Текст книги "Дневники чудовища. Освобождая души"

27. Совет незнакомки

Ника брела по тому самому злосчастному парку рядом с домом, где была убита ее сестра. Это место продолжало пользоваться большой популярностью, особенно много людей приходило гулять после обеда. Кого здесь только не было. Влюбленные парочки назначали здесь романтические свидания, люди пожилого возраста предпочитали кормить уточек в пруду, детвора резвилась на детских площадках, а кто-то просто любовался красотами природы. Летом практически все скамейки были заняты, так что не всегда удавалось присесть. Погода в июне стояла теплая и комфортная. Ника любила гулять рано утром, когда гуляющих еще было немного. Ей хотелось уединения и безмолвного одиночества. Шли последние дни беременности. Вынашивание давалось ей нелегко. Значимая прибавка в весе, отеки ног, быстрая утомляемость, сонливость и частые перемены настроения давали о себе знать. Радовало Нику только то, что не было токсикоза.

Спустя час от прогулки, почувствовав усталость и тяжесть в спине, она озиралась по сторонам в надежде найти свободную скамейку в укромном месте. Неподалеку сидела одинокая женщина средних лет с книгой в руках. Внешний вид неизвестной привлекал внимание: прямая осанка, осиная талия, креативная короткая стрижка. Нике нужно было передохнуть и собраться с мыслями. Людей в парке прибавилось, и выбор пустой лавочки стал маловероятным. Она решилась и присела рядом с незнакомкой. Модные очки в модной оправе дополняли образ женщины и придавали серьезный и умный вид.

– Все хорошо, деточка? – ласково спросила дама.

– Да, устала немного, – вздохнув, сказала Ника.

– Правильно, передохните! – с улыбкой проговорила женщина, глядя на живот. – А чего грустим?

– Мама придирается ко мне все время. Кричит. Она меня достала. Не понимает и не хочет слушать. Вот сегодня вообще из-за ерунды поругались. Из-за конфет.

– Конфет? – с удивлением в голосе переспросила незнакомка.

– Мне не нравятся сосательные конфеты, а она мне их по всем карманам раскладывает, чтоб изжоги не было. Да и изжоги у меня нет.

– Она заботится о тебе, в этом нет ничего плохого, – рассмеялась дама.

Неожиданно для себя Нике захотелось поделиться своими проблемами с малоизвестным человеком. Женщина очень располагала к себе.

– Моя старшая сестра погибла. Я думала, что общее горе нас сплотит, но ничего не поменялось, а стало только хуже. Мне кажется, она ненавидит меня, – чуть не заплакав, продолжала Ника.

Ника полезла в сумку за платком, но обнаружила, что мать все же положила втайне от нее конфеты, которые она не хотела брать собой.

– Вот видите, опять, – выдохнув громко, Ника протянула незнакомке горсть маленьких разноцветных леденцов. – Угощайтесь!

– Спасибо! – произнесла незнакомка, взяв парочку штук. – Поверь мне, она любит тебя и желает тебе самого лучшего. Ты это поймешь, когда сама станешь мамой.

– Она любила только мою сестру, всегда тряслась над ней. А я лишь незаметная тень, покорно и беспрекословно выполняющая желания матери, чтоб заслужить ее поощрение. Мои чувства, мнение никогда ее не интересовали. Даже моего будущего ребенка мама настаивает назвать как сестру, не учитывая мои предпочтения в выборе имени для малышки.

– Скорее всего, сестра была слабее вас, менее самостоятельной, поэтому мать больше уделяла внимание ей, уберегая от опрометчивых поступков в жизни. А в вас она уверена и не сомневается в вашей состоятельности.

– Я ни разу не слышала от нее слова «люблю», – с грустью в глазах сказала Ника.

– Знаешь, идеальных во всем родителей и детей нет. Порой на что-то надо закрыть глаза, где-то пойти на компромисс. Но, не совладав со своими эмоциями, мы совершаем ошибки. И только глупец на них не учится. Да, бывают исключения, в ком не проснулись материнские чувства или неблагодарные, эгоистичные дети. Если твоя мама не говорит то, что тебе хотелось бы услышать, не проявляет тех чувств, которых ты от нее ждешь, это не значит, что она не любит тебя. Ты ей не безразлична, это точно, – сказала незнакомка, указывая взглядом на конфеты.

Ника чувствовала, что за хрупкими плечами дамы был большой жизненный опыт и багаж знаний.

– Я расскажу тебе одну притчу про любовь мамы. Ты не против?

– С удовольствием послушаю, – ответила Ника и села поудобнее в ожидании рассказа.

– Одному ангелу захотелось узнать, что за неведомая сила спрятана в любви матери, о которой говорят, что нет ей равной на земле. Долго он ходил, бродил среди людей в поисках истины, ища секрет материнской любви. Он увидел, что поведение всех матерей разное по отношению к своим детям. Одни – души не чаяли в своем чаде, все время целовали и обнимали, другие – часто ругались и кричали на своих детей. Одни – только и баловали, другие – постоянно были строги, одни – с детства приучали к тяжелому труду, а другие – наоборот, ничего не давали делать. Запутавшись и разочаровавшись, ангел обратился к Всевышнему: «Господи, никакой тайны материнской любви я не нашел. А есть ли она?» Голос с небес ему ответил: «Ты не туда смотрел. Не смотри, как ведут себя матери, загляни в их сердца». И тогда ангелу открылось непостижимое до этого. Он увидел, что одни матери пылинки сдувают со своих детей, а другие кричат да бранятся, но все одинаково любят свое дитя, больше жизни.

Наступила пауза. Тишину нарушил звонок сотового телефона, раздавшийся из сумочки собеседницы. Незнакомка встала и отошла в сторону переговорить. Ника задумалась над услышанным. Дама подошла к скамейке и начала спешно собираться.

– Извините меня, мне пора, – произнесла женщина.

– Жаль! Мне было очень приятно с вами беседовать.

– Взаимно. Всего тебе хорошего, деточка, удачи!

– До свидания, спасибо!

И напоследок незнакомка произнесла:

– Взгляните на свою маму под другим углом.

Заглянув по пути в магазин, Ника с покупками возвращалась домой. Зайдя в квартиру, она услышала, как из кухни доносился возбужденный голос матери, беседующей с кем-то. Разговор был напряженный, и ее приход остался незамеченным.

– Как вам в голову такое пришло? На каком основании вы пришли сюда, ко мне, с этими просьбами? Она, что давала Вам повод? – возмущалась Маргарита.

– Нет. Она, напротив, меня избегает. Я думал, вы с ней поговорите как мать? – послышался узнаваемый голос соседа Акакия Олеговича.

Выхватив пару фраз из беседы, Ника заинтересовалась. Она затаилась в коридоре, стараясь не шелестеть целлофановыми пакетами, чтоб не выдать своего присутствия.

– А что не так? – продолжал протестовать сосед. – Я не понимаю, почему мое предложение вас так рассердило.

– Вы ей в отцы годитесь. Я бы могла закрыть на это глаза, если только между вами были взаимные чувства. Вы явно путаете добрые соседские отношения и любовь.

– Я хотел только как лучше.

– Лучше для кого? Для вас?

– В ее-то положении, наверное, не стоит ждать принца на белом коне?

– Она в прекрасном положении. Она готовится стать матерью.

– Да, матерью-одиночкой.

– И что. Вы хотите сказать, что ее с хвостом никто замуж не возьмет?

– Ну, зачем вы так переворачиваете мои слова. Я хотел предложить взаимовыгодные условия. Мне нужна хорошая хозяйка, спутница по жизни. Нике – отец для ее ребенка, материальная поддержка, которую я в состоянии оказать. Что вы все заладили – любовь, любовь. А любовь приходит иногда позже.

– Знаете что, Акакий Олегович, я была о вас лучшего мнения.

Марго злилась, не в состоянии остановиться, она продолжала:

– Ника – молодая, умная, симпатичная девушка. У нее хорошее образование, благородная профессия, в которой она преуспела. Она порядочная девочка, прекрасная, чистоплотная хозяйка, умеющая вкусно готовить, умелая рукодельница. Она будет заботливой и хорошей матерью. У нее вся жизнь еще впереди. Дочь моя не пропадет. Она найдет себе мужа, который будет ее любить и ценить. А вы обратились не по тому адресу со своими предложениями. С деньгами у вас все в порядке, значит, вам не составит проблем на худой конец нанять себе домработницу и спутницу по вызову. А нас прошу больше не беспокоить. Ника заслуживает лучшего, и у нее все будет, – злобно ответила Марго.

– Я вас понял, Маргарита Владимировна. Не смею больше вам надоедать, – дрожащим голосом сказал сосед, не ожидавший такого накаленного обмена мнениями.

– Да, уж постарайтесь. И заберите бутылку с шампанским, в ее положении, – говорила Марго, подчеркивая тоном последнее слово, – ей это не нужно, и коробку конфет. Мы в состоянии купить, – снова акцентируя внимание, – все, что необходимо, сами.

Агрессивный тон и местами обидные заявления, сказанные Маргаритой, выбили Акакия Олеговича из равновесия. Он взмок, на лбу выступали капельки пота, от чего оставшиеся последние волосы на голове выглядели прилизанными. Раздраженный, он схватил шампанское с конфетами и как ошпаренный рак выбежал прочь из квартиры, даже не заметив стоящую возле стены Нику. Марго начала мыть посуду, заметая следы пребывания неприятного соседа.

Обомлевшая и никем не замеченная Ника продолжала стоять в коридоре. Ей было наплевать на суждения соседа, ее радовала точка зрения Маргариты. Оказавшись случайной слушательницей, услышав откровения матери о ней, она почувствовала, что у нее открылись глаза и перевернулись представления об их отношениях. Ники вспомнились слова незнакомки в парке, которая призывала посмотреть на маму под другим углом. Некоторые выходки матери Нику сильно расстраивали и приносили боль. Марго частенько не ела пироги и выпечку, испеченные Никой, относя часть недоеденной еды к себе на работу. Связанные для матери вещи не носились, а передаривались матерью малоизвестным Нике людям. Если раньше такое поведение матери она расценивала как избавление от остатков невкусной еды и ненужных вещей в доме, то теперь Ника понимала, что мать таким образом хвасталась и гордилась дочерью. Пускай Марго, скупая на похвалу, вечно недовольная и неспособная сочувствовать и сопереживать в полной мере, никогда не признается ей в любви в лицо. Ей больше это не нужно. Она осознала, что мать любит ее, любит по-своему, проявляя это своей заботой и поступками.

– Не слышала, как ты пришла, – удивилась Маргарита, выйдя из кухни в коридор. – Давно?

– Только что, – не захотев выдавать себя, сказала Ника.

Затем она подошла к матери ближе и обняла ее. Мать ответила взаимностью. Счастью Ники не было предела, ей хотелось растянуть этот момент как можно дольше.

– Ой, ой! – неожиданно закричала Ника.

– Что такое? Тебе плохо? – разволновалась Марго.

– Кажется, начинается.

– Ба, да у тебя воды отошли, – с улыбкой сказала Марго, видя, что дочь стоит в луже. – Давай собираться.

В суете, бегая по квартире, ища собранную в роддом сумку, Марго набирала телефон скорой помощи.

28. Всезнайка

Сегодня майору Мухину было не до колкостей и шуток. Он пребывал в расстроенных чувствах, его не оставляло в покое ощущение подорванного авторитета. Александр завидовал феноменальной интуиции Медведева, с помощью которой ему удавалось обойти его на несколько шагов вперед. А везение и удача, сопутствующие Максиму на протяжении всего хода расследования преступлений, совершенных Освободительницей, раздражали и злили Мухина. Пока он с напарницей Осиповой проверял алиби мастера маникюра, майор Медведев с капитаном Колесниковым получили неопровержимые факты.

На момент убийства юриста мастер маникюра со своим любовником находились в номере отеля, который они не покидали в течение суток. Это подтвердили собственные камеры видеонаблюдения отеля и камеры «Безопасный город». Найденные вещественные доказательства в кабинете убитой юриста Павловой помогли установить личность убийцы. На медицинском костюме обнаружены несколько длинных волосков каштаново-рыжего цвета, окрашенные в черный цвет, выпавшие естественным путем и имеющие такую же приобретенную деформацию как bubble hair – пузырьковые волосы, которые соответствовали волосу с места преступления владелицы магазина Образцовой. Со сменной обуви сделан отпечаток подошвы тридцать девятого размера, который сопоставим с отпечатками следов, обнаруженными в парке на месте преступления Кругловой. С массажного стола и с бутылок из-под масел для массажа получены отпечатки пальцев, которые идентичны отпечаткам на месте преступления юриста Павловой.

Личность убийцы была раскрыта, ей являлась Владислава Назарова, двадцативосьмилетняя особа. После окончания медицинского колледжа, проработав пару лет медсестрой в одной из больниц Москвы в отделении физиотерапии, она уволилась по собственному желанию. Последние два года официально нигде не работала. Освоив массажное дело, пройдя сертификацию, она оказывала частные услуги с выездом на дом. Единственным местом, где можно было ее разыскать, оставалось место регистрации.

Назарова жила в северном округе Москвы, в одном из многоэтажных панельных домов, в тихом старом районе. На удивление следователей, территория оказалась до боли знакомой. Совсем неподалеку располагался тот самый злополучный парк, где были убиты непутевая мать Круглова и рыжеволосая красавица Калинина. Среди улочек прохаживались по своим делам местные жители, которые не подозревали, что вот так живут бок обок с убийцей. Квартира располагалась на четвертом этаже. К своему разочарованию, следователи, приехавшие для ареста убийцы, не обнаружили Назарову в квартире и ломали голову в поисках настоящего местоположения беглой преступницы.

Группой криминалистов проводился обыск места проживания Освободительницы в поисках улик, когда психолог Беркович вошел в квартиру. Его вызвали в надежде, что он наведет их на правильный след и подскажет, где дальше искать убийцу. Ничего не трогая и не мешая криминалистам, Беркович принялся осматривать место обитания. Молча, запрокинув руки за спину, он расхаживал по квартире, все больше походя на задумчивого Винни Пуха. Взору предстали почти пустые полки, распахнутые дверцы шкафов, на полу повсюду вываленные вещи. Неплохая трехкомнатная квартира была чистой, просторной, но неуютной, заставленной разношерстной мебелью без всякого вкуса и идеи.

– Вы уверены, что это та, кого мы ищем? – обратился Беркович к следователям.

– Да, – уверенно ответил Медведев.

– Это ее квартира? – с сомнением спросил Беркович.

– Назарова прописана по этому адресу, – ответил капитан Колесников. – По слепку подошвы обуви, взятой в коридоре, она соответствует тридцать девятому размеру и найденным отпечаткам на месте убийства Кругловой в парке. В ванной на плойке, в водосточных сливах, а также на подушках обнаружены похожие темные, длинные волосы. Сейчас занимаемся отпечатками пальцев.

– В ванной комнате два набора зубных щеток и принадлежностей, две спальни по-разному оформлены. Судя по вещам и обстановке, здесь должна проживать еще одна женщина зрелых лет, – сказал Беркович.

– Да, мать убийцы, – подключилась к разговору лейтенант Осипова. – Около двух месяцев назад при загадочных обстоятельствах пропала без вести во время пожара на собственной даче.

– А это очень интересный момент. И? – Беркович округлил глаза в ожидании ответа.

– Без «и», – отреагировал майор Мухин.

– На сегодняшний момент судьба матери Назаровой неизвестна. Поисково-спасательные мероприятия закончились безуспешно. Никаких останков не обнаружено, – продолжила Осипова.

– И какие были версии произошедшего? – уточнял Беркович.

– Официальная – неисправная электропроводка, – сказала Осипова.

– Не думаю, что исчезновение ее матери – совпадение, – размышлял психолог. – Каждым своим убийством она символически убивала свою мать. Обретя силу и уверенность в себе, думаю, она осуществила свою главную цель – уничтожила самого злого монстра. Надо искать мать, вернее то, что от нее осталось.

– Этим мы займемся позже. Назаровой здесь нет. Конечно, мы выставим наблюдение за квартирой, но вряд ли она сюда теперь сунется, – говорил Мухин.

Медведев, как обычно, молча за всем наблюдал. Он рассматривал содержимое холодильника. В то же время, окинув еще раз взглядом квартиру, Беркович поймал себя на мысли, что квартира мертва, но причина тому не только в том, что духу хозяину пришлось внезапно ретироваться. Психолог повторил действия Максима и тоже заглянул в холодильник.

– Проголодались? Я бы тоже не отказался бы перекусить, – со смехом сказал Мухин.

– Вам тоже показалось, что здесь в квартире что-то не так? – спросил Максим психолога.

Беркович кивнул, затем ответил:

– Безжизненное место.

– Мы опоздали, ее здесь нет. Но все-таки она живет здесь. Это подтвердили соседи. Везде ее вещи, в шкафу одежда, женские штучки разложены по полкам ванной, почта приходит по этому адресу, – возмущался Мухин.

– Ночлежка, не более того, – в подтверждение общих соображений констатировал Максим. – В холодильнике нет скоропортящихся продуктов, ни овощей, ни фруктов, в основном консервы, крупы.

– Да, майор, вы правы. Похоже на отель, переночевать, помыться и привести себя в порядок. Вы нашли орудия убийства или весы? – поинтересовался Беркович.

– Нет, – отрицательно покачав головой, ответил Колесников.

– Это не ее логово, – с уверенностью утверждал психолог. – Здесь нет ее инструментов. А самое главное, нет ничего, что играет для нее важную роль.

– Что вы имеете в виду? – спросила Осипова.

– Она не собирает трофеев, не забирает у жертв ничего себе на память, но должно быть что-то, что греет ее душу и поддерживает в промежутках между убийствами, – начал рассуждать Беркович. – Не знаю, что-то вроде алтаря Немезиды: рисунки, вырезки из газет, фотографии. В своей берлоге она должна чувствовать себя в безопасности и получать моральное удовлетворение. Только там она может быть сама собой и отдаваться в полной мере своим фантазиям. Вот такое место вам надо искать.

– Мы связались с местным участковым, где располагалась дача. От дома ничего не осталось. Дом сгорел дотла. На пепелище ей тоже делать нечего. Другого имущества за Назаровой не числится. Так где нам ее искать? – сказал майор Мухин.

– На нелегальной съемной квартире, – предположила Светлана.

– В любом случае за съем надо платить. Проследим за движением средств на ее банковском счете, – проговорил Колесников.

– Упустим время. Она чувствует, что мы дышим ей в спину. Сбежит. Ее надо брать, пока она тепленькая, – произнес Мухин.

– Ориентировки разосланы, если она решится покинуть город, ее вычислят, – говорила Осипова.

– Место должно быть спокойное, где ее не потревожат или не подумают искать. Может быть, заброшенный подвал или отдельно стоящее здание, – продолжал излагать свои предположения погруженный в размышления Беркович, не слушая следователей.

Из-за большого числа народа в квартире было шумно и душно. Уставшие следователи вышли на улицу глотнуть свежего воздуха, набраться сил и полюбоваться июньским теплым вечером. Происходящая во дворе дома убийцы суета привлекла внимание не только репортеров, которые уже понаехали, но и местных зевак. Слышался собачий лай. Мелкая дворняжка, беснуясь, кидалась в ноги, невзлюбив полицейских, порываясь их укусить. Собачонку на руки подобрала старушка, но это не успокоило пылкий нрав животного. Она не унималась даже на руках хозяйки и продолжала звонко лаять, раздражая окружающих.

– Я пристрелю сейчас эту собаку, – злился Мухин.

Максим пытался сосредоточиться, но тявканье псины сбивало с мыслей. Он сам подошел к старушке и протянул собаке руку ладонью вверх. Шавка, обнюхав его, умолкла, прижавшись к хозяйке в испуге, почуяв зверя сильнее себя.

– Сынок, а что случилось-то? Поди, беда большая, если полицейских полдвора. Ой, кого-то убили? – спросила в ужасе всем известная в округе баба Маня.

– Нет, – подружившись собачонкой, Максим гладил ее, а та покорно позволяла ему это делать.

– Значит, ищете кого-то? – все продолжала вынюхивать баба Маня.

– Ищем.

– Сынок, ты только расскажи, что случилось-то?

– Это тайна следствия. Вы здесь живете?

– Нет, несколькими этажами ниже. Но я про всех все знаю.

– Прямо так всех знаете. А Владиславу Назарову?

– Владочку из восемьдесят четвертой квартиры? – воодушевилась баба Маня.

– Да.

– Конечно, знаю. Вы, наверное, мать ее нашли?

– Нет.

– Поди, влипла девка в историю?

Максим кивнул. Недоумевая в неведенье, баба Маня сгорала от любопытства, ей не терпелось выведать, в чем дело, но майор Медведев не поддавался ее расспросам. Максим не уважал сплетниц и доносчиков, но такие люди были кладезем полезной информации для расследования преступлений. Порой они знали такие факты, которые лучшему следователю не удавалось выяснить, и являлись неотъемлемой составляющей его работы.

– Не поверю, чтоб Влада, милейшее создание, что-то натворила. Она мухи не обидит. Несчастное дитя, – продолжала говорить бабка.

Максим сдержался и не стал развеивать ложное мнение бабки о Назаровой, которая подозревается на данный момент в серии убийств. Он только спросил:

– Почему несчастная?

– Отца Влада не знала и никогда не видела. Мать ее – учительница начальных классов. Дети ее обожали, и она их. А вот свое дитя нет. С дочерью обращалась как цербер. Власть над девочкой имела колоссальную, Влада боялась ее панически. Я Владочку маленькой еще помню, миленькая такая. Всегда чистенькая, опрятная, послушная девочка. Хорошо училась, в люди выбилась, медсестрой работала, сейчас массаж делает, хвалят ее очень. Я все про всех знаю.

– Где она сейчас? Откуда вам, наверное, не знаете? – спросил Медведев, используя момент. Он понимал, за какую ниточку тянуть, чтоб болтушка вроде бабы Мани, не понимая сама, рассказала все, что нужно. – Жаль, это вопрос жизни и смерти.

– Я все знаю, – возмущалась баба Маня, которую зацепило недоверие следователя. – В гараже сидит. Как Владе исполнилось восемнадцать лет, она договорилась и сняла гараж, там она и пряталась от матери. Поди, мать била девку. Та придет ее искать, а Влада ей не открывает, так и уходила ни с чем.

Медведев воодушевился новостью, жестом руки он подозвал коллег.

– Повторите, где Назарова?

– Да в гараже прячется. Здесь неподалеку гаражный кооператив. Их сносить собирались, да все никак. Я же говорю, все знаю, – сказала баба Маня, довольная собой, видя заинтересованные лица следователей.