Текст книги "Танкист. Поручик"

Глава 10
Заслон

От БРДМ в сторону бомбардировщика потянулась строчка трассеров. Заработали и три крупняка на МБТ. Ударили единые пулеметы и винтовки бойцов. Ну, что сказать. Не ожидали самураи столь слаженной встречи. Виктор был готов поклясться, что по головной машине пришлось далеко не одно попадание, но, будучи далеко от «бардака», ему оставалось только гадать о результативности Туникова. Как там дела обстоят у остальных, он и вовсе не мог знать. Если только после взглянуть на их Суть. Впрочем, случились попадания или нет, важные узлы не пострадали, самолет остался в строю и прошел над берегом, щедро роняя на него бомбы.

Один из осколков рассерженным шмелем пролетел где-то рядом с Виктором, но насколько близко, бог весть. Прошла костлявая стороной, и ладно. Хотя, конечно, надо бы на будущее озаботиться отдельной ячейкой на случай авиационного налета, а то стоит тут на колене, всем осколкам доступный. Броник, конечно, хорошо, но мало.

И кстати, устроиться не мешало бы где-нибудь в сторонке. Так, чтобы бить в профиль. А эдак получается, что он практически на линии атаки. Вон, самолет идет считай прямо на него, а Виктор стрелять не спешит, потому как пулю вполне может поймать винт, что никуда не годится. У него ведь не пулемет. Прикинул быстренько обстановку и решил стрелять вдогонку. Пилот снизу и со спины имеет броневую защиту, но для его «Горки» с повышенными характеристиками это не преграда.

Едва машина отбомбилась и начала набирать высоту, как Виктор посадил галочку на нижнюю плоскость фюзеляжа. Взял нужное упреждение. Плавно потянул спусковой крючок.

Выстрел! Рука отработала затвором по методу ускоренной стрельбы.

Получено 480 опыта к умению «Винтовка-3» – 152 609/256 000.

Получено 240 опыта к умению «Стрелок-2» – 4861/16 000.

Получено 240 опыта к умению «Камуфляж-4» – 1520.

Получено 480 опыта – 757 652/2 048 000.

Получено 24 свободного опыта – 210.

Точно куда хотел! Второго выстрела не требуется. Самолет обречен. Судя по сообщению Эфира, тот его уже приговорил. А учитывая небольшую высоту, так и штурмана со стрелком-радистом. Хотя «В5М» все еще продолжает лететь, у него по факту нет серьезных повреждений. Всего-то пробоина от винтовочной пули, не задевшей никаких важных узлов и агрегатов. Разве только убит пилот. Двойного управления у бомбардировщика нет. Штурману дотянуться и использовать «Аптечку» не составит труда, но, как видно, то ли у них нет артефакта, то ли он разряжен.

Впрочем, Виктор об этом самолете уже и думать забыл. Разве только тот упадет не слишком далеко, и тогда можно будет захватить останки экипажа. Наверняка у них есть в запасе возрождения.

К слову, опыт за сбитый самолет пошел в актив только Нестерову. Как, впрочем, и ему не перепадет от попаданий Туникова. Но, признаться, это так, к слову. Мысли об этом пролетели вскользь, и сосредотачивать на них особое внимание Нестеров не собирался.

Между тем рука передернула затвор. И в следующий момент Виктор уже выцеливал вторую машину, отбомбившуюся и начавшую набирать высоту. На этот раз, несмотря на два выстрела, он только однажды ранил пилота. Причем тот не потерял управления машиной, потому что Эфир и не подумал возвещать о гибели самолета.

А раз так, то даже если пилот впоследствии и умрет от полученной раны или потеряет сознание, а бомбардировщик все же свалится, Нестерову уже ничего не перепадет. Вот так все витиевато у Эфира. Поди узнай, погиб ли самолет или дотянул до аэродрома. Между прочим, вопрос серьезный.

ЧВК вроде как и является подразделением ДБР, но в то же время коммерческая структура. Со всеми вытекающими. Тут предусмотрен целый ряд всевозможных премиальных. К примеру, за подбитый танк полагается двести рублей. Доля каждого определяется, как и в случае распределения опыта. Самолет ценится уже выше. Целых пятьсот.

Так что даже если Эфир ничего не засчитает, подтвержденная гибель бомбардировщика принесет Нестерову солидную премию. И это плюсом к тем деньгам, что уже находятся на его счету за прошлые подвиги. Ну и двойной оклад, поступающий туда же. Так что война – дело прибыльное, во всех отношениях. Разве только еще и рискованное.

Не сказать, что он нуждается в средствах. Уж с чем с чем, а с деньгами у него полный порядок. С лицензий капает исправно, пусть и не в таких количествах, как премиальные в Китае. Но и отказываться от вознаграждения Виктор не подумает. С чего бы? Он, конечно, служит здесь в первую очередь Родине. Но одно другому ведь не помеха. Вот если бы он ставил во главу угла заработок, тогда совсем другое дело.

В третий самолет Нестеров так и не успел выстрелить, слишком уж отвлекся на второй. Зато по четвертому отстрелялся вполне удачно. Правда и на этот раз обошлось лишь ранением пилота.

– Й-а-ы, хр-р!!!

Виктор свернулся в позу эмбриона, схватившись за грудь и не в состоянии вздохнуть. Рука потянулась к карману на предплечье – за «Аптечкой». Наконец удалось вздохнуть. Раз. Другой. Третий. Совсем по чуть-чуть, борясь с невыносимой болью, но все же он дышал. Постепенно приходя в себя, трясущимися руками он сумел достать артефакт и откинуть крышку, однако активировать его не стал. Вместо этого прислушался к своим ощущениям. Больно. Но в общем и целом ему с каждой секундой становилось легче.

Закрыл крышку и, положив «Аптечку» рядом, сунул руку под грудную плиту. Приятного мало, но острой боли нет. Как не ощущается и влага. Зато наружной стороной ладони поцарапался обо что-то и почувствовал бугорок на плите. Провел рукой снаружи. Осколок, прилетевший прямо в душу. Кустарный броник выдержал натиск, хотя совсем бесследно это все же не прошло.

Раскачал иззубренный кусок металла и кое-как сумел его выдрать. Вот так оно бывает. А не надень он защиту и… Вообще-то сам дурак! Вот какого не укрылся в траншее!.. Ведь не мальчишка, успел хлебнуть. А тут вдруг устроился считай на открытом месте, как курица на насесте.

Тем временем его подчиненные встречали каждый следующий бомбардировщик дружным огнем, но сбить у них получилось только один из них. Остальные отбомбились вполне удачно, устроив на берегу небольшой филиал ада.

Виктор хотел было устроиться на спине и стрелять из положения лежа. Оно, конечно, неудобно, но куда безопасней, чем с колена. Однако, пока приходил в себя, бомбежка закончилась. Да и сомнительно, что смог бы вести огонь. Грудь горела огнем. И к гадалке не ходи, синяк там будет знатный. А может, не обошлось и без трещины ребра. Но перелома нет. Кажется.

Все когда-нибудь заканчивается. Пришел конец и этому авианалету. Признаться, Виктор поначалу даже не поверил, что все уже позади. По сути, это первая настоящая бомбежка, под которую он попал. До этого наблюдал только со стороны. Сам же оказывался лишь под артиллерийским огнем. И, надо сказать, отличие разительное. Бог с ним, с калибром. От морячков прилетали такие чемоданы, что закачаешься. Но когда под выворачивающий вой моторов на тебя вываливают десятки бомб, и те рвутся кругом густо и часто, это пробирает до самой печенки.

Наконец Виктор смог подняться и осмотреться. Изрытая разрывами земля, все еще дымящиеся воронки, оторванные части тел, трупы и раненые. Много раненых. Очень много. Крестьяне не успели среагировать, а солдаты Виктора сумели стащить в укрытие далеко не всех. Вот и выкашивало бедолаг, остолбеневших от страха.

По груди пробежал холодок, а под ложечкой засосало от страха. Не за себя. Нестеров начал лихорадочно искать взглядом Татьяну. Если она… Но ведь он видел, как они с Иволгиным спрыгнули в траншею. Только ведь явственно видны воронки и в окопах.

Ну слава богу! Он лишь скользнул взглядом по выбравшемуся из траншеи и отряхивающемуся Максиму. К Татьяне же буквально прикипел, осматривая ее всю снизу до верху. Запыленная, бледная, с трясущимся подбородком и испугом в глазах. Но жива и не ранена. Это самое главное.

Она, в свою очередь, нашла взглядом Виктора и с решительным видом поспешила к нему. Тот поначалу удивился, с чего бы такая целеустремленность. Ведь чуть не бежит, спотыкаясь о разбросанные комья глины и огибая глубокие воронки. Но после сообразил, что он стоит, сунув руку под расстегнутый бронежилет, и мнет болезненно ноющую грудь. Сомнительно, что при этом у него благостное выражение лица.

– Витя! – обеспокоенно выпалила подбежавшая девушка.

– Спокойно, подруга. Осколок прилетел в бронежилет. Больно, но не смертельно.

– Давай снимем это, – ткнула она в броник.

– Таня…

– У тебя может быть сломано ребро, в горячке не поймешь, а потом будешь удивляться проткнутому легкому, – тоном, не терпящим возражений, произнесла она и начала снимать с него броник.

Ну что тут делать? Подчинился. Расходовать почем зря заряд «Аптечки» не хотелось, но в то же время и в бой идти с ранением – идея не из лучших. Тем более, при реальной возможности осложнений.

Татьяна заставила его избавиться и от одежды. Потом встряхнула кистями и начала ощупывать грудь. Теплые, нежные и умелые пальчики так и порхали по ней. Они то легонько давили, то пробегали по коже, словно мурашки. Потом в ход пошли ладони. И практически каждое ее касание сопровождалось невольной дрожью Виктора. Он вдруг ощутил нешуточное возбуждение и теперь уже был абсолютно точно уверен, что относится к Татьяне как угодно, но только не как к другу.

– Прекрати дергаться, – буркнула она.

– Я боюсь щекотки.

– Господи, кто бы мог подумать, – фыркнула Татьяна.

– А что ты делаешь? – желая хоть как-то избавиться от роящихся в голове мыслей, одна фривольней другой, поинтересовался он.

– Пальпация. Только не традиционная, а продвинутая.

– То есть это умение?

– Да. Отличный метод диагностирования. У меня последняя четверть третьей ступени. К весне перейду рубеж высшего образования и начну развиваться уже в полной мере.

– У вас же обучение семь лет.

– Правильно. Но программа рассчитана так, чтобы после четвертого курса получить соответствующий уровень для Эфира. Это способствует гармоничному развитию умений.

– Вообще-то из-за этого ты лишишься притока избыточного опыта, что теперь уже значительно затормозит общее развитие, пока ты не упрешься в потолок.

– Согласна. Только без этого рубежа не получить доступ к целому ряду умений. А там такое… Сродни чудесам.

– Н-да. Нет в жизни совершенства, – хмыкнул он.

– И не говори. Все в порядке, Витя. Всего лишь ушиб. Нет даже трещины.

– Вот и ладно, – берясь за нательную рубашку, произнес он.

– Погоди.

Она наложила ему на грудь ладони, и он ощутил исходящее от них тепло. В смысле, они и так были теплыми, но тут чувствовался прямо поток. А еще боль начала отступать, словно истаивая.

– Не обольщайся, это только анестезия. Хватит не больше, чем на час, все сугубо индивидуально.

– Спасибо. Докладывай, – надевая нательную рубаху, обернулся Виктор к подошедшему сержанту Ли.

– Четверо погибших, всех получилось поднять. Шесть тяжело раненых, тоже уже в строю. Четверо с легкими ранениям, воевать могут.

– Машины?

– Все исправны.

– Ясно. Займитесь восстановлением позиций. Машины в запасные капониры.

– Витя, а как же крестьяне? – поинтересовалась Татьяна.

– А что крестьяне?

– Им нужно помочь. Среди них много раненых и убитых, – поведя рукой вокруг, произнесла она.

– Извини, но у меня слишком мало людей, а противник может оказаться здесь в любой момент. Крестьянам придется обходиться своими силами.

– Виктор Антипович, я уже вызвал из госпиталя членов нашей бригады, – заговорил подошедший Иволгин. – Но нам необходима ваша помощь в организации эвакуации раненых.

– Я не могу отвлекаться от выполнения боевой задачи.

– Но вы не можете…

– Могу. Более того, большинство крестьян останутся здесь и помогут нам восстановить позиции.

– Витя…

– Если японцы прорвутся, то все будет гораздо хуже. Поверь.

– Но многие погибнут, если им не оказать своевременную и качественную помощь.

– Моему взводу приказано встать заслоном на пути японских войск. Извини, Таня, но я должен думать о выполнении поставленной задачи.

Взгляд девушки, полный боли и разочарования, полоснул ножом по сердцу. Виктор буквально физически ощутил, как оно пропустило удар, под ложечкой неприятно засосало. Девушка резко обернулась и пошла прочь. Он же остался стоять на месте, сознавая, что между ними вновь возникла трещина. Н-да. Как бы не разлом. Н-но…

Нельзя иначе. Последнее, чем он должен руководствоваться, это эмоции. Людей ему жалко, и в иной ситуации он непременно им помог бы. Сейчас же попросту лишен такой возможности.

Тем временем Иволгин и Баева приступили к оказанию первой помощи. Виктор краем глаза наблюдал за тем, как они походя останавливают кровотечение. Обрабатывают раны, накладывают повязки и переходят к следующему. Он видел их Суть, знал все имеющиеся у них умения, показатели которых внушали уважение. Но, признаться, даже не представлял, на что способны подобные специалисты. Еще двадцать лет назад это назвали бы чудесами.

Приехавшие на грузовике члены их бригады также включились в работу. И надо сказать, получалось у них тоже весьма неплохо. Похоже, Иволгин не брал к себе неумех, удел которых – влачить жизнь земского доктора. Только подающих надежды и имеющих высокие показатели Сути.

Получивших первую помощь грузили в кузов и вывозили в госпиталь, но раненых было очень много. Как, впрочем, хватало и павших. А потому помощь медикам, конечно, не помешала бы. Но, как уже говорилось выше, Виктор не собирался этого делать.

Японцы появились через полчаса. К сожалению, им уже было известно о готовящейся встрече, как и о расположении позиций взвода, а потому на внезапность рассчитывать не приходилось. Самураи научились воспринимать русских серьезно. А в том, кто именно играет тут первую скрипку, сомневаться не приходилось. Поэтому противник развернул артиллерию на закрытых позициях и начал артподготовку.

С блиндажами у обороняющихся не заладилось. Не успели отрыть. Поэтому приходилось довольствоваться узкими перекрытыми щелями. В прошлый раз это не больно-то помогло. Тяжелые авиационные бомбы наделали дел. Но теперь обстрел ведется полевыми пушками и гаубицами. Как говорится, почувствуйте разницу.

Вот в МБТ оставаться нежелательно. Броня там нормальная только во лбу. Крыша – всего лишь восемь миллиметров. От прямого попадания семидесятипятимиллиметрового фугаса не убережет. Виктор приказал оставить в них наблюдателей. Все больше шансов не пострадать, чем в открытом окопе. Оставлять же поле боя без присмотра – глупость несусветная.

– Ну, как тут у вас? – протиснувшись в щель, задорно поинтересовался Виктор.

– Пока все хорошо, господин старший унтер-офицер, – ответил Ли, укрывавшийся тут с половиной первого отделения.

– Вот что, сержант, как только обстрел прекратится, отправь четверых к этим медикам из Красного Креста. Пусть пинками гонят их отсюда.

– Снимать с позиций сразу четверых? – с сомнением произнес сержант.

Хороший мужик. Толковый зам. Только мысли в голове не те. Не мог он не заметить, как Нестеров говорил с Баевой. Какими взглядами они обменивались, как она тревожилась о нем. Вот и решил, что Виктор хочет позаботиться о своей подруге. Это, конечно, имеет место. Н-но…

– Их жизни дорогого стоят, братец. Видел, как они обрабатывают раненых? А сколько зарядов «Аптечек» мы уже израсходовали?

– Я все понял, господин старший унтер-офицер, – смутившись, произнес сержант.

– Вот и ладно.

Так. Все что мог для Татьяны сделал. Помочь больше – это если только забыть о своих обязанностях и лично заняться обеспечением ее безопасности. А так поступить он не мог.

Вскоре обстрел прекратился, и Виктор поспешил покинуть укрытие. Привалился к брустверу и вскинул к глазам бинокль. Так и есть, японцы уже перешли в атаку. Танки. К слову, восемь штук, что в общем-то и неудивительно, ведь он сумел сжечь только две единицы. Десяток танкеток. И все машины несут на себе десант, что значительно сокращает время подхода к позициям. А значит, и ему следует поспешить.

– Миша, фугасный, – проскользнув в люк и опуская крышку, приказал Виктор.

– Есть фугасный, – с явным удивлением, ответил тот.

А чему тут удивляться? Позиция стационарная, противник наступает в лоб. Они тут почти как на стрельбище. Броня у «Ха-Го» смешная. Шансов на рикошет считай нет. По меньшей мере у пяти машин, движущихся практически в лоб. Если фугас рванет внутри, мало не покажется и десанту. Двойная польза!

– В стволе, – после того как лязгнул затвор, доложил Туников.

Выстрел!

Получено 840 опыта к умению «Пушка-3» – 99 069/256 000.

Получено 420 опыта к умению «Командир танка – 4» – 22 310.

Получено 420 опыта к умению «Наводчик-3» – 53 917/256 000.

Получено 420 опыта к умению «Камуфляж-4» – 1940.

Получено 42 опыта к умению «Наставник-3» – 2730/256 000.

Получено 840 опыта – 758 652/2 048 000.

Получено 42 свободного опыта – 260.

На этот раз трассера нет. Но и надобности в нем никакой. И так ясно, что попадание. И дело даже не в прилетевшем сообщении от Эфира, согласно которому выстрел оказался более чем удачным. Снаряд не просто проломился сквозь лобовую броню. От его взрыва в боевом отделении детонировала боеукладка. Рвануло так, что танк вскрыло, как консервную банку. Листы брони не просто выворотило, их разбросало в стороны. Башню и вовсе оторвало и отбросило прочь. Разумеется, досталось и десанту, что был на машине.

– Ну как тебе? – хмыкнул Нестеров.

– Впечатляет, – ответил Туников.

Вообще-то, если подумать о гибели дюжины человек, то становится страшно. Поэтому лучше воспринимать их как боевые единицы противника. Тогда оно как-то проще, и неприятный холодок под ложечкой не появляется.

– Фугасный, – вновь подал команду Виктор.

– Есть, фугасный, – извлекая и проворачивая взрыватель, продублировал заряжающий.

Тем временем по бронетехнике открыли огонь пулеметчики МБТ. Пули калибра двенадцать и семь десятых миллиметра без особого труда прошивали тонкую броню, выводя машины из строя. Поражали десант, отрывая конечности и разрывая тела в клочья.

Второй выстрел оказался менее эффективным, чем первый. Боеукладка не детонировала. Но взрыв восьмисот граммов тротила в тесном боевом отделении не прошел даром. Лист брони с правого борта вырвало и отбросило прочь. Пострадала и часть десанта.

Несмотря на отсутствие фактора внезапности, первую атаку они отбили легко. Не позволили отойти ни одной из машин, оставив их на поле все без исключения.

– «Лис» пятьсот первый, ответьте «Кедру» сто пятому, – послышался в головных телефонах голос связиста штаба «витязевцев».

– «Лис» пятьсот первый, на связи, – ответил Виктор.

– Пятьсот первый, доложите обстановку. – А это уже голос полковника Рудакова, начальника штаба ЧВК.

– Первую атаку отбили. Потерь нет. Японцы возобновили артобстрел. И. судя по разрывам, на этот раз подтянули стопятидесятимиллиметровые гаубицы. Надеемся на поддержку с воздуха.

– Поддержки не будет. Возникла угроза прорыва на другом участке. Все силы брошены туда. Приказываю держаться до последней возможности. Наизнанку вывернись, пятьсот первый, но ты должен выстоять.

– Японцы сумели прорваться через линию долговременных укреплений, – возразил Виктор.

– А на тебе должны споткнуться. Приказ ясен? – жестко припечатал полковник.

– Есть держаться, – ответил Виктор.

– «Кедр» сто пятый, конец связи.

– «Лис» пятьсот первый, конец связи.

Глава 11
Держаться

Держаться. Вот молодец, товарищ полковник. А как это сделать?! Первая атака, конечно, лишила японцев всей бронетехники, но начавшаяся следом артподготовка, да еще при участии стопятидесятимиллиметровых гаубиц, оставляла мало шансов на то, чтобы удержать позиции имеющимися силами. При точном прилете такого чемодана мало не покажется и «бардаку», не то что «мабуте».

А еще эти пятидесятикилограммовые снаряды оставляют после себя воронки диаметром в три с половиной и глубиной в полтора метра и способны срыть целые участки траншей. При попадании в щель у укрывавшихся там не оставалось шансов. Перекрытие еще могло противостоять дивизионным пушкам, но было бессильно против столь серьезного калибра.

БРДМ вздрогнул. На этот раз рвануло совсем близко. По башне звонко ударили осколки и глухо забарабанили комья земли, но броня с легкостью выстояла перед этим напором, что в общем-то и неудивительно. Могло достаться разве только колесам, но они укрыты в капонире, хотя сама машина качнулась и слегка накренилась влево.

– Правая стенка капонира обрушилась, – доложил заряжающий.

– Мне засыпало смотровые щели, – сообщил радист.

Виктор подумал о том, что, скорее всего, и люк – тоже. Но, по сути, это не имеет значения. Все одно экипаж не собирается покидать машину. Главное, чтобы «бардак» сумел выбраться из завала и не потерял возможности вращать башню.

Нестеров приник к командирскому перископу. Бронетехники японцы, конечно, лишились, но кто сказал, что они утратили мужество? Вот уж чего им не занимать. Под прикрытием артподготовки пехотные цепи численностью до батальона пошли в атаку. Короткими перебежками, используя складки местности, подбитые машины и тела павших товарищей, они подбирались к реке все ближе.

Русло представляет собой проблему для транспорта, поэтому через него проложили мост. Прежде был деревянный, но вскоре он перестал удовлетворять требованиям по грузоподъемности и пропускной способности. Поэтому рядом со старым возвели новый. Бетонный, способный выдержать серьезную многотонную нагрузку. Сделано на перспективу, с большим запасом прочности.

Но для пехоты переправа не составит труда. Глубина потока воробью по колено. Во всяком случае, сейчас. С дождями речка становится значительно полноводней. В настоящий же момент сложность представляют только глинистое дно и берега. Разумеется, если не считать взвод Виктора.

В трехстах метрах споро окапывается батарея из четырех батальонных гаубиц, распределившихся по фронту. Тех, что, скорее, минометы, чем пушки. Стрелять могут по крутой траектории, забрасывая снаряды в траншеи сверху. Мобильная пушчонка, которая вполне может действовать не только из-за порядков пехоты, но и непосредственно в цепи атакующих. Что, собственно говоря, артиллеристы сейчас и демонстрируют.

А вот противотанковых орудий не видно. Да и правильно. Понятно, что обороняющиеся шутя разнесли броневой кулак атакующих, только их машины все одно в укрытии, а пушки придется выкатывать на прямую наводку. Однако и совсем без внимания укрывшуюся броню оставлять никто не собирался.

Виктор о них лишь слышал и видел на фото. Четверо бойцов споро несли за ручки противотанковое ружье. Калибр – двадцать миллиметров. На дистанции до двухсот метров под прямым углом пробивает тридцатимиллиметровую броню. На вооружение поступили только-только, в войсках их еще совсем немного. Но парочку он наблюдает.

Султан земли от очередного разрыва перекрыл обзор. И даже после того, как он опал, какое-то время висело непроницаемое облако пыли. Несколько секунд, и оно начало истаивать, пока вновь не появился обзор. Не то чтобы пыль полностью осела – из-за постоянных разрывов берег окутан плотной рыжей взвесью, – но кое-что рассмотреть все же получается.

– Тимур, что со связью? – поинтересовался Нестеров.

– Антенна не повреждена, связь есть, – доложил связист.

– Хорошо.

Просить о помощи Нестеров не собирался. Прекрасно понимал, что рассчитывать на нее не приходится. Но осознание того, что ты не одинок, несколько успокаивало. А Виктору сейчас было страшно. Он старался не подавать виду, но сердце словно сдавило стальными тисками, а под ложечкой поселился холодный ком.

Вызвать бы экипажи машин, чтобы узнать о потерях. Но это бесполезно. Отделения разошлись по щелям. В «мабутах» остались только мехводы и старшие машин, они же – пулеметчики и наблюдатели. Вот бы создали компактные передатчики с дальностью связи хотя бы в несколько сотен метров! Тогда можно было бы иметь связь с каждым отделением даже вне МБТ.

Но радиостанции – это дорогое удовольствие. В ДВР радиозавод в большей мере ориентирован на снабжение армии, и только треть продукции уходит на гражданский рынок. По мере совершенствования радиостанций старые образцы продаются на внешнем рынке. Вот теперь в основе своей поставляются в Китай. Но далеко не каждое государство способно позволить себе подобные поставки в вооруженные силы.

Если в ДВР радиосвязь имеется уже на уровне рот и отдельных боевых машин, то в той же японской армии – только в батальонах. В армиях других стран дела обстоят не лучше. Исключением является разве только американская. Но янки вообще в этом плане себе на уме.

Многие считают, что подобный подход – это банальная отмывка бюджетных средств. Что радиопереговоры можно перехватить, и тогда они станут достоянием противника. Поэтому делают основной упор на проводную связь, уже хорошо зарекомендовавшую себя в Великую войну.

Виктор слышал, что появились новые парные артефакты, «Кинитофоны». Радиус действия не ограничен, не является препятствием и толща земли или воды. Перехватить переговоры невозможно, они ведь завязаны на Эфир. Но есть несколько недостатков. Общий для всех – это высокая стоимость. Возможность связаться только с парным артефактом и ни с кем другим. Ну и, как обычно, количество зарядов от одного до четырех. Сеанс связи – один час. Для армии не годится категорически.

– Игорь, осколочный, – приказал Виктор, всматриваясь в перископ.

– Есть осколочный, – отозвался Туников.

Пехота – бог с ней. Как приблизится на сотню метров, так обстрел тут же прекратится и их встретят со всей любовью. А вот эти мелкие гаубицы совсем не к месту. Они могут эффективно погасить пулеметные точки и по крутой траектории забросить снаряды прямо в траншеи.

Кстати, вот как теперь быть с МБТ? Толку от них чуть да маленько. Ну, может, еще пройдутся по этим недогаубицам, если Виктор им что-нибудь оставит. Стрелять же из крупняка по пехоте так себе затея.

Нужно бы покрутить и придумать станок, чтобы его спарить с единым пулеметом. Благо Виктор теперь не гимназист, имеет высшее образование. Механику ему пришлось изучать без дураков, вдумчиво и качественно, иначе «Артефктора» не получить.

С транспортера, конечно, есть возможность стрелять, используя верхние крышки десанта в качестве щитка, но эти позиции предусмотрены для пулеметчика отделения. Дополнение, а не штатное вооружение.

Выстрел!

Получено 280 опыта к умению «Пушка-3» – 101 349/256 000.

Получено 140 опыта к умению «Командир танка – 4» – 23 450.

Получено 140 опыта к умению «Наводчик-3» – 55 057/256 000.

Получено 14 опыта к умению «Наставник-3» – 2844/256 000.

Получено 280 опыта – 770 932/2 048 000.

Получено 14 свободного опыта – 300.

Попал прямо в гаубицу. В стороны полетели исковерканный щиток и еще какие-то части. Пушчонку отбросило назад и опрокинуло на бок. Орудийный расчет… Ну, тут уж кому как повезло. Одни лежат недвижимые, сраженные наповал. Двое ранены, вон, катаются по траве. Последний из расчета спешно отползает в сторону, чтобы не оказаться накрытым следующим выстрелом. А в него никто стрелять и не собирается.

– Осколочный! – вновь приказал Виктор.

– Есть осколочный! – отозвался заряжающий.

Выстрел!

Получено 240 опыта к умению «Пушка-3» – 101 589/256 000.

Получено 120 опыта к умению «Командир танка – 4» – 23 570.

Получено 120 опыта к умению «Наводчик-3» – 55 177/256 000.

Получено 12 опыта к умению «Наставник-3» – 2856/256 000.

Получено 240 опыта – 771 172/2 048 000.

Получено 12 свободного опыта – 312.

В этот раз результат послабее, но все одно впечатляет. Вот только наверняка позицию засекли. Сейчас внесут корректировку для своих батарей и попытаются накрыть крупным калибром. В смысле, должны бы так поступить. Но беспокоиться на этот счет особо не приходится. У самураев со связью полный швах. Пока снесутся, цепи уже приблизятся настолько, что артиллеристы будут вынуждены прекратить обстрел. А вот японская пушка опять в хлам. Ну, может, и получится починить, но точно не в полевых условиях. И это радует.

Пока цепи продолжали сближаться, Виктор разобрался и с оставшимися гаубицами. К слову, их расчеты не только успели обнаружить его позицию, но и попытались достать «бардак». И один из них даже попал в башню. Вот только не с их характеристиками бодаться с броней, по сути, колесного танка. С противопульной – еще да. Но толще – уже шалишь. Разве только опять пришлось тряхнуть головой от прилета по ушам.

Наконец артобстрел прекратился и пехота бросилась вперед. Успеть, пока обороняющиеся еще не пришли в себя. Тут всего-то сто метров, не больше. Ну еще и речка. Меньше минуты.

– Миша, сигнал! – приказал Виктор.

– Есть.

Уткин врубил ревун, и практически одновременно с ним послышался сигнал тревоги с МБТ. Вроде бы все три, но тут нужно проверить лично. В машине, конечно, безопасней, но он ведь не только командир танка, а еще и взводный. И ответственность за оборону на нем.

– Игорь, за наводчика и старшего. Тимур, на место заряжающего. Миша, как только отобьем атаку, дымы и смена позиции.

– Есть, – вразнобой ответили члены экипажа.

Виктор же схватил свою «Горку», сумку с тревожным комплектом, и опустился к люку в днище машины. Не без труда, но все же сумел покинуть боевое отделение, оказавшись под «бардаком». Отработал локтями и коленями, выбираясь наружу, и осмотрелся.

Стопятидесятимиллиметровый снаряд рванул рядом с машиной, обрушив правую стенку капонира. Грунт навалился на БРДМ и слегка накренил его. Но откапывать «бардак» не придется, он и сам в состоянии выбраться из этого затруднительного положения. Вот и ладно. Значит, и со сменой позиции сложностей не возникнет. Правда, это укрытие придется восстанавливать. И если второй капонир засыпало, нужно будет подобрать что-то другое. Но тут оставаться нельзя в любом случае. Самураи непременно постараются достать их.

Не обнаружив непосредственной опасности, забрался на корму под прикрытием башни и достал из ящика бронежилет с каской. Успел уже на личном опыте убедиться в действенности этой защиты, так что пренебрегать и не подумает. Спрыгнул на землю, экипировался и выглянул через бруствер.

Пока возился, Туников открыл пулеметный огонь, срезав пятерых. Следом грохнуло орудие. Картечный заряд убил и ранил не меньше десятка самураев. Ну, что сказать… Не зря Виктор вкладывался в свой экипаж, заливая в них трофейный опыт. Одно плохо. Напрасно он все же отказался от опыта палачей. Мог бы задрать умения парней до максимума. Они, конечно, сами отказались, но ведь он мог и приказать.

По всей линии обороны разносятся грохот пулеметов, хлесткие выстрелы винтовок и трескотня автоматов, но японские пехотинцы и не думают прекращать атаку. Неся серьезные потери, короткими перебежками они уже приближаются к реке, ведя ответный огонь.