Текст книги "Журнал «Компьютерра» № 5 от 06 февраля 2007 года"

ОПЫТЫ: К востоку от Миссисипи: Экономические и географические особенности интернет-торговли

Автор: Михаил Берг

Казалось бы, электронная коммерция уже выросла из коротких штанишек, и сегодня у человека, способного оплатить товар через Интернет, не должно возникнуть особых проблем при покупке. Управляющий директор новозеландской софтверной компании Михаил Берг выяснил, что иногда покупатель должен не только достать из бумажника кредитку, но и написать заявление.

Это случилось в тот день, когда я отправился искать на американских сайтах редкую вещицу, совершенно не связанную с компьютерами и недоступную в других странах. Обнаружив ее наконец на маленьком и неказистом сайте, я поспешил в раздел «Заказ», чтобы поскорее заплатить, а заодно узнать, как скоро я смогу ее получить. Описание сроков доставки звучало так: «Если вы находитесь к востоку от Миссисипи, то доставка займет не более X дней, а если к западу, то не более Y дней». Я замер в восторге. Это было восхитительно, настолько, что я даже не стал пытаться понять, к востоку или к западу от этой реки я в тот момент находился. Мои мысли были уже далеко, я думал о том, как почти каждый день приходится встречаться с не столь вопиющими, но все равно удивительными в век глобализации образцами ограниченного мышления, причем в обоих полушариях и по обе стороны от экватора.

В тот день автор решил, что должен немного позлорадствовать, излить накопившийся за годы яд на зашоренных людей, которые так часто забывают, что мир существует и за пределами их городка, а технологии ушли дальше факса. В силу специфики моей работы, яд в основном излился на IT-индустрию, поскольку именно с нею мне и моей фирме приходится иметь дело каждый день.

Итак, какие задачи стоят перед IT-бизнесом, желающим достичь глобального охвата (глобализации) и одновременно стать ближе и понятнее клиенту на каждом из локальных рынков (локализации)? Допустим, что мы – молодая и динамичная фирма, отличный и востребованный продукт у нас уже есть. Нам нужен сайт как минимум на английском языке, а возможно, и на нескольких других языках. Желательно, чтобы документация и интерфейс нашего продукта или услуги тоже были локализованы. Клиент должен иметь возможность связаться с нами удобным ему способом: e-mail, факс, телефон, онлайн-чат, Skype, AIM, ICQ... И, наконец, если наш продукт ему приглянулся, клиент из любой страны и из любого города не должен иметь никаких проблем с размещением и оплатой заказа. А это, в первую очередь, подразумевает возможность выбрать самый удобный способ оплаты и доставки. Очевидно, что любое слабое звено в этой цепочке способно похоронить даже отменный продукт, и, к сожалению, это происходит очень часто. Причем менеджеры могут даже не подозревать о проблеме. Заказы идут, клиенты звонят… вот только в несколько раз меньше, чем могло бы быть.

Что делать? Не будем касаться таких областей, как правильная глобализация/локализация маркетинга и рекламы, это тема для отдельной дискуссии. Лучше пройдемся по той самой технической цепочке – продукт-сайт-связь-заказ-оплата-доставка.

Где эта улица, где этот дом

Как известно, если в номере не указан код страны, это телефон американца. А если не указан даже код города – значит, телефон москвича. Это золотое правило часто помогает угадать нужный код, если человек, оставивший голосовое сообщение или заполнивший контактную форму на сайте, не потрудился сей код указать. То же самое относится и к телефонам, написанным на сайте фирмы, и к адресам: зачастую они не содержат кода и названия страны. Только представьте, сколько человеко-часов можно сэкономить в глобальном масштабе, если избавиться от необходимости гадать, в какую страну и в какой город нужно звонить. Это такая же азбука общения, как имя домена после «собаки»: никому не приходит в голову писать просто vasya вместо [email protected]. Тем не менее азбукой часто пренебрегают, особенно в Северной Америке и Москве. На каждом втором сайте в адресе не указана страна, в телефоне не указан код и нет обычного, не toll-free, номера (последнее сегодня чуть менее актуально, а вот раньше из многих стран было в принципе нельзя соединиться с номерами в зоне 1-800).

Конечно, положа руку на сердце, надо признать, что это преодолимые проблемы. Клиент может догадаться, где расположена фирма, он может угадать код страны. В конце концов, услышав «вы не туда попали», он поймет, что телефон на сайте был не в том городе, о котором он думал. Но это не вызовет у него симпатии к вашему бизнесу. А ведь это не совсем то, к чему вы стремились?

Если фирма не может правильно написать свой телефон и адрес, то не приходится ожидать, что она правильно сделала форму заказа, ту самую, где клиент указывает свой телефон и адрес для доставки: нас часто пытаются вогнать в прокрустово ложе представлений продавца о том, как именно должны выглядеть данные клиента. Хочется биться головой об стенку, когда веб-форма считает, что в вашей стране обязательно должны быть провинции или штаты, а их на самом деле нет, или наоборот, не дает возможность их указать, когда они есть. Веб-форма лучше вас знает, сколько цифр должно быть в телефонном коде города. Она также уверена, что пробелы и плюсики в номере – это зло (послушайте, вебмастеры: если пробелы вызывают у вас идиосинкразию – вырезайте их сами в скрипте, оставьте клиентов в покое) и что домен в вашем e-mail-адресе никак не может содержать больше трех символов после точки.

А когда дело доходит до выбора страны, все становится еще интереснее…

География – наука не дворянская

В своем достойном всяческого уважения стремлении к возможности обслужить клиента в любой точке земного шара фирмы создают веб-формы с соответствующим полем, где из выпадающего списка легко выбрать страну доставки товара или, например, узнать тариф на VoIP-звонок. Есть только маленькая закавыка: представления о географии у всех свои, зачастую совершенно дикие. Чего только не узнаешь о географии из этих списков! Можно обнаружить, например, что Commonwealth of Independent States – это такая страна, в которой есть города Киев, Минск, Москва и Тбилиси. Все в одной стране. Видимо, скоро увидим страну НАТО с Мадридом и Лондоном под одной крышей. Жителям Армении, Киргизстана, Таджикистана и Узбекистана будет небезынтересно узнать (по адресу www.efax.com/en/efax/twa/getRatesPopup), что их страны были аннексированы Россией. А уж бедных сербов остается только пожалеть – их страны вообще нет. Со стороны все это, пожалуй, даже забавно, но слишком чувствительные клиенты могут обидеться и уже никогда не сделать заказ.

Правильным решением представляется использование официального списка ISO 3166-1, с которым не помешает регулярно сверяться. Правда, этот метод небезупречен. В официальном списке ISO под видом настоящих стран вы получите такие географические странности, как большой, вечно покрытый толстым слоем льда кусок суши на Южном полюсе или маленький террористический анклав на Ближнем Востоке, не признанный даже большинством членов ООН. У ISO тоже есть свои особые представления о карте мира.

После выбора страны страдания клиента зачастую не заканчиваются, впереди еще много сюрпризов. Создается впечатление, что фирмы делают все возможное, чтобы создать как можно больше проблем клиентам-иностранцам. В ход идет либо оговоренный правилами запрет на покупки из-за границы (отморозим уши бабушке назло), либо отказ от приема иностранных кредитных карт, либо фантастическая цена за доставку, либо гигантский «штраф» за оплату банковским переводом. На полях сражений с иностранными клиентами проявляют доблесть представители всех континентов.

Предположим, что доставить товар нам все же согласились. Перейдем к самому приятному для бизнеса моменту – оплате.

Ду ю спик инглиш? ноу, ю донт

Локализация, как дело персонализированное и, можно сказать, интимное, в идеале должна происходить по любви и взаимному согласию. Иначе локализация начинает напоминать изнасилование несчастного пользователя. До невольного насилия доходят те фирмы, которые ограничивают выбор клиента, исходя из своих представлений о том, что ему нужно и приятно. Например, нельзя назвать иначе, как насилием, то, что во многих странах, включая Россию, практически невозможно купить английскую версию Windows в комплекте с новым PC. А ведь немалая доля пользователей на дух не переносит интерфейсы на языках, отличных от английского, поскольку ну никак не может понять, что такое, например, «приложеньице» (так назывались в русском Internet Explorer знакомые всем Java applets).

Карты, деньги, два ствола (чтобы клиент застрелился)

Товары или услуги выбраны, клиент готов платить. Вам когда-нибудь говорили в кассе супермаркета, что ваше желание заплатить за помидорчики кредитной картой порочно по своей сути и будет наказано штрафом в 7,5% от стоимости товара в корзине? Нет? Мне тоже. Но есть несколько мест, где вам так скажут. Например, популярный онлайновый магазин www.megashop.ru. Кладем в корзину товар, запоминаем цену, регистрируемся, выбираем оплату по кредитной карте (кстати, только для москвичей, ниже узнаете почему)… и получаем сюрприз! Цена незаметно выросла на 7,5%! Я все понимаю, эквайеринг карт стоит денег, хотя процент намного ниже того, что пытается взять с покупателя «Мегашоп», но при чем тут несчастный покупатель? Ведь процент (только не такой гигантский) можно заложить в цену товара для всех, вместо того чтобы пытаться незаметно пересчитать цену перед самым чекаутом [Мы, честно говоря, слегка усомнились в процентах и решили проверить «Мегашоп» на собственной шкуре. В нашем случае цена выросла не на 7,5%, а всего лишь на пять: за счет того, что для расчета рублевой цены при безналичной оплате применяется более высокий курс, чем при оплате наличными (а вот картой платит клиент или нет, уже особого значения не имеет; единственное исключение – безналичная система HandyBank). Попытавшись выяснить, насколько эта ситуация типична для российских интернет-магазинов, мы обнаружили другое: многие интернет-торговцы карточки к оплате просто не принимают. Те же, кто принимает, номером карты зачастую не интересуются: все равно курьера с машинкой посылать, он и посмотрит. В таких условиях и семь, и двадцать семь процентов, в общем-то, не принципиально. – Прим. ред.]. Для тех, кто денег не считает и соглашается на оплату картой, аттракцион продолжается. К вам приедет курьер с импринтером (в просторечье – прокатной машинкой), с лязгом прокатает карту, а потом будет долго дозваниваться в центр авторизации по вашему же телефону. Технологии сорокалетней давности на марше.

Москвичи должны быть благодарны, в Петербурге даже это недоступно. Не говоря о том, что нереально заказать оборудование для своих сотрудников в Новгороде, находясь при этом в Гамбурге. Работники прилавка, открывайте словарь! Читайте про SSL, онлайновые платежи, fraud protection! Берите пример с работников телекоммуникаций! Например, с «Манго-Телеком». Им импринтер не нужен. У них все гораздо интереснее.

«Манго-Телеком» предлагает отличный продукт www.mango-office.ru, в полном соответствии с требованиями времени: локальный многоканальный московский номер с гибкой переадресацией на любой номер в мире или на любой IP-адрес, на котором находится VoIP-телефон стандарта H.323. Отличная возможность для локализации вашего глобального бизнеса. Ваша фирма может купить московский номер, опубликовать его на русскоязычной версии сайта, сделать переадресацию на русскоговорящего сотрудника, и voilа, мы на шаг ближе к местному покупателю. Есть маленькая проблема – нужно приехать и заключить договор лично. То есть купить номер в Лондоне, Мюнхене или Нью-Йорке в десятках фирм вы можете за десять минут, никуда не приезжая, а вот в России будьте любезны показать свой светлый лик сотрудникам фирмы. Хорошо, покажем. Попросим кого-нибудь, в крайнем случае. Ведь, как говорят сотрудники «Манго-Телеком», платить потом можно картой и никуда ездить не надо. Ну что ж, попробуем заплатить.

Звоним, спрашиваем, как это сделать, потому что в онлайновой панели управления нет формы оплаты картой. Милая девушка сообщает, что нет никаких проблем: нужно всего лишь написать заявление на имя генерального директора фирмы, приложить копию карты с двух сторон и послать все это ему по факсу. Восхитительно. Живо представляется картина: клиент Amazon.com сканирует карту и шлет факсом заявление на имя генерального директора Amazon с нижайшей просьбой разрешить ему оплату томика Йейтса кредитной картой. На вопрос о том, почему нет простой онлайновой формы, следует замечательный ответ: «А как же вашу карту увидит наша бухгалтерия?!»

Работники телекома (и бухгалтерий)! Клиентам не интересно, как вы ее увидите! И вам нечего на нее смотреть, если вы знаете ее номер, дату истечения и CVV. Не наносите тяжелую моральную травму клиенту, посылая его оплачивать квитанции в Сбербанк РФ. Это не всякий вынесет, да и клиент может находиться совсем в другой стране.

Удивительно здесь то, что элементарные правила e-commerce неизвестны даже тем фирмам, которые напрямую связаны с IT и, казалось бы, обязаны хорошо понимать, как должен быть устроен процесс приема платежей для максимального комфорта клиента. Такие, прямо скажем, извращения в бизнес-процессе можно было бы понять, если б предметом рассмотрения был вентиляторный завод где-нибудь во Вьетнаме, а не продвинутые московские фирмы. Для них нет веских причин отвергать клиентов из других городов и стран, и все равно они вольно или невольно построили системы, которые лишают их таких покупателей.

Греческие календы

А если мы все же победили, товар заказан и оплачен, а продавец согласился его доставить за приемлемую сумму? Тогда мы ждем доставку, скажем, в полдень 08.09.07. Так написано в письме службы доставки. То есть 8 сентября. Или 9 августа? Или вообще в следующем году. Если продавец в США, то, скорее всего, 9 августа. Если в Англии, то, видимо, 8 сентября. А если в Германии? А если в Англии, но локализует дату в зависимости от того, откуда пришел покупатель? Вариантов много, но как просто было бы разрешить все сомнения, написав название месяца буквами! Тем не менее это мало кому приходит в голову. В том, как показывать даты в клиентском программном обеспечении, единства тоже нет. Кто-то показывает дату так, как принято в стране фирмы-производителя. Другие показывают ее в соответствии с настройками системы. В результате пользователь снова оказывается в потемках, потому что не знает, какой путь избрал программист.

Всем нам хочется жить в удобном мире, и сделать его удобным можем только мы сами. Окиньте критическим взглядом свои продукты, услуги, сайты и бизнес-процессы. Подумайте о том, как вам стать ближе к клиенту. И он станет ближе к вам.

В деревне гадюкино дожди

Кстати, и сама Microsoft, а не только ее реселлеры иногда не оставляет выбора. В Windows Vista есть удобный гаджет, показывающий погоду. Вы решили, что сейчас пойдет рассказ о том, что в немецкой версии Windows нельзя увидеть погоду во французских городах? Нет, дело обстоит немного интереснее. Возможность узнавать погоду, как выяснилось после тщательного изучения вопроса, определяется… системной локалью! Сотрудник нашей фирмы в Новой Зеландии, посмевший сменить английскую локаль на русскую, получил вместо погоды в городе Christchurch сообщение «service unavailable», и никакие ухищрения, кроме возврата локали на английскую, не помогли.

Нередки проблемы и с геолокацией посетителей сайта, то есть с определением местоположения с помощью IP-адресов. Удобно, когда контент сразу выдается в локализованном виде, на языке клиента, а цены отображены в национальной валюте, но только если есть возможность сменить географическую зону. Люди путешествуют, и, поверьте, сидя в японском отеле, совсем не хочется снова и снова оказываться на японской странице сайта, когда вам нужна привычная англоязычная версия.

ПРАКТИКА: Трагедия положений: Следствие так и не установило, что установил директор

Автор: Павел Протасов

Мы еще с прошлого года планировали опубликовать серию материалов, рассказывающих о том, что в России понимают под «компьютерными преступлениями», и как с этим бороться. Вряд ли знание закона способно сильно помочь человеку, попавшему по неосторожности под прицел стражей закона (тут уж как повезет), однако незнание закона уж точно от ответственности не освобождает. В плане выпуска стоял другой материал Павла Протасова, однако мы решили перенести его в следующий номер, а в этот поставить рассказ о деле Александра Поносова, директора сельской школы, который купил детям компьютеры да и попал под суд. – В.Г.

29 января прошло очередное заседание Верещагинского районного суда Пермского края, рассматривавшего уголовное дело по обвинению директора школы села Сепыч Александра Поносова. Вменяют ему третью часть статьи 146 УК – «Нарушение авторских и смежных прав». Заключается его преступление в том, что на компьютерах, установленных в школьном кабинете информатики, прокурорская проверка обнаружила нелицензионное программное обеспечение от Microsoft – копии Windows и Office двух версий.

Благодаря тому что процесс этот широко освещался в прессе, о нем слышали все, кто интересуется новостями, связанными с компьютерами. Да и те, кто не интересуется, – тоже. Потому что, в отличие от остальных подобных дел, о «сепычевском прецеденте» писали и снимали много и охотно.

Но такое внимание прессы – вовсе не следствие уникальности дела. Скорее Поносову «повезло»: он «оказался в нужное время в нужном месте». И тем, кто за процессом наблюдает, тоже повезло: в газеты попало не уникальное, ничем не примечательное «типовое» дело о контрафакте. Таких по России возбуждается ежегодно вагон и маленькая тележка. Они расследуются и успешно проходят через суды, и все это происходит примерно так же, как и в случае с Поносовым.

Один для всех

Надо сказать, что та прокурорская проверка, в ходе которой были выявлены пиратские программы в школе, была частью проверки общероссийской, инициированной письмом Генеральной прокуратуры. Правда, в массовом сознании письмо это стало одним из основных доказательств того, что прокуратура «стремится выслужиться перед вступлением России в ВТО», по крайней мере так считают наблюдатели. Но на самом деле все гораздо прозаичнее: проверка была частью деятельности по надзору за соблюдением законодательства. В рамках такого надзора в поле зрения работников прокуратуры попадают самые разные ситуации: в этом месяце они бдят за авторским правом, в следующем – за соблюдением санитарно-эпидемиологического законодательства, потом еще за чем-то…

Кстати, если поискать на официальном сайте Генпрокуратуры (www.genproc.gov.ru) новости за лето прошлого года (именно тогда шла проверка), то можно найти кое-какие сообщения о ее ходе. Есть там и о школах, которые попали «под зачистку». Правда, о них в газетах не пишут.

Вдобавок в подобных инцидентах частенько ищут какой-то злой умысел работников прокуратуры, которые якобы специально выбирали, на кого наехать. Не знаю, были ли какие-то трения с властями у Поносова, но в общем случае ситуация выглядит предельно просто. Школа, больница, детский дом, да хоть хоспис – это абсолютно неважно. Прокурорский работник приходит в учреждение и проводит проверку. Размер «пиратки» крупный – есть уголовное дело, некрупный – дела нет. Никакие «этические нормы» во внимание приниматься не будут. Закон у нас – один для всех.

В отличие от старой редакции статьи 146, предполагавшей возбуждение дела по заявлению правообладателя, ее последний вариант этого вовсе не требует. И поэтому любые упреки в адрес Microsoft в связи с делом Поносова, мягко говоря, необоснованны.

Мелкомягкие тут ни при чем, и им, кстати, еще долго придется отмываться от такой вот репутации «борцов со школами».

Единственное, за что их можно упрекнуть, – так это за лоббирование ужесточения законодательства по отношению к пиратам, из-за чего и была изменена 146-я статья.

Впрочем, общественное негодование я вполне понимаю: «пираткой» в России пользуется практически любой владелец домашнего компьютера, за исключением линуксоидов и «яблочников». И если уж сажать – так всех подряд… Но закон у нас, как известно, один для всех, поэтому поделить его надо так, чтобы не обидеть никого из уважаемых людей.

И когда, скажем, прокурор Верещагинского района говорит в интервью [3], что краевая прокуратура заключила договор на покупку лицензионных программ только в прошлом году, то этим словам никакого значения придавать ни в коем случае не нужно. А ну как окажется, что стоимость программ, установленных на прокурорских компьютерах, превышает пятьдесят тысяч? И что тогда делать? Срок давности по этой части 146-й статьи – шесть лет. Не станем же мы обвинять сего государственного мужа в том, что он, «будучи ответственным за соблюдение законодательства при организации деятельности прокуратуры, вопреки воли правообладателя, без заключения с ним договора… незаконно ввел в оборот и использовал при осуществлении деятельности…» [Кстати, этот отрывок – дословная цитата из обвинительного заключения по делу Поносова]? Нет– нет, так не пойдет. Прокурорским работникам при дележке пусть достанется УПК, а уголовную статью номер 146 мы, пожалуй, отдадим Поносову…

Ответственность пользователя

В деле №601 двести двадцать два листа, от начала и до конца обвинительного заключения. Это довольно мало: значительную часть стандартного уголовного дела составляют бумаги, главная задача которых – зафиксировать процессуальные решения, по нему принятые, а также всякие процессуальные моменты, вроде ознакомления обвиняемого с делом и заключениями эксперта. Вдобавок Верещагинская прокуратура по результатам проверки зачем-то возбудила два дела – за Windows и за Office. Их потом соединили, и теперь в деле №601 – два экземпляра материалов проверки. В общем, сухой остаток документов, на которые опирается следствие в обвинительном заключении, не превышает шестидесяти листов.

Есть там несколько допросов свидетелей из числа работников школы. Следствие выясняло в основном, использовались ли компьютеры с пиратским ПО в учебном процессе. Разумеется, использовались – и следствие фиксирует это в протоколах допроса, а затем – переписывает в обвинительное заключение. Это, пожалуй, единственный уникальный момент в этом типичном деле: «незаконным использованием объектов авторского права» следователь счел пользование компьютером с контрафактными программами. Все началось, кстати, еще до возбуждения дела, с проверки: после ее проведения помощница прокурора взяла с Поносова расписку о том, что он обязуется не пользоваться компьютерами и ничего с них не стирать.

Надо сказать, что такая трактовка «использования» сомнительна с точки зрения законодательства и практики его применения. Следствие понимает под «использованием» его определение, данное в законе «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных», и даже приобщило к делу выписку из него. В 10-й статье закона содержится определение «исключительного права» автора программы для ЭВМ, которое дает ему возможность осуществлять или разрешать осуществлять определенные действия со своим творением. Список действий – не исчерпывающий, благодаря чему следствие распространяет его и на пользование компьютером.

Но вот ведь незадача: есть еще закон «Об авторском праве и смежных правах», в котором тоже содержится определение «исключительных прав» автора. А по общему правилу разрешения коллизий между правовыми актами применяться в таких случаях должен закон, принятый позже, то есть «Об авторском праве…». Кстати, Верховный суд еще тогда, когда начиналась сепычевская эпопея, принял постановление [4] с обобщением судебной практики, в котором эту точку зрения подтвердил.

Список полномочий, которыми наделен автор в рамках пользования исключительным правом, в законе «Об авторском праве…» исчерпывающий, и пользование компьютером под него не подпадает. А вот установка «пиратки» или, скажем, выкладывание ее в сеть – подпадает. Верховный суд об этом говорит недвусмысленно, отмечая в 25-м пункте постановления, что запись произведения в память ЭВМ является использованием в том случае, если к произведению получает доступ неограниченный круг лиц.

Вдобавок статья 146 предусматривает ответственность за действия, совершенные «в целях сбыта». Это дополнительное подтверждение тому, что сей термин должен трактоваться в соответствии с законом «Об авторском праве…», поскольку пользоваться компьютером в целях его сбыта ну никак не получится.

Идея решить вопрос об «ответственности конечного пользователя» принадлежит, кстати, районному прокурору. Сначала дело было приостановлено из-за неустановления лица, подлежащего привлечению к ответственности. Проще говоря, следствие не выяснило, кто же все-таки ставил программы на компьютеры, и приостановило дело до выяснения. Но прокурор решил, что это было преждевременным решением, и своим постановлением дело возобновил. А до того, кстати, диски из компьютеров даже не изымались, они были изъяты позже, именно по указанию прокурора.

Кстати, в постановлении было еще и указание о проведении осмотра жестких дисков с участием специалиста, дабы выяснить дату установки программ и сопоставить ее со временем поступления компьютеров в школу. Оно следователем не выполнено: в ходе осмотра были зафиксированы только серийные номера винчестеров, извлеченных из корпусов. Затем диски были направлены на экспертизу, в постановлении о назначении которой имеется пять вопросов. И вопроса о дате установки программ среди них нет.

Правда, в заключении эксперт все-таки определил эту дату: оказалось, что девять версий Office 2003 установлены 27.04.2006, а все остальное – 20.11.2004. Как говорится, «опаньки»: компьютеры поступили в школу в августе 2005 года. То есть на момент установки операционной системы и большей части софта они находились у поставщика. Который тоже допрошен и от обвинений в установке пиратских программ, разумеется, открестился.

В деле есть поручение о производстве оперативно-розыскных мероприятий и ответы на него, из которых следует, что оперативным путем выявить лицо, установившее программы, не «представилось возможным». При исполнении поручения милиция, кстати, нарушила все разумные сроки, ответив в сентябре на майский документ (согласно статье 152 УПК этот срок не должен превышать десяти суток). Видимо, основательно искали.

Меж тем уже сейчас, в ходе суда, в прессу просачиваются сведения о выступлении местного представителя Microsoft, заявившего, что «Сотрудник, который продавал компьютеры с контрафактной программой, оштрафован на 10 тысяч рублей» [2]. Не могу утверждать, что это именно тот сотрудник, который ставил программы на сепычевские компьютеры, но вполне может оказаться, что тот…

Экспертиза экспертизы

Несмотря на то что особенности в толковании закона по данному делу все же имеются, с экспертизой следствие поступило как всегда. Одно из самых распространенных нарушений при расследовании дел по статье 146 – это постановка перед «экспертом» вопросов, входящих в компетенцию следователя, таких как «является ли диск контрафактным» или вопрос об определении размера «ущерба». О недопустимости подобной практики недавно говорил даже Верховный суд все в том же постановлении, но ставить их перед экспертами упорно продолжают. Поставили и на сей раз – и о «признаках контрафактности», и о «размере ущерба». Еще следствие заинтересовал вопрос, а нет ли на жестких дисках программ, «позволяющих избежать процедуры стандартной регистрации системы либо подобрать в процедуре регистрации код ответа»? Проще говоря, эксперту предлагалось поискать на винчестерах кряки с кейгенами – и, ежели таковые найдутся, вменить еще и статью 273 УК, поскольку эти программы следствие квалифицирует как «вредоносные». (Надо сказать, такая квалификация не основана на законе.)

Причем главным способом определения «контрафактности» было и остается визуальное исследование и поиск так называемых признаков контрафактности: некачественной полиграфии, отсутствия кода производителя, записи нескольких программ на один диск и т. п. О том, что при подобной «экспертизе» пиратскими могут признаваться и легальные программы, говорилось не раз, но без толку [Кстати, учитывая, что все большее число крупных производителей распространяет свою продукцию через Сеть, такие случаи станут происходить все чаще. Например, допускается загрузка дистрибутивов по Сети в программах лицензирования Microsoft, действующих в MSDN. И не только: одна из последних инициатив от MS – продажа через сеть Windows Vista. А у меня самого на полке стоит набор под названием Adobe Video and Audio Solutions, состоящий из двух DVD, на которых записаны обучающие курсы по продуктам от Adobe, и сами продукты, пять штук, от Photoshop до Premiere. Вот вам стопроцентная «пиратка»: во-первых, диски не продаются в России, и в коллекции у «эксперта» их не будет. Во-вторых, явный признак контрафакта – несколько продуктов на одном диске. То, что набор этот я заказал на сайте самой Adobe и получил из США бандеролью, волновать никого не будет]. Доказательством контрафактности объявляется отсутствие голографических наклеек, руководств пользователя и дистрибутивов. То есть подозреваемого в конечном счете самого вынуждают доказывать легальность приобретения софта, что противоречит презумпции невиновности.

Да и сами «признаки» появились как средство избежать именно вопроса о контрафактности. Впрочем, в нашем случае это не помогло: эксперт проигнорировал формулировку из постановления следователя и ответил-таки, что «программное обеспечение является контрафактным и не имеет подтверждения о законном использовании».

Какой услужливый эксперт: отвечает на незаданные вопросы, что с датами установки, что с контрафактностью… К тому же в деле нет вообще ничего о нем самом, кроме того что он – «технический специалист», сертифицированный фирмой Microsoft. В принципе уже на основании этого факта можно было требовать отвода, поскольку какая-либо зависимость эксперта от компании-правообладателя должна быть начисто исключена. По сообщениям прессы [1], одной из причин переноса заседания стало то, что суд пожелал привлечь более компетентного эксперта. Я бы тоже так сделал.

Заслуживают внимания и использованные методы исследования. В самой «экспертизе» – двадцать листов. Но большая их часть – это скриншоты программы для просмотра системного реестра Windows, показывающей Installation ID установленных программ, а также окон «О программе» все с теми же идентификаторами.