Текст книги "Шелест. Экспедитор"

– Царапина в основании шеи, – глухо произнесла она, уткнувшись в кафтан.

– Котёнок сильнее царапается, – легонько пожав плечами и поглаживая её по голове, ответил я.

– И всё же, кто и где на тебя напал? – спросила Елена, прижимаясь ко мне.

– Это я упал с коня, – хмыкнул я.

– Падение с коня столько с «Панциря» не снимет.

– А я в волчью яму со всего маху да на колья.

– Даже если яма оказалась глубиной в десяток сажен, этого недостаточно.

– Я здесь, я в порядке, и закончим на этом.

– Не больно-то помогла, выходит, твоя кольчужка, – имея в виду мою кольчужную майку, попеняла она.

– Абсолютной защиты не бывает, – отмахнулся я.

Потом взял её за подбородок, приподнял лицо, улыбнулся и потянулся к её губам. Сначала мягко и нежно, потом всё требовательней и требовательней. Однозначно хорошо иметь молодой и здоровый организм.

– Не здесь, – отстранившись, выдохнула она и добавила: – Не подобает.

Я подхватил её на руки и, продолжая целовать, понёс в спальню. Усадьба эта мне знакома, так что плутать не стал и вышел к цели кратчайшим путём. А едва за нами закрылась дверь, как мы отпустили тормоза и начали срывать с себя одежду…

– Хм. И когда ты успела?

Я лежал на спине, поглаживая волосы Елены, пристроившей свою головку у меня на груди, и только теперь обратил внимание на то, что мой амулет залит под завязку.

– Не знаю. Не помню, – хихикнув, ответила она, приподнялась и, глядя мне в глаза, продолжила: – Слушай, я столько раз слышала про седину в бороду и беса в ребро, что… Моя младшая дочь на два года старше тебя, а я прямо как девчонка. Бесёнок мой. – Она потрепала мою грудь, после чего поцеловала её и вновь прижалась щекой.

– Кхм. Лена…

– Успокойся, я не собираюсь заявлять на тебя свои права, преследовать и докучать. Мне достаточно знать, что ты есть, и время от времени я могу с тобой видеться, и не только видеться.

– Но…

– Это тебя ни к чему не обязывает. – Она, не отрываясь от меня, зажала мой рот. – Просто ты моя маленькая слабость. Вот и всё. Можешь даже не встречаться со мной в будущем, я буду не в обиде.

Ага. Расскажите эти сказки кому-нибудь другому, ваше сиятельство, глядишь, и поверят. А я не настолько наивен. Нет, я не имею ничего против любовной интрижки с боярыней Тульевой, она ведь мне тоже нравится. Как говорится – мой типаж. Но любовное зелье по имени Пётр Ярцев ей нужно выдавать строго дозированно. Чтобы не вызвать сильного привыкания.

– Мне нужно ехать, – убрав со своих губ её ручку и целуя пальчики, произнёс я.

– Как срочно? – всё так же лёжа у меня на груди и отвернувшись, спросила она.

– Могу и завтра поутру.

– Значит, сегодняшний день наш. И ночь тоже, – повернув лицо ко мне, улыбнулась она.

– И как я поеду после бурной ночи? – хмыкнул я.

– А кто тебе сказал, что только ночи, – как девчонка, хихикнула она.

– Тем более.

– А вот это уже твои трудности, милый мой мальчик, – щёлкнув меня по носу, с наигранным злорадством произнесла Елена.

Ну что сказать, день и в особенности ночь выдались бурными. И, между прочим, не сказать, что меня это так уж напрягало. Ну разве только сейчас, когда боярская усадьба осталась позади, а впереди лежал путь в сотню вёрст, которые предстояло преодолеть не в комфортабельном автомобиле, а в седле.

– Всё, Дымок, больше не могу. Сворачиваем с дороги, ищем место для стоянки, и я спать, – через какой-то десяток вёрст сдался я.

– Укатали сивку крутые горки, – хмыкнул тот.

– Не завидуй.

– А чего завидовать. Поди, ещё с прошлого раза завёл знакомство и лаской не обижен. Только мне упахиваться, словно в поле, не пришлось.

– Вот не поверишь, пока не сел в седло, как-то об этом даже не задумывался.

Проспал я до обеда. Полянку подыскивать не стали, и я удобно расположился в тени подлеска на куче прошлогодней листвы, застеленной одеялом Дымка. От комарья вполне спасал репеллент, рецепт которого подкинул нам дядька Ефим. Так что выспался я на загляденье. Прямо как на перине.

До Чёртова камня мы добрались, когда солнце едва начало склоняться к закату. Всё же возможности местных лошадей не идут ни в какое сравнение с моим миром. Дымка я оставил стеречь едва заметную тропу чуть в стороне, велев не приближаться к болоту, а сам вновь вооружился шпагой и начал вычерчивать конструкт, благо луна мне для этого была не нужна.

В потоке на этот раз я просидел примерно два с половиной часа. Этого, конечно, хватило для того, чтобы моё вместилище подросло, а каналы ещё немного увеличили свою пропускную способность. Но этого оказалось явно недостаточно для получения второго ранга. И уж тем паче для увеличения потенциала. А ведь я надеялся.

И что теперь делать? Времени у меня немного, а не получив потенциал пятого ранга, нечего и мечтать о том, чтобы избежать службы в полку одарённых. В запасе есть ещё одна фаза луны и уже целых три кармана, которые успеют за это время напитаться Силой. Вот только не факт, что этого достанет, чтобы подняться до второго ранга, а главное, нарастить потенциал.

Глава 10

Ну что сказать, остановиться в этой гостинице было хорошей идей. Хотя бы из-за жены хозяина, которая оказалась поистине кулинаром от бога. Мария ловила себя на мысли, что та готовит едва ли не лучше, чем их дворцовый повар. Оладьи буквально таяли на языке. А малиновое варенье вообще выше всяческих похвал. Вот как так может получаться, что при наличии одинаковых продуктов у каждой хозяйки неизменно выходит свой вкус. И у этой получалось просто изумительно.

– Здравствуй, Маша, – подошедшая сзади Астафьева чмокнула её в щёку, после чего скользнула на стул сбоку и призывно подняла руку. – Половой, кофе!

– Здравствуй, Анна. Я вижу, настроение у тебя приподнятое, – проглотив кусок, заметила Долгорукова.

– Ещё бы! Батюшка отпустил меня, и я еду с тобой.

– Отлично, – встрепенулась великая княжна. – И отчего он сменил гнев на милость?

Поначалу-то родители Анны были вроде как и не против, но затем возникли какие-то семейные неурядицы, на которые наложились разговоры о помолвке. Как результат, затея с поездкой в Воронеж провалилась. Но, похоже, всё оказалось не столь уж и безнадёжно.

– Кирилл согласился сопровождать меня.

– Ах, вот оно в чём дело. Возможность женить сына на великой княжне оказалась куда важнее, чем помолвка младшей дочери с бояричем Осиповым, – хмыкнув, покачала головой Мария.

– Сама виновата. Нечего было принимать ухаживание братца, – возразила Анна.

– Да не принимала я ничего. Просто была вежливой и не пожелала осаживать брата своей лучшей подруги, – возмутилась Мария.

– А он понял всё по-другому.

– Ну так объясни, что ему не светит. Ближайшие лет семь я вообще не собираюсь даже задумываться о замужестве.

– И не подумаю, – покачав головой, возразила подруга. И уже половому, подавшему кофе: – Спасибо, братец.

– В смысле и не подумаешь? – возмутилась великая княжна.

– Во-первых, Осипов мне категорически не нравится. И дело даже не в том, что он на год младше. Ты ведь танцевала с ним на балу. Высокий, худой, нескладный, какой-то мямля. К тому же земельник.

– Зато я слышала, потенциал под стать тебе.

– Это единственное, что может быть у нас общего, – отмахнулась боярышня.

– А интересы рода?

– А ты много думаешь об интересах рода? Не желаешь укрепить связи князей Долгорукова и Голицына? Наш род у его светлости в фаворе.

– Ты забываешь, что тут я играю уже скорее за царский род.

– Это ты забываешь свои же слова относительно того, что государю в принципе нет дела до того, чьей супругой ты станешь. Ведь всерьёз твою кандидатуру на престолонаследие никто и не рассматривает.

– А вторая причина, отчего ты не станешь заступаться за меня и отваживать Кирилла Дмитриевича? – Мария решила сменить тему.

– Во-вторых, благодаря брату я могу отправиться к тебе в гости. А вот без него буду обречена сидеть дома и принимать боярича Осипова. Ничего не имею против Виктора Карповича, но в качестве потенциального жениха он меня категорически не устраивает.

– Понятно, – улыбнулась Долгорукова.

– Кстати, а где твой друг, что так усердно отбрыкивается от такой чести? Я полагала, что вы завтракаете вместе с Петром Анисимовичем.

– Его нет. Он не ночевал в гостинице с самого бала, хотя оплатил комнату, и там хранятся его вещи, – равнодушно пожала плечами Мария.

– Неужели до сих пор гостит у Елены Митрофановны?

– Мне-то откуда знать.

И вновь абсолютное равнодушие. Мария закончила накладывать на оладушек варенье, отправила его в рот и, сделав пару жевательных движений, проглотила.

– Хм. Похоже, его куда больше прельщают женщины постарше, – хмыкнула Анна.

– Он тебя заинтересовал? – удивилась Мария.

– Ну-у, вынуждена признать, в Петре Анисимовиче что-то такое есть. Высок, статен, опять же, успел отличиться, и не раз. Он определённо заслуживает некоторого внимания.

– Брось, не твоего поля ягода, – отмахнулась Долгорукова и отправила в рот очередной оладушек.

– Отчего же. Я младшая в роду, и на мне не так много обязательств, как на старших. Так что партия с бесталанным вполне себе возможна. Опять же, в этом случае я гарантированно займу положение главы семьи. Так что определённо есть о чём подумать.

– Да не о чем тут думать. Он же поскрёбыш, – неожиданно для самой себя выдала Мария.

– Поскрёбыш? – вздёрнула брови Анна.

– Ну да, – с кислой миной подтвердила Долгорукова.

Вот кто её тянул за язык?! Меньше всего ей хотелось расстраивать Петра, и коль скоро он не пожелал афишировать свой потенциал, то и ей не следовало этого делать. Отношение Астафьевой к нему теперь наверняка переменится.

– Хм. Вот оно как. Обидно. Но с другой стороны, кто говорит о замужестве.

– Анна! – не удержалась от восклицания Долгорукова.

– Да брось, Маша. Всем известно, что порушенную девичью честь можно и восстановить. Вопрос всего-то в цене. Причём дорого не столько из-за сложности операции, сколько сохранения тайны. Погоди. Он же с Еленой Митрофановной… Занятно.

– Доброе утро, сударыни, – подошёл к столу жизнерадостно улыбающийся боярич Астафьев.

– Доброе утро, Кирилл Дмитриевич, – протянув ему ручку, поздоровалась Мария.

– Спешу сообщить, что мы готовы выдвинуться в путь, – приложившись к её пальчикам, произнёс боярич.

– Мы? – откровенно удивилась Анна, переведя взгляд с брата на его спутника.

– Виктор Карпович согласился составить мне компанию. Вы ведь знакомы, Мария Ивановна?

– Да, мы знакомы, – едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться, ответила Долгорукова и протянула ручку теперь уже Осипову.

Похоже, родители Анны и не думали пускать дело с сердечными делами своих детей на самотёк. Вот только если Кирилл источал готовность добиваться своего счастья, Анна и Виктор откровенно тяготились этим. На лице боярича читалась слабо прикрытая досада.

* * *

Не сказать, что ночка выдалась лёгкой, но тем не менее я успел немного вздремнуть прямо в седле. Поэтому когда мы прибыли к гостинице, я не валился с ног, хотя и не сказать, что чувствовал себя великолепно. Мне явно не помешал бы хороший отдых, хотя больше в этом нуждались наши лошади. Пусть они и имели соответствующие узоры, это не делает их машинами, они всё те же живые существа с соответствующими потребностями.

Вот только, кажется, у великой княжны иные планы. А иначе с чего бы её карета стояла перед крыльцом, практически готовая к выезду, а у коновязи несколько лошадей под седлом. Вообще-то, полтора десятка, как-то многовато для нашего эскорта. К тому же рядом находится ещё один экипаж с родовым гербом Астафьевых. Это что же получается, вместе с нами в путешествие отправляется ещё и её подруга.

Поправка. Едет не только Анна, но и её брат. А ещё тот самый нескладный молодой человек, которого Мария пригласила на белый танец. Выходит, он на неё запал? Взгляды паренёк на Долгорукову кидает явно заинтересованные. Впрочем, было бы странно, если бы он не обращал внимания на эту красавицу. А вот на Астафьеву, которая не менее красива, вообще не смотрит. Даже можно сказать демонстративно.

Я невольно улыбнулся, уж больно он мне напомнил Смирнова Ваньку. Такой же хлюпик, нескладный и неуверенный в себе, разве только ростом чуть повыше. Не удивлюсь, если и этот летает где-то в облаках, представляя в грёзах, какой он весь из себя крутой боец, и равняет пиратов Карибского моря.

– Доброе утро. Сударыни. – Я приложился к ручкам девиц. – Судари. – С бояричами лишь обменялся короткими поклонами.

Рукопожатием в здешнем обществе просто так не обменяться. Потому как руку должен протянуть тот, кто находится выше по положению. Хлюпик дёрнулся было, но заметив, что Астафьев ограничился учтивым поклоном, последовал его примеру. Задело ли меня это? Да ни боже ж мой! Пусть идут лесом оба два.

– Виктор Карпович, позвольте вам рекомендовать моего друга, поместного дворянина Ярцева Петра Анисимовича, – заговорила Мария, явно недовольная поведением Астафьева. И тут же обратилась ко мне, представляя молодого человека. – Боярич Осипов Виктор Карпович.

После такого тот был вынужден протянуть руку. Невозможно игнорировать друга великой княжны. Его можно презирать, ненавидеть, считать кем угодно, но выражать это публично глупо. Вот он и не стал глупить. Зато Астафьев оказался в несколько неловком положении и явно проиграл пару-тройку очков в глазах Марии Ивановны.

Ну вот что ему стоило самому представить нас и, не чураясь, протянуть мне руку? Ведь знает, что Долгорукова всячески демонстрирует свою благосклонность ко мне. Как и то, что я отбрыкиваюсь от этого как чёрт от ладана. Отношения у них с сестрой отличные, и она наверняка делится с ним кое-какими секретами.

– Пётр Анисимович, вы опять не ночевали в гостинице, – произнесла Долгорукова, хлопнув по ладошке лайковыми перчатками.

– Увы, я вынужден был отсутствовать по делам, – с лёгким поклоном ответил я.

– Надеюсь, они вас не сильно утомили, и вы в состоянии отправиться в путь, скажем, в ближайший час. – Она чуть склонила головку набок.

– Вообще-то, мне казалось, что мы отбываем только завтра. – Я даже не пытался скрыть своё удивление, слегка вздёрнув бровь.

Хотя-я-я, скорее всего, причина в Кирилле Дмитриевиче, не оставлявшего своих попыток добиться её благосклонности. Девица Мария Ивановна решила попросту сбежать. Вот только присутствие здесь Астафьева в дорожном костюме явственно свидетельствует о том, что попытка провалилась. К слову, это же объясняет и её раздражение.

– Мои планы изменились. Прошу меня простить, но если бы я знала, где вас искать, то непременно предупредила бы об этом заблаговременно. – А вот теперь слегка развела руками, в смысле, изобразила это лишь кистями.

– Разумеется, вина за это лежит только на мне. Однако наши кони не настолько устали, чтобы не могли осилить дорогу. Разумеется, если за нами никто не гонится, и мы не станем излишне погонять, – чёрт его знает, с какого перепуга не удержался я от язвинки.

– Ну что вы, нет ни единой причины для спешки. К тому же бедные животные ведь не виноваты в том, что их владелец не в состоянии планировать своё время, а так же быть осмотрительным и благоразумным. – Мария тоже умеет играть в язвительность, причём куда более тоньше и техничней.

– Рад это слышать, сударыня. В таком случае, если вы позволите, я поспешу в свою комнату, чтобы успеть собраться в отведённый мне час, – решил я признать своё поражение.

Нет, если бы в зубы, ногу сломать или на худой конец свернуть шею, то я без проблем. Как говорится – могу, умею, практикую. А вот в таких словестных баталиях я заведомо не на своём поле.

– Будьте так любезны, сударь, – с лёгким поклоном произнесла Мария.

Реакция присутствующих на происходящее была разной. Осипов не понимал, что, собственно говоря, происходит, и смотрел на нас с плохо скрываемым любопытством. Астафьева откровенно забавлялась, переводя озорной взгляд с меня на Долгорукову и обратно. А вот её брат едва ли не сверлил меня недовольным взглядом, если не сказать злым.

Вот ни разу не удивлюсь, если этот придурок соизволит вызвать меня на поединок. Не то чтобы я этого так-то уж сильно опасался. Как показывает практика, я способен удивить насмерть и матёрых бойцов, что уж говорить о малоопытном гвардейском подпоручике. Вот только мне этого и даром не нужно. От слова совсем. И вообще какого этому идиоту нужно, ведь ясно же, что у великой княжны не может быть ничего общего с каким-то бесталанным.

Отвесив лёгкий учтивый поклон, я направился было к лестнице на второй этаж, где, собственно, и находились комнаты постояльцев. Однако не успел поставить ногу на первую ступень, как кто-то окликнул меня.

– Господин Ярцев.

Я обернулся и посмотрел на незнакомого мне дворянина. Гражданское платье, не сказать, что богатое, но и не затасканное, и без следов штопки, что не редкость среди бедных дворян. Увы, но иметь достойный гардероб удовольствие не из дешёвых.

– С кем имею честь? – спросил я.

– Позвольте отрекомендоваться, здешний помещик Ульев Михаил Игнатьевич.

Хм. Что-то мне подсказывает, что батюшкой его был некто боярин Тульев. Интересно, что решила учудить Елена Митрофановна? Или это его личная инициатива, и с ним вполне возможно подошли неприятности.

– Ярцев Пётр Анисимович, – в свою очередь представился я.

– Меня просили передать вам сие послание, – протянул он мне конверт из серой плотной бумаги.

Самый обыкновенный, каковыми с недавних пор пользуются при отправке писем почтой. Клапан не запечатан, а просто прикрыт, что говорит о полном доверии к курьеру.

– Благодарю, – принимая письмо, произнёс я.

Ульев коротко поклонился, едва ли не щёлкнув каблуками, что выдавало в нем если не военного, то человека, прошедшего вдумчивую многолетнюю муштру. После чего без лишних слов и, опять же, чётко, по-военному обернулся кругом и направился на выход.

Я проводил его взглядом и непроизвольно переглянулся с Долгоруковой. Показалось, или за мгновение до этого она прикусила губу? Поднимаясь по лестнице, я вернул картинку обратно, определённо поначалу на нижней губе присутствовали отметины от зубок, которые быстро сошли на нет. Чего она так бесится? Злится, что кто-то посягнул на её игрушку? Ну-ну, твоё право, девочка.

Когда вошёл в комнату, занимаемую вместе с Ильёй, увидел, что тот уже озаботился кувшином с водой и тазом, чтобы можно было умыться. Оно бы не помешало помыться полностью, но об этом остаётся только мечтать. Обмоюсь по пояс, и то в радость. По дороге нужно будет присмотреть какую-нибудь речушку и нормально искупаться. Основную грязь смою, да и освежусь, на большее рассчитывать не приходится.

Прочитать письмо решил после водных процедур. К гадалке не ходить, оно от Тульевой, а значит, и ничего срочного там быть не может. Тем паче, что посыльный удалился, не дожидаясь ответа.

Наконец я обтёрся полотенцем и взял в руки конверт. Внутри оказалось не только письмо от боярыни, но и золотая пластинка с блеснувшим гранями кристаллом. Что за камешек, гадать не приходилось, однокаратный бриллиант. А вот на пластинке имеется вязь плетения «Кольчуга». Круто!

«Пётр, понимаю, что это можно истолковать двояко, но правда заключается в том, что я всего лишь беспокоюсь за твою безопасность. Можешь считать, что я тебе одолжила этот амулет до тех пор, пока ты не разовьёшь свой дар или не сможешь приобрести собственный амулет. Мне будет горестно, если ты пострадаешь от чьей-либо руки. Прошу тебя, носи не снимая. Елена».

Я подбросил на руке пластину и улыбнулся. Вот Тульева знает, что у бриллианта оправа может быть только золотой, а мне, видишь ли, захотелось простоты, и я изготовил свой «Панцирь» из латуни. Как результат, оказался неправ. Впрочем, до той поры, пока не столкнулся с покойным Белоглазовым, я ведь и не думал в эту сторону.

Зато теперь решил воспользоваться знанием из моей прошлой жизни. Правда, там таким образом вшивали торпеду алкоголикам, я же собирался позаботиться о собственной безопасности. А что такого. При подобном подходе я никогда не потеряю дорогостоящий амулет, у меня его никто не украдёт, и даже не изымут в случае ареста или захвата в плен. Одни сплошные плюсы.

– Илья, поди сюда, – позвал я.

– Тут я, Пётр Анисимович, – отозвался тот, вернувшись после того, как вынес таз с водой и кувшин.

– Возьми нож, взрежь мне кожу под левой лопаткой и сунь туда вот эту пластинку. – Я передал ему амулет «Кольчуга»

– Зачем это?

– А затем, что так я его никогда не потеряю. Делай, как говорю.

Латунь может окислиться и породить проблемы, чего не сказать о золоте. Стоп! Что-то я как-то тороплюсь.

– Погоди. Принеси сначала кружку крепкого хлебного вина.

– Ага. Это я мигом, – поняв по-своему, тут же умчался молочный брат.

Но каково же было его удивление, когда я не стал пить, а велел бросить туда амулет и ополоснуть в вине нож. Впрочем, пусть Илья и не понял, что тут к чему, распоряжение моё выполнил. Вообще-то, чистой воды перестраховка, так как я намеревался использовать плетение «Лекарь», но с другой стороны, дар у меня всё ещё слабенький. И пусть вместилище подросло до восьми люм, а скорость потока Силы увеличилась до одного люма в шесть секунд, это ровным счётом ничего не меняло. А потому не факт, что мне удастся ещё и продезинфицировать как рану, так и металл, которым меня будут тыкать и пичкать.

Боль я купировал с помощью всё того же режима аватара. Классная штука. Могу блокировать нервные окончания как конкретной точки, так и всего тела в целом. Правда, в последнем случае управлять им весьма проблематично, от пьяного состояния до паралича. Всё зависит от того, насколько сильно я буду обезболивать.

Впрочем, тут особо стараться не пришлось. Притупил болевые ощущения до терпимых, и ладно. Илья сделал надрез, потом прорезал карман, после чего затолкал туда пластину, и я приступил к лечению. Дело продвигалось ни шатко ни валко. Я израсходовал весь свой восьмилюмовый запас и даже позаимствовал чутка из «Кольчуги», чтобы завершить лечение. Всё же в моём случае оно до крайности малоэффективно.

Но как бы то ни было, результат меня порадовал, и вскоре от раны не осталось и следа. Пластинка с камешком пока ещё ощущалась, но это ненадолго. Очень скоро я привыкну и даже не буду чесаться. Теперь стоит подумать и о «Панцире», да не забыть подсказать брату с сестрой. А то мало ли, амулеты ведь могут и банально украсть.