов слушала звезда:
Вы неужели не поймёте никогда,
За что вы здесь должны бороться сами?
Кто это возвышается над вами,
Медалями обвешанный, как ёлка?
«Убить! Убить!.. – приказывает только, —
Руби! Коли! Патроны не беречь!..»
И вдруг сказали, что корабль дал течь.
 
 
Тот капитан, как распоследний гад,
Покинул первым тонущий фрегат.
А рядовые – у сомнения в плену:
За что ж мы гибли? Разве за страну?
 
 
Собратья! Братья! Встанем заодно!
Такое повториться не должно!
Не встанем вместе мы за мир порукой —
Такая ж участь сыновьям и внукам
Достанется не в снах, а наяву —
Обрызгать кровью землю и траву.
 
 
Сигнальте, братья, сквозь огонь и дым:
Такому повториться не дадим!
Мы видим, и уже не первый год,
К чему ведёт безумие господ.
 
 
Раздутый ими, всё горит пожар,
Гасите его вместе, млад и стар!
Иначе снова империализм
В гнезде своём нам вырастит нацизм.
И двадцать лет, пожалуй, не пройдёт,
Как новым пушкам выпадет черёд.
Не мир придёт, а вырвется вулкан,
И будет смерть плясать на нём кан-кан.
Сказал пророк: не смейте убивать!
Пора к нему прислушаться опять.
Иначе так и будем жить во мгле.
Война войне! И мир на всей земле!
 

Эрих Вайнерт
* 1890, Магдебург, † 1953, Берлин, немецкий писатель, а с 1943 года – президент Национального комитета «Свободная Германия»

 
Они, когда империи не стало,
Сорвав с петлиц позорный волчий крюк,
Проворно поползли из-под завалов,
Чтобы успеть собраться в новый круг.
 
 
В штанах гуляя, в тех, что обос…лись,
Готовые дружить хоть с сатаной,
Все выслужиться истово старались
Перед другою, новою страной.
 
 
А что страна? Страна – сплошная жертва,
Хоть Армии Спасенья ставь свечу,
Но появились серые эксперты,
Готовые похлопать по плечу.
 
 
В такое снисхожденье – кто б поверил?
Вернулись в бизнес – грабить да делить,
Ведь им открыли потайные двери,
Которые их к власти повели.
 
 
Зиг-хайль! Забыть о первом шоке!
Амнистия! Закатываем пир!
А чтоб опять начать полёт высокий,
Отыщется в законе много дыр!
 
 
У большинства теперь в анкетах чисто,
У остальных – стрелковые дела.
Нет чтоб страну очистить от нацистов —
Отмыли всех нацистов добела.
 
 
И им приятно в дерзостной отваге
В молитвах сожалеть и наяву,
Что никого нельзя сажать в концлагерь
И двинуться обратно на Москву.
 
 
Играть в солдатиков позволено им снова,
Подальше б лишь от посторонних глаз,
И целиться в людей опять готовы,
И в бой идти, меся в дороге грязь.
 
 
Наёмные убийцы на свободе —
Зачем искали их десятки лет?
Как будто ничего не происходит,
И дезертиров не было, и нет.
 
 
В тени забвенья волчий крюк в петлице
Вчерашний стиль зажал в своих когтях.
И вторят им газет передовицы,
Хуля добро и воспевая страх.
 
 
Страну толкают к новой катастрофе,
Непоротые – не поймут вины.
Их надо было не растить, как профи,
А вывезти, как мусор, из страны.
 
 
И вот вопрос, который душу гложет:
За то ль кровь лили лучшие сыны,
Что те, кого клялись мы уничтожить,
Публично даже не осуждены?
 
 
С другой бедою сходство не напрасно:
Вы знаете, чем кончилось в тот раз.
И если мы опять проспим опасность,
Никто уже руки нам не подаст.
 

Георг Йозеф Бриттинг
* 1891, Регенсбург, † 1964, Мюнхен, немецкий писатель и поэт, его творчество находилось под влиянием литературного экспрессионизма

 
– А у тебя есть слуги, смерть?
– Как посмотреть…
Я ж умерщвляю не сама —
Вот, скажем, с сёстрами Чума:
Никто не может уцелеть,
Когда приходит к вам в дома!
 
 
В воде мне злые щуки служат,
А волчьи ягоды – в лесу,
От лишая сам лес недужит,
В курятники – зову лису.
 
 
Я солнцем иссушаю травы,
Я семена гублю потоком диких вод,
А волки – для телят и палачи, и судьи.
 
 
Все молодцы. Но в смерти высшей славы
Достойны те, кто свой изводит род!
Да, лучше всех иных мне служат люди!
 

Иоганнес Роберт Бехер
* 1891, Мюнхен, † 1958, Берлин, немецкий поэт-экспрессионист и политик СЕПГ, автор текста национального гимна ГДР, был министром культуры ГДР

 
Надежда людям снится:
«Мир будет на века!»
И белой голубицей
Стремится в облака.
 
 
Чтоб сделать сказку былью
Как можно поскорей,
Она расправит крылья
Над судьбами людей.
 
 
Размашистым пареньем
Разгонит тучи прочь,
Блестящим опереньем
Вдруг осветит нам ночь.
 
 
И со спирали млечной
Прольётся звёздный свет:
«Да будет мир навечно
Без горестей и бед!»
 
 
Летит голубка выше
И в выси нас зовёт.
Чтоб мы могли услышать
Послание её,
 
 
Оно на белых крыльях —
Огонь, и жар, и пыл:
«Объединим усилья,
Чтоб мир на свете был!»
 

 
Когда позволит выше гор
Весна подняться небу,
В нас зазвучит могучий хор
И от небес потребует,
Чтоб на земле был вечный мир!
Ведь люди быть хотят людьми.
Ведь люди быть хотят людьми.
 
 
Могучий хор гудит из тьмы
Многоголосьем предков,
Что на земле о мире мы
Должны подумать крепко.
Ведь людям нужно быть людьми,
Чтоб на земле был вечный мир,
И только мир, и только мир.
 
 
Трясутся горы и горят
Пустыни, мглой объяты,
Теряют берега моря
От этого набата.
Но если кто-то, не борясь,
Уронит мира знамя —
Что будет тогда с нами?
 
 
Вы, пострадавшие в боях,
Все – с молодыми вместе,
Давайте через боль и страх
Подхватим эту песню,
Чтоб на земле был только мир!
Давайте станем же людьми.
Давайте станем же людьми.
 

 
Может быть, на Земле всё иначе
Скоро станет от Вести Благой,
И тогда, если кто-то заплачет,
Мы сумеем утешить его.
 
 
И тогда, может быть, как стемнеет,
Не придётся испытывать страх,
И, возможно, мы даже сумеем
Стать такими, как в детских мечтах.
 
 
И, возможно, в один тихий вечер
Ветерок не задует свечи,
Мы сумеем подумать о вечном,
И помолимся, и помолчим.
 
 
И, быть может, молитвы и вздохи
Из эпохи боёв и сражений
К нашим внукам в иные эпохи
Долетят как предупрежденье.
 
 
И тогда постараются люди
Тьму и страхи из сердца изжить,
И, возможно, тогда каждый будет
Только свету и миру служить.
 
 
А появятся внуки на свете,
В колыбелях смеясь и гуля,
Их, возможно, приветливо встретит
Совершенно другая Земля.
 

Вернер Бергенгрюн
* 1892, Рига, † 1964, Баден-Баден, немецко-балтийский писатель

 
Так долго мы видели беды войны,
Что ружья и пушки умолкнуть должны.
Наш Бог был оратай. В заботах земных
Однажды он впряг дух коней золотых
И три борозды пропахал.
 
 
В них щедро засеял с небес семена:
И встала из первой – пшеницы стена,
Вторая дала изобилье вина,
А третья – всем мирное счастье труда,
Чтоб славили Бога везде и всегда…
 

Ойген Рот
* 1895, Мюнхен, † 1976, Мюнхен, немецкий поэт и популярный автор в основном юмористических стихов

 
Человек, который, скажем так – христианин
Против всех убийств и истязаний.
Нет войне! Войне любого толка!
Разве что… с язычниками только.
Извести под корень изуверов
За насмешки над христианской верой!
 
 
И язычник – крепок делом, духом,
В жизни не обидит даже муху!
Он в любви – к козявкам, людям, странам…
Только… не к собакам-христианам.
 
 
Все зовут на битву без умолку,
И вся кровь – от маленького «только».
 

Бертольт Брехт
* 1898, Аугсбург, † 1956, Берлин, драматург, либреттист и лирик. Является одним из самых выдающихся немецких поэтов XX века

 
Мир нашей земле!
Мир нашему полю,
Пусть им владеют те,
Кто его пашет и полет.
 
 
Мир нашей земле!
Мир нашему граду
За то, что строителям всем
Он кров и за труд награда.
 
 
Мир нашему дому!
Мир и в соседний дом!
Чтоб добрый сосед в том доме
Мог процветать трудом.
 
 
Мир Красной площади
И Линкольна монументу!
И Бранденбургским воротам
И флагам любого цвета!
 
 
Мир детям Кореи,
Шахтёрам из Нейсе и Рура!
Водителю из Нью-Йорка
И кули из Сингапура!
 
 
Мир немецким крестьянам,
Мир населявшим Банат!
Мир великим учёным
Из города Ленинград!
 
 
Мир женщинам и мужчинам!
Мир детям и старикам!
Мир землям и океанам!
Пусть будут добры они к нам…
 

 
Дома никогда не должны здесь гореть.
Про бомбы мы знать не желали бы впредь.
И ночь для того лишь, чтоб мирно нам спать.
И жизнь не должна наказанием стать.
И мамы от бед не должны слёзы лить.
Никто никого ведь не вправе убить.
Должны все на общее благо трудиться
И всем доверять, невзирая на лица.
Должны молодые стать солью земли,
Чтоб старые ими гордиться могли.
 

 
Встанем, устали не зная,
Как один, один – как все!
Чтоб Германия родная
Поднялась во всей красе!
 
 
Чтоб мы злобой не пугали
Страны мирные вокруг,
Чтобы, дружбу предлагая,
К нам тянулись сотни рук.
 
 
Чтобы в равенстве и братстве
Жили Альпы и Памир,
Чтоб морей и гор богатства
Приносили только мир.
 
 
Чтобы сделать лучше, краше
Мы Германию смогли,
И тогда отчизна наша
Встанет на прекрасном марше
В ряд с народами Земли.
 

 
Что получила жена солдата
Из старой столицы Праги?
Пару роскошных штиблет
Да легковесный привет
Из старой столицы Праги.
 
 
А что получила солдата жена
Из польской столицы на Висле?
Она получила кусок полотна
И о скорой победе мысли
Из польской столицы на Висле.
 
 
А что получила солдата жена
Из Христиании-Осло?
Она получила оборку из меха
С открыткою, полною шуток и смеха,
Она получила из Осло.
 
 
А что получила жена солдата
Из богатого Роттердама?
Шляпку – о ней ведь мечтала когда-то!
И стала солдатка приличною дамой
В шляпке из Роттердама.
 
 
А что получила солдата жена
Из сказочного Брюсселя?
Отрез кружевной, две бутылки вина
И фото с солдатским весельем
Дошли до неё из Брюсселя.
 
 
А что получила солдата жена
Из города счастья – Парижа?
Наряды – мод лучшие имена!
«Я скоро тебя в них увижу,
И будем гулять по Парижу!»
 
 
А что получила жена солдата
С заморской Триполитании?
Браслет, изумруд, золотую цепочку
И поцелуйчик для дочки —
Как знак окончанья скитаний.
 
 
А что получила жена солдата
Из необъятной России?..
Вуаль – похоронная роба,
И фото креста над сугробом
Пришли из далёкой России…
 

Эрих Кестнер
* 1899, Дрезден, † 1974, Мюнхен, немецкий писатель, публицист, сценарист и поэт кабаре

 
Наш ректор – обычно он строг и твёрд —
Пришёл в этот раз в печали:
«Керн, ваш одноклассник, мёртв…»
Такое было начало.
 
 
Об этом в парке, усевшись в круг,
Не смели сказать словами.
Курт Керн, наш погибший друг,
Как будто сидел меж нами.
 
 
И снова учились – Доде, Вергилий,
И Пасха пришла, как и ранее…
Но вдруг говорят: Хаймбольда убили,
А Рохлиц смертельно ранен.
 
 
Богу молился за нашу страну —
Ведь ректор наш был теологом.
Он всем, кого провожал на войну,
Руку пожать – считал долгом.
 
 
В надежде испить утешенья глоток
К нему приезжала мать Керна,
Согнувшись от горя, рыдала в платок…
На педсовете, наверное.
 
 
Рохлиц наш в госпитале угас…
Мы классом его хоронили.
И скорбную доску повесили в класс
Со списком, кого убили.
 
 
Мы часто сидели у старых лип,
Не веселясь ни разу.
Тем временем маленький Браун погиб,
А Косман отравлен газом.
 
 
Ректор молился за каждый успех,
Латынь постигал наш класс.
Страх быть убитым касался всех,
И скоро призвали нас…
 
 
Боялись! Надежда уйти от бед
В дыму за спиной осталась.
Нам было тогда восемнадцать лет,
А это… совсем не старость!
 
 
Мысли о смерти – острей ножа,
Слышней батарейного грома.
А ректор нам руки привычно пожал
И с Богом остался дома…
 

 
Пасите стада, засевайте поля,
Пока вокруг Солнца летает планета,
Давите вино и купайте коня,
И станет прекрасной родная Земля,
Когда бы ты очень хотел сделать это!
 
 
Вставайте, шагайте единой колонной!
На мир и победу равняйте свой шаг!
Не верьте, что ваших врагов – миллионы,
Война – лишь она ваш единственный враг!
 
 
Наш мир – помогите ему воссиять!
Не делайте зла, убивая планету.
Пасите стада, засевайте поля,
Давите вино и купайте коня,
И станет прекрасной родная Земля,
Когда бы ты очень хотел сделать это!
 

Мари Луиза Кашниц
* 1901, Карлсруэ, † 1974, Рим, немецкий писатель и поэт

 
Тот, кто погибель принёс Хиросиме,
Ушёл в монастырь, потеряв своё имя.
Тот, кто погибель принёс Хиросиме,
Повесился с горя – жить стало невмочь.
Тот, кто погибель принёс Хиросиме,
Он стал сумасшедшим – ему не помочь:
Ведь тысячи мёртвых ждут каждую ночь,
Чтоб душу его в порошок истолочь.
 
 
Только от правды здесь нет ничего,
Слушай, недавно я видел его.
Прямо за городом собственный дом,
Клумбы, газоны и розы кругом,
Розы те были не очень густы,
И я увидал его через кусты.
Дом дорогой, молодая жена —
В платье цветное одета она,
Младшую девочку держит за ручку,
Малыш у отца на спине, словно кучер,
Играет в лошадки и машет кнутом,
И оба счастливо смеются при том.
Его не узнать было просто нельзя.
Я сделал два фото. Смотрите, друзья…
 

Вольфганг Кёппен
* 1906, Грайфсвальд, † 1996, Мюнхен, один из крупнейших немецких послевоенных писателей

 
Да, Померания сгорит, пожалуй…
И даже если вспыхнет не так скоро,
Она уже готовится к пожару —
Фитиль шипит, и сух в зарядах порох,
И серный дух по городам клубит,
Смолой залиты все мосты и броды,
В тебе самом того огня зародыш,
Но ты не знаешь, как с ним быть.
Никто огня не замечает.
Никто не думает. Печально…
 

Маша Калеко
* 1907, Хшанув, † 1975, Цюрих, одна из самых выдающихся немецкоязычных поэтов XX века, бежала в США в 1938 году, эмигрировала в Израиль в 1959 году

 
Мы были железного времени дети,
Мы ели пустые капустные щи.
Как нам надоели все войны на свете
И серых смертей роковые плащи!
 
 
Но то, что мы – дети… ей-богу, не знали.
Ведь нам колыбельные пела война,
Отечество с кайзером в них прославляли,
А наши отцы за него погибали.
Неужто нуждалась в их смерти страна?
 
 
Геройская гибель – вот наш детский ужас.
Все сказки – упавшая наземь листва.
Нам хлебные корки – и завтрак, и ужин,
Нам пушки и бомбы с небес – божества.
 
 
Нам школьный букварь в чёрно-белой обложке
«Убейте француза!» – кричал до слюны.
А мы, хоронясь от французской бомбёжки,
Мечтали одеться в стальные штаны.
 
 
И всё же однажды пришла телеграмма,
Ведь не было долго вестей от отца.
И в траур оделась тогда наша мама —
Для вдов у войны не бывает конца.
 
 
Истории мы не за партой учились —
На опыте горьком учились своём.
В кровавом поту мы за марку трудились.
А вы превратили в подтирку её.
 
 
Наш мир не по-детски жесток был и труден,
Мы помним его каждый день, каждый час.
В солдатиков больше играть мы не будем,
Поскольку хорошая память у нас.
 

Эрих Фрид
* 1921, Вена, † 1988, Баден-Баден, австрийский поэт, переводчик и эссеист

 
Вот если убьём ленивых,
Мир станет трудолюбивым.
Порубим уродов в кашу —
И сразу мир станет краше.
 
 
А вздёрнем глупцов на реях,
Так станет весь мир мудрее.
 
 
И если больных прикончим,
Мир станет здоровым – нонче ж!
 
 
Всех грустных казним-повесим —
И сразу мир станет весел.
 
 
Прибьём стариков в их ложе,
И вмиг станет мир моложе.
 
 
Всех недругов отутюжим —
И сразу мир станет дружным.
 
 
В капусту плохих раскрошим,
И станет наш мир хорошим.
 

Вальтер Нидермайер
* 1924, Австрия (больше о нём ничего не известно, см. информацию в списке источников)

 
Мой брат год назад, не больше,
Служил в армии – Гитлеру – в Польше.
 
 
В первый свой день – поверь!
Чтобы войти в дом,
Брат постучался в дверь…
Как хохотали кругом!
 
 
Поэтому уже на другой
(день, а не на другой год)
Он дверь уже выбил ногой
И угнал у хозяев скот.
И это в глазах всей оравы
Добавило ему чести и славы.
 
 
На третий – зачем? Вот пойми…
Предрассветной порою
Деревню спалил с людьми
И сразу же ст ал героем.
 
 
Каким же он был до армии?
Те, кто с ним был знаком,
Говорят, что хорошим парнем,
Только – чуть-чуть слабаком.
 
 
Без войны, всего год назад,
Говорили они, хмуря лица,
Никогда бы не стал твой брат
Убийцей.
 

Эрика Ширмер
* 1926, Неттков, немецкая писательница и бывшая воспитательница детского сада

 
Полети с благою вестью,
Мира голубок,
Всем на свете ты известен,
Твой полёт высок.
 
 
Полети по дальним далям
И везде скажи,
Что мы от войны устали…
Нужно мирно жить!
 
 
Полети над океаном,
Погости в горах
И всем людям в разных странах
Пожелай добра.
 
 
Пожелай всем многократно
Счастья на пути
И скорее к нам обратно
С миром прилети.
 

Пэтер Хакс
* 1928, Бреслау, † 2003, Гросс-Махнов, немецкий драматург, поэт, рассказчик и эссеист. Считается одним из самых выдающихся драматургов ГДР

 
Оливы вновь цветут,
Закончилась война,
Звучит свирель, звучит зурна,
Мир наступил и там и тут,
Корицу и шалфей кладут
В кувшины красного вина,
Оливы вновь цветут,
Закончилась война.
 

Хельга Ланге
* 1928, Грайфсвальд, учитель немецкого языка и литературы, руководила кружками
«пишущих рабочих» и «пишущих учеников»

 
Снова мы слышим над домом
Глухие раскаты грома.
От грома доносит ветер:
«Смертей не хватает планете!
В руинах и под завалами
Погребено слишком мало!
За деньги, за власть капитала
Убито ещё слишком мало!
На улицах и на вокзалах
Несчастных сирот слишком мало!
На доллары, марки и кроны —
Я сделаю танки и дроны!
За каждое слово против
Лишу всех и душ, и плоти!
Я всех уничтожу заранее,
Кто против людского страдания!
Всех-всех, кто препятствует мне
Готовиться к новой войне!
К прекрасной большой войне
В далёкой чужой стране!»
Но знает моя страна:
Чужой не бывает война…
 

 
Как хочется воспеть морской прибой,
Дурманы летних хвой
И трав весенних кипень,
Мечтать
С ромашкою во рту,
Спиною
Прислонившись к старой липе…
 
 
Но
провело моё перо
черту.
 
 
Там мира нет,
Погасший в окнах свет,
Немая боль в отчизне,
Убийств проклятая метла,
Бессмысленно сметающая жизни,
Сгоревшие дотла.
 
 
Вот птица Феникс из золы и пепла
Воскресла и в сто крат окрепла.
Эх, нам бы этих сил – рассеять темень!..
 
 
Но попусту мечтать – не время…
 

 
Я задаюсь вопросом двадцать лет,
Каким же мог у русских быть ответ
На ложь и оскорбления в лицо,
На сжатое вокруг границ кольцо,
 
 
На то, что в бедах, стянутых узлом,
Лишь их одних теперь считают злом?
В конце концов – такой прекрасный культ:
Виновны русские во всём – и там и тут!
 
 
На сочинивших эту ложь – вина
За то, что миру явлена война.
Я удручён… Но на кривом пути
Иначе не могло произойти.
 

(Февраль 2022)