Текст книги "Танкист. Поручик"

Есть! Вот он! К тому же не один. Следом в рассеивающейся завесе появился второй танк. Оба выстрелили. Первый снаряд прошел мимо, зато другой попал в лобовую плиту, гулко ударил по ушам и, уйдя в рикошет, зарылся в землю, взбив фонтан рыжей пыли.

– Миша, короткая!

Выстрел!

В этот раз – без возгорания. И странное дело: если судить по цифрам, то двое членов экипажа отделались только ранениями. Повезло, что тут еще сказать. Причем крупно. Потому что это самая настоящая небывальщина.

Едва грохнуло орудие, как «бардак» рывком тронулся задним ходом. И тут же перед взглядом Виктора промелькнул стремительный росчерк. Однозначно трассер разминувшегося с ними снаряда, больше просто нечему. Остается только гадать, как он умудрился его вообще заметить.

– В стволе! – доложил Туников, по обыкновению легонько толкнув в плечо.

Виктор навелся на второй танк.

– Короткая!

Выстрел! Трассер ударил в землю, взметнув рыжий фонтан и обдав машину противника комьями земли. Но только и всего, не все коту масленица. Череда попаданий прервалась. Но следующий выстрел оказался точным. И опять – в боевое отделение. Танк, не загоревшись, проехал еще несколько десятков метров, после чего встал. Но Виктор на него уже не обращал внимания, получив сообщение от Эфира и вычеркнув его из ряда целей.

Еще два попадания от двух оставшихся машин. И вновь броня показала себя с наилучшей стороны. А потом по ушам приложило так, что в голове вновь зазвенело. К тридцатисемимиллиметровкам они уже как-то попривыкли, но это было нечто более серьезное.

Виктор открыл в зевке рот и тряхнул головой, чтобы привести себя в порядок. Из глаз высекло слезу, и он поспешил проморгаться, избавляясь от лишней влаги. Что это было?!

– Прямо перед нами полевое орудие. Дистанция – около полукилометра.

Виктор глянул в смотровую щель. Есть такое дело. Дым от выстрела еще не полностью истаял, а потому он успел приметить пушку, выставленную на прямую наводку. Чуть в стороне грузовик. Правее заканчивают установку второго орудия. Еще два грузовика выкатывают на открытое пространство, буксируя такие же орудия.

Судя по всему, это современные «Тип-90». Дистанция – шестьсот пятьдесят метров. На таком расстоянии его снаряд в пятидесяти пяти процентах способен проломиться через их лобовую бронеплиту.

– Миша, право тридцать! – превозмогая головную боль, выкрикнул Нестеров.

Как бы ему ни было худо, Уткин все же не потерял способности управлять машиной, как сохранил и боеспособность. Чего не сказать о том же Туникове, трясущем головой и пытающемся таким образом привести себя в порядок. Что там с Ясеневым, непонятно. Может ведь и контузить. Сидеть даже за толстым железом далеко не всегда безопасно.

– Тимур?!

– В порядке, командир, – страдальчески произнес радист.

Вот и ладно. Что бы там ни было, разберутся после выхода из боя. А пока Виктор повременит использовать «Аптечки», как не позволит это делать и остальным.

Очередной снаряд вздыбил фонтан земли перед машиной и, рикошетировав, улетел куда-то левее.

– Игорь, осколочный!

– Есть осколочный!

И вновь прилетел снаряд в лобовую плиту. Опять – сильнейший удар по ушам. Но и в этот раз бронебойный ушел в рикошет.

– В стволе!

Выстрел! На этот раз сходу. Пыльное облако возникло рядом с первым орудием. Завихрилось и грибом поднялось вверх. Впрочем, его тут же разметало ветром.

– Осколочный!

Об этом орудии на время можно позабыть. Если судить по сообщению Эфира, его расчет не только наложил в штаны, там кому-то еще и прилетело, а значит, можно заняться другим. Хотя, по-хорошему, лучше бы сматываться. Вот только горючки мало и корму подставлять никак нельзя. В подтверждение этого прилетел очередной тридцатисемимиллиметровый привет. Конечно, на фоне более крупного калибра сущая мелочь, но по совокупности голова уже болит не переставая.

Очередной японский семидесятипятимиллиметровый прошел мимо. Виктор выстрелил в ответ. В саму пушку не попал, но положил свой осколочный рядом, то ли ранив двоих, то ли убив одного. Словом, в этот раз не так уж и существенно. Зато самураи заканчивали выставлять еще два орудия.

И тут рядом с батареей взметнулось сразу два султана земли. Затем еще два. Потом бомбы начали рваться уже в зарослях деревьев, где должна была находиться основная колонна.

– Миша, разворачивайся, и уходим отсюда! – тут же нашелся Виктор.

– Выполняю, – отозвался Уткин.

Нестеров ощутил, как машина довернула вправо. Резко остановилась. Рыкнула коробка передач, вот уж чего у их мехвода давненько не случалось. Нервничает. И, наконец, рванула вперед, забирая влево. Впрочем, и дальше они не двигались по прямой. Уткин все время делал непредсказуемые повороты вправо и влево, сбивая возможный прицел.

– Командир, а что это было? – поинтересовался Тимур.

– Наши штурмовики подтянулись.

– Как-то быстро они, – удивился Игорь.

Вообще-то, по ощущениям, после того как они сообщили по рации об обнаружении противника, прошла чуть не вечность. И сомнительно, чтобы для Туникова время шло медленнее. Просто обстоятельный отец семейства посмотрел на часы.

– Скорее всего, уже были в небе, и их просто перенаправили. Прорыв в приоритете, – пояснил Виктор.

– Ясно.

Отбежали от места боя на три километра и, загнав машину в лесок, приступили к покраске ее водоэмульсионкой. Оно и прежде получалась редкостная халтура, но в этот раз они себя переплюнули. Отмывать машину от грязи некогда. Краску не просушишь. Только и того, что обдует на ходу. А значит, она еще впитает в себя пыль, и тогда уж получится не бледно-зеленый цвет, а не пойми что. Но приказ в отношении «Камуфляжа» однозначный. Максимально возможная секретность.

Глава 9
Нечаянная встреча

Когда добежали до позиций взвода, Ли уже мобилизовал местных жителей на рытье капониров и траншей. Не сказать, что те старались не за страх, а за совесть, но, понукаемые военными, работали все же споро. Впрочем, и сами солдаты не стояли в стороне, а очень даже резво орудовали шанцевым инструментом. Во взводе даже новички имеют боевой опыт, так что сознают всю серьезность положения и важность полевых укреплений.

К слову, позиция удачная. Помимо самой речки, шоссе проходит меж двух озер, прикрывающих позицию с флангов. Обойти их проблематично. А уж о том, чтобы провести там технику, и говорить нечего. Никакой гарантии, что управятся даже внедорожники.

– Как тут у тебя, Ли? – поинтересовался Виктор у своего зама, когда тот подошел с докладом.

– Машины с боеприпасами и топливом пришли. Не обманули тыловики. Еще минут двадцать, и первая линия будет закончена, господин старший унтер-офицер. Под БРДМ и МБТ копаем сразу по два капонира, там, где вы и указали.

– Хорошо. Поторопитесь. Японцы будут здесь самое большее через час. Людей на работах не задерживай. Через полчаса чтобы тут никого не было.

– Есть, – коротко бросил зам.

– А эт-то еще что такое?! – искренне удивился Нестеров.

Нет, появление медика он только приветствует. То, что девушка, не так уж желательно, но в общем и целом приемлемо. Н-но… Серое платье и белый передник с красным крестом, подчеркивающие стройную и статную фигуру. В памяти сразу же всплыли беззаботные дни отрочества и образ подруги. Уж больно одеяние походило на гимназическую форму.

– Таня?! – даже не пытаясь скрыть своего удивления, произнес Нестеров.

– Привет, Витя! – жизнерадостно улыбаясь, поздоровалась девушка.

И будь он проклят, если она не сдержалась, чтобы не броситься ему в объятия. Да он сам едва не подался порыву, но совладал с собой. Все же вокруг не просто посторонние, а подчиненные. Негоже командиру выказывать слабость. Даже такую.

– Здравствуй, Таня. Ты что тут делаешь? – поинтересовался он.

– У меня зимняя практика. В рамках программы помощи Китаю в области здравоохранения академия сформировала несколько бригад из студентов с разных курсов. Передвижные медицинские пункты задерживаются в селах, пока поток больных не станет заметно меньше, после чего перемещаются дальше.

– Интересно получается. А отчего же вам не кататься так дома? Тут вообще-то война, – даже не пытаясь скрыть свое неудовольствие, произнес Виктор.

– С одной стороны, там практика не такая большая. Все же здравоохранение у нас на качественно ином уровне. С другой – здесь самостоятельности больше, а, как следствие, и наработка опыта в значительных объемах. С какими только случаями не приходится иметь дело. А как начались бои на линии обороны Уфу, так еще и поток раненых появился. На базе нашей бригады развернули небольшой перевалочный госпиталь. Оказание более качественной помощи раненым и переправка их дальше в тыл. Что для меня, с моей специализацией хирурга более чем полезно.

– Вас не имели права мобилизовывать, – покачал головой Нестеров.

При этом он лихорадочно пытался сообразить, как бы отправить подругу подальше в тыл. Японцы в часе отсюда.

– Так нас и никто и не мобилизовывал. Мы ведь под эгидой Красного Креста. Помогаем всем страждущим, – пожала плечами Баева.

– Таня, тут скоро будет очень паршиво. Японцы прорвали вторую линию обороны и уже приближаются сюда.

– Я знаю, – беззаботно улыбнулась она.

– Я не разделяю твоего оптимизма. На войне нет и капли той романтики, что показана в книгах и фильмах. Таня, вам нужно уходить. Срочно, – снимая шлемофон, безапелляционно подытожил он.

В ответ она вновь улыбнулась и, не удержавшись, потянулась рукой к его лицу. Пальчики коснулись лба и поправили его мокрые волосы коротко стриженного чуба.

– Не надо, – смутился он, убирая ее руку.

– Да погоди ты, – озабоченно бросила девушка и, решительно подступившись, положила ладони ему на виски.

– Таня…

– Молчи.

Она простояла так несколько секунд, сосредоточено всматриваясь в одной ей видимую точку. После чего наконец отступила на шаг.

– Легкая контузия головного мозга, – констатировала она и тут же уточнила: – Витя, вы были в бою?

– Так, самую малость, – кивнув на борозды, оставленные снарядами на броне, ответил он.

Вообще-то они не выглядели свежими, так как были покрыты бледно-зеленой водоэмульсионной краской. Н-да. Которая впитала в себя рыжую пыль и приобрела непонятный цвет. При взгляде на БРДМ так и хотелось назвать его чумазым. Что поделать. Не было времени, чтобы хоть как-то просушить свежую покраску.

– Ребята, подойдите ко мне, я осмотрю вас, – позвала она.

Экипаж переглянулся и посмотрел на своего командира. Тот пожал плечами: мол, чего стоите, выполняйте. Ясенев задорно обтер ладони о комбинезон и с явно игривым настроем направился к сестре милосердия. Тимур был за машиной и не видел, как разговаривали Виктор с Татьяной.

Туников придержал радиста за локоть и что-то шепнул на ухо. Настроение у Ясенева явно испортилось. Причем настолько, что он хотел даже проигнорировать намечавшийся медосмотр. Но заряжающий легким толчком придал ему нужное направление.

Таня управилась быстро, прошло не больше пары минут. Похоже, она стала хорошим диагностом.

– У всех троих – легкая контузия головного мозга. Хорошо бы использовать «Аптечку», – с сомнением подвела итог Баева.

– Это перед боем-то? Исключено, – отрицательно покачал головой Нестеров.

– Хочешь сказать, что у тебя хватит зарядов «Аптечек» на весь экипаж? – вздернув брови домиком, поинтересовалась она.

– С избытком. И даже на взвод, – не сумев сдержаться, с эдакой легкой небрежностью подтвердил он.

– Тогда я советую не откладывать в долгий ящик и применить артефакты, – наставительным тоном произнесла она.

– И не подумаю.

– Витя, контузия – коварная штука. Вот сейчас вам вроде бы полегчало. Всего лишь слегка ноет голова, и все. Но это отложится и бесследно не пройдет. Максимум дня три, и тогда уже процесс будет необратим. Никакая «Аптечка» не поможет. Только перерождение.

– Ну, чего уши развесили? – обернулся Нестеров к своему экипажу. – Заняться нечем? Позиции уже подготовлены? Машина замаскирована? Боекомплект и топливо пополнены? Нечего сказать? Выполнять.

– Есть, – вразнобой ответили парни.

Коротко попрощались с девушкой и направились исполнять только что полученное распоряжение, пусть и отданное в такой вот форме. Каждый знает, чем ему заниматься, так что в уточнениях необходимости нет.

– Строгий ты, Витя, – неодобрительно хмыкнула она.

– Не строгий, Танюша. Прагматичный. В любом случае пара дней у нас есть. Артефакту ведь без разницы. Он вылечит все болячки скопом. И с того света вернет, и от контузии заодно избавит. Только перезарядка у него – целых десять дней, а бой нам предстоит уже совсем скоро.

– Понимаю.

– Ничего ты не понимаешь. Вам нужно срочно уходить. Война – это не шутка.

– Мы под защитой Красного Креста. Помнишь?

БРДМ рыкнул двигателем и, выпустив из выхлопных труб черные клубы дыма, рывком тронулся с места, направляясь к одному из капониров. Виктор и Таня отошли в сторону, она невольно чихнула. Впрочем, это не повлияло на решительный настрой Нестерова.

– Недавно их император издал указ, согласно которому китайцы не подпадают под Женевскую конвенцию. Ни военные, ни гражданские. Бесправный скот.

– Пусть так. Но над нашим госпиталем флаг Красного Креста. Они не смогут проигнорировать этого. Что ни говори, а японцы придерживаются цивилизованных правил ведения войны. С чего бы нам бояться агрессии с их стороны?

В этот момент над головой прошли штурмовики в сопровождении истребителей. На этот раз – в обратном направлении. С наземными силами у Гоминьдана не очень. Как, впрочем, и у ЧВК. Зато в воздушном пространстве их преимущество неоспоримо. Не сказать, что русские пилоты полностью доминируют в воздухе, но японцы им все же явно уступают. И в первую очередь, в техническом плане.

– Таня, ты даже не представляешь какая звериная натура прячется за этими милыми японскими улыбками, – проводив взглядом самолеты, покачал головой Виктор. – Убийства тысяч военнопленных и гражданских ради опыта. В концлагере можно оказаться просто потому, что ты не понравился японцу. Рядовые и офицеры с умением «Палач» не такая уж и редкость. Входя в села и города, самураи ведут себя крайне жестоко. Изнасилования и истязания у них в порядке вещей. Нередко подобное поведение даже поощряется.

– Витя, ты говоришь страшные вещи, – недоверчиво склонив головку набок, произнесла она.

– Я говорю правду, Таня. И если они войдут в село, то тут начнется нечто страшное. Пусть вот эти китайцы, что с неохотой копают нам траншеи, и не верят в это. Но они сейчас в прямом смысле трудятся ради сохранения своих жизней. А когда голова идет кругом от крови и вседозволенности, солдаты попросту могут наплевать на Красный Крест. И уж тем более, если увидят у вас оружие. Это и вовсе сорвет все барьеры. Кстати, у вас имеется оружие?

– Ну да. Для самообороны. Ну и наработки опыта. Глупо же отказываться от подобной возможности. Я, кстати, себе купила пневматический карабин. И с накачкой баллонов возни почти нет. Насос на электроприводе справляется с этим на раз. Подключаешь к проводке автомобиля, две минуты и порядок. Я уже оправдала это приобретение за счет экономии на боеприпасах, – увлеченно начала рассказывать Татьяна.

– Если вы не уходите, тогда от оружия нужно избавиться, – не разделяя ее оптимизма, продолжал настаивать он. – Ну хотя бы закопайте его где-нибудь на заднем дворе. Чтобы, даже если японцы найдут, у них не возникло и тени сомнений в том, что вы не собирались его использовать.

Виктор понимал, что не сможет убедить ее и остальных членов бригады убраться отсюда. Они уже имели дело с ранеными, видели страдания других и не боялись крови, а потому полагали, что теперь им и сам черт не брат. Ошибочное мнение, но ты поди их в этом убеди. Ради Татьяны он бы силой их увез отсюда, и плевать на то, что она на него обидится. Но он не имел возможности покинуть позицию. Противник находился слишком близко.

– Хорошо, я поговорю с Максимом, – с самым серьезным видом пообещала она.

– О чем ты хотела со мной поговорить, Танюша?

Виктору не понравился ни этот тип, ни то, как он держался с Таней, встав рядом с видом собственника. А пуще того, как она смотрела на него. Ничего такого, в ее взгляде угадывались только уважение и восхищение лидером, но от этого ведь недалеко и до чего-нибудь более серьезного. Или совершенно несерьезного. Глупость – она ведь такая… Сам не поймешь, как смог вступить в нее.

Тем паче, когда имеешь дело с субъектом, Суть которого более чем впечатляет. Уже девятая ступень, и Харизма – в один и семь десятых. С остальными показателями тоже полный порядок. Похоже, весьма амбициозное молодое дарование. Однозначно имеет перед собой определенную цель, к которой будет двигаться, несмотря ни на что.

Лет двадцать пять, наверное, на последнем курсе академии, высок, спортивного сложения, самоуверенный взгляд. Одет во френч цвета хаки с большими накладными карманами и открытым воротом, из-под которого видны серая рубашка и галстук. На голове фуражка английского типа с белым околышем и красным крестом вместо кокарды. На левом рукаве такая же повязка.

С одной стороны, Виктор с Таней вроде как и не встречаются, они всего лишь друзья. С другой – сам черт не разберет, что между ними вообще происходит. Во всяком случае, с некоторых пор слово «дружба» в отношении нее Нестерова уже слегка раздражает.

А вот этот тип – так и не слегка. Виктор даже представил, как сворачивает на сторону этот волевой подбородок, лишая красавчика ореола героя с агитационного плаката. Наверняка бабник и не знает отбоя от слабого пола. Отчего такой вывод? Да есть у него нечто неуловимо общее с Аршиновым. Только тот был Нестерову другом и, при всей своей кобелиной натуре, на Баеву даже не думал засматриваться.

– О! Максим! Ты вовремя, – встретила она его. – Познакомьтесь, начальник нашей бригады, Иволгин Максим Андреевич, он на выпускном курсе академии. А это мой одноклассник, Нестеров Виктор Антипович.

Ну, а он о чем. Весьма целеустремленный индивид. Даже не врач, но сумел возглавить бригаду, увлечь за собой ребят и выбить финансирование. Такое под силу далеко не каждому. Возможно, и скорее всего, за ним кто-то стоит, но это только подтверждает выводы Виктора.

– Очень приятно, – протянул руку Иволгин.

– Взаимно, – обмениваясь рукопожатием, ответил Нестеров.

– Витя советует нам избавиться от всего оружия, так как в случае прорыва линии обороны японцы могут воспринять нас не как представителей Красного Креста, а как военную силу, – пояснила Таня.

– Что за чушь! – фыркнул в ответ Максим. – Японцы, конечно, азиаты, но весьма прогрессивных взглядов. Они строго придерживаются норм и правил цивилизованного мира.

– Расскажите это заживо сожженным в паровозных топках во время интервенции ДВР. Десяткам, если не сотням тысяч расстрелянных и замученных китайцев.

– Мы не китайцы, – вскинув подбородок, произнес Иволгин.

– Считаете себя выше азиатов? – вздернул бровь Виктор. – Являетесь почитателем Киплинга и его «Бремени белого человека»?

– Будете отрицать то, что мы несем отсталым странам свет цивилизации и прогресс?

– Н-да. Тяжелый случай. Уезжали бы вы отсюда, – покачав головой, произнес Виктор. – Я не шучу. Если японцы прорвутся, тут будет самый настоящий филиал ада.

– Вы настолько не уверены в своих силах? – хмыкнул Иволгин.

– Послушайте, любезный, нас не бросили бы сюда по тревоге, если бы не запахло керосином. К тому же, у меня только один взвод, пусть и усиленный, а сюда движется не меньше полка при поддержке танков. Так что да, у меня присутствует доля сомнений в наших возможностях. Повторяю, вам лучше уйти.

– И не подумаем. Мы находимся под эгидой Красного Креста. Японцы могут сколько угодно бросать на нас злобные взгляды, но не посмеют и пальцем тронуть, потому что тогда против них ополчится весь цивилизованный мир.

Господи! Ну откуда берутся такие придурки? Виктор осуждающе покачал головой, словно разговаривал с глупцом, не осознающим происходящее. Да какого черта словно! Он и есть глупец! Причем в самой что ни на есть тяжелой форме.

Бог весть, чем бы закончился этот разговор. Скорее всего, ничего хорошего из этого не вышло бы. В словесной дуэли Виктор этому типу не соперник, никогда не умел быть убедительным в спорах. В морду? Тогда точно проиграл, потому что Татьяна явно заглядывала в рот этому самовлюбленному хлыщу. Причем уже сейчас – хорошему специалисту в области медицины.

Нестеров видел его Суть, как и разносторонне развитые умения. В той же медсанчасти ЧВК Виктор ни у кого не наблюдал подобных характеристик. А ведь они, в отличие от этого, окончили обучение и являются дипломированными врачами.

– Воздух!!!

Внезапно раздался тревожный крик одного из китайских солдат, тут же подхваченный разноголосицей других сослуживцев.

Виктор в сердцах выругался и вскинул бинокль, вглядываясь в самолеты, наползавшие со стороны противника. Чуть выше шли двенадцать бипланов. Однозначно истребители прикрытия. А вот ниже – уже прикрываемые ими бомбардировщики в том же количестве. То есть пожаловали сразу две эскадрильи.

Удачно подгадали момент, что тут еще сказать. Русские никак не успеют поднять в воздух свои истребители, которые только добрались до аэродрома. Они сейчас с пустыми баками и израсходованным боекомплектом.

С одной стороны, Виктор испытал облегчение, потому как это идеальный повод для организованного отступления перед явно превосходящим Иволгиным. С другой – не на шутку расстроился тем, что противник вскрыл их линию обороны, которую они еще не успели толком замаскировать. Да и как ты ее скроешь, если более трех сотен крестьян машут вдоль берега шанцевым инструментом.

– Бегом в траншею! – бросил Нестеров Баевой и Иволгину. И тут же закричал во всю мощь своей глотки: – Всем залечь!!! В укрытие!!!

Убедившись, что медики геройствовать не собираются, а солдаты пинками сгоняют крестьян в траншеи, Виктор бросился к БРДМ, который успели накрыть маскировочной сетью. Как, впрочем, и все три МБТ. Пулеметчики спешно занимали боевые посты, но открывать огонь не спешили. Противник все еще вне досягаемости их КЕПГ, крупнокалиберных единых пулеметов Горского.

Когда подбежал к «бардаку», Туников уже закончил изготавливать пулемет. Глянул на командира с таким видом, словно хотел сказать, что оружие к бою готово.

– Сам, – тряхнув головой, приказал Виктор. – И надень броник и каску.

– Есть, – отозвался тот и откинул крышку короба на борту башни.

Свесившись в люк, Виктор сбросил на сиденье шлемофон. Потом дотянулся до «Горки» в зажимах с закрепленными на прикладе парой подсумков с патронами и, схватив их, вылез наружу. Открыл ящик со своей стороны, извлек кустарный бронежилет со стандартной пехотной каской армии ДВР и прыгнул на землю.

На бегу застегивая амуницию, едва успел отбежать к зарослям бурьяна и применить умение «Камуфляж». В этот момент бомбардировщики начали заходить на боевой курс. Не старье какое, а современные монопланы с неубирающимися шасси. Экипаж из трех человек располагается под одним фонарем.

Вообще машины проектировались в первую очередь для военно-морского флота, но использовались и на сухопутном театре. Бомбовая нагрузка – до полутора тонн. Серьезный зверь, чего уж там. Правда, именно для штурмовки он все же годился слабо, потому что проектировался в первую очередь как торпедоносец.

Туников не стал полностью застегивать бронежилет. Ограничился лишь тем, что набросил его, прикрыв бронепластинами грудь и спину. С одной стороны, оно вроде и неудобно. Но с другой – ему ведь не бегать. Да времени не осталось. Бомбардировщик с жутким ревом уже заходил на первый круг.