Текст книги "Heimat zeitung. Том I"

Именно газета консолидировала немецкую диаспору в переломные моменты российской истории и всегда являлась отражением повседневной жизни немцев в России и хранительницей её языка.

В связи с разрушением традиционного общества и разрывом традиционных социальных связей, когда каждому из нас сегодня тяжело идентифицировать себя и свою роль в современном обществе, на помощь приходит национальная идентичность – коллективная память поколений, которая фиксируется в национальных изданиях и может быть востребована в любой момент.

Сегодня очень важно воспитывать культуру памяти у молодёжи и реставрировать посредством этнической мнемоники забытые и насильно вычеркнутые из российской действительности коммеморативные объекты и практики, транслирующие позитивное влияние немцев на прогрессивное развитие России.

В чём заключается специфика контента немецких газета в России? Чтобы ответить на поставленный вопрос, понадобилось проанализировать несколько текстов, взятых из немецких газет XXI, а также XVIII и XX веков. Для анализа текстов с позиции медиалингвистики мы использовали методику [Шмелёва, 2018].

Статья Е. Шлегель называется «Почувствуйте разницу», она опубликована в «Moskauer Deutsche Zeitung»» [Рормозер, 2020] №2. 2020 г. на русском языке. Текст был выбран в связи с актуальным событием – внесение поправок в Конституцию РФ, поэтому заголовок несёт оценочную функцию, предрасполагая читателя к сравнительному анализу информации. Текст расположен во вкладыше на второй полосе вверху, что говорит о его значимости. Авторское начало текста представлено подписью автора статьи, далее происходит замещение журналиста медиаинституцией, и повествование ведётся от имени газеты: ««МНГ» вспомнила, как часто и почему меняли текст Основного закона Германии».

Полифоничность текста проявляется через включения голоса специалиста, и в этом видно уплотнение жанра в междискурсивном пространстве: «Но, как считает известный правовед Генрих Вольф, меняются в основном формулировки, а не суть конституционных статей. Цель изменений – избавить их от архаичного звучания». Лид подчёркивается сплошной линией и выделяется жирным курсивом: «Президент России Владимир Путин в обращении к Федеральному собранию предложил внести ряд изменений в Конституцию, на что многие эксперты и журналисты в Европе отреагировали со скепсисом», затем информация детализируется за счёт нескольких примеров внесения поправок в Конституцию Германии.

Хронотоп текста расширен в прошлое: «За 70 лет Основного закона ФРГ в него, вопреки господствующему мнению, внесено немало изменений» и далее по тексту: «Так, статья 20, определяющая государственное устройство ФРГ… в грозовом 1968 году была дополнена положением об общегражданском праве на сопротивление попыткам изменения государственного строя». Мы полагаем, что эмотивный принцип отражения действительности, по которому существуют медиа, является ключевым и для медиаизданий русских немцев.

В данном тексте мы находим эмоциональную окраску, подчёркнутую использованием штампов и метафор: «…часть Основного закона неизменна. А поскольку здесь не может быть тронута (и не затрагивается!) ни единая запятая, у граждан Германии сохраняется стойкое чувство, что они всегда ложатся спать и просыпаются в одном и том же государстве. В государстве, которое стоит на страже их человеческих прав и личных интересов в той мере, в которой они подтверждены основными правами». В тексте ярко выражена утилитарная функция, так как представлена информация, интересующая читателя «здесь и сейчас».

Жанр текста – аналитическая статья. Доминирующая интенция, определяющая языковое воплощение жанра, находится в политико-правовой сфере. Текст полифактурный, он существует и в печатном виде, и на сайте издания https://ru.mdz-moskau.eu, и в мобильном приложении. Мультимедийный, поскольку в нём используется визуальный материал – фотография Конституции Германии. Данный текст представляет собой замечательный пример «срочной словесности» [Даль, 1995] и как нельзя лучше отражает российскую внутриполитическую повседневность, осмысляемую через сравнение с внутриполитической повседневностью Германии, что выявляет определённую специфику подачи информации читательской аудитории. Назовём эту специфичность германоцентричностью.

Чтобы ответить на вопрос, не является ли германоцентричность свойством только проанализированного текста, рассмотрим текст иной тематики.

Статья Олега Винса опубликована на сайте «Moskauer Deutsche Zeitung» осенью 2019 года в рубрике «Россия-Германия» отражает всегда актуальное и весьма распространённое явление в России – ведение российского бизнеса немецкими предпринимателями о наличии которого, например, писали в своих научных статьях [Бурдо, 2013] и [Васильев, 2014].

Заголовочный комплекс составляют следующие элементы: название текста «Человек с двумя сердцами», функция заголовка – экспрессивная; лид выделенный курсивом: «Кондитерскую Франка Беккера в Саратове знают все. Она находится в самом центре города, на улице Московская. 14 лет назад приехал Беккер из Германии в город на Волге, чтобы продолжить дело своей жизни. Автор «МНГ» побывал у него в гостях, попробовал выпечку и выяснил, какими ветрами его занесло «в глушь, в Саратов», где использован штамп; визуальный компонент – фотография пекаря среди выпечки, наличие которой делает текст поликодовым и мультимедийным.

Авторское начало в тексте прослеживается и через указание имени журналиста, и через его участие в дегустации пекарских изделий, а также его личной оценке: «Сначала я попробовал два пирожных, на которые в России наблюдается устойчивый спрос. Это всем известные с советских времен „картошка“ и „язычок“. „Картошка“ Беккера оказалась, не такой жирной, как у других пекарей, с ярко выраженным шоколадным вкусом и густо приправленная корицей. „Язычок“ же по форме напоминал пирожок, менее сладкий и более воздушный, чем обычно».

Эмотивность текста подчёркивается финальной фразой главного героя, которая вынесена в заголовок: «У меня два сердца! Одно осталось в Германии, а второе сейчас здесь, в России». Автор начинает с вопроса пекарю: «Признайся, Франк, что ты нашел в Саратове?». Прямая речь в дальнейшем будет перемежаться с пересказом: «И Франк, отвечая на мой вопрос, рассказывает историю своей семьи. Его предки Беккеры, что, кстати, в переводе на русский – „пекарь“, два с половиной столетия выпекали хлеб. И сам Франк, родившийся в ГДР, с малых лет работал в пекарне отца».

Хронотоп текста расширен в прошлое за счёт упоминания исторических событий: «После объединения Германии… привычные для социализма экономические механизмы перестали работать», – объясняет Франк Беккер. Мелкий восточногерманский частник стал проигрывать крупному бизнесу, пришедшему с Запада. Кроме того, увеличилась стоимость наемного труда, поднялись налоги. А тут еще и покупателей у Беккеров стало меньше… семье пришлось свернуть свое дело».

Мы подчеркнули штампы в тексте: «На первый взгляд, в пекарне Беккера стандартный набор лакомств: печенье, булочки, пирожные и торты на заказ. Но вот вкус у многих изделий, прямо скажем, необычный. У Беккера около 400 оригинальных рецептов, которым он обучил работающих у него пекарей». Далее по тексту: «Конечно, Беккер скучает по Германии. Когда говорит о ней, на его глаза наворачиваются слезы».

Германоцентричность текста прослеживается прежде всего в перечислении национальных немецких кондитерских изделий, составляющих основу кейса для покупателей: «…брецель, дрезденский пирог с вишней, венские воздушные булочки, штрудель со сливой и штоллен… торты „Франкфурт“ и медовый „Укус пчелы“». Скрытая реклама в тексте проявляется не только в перечислении производимой в пекарне продукции, но и в следующей фразе: «Вообще, строгое соблюдение рецептуры – и есть главный секрет вкуса продукции Беккера».

Жанр текста – информационное интервью с ярко выраженной перформативной функцией, поскольку в нём отслеживается прямое воздействие на читателя информацией о продуктах питания. Текст нарративный, он имеет описание пекарской продукции и её вкусовых качеств через описание авторских впечатлений. Доминирующая интенция текста находится в повседневной сфере. В нём существуют: эстетическая, эмоциональная и ассоциативная структуры. Текст полифактурный – он есть как на сайте издания https://ru.mdz-moskau.eu, так и в мобильном приложении газеты. В тексте прослеживается уплотнение жанра интервью скрытой рекламой.

Какие ещё признаки германоцентричности можно обнаружить в медиатекстах современных немецких газет? О чём бы ни сообщалось в немецкой прессе, лейтмотивом любого текста является наличие ассоциаций с немецкой национальностью, что может быть выражено: наличием в тексте иноязычных вкраплений, выполняющих: аттрактивно-экспрессивную, лейтмотивную, эмотивную, интертекстуальную функции [Коломейцева, 2016].

Приведём несколько примеров из газеты «Moskauer Deutsche Zeitung», опубликованных в период пандемии коронавируса. Так в тексте о детских впечатлениях переселенцев из России в Германию встречается название числа, написанное не по-русски и немецкое правило записи двузначного числа: «По-немецки нужно, например, говорить dreiundzwanzig (драйундцванциг), то есть три и двадцать, а по-русски – двадцать три. Я с этим порядком цифр всегда путался». Иноязычное вкрапление в этом отрывке текста выполняет функцию интертекстуальную (акцент на явление иной культуры) и лейтмотивную в целом ко всему тексту статьи.

Лейтмотивная функция иноязычного вкрапления встречается также в интервью с Алисой Фрейндлих: «Я помню из детства, что бабушка встречалась со своими немецкими подружками, родственниками, они приходили, говорили на немецком языке между собою, по-русски тоже говорили, без акцента. Но иногда бабушка смешивала слова: „Gib mir кастрюлька auf dem полка“». Иноязычное вкрапление в статье посвящённой найденной рукописи романа употребляется неоднократно по всему полотну текста: «Сталин уничтожил едва отпечатанный тираж романа и превратил его в легенду: „Wir selbst“ („Мы сами“) Герхарда Завацкого считается, пожалуй, самым важным эпическим произведением российских немцев», и в данном случае не только название романа, но и факт его обнаружения вызывает как в самом тексте, так и в среде российских немцев аттрактивно-экспрессивную и эмотивную функции, привлекая внимание конкретного читателя и общественности в целом к данному произведению.

Таким образом мы установили, что специфика контента современных немецких газет России заключается в трансляции своей немецкой ментальности независимо от обстоятельств.

«Традиция публичного международного освещения новостей в России началась с немецкой газеты «St. Petersburgische Zeitung» [Горденчук, 2015], но всегда ли в немецких газетах были германоцентричные тексты?

Поскольку «Санкт-Петербургские ведомости» являлись переводной версией немецкой газеты «St. Petersburgische Zeitung» довольно долгое время [Баженова, 2018], мы взяли заметку из №103 1748 г. в рубрике «Новости из Санкт-Петербурга»: «Здесь получена приятнейшая ведомость, что ея ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, наша всемилостивейшая Государыня, не смотря на бывшую талую погоду, в прошедшее Воскресенье поутру, в 8 часу в желаемом здравии в Москву прибыть соизволила, бывши на дороге меньше полутретьих суток». Материалы взяты на сайте Электронная библиотека «Научное наследие России» http://e-heritage.ru/heritage-search/universal/search.html.

И ещё заметку «Женская бригада в первом ряду» из «Deutsche Zentral Zeitung» №134.1932 г., выложенную на сайте «Немцы Поволжья» в разделе электронной библиотеки https://wolgadeutsche.net/artikel/_DZZ.htm, которую приводим здесь в переводе: «Под руководством бригадира Элизы Айзенкауэр женская бригада артели „Пролетарий“ в Андреевском Дорфрате (Украина) досрочно завершила работу в овощном хозяйстве. Бригада боролась за высокое качество работы и выполняла все дневные задания, объявив себя штурмовой бригадой, и в итоге она сражалась за большевистский темп работы даже во время кампании по уборке урожая».

Абсолютное отсутствие в данных текстах германоцентричности можно констатировать и невооружённым медиавзглядом.

Рассмотрим небольшую заметку из “St.Petersburgische Zeitung» №1 1992 года. Мы купили номер этой газеты в формате pdf в Публичной библиотеке города Санкт-Петербурга, используя средства Оксфордской стипендии.

Заголовок статьи звучит следующим образом: «Российским немцам – читателям Санкт-Петербургской газеты», автор Генрих Гроут, Председатель совета по реабилитации российских (советских) немцев. Эта газета российских немцев двуязычная, в одном номере которой одновременно представлены статьи на немецком и на русском языке. Факт двуязычия как никакой другой отражает наличие ассимиляции немецкого населения России.

Текст расположен по середине первой полосы газеты, и по своей сути является основной мыслью не только данного номера, но и в принципе отражает настроение немецкой диаспоры периода Перестройки и внутренней политики государства. Текст не мультимедийный. Жанр текста – заметка.

«Драматична и поучительна судьба российских немцев». Хронотоп текста расширен в прошлое за счёт упоминания исторических событий: «Пробивая в противоположность Петру Великому Екатерине II окно из Европы на Восток они жертвами пали и продолжают падать в окружении дикости. Дичали сами под прессом тьмы. Немецкие общины и слободы в России жгли и уничтожали регулярно, по мере наступления очередных социальных потрясений».

В тексте использованы штампы: «поучительная судьба, пали жертвами, коммунистическая идеология, встать с колен, рабская психология, на краю пропасти» и метафоры «пробивая окно из Европы на Восток, опутавшая идеологией пол мира», что делает его структуру экспрессивно-ассоциативной.

Доминирующую интенцию текста, определяющую языковое воплощение жанра определить трудно, поскольку она находится одновременно и в политической, и в повседневной сфере. «Особенно жестоким было положение двух миллионов народа российских немцев в последние полвека. В стране, объявивший себя самой гуманной и справедливой опутавшей Коммунистической идеологией полмира, по сути, осуществился государственный геноцид против целого ряда собственных народов, российские немцы были и остаются самым многочисленным и самым пострадавшим из них. Сегодня двухмиллионный репрессированный народ стоит на грани этнического исчезновения. Единственное чего он достиг в период горбачевской оттепели – это сумел встать с колен, сбросить с себя липкие наслоения рабской психологии».

Смысл текста – замкнутость российских немцев на самих себе и своих проблемах, решение которых они планируют обсуждать на страницах данной газеты. Российские немцы снова и снова должны начинать всё заново на фоне неутихающей боли несправедливо пережитых репрессий. Они не отказываются от жизни в России, но не представляют, как здесь жить теперь. «Но куда теперь, на краю пропасти, с лёгкими, полными воздуха Свободы? На этот и другие вопросы национального будущего российских немцев мы будем искать ответ на страницах „Санкт-петербургской газеты“, объявленной рупором их высшего представительного органа». В данном тексте, как видим, нет даже малейшего намёка на германоцентричность.

Делая предварительные выводы, мы отдаём себе отчёт в том, что обнаруженная нами специфичность некоторых текстов современной немецкой газеты требует более масштабного анализа медиаматериалов обнимающего три века немецкоязычной прессы в России. Говоря о «речевых жанрах газетно-публицистического стиля» [Вишняков, 2017], нужно отметить, что они всегда индивидуализированы.

Понятно, что их выбор определяется читателями газеты: возрастом, уровнем образования, «социальным статусом и идеологическими предпочтениями» [Вишняков, 2017]. «Групповая индивидуализация общественно-политической коммуникации обусловливает ее экспрессивность и эмоциональность, которые конкретизируются в речевых жанрах, адресованных определенной группе реципиентов» [Вишняков, 2017]. «Поэтому лексика и синтаксис речевых жанров в переломные периоды истории России отличается взвинченной экспрессивностью и эмоциональностью в отличии от спокойных периодов её истории» [Вишняков, 2017].

Итак, во-первых, информация в современном тексте всегда представлена с позиции российских немцев, которые сравнивают современную российскую действительность с современной германской действительностью, что делает проявление этнического компонента весьма специфичным;

во-вторых, международные новости в немецких газетах XVIII и начала XX вв. не смешиваются с новостями российскими в отдельно взятом тексте;

в-третьих, «определённая специфика отражения российской действительности современной немецкой прессой русских немцев заключается в её германоцентричности.

Кроме того, позволим себе утверждать, что это новое явление в российской немецкой прессе, ранее не наблюдавшееся.

ГЛАВА 2. НЕМЦЫ НА НОВГОРОДЧИНЕ

Сегодня в научной среде активно изучается феномен комплементарности (от лат. complementare – взаимодополнительность) [Гумилёв, 1992] между русскими и немцами, несмотря на трагические события Великой Отечественной войны 1941—1945 гг., а также на «большую политику», постоянно транслирующуюся СМИ Германии и России. Население обеих стран относится к друг другу доброжелательно и испытывает позитивные эмоции при непосредственном контакте.

Великий Новгород, один из немногих древнерусских городов, имеет свою собственную историю взаимоотношений с выходцами из германских земель. Здесь на протяжении долгого времени уживались представители разных этносов, связанных прежде всего торговыми интересами, поскольку, в основном, новгородская экономика держалась за счёт купеческого сословия. Подтверждают это многочисленные исследования. Например, в исследовании Е. А. Рыбиной «Иноземные дворы в Новгороде XII—XVII вв.» находим информацию о том, что в XVIII веке экономист Г. Шторх впервые озвучил мысль о торговом происхождении русских городов в том числе Великого Новгорода.

Опубликованные Г. Сарториусом в 1801—1808 гг. юридические документы ганзейско-новгородских торговых отношений подтверждают наличие экономических связей с немецким купеческим союзом. И, наконец, находки (рейнская керамика, кустодии для восковых печатей, берестяная грамота №488 с текстом 94 псалма, записанного древним готическим письмом) Новгородской археологической экспедиции под руководством В. Л. Янина на «Готском раскопе» в 1968—72 гг. полностью подтверждают [Рыбина, 1986].

Немецкий двор существовал в Новгороде с 1192 по 1494 годы, что подтверждено и берестяными грамотами. Но нет печатных изданй о ганзейских событиях, рецессы – итоговые документы ганзейских совещаний остаются рукописными и рассылаются только среди участников Ганзейского союза [Иванов, 2019].

Hanse – Ганза, так обозначалось походное товарищество немецких купцов. Это название впервые упоминается в 1267 году в королевской грамоте, выданной немецким купцам в Лондоне.

Почти пять веков занимает история купеческой и городской Ганзы. Первой датой в её хронологии считается основание в Гольштейне города Любека в 1159 году, а финальной – 1669 год, когда состоялся последний ганзейский съезд – Hansetag.

Зарубежные представительства Ганзы – Конторы были формой самоорганизации купцов за границей. Контора следила за соблюдением законов и ганзейских привилегий и должна была обеспечить купцам место для проживания и для хранения товаров, их безопасность, а также создать условия для совершения сделок. Профессиональное купеческое объединение, обслуживающее торговые контакты с Новгородом, называлось Nowgorodfahrer («Те, кто ездят в Новгород»), всего в Любеке таких объединений было десять [Рагунштейн, 2010].

Новгородская контора до 1293 года находилась под опекой города Висбю на шведском острове Готланд. Первое письменное упоминание о Готландском (готском) дворе в Новгороде датируется 1180 годом. В XII веке немецкие купцы пришли в Великий Новгород с купцами из Висбю и располагались на готском дворе, пока им не разрешили открыть своё представительство – Peterhof, в 1189 году. Позже готский двор станет Немецким речным двором. Оба двора находились напротив Ярославова Дворища на торговой стороне, в районе старой улицы Ильиной и улицы Михайловской. В конце XIII века контроль над новгородской конторой переходит к городу Любеку. А в середине XIV века контроль над конторой переходит к Таллину (Reval) и Тарту (Dorpat).

Ганза владела монополией на подготовку переводчиков с древнерусского и на древнерусский язык. Для этой цели в Новгород регулярно приезжали купеческие сыновья – Sprakelerers («изучающий язык») и не бесплатно жили в семьях русских купцов, где их учили говорить по русский [Храпченкова, 2019].

Это обучение дорого обходилось ганзейской казне, поэтому со временем были составлены разговорники – «русские книги» – с необходимым и достаточным словарём древнерусских слов и выражений, записанных в латинской транскрипции с переводом на нижненемецкий язык. Например, разговорник Томаса Фенне, немецкого купца из Любека, состоит из следующих частей: вводная часть, лексический и грамматический разделы, фразы-шаблоны для определенных коммуникативных ситуаций, пословицы и поговорки на древнерусском и нижненемецком языках, православно-религиозные тексты, а также древнерусские цифры и буквы.

Какие же русские товары привлекали немецких купцов? Новгородская пушнина считалась наиболее качественной и была самой дорогой. Именно ради неё и ещё ради чистого свечного воска (стабильная прибыль – 10%) приезжали ганзейские купцы на Русь, привозя с собой мёд с европейских лугов, соль из Люнебурга, вино из Кёльна, медь из Кракова, фламандское сукно из Франции, а также предметы роскоши для боярского сословья. В неурожайные годы в Новгород привозилось зерно и мука.

Договор между немецкими и новгородскими купцами прежде всего служил обеспечению безопасного пути, а также в договоре отдельно оговаривались размеры штрафов, в том числе и за ограбление торговых караванов. Поэтому по новгородским землям немецких купцов обязательно сопровождали специальные русские посланники, несущие ответственность за всевозможные происшествия в пути.

И хотя стороны договаривались не прекращать торговлю из-за отдельных случаев разбойничьих нападений, всё же однажды Ганзейский союз сделал перерыв в торговле с Новгородом с 1388 по 1392 годы. Только заключение Нибурова мира (по имени бургомистра Любека Иоганна Нибура), завершили этот никому не выгодный конфликт. Нибуров мир (Kreuzküssung Nieburs) и сегодня среди специалистов считается одним из уникальных достижений ганзейской дипломатии.

Каждый немецкий купец мог посещать Новгородскую контору один раз в году, и привозить с собою товара исключительно на тысячу марок. Товары между немецкими и русскими купцами обменивались или покупались за серебро.

Новгородская ганзейская контора имела свою гербовую печать с изображением ключей от Райских врат, символом апостола Петра. В 1192 году была построена немецкая ропата (иноверческий молитвенный дом) – большой, каменный, с тремя нефами храм во имя Святого Петра и рядом с ним кладбище. В этом храме проводились не только богослужения, но и хранили закупленные или привезенные на продажу товары. В храме находился архив и личные весы конторы. Купцам запрещалось ставить товары на алтарь и предписывалось расчищать проходы к службам, размещая бочки и тюки вдоль стен. На ночные дежурства в хаме нельзя было оставлять помощников или родственников одного и того же купца.

Как известно в ганзейской Новгородской конторе одновременно могло жить более ста купцов. А численность новгородской немецкой торговой общины доходила в разное время до восьмисот человек. «Купцы, приезжавшие на лето (Sommerfahrer), жили в Новгороде с апреля по октябрь. Прибывавшие им на смену „зимовщики“ (Winterfahrer) оставались до весны. Зимняя „смена“ считалась более выгодной, так как совпадала с сезоном заготовки пушнины» [Нелюбин, 2017]. В отличие от европейских контор, в Новгороде играть в азартные игры: шахматы, карты, кости на деньги или на товар немецким купцам запрещено не было, но любимым занятием немцев в Новгороде была охота.

На Немецком дворе была своя пивоварня, известно, что лучшее пиво варилось во времена ганзейского союза в Гамбурге и экспортировалось в Скандинавию, но в Новгороде продажа пива была запрещена.

История сохранила некоторые имена немецких коммерсантов, например братьев Виттенборг, уроженцев Любека (XIV век). Гильдебрант Виттенборг находился в Брюгге, его брат Зигфрид – в Любике и Кёльне. С Новгородом они поддерживали контакты через рижского купца Энгельбрехта Витте, тестя Гильдебранта, а также через Ревельских коммерсантов братьев Штенгус. Известные гамбургские фамилии: Поппе и Марселис. Любекские: фон Горн и Кельдерман.

Известно, что в Россию в конце XV века в Новгород именно из Любека приехал по приглашению владыки Геннадия печатник Бартоломей Готан, который привёз в Новгород не только свою типографию, но и множество им напечатанных книг на латыни и немецком языке. Имеются сведения, что Бартоломей Готан принимал участие в создании первого полного свода Библии на церковнославянском языке – так называемой Геннадьевской Библии (1499) [Сысоев, 2009]. К сожалению, печатник попал в опалу вместе с ганзейскими купцами осенью 1494 года и был казнён, не успев создать первую на Руси типографию [Рааб, 1961].

Новгородская контора Ганзы была закрыта по приказу Ивана III в 1494 году в связи с разгоном Новгородской республики и присоединении Новгородских земель к Московскому княжеству. Формальным поводом стало убийство русских купцов в Ливонии, входившей в сферу влияния немецкого Тевтонского ордена (члена Ганзейской гильдии), отношения которого с русскими купцами всегда были конфликтными. Но на самом деле Иван решил развивать торговые связи московского купечества.

В 1514 году Новгородская ганзейская контора ненадолго откроется снова. Согласно историческим свидетельствам, в середине XVI века от немецкого храма Святого Петра, а также от Немецкого и Готского дворов останутся одни развалины.

К слову сказать сегодня самое яркое напоминание о ганзейском союзе в Европе это латинская буква «H» (то есть Hansestadt – «ганзейский город») в автомобильных номерах таких городов как Бремен, Гамбург, Любек, Грайфсвальд, Росток, Штральзунд, Висмар: HB, HH, HL, HGW, HRO, HST, HWI [Нелюбин].

Новая эпоха российско-немецких отношений началась с Манифеста Екатерины Великой «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых Губерниях они пожелают и о дарованных им правах» опубликованного 22 июля 1763 года. Если при Иване Грозном и Петре I приглашались иностранные (чаще всего немцы): учёные, офицеры, ремесленники, архитекторы, учителя, врачи и аптекари, то Екатерининский манифест открывал возможность переселения крестьянского сословия. Эту политику продолжили императоры Александр I (манифест от 20 февраля 1804 года) и Всемилостивейшая Привилегия Павла I от 6 сентября 1800 г. меннонитам. Таким образом, заселение России немецкими крестьянами длилось до 1842 года, почти 80 лет. За эти годы немецкоязычная пресса в России стала более разнообразной, как по профессиональной тематике, так и по политическим предпочтениям.

Политика расселения немецких крестьян по всем областям России затронула и Новгородскую губернию. 17 апреля 1821 года доклад графа А. А. Аракчеева, начальника военных поселений, получил высочайшее утверждение его императорского величества Александра I на переселение нескольких крестьянских немецких семей из Санкт-Петербуржских колонии в округ военного поселения 1-й Гренадерской дивизии. В свое время предки этих колонистов приехали в Россию из таких германских земель, как: Бранденбург, Вюртемберг, Гессен-Дармштадт и стали Российскими подданными.

Первая новгородская немецкая колония называлась Гореловская, она находилась в 35 верстах от Новгорода в деревне Горелое рядом с Аракчеевским шоссе (Чудовский район). Правила, обнародованные Екатериной II в Манифесте от 22.06.1763 г., для новгородских колонистов были конкретизированы следующим образом: переезд на новую землю осуществлялся за казённый счёт, каждой семье отводилось 50 десятин для пашни и лугов, позволялось строить дом по собственному проекту на средства безвозвратной субсидии и выделялась рожь и картофель для первого посева, а также выплачивалась сумма 300 рублей на семью для пропитания на первый год проживания. Кроме этого, колонисты получали льготы на 10 лет по выплате податей [Федорук, 2015].

В 1835 году из Ново-Саратовской, Ижорской, Стрельнинской и Кипенской колоний Санкт-Петербурга в Новгородскую губернию переехало ещё 91 семейство. Они образовали на Новгородской земле во втором округе пахотных солдат колонию, получившую название Николаевская, она находилась в 10 верстах от Новгорода на правом берегу реки Малый Волховец. А в 1836 «году в первом округе пахотных солдат, в 53 верстах от Новгорода и в 5 верстах на восток от деревни Селищи (в районе современной Малой Вишеры), возникла Александровская немецкая колония.

Немцы сохраняли свою национальную идентичность и осознавали себя как отдельную группу населения посредством использования в повседневной речи родного языка, а также соблюдения религиозных и культурных традиций, чему способствовали церкви (лютеранские кирхи и католические костёлы) и школы, обучение в которых велось на немецком языке [Федорук, 2017].

Согласно данным первой всеобщей переписи населения Российской империи в 1897 году», в Новгородской губернии насчитывалось 4188 лиц немецкой национальности – это 0,31% от всего населения губернии [Тройницкий,1903].

Итак, Новгород познакомился с оригинальным немецким земледельчеством, которое по урожайности превосходило сельские хозяйства русских крестьян, о чём свидетельствуют статистические данные за 150 лет существования немецких колоний на Новгородчине. На новгородских рынках скоро появился картофель, капуста, лук, огурцы, свекла, морковь, салат, петрушка, редиска, сельдерей, шпинат и горчица, которые «никто кроме колонистов на продажу не выращивал, как было отмечено во всеподданнейшем отчете новгородского губернатора за 1861 год [Федорук, 2018].

«В Николаевской колонии был свой хлебный магазин, выдававший ссуду ржи и овса нуждающимся колонистам. Так же немцы занимались разведением скота и производством колбасы, которую продавали на Новгородских ярмарках. Постепенно в новгородских немецких колониях сформировалась своя инфраструктура. Так к 1894 году там были лавки, мукомольный и лесопильный заводы, питейные дома, библиотеки, школы, лютеранские церкви» [Федорук, 2012], рядом с которыми располагались кладбища.