Текст книги "Всякой вещи свое место"

Селедка не живет в пресной воде наших рек и озер; она любит соленую воду морей и потому называется морскою рыбою. Весною ежегодно оставляет она морские глубины и плывет к берегам и устьям рек, чтобы сложить там свою икру, состоящую, как мы знаем, из крошечных яичек, из которых через несколько времени выходят крошечные селедочки; этих икряных яичек в одной селедке бывает до 70 000. Особенно много приходит сельдей икриться к берегам Немецкого моря, и здесь-то прежде всего люди начали их ловить. Сложив икру, селедки опять уплывают, а вместо них появляются мириады маленьких рыбок, которые потом также исчезают, уходя в глубину моря, как говорят одни, или на север, как утверждают другие, но вообще туда, где могут найти для себя пищу – маленьких морских животных.

Издали еще можно заметить, как плывут сельди, преследуемые акулами и другими хищными морскими рыбами; бесчисленные стаи сельдей покрывают собою море верст на двадцать в окружности и плывут таким густым слоем, что, если бросить в них копье, то оно не потонет. Шум от плывущих сельдей похож на шум сильного дождя. Чешуйки на сельдях сидят очень не крепко; плывя тесною толпою, сельди обтирают друг о друга множество таких чешуек и, кроме того, теряют по дороге бездну икры, так что море кажется мутным, а сильный запах, издаваемый сельдями, и особенный свет, распространяющийся от них ночью на поверхности моря, указывают рыбакам на легкую добычу.

Сельдей начали ловить уже давно, лет 700 назад; но сначала эта ловля не приносила большой пользы, потому что вынутая из воды селедка тотчас же засыпает и начинает портиться. В 1416 году голландский рыбак Вильгельм Бюкель изобрел способ солить сельдей, так что теперь их можно сохранять впрок целые годы и развозить в самые отдаленные страны. С этих пор многие тысячи людей занялись сельдяною ловлею, и изобретение Бюкеля обогатило Голландию. Вот почему голландцы поставили Бюкелю памятник.

Ловят сельдей огромными сетями; к одной стороне этих сетей привязываются камни, к другой – пустые бочки, и сеть, опущенная в море, стоит, как стена. Сети для этой ловли плетутся иногда из пеньки, но чаще из грубого шелка, который крепче пеньки. В сетях сельди запутываются жабрами, и при хорошем счастье можно вытащить за один раз от 100 до 140 тысяч селедок. В тот же день их солят в бочках или коптят в дыму. Одни голландские рыбаки привозят домой ежегодно до четырехсот миллионов сельдей. В России также ловят сельдей по берегам Белого, Каспийского и Черного морей, эти сельди крупнее, но хуже голландских.

Кто живал на берегах Волги или какого-нибудь из ее бесчисленных притоков, тому, вероятно, случалось видеть красивую рыбку – стерлядь, а может быть, даже и отведать вкусной стерляжьей ухи. Но мы обратили внимание на стерлядь не потому, что она составляет лакомое, прихотливое блюдо, а потому, что она принадлежит к одной породе с такими рыбами, ловля которых так же важна для России, как ловля сельдей для Голландии, – к одной породе с осетром, белугой и севрюгой, этими громадными рыбами наших русских морей и рек.

Рассмотрите хорошенько стерлядь, и прежде всего вам бросятся в глаза твердые, колючие костяные щитки, расположенные рядами от головы до хвоста и которых вы не видали ни у селедки, ни у окуня. Эти твердые чешуи дают название целому отряду рыб, которых потому и называют твердочешуйчатыми. Нос у стерляди острый, выдался вперед; рот расположен снизу, на значительном расстоянии от конца носа, не велик и не имеет зубов. С рыльца висят небольшие усики.

Осетровая порода, к которой принадлежит и стерлядь, очень полезна для людей: она дает, кроме вкусного мяса – осетрины, которое едят и свежим и соленым, отличный балык, который вырезывается из спины осетра, икру, визигу и рыбий клей, добываемый из плавательных пузырей осетров и белуг. Все рыбы осетровой породы водятся преимущественно в морях: Черном, Каспийском, Белом и Ледовитом, а оттуда проникают далеко в реки и речки, льющиеся в эти моря или непосредственно, или через другие большие реки. Самая меньшая рыба из всей осетровой породы – стерлядь, а потому она и заходит иногда в самые маленькие речки. Большие рыбы осетрового семейства весною многочисленными стаями подымаются из морей в реки для метания икры, а осенью многие из них идут зимовать в реки и лежат там на дне неподвижно, засыпая на всю зиму.

Всех этих рыб ловят при проходе из морей в реки и обратно, и эта ловля дает занятие многим тысячам людей. Осетр бывает величиною до сажени, а иногда и больше; старая белуга – до двух саженей. В брюхе белуг находят иногда проглоченную водяную птицу и довольно больших рыб, потому что она очень прожорлива и глотает все, что ни попадется. Когда белугу вытащат на берег, то воздух с некоторым шумом выходит из ее внутренностей, что дает повод говорить, что будто у белуги есть голос, хотя она нема, как все прочие рыбы.

Примечание. Рыбы, постоянно дышащие жабрами и живущие в воде, составляют особый класс животных, который также разделяется на отряды, семейства и роды. Но мы из всех отрядов рыб заметили только два: первый отряд костистых, куда принадлежат: окунь, ерш, лосось, ряпушка, корюшка, сиг, селедка, прожорливая щука, карп, головль, судак, многое множество других и даже угорь потому, что угорь также рыба, хотя очень похож на змею; но присмотритесь к нему хорошенько, и вы найдете, что у него жабры и одно плавательное длинное перо на спине. Эта рыба замечательна тем, что выходит иногда на сушу добывать себе пищу. Угорь очень живуч и, разрезанный на части, долго шевелится, а пролежав замороженным несколько времени, снова оживает. Второй отряд, замеченный нами, к которому принадлежат все рыбы осетровой породы, называется твердочешуйчатым. Составьте табличку о всех животных, о которых читали. Коротко, целым классом, повторите все прочитанное.

В саду у нас стоит старая, большая и развесистая яблоня. Корни ее глубоко сидят в земле, а кверху поднимается толстый ствол, покрытый снаружи серою растрескавшеюся корою. Вверху ствол разделяется на толстые сучья; сучья делятся на ветки, ветки на тоненькие молодые веточки, а на веточках, как зеленые мотыльки, дрожат листочки. Осенью листья желтеют и опадают, а на веточках остаются на всю зиму только маленькие, твердые коричневые почки.

Всю зиму яблоня стоит голая; но весною, когда пригреет солнышко и снег растает, корни яблони потянут из влажной земли питательные соки. Соки подымутся по стволу вверх, побегут по сучьям, веткам и веточкам и станут наполнять маленькие почки, просидевшие без движения всю зиму. Почки вздуются, размякнут, их коричневые чешуйки раздвинутся, и из-под них развернутся зеленые листики и бело-розовые цветочки. Когда цветочки отцветут, то на их месте появятся маленькие зелененькие яблочки – завязь. За лето яблоки вырастут, пожелтеют, покраснеют – и к осени вся яблоня уберется спелыми, сочными плодами. Когда зернышки в яблоках почернеют, значит, яблоки поспели, и начнут они тогда сами валиться в траву. Яблоки оборвут и обтрясут; достанется и на нашу долю не одно вкусное яблоко. Осенью опять начнут листья желтеть и падать, а к зиме останутся на яблоне только новые коричневые почки – надежда будущего года. Так живет дерево год за годом.

Хотя яблоня наша не говорит, не чувствует и не движется по своей воле, но, тем не менее, она растет, питается, приносит плоды, а потом стареется, сохнет и умирает. У яблони, как и у животного, есть различные органы: корень, ствол, кора, листья, цветы и плоды, так что яблоню, как и всякое другое растение, можно назвать организмом. (Почему камень нельзя назвать организмом?)

Корень яблони растет, как и ствол, и разделяется так же на ветки; только корень растет не вверх, а вниз, нижними концами своих молоденьких корешков. Эти молоденькие кончики корней, мочки, копаясь в земле, сосут из нее питательную влагу, будто сотни маленьких ртов огромного дерева. Обрежьте эти тонкие кончики – и дерево засохнет от недостатка пищи, хотя вы и не тронули самого корня. Вот почему при пересадке дерева садовник заботится более всего, чтобы не портить этих молоденьких корней.

Ствол. Если перепилить горизонтально ствол дерева, то можно видеть, что он весь состоит из множества тонких слоев, которые концентрическими кругами идут от сердцевины дерева к коре. Сколько кругов в стволе, столько лет прожило дерево; последний круг у самой коры, самый молодой и мягкий, называется заболонью. Каждый год, пока дерево растет, прибавляется у него по одному кругу.

Разрез древесного ствола:

a) сердцевина, b) кора, с) луб, d) годовые слоидревесины

Кора одевает ствол, сучья и ветки. Она также состоит из нескольких частей. Внутренняя ее часть называется лубом. (Из липового луба делают мочало и короба.) На молоденьком дереве кора гладка, на старом шероховата. Если отдерем кору от дерева, то найдем под ней мягкий, почти жидкий слой: это сгустившийся образовательный сок дерева, из которого образуется к середине древесина и кнаружи кора.

Листок яблони прикреплен к веточке тоненьким черешком; от черешка, посредине листа, идет главная жилка, а от нее маленькие жилочки расходятся, как ветки, по всему листу. По краям листа – зубчики; верхняя сторона листа зеленого, а нижняя – сероватого цвета. Если ножичком проскоблим кожицу на листе, то увидим под ней сочную мякоть. Посмотрев на листок сквозь увеличительное стекло, откроем на нем маленькие отверстия, устьица, которыми дерево вдыхает воздух. И ему, как и нам, необходимо дышать.

У яблони нет рта, которым она могла бы пережевывать твердую пищу, зато кончиками своих корней она очень хорошо может высасывать из земли влагу, в которой распущены разные питательные для яблони вещества, как распускается сахар в стакане чая.

Вот почему для всякого растения необходимо нужен дождь; без влаги оно не может питаться, не может высасывать из сухой земли тех веществ, которые ему нужны. Для яблони еще не беда, если дождик долго не идет. Корни яблони сидят глубоко в земле, где всегда сыро; маленькая травка без дождя желтеет и вянет очень скоро, потому что ее коротенькие корешки не находят влаги в верхнем, высохшем слое земли.

Настанет весна, снег растает и напоит землю, и корни яблони потянут из земли питательные соки. Соки эти побегут вверх по корням, по стволу, по веткам, как бежит вода вверх по куску сахара, когда вы обмокнете его в воду одним концом. Если весною пробуравить кору дерева, то из-под нее закаплет сок. Вы, вероятно, пробовали, как сладок сок клена и березы. Сок подымается вверх не по всему стволу дерева, а только по молодым, еще мягким его слоям. Вот почему иная старая верба еще зеленеет и дает каждый год новые ветки, хотя вся середина ее давно уже истлела и в ней образовалось большое дупло.

Поднявшись по стволу, по сучьям, по веткам, сок входит в листья, которыми дерево дышит, как мы дышим легкими. Часть воды из сока испаряется, и он становится от этого гуще. Кроме того, через устьица листьев древесный сок напитывается воздухом, берет из воздуха то, что дереву нужно, и отдает то, что для дерева лишнее, но необходимо для животных, также дышащих воздухом. Вот этим-то соком, высосанным из земли и изменившимся в листьях, и питается яблоня.

Оборвите с яблони все листья, – и она не принесет вам плодов, да и сама перестанет расти, а если вы будете обрывать листья несколько лет сряду, то дерево и совсем зачахнет.

Из листьев уже готовый древесный сок, сгустившийся и отяжелевший, начинает спускаться опять вниз, и опять по веткам, сучьям и по стволу, пробираясь между корою и заболонью (самым молодым слоем дерева); и из него-то образуется та сочная образовательная мякоть, которую мы нашли под корою. Из этой-то мякоти и делается новый круг дерева и новый слой коры. Если вырезать на дереве кору кольцом, до самой древесины, то вверху этого надреза дерево будет расти по-прежнему, а внизу рост его остановится, потому что соки, побывавшие в листьях, не могут уже сверху проходить вниз.

Старый роскошный клен растет у нас за домом; три человека едва могут обхватить его могучий ствол; тысячи ветвей подымаются на его толстых сучьях; под тенью его бесчисленных лапчатых листьев, как под зеленой палаткой, обедаем мы в жаркие летние дни; в сильный дождь можно просидеть под этим зеленым навесом – и разве несколько капель упадут на платье. Говорят, что этому дереву более ста лет, но знаете ли вы, из какого маленького семечка оно выросло?

Семечко это походило на крылышко мотылька, но в этом крылышке самое семечко занимало очень мало места. Семечко сидело, сросшись с другим таким же семечком, и крылышки были даны им недаром. Когда семечки созрели, ветер подхватил их под легкие крылышки и отнес далеко от родимого дерева. Одно из этих семечек упало на этом самом месте, и вот из него-то, из этого крошечного семечка, выросло такое могучее дерево. Рассмотрим же чудное семечко.

В середине каждого кленового семечка спит малютка-зародыш, свернув два свои листочка и крошечный корешок.

Кто мог бы сказать, что этот зародыш, который надо рассматривать в увеличительное стекло, может превратиться в такое могучее дерево, как наш клен?

Упало семечко во влажную землю, размокло, кожура на нем лопнула – и малютка-зародыш проснулся. Он пустил беленький корешок вниз, а два первые листика выглянули наверх и позеленели. Как, однако, не похожи эти два мясистые зародышевые листика на будущие лапчатые листья клена. Но вот между зародышевых листиков выбежал кверху молоденький стебелек с крошечной почкой наверху, и почка эта раскрылась уже двумя лапчатыми кленовыми листочками. Растут эти новые листочки, а первые, зародышевые листики все худеют и, наконец, засыхают и отпадают.

Прорастающее кленовое семечко

1 – один кленовый плодничок с крылом, в разрезанном семени виден зародыш;

2 —увеличенное семя в разрезе; свернутый зародыш в середине;

3 – отдельно зародыш с неразвернутыми зародышевыми листьями;

4 – зародыш, развернувший листики.

Они сделали свое дело: своими собственными соками кормили они малютку-растение, пока оно еще было слишком слабо, чтобы самому искать себе пищу в земле и воздухе. Укрепилось маленькое растеньице, стало питаться само – и промежду новыми листочками появляется новая почка, выходит новый молодой побег, и на нем новые листики. И так, выгоняя побег за побегом, растет молодое деревцо, и через несколько лет тоненький стебелек превращается в толстый ствол, молодые побеги – в крепкие ветви, крепкие ветви – в толстые сучья с тысячами ветвей и на каждой-то ветке молодые побеги и на каждом-то побеге новые листья. Пройдет лет двадцать – и дерево станет цвести и давать семена; пройдет сотня лет – и люди целой семьей усядутся обедать под его широкими, бесчисленными листьями.

Великую же силу вложил творец в крошечное семечко, когда оно умеет из земли и воздуха сделать такое могучее дерево.

Если свесить семя репы, и потом самую репу, которая выросла из этого семени в какие-нибудь три месяца, то мы увидим, что репа в миллион раз весит более, чем весило самое семя. Весь этот материал высосало растение из воздуха листьями и из земли корешком. Не дремало же оно летом, хотя мы и не видали и не слыхали, как оно работало!

Каким множеством разнообразнейших растений природа ежегодно украшает землю! На самом маленьком пространстве какое разнообразие видов и красок! Не менее можно удивляться быстроте, с которой природа закрывает растеньями каждое пустое место, кусок незанятого поля или заброшенной дорс ги, голую скалу, даже стены и кровли, и сеет траву и цветы, деревья и кустарники везде, где окажется хотя горсть плодородной земли. Мы видим это беспрестанно, но не обращаем внимания на это замечательное явление, потому что привыкли смотреть на него с детства. Величайшая мудрость создателя проявляется в самых простых и естественных явлениях, которых не замечают именно потому, что они так просты и естественны.

Большая часть растений обладает удивительною силой размножения. Растение, известное под именем табака, приносит ежегодно до 40 000 зернышек. Дуб живет более пятисот лет. Положим, что в это время он принесет желуди только 50 раз и даст каждый раз по 500 желудей, что составит 25 000 желудей, а из каждого может вырасти целое дерево. Если теперь предположить, что эти деревья также будут приносить желуди, а из желудей будут вырастать дубы, то скоро число дубов надобно будет считать сотнями миллионов. Такая сила размножения объясняет, откуда берется бесчисленное множество растений, покрывающих землю.

Если бы каждое зернышко, отделяясь от родимого растения, падало тут же на землю и оставалось лежать там, где упало, то под каждым растением набралась бы куча зерен и ни одно из них не могло бы пустить корней в землю и прорасти. Но бог своею премудростью устроил дела иначе. Многие зернышки, как только созреют, так и разносятся в разные стороны, они так малы и легки, что малейшее движение ветра уносит их далеко. Зернышки некоторых растений снабжены приметными перышками, которые помогают им летать. Такие перышки, или пух, бывают, например, на одуванчике, который дети любят раздувать, помогая, таким образом, рассеянию его семян. Когда шишка сосны созреет вполне, то она трескается, и крылатые зерна рассыпаются из нее во все стороны. У степной травы, ковыля, к каждому острому зернышку прикреплен длинный, пушистый и легкий хвостик, и ветер несет созревший ковыль (перекати-поле) за сотни верст.

Когда осенью веют постоянные, сильные ветры, на которые мы часто жалуемся, то не должно забывать, что осенью именно созревают семена растений и что ветер делает то же самое, что и пахарь, когда он, выйдя на поле, раскидывает полною горстью семена ржи. Припомните также, что именно в это время дожди размачивают землю и делают ее способною принять в себя семена растений. Так все служит одно другому в великом создании божьем, и нельзя не видеть, что вся природа есть творение одного всеобъемлющего ума. Тот, кто повелел растениям производить семена, тот же посылает ветер, когда эти семена созреют, и дает дожди, чтобы растворить землю.

Но этого мало: многие птицы и животные способствуют, сами того не зная, размножению растений. У многих семян есть цепкие крючочки, которыми они прицепляются к животным, и даже к платьям людей, и рассеваются в самые отдаленные места. Другие семена так тверды, что остаются непереваренными в желудке птиц и таким образом появляется, например, вишневое дерево где-нибудь на верхушке старой башни.

Есть и такие семена, которые, попадая в реку, уносятся в море и остаются там до тех нор, пока их не прибьет к берегу, где они начинают прорастать. Конечно, множество семян пропадает даром, только удобряя землю (потому что ничто в природе совершенно даром не пропадает), множество служит пищей для животных и людей; но зато каждое растение приносит так много семян, что, если тысячная доля из них произрастет, то и того достаточно, чтобы покрыть землю растениями. Таким образом, все в природе – облака и дождь, ветер и буря, птицы и звери – содействуют распространению растений, повинуясь воле всемогущего создателя.

Человек как господин земли, данной ему в обладание, пользуется для удовлетворения своих потребностей и даже своих прихотей царством животным и растительным.

От животных мы получаем мясо, сало, ворвань, молоко, яйца, кожу, шерсть, щетину, кость, рога и копыта, пух, перья, китовый ус, жемчуг, перламутр, мед, шелк и некоторые другие предметы. Многие животные, не служа нам ни для пищи, ни для одежды, приносят удовольствие, например: соловьи, канарейки, попугаи; другие возят нас, третьи охраняют наш дом; многие служат нам, истребляя других вредных животных; но есть и такие, которые, сколько мы знаем, только вредны, как, например: ядовитые змеи, бесполезный, хотя величественный, лев, надоедающая муха и пр.

Царство растительное доставляет нам еще гораздо более пользы, чем царство животных. В пищу мы употребляем такое множество разнообразнейших растений, что перечесть их трудно. У одних растений мы съедаем плоды, каковы: яблони, груши, апельсины, ягоды и т. п. Другие нам служат своими цветами, например: артишоки, мясистой коронкой которых мы лакомимся; винные ягоды, у которых цветок скрывается внутри плода; роза, из душистых листьев которой варят варенье, и т. п. У третьих мы пользуемся семенами, таковы: пшеница, ячмень и все вообще хлебные растения; конопля, лен, подсолнечник, из семян которых добывают различные масла.

От четвертых идет нам в пищу сердцевина, как, например, сердцевина саговой пальмы, из которой делают саго. У пятых мы берем листья, как, например, у капусты, мяты, у чайного дерева, потому что, хотя иные чаи называются цветочными, но белые листики, которые мы замечаем между черными, вовсе не цветы, а только молодые, еще пушистые листочки того же чайного дерева.

Шестые предлагают нам свой сок, например: сахарный тростник, береза, клен, свекла, из сока которой также выделывают сахар. Седьмые дают нам свои луковицы, например: лук, чеснок, картофель. Восьмые – корни, например: морковь, свекла, репа и др., называемые потому корнеплодными растениями. Девятые служат нам всем своим телом, например, грибы. Мы уже не говорим здесь о лекарственном употреблении растений: растениям, идущим в лекарства, и числа нет.

Растения не только питают, но и одевают нас, таковы: лен, пенька, хлопчатобумажный кустарник, в плодниках которого, закрывая семена, вырастает белая, пушистая хлопчатая бумага. Многие растения доставляют краску, которой мы раскрашиваем наши ситцы, кисею, сукна, нашу мебель и стены домов.

Кроме пищи и одежды, растения дают нам материал для наших построек, для наших лодок и кораблей, для нашей мебели и для тысячи мелких вещей, которые мы употребляем: для бумаги, на которой мы пишем; для чернил, которыми мы пишем; только перья доставляют нам крикливые гуси.

Но всего этого мало: растения дают нам еще чистый воздух для дыхания; они берут из воздуха угольную кислоту, вредную для животного и человека, отделяют из нее для себя уголь и отсылают назад в воздух чистый кислород, без которого не может жить ни одно животное. Растения постоянно освежают воздух, который портится дыханием животных; животные, наоборот, вдыхая воздух, выдыхают угольную кислоту, необходимую растениям.

Растения кормят собой не только человека, но и все, что живет и дышит. Одни животные кормятся прямо растениями, а другие пожирают тех животных, которые кормились растениями, но все, что живет, посредственно или непосредственно, кормится растениями. Лев разрывает маленькую серну, но серна выкормилась травою; орел терзает бедного зайчика, но зайчик выкормился корою молодых деревьев, листьями и зелеными стебельками овса; лиса лакомится курицею, а вкусное мясо курицы выработалось из хлебных зерен; бык и корова дают нам питательное мясо, но это мясо образовалось из травы и сена, переработанных в кровь в желудке животного. Крепкая, как сталь, слоновая кость выделывается из риса, листьев и травы, которыми кормится травоядный слон. Пчелка приносит нам мед, но она берет его из чашек тех же растений. Шелковичный червь прядет для нас шелковичную нитку, но материал, из которого выделывается эта нитка, – листья шелковичного дерева.

А сколько красоты придают растения нашей земле! Они прикрывают, оживляют и украшают те безжизненные камни, глины, пески, те безжизненные минералы, из которых состоит кора земного шара. Кто бывал в песчаной или каменистой пустыне, где на многие сотни верст вокруг нет ни деревца, ни травки, и потом вступит в более счастливую страну и, став посреди роскошного, ярко-зеленого луга, взглянет на волнующиеся поля, полные хлебных колосьев, на пестрые цветы, на тенистые рощи, в которых дышит прохладою, и на темные задумчивые леса – тот невольно возблагодарит господа, создавшего землю и повелевшего ей облечься в роскошную растительную одежду.