Текст книги "Пустые калории. Почему мы едим то, что не является едой, и при этом не можем остановиться"

Часть первая. Стоп, ЧТО я ем?

1. Почему в моем мороженом бактериальная слизь? Изобретение УПП

Первые выходные моей диеты, на 80 % состоящей из УПП, пришлись на те безумные осенние дни, когда ненадолго возвращается солнце. Мы пошли в парк, и я купил себе и всей остальной семье по мороженому. Моя жена Дина купила Freeze Pop, трубочку из замороженной ярко-синей жидкости от бренда Swizzels, а я – Wall’s Twister. Наша трехлетняя дочь Лира взяла гигантский шарик фисташкового мороженого от бренда Hackney Gelato. Ее годовалая сестра Саша сумела облизать все наше мороженое.

Лира встретила пару друзей и села с мороженым под палящим солнцем. Они болтали о том, о чем обычно болтают трехлетки, а потом ушли играть на качели. Она отдала мне свое мороженое и убежала. Оно осталось почти нетронутым – идеальный блестящий зеленый шарик с фисташками. Я не сразу понял, как это необычно. Почему мороженое до сих пор осталось шариком? Упаковка-ванночка даже была теплой на ощупь. Почему мороженое не растаяло?

Я попробовал ложечку. Чуть теплая желеобразная пена. Что-то помешало мороженому растаять.

Я нашел в интернете список ингредиентов: «молоко цельное, сахар, фисташковая паста (фисташки «Бронте» 4 %, миндаль 2 %, сахар, соевый белок, соевый лецитин, кокосовое масло, подсолнечное масло, хлорофилл, натуральные ароматизаторы, в том числе «Лимон»), декстроза, цельные жирные сливки, глюкоза, сухое обезжиренное молоко, стабилизаторы (камедь рожкового дерева, гуаровая камедь, каррагинан), эмульгаторы (моно– и диглицериды жирных кислот), молдонская морская соль».

Стабилизаторы, эмульгаторы, камеди, лецитин, глюкоза, несколько разных масел… все это отличительные признаки УПП. Определение (оно длинное, подробнее мы разберем его в следующей главе) весьма обширно и связано не только с пищевыми добавками, но помните: присутствие ингредиентов, которых нет у вас на кухне – это хороший индикатор того, что у вас в руках УПП. И, как мы увидим далее, другие аспекты переработки не менее, а то и более важны, чем пищевые добавки, если речь идет о воздействии на человеческий организм.

Hackney Gelato – далеко не единственные, кто используют такие ингредиенты: они содержатся практически в любом мороженом, которое вы покупаете в магазине, но вот на типичной кухне вы их не найдете. Я не совсем понимал, почему они все так необходимы с точки зрения производителя. Разве не будет легче и дешевле использовать меньше ингредиентов?

Чтобы попробовать понять, почему УПП делается именно так, а не иначе, и почему она так широко распространена, я договорился о встрече с человеком по имени Пол Харт. Пол – инсайдер из пищевой индустрии. Сразу после учебы он попал на стажировку в Unilever и проработал там более двадцати лет – сначала получил подготовку биохимика, а затем стал дизайнером систем производства пищи. Он знает об УПП и индустрии практически все. И он тот еще оригинал: «Я работал в Большом Пищепроме, ребята. И я уже слишком стар, чтобы умирать молодым!»

Речь Пола пересыпана подобными маленькими фразочками – цитатами, афоризмами, – которые выглядят как короткие пути к более глубоким мыслям. Его мозг словно работает быстрее, чем рот успевает говорить, так что ему приходится сводить количество слов к минимуму (хотя и этот минимум довольно многословен). Задавать Полу вопрос – все равно что открывать штопором бутылку шампанского. Когда я спросил, можем ли мы поговорить, он прислал мне в ответ пятистраничный брифинг.

Я встретился с Полом и его женой Шэрон в «Макдональдсе» на Пентонвилл-роуд в Лондоне. Он только что вернулся с крупной промышленной выставки Food Ingredients Europe в Франкфурте и привез с собой целую кучу буклетов от производителей ингредиентов, о которых я даже не слышал никогда. Он разложил их по липкому пластиковому столу:

– Экспонат А. О господи. Это ужасно. Черт возьми! Только посмотрите на этот стаканчик с йогуртом.

Пол показал мне этикетку с нелепыми утверждениями о пробиотиках, пребиотиках и кислотах омега-3 и объяснил, что йогурт – это в данном случае просто повод разрекламировать другие ингредиенты:

– Вы заманиваете потребителя, заявив, что какой-то дефект в его диете можно исправить, если он будет пить йогурт с кучей добавок.

Разговоры с Полом бывают приятными, но иной раз уходят в совершенно непонятные дебри. Йогурт, впрочем, стал для меня хорошим поводом спросить, почему мороженое Лиры не растаяло.

– Крис, на примере мороженого можно объяснить буквально все об УПП, – сказал он мне.

Я решил, что это просто идеально. Мы вышли из «Макдональдса» и пошли вдоль Риджентс-канала, направляясь к станции метро, откуда Пол и Шэрон собирались уехать домой. Они уже сорок лет вместе, и с ними очень весело проводить время – они до сих пор интересуются идеями друг друга. Шэрон до ухода на пенсию работала медсестрой, и она любезно объясняла мне некоторые вещи, которые сбивали меня с толку. В общем, идеальная обстановка для перехода к теме мороженого… и Пол вдруг начал рассказывать о конференции по тортильям, которую недавно посетил.

– Одна компания в шутку хвасталась, что их продукция, по сути, набальзамирована, и срок годности у нее исчисляется годами, – сказал он. Должно быть, я пришел в ужас, потому что он быстро добавил: – Все были в восторге!

Мы не спеша шли вдоль канала, по маленьким мостикам и под ними, уворачиваясь от велосипедистов. Палящее солнце дало мне повод все-таки вернуться к мороженому. Пока я водил Шэрон и Пола по Лондону, показывая местные достопримечательности, Пол водил меня по теме мороженого. Я посмотрел список ингредиентов мороженого в моем местном Tesco, и почти все мороженое содержало ксантановую камедь, гуаровую камедь, эмульгаторы и глицерин. Почему так?

– Все из-за цен и себестоимости. Эти ингредиенты помогают экономить деньги.

Это важно для британских потребителей, которые в 2017 году, даже до нынешнего кризиса со стоимостью жизни, тратили всего 8 % семейного бюджета на еду – меньше, чем почти в любой другой стране мира, кроме США (там люди тратят в среднем 6 %). Наши европейские соседи – немцы, норвежцы, французы, итальянцы – тратят на еду 11–14 % своего бюджета, а в бедных странах этот показатель может доходить до 60 % или даже больше^{1, 2}.

В Великобритании (и многих других странах) жилье, топливо и транспорт фантастически до́роги, из-за чего и приходится ужимать пищевой бюджет. Для богачей это не проблема. Но анализ, проведенный Food Foundation³, показывает, что 50 % британских семей придется тратить почти 30 % своих свободных доходов на еду, чтобы придерживаться наших национальных рекомендаций по здоровому питанию. 10 % беднейших семей и вовсе придется тратить 75 % своих доходов. УПП почти всегда дешевле, быстрее и якобы так же питательна, а то и более питательна, чем продукты и блюда, которые требуют готовки дома. Это сочетание – низкие зарплаты, недостаток времени и обещание великолепного вкуса – скорее всего, является основной причиной, по которой УПП составляет такую большую долю нашего рациона; возможно, даже не стоит удивляться, что УПП больше едят в таких странах, как Великобритания и США, в которых экономическое неравенство выше, чем в других богатых государствах.

Так или иначе, Пол объяснил мне, как ингредиенты вроде эмульгаторов и камедей помогают готовить УПП – и экономить на этом. Во-первых, они делают мороженое стойким к нагреванию, так что его становится легче перевозить. На пути от фабрики к грузовику, от грузовика к супермаркету, от супермаркета к домашней морозилке мороженое много раз размораживается с –18 °C до –5 °C и замораживается обратно. Камеди, глицерин и эмульгаторы не дают формироваться кристаллам льда, удерживая воду. Благодаря этому мороженое можно делать в больших количествах на одной фабрике, а потом развозить по всей стране. Цепочки поставок становятся несколько менее спешными, а поддерживать очень низкие температуры уже не так обязательно.

– Покупатели любят кремовость, – сказал Пол, – а не кристаллы льда!

Централизованное производство еще и позволяет компаниям обговаривать цены с ритейлерами сразу по всей стране, что еще больше снижает затраты.

Когда карьера Пола в Unilever только начиналась, он работал в лаборатории по разработке мороженого. Он рассказал, насколько амбициозными были планы. Перед ними поставили цель – разработать пеноматериал, который будет оставаться стабильным при комнатной температуре, чтобы его можно было развозить по фабрикам всего мира и замораживать уже там. Если бы это получилось, им бы удалось сэкономить громадные суммы. Собственно говоря, как я обнаружил в парке, некоторые производители мороженого уже довольно близки к этой цели.

– Единственная оставшаяся проблема – это насекомые, – рассказал мне Пол. – Насекомые просто обожают мороженое. Так что его все-таки приходится замораживать.

Пол привел в пример фирму, выпускающую мороженое ручной работы, – Cream o’ Galloway. Их ванильное мороженое сделано примерно из тех же ингредиентов, из которых вы приготовили бы его дома: молоко, сливки, сахар, обезжиренное сухое молоко, яичные желтки, ванильная эссенция. Все, конечно, замечательно, но из-за этого их продукция не продается по всей стране – их мороженое хуже выдерживает транспортировку. Выбор ингредиентов сказывается и на цене: ванильное мороженое Cream o’ Galloway стоит 3,60 фунта за 500 миллилитров. Это почти в четырнадцать раз дороже, чем, например, Ms Molly’s Vanilla, эксклюзивный бренд Tesco: оно стоит 1 фунт за целых два литра. Что неудивительно, вымышленная «миссис Молли» использует в своем рецепте совсем другие ингредиенты: восстановленный концентрат обезжиренного молока, частично восстановленная сыворотка, глюкозный сироп, сахар, декстроза, пальмовый стеарин, пальмовое масло, пальмоядровое масло, эмульгатор (моно– и диглицериды жирных кислот), стабилизаторы (гуаровая камедь, альгинат натрия), ароматизаторы, красители (каротины).

По словам Пола, эти ингредиенты также помогают экономить деньги потому, что многие из них – пальмовый стеарин, пальмоядровое масло, восстановленное молоко, эмульгаторы – просто имитируют настоящие, дорогие ингредиенты – молоко, сливки и яйца[4]4
  В пищевой промышленности производители не могут экономить на персонале, накладных расходах и энергии – поскольку им приходится конкурировать с другими компаниями, они и без того уже экономят на всем этом максимально, и дальше уже некуда.
  – Единственное, на что счетоводы еще могут сбить затраты, – это ингредиенты, – рассказал мне Пол. Это показывает, насколько же на самом деле сложно бороться с УПП: низкие издержки на производство и дистрибуцию иногда оплачиваются нами.


[Закрыть]. Подобная молекулярная подмена – это ключ ко всей УПП. Традиционная еда (или, как правильнее будет говорить, просто «еда») состоит из трех широких категорий молекул, которые придают ей вкус, текстуру и калорийность: жиров, белков и углеводов.

Традиционное мороженое получает свою текстуру благодаря сложному взаимодействию кристаллов льда, жидкой воды (которая остается жидкой, потому что содержит растворенный сахар), молочных белков и молочных жировых шариков, окружающих пузырьки воздуха. Мороженое – это пена (обычно состоящая примерно на 50 % из воздуха), и именно поэтому оно не слишком твердое, даже когда холодное – и именно поэтому его трудно приготовить дома, потому что при замораживании его нужно постоянно взбивать[5]5
  Фабричное производство мороженого в США начало расти еще в 1850-х годах – на него шло неизрасходованное молоко, которое иначе пришлось бы просто выбросить. В конце концов количество парного молока, которое могут выпить люди, довольно ограничено, а прокисает оно быстро. Использование «лишнего» молока для производства мороженого не только продлевает срок годности, но еще и показывает, как переработка создает добавочную стоимость. Как мы еще не раз увидим, «перепрофилирование» отходов – это важнейшая часть производства УПП и, наряду с дешевизной, одна из главных причин, по которой появление УПП многими считалось положительным явлением, а не проблемой.


[Закрыть].

Тайна ультрапереработанного мороженого, как и любой другой УПП, состоит в том, что его делают из самых дешевых доступных версий трех этих незаменимых молекул – жиров, белков и углеводов.

Иногда создаются совершенно новые и неизвестные продукты и текстуры – например, жевательный мармелад или чипсы из чечевичной пенки, – но обычно цель у производителей УПП другая: заменить ингредиенты традиционного любимого продукта дешевыми альтернативами и добавками, которые продлевают срок годности, способствуют централизованной дистрибуции и – как оказалось – стимулируют избыточное потребление.

Пироги, жареная курица, пицца, сливочное масло, блинная мука, выпечка, мясные соусы, майонез – все эти продукты когда-то были настоящей едой. Но без ультрапереработки они слишком дороги, так что их традиционные ингредиенты часто заменяют дешевыми, иногда полностью синтетическими альтернативами. Эти альтернативы обычно являются молекулами, полученными из культур, выращиваемых на корм животным, – во многих странах их производство субсидируется. Молекулы рафинируют и модифицируют до тех пор, пока из них, как выразился Пол, не получаются универсальные ингредиенты для приготовления практически чего угодно.

– Мы можем заменить почти любой ингредиент дешевой модифицированной альтернативой, – сказал он. – Возьмем для примера крахмал и сливочное масло. Все довольно просто.

Все оказалось совсем непросто. Мы остановились возле длинного туннеля Ислингтон-канала, на камышах увлеченно размножалась пара стрекоз, а Пол начал увлекательный, но крайне сложный рассказ о химии синтетических углеводов.

Начал он с крахмала. С помощью крахмала растения запасают энергию – она расходуется для питания либо ростка в семени, либо корнеплода. Когда вы закапываете в землю семечко или картофелину, они, по сути, съедают себя, чтобы отрастить корни и листья.

Крахмал состоит из микроскопических гранул, которые, в свою очередь, состоят из цепочек глюкозы. От того, как эти цепочки расположены и спутаны между собой, зависят свойства крахмала при нагревании, охлаждении или попадании к нам в рот. Это сложная химия. Но даже не зная ничего о молекулах, за последние 10 000 лет люди благодаря готовке и разведению сельскохозяйственных культур довели обработку крахмала до совершенства.

Возьмем для примера картофель. У воскообразных сортов вроде «Джерси-Роял» крепкие крахмальные гранулы – они остаются твердыми, когда вы их варите, и сохраняют свою структуру в картофельном салате. Рыхлые красновато-коричневые картофелины, с другой стороны, содержат цепочки молекул сахара, которые не так крепко связаны между собой. Вот почему они великолепно жарятся, но при этом в картофельном салате просто разваливаются, превращаясь в майонезное пюре. А еще есть сорта вроде «Марис Пайперс», крахмал в которых представляет собой настоящую золотую середину, так что из них можно готовить практически все что угодно – не зря это самый популярный сорт картофеля в Великобритании.

Если вы добудете крахмал из разных растений, то увидите, что у него могут быть совершенно разные свойства. Вы можете смешивать его с водой для приготовления разнообразных гелей и паст с разными текстурами при разных температурах. Еще в XIX веке химики поняли, что с помощью химической модификации крахмала могут получить в точности такие свойства, какие им необходимы. Модифицированный крахмал, который присутствует в списках ингредиентов множества УПП, может заменять собой жиры и молочные продукты, удерживать воду при замораживании и добавлять густоты любому соусу. Укротив крахмал, пищевики получили возможность превратить дешевые кормовые растения в невероятное количество денег.

В 1930-х годах компания Kraft начала использовать в производстве майонеза пасту из кукурузного и марантового крахмала – ингредиенты, которые намного дешевле яиц или оливкового масла, но при этом имеют такую же приятную кремовую текстуру. К 1950-м годам благодаря усилиям ученых с именами, звучащими реально «по-промышленному» – Карлайла «Корки» Колдуэлла, Мозеса Кёнигсберга и Отто Вюрцбурга, – крахмал получил по-настоящему широкое распространение⁴.

Если вы можете точно модифицировать крахмал, то после этого, по сути, можете сделать буквально все[6]6
  Модифицированный крахмал почти повсеместно применялся в первых ультрапереработанных продуктах 1950-х, но еще он был полезен в горном деле и бурении: там крахмал используют для изменения вязкости бурового раствора, чтобы он не стал слишком густым или жидким для откачивания к поверхности.


[Закрыть]. Если разжижить крахмал кислотой, он будет полезен в текстильной промышленности и при стирке. Если обработать пропиленоксидом, получите ту самую липкую текстуру для салатных заправок. Смешайте его с фосфорной кислотой, и сможете повысить стабильность при нескольких циклах замораживания и оттаивания – это идеально для начинок пирогов. А мальтодекстрины (короткие глюкозные полимеры – это тоже форма модифицированного крахмала) могут даже придавать блеск и кремовую текстуру тому, что люди считают «молочным коктейлем». Дорогие молочные жиры больше не нужны: крахмал можно получить из сельскохозяйственных культур, которые выращиваются в огромных количествах и с намного меньшими затратами.

Затем Пол плавно перешел к камедям, которые я увидел в списке ингредиентов мороженого, купленного Лирой.

Возможно, вам знакомы некоторые из этих названий: гуаровая камедь, камедь рожкового дерева, альгинат, каррагинан и почти вездесущая ксантановая камедь. Последняя – это (даже звучит отвратительно) выпот бактерий: слизь, которую бактерии производят, чтобы прилепляться к поверхностям. Когда в следующий раз будете вычищать липкую гадость, скопившуюся в фильтре посудомоечной машины, вспомните о ксантановой камеди.

Как и модифицированный крахмал, камедь можно использовать для замены более дорогих молекул и продления срока годности. У Пола был большой опыт работы с камедями. В 1980-х он присоединился к команде мирового класса в Unilever, чья работа с камедями помогла добиться огромного прорыва в текстуре маложирных – и даже полностью обезжиренных – продуктов, включая салатные заправки и спреды. Скорее всего, вы не раз употребляли в пищу молекулы, в разработке которых участвовал Пол.

Эти обезжиренные продукты полностью соответствовали рекомендациям 1970-х годов, когда людям говорили есть меньше жиров. Сегодня, несмотря даже на то, что «проблемными молекулами» большинство считает не жиры, а углеводы, обезжиренные салатные заправки по-прежнему приносят большие деньги.

Центр промышленной реологии – это наука о деформационных свойствах вещества (именно эти свойства придают им ту или иную текстуру во рту) – сравнил подход к замещению жиров в обезжиренном майонезе двух крупных производителей: Hellmann’s и Heinz⁵. Убрать жир из майонеза, который почти полностью состоит из жира, задача нетривиальная. Жир – это главная составляющая вкуса и своеобразной текстуры традиционного майонеза, который ведет себя как твердое вещество, если его не трогать, и как «структурированная» жидкость, когда вы его все-таки трогаете.

Два производителя использовали разные решения: Hellmann’s использовали в качестве загустителей камеди и крахмал, Heinz – только модифицированный крахмал. Разница была особенно хорошо заметна в текстуре. Маложирный майонез Heinz по текучести почти не отличался от обычного, а вот маложирный майонез Hellmann’s оказался намного гуще. Из-за камеди майонез может стать волокнистым, а еда, похожая на сопли, мало кого привлекает. Но, с другой стороны, при правильном использовании камедь придает хорошие смазывающие свойства, что желательно, потому что тогда во рту майонез ощущается маслянистым. В обоих случаях крахмал и камедь дали производителям возможность удешевить производство и при этом заявить, что заботятся о здоровье потребителей.

Я не хочу сказать, что мы все должны сами готовить домашний майонез, но хочу сказать, что обезжиренный майонез, скорее всего, не приносит никакой пользы для здоровья. Собственно говоря, приговор этим маложирным эквивалентам нормальных продуктов уже вынесен. Искусственные подсластители не уменьшают общее потребление калорий и не защищают от болезней (к этому я еще вернусь) – и точно так же не работают и свежеразработанные синтетические молекулы, которые используются в производстве маложирных майонезов и многих других продуктов. Лучшие независимые исследования показывают, что подобные ультрапереработанные продукты ассоциируются с набором веса и другими заболеваниями, связанными с питанием (это мы увидим в следующей главе). Кроме того, после появления и широкого распространения маложирных продуктов ожирение продолжило распространяться. Возможно, причина в том, что этих продуктов мы едим больше (потому что не получаем из них жиров, которые нам, собственно, и необходимы), а возможно, и в том, что некоторые из молекул, которыми заменяют жиры, непосредственно вредят здоровью (к этому я тоже еще вернусь… и буду возвращаться довольно часто).

Разговором о майонезе закончились объяснения Пола по поводу крахмалов и камедей. Но он хотел продолжить обсуждение жиров. Мы стояли под лучами вечернего солнца, свет отражался от воды канала и красиво освещал поросший цветами берег, а Пол начал рассказывать мне о температурах плавления и насыщении углеродных цепочек.

Почти все ароматические молекулы, которые придают еде вкус во рту, – те самые, которые испаряются с языка и поднимаются в носоглотку, – жирорастворимы. Так что жир – это довольно-таки важная штука. Потому что сливочное масло делает хлеб очень вкусным, а масляная заправка делает салат съедобным. Собственно говоря, очень трудно придумать блюдо, которое нельзя улучшить каким-нибудь густым соусом или жирной намазкой. Существуют точные смеси жиров и сахаров, которые особенно вкусны для человека.

Но жиры не просто вкусны и не просто источник калорий – они еще и структурируют пищу. Особенно хороши для этого твердые жиры – это вам подтвердит любой пекарь. Сливочное масло, в частности, имеет идеальную температуру плавления для огромного количества блюд. Его делают путем взбивания молока; жиры в процессе разделяются на комки, в которых сохраняются все жирорастворимые витамины, а вот сахар и белки уходят.

Пол объяснил, чем сливочное масло ценно в сравнении с молоком, которое является жидкой эмульсией (то есть все жиры, сахара и белки растворены в воде):

– Какая-нибудь гадость может легко плавать в [молоке], есть и размножаться. Это почти идеальная культурная среда для бактерий. А вот масло… – Он сделал многозначительную паузу, чтобы привлечь мое внимание. – Масло – это эмульсия наоборот.

Он имел в виду, что сливочное масло – это жир, в котором растворено небольшое количество воды. Поскольку сливочное масло – это не жидкость, бактерии не могут двигаться внутри него, так что оно может долго храниться даже без охлаждения и богато жирорастворимыми витаминами и незаменимыми жирными кислоты.

– Это фантастическая еда, – сказал Пол. – Оно преобразило бы древние человеческие общества.

И он прав – так оно и было.

* * *

Чуть ли не самые ранние следы производства сливочного масла нашли в весьма необычном месте – на огромном песчаниковом откосе на стыке границ Ливии, Алжира и Нигера посреди пустыни Сахара. Поищите в сети название «Мессак-Сеттафет». Вы увидите темно-желтые породы горного массива Тадрарт-Акакус, окруженные со всех сторон морем желтого песка. Посмотрев на спутниковые снимки, вы вряд ли сможете предположить, что именно здесь можно найти пещеры с рисунками и резными изображениями крокодилов, слонов и жирафов⁶. Но тем не менее они здесь есть. Есть и еще более неожиданные изображения – в частности, коров, которых доят[7]7
  12 000 лет назад, по окончании последнего оледенения, Сахара была зеленой и плодородной. Там было оседлое население из охотников, рыбаков и собирателей, которые около 10 000 лет назад постепенно начали менять образ жизни, превратившись в полукочевых пастухов коров, овец и коз⁷.


[Закрыть]. Картинки трудно датировать, но найденные неподалеку кости показывают, что коровы, овцы и козы появились здесь еще 8000 лет назад и стали широко распространены 7000 лет назад. Неопровержимое доказательство производства молочных продуктов появилось в 2012 году, когда команда из Бристольского университета нашла остатки молока на обломках глиняной посуды в пещере Такаркори, датированные 5000 г. до н. э.⁸ Анализ показал, что молоко перерабатывалось либо в сыр, либо во что-то похожее на сливочное масло.

В те времена взрослые люди, как и все другие млекопитающие, никогда не пили молоко после отлучения от груди, так что у них не вырабатывалась лактаза, фермент, который помогает многим из нас переваривать лактозу (основной молочный углевод). Но недавние исследования показали, что неспособность вырабатывать лактазу на удивление мало повлияло на нашу любовь к молоку⁹. Главной мотивацией для переработки в те времена, скорее всего, служило сохранение: срок годности йогурта (который получается, когда лактозу съедают бактерии Lactobacillus, вырабатывая естественный консервант – молочную кислоту) и сливочного масла намного больше, чем у молока. В следующие несколько тысячелетий сливочное масло стало ключевым продуктом многих пищевых культур по всему миру.

Проблема со сливочным маслом в том, что оно всегда было дорого. Чтобы получить сливочное масло, нужно сначала вырастить животное, а потом его подоить. Растительные жиры намного дешевле, но бо́льшая их часть – это жидкое масло, которое труднее хранить и которое практически не придает пище текстуру. Растительное масло… ну, просто не сливочное. Так что не стоит удивляться, что поиски дешевого искусственного твердого суррогата сливочного масла начались еще в 1869 году.

В тот год Наполеон III, племянник самого знаменитого Наполеона[8]8
  Наполеон III – племянник Наполеона I (это тот, который ходил на Москву, был изгнан на Эльбу, вернулся, а потом проиграл битву при Ватерлоо). Он был популярен среди народа и за время своего правления воплотил в жизнь немало проектов, которые улучшали жизнь рабочего класса, в том числе даровал французским рабочим право бастовать и объединяться в профсоюзы, а женщинам – право поступать в университеты. Он на Москву не ходил, но все-таки повторил пару фактов из биографии знаменитого дяди: потерпел сокрушительное поражение (Седан) и умер в изгнании (в Англии, а не на Эльбе).


[Закрыть], предложил премию любому, кто сумеет провернуть эту жировую алхимию. Победителем стал французский химик и фармацевт по имени Ипполит Меж-Мурье, который и без того уже был кавалером ордена Почетного Легиона за улучшение пекарских технологий. Его описание метода производства замены сливочного масла, возможно, стало первым примером ультрапереработки^10–13.

Меж-Мурье взял дешевый говяжий нутряной жир, обработал его (разогрел с водой), переварил с помощью ферментов из овечьего желудка, чтобы разрушить клеточные ткани, удерживавшие молекулы жира, затем просеял, дал затвердеть, экструдировал с помощью двух пластин, отбелил кислотой, промыл водой, разогрел и наконец перемешал с содой, молочным белком, тканями коровьего вымени и аннато (желтым пищевым красителем, который получают из семян одноименного дерева)¹⁴. Результатом стал вполне реалистичный на вид заменитель сливочного масла, который можно было намазать на хлеб.

Меж-Мурье назвал свое изобретение «олеомаргарин», но был у него небольшой недостаток: как вы заметили, для оригинального рецепта маргарина все равно требовались животные жиры[9]9
  К 1930 году твердый маргарин стали производить из жидкого китового жира. Температура плавления этого спреда составляла 30 °C, так что он буквально таял во рту. К 1960 году китовый жир составлял 17 % от всех жиров, используемых в производстве маргарина¹⁵.


[Закрыть]. Прорывы в промышленной химии XIX и начала XX века сделали возможным производство маргарина из растительных жиров.

Главной целью было найти способ сделать растительные жиры твердыми – и этого удалось добиться в начале XX века благодаря процессу под названием «гидрогенизация». Оказалось, что если разогревать масло в присутствии газообразного водорода под большим давлением, то можно модифицировать его химическую структуру и изменить температуру плавления. Если вы полностью гидрогенизируете масло, то получите жир, твердый как лед. Но вот если гидрогенизировать его частично, то можно получить любую температуру плавления, какую вам захочется, – даже жир, который остается твердым при комнатной температуре и который при этом все равно можно легко намазать на хлеб, достав из холодильника[10]10
  Впрочем, есть у этого процесса очень неприятный побочный эффект – он создает трансжиры, которые связаны с заболеваниями сердца и другими проблемами со здоровьем. Сейчас вместо частичной гидрогенизации часто применяют смешивание разных масел, разогревание для разделения молекул разных размеров (фракционирование) и ферментирование для обмена цепочками углеводородов между разными жирными кислотами (ферментная переэтерификация). Однако, несмотря на широко распространенные опасения, что трансжиры вредны, некоторые производители пищевых продуктов все равно продолжают использовать гидрогенизацию. В 2010 году министр здравоохранения Великобритании Эндрю Лэнсли отказался полностью запрещать трансжиры. И Лэнсли, и его специальный советник ранее работали на фирмы, консультировавшие многие компании, которые мог бы затронуть такой запрет – Pizza Hut, Kraft, Tesco. Возможно, вам даже покажется, что это конфликт интересов.


[Закрыть].

Следующим шагом стал поиск самого дешевого масла. Семена хлопчатника были бесполезным побочным продуктом хлопковой промышленности и до 1860 года считались просто мусором. Хлопкоочистительные машины ставили на берегах рек, чтобы семена просто уносило течением. Но в 1907 году компания Procter & Gamble (та самая, которая позже стала производить чипсы Pringles) придумала, как перерабатывать хлопковое масло в твердый съедобный жир[11]11
  В книге «Жизнь на Миссисипи», опубликованной в 1883 году, Марк Твен прекрасно описал только зарождавшуюся тогда науку: «Видите ли, в галлоне хлопкового масла имеется капелька как бы эссенции, чего-то такого, что придает ему особый запах или привкус, что ли; вытравите его – и ваше дело в шляпе; тогда ничего не стоит превратить это масло в любое, какое захотите, – и ни одна душа не отличит подделки от настоящего. Так вот, мы знаем секрет, как уничтожать этот привкус, – только одна наша фирма и умеет это делать. И мы приготовляем просто совершенное масло – никак не отличишь его от оливкового. Дело у нас идет блестяще, – могу показать вам хотя бы по книге заказов, сколько я их принял за нынешнюю поездку. Вашим маслом, может быть, скоро все люди будут намазывать свой хлеб, да зато нашим хлопковым маслом будет заправляться каждый салат – от Мексиканского залива до Канады, будьте уверены!». (Цитата из Марка Твена в переводе Р. Райт-Ковалевой).


[Закрыть]. Проблема заключалась в том числе в том, что масло содержало госсипол – токсин, который защищает растение от насекомых, но ведет к бесплодию у мужчин, – а также ряд других примесей, из-за которого масло имело отвратительный вкус¹⁶.

Решением этих проблем стал процесс, ныне известный как «РОД» – рафинирование, отбеливание и дезодорирование.

Возьмем для примера пальмовое масло. Пальмовое масло первого отжима имеет блестящий алый цвет, оно очень ароматное, пряное и богато антиоксидантами, в частности, пальмовым токотриенолом. Но для производителей УПП вкус и цвет – это проблема, а не преимущество. «Нутеллу» из пряного красного масла не сделаешь. Масло для УПП должно быть безвкусным, бесцветным и не иметь запаха, чтобы из него можно было приготовить любой съедобный продукт – и именно поэтому применяется РОД. Производители рафинируют масло, разогревая его, удаляют камедь и воск с помощью фосфорной кислоты, нейтрализуют каустической содой, отбеливают бентонитовой глиной и наконец дезодорируют мощной струей пара под давлением[12]12
  Антиоксидант, пальмовый токотриенол, во время РОД уничтожается, но затем его добавляют обратно, чтобы масло не прогоркло. Как выразился Пол, «такое нарочно не придумаешь!»


[Закрыть]. Именно с помощью такого процесса готовят соевое, пальмовое, рапсовое (канолу) и подсолнечное масла – четыре масла, которые занимают 90 % мирового рынка, – а также любые другие масла не «первого» и не «холодного» отжима.

Решив проблему хлопкового масла, P&G запустила мощную рекламную кампанию, в рамках которой детоксифицированное масло получило название Crisco, сокращенно от «кристаллизованное хлопковое масло». (Они рассматривали название Cryst, но в результате от него отказались из-за возможных религиозных коннотаций.) К 1920 году продукт получил большое распространение. Кондитерский жир Crisco по сути своей – поддельное сало, стал, возможно, первым ультрапереработанным продуктом, пошедшим в массовое производство[13]13
  Поначалу люди просто ненавидели маргарин и другие суррогатные твердые масла. Когда в США стали ввозить и производить маргарин, начались настоящие маргариновые войны. В Мэне, Мичигане, Миннесоте и нескольких штатах, название которых не начиналось на М, маргарин запретили. Другие штаты ввели драконовские таможенные пошлины. Люциус Хаббард, губернатор Миннесоты, «молочного штата», заявил, что «изобретательность порочного человеческого гения достигла кульминации, породив олеомаргарин и подобные ему богомерзости». Сенатор Джозеф Куорлс (из Висконсина, еще одного молокопромышленного штата) сказал: «Я хочу есть сливочное масло с натуральным ароматом жизни и здоровья. Я отказываюсь принимать в качестве замены сальник, который вызревал под холодом смерти, был смешан с растительными маслами и ароматизирован с помощью химических выкрутасов». А вот цитата из журнала Harper’s Weekly: «Перепуганным эпикурейцам сообщают, что они под видом сливочного масла едят огарки своих сальных свечей».


[Закрыть].

Длинный список жиров (многие из которых никогда раньше не входили в рацион питания человека), который вы наверняка заметили в списке ингредиентов множества продуктов, от печенья до мороженого, – это наследие той самой технологии переработки жиров: масло дерева ши, пальмовый жир, масло сердцевины манго, пальмовый стеарин, кокосовый жир. После РОД-обработки они, по сути, все становятся взаимозаменяемыми. Уже наступали сумерки, Шэрон посматривала на часы, а Пол рассказывал, насколько это все выгодно производителям любой УПП – не только мороженого: «Они могут использовать любой ингредиент, который сейчас на рынке дешевле всего. А чтобы не тратиться на переделывание упаковки, они вносят в список ингредиентов «дядюшки Тома Кобли”[14]14
  Я не знал этого фразеологизма, так что сначала подумал, что Uncle Tom Cobley – это еще какой-то производитель ингредиентов. Оказалось, это фраза из английской народной песни, где в припеве перечисляется длинный список имен, который заканчивается так: «И старый дядюшка Том Кобли, и все-все-все». Я теперь часто использую это выражение.


[Закрыть] сразу все эти жиры разом».

Если вы видите в списке ингредиентов любой из жиров, который не стали бы использовать на кухне (например, модифицированное пальмовое масло), это значит, что продукт относится к УПП. Из-за скачков рыночных цен в нашей еде могут появляться даже еще более экзотические ингредиенты. Из-за событий на Украине поднялись цены на подсолнечное масло, а Индонезия одновременно с этим наложила временный запрет на экспорт пальмового масла в попытке сдержать рост цен на еду на домашних рынках. Из-за этого растительные жиры становятся уже не настолько и дешевле, чем сливочное масло.

– Они уже стоят практически столько же, сколько сало и шмальц – куриный жир, – сказал Пол. – Так что вскоре мы вполне можем увидеть мороженое с куриным жиром. Представляете?

И после этой финальной отвратительной фразы Пол и Шэрон все-таки ушли в метро.