Текст книги "Дневники чудовища. Освобождая души"

11. Двойной интерес

Баба Маня, как обычно, дежурила на боевом посту. Она вместе со своей маленькой, вечно гавкающей по поводу и без повода собачкой-дворняжкой обошла всю округу, собирая последние сплетни. Нагулявшись вдоволь, она с чувством выполненного долга расположилась на лавочке возле подъезда. Подходящая к дому Маргарита положила пакеты с продуктами на скамью.

– Марго, присядь-ка, отдохни. Поди, устала, сумки-то тяжелые. Чего кряхтишь, спина?

– Чего-то прихватило, иногда бывает. Сделаю обезболивающий укол, на какое-то время помогает, – со вздохом ответила Марго.

– Молодая, а спина болит. Забегалась, поди, на работе. У меня телефончик есть массажистки, хвалят очень, я тебе дам.

– Да когда мне ходить по массажам, то работа, то дом. Ника сделает.

– Ходить не надо. Она сама ходит на дом.

– Подумаю.

– Вчера гости у тебя были, – пытаясь заглянуть в пакеты, сказала баба Маня.

– Кто? – удивленно спросила Маргарита.

– Верка с ухажером приходила, долго сидел у вас в гостях. Он сердитый пришел, а уходил довольный. В пакете нес чего-то, гостинцы, наверное.

С порога в квартиру Марго начала отвешивать замечания дочерям, нарушив их идиллию. Сестры мирно сидели на кухне, грызя семечки, болтали о вчерашнем хорошо проведенном вечере в обществе Тимура.

– Почему обувь разбросана на пороге? Неужели прибрать было нельзя? В квартиру нельзя спокойно зайти, чтоб не споткнуться, – недовольно сказала Марго.

– Я сейчас уберу, мама, – с кухни послышался голос Ники.

– Заразу едите, только мусора не хватала в доме, – зайдя на кухню, сказала Марго.

– Мы аккуратно, – проговорила Ника.

– Вижу как. На полу ошметки.

– Я соберу. Хочешь, помою пол потом? – пытаясь смягчить раздражение матери, говорила Ника.

– Значит, когда меня нет дома, вы здесь посторонних принимаете?

Девочки переглянулись, не понимая, откуда мать узнала. Они замели все следы присутствия Тимура.

– Никого не было, мы были одни, – сказала Вера, щелкая семечками.

Маргарита разбирала сумки с продуктами. Открыв холодильник, она увидела пакеты с вишневым и апельсиновым соком, которые разозлили ее еще больше. Слова бабы Мани подтвердились. Пакетированные соки в семье не употребляли.

– А это что? – указывая на сок, сердито спросила Маргарита.

– Я купила, так сока захотелось, – соврала Ника.

– С каких это пор? Как всегда, прикрываешь сестру. Тимур принес. Обе лжете и не краснеете.

– Посторонних не было. Да, был Тимур, – созналась Вера.

– Ему здесь нечего делать.

– Почему ты так его ненавидишь? Ты даже его не знаешь, – сказала Вера.

– И знать не хочу, чтоб его духа здесь не было. У меня два выходных я хотела съездить в Тверь к тетке, плохая она стала, подозревают онкологию. Боюсь вас оставить, водите сюда кого ни попадя.

– Почему так категорично. Он ничего плохого не сделал. Даже познакомиться не хочешь, – встав на защиту сестры, сказала Ника.

– Еще сделает.

– Вот возьму и уеду с ним в Питер жить, – завелась Вера.

– Не думаю, что он тебя позовет туда. Ты ему не пара. Зачем ты ему сдалась. Ему нужна покладистая, верная, готовая его поддержать, следовать за ним, обеспечить ему уют и беззаботный быт. Ты хоть предохраняешься, надеюсь?

– Не твое дело, – развернувшись, Вера встала из-за стола и ушла в комнату.

Марго заметила, что большой палец Ники был перебинтован.

– Что с пальцем?

– Порезалась, когда готовила, – ответила Ника.

– У матери спина ломится. Конечно, как матери сделать массаж, так она порезалась.

– Я могу сделать, палец не помешает, – виновато сказала Ника. – Хочешь, сделаю укол дипроспана?

– Не надо, обойдусь. Лучше к Акакию Олеговичу сходи.

– Мы закончили лечение. Я сделала все внутримышечные инъекции, которые ему прописали.

– Я после смены устала, а мне надо ехать к тетушке. Не мешайте мне собираться. Ванну не занимать, – прокричала Марго, чтоб Вера тоже слышала.

Не прошло и двадцати минут от момента прихода матери домой, как она нарушила душевное равновесие дочерей. Весь оставшийся день каждый член семьи занимался своими делами, стараясь, как можно меньше пересекаться с другими в квартире. Тимур был на занятиях, чтоб не давать лишнего повода для ревности, Вера не вышла из дома и без умолку болтала по телефону с подружками. Нике пожаловаться на жизнь было некому. Она снова взяла планшет, чтоб попасть в тот мир, где такие же, как она, обиженные дочери. Зайдя в чат, на экране увидела знакомые ники.

ВЕНЕЦ НАДЕЖДЫ: Помню, мне лет одиннадцать было, я заболела. Простыла сильно и всю ночь бегала в туалет. Сейчас я понимаю, что это был цистит. Боялась, но не включала свет, не сливала воду, чтоб только монстра не разбудить, а то побьет. Правда, меня это не спасло. Она проснулась и сделала это, сказав, что я буду захлебываться кровью, если ее еще раз побеспокою.

ГОСТЬ77: Почему мы никак не можем это перебороть в себе. Неужели эти душевные раны останутся на всю жизнь? Мы не можем уйти от этой темы.

РАНЕНОЕ СЕРДЦЕ: Потому что столько боли накопилось, о которой забыть нельзя.

ВЕНЕЦ НАДЕЖДЫ: С детства сидела мысль, что я неродная дочь, поэтому мать меня не любит. Повзрослев, накопив деньги, я сделала экспертизу ДНК втайне от нее.

ГОСТЬ77: Во-во, и у меня такое было.

ПРОСТО МАРИЯ: Подруга, ты не одинока в этом, меня тоже посещали такие мысли.

РАНЕНОЕ СЕРДЦЕ: И что?

ПРОСТО МАРИЯ: Но не томи, что дальше, сделала?

ВЕНЕЦ НАДЕЖДЫ: Родство подтвердилось, но лучше бы нет. Так хоть я бы нашла оправдание ее отношению ко мне.

РАНЕНОЕ СЕРДЦЕ: Эй, новенькая, привет! Чего молчишь, присоединяйся.

Ника поняла, что обращение адресовано ей. В чате высвечивалось сетевое имя вновь зашедших. Но опять не решилась что-либо написать и осталась безмолвным читателем.

ГОСТЬ77: Вероника стесняется, наверное.

РАНЕНОЕ СЕРДЦЕ: Ничего, когда накипит, тогда и напишет.

Позже, когда мать уехала в Тверь к тетке, девочки собрались вместе и завели беседу.

– Она достала. Чего она до нас докапывается все время? Чем ей мой Тимур не угодил? Ведь он очень хороший, – возмущалась Вера.

– Да, хороший. Просто ей вообще никто не нравится, дело не в Тимуре, – сказала Ника.

– Я не могу с ней разговаривать, а ты можешь. Сестренка, выручай, ты моя палочка-выручалочка, помоги мне. Уговори ее, пусть она отстанет от меня и Тимура.

– Как ты это себе представляешь?

– Я знаю у тебя получится. Поговори с матерью. Придумай что-нибудь, – трепля за плечи сестру, говорила Вера.

Ника встала и начала ходить из стороны в сторону по комнате, продумывая план воздействия на мать.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, – продолжала умолять Вера.

– Знаешь, я не обещаю, но, кажется, я знаю, как можно сделать.

Вера от радости захлопала в ладоши.

Марго вернулась из Твери в подавленном настроении. Состояние тетушки было хуже, чем предполагалось. Свою тетю по материнской линии, Маргарита очень любила. Родственнице диагностировали рак молочной железы третьей степени. Планировалась операция, с последующим решением вопроса о назначении химиотерапии. Марго делилась бедой и впечатлениями от поездки с Никой.

– Ты представляешь, в этой глуши даже лекарств нужных не найти. В Москве, конечно, возможностей больше. Я ей предлагала в Москву, но она не хочет. Я тетушке пообещала, что привезу, достану все необходимое, чтоб только от операции не отказывалась.

Ника внимательно слушала мать, сочувствовала и искренне сопереживала сложившейся неблагоприятной ситуации с родственницей. Но, преследуя свои корыстные интересы, выжидала подходящего момента. Она нутром чувствовала, чего мать больше всего боится, и решила стрельнуть по самому больному. Осмелев, Ника предположила, что сейчас самое время, когда мать в расстроенных чувствах, и начала тяжелый разговор.

– Мам, Вера хочет сбежать с Тимуром и переехать жить в Питер.

– Что?! Только через мой труп, – вскрикнула Марго.

– Она это сделает, если ты не будешь мягче.

– Этого не будет. Я не допущу.

– Тогда ты ее точно потеряешь, – драматизируя, сказала Ника.

Ника поняла, что попала в яблочко, угадав слабое место матери.

– Нет, она этого не сделает… Он ее скоро бросит.

– Ты знаешь ее характер, она сделает тебе назло. Лучше не мешать их встречам. Ты права, их отношения сами сведутся к нулю, или и впрямь он ее бросит. Если причиной расставания будешь ты, Вера никогда тебе этого не простит. И тогда просто уйдет жить отдельно и перестанет с тобой общаться.

– Это она тебе так сказала?

– Я говорю так, потому что знаю.

Ника поняла, что она на верном пути, она опять попала в точку.

– Эта маленькая дрянь, хочет сбежать, – раздраженно сказала Маргарита.

– Как ни крути, но Тимур положительно влияет на Веру. Она вообще изменилась в лучшую сторону. Она перестала приходить поздно домой, ночует всегда дома, перестала злоупотреблять алкоголем. Стала более спокойная и прилежная. Согласись?

Марго не могла этого не заметить и кивнула в знак согласия. А Ника продолжала аргументировать и манипулировать, чтоб мать сдалась и сжалилась.

– Ничего плохого не будет, если влюбленные будут видеться у нас дома. Лучше дома, на виду, чем гулять без контроля. Не препятствуй этому, тогда у Веры не будет поводов, чтоб уйти. А там дело времени, расстанутся или еще что. А чтоб ситуация не вышла из-под контроля, я могла бы за ними присматривать. Я люблю Веру и тоже не хочу ее потерять.

Марго призадумалась, посчитав, что Ника привела убедительные доводы, согласилась, но взамен взяла с дочери обещание.

– Хорошо, я не буду вмешиваться, пускай приходит, когда меня нет. Но, Ника, пообещай, что будешь мне все рассказывать и не будешь утаивать от меня ничего. Я должна быть в курсе событий. Обещаешь?

– Мам, я на твоей стороне. Обещаю… Может, стоит тебе все-таки познакомиться с Тимуром, чтоб Вера успокоилась и думала, что ты не против?

– Нет, к этому пока я не готова.

Ника осталась довольной, она добилась, чего хотела. Но сделала она это не ради сестры, намерения ее были не совсем чисты.

12. Немезида

Наступил август. Со дня убийства Марии Образцовой, владелицы вещевого магазина, прошло два месяца. Были приняты все меры для установления убийцы, однако следствие не продвинулось ни на шаг и не владело необходимой информацией. Расследование зашло в тупик.

Руководитель операции полковник Зуев в срочном порядке собрал всех следователей и психолога-криминалиста, работающих по раскрытию данного преступления. Обсуждались вопросы о дальнейшей тактике расследования. Под конец совещания Зуев негодовал и устроил своим подчиненным разнос.

– Итак, я вас всех выслушал. Я рассмотрел все данные по делу. У нас ни черта нет. Одна версия хреновее другой. Одни загадки. Какую-то мифическую Немезиду поймать не можете, – на повышенных тонах говорил полковник Зуев.

Рабочий внутренний телефон полковника разрывался, он не снимал трубку.

– Плохо работаем, господа. Очень плохо, – продолжал Зуев.

В кабинет зашла растерянная секретарь с просьбой ответить на звонок.

– Я же просил ни с кем меня не соединять, пока идет совещание, только экстренные вопросы.

Секретарь подошла к полковнику и протянула лист бумаги.

– Нам пора закругляться. Итак, подводя итоги, сообщаю вам, что в связи с тем, что лицо, подлежащее к привлечению в качестве обвиняемого, в ходе расследования в течение двух месяцев не установлено, дело Образцовой считать приостановленным.

«Я знаю, меня ищут. Средства массовой информации, интернет, газетчики окрестили меня “Освободительницей”. Мне нравится это прозвище, оно подходит, ведь я и вправду освобождаю души. Но мне больше по духу имя древнегреческой богини Немезиды, означающее возмездие, кару. В нашем сознании закрепились две богини, ассоциирующиеся со справедливостью и законностью, – Фемида и Немезида, которые вершили правосудие. Внешний облик, родство и атрибуты двух богинь в разных мифах трактуются по-разному и не четко установлены. Они очень схожи, но имеются различия. Фемида отвечала за восстановление справедливости и порядка, а Немезида, вынося приговор виновному, наказывала.

Согласно мифам, богиня Немезида путешествовала между мирами на крыльях или на сияющей колеснице, запряженной грифонами, что говорило о ее быстроте и неотвратимости возмездия. Она не расставалась со своими верными атрибутами: носила с собой уздечку, весы, плеть или меч. Чтоб обуздать и контролировать нрав непокорных и гордецов, богиня накидывала на них уздечку. С помощью весов как символа равновесия Немезида взвешивала поступок виновного человека. Оружие в виде меча или плети служило ей определением степени меры наказания.

Мне вспоминается миф о сыне речного бога Нарциссе, самовлюбленном и гордом греческом юноше, который проигнорировал искренние чувства красавицы Эхо и не ответил на ее любовь. Лесные существа и другие нимфы разгневались на юношу, который обрек на страдания их любимицу Эхо, и призвали к мести богиню возмездия Немезиду. Она ненавидела гордецов и не смогла остаться непричастной. От ее справедливого гнева никому не удавалось спрятаться или уйти. Нарцисса постигла кара суровой богини. Она привела его к кристально чистому, спокойному источнику воды, где он мог видеть свое отражение яснее, чем когда-либо прежде. Не в силах оторваться от созерцания своей красоты, как одержимый, он целыми днями любовался собой и стал прикованным к своему отражению. Не справившись со своим влечением к себе самому, юноша лег на траву и медленно умер, превратившись в цветок нарцисс.

6 августа

ВН».

13. Планы палочки-выручалочки

Тимур стал частым гостем в квартире Калининых, когда выходные дни сестер совпадали, то они проводили их втроем. Нику такой расклад очень устраивал. Она четко себе давала отчет, что по уши влюбилась в него. Она с нетерпением ждала этих встреч, чтоб вновь его увидеть, услышать и дышать одним воздухом. Эти чувства были мучительные, она не хотела идти против сестры. Сердце Ники разрывалось между любимой сестрой и любовью к мужчине ее мечты. Она сопротивлялась этой страсти как могла, скрывая глубоко внутри себя эмоции, которые невольно иногда выходили из-под контроля. Вера не замечала вздохов и пылких взглядов Ники, брошенных в сторону Тимура, она сама пребывала в розовых очках.

Поздно вечером Ника пробралась в комнату сестры, застав ее на кровати с планшетом в руках.

– Не спишь? Поболтаем? – заваливаясь на кровать к сестре, спросила Ника. – Чего смотришь?

Вера быстро привела планшет в спящий режим и отложила его в сторону. Ника почувствовала, что она это сделала намеренно. Отношения между сестрами оставались такими же теплыми, как раньше. По крайней мере, Вера всегда была более открытой и продолжала всем делиться с сестрой. Поведение сестры удивило Нику, неужели появились секреты, о которых она не знает.

– Я тебе помешала, у тебя тайны от меня? – спросила Ника.

– Нет, – опустив глаза, ответила Вера.

Ника демонстративно отвернулась, показывая обиду на сестру. Вера помялась полминуты, а после сказала:

– Ладно, смотри.

На экране планшета всплыли картинки девушек в красивых свадебных платьях.

– Тимур сделал тебе предложение? – шокированно произнесла Ника и в глазах у нее все помутнело.

– Нет. Наверное, я опережаю события, но мне так захотелось посмотреть, – смущаясь, сказала Вера.

Услышав слово «нет», Ника вздохнула с обегчением, будто камень с души упал.

– Посмотри, какие они красивые. А вот это как, а это как тебе? А такой фасон мне подойдет? – перелистывая фото, воодушевленно спрашивала Вера.

– Тебе все подойдет, ты у нас стройная красавица, – с раздражением в голосе сказала Ника.

Вера так была увлечена просмотром, что не обратила внимания на сарказм сестры.

– Ладно, взгляни теперь сюда, – сказала Вера.

Изображения на экране сменились на карманные старинные часы на цепочке с гравировкой в разных ракурсах.

– Что это? – удивилась Ника.

– Тимур восторгался ими. Он сказал, что это особенный экземпляр, который заполучить мечтает каждый коллекционер. Я нашла хозяина часиков, он готов уступить в цене, если я приеду и заберу их лично, так как он не хочет рисковать и отправлять антикварную вещь по почте. Это идеальный подарок Тимуру на день рождения. Но есть одна проблема.

– Ужасно дорогие?

– Не в этом дело. За часами надо ехать к черту на рога, это даже не ближайшее Подмосковье. Я весь день потрачу на дорогу туда и обратно. А как сделать это украдкой от Тимура? Он меня искать будет, и сюрприз не получится. Еще ревновать будет. Как я ему объясню, что я не в Москве? Ника, может, ты придумаешь, как это сделать? Ты всегда меня выручаешь. Может…

– Ты хочешь, чтоб я поехала вместо тебя? Нет, я не могу. Мать мне уже дала задание отвезти тетке в Тверь лекарства и поставить заодно капельницу, так как у самой с работой у нее не получается. Я обещала, что завтра или послезавтра поеду, но ночевать там не останусь.

– День рождения на днях. Завтра у меня один выходной, если ехать, то только завтра. Что делать? – расстроившись, сказала Вера.

Наступила тишина, потом Ника сказала:

– Поезжай за часами. Тимуру скажем, что ты уехала к тетке лекарства отвезти. Трубку не бери, сошлись на плохую связь, а то он попросит камеру включить и догадается, что ты не у тетки. А если он тебя искать будет, я завтра дома прикрою тебя. И коль я иду на обман из-за тебя, то подарок дарить будем вместе, с денежкой тоже помогу.

– Да, ты супер! Это ты здорово придумала, сестренка. Правильно сказал Тимур, ты умная. Чтоб я без тебя делала, ты моя палочка-выручалочка, – обняв сестру, сказала Вера.

– А что Тимур еще про меня говорит? Надеюсь, я ему нравлюсь? – не удержалась и спросила Ника, затаив дыхание.

– Называет тебя внимательной, хозяйственной и заботливой. Он удивлен, что мы родные сестры и такие разные, – не видя в словах сестры двойного интереса, сказала Вера.

На следующий день все шло по плану, как договорились девочки. Вера уехала в длительную поездку за часами, мать была на работе, а Ника получала удовольствие от пребывания дома в одиночестве.

Приводя в порядок письменный стол, Ника наткнулась на старый альбом со своими рисунками. Данное увлечение она давно забросила и позабыла, как умело использовала карандаш и пастель в своих творениях. Она просмотрела один альбом под названием «Мои натюрморты», где были нарисованы цветы, овощи и фрукты, отложила его в сторону, придя к выводу, что очень точно и аккуратно отображала характерные черты и особенности объектов. Затем рука ее потянулась за альбомом, на котором было написано «Моя Вера». Ника часто рисовала сестру с натуры, восхищаясь ее красотой. Перелистывая рисунки, Ника увидела, как четко ей удалось передать все изящество, сексуальность сестры. Здесь ее кошачьи миндалевидные глаза полные озорства и легкости, густые волосы, спадающие на хрупкие голые плечи, ее утонченные изгибы тела, манящие к прикосновениям и кружащие голову мужчинам, пухлые губы, призывающие к поцелуям. Зависть как молния пронзила Нику. Не понимая, чем она хуже сестры, ведь она талантливая, образованная, имеет богатый внутренний мир. Тимур оценил ее ум, умение вкусно готовить, так почему он выбрал Веру. Что могла дать Тимуру Вера, кроме своей привлекательности, она всего лишь красивое приложение, картинка без содержания. А она в свою очередь могла быть верной, любящей, заботливой женой. В порыве гнева она вырвала одну страницу, затем другую, издавая при этом звериные звуки, доносящиеся из горла. И только когда разорвала в клочья все листы, она остановилась.

Немного успокоившись, Ника направилась в комнату к сестре, где, как обычно, был беспорядок. Письменный стол сестры напоминал прилавок парфюмерно-косметического отдела магазина. Ника редко пользовалась духами, вся ее косметичка ограничивалась карандашом для глаз и тушью, которыми она пользовалась только при выходе на работу, чтоб не быть бледной молью среди ярких коллег. Она взяла в руки понравившийся флакон духов и сделала пару пшиков, почувствовался нежно-женственный, цветочный аромат. В интернете было полно видеороликов популярных бьюти-блогеров и стилистов, которые обещали и пошагово разъясняли, как с помощью правильно подобранного макияжа и наряда любая девушка сможет стать неотразимой красавицей. Поддавшись желанию, Ника включила обучающие видео и приступила к преображению. Она уселась за стол Веры в предвкушении чуда. Перед ней лежали все необходимые для этого инструменты. Она старательно выполняла инструкции, сначала нанесла базу, затем тональную основу, использовала консилер, закрепила макияж рассыпчатой пудрой, не забыла о скульпторе, хайлайтере и румянах, наложила тени, подвела глаза подводкой, прокрасила тушью ресницы, даже решилась на красный цвет помады. Когда с макияжем было покончено, она распахнула дверцы шкафа. Изобилие нарядов вскружило голову. Она не знала, что примерить на свою полноватую фигуру. Сестра ее была стройная и предпочитала вещи по размеру либо облегающего силуэта. Ника боялась, что она просто не влезет, ее грудь третьего размера не позволит втиснуться. Ища глазами подходящий вариант, она наткнулась на тонкое красное платье с рукавами три четверти, свободного покроя, изюминкой которого было глубокое декольте. Платье на сестре смотрелось просторно, в нем она была восхитительна. На Вере, вообще все, будь она одета в мешок из-под картошки, выглядело сногсшибательно. Ника решилась и надела его, платье село в обтяжку, подчеркивая, недостатки ее фигуры. Только грудь в этом декольте заиграла. Это было единственное во внешности, по мнению Ники, чем бог ее вознаградил, и являлось ее оружием по привлечению противоположного пола, во всем остальном она проигрывала сестре. Уставившись в зеркало на свой новый образ во весь рост, первое, что она подумала, что все эти блогеры – вруны, которые внушают напрасные надежды несчастным женщинам с обыденной внешностью. Они сами не были идеальны и добивались совершенства благодаря пластической хирургии и инъекционной косметологии. Чудо не произошло, даже учитывая, что руки у Ники росли из правильного места. Наверное, ей не суждено стать красавицей. Она вспомнила обидные слова матери, что она на любителя. Неужели ее могут желать только такие воздыхатели, как противный, нудный, старый сосед Акакий Олегович.

Внезапно раздался звонок входной двери. Ника от неожиданности вздрогнула. Не ожидая никого, она без задней мысли открыла дверь. На ее удивление, на пороге стоял раздраженный Тимур, его волосы были взъерошены, вид напоминал буйного сумасшедшего.

– Где Вера? Где она? – кричал Тимур.

– Уехала к тетке в Тверь, отвезти лекарства, – растерянно ответила Ника, не сразу поняв, что стоит при полном параде перед ним.

Тимур отстранил Нику, прошел в комнату Веры, проверяя ее присутствие.

– Почему она не отвечает на телефонные звонки? – продолжая обыскивать квартиру, говорил Тимур.

– Там плохая связь или не слышит… Ее здесь нет, можешь обыскать все, она уехала, – ответила Ника, стоя неподвижно в прихожей, наблюдая за метаниями Тимура по квартире.

Он продолжал бегать по комнатам, проверяя все помещения, не забыв заглянуть на кухню, в туалет и ванную комнату. При этом глупо выглядел, когда заглядывал за шторы или искал Веру в шкафах, как будто девочки играют с ним в прятки. Убедившись, что Веры нигде нет, он сел на банкетку в прихожей, схватив голову обеими руками.

– Она сведет меня с ума. С кем она? Она что-то скрывает, я уверен, – не поднимая глаз от сотового телефона, Тимур снова пытался дозвониться до Веры. – С кем она? Ника, тебе известно что-то, отвечай?

Ника стояла напротив сидящего Тимура и молчала.

– Ника, как связаться с вашей теткой? Она точно там, или вы обманываете меня? Почему Вера полдня недоступна? Я должен знать, с кем она. Ника? – бросив взгляд на нее, нервно спросил Тимур.

Ника уловила блуждающий взгляд в зоне декольте, это был взгляд увлеченного мужчины.

– Ты куда-то собралась, я помешал? – отводя глаза, не выдавая заинтересованности, сказал Тимур, смягчая тон, думая, что своим поведением напугал девушку, поэтому та молчит.

Чувства Ники вспыхнули, внутри горел пожар. Он так близко, и никто им не мешает. Она приблизилась к нему, провела рукой по волосам, он поднял глаза и сказал ошарашенно:

– Ника, ты чего?

Она прильнула к его губам, чуть прикоснувшись к ним.

– С ума сошла? – оттолкнув ее, сказал Тимур.

Нику такой резкий жест задел, ее пробило током. В зеркалах шкафа-купе она увидела свое отражение. Взглянув в свои глаза, она подумала: «Ты будешь мой. Я так давно тебя хочу. Сейчас или никогда». Посчитав, что это удачный шанс, который нельзя было упускать, она решилась воспользоваться им, во что бы то ни стало.

– Догадываюсь, только это тебе не понравится, – изображая жалость, сказала Ника.

– Говори, где она? – Тимур резко встал, схватил Нику за плечи и начал теребить. – Говори, с кем она? Говори все, что знаешь, не молчи.

– Она попросила сказать тебе, что уехала к тетке отвезти лекарства, – чуть не плача, проговорила Ника. – Я не знаю, что происходит. Зачем ты на меня кричишь? – потирая плечи, сказала Ника, демонстрируя, что ей больно.

Тимур взял Нику за руки, чувствуя вину, что был груб с ней.

– Извини меня, я не хотел, – мягко сказал Тимур.

– Она не достойна тебя. Она никогда не поменяется. Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит.

– Замолчи. Я не верю тебе, она со мной так бы не поступила.

– Тогда взгляни на это. – Ника перевела взгляд в сторону, указывая Тимуру на комод, на котором в целлофановом прозрачном пакете лежали злосчастные коробки с лекарством.

Глаза Тимура налились злостью.

– Нет, – покачивая головой, сказал Тимур.

– Мне очень жаль, Тимур, – продолжала Ника, лаская его по щеке. – Ты не заслуживаешь этого, – обнимая его, говорила Ника.

Он закрыл глаза, нотки знакомого аромата духов проникли в его сознание, опьянив его.

– Мой Лисенок, – проговорил он, представляя образ Веры.

– Я здесь, – ответила нежно Ника.

Он гладил Нику по волосам, все глубже вдыхая запах.

– Лисенок, Лисенок, – словно одурманенный, бормотал Тимур.

Их губы слились в поцелуе.

– Я хотел, чтоб ты была только моя, зачем ты так со мной, – говорил Тимур, опускаясь с каждым поцелуем ниже, лаская шею и грудь.

– Я только твоя, возьми меня, – шепча, в блаженстве произнесла Ника.

Вскипела кровь, адреналин взыграл в сердцах, движение их тел закружилось в танце страсти, заполняя стонами все пространство вокруг.

Ника находилась на седьмом небе от счастья, не отошедшая еще от любовных наслаждений, молча любовалась, как мужчина ее мечты спешно одевался. Вдруг Тимур холодно сказал:

– Твоей сестре лучше не знать о том, что здесь произошло.

– Почему? – расстроенно спросила Ника.

– Так будет лучше для всех, – отрезал Тимур.

– Для кого? Для тебя? – возмутилась Ника.

– Я не скажу Вере, что ты ее выдала.

– Нет, ты боишься, что она узнает про твою измену, – завелась Ника. – Ты трус. Я все расскажу сестре.

– Это была ошибка. Минута слабости, которой я поддался, а ты умело воспользовалась моментом.

– Ты называешь это ошибкой? – негодуя, кричала Ника.

– На что ты рассчитывала, что мы теперь будем вместе? – посмеиваясь, сказал Тимур.

– Кем ты себя возомнил?

– Я всего лишь обманутый мужчина. Ревность ослепила мне разум. Я поверил тебе, не проверив факты.

– Скотина ты, – еле сдерживая слезы, возмущалась Ника.

– Ты тоже, знаешь, далеко не ангел. Ты дважды предала сестру, выдала ее местоположение, а потом переспала со мной. Хочешь, рассказывай, и будешь дурой, если это сделаешь. Если тебе наплевать на сестру, то подумай о себе. Чего ты этим добьешься, сделаешь больно только самой себе.

– Какая же ты сволочь. Негодяй, вали отсюда, – выталкивая Тимура за дверь, кричала Ника.

Закрыв дверь на несколько оборотов, она скатилась вниз по стене – ноги не слушались ее. Сидя на полу в коридоре, не сдерживая эмоций, Ника ревела во все горло. Ее самолюбие было задето. Она собственными руками обрекла себя на то, чтобы стать рабой неразделенной любви. За минуту страсть сменилась на ненависть и злость. В голове слышались слова Тимура, которые как кинжал вонзились в сердце: «На что ты рассчитывала, что мы теперь будем вместе? Вера тебя никогда не простит, ты это прекрасно знаешь». Он был прав, она и впрямь дура.