Текст книги "Ксенотанское зерно"

Глава 36

– Нет, ты только посмотри на это! – Король Вальтер плюхнулся на трон, привычно согнав с него монастырского петуха. В руках король держал свиток с письмом.

– Ты посмотри! – Печать на письме хлестнула по столу у трона, как плетка.

– Ты посмотри, что они мне пишут! – Бумага метнулась туда-сюда у лица герцога цу Вайсберга. Тот проследил глазами, не пошевелившись. Это цу Гроссабгрунд не преминул бы попытаться выхватить бумагу, герцог же был слишком воспитан. И недостаточно подвижен.

– Ты посмотри!..

– Ваше величество, – не выдержал гигант, – если вы покажете мне то, что вызвало ваше недовольство, я его, несомненно, разделю. В настоящий же момент я выступаю в роли…

– Вот, посмотри. – Король Вальтер, он же генерал Нец, спокойно развернул письмо. – Так… Вот эта половина – заверения в нижайшем почтении, несомненной верноподданности и глубоком уважении ко мне лично… Ага! Вот, смотри!

Свернутый свиток опять замелькал перед лицом герцога.

– Ваше величество…

– Если вкратце… – Король швырнул злополучное письмо на стол. – Дворянство Друдена и окрестностей «нижайше и верноподданнейше» просит меня – просит! По тону это наглое требование! – сменить всех моих министров, генералов и чиновников, как погрязших в казнокрадстве, гордыне и блудодействе.

– Ну, насчет блудодейства – ложь, ваше величество.

– Как будто я не знаю, в чем там именно погрязли мои министры! Вот только где мне других взять? А? Вы знаете?

– Нет, ваше величество. – Герцог только позавчера подписал прошение о казни двух своих подчиненных, проворовавшихся не по чину.

– И я не знаю. Более того, могу поклясться, что и эти писаки тоже этого не знают. Знать бы, где тот рынок, на котором продают неподкупных чиновников, прикупил бы себе пару сотен. Эх… Работать-то приходится с тем, что есть… Или они считали, что я возьму их? Интересно, у них что, у каждого свидетельство совета епископов Нассберга о том, что неправедно нажитые деньги жгут их руки?

– Нет, ваше величество.

– Конечно, нет. – Король откинулся на спинку трона. – Представляю, сколько бы стоило такое свидетельство… Цу Вайсберг, мне нужно выехать из монастыря в Гельбштайн, встретиться с министрами. Вы поедете со мной, вернемся через пару дней. Наша страна, как норовистая лошадь: на мгновение выпустил поводья, и вот ты уже упал вниз. – Король Вальтер брезгливо взглянул на письмо: – Добрый я… Мне вот такие письма пишут, похабные песни по всей стране поют, а я все терплю. И меня за мое долготерпение еще тираном называют. Э-эх, взять, что ли, да показать всем, как выглядит настоящая тирания?

– Не надо, ваше величество. – Герцог не знал, что подразумевал король под настоящей тиранией, и не хотел этого узнавать.

– Да не буду, конечно. Хотя…

Король все время своего правления возвращался к теме тирании, когда его доставали, но с некоторых пор, по мнению цу Вайсберга, слишком уж часто.

С недавнего времени ворота святого Варфоломея начали пользоваться слишком большой популярностью. По мнению стражников.

Ночью в город въехали два шварцвайсских монаха, и вот тебе пожалуйста – днем еще трое. Хотят выехать из города.

– А разрешение у вас есть, святые братья? – пошутил стражник, отодвигая засовы.

Тот, что стоял ближе к нему, видимо, старший, медленно повернул к шутнику лицо. Стражника даже холод охватил: лицо святого брата было основательно избито. Не хотелось даже думать, кто бы это мог сделать с «черно-белым», а также как теперь лучится любовью к веселым стражникам этот монах.

– П-проезжайте…

Монахи чинно проехали в ворота. Дворяне, непонятно для какой надобности уже второй день отирающиеся поблизости, отъехали чуть дальше, чтобы не попасться монахам на глаза, и развлекали себя разговорами.

Зачем слугам Грибного Короля лишнее внимание борцов с колдовством?

До уезжавших всадников донесся только обрывок разговора:

– …кого интересует мнение крестьян? Король Вальтер нравится быдлу, значит, тот, кто за него – быдло и есть. Или я неправ…

– А-ах!

Стол разлетелся в щепки. Посетители кабака «Синий пес» шарахнулись в стороны, судорожно сжимая образы святых.

Рыжая тощая девка в бесстыже-облегающем черном костюме пнула ногой остатки ни в чем не повиннного стола и повернулась к людям.

– Опоздала… – прошипела она. – Опять опоздала.

– Уважаемая… – холодно начал хозяин кабака.

Ведьма – никто в этом не сомневался – с яростным клекотом выбросила в сторону мужчины руку со скрюченными пальцами. Тот отшатнулся, но ничего не произошло.

– С-с-святые… – зарычала ведьма и длинным прыжком отскочила к выходу.

Дверь постигла участь стола.

– Ушли! – даже с некоторым восхищением произнес Грибной Король. – Ушли из города.

В помещении никого не было, поэтому ему никто не ответил.

– Цу Бальтазар, – произнес Грибной Король. – Отправляйся к цу Юстусу. Пусть найдет свою ведьму-ищейку и пришлет ко мне. Я скажу ей, что делать.

Три шварцвайсских монаха, недавно выехавшие из города, скакали по дороге. Они уже давно пересекли протянувшуюся вокруг столицы тонкую нить грибницы, оставалось совсем немного…

– Здесь! – прокричал тот, кого стражник посчитал главным, с изуродованным лицом.

Всадники остановились у каменного столба на обочине. На каждой из четырех граней верхушки столба стояла цифра «один».

– Священник обходил столицу кругом не более одной мили от стены. Значит, мы уже за пределами круга и нечисть нам не страшна.

– Спасибо всем святым, – хмуро проговорил второй монах, чье лицо было настолько похоже на лицо крестьянина Якоба, что, скорее всего, это он и был.

– Что вас так раздражает, брат Таурус? – Рудольфа радовал сам факт успешного бегства из столицы, где стало слишком уж пахнуть грибами.

– Спасибо тем бездельникам, что стерегли нас у ворот, – невпопад ответил Якоб. – Теперь я точно знаю, что мне наплевать на все пророчества. Я на стороне короля.

– Почему? – Рудольф продолжал улыбаться.

– Потому что вариантов немного: или у власти он, или люди, которые считают меня рабочим скотом.

– А что думает по этому поводу наша сестра Кокцинелла?

«Сестра» ничего не думала. Она оцепенело сидела на лошади, глядя в пространство пустым взглядом.

– Госпожа Ирма?

Ирма съехала с лошади и упала на землю.

Бессонная ночь…

– Я тебе не ищейка!

– Хорошо, – качнул широкополой шляпой Грибной Король, – вы не ищейка. Можете придумать себе любое другое имя, после чего отправьтесь за пределы города, так как наша цель убыла.

– А почему бы вам, барон, не отправить своих слуг за ней следом?

– Потому, уважаемая Даркхантер, что мои дети и мои слуги не могут пересечь линию, по которой прошел с молитвой священник Друденского собора. А вы – можете.

– И как же?

Грибной Король медленно улыбнулся.

Ехали шагом. Якоб шел у стремени Ирмы.

– Куда мы едем?

Парня беспокоило состояние девушки. После холодной воды в лицо она очнулась, но все равно ехала с видом великомученицы.

– Здесь неподалеку…

Ирма опять рухнула с лошади, но в этот раз Якоб успел подхватить ее на руки.

– Якоб… – прошептала девушка, – ты не скотина…

И уснула.

Дальше пошли пешком. Якоб нес Ирму, Рудольф вел коней.

– Здесь неподалеку, – говорил он, – школа личной гвардии. Вернее, один из корпусов. Уже был выпуск последней партии кадетов, но с десяток преподавателей найдется.

– И что? – Для Якоба Ирма не была ношей. С его силой он мог спокойно нести ее даже вместе с лошадью.

– Они должны знать, где сейчас командир. Или где находится тот, кто знает, где командир. А командир расскажет нам, где находится король.

– Найти школу, чтобы найти гвардейцев, чтобы найти командира, чтобы найти короля…

– Ну вот, ты понял весь расклад.

Ирма пошевелилась, сворачиваясь в уютный комочек. Так удобно находиться в теплых и сильных объятиях… Как она могла считать Якоба грубым и тупым?

– Ага! – Рудольф остановился. – Вон она, школа, видите?

От дороги сворачивала вторая, петлявшая по ровному, как стол, полю. Где-то в миле от путешественников дорога упиралась в светло-серое здание, фруктовыми деревьями и зелеными шарами подстриженных кустов походившее на загородный особняк.

Небольшой холмик у реки возле столицы. Большой бурый камень, намертво вросший в землю…

Хотя…

Камень зашевелился, приподнялся из земли и откинулся в сторону, как крышка люка.

Из открывшегося темного проема выкарабкалась злая, как тысяча чертей, перепачканная глиной и облепленная паутиной Фукс, с кожаной сумкой на боку.

Грибной Король пообещал, что его твари ее не тронут. Вот только насчет паутины, крыс и мокриц он ничего не говорил.

– Агрхргр! – Она вскинула руки вверх и быстро встряхнула ими.

Грязь, пыль, паутина исчезли, костюм заблестел новенькой кожей. Ведьма стянула рыжие перепутанные волосы в рыжий хвост – укладывать магией прическу она не умела – и принюхалась.

– Значит, туда…

Фукс грязно выругалась – коня не было и ей предстояло пешее путешествие. Ну что ж, пешком, так пешком.

Зубы ведьмы оскалились в недоброй усмешке. Святые образа последнее время портили ей жизнь, и Фукс распотрошила свою коллекцию волшебных предметов. Осталось кое-что проверить.

Ведьма достала из сумки статуэтку святого Бернарда, небольшую, высотой в ладонь, и установила на верхушке камня-люка.

Посмотрела на широкое лицо святого, пару раз щелкнула пальцами:

– Не работает… А так?

Она достала из той же сумки ржавую подкову и бросила через плечо. Железяка упала, покатилась…

Из нее мгновенно вырос и забил копытами конь. Почти как настоящий, если не обращать внимания на черно-рыжий окрас и сбрую из блестящих стальных цепочек. Ну и на глубокие черные дыры вместо глаз.

Образ святого не действовал на волшебные предметы.

– Вот так-то, бородатый! – Фукс подмигнула святому, вскочила на коня и понеслась по полям к дороге.

Пусть теперь этот крестьянин попробует подловить ее, как дуру Монд…

Святой Бернард смотрел ей вслед и, казалось, улыбался.

– Рудольф!

– Ричард!

Вызванный охранником глава учебного корпуса в Грюнбауме радостно обнялся с гвардейцем. Странно они смотрелись со стороны: высокий гвардеец со щегольскими усиками, в строгом черном мундире, и непонятный человек с избитым лицом в черной рясе шварцвайсского монаха.

– А это кто с тобой?

– Это мое задание.

Задание уже слезло с рук Якоба и отчаянно зевало.

– Госпожа Ирма цу Вальдштайн. Очень, очень важная персона. Я должен немедленно доставить ее королю.

– А это что за молодец?

– Это, – Рудольф и глазом не моргнул, – крестьянин Якоб Миллер, который помогает мне.

– Крестьянин… – с непонятной интонацией протянул Ричард.

Ирма выпрямилась. Да как он смеет!

– Да, господин, – поклонился Якоб.

Ирма выдохнула. Пусть Якоб смел, силен и умен, пусть он во сто раз лучше этого Ричарда, которого девушка сразу возненавидела, но Якоб – крестьянин. И вынужден кланяться любому дворянину, который назовет его, если захочет, тупой скотиной и пошлет куда захочет. А Якоб поклонится и скажет «да, господин»…

Неправильно это как-то все.

– А я тоже крестьянин, – вдруг широко улыбнулся Ричард. – Бывший. Из Сухого Болота.

– А я из Черного Холма, господин.

– Это где такое?

– Возле Штайнца.

– Ты смотри, Якоб Миллер, если захочешь – приходи к нам. Дворянское звание, деньги и покровительство короля.

– Нет, господин. Я крестьянин.

– Ну, как знаешь. Все равно – наш гость.

Рыжая ведьма спрыгнула с исчезнувшего коня и бросила в сумку ржавую подкову. Прищурилась, разглядывая серое здание вдалеке.

– Там…

Нюх подсказывал, что именно там находились девчонка и проклятый крестьянин.

И еще люди, но они Фукс не волновали. Десять или сто – ее не остановят.

Ирму отнесли в гостевую комнату, где две разбитные служанки уложили ее в постель.

Для мужчин Ричард распорядился накрыть стол в беседке, где глава корпуса с гостями пил чай. По крайней мере чайник на столе стоял.

Рудольф, одетый в костюм гвардейца, и Якоб, в штанах и мундире без знаков различия и босиком, наслаждались минутами спокойствия и безопасности.

Учебный корпус готовил бойцов для личной королевской гвардии. Таких фехтовальщиков, как его выпускники, не было больше нигде. Что уж говорить об учителях: сбитые фитили свечей в любом порядке и количестве – детские игрушки. Восемь на одного – легкая разминка.

Кто нападет на такую школу?

– Эй, вы!!! – прогрохотало над полями, как гром с неба.

Гвардейцы вскочили. Якоб огляделся, продолжая спокойно сидеть.

– Отдайте девчонку, и я не трону вас!

– Похоже, нас догнали…

– Что это? – недоуменно спросил Ричард.

– Вон там… – Якоб указал на видневшуюся в поле тоненькую черную фигурку, в полумиле от школы.

– Я не буду ждать долго!

Ричард вскинул к глазу принесенную ординарцем подзорную трубу:

– Девушка?

– Рыжая? – тихо спросил Якоб.

– Рыжая… Одна из ваших ведьм?

– Самая опасная.

Глава 37

Выстрел! Один из гвардейцев опустил дымящееся ружье.

– Не попал, – констатировал Ричард, опустив подзорную трубу. – Она еще стоит.

– Слишком далеко.

– У вас осталась минута! – прогрохотало над полями.

– Интересно, – усмехнулся глава корпуса, – что она сделает через минуту? Обидится и заплачет?

– Знаешь, Ричард, – Рудольфу было не так весело, – я в последнее время видел столько странных вещей. Я не удивлюсь, если она не только придет за Ирмой, но и сможет забрать ее.

– Смеешься?!

– Время вышло! Ваш ответ?

– Нет! – прокричал в сторону ведьмы Ричард.

– Ну что ж! Приготовьтесь к смерти!

Холодок пробежал по всем присутствующим.

– Гвардейцы! – Ричард повернулся к своим людям, стоящим неподалеку. – Я не знаю, что нас ждет, но нам нужно быть готовыми ко всему.

Гвардейцы вскинули ружья и отсалютовали командиру. Десять человек. Всего десять.

Одиннадцатым был Рудольф. Якобу дали пистолет, кавалерийскую лядунку с зарядами и попросили не мешать. Стрелять он все равно не умел.

– …К смерти!

Фукс отключила «громовой глас», все равно разговаривать больше не о чем. Понятно, что девчонку ей просто так не отдадут. Эти мужчины… Они всегда считают, что одинокая женщина не сможет им ничего сделать. Ну что ж…

Фукс достала из мешка то ли бусы, то ли четки. Полупрозрачные золотисто-розовые шарики слегка светились в лучах солнца. Ведьма глянула вперед.

Ярко-голубое небо, зеленый ковер поля, ослепительное солнце… Пение птиц, запах теплой земли… Девушка на мгновение прикрыла глаза. Сейчас бы позагорать…

Глаза распахнулись. Не время.

Резким рывком Фукс разорвала веревку, на которой висели бусины, и ссыпала их в ладонь. Прошептала что-то и бросила бусины полукругом перед собой:

– Вперед, девочки…

Фукс улыбнулась. Сюрприз, мальчики. Надеюсь, вам понравится.

– Что там? – Подзорная труба имелась только у Ричарда, поэтому остальным было непонятно, что происходило на поле.

Одинокая фигурка торчала черным гвоздиком в зеленом полотне поля, и вдруг перед ней появились люди. Как будто из-под земли. Одетые во что-то светлое, местами поблескивающее… доспехи?

– Что там?

Ричард опустил трубу. В другой ситуации он бы посмеялся, но сейчас…

Непонятное пугает.

– Там девушки. Голые…

Рудольф не выдержал, выхватил трубу из пальцев приятеля и вгляделся в происходящее на поле.

Перед черной ведьмой выстраивались в ряд высокие рослые девушки. Нет, не голые, но одежды на них было немного.

Гривы белокурых волос охватывали стальные обручи с драгоценными камнями надо лбом. Груди – надо признать, высокие – закрывали блестящие стальные полусферы. Ниже – загорелый плоский живот, набедренная повязка из обрывка кольчуги. На длинных ногах – высокие кожаные сапоги. В руках – длинные мечи с вычурными рукоятями…

– Мечи? – Рудольф опустил трубу. – На что они рассчитывают?

Девушки-меченосицы выстроились в ровную шеренгу и шагнули вперед.

Гвардейцы зарядили ружья.

– Пусть подойдут поближе… – прошептал Ричард, глядя в трубу.

Мерное движение шеренги пугало. Казалось, что к спрятавшемуся за зелеными деревьями особняку неумолимо приближается огромный клинок.

Гвардейцы выстроились в ряд.

Четыреста шагов…

– Приготовиться!

Среди стрелков послышались смешки: ребята разглядели противника. Кто-то шепотом предложил подождать, пока девчонки подойдут поближе, и тогда…

Триста пятьдесят шагов…

– Целься!

Ружья встали на упоры. Стволы зашевелились в поисках цели. Кто-то продолжал шутить.

Триста шагов…

– Огонь!

Загрохотали выстрелы, поле заволокло белым дымом, постепенно разгоняемым ветром.

– Ну, что там?

Ричард напряженно вглядывался в редкие просветы в мутной пелене дыма. Ну же, рассеивайся! У гвардейца было нехорошее ощущение… Вот они!

Ричард, не веря своим глазам, покачал головой:

– Они невредимы.

– Мы промахнулись? Все?!

– Боюсь, что нет… Заряжай! Целься! Огонь!

Дружный залп. Гвардеец опустил трубу:

– Они неуязвимы.

– Что значит неуязвимы? – не выдержал кто-то из шеренги.

– Вы не мазали, – размеренно произнес глава корпуса. – Я сам видел, как пули попадали в них…

– И?

– Они отскакивали. – Ричард помедлил. – От клинков. От доспехов. От животов. Они неуязвимы.

– А я говорил, – Рудольф не укорял, он напоминал, – что против нас опасная ведьма.

Девушки приближались. Никто уже не смеялся. Двуручные мечи – это не смешно. Все здесь были достаточно опытны, чтобы это понимать.

– Ведьмы! – выкрикнул один из гвардейцев. – Командир! Ведьмы!

– Что? – Ричард почувствовал надежду.

– Ведьму или колдуна можно убить только золотой пулей!

– Как жаль, что нам уже давно не привозили таких пуль… – печально пошутил Ричард.

Девушки приближались.

– Вот! Командир, вот! – еще один гвардеец, известный щеголь, срывал с мундира золотые пуговицы. – Попробуем вот это!

– Заряжай! Целься! Огонь!

Дым медленно развеялся. Развеялись надежды.

Девушки приближались.

Все тридцать.

Неуязвимые.

Никто из стрелявших не знал, но вызванные Фукс девушки не были ведьмами. Порождения волшебных четок и людьми-то не были.

– Хорошо… – Ричард медленно вытащил шпагу из ножен. – Значит, будем надеяться, что хорошая сталь их убьет вернее, чем свинец и золото.

– Никогда не думал, – пробормотал один из гвардейцев, – что умру, убитый девчонкой.

– Эй, парень! Ты куда?

К медленно приближавшимся воительницам так же медленно шел Якоб. Забытая лядунка и пистолет качались на поясе.

– Фукс!

Якоб приставил ладони рупором:

– Фукс! Фу-укс!

– Что тебе нужно, крестьянин? – прогремело над полем.

– Остановись! Я хочу поговорить!

– Мне не о чем говорить!

Гвардейцы напряженно следили за странным разговором.

– Я хочу договориться!

Небольшая пауза.

– Хорошо! Иди ко мне!

– Якоб, не глупи! – не выдержал Рудольф. – Она тебя убьет!

– Останови своих воинов!

Девушки остановились в ста шагах от неровной шеренги гвардейцев.

– Иди! Если принесешь святой образ, девочки тебя убьют!

Якоб тяжело вздохнул, наклонился и положил на землю образок святого Элигия. Парень очень на него рассчитывал…

Ничего не поделаешь.

Якоб зашагал к виднеющейся вдалеке ведьме.

Прошел мимо застывших воительниц. Их обнаженность не казалась ни призывной, ни возбуждающей, ни даже смешной. В глаза бросались мелкие детали.

Золотые пряжки на высоких сапогах…

Выгравированные узоры на блистающих клинках…

Веревки мускулов на загорелых предплечьях…

Кожаные ремни с золотыми накладками, поддерживающие стальные нагрудники…

Пустые глаза, казалось, сделанные из синего потертого стекла…

Якоб подошел к Фукс.

– Ну, – покосилась она на парня, – что ты хотел мне сказать?

– Фукс… Прекрати это.

– С какой стати? – Ведьма повернулась к Якобу.

Они стояли друг напротив друга – крестьянский парень и рыжая ведьма.

– Фукс… Ты же сама говорила, что не хочешь вредить королю.

– Смеешься?! Я такого не говорила.

– Ты же сказала, что не знаешь, зачем тебе свергать короля Вальтера.

– Я и сейчас этого не знаю. Но девчонку вы мне отдадите.

– Фукс, ну зачем?! Зачем тебе помогать врагам короля? Что тебе до него?

Ведьма пожала плечами:

– Да ничего. Просто я так хочу.

– Фукс, хочешь чего?

Рыжая колдунья отвернулась от парня:

– Чего, чего… Я не знаю, чего хочу. Но вы, вы все меня запомните! Я сделаю то, что хочу! И меня будут помнить, как Фукс, которая свергла Темного Властителя. Меня а не этого карамельного мальчонку!

Якоб ухватился за голову. Ребенок… Она ведет себя как ребенок, капризный, жестокий.

– У тебя все? – Фукс не смотрела на парня. – Если не хочешь смертей – скажи своим друзьям, чтобы отдали девчонку. Иначе мои девочки изрубят их на куски.

Она махнула рукой, и воительницы продолжили смертельное приближение к ощетинившимся шпагами гвардейцам.

– Фукс! – Якоб бросился к ведьме и отлетел в сторону. Казалось, между ним и Фукс находится стена из прозрачного стекла.

– Фукс! – Якоб еще раз ударился о невидимую стену. Еще раз бросился на нее и замолотил кулаками: – Не смей!

Ну как можно быть такой дурой! Убивать людей, свергать короля, вмешиваться в жизнь целой страны – просто потому, что тебе захотелось славы!

– Фукс, прекрати!

Девушки шли и шли. Мечи блестели на солнце.

Якоб замер. Убить ведьму можно только золотой пулей. Пуговица…

Золотая пуговица, которую Подмастерье заставил его подобрать. Она до сих пор лежала в поясе.

– Фукс. – Якоб стал серьезен. – Отзови своих воинов!

– А то что? – Ведьма не обернулась.

– Я тебя убью!

– Три ха-ха.

Якоб упал на колени и выхватил пистолет. Парень всего лишь раз видел, как заряжают оружие и боялся, что не сможет сделать этого правильно.

Мерка пороха…

– Фукс!

– Отстань!

Девушки шли.

Пыж…

– Фукс!

– Отвали!

Девушки шли.

Золотая пуговица…

– Фукс!

– Замолчи!

Ввернуть кремень…

– Фукс! Я не хочу!

– Ты не сможешь ничего мне сделать!

Девушки шли.

Открыть полку, насыпать порох…

– Фукс! – Якоб чуть не плакал.

– Как ты мне надоел!

Девушки шли. До гвардейцев оставалось совсем немного.

Закрыть полку, взвести курок…

– Фукс!

– Какой ты… – Ведьма наконец-то повернулась.

На нее смотрело черное дуло пистолета.

– Я не хочу тебя убивать.

Да, на душе у Якоба уже были людские жизни. И дворяне-слуги Грибного Короля… И те пьяные вербовщики два года назад… Но это не то.

Одно дело – незнакомые тебе люди, которые убили бы тебя, если бы смогли, и неприятны сами по себе. И совсем другое – глядящая тебе в глаза девушка, пусть ведьма, пусть злая, но девушка, которую тебе просто жалко.

Очень трудно убить глупую девчонку с исковерканной судьбой.

– Якоб, – Фукс наклонила голову, – ты не сможешь причинить мне вреда.

Парень поднял пистолет:

– Отзови девушек.

Ведьма покачала головой:

– Меня нельзя убить обычной пулей.

– У меня – золотая.

– Даже так? Но я не верю в такие глупости.

– Фукс, я тебя убью.

– Меня нельзя убить! – захохотала Фукс. – Нельзя!

Якоб выстрелил.

Фукс вздрогнула, посмотрела на развороченную дыру в груди…

– Не больно… – прошептала она и упала навзничь.

Парень отбросил пистолет и бросился к девушке. Схватил ее за плечи, затряс:

– Ну зачем?! Зачем?!

Ведьма болталась большой куклой, мертвые глаза смотрели в небо. Тонкая струйка крови выбежала из уголка рта.

Пуля убивает независимо от того, веришь ты в нее или нет.

Гвардейцы недоуменно оглядывались. Только что в паре десятков шагов от них находились полуобнаженные воительницы – и вот только ровное зеленое поле.

Маленькие золотистые бусины навсегда затерялись в траве.