Текст книги "Любовь.com"

Андрей читал статьи под заголовками: «Голливудская жертва Деми Мур», «Чарли Чаплин – любитель погорячее», «Друбич и изнасилование», «Тень ягодиц Яковлевой» и словно своими глазами видел, как читатель у себя на кухне становится соучастником сверкающего, блистательного мира, который раньше показывали раз в год в программе «Голубой огонек».

Подумав и почитав в разделах, посвященных криминалу, статьи «Убил, потому что любил», «Подвенечный саван», «Беременна от убийцы», «Крещение в омуте» Андрей Будников, бывший редактор многотиражки и достаточно опытный редактор, все понял.

На огромном развале прессы у железнодорожного вокзала Андрей третий год трудился оптовым реализатором для продавцов газет в электричках. То есть был человеком весьма и весьма уважаемым в узком кругу продавцов прессы.

Именно там он и нырял во все эти информационные моря и проливы, там и выныривал, оглушенный осведомленностью нового поколения журналистов.

Нельзя сказать, что Андрей не пробовал устроиться журналистом – его тянуло к газетам, к любимому, «обжитому» делу. Но… в полных тридцать шесть Будникова уже не брали на работу. Наступила пора других писак, которые вместо командировок на комсомольские стройки выбирали поездки в ночные клубы, на осмотр места происшествия вместе с бригадой генпрокуратуры и на презентации космически дорогих салонов и бутиков.

– Для репортажей вы староваты, – вяло и откровенно рассуждал «главный» одного из издательств, куда Андрей было сунулся насчет работы в штате, – а для работы редактором опыта у вас маловато… Так что простите. Можем предложить место реализатора!

Выбор был невелик и Андрей занял свое место в переходе у вокзала. Темные личности, романтичные обитатели электричек и пригородных поездов, груженые баулами с прессой, по очереди подходили к Андрею и хриплыми, простуженными голосами заказывали:

– Кто по оптовикам? Мне сто пятьдесят «Спид-Инфо», сто «Криминальных историй» и сорок пять «Эротических гороскопов».

Андрей передавал им связки газет и изучал спрос. А потом увидел предложение.

Стоя в вагоне электрички, по-матросски расставив ноги, как на палубе во время шторма, распространители прессы показывали оцепеневшим от скуки и серости пассажирам яркую обложку газеты и завлекательно орали на весь вагон:

– В последнем номере: Самая знаменитая пара в мире рассталась из-за неверности мужа невестки! Голливудский небожитель Джим Керри запал на проститутку из Харькова! Не утихают страсти вокруг внешности Людмилы Гурченко! Французский поцелуй изобрели в Древнем Египте!

Ну и так далее.

Андрей заметил, что распространители читают аннотации со специальных картонок, которые держат с обратной стороны демонстрируемой газеты, используя их так же, как политики или безмозглые телеведущие используют подсказку-телетекст.

Через несколько дней Андрею пришло в голову, что он мог бы существенно улучшить тексты на картонках. Отредактировать, скажем. Сидя за ужином, увлеченно тыкая вилкой в тарелку с грибами (не очень понятно какими, но совсем недорогими), Андрей показывал Ольге сложенный вдвое выпуск газеты и делился мыслями:

– Оль, вот здесь все можно построить на сочетании слов «феерический» и «эпатажный»! Понимаешь, сейчас люди этого хотят, и…

– Во-первых, не тащи в дом всякую дрянь, – Ольга всегда резко отрицательно относилась к печатной продукции нового времени. – Еще, не дай бог, Катя увидит и прочитает!

– Согласен, ей рановато… – кивнул Андрей и продолжил работу молча.

На следующий день особо матерый и предприимчивый распространитель Сеня-Десантник уже орал в электричке:

– В свежем номере: Куда девают сексуальную энергию космонавты? Почему Крупская на фотографиях таращит глаза? Две разборки в Новосибирске – сибирское дело русской мафии! Как система Станиславского превращает людей в вуду, ежедневный гороскоп от потомков Осириса и телепрограмма на две недели!!! Две газеты и гороскоп по цене одной газеты!!!

К концу первого рабочего дня вспотевший Сеня-Десантник обратился к Андрею.

– Слышь, интеллигенция, твоя телега работает!!! За час разобрали!!! Давай еще, я заплачý.

На следующий вечер Андрей уже сидел с Сеней в ресторане, и тот рассказывал, как он служил прапорщиком в 7-й гвардейской Краснознаменной ордена Кутузова II степени воздушно-десантной дивизии, которая дислоцировалась в городе Каунасе Литовской ССР.

Все знали (или догадывались), что Сеня был старым и хитрым каптерщиком, но любили слушать его рассказы о том, как он участвовал в секретной специальной операции «Черный январь» и о том, как штурмовал литовский телецентр в девяносто первом.

– Слушай, гражданский, – говорил добродушный Сеня после своих кровожадных рассказов, – надо тебе это заканчивать. Переходы, торговля, развалы – это все не твое. Женат?

– Женат.

– Как жена? В смысле, как у нее с работой?

– Да ничего так…

Андрей вспомнил Ольгу и их серьезный разговор, который состоялся только вчера.

– Андрей, – шепотом сказала Ольга, уложив Катю спать. – Меня Лебедев на работу приглашает.

– Какой Лебедев? – настороженно осведомился супруг.

– Ну, Серега Лебедев, Серый. С нашего курса.

– А-а-а…

– Так вот, он мне дело одно предлагает. Вроде все законно.

– Ну, так берись тогда! Ты у меня умничка!

И Андрей поцеловал жену в лоб. Ольга же рассказала мужу не все.

Однажды вечером, когда Ольга тащила сумку с сосисками и куриными окорочками, взвизгнули тормоза, и рядом остановилась такая красивая машина, в каких Ольга не разбиралась.

– Хельген!!! – заорал, выскакивая из машины, мужик, в котором Ольга не сразу опознала Серого.

– Серый! – чуть не прослезилась Ольга, обнимая любимого однокурсника. – Серенький!

– Подвезти? – по-деловому осведомился Серый, окинув взглядом Ольгины сумки. – Тебе куда?

– Твоя? – тоже осведомилась Ольга, с интересом оглядывая машину. – Красивая машина, наверное, дорогая?

– А то, – ответил Сергей и открыл дверцу. – Настоящий немец, из Германии пригнали, под заказ!

Через двадцать минут, сидя в машине у подъезда Будниковых, Серый сказал:

– Оля, ты ж была очень перспективным юристом. Как твоя диссертация?

– Никак, Серый. Тема осталась в той, умершей, стране.

– Оля, мне нужна помощь. Есть кой-какие договора… Их надо пересмотреть, перечитать. Посоветовать людям кой-чего…

– Ты же тоже диплом получил, насколько я помню?

– Оля, это же ты у нас отличницей была! Аспирант… А я – ты ж знаешь… ну и сейчас другим занимаюсь, некогда мне договора читать. А вопросы по ним возникают! Часто! Много!

– Лебедев, ты меня на преступление толкаешь?

– Ну что ты! – Серый даже замотал головой, – Оля! Сейчас другие времена – закон как бы и есть, а как бы и нет. Просто его надо понимать по-нормальному.

– А ты понял?

– Хельген, можно всю жизнь познавать истину и оставаться в неведении, ясно? А можно заниматься конкретными вещами.

Ольга провела рукой по кожаному сиденью. Оно было был очень конкретным и приятным на ощупь.

– Ясно. Я согласна, Серый.

После пересмотра договоров, внесения предложений и правок Ольга получила столько денег, сколько раньше никогда не получала. Сразу сделав в уме все покупки, Ольга договорилась с Лебедевым о дальнейшем сотрудничестве и ушла пешком, сказав, что ей надо прогуляться.

Февральский снежок искрился в сиянии новых витрин, на которых висели, стояли, лежали плюшевые и картонные сердца. Ольга вспомнила, что скоро праздник католического святого, который внедрили в странах с православной традицией явно с целью повышения продаж. «День Святого Валентина»… Ольгина подруга однажды назвала его «День Святого Витта». Ольга улыбнулась. И толкнула дверь магазина с уверенностью богатой независимой женщины.

Прибежав утром на работу, Андрей разложил по огромным пачкам товар прямо на доски, отдал Сене новые картонки – «анонсы» – и сунул руки в карманы пальто, притопывая по морозцу. Мужик в дубленке, проходивший по переходу, подошел к пачкам, отобрал себе десяток изданий, одной рукой придерживая кейс, второй рукой в дорогой кожаной перчатке протянул отобранное Андрею:

– Посчитай, и кулек, если можно.

– Я в розницу не продаю, только оптовые партии…

– Будников? Андрей?

– Трофименко? Юрка?

С диким криком, гулко отозвавшимся в переходе, друзья обнялись.

– Андрей, ты че этим занимаешься? Склад, скажи мне, хоть твой?

И тут Андрею стало так стыдно, что он покраснел. Юрка стоял перед ним, держа в одной руке газеты, в другой кейс, и весело оглядывал Андрея. Такой разговор элегантного господина с мелким разнорабочим…

– Андрюха! Ты где пропадал?

– А ты?

– А я… после армии женился. Уехал потом. Вот вернулся.

– И я.

– Слушай, так ты же редактором был вроде?

– Вроде был, да.

– И что? Скажи мне, выгодно этим заниматься?

Андрей поднял глаза и увидел в лице Юрки неподдельный интерес. К тому же он и не думал высмеивать занятие давнего друга.

– Юра, выгодно. Очень.

– А в чем прикол?

Андрей, глядя Юрке в глаза, поднял с пола газету, взял ее, как экспонат, и тоном экскурсовода сказал:

– Эти восемь листочков в изготовлении стоят два цента.

– А если продаешь?

– По оптовой цене – полтора бакса.

За час Юра, ползая за Андреем по развалу и рассматривая многочисленные примеры, понял все: редакционную политику и тираж, рекламную стратегию и заказные материалы, качество бумаги и принцип работы журналистов, пиар-кампании и создание общественного мнения.

Андрей кратко и доступно объяснил ему, что не всегда в газетах нужно выкладывать подтвержденные факты, рассказал основные отличия «просто правды» от «правды художественной» и много еще чего, о чем лучше не сообщать читателям.

– Теперь понял? – спросил Андрей, переводя дух.

– И сколько надо для старта?

Андрей назвал сумму.

И, видя, что Трофименко колеблется, поспешил добавить:

– Реализатор у нас есть. Самый лучший. Но это даже не главное…

– А что? – насторожился Юра.

– Если мы будем информационными спонсорами конкурсов красоты, всяких показов мод, фестивалей…

– Андрей, ты хочешь сказать…

– Да, Юра.

– Девчонки? – глаза Юрия загорелись, и Андрей понял, что он очень хорошо знает своего давнего друга.

Андрей проводил Юрку на поезд, снабдив периодикой для анализа рынка, а через пять дней друзья регистрировали предприятие. По взаимному, как в ЗАГСе, согласию Андрей становился одним из учредителей, а Юрий – членом редакционного совета.

– Юр, может, я тупой, но скажи мне, кто у нас учредители? Те, другие?

– А, не забивай голову, – отмахнулся Юрка, когда они шли по коридору бывшего НИИ выбирать помещения под офис. – Это просто люди, которые хотят, чтобы такая газета была.

– Ясно…

Выйдя из здания, соучредители Будников и Трофименко вдохнули морозный воздух.

– Ну как, отметим это дело? – предложил Юра.

– Думаю, надо, – кивнул Андрей.

Соучредители отправились в ресторан, а как они там себя вели и что творили, лучше здесь не рассказывать. После ресторана Андрей полтора часа пытался открыть дверь бутика, увешанного красными сердцами с желтой стрелой… Потерпев фиаско, он с трудом нашел дорогу до дома. Но на следующий день все-таки в него зашел.

Следующую неделю супруги Будниковы провели, занимаясь делами и тщательно скрывая друг от друга все свои новые занятия и доходы.

А когда наконец пришел тот самый день, заветное 14 февраля, Катю сплавили бабушке Тамаре Ивановне. А сами Андрей с Ольгой уселись друг против друга за стол, на котором уже красовалась бутылочка «Абрау-Дюрсо».

– Я тебе должна кое-что сказать, – загадочным тоном проговорила Ольга.

– Я тоже, – не смутившись, ответил Андрей.

– У меня новая работа и много денег, – призналась Ольга.

– А я – учредитель нового издания, – признался Андрей.

– Я хотела сказать, что я потратила почти всю зарплату, но купила тебе вот это.

И Ольга достала швейцарские часы, о которых Андрей мечтал в самых сладких снах.

– А я… потратил все, что заработал, чтобы купить тебе вот это.

И Андрей шикарным жестом преподнес жене коробку духов, к которым Ольга уже второй год присматривалась… Говорят, День Святого Валентина берет свое начало еще со времен Древнего Рима. Говорят, у нас его воспринимают неоднозначно. Но… Андрею и Ольге он тогда пришелся очень вовремя, о чем до сих пор вспоминают соседи снизу, у которых над головой всю ночь раскачивалась люстра.

– Хотим напомнить, уважаемые радиослушатели, что песня прозвучала от Мурика для любимой Леночки, которая сейчас в институте! – жизнерадостно сообщил ди-джей после последних аккордов песни.

Ольга поморщилась и прикрутила громкость. Да, с Андреем творится какая-то фигня… Хотя, наверное, не с одним Андреем, а с нами обоими… Скорее всего, мы просто друг от друга устали… Надо сейчас доехать до офиса и все-таки написать тому парню…

Глава 9

From: Olga

To: Andrew

Привет!

Извини, что пропала. Работа, работа, просто головы не поднять. И помимо нее куча проблем. Разных проблем, о которых писать не интересно. Не буду тебя грузить, ибо оно тебе не надо.

Скажи, у тебя не было такого, что ты жалеешь о прошлом? Ну, не обо всем прошлом, как бы это сказать… О некоторых эпизодах прошлого. Понимаешь, да? Вот вроде как все хорошо, но вот некоторые моменты совершенно не устраивают. И хочется их забыть. Хочется, чтобы их попросту не было, чтобы они перестали существовать. То есть не было совсем и никогда. Чтобы ты о них даже не знал.

Жаль, что в реальности не существует кнопки «удалить». Можно было бы удалить все глупости, все подлости, все плохое. Или вообще удалить из жизни радикально лет этак двадцать – двадцать пять. Как в Сети. Можно удалить все, или не удалять ничего.

А ведь были хорошие моменты. И их было много. …Не только мусор. Какие-то и позабылись вовсе. Хорошее ведь быстро забывается. Поставить бы фильтр на свою жизнь, который удалял бы все плохое, а все хорошее собирал, раскладывал по папочкам, и автоматически доставал самые лучшие моменты, когда это нужно.

Best regards,

Olga

Ольга перечитала свое письмо раз, потом еще раз. А потом… удалила. Зазвонил телефон. Поднимать трубку и отвечать совершенно не хотелось, но деваться некуда – это надо было сделать.

– Наши партнеры из Снитыново, – по громкой связи сообщила Леночка. – Все утро звонят. А чего хотят – не говорят. Могу сказать, что вас пока что нет. Только они все равно названивать будут.

– Соединяй, – взяла трубку Ольга, про себя отметив, что не знает ничего: ни где это Снитыново находится, ни какие там у них партнеры. Более того, без этой информации она могла бы жить и дальше, спокойно и счастливо.

– Ольха Николавна? – раздался из трубки хриплый и, видимо, пожилой, а может, просто сильно пропитый и прокуренный голос неведомого партнера. – Ольха Николавна, это вас из Снитыново партнеры беспокоят. По поводу продукции вашей.

– Что вы хотели? – спросила Ольга, понимая, что вряд ли хотят они сказать ей по поводу продукции что-то хорошее и жизнеутверждающее. По крайней мере не в этот раз. – Прошу покороче, у меня совсем мало времени.

– Мы ж у вас трансхворматоры покупали… – расстроенно продолжил голос, – так у них с предохранителями просто беда. Такая беда, прямо не знаю, что и сказать.

После последнего слова трубка засопела, как бы приглашая Ольгу разделить эту самую «беду». Очевидно, партнеры из Снитыново всерьез считали, что она интересуется трансформаторами. Ольга с минуту подождала продолжения. Продолжения не последовало.

– И? – после небольшой паузы поинтересовалась она. – В чем вопрос-то ваш?

– Как бы заменить это дело… – предложил партнер, – а то прямо беда с этими предохранителями. Очень уж слабая у них мощность на входе получается.

– Заменить? Может быть, мы сможем вам помочь. А в договоре что написано? – спросила Ольга. – Условия обмена деталей и агрегатов указаны? У вас договор под рукой?

Трубка снова натужно засопела, и Ольга услышала, как на том конце провода зашелестела бумага. И шелестела она довольно долго, минут пять. Ольга грешным делом подумала, что товарищ из Снитыново решил перечитать весь договор.

– Так тут же ж аж семь страниц… – наконец откликнулся «партнер», – и четырнадцать разделов.

– Да, – согласилась Ольга. – Семь страниц. И на каждой стоит чья-то подпись. Чья?

– Директора… – со вздохом ответили из трубки. – Подпись директора стоит. Заклепко Арсения Ивановича.

– Вот пусть директор мне и позвонит, – Ольга попыталась закончить этот уже достаточно утомительный разговор. – И мы с ним будем решать дальше, что делать.

– Так ведь это я директор, – промямлил «партнер». – Заклепко Арсений Иванович.

– А подпись тогда чья? – начала терять терпение Ольга. – Ваша, выходит, подпись?

– Ну, да. Моя подпись.

– Так вы, получается, не читали то, под чем подписывались? – уже разозлилась Ольга.

– Ну, вроде читал… – не очень уверенно ответил партнер. – Но там все как-то не очень понятно…

– Значит так, – окончательно потеряла терпение Ольга. – Вот как мы сделаем: вы прочитаете договор. Если не поймете, то прочитаете второй раз, вместе с юристом. У вас вообще юрист имеется? В смысле, в штате предприятия.

– Шо вы все юрыст, юрыст… – вздохнула трубка. – Там предохранитель пропускает напряжения больше, чем выдерживает входная катушка. И от этого катушка горит…

– … И юрист объяснит вам, как решить ваши проблемы, – пропустила мимо ушей последнюю фразу Ольга.

– Ладно, – печально согласился «партнер». – Поговорю сегодня же с юристом, раз вы не хотите по-людски.

– По-людски – это хорошо, – парировала Ольга. – Но давайте лучше по закону. Всего доброго. До свиданья.

– Но если ж юрист там шо-то найдет, вам же хуже будет! – не спешил прощаться «партнер». – Так ведь и в суд мы можем подать на вас, в смысле на вашу фирму.

– В конце концов, мы живем в правовом государстве! – бодро ответила Ольга. – И если мы не правы, то будем отвечать по всей строгости. А если понадобится – то и в судебном порядке. Еще раз до свидания, всего доброго.

И положила трубку.

– Хрен он там что найдет! – сказала Ольга заткнувшемуся наконец-то телефону. – Я сама этот договор составляла.

И вернулась к почтовому ящику. Она открыла новое письмо и застучала по клавишам.

From: Olga

To: Andrew

Привет!

Только что долго говорила по телефону. Плохая штука – телефон, слишком уж занудная и непредсказуемая. Никогда не знаешь, кто тебе звонит. А если и знаешь, то не можешь знать наверняка, что и как он тебе скажет. Я – враг телефона! Да! Я злобный и последовательный враг телефонных переговоров!

Интернет, конечно, в отличие от телефона, – изобретение гениальное. И ведь странно. Я в каком-то журнале прочитала статью об изобретателе телефона. Правда, вот не помню его имени. Но ни разу в жизни не слышала, кто изобрел инет. Может быть, его и не изобретали? Может быть, он – природное явление, как дождь, или снег, или какой-нибудь тайфун?

Но тот, кто его придумал – настоящий гений! Я готова повторить это тысячу раз! Интернет – изобретение совершенно гениальное!

Достаточно два раза нажать на кнопку, и у тебя – десяток друзей. Нажимаешь еще раз, и ты – совершенно одинок, и, главное – никому и ничего не должен….

Best regards,

Olga

Снова зазвонил телефон. Ольга поморщилась и взяла трубку. «Не дай бог, опять Снитыново, – подумала она, – пошлю к чертовой бабушке. И если не из Снитыново, а еще откуда-нибудь по трансформаторному вопросу, тоже пошлю к чертовой бабушке, как они меня достали, придурки!» Но это был не «партнер».

– Сергей Владимирович вам звонит, – вполголоса значительно произнесла Леночка. – Интересуется, на месте ли вы?

– Соединяйте, где ж мне быть?

После щелчка в трубке послышался не по-утреннему бодрый голос Лебедева. Было такое ощущение, что он не просыпался в дурном настроении и не стоял в пробках.

– Хельген, привет! – поздоровался шеф. – Как дела? Как поживаешь? Как настроение?

– Здравствуйте, – ответила Ольга. – Дела нормально, хорошо поживаю. Спасибо. Что вы хотели?

– Не в настроении? – осведомился Лебедев. – Что-то случилось или просто осень?

– Нет, все нормально, – соврала Ольга. – Хотя, тут из Снитыново звонили… Партнеры. Что-то там у них с предохранителями или с катушками, я не очень поняла.

– Ну, так пошли их куда-нибудь подальше. Или в задницу, или ко мне! – хохотнул шеф. – Ладно, я по другому делу. Ты по статье у Андрея не спрашивала?

– Спрашивала, – вздохнула Оля. – Говорит, материал заказной. Кто заказывал – не известно… Оффшорный платеж…Он обещал сделать все, что в его силах.

– Но статья-то выйдет? Я имею в виду, где-то в ближайших номерах. Или как?

– Ну конечно, за нее же заплатили, – вяло ответила Ольга. – Хотя Андрей обещал постараться…

– Понятно… – непонятно что стало понятно Сергею Владимировичу. – Ну и хорошо.

– Может, заранее подготовить юридическую базу? – предложила Ольга. – В смысле, по статье этой…

– Зачем? – не понял Лебедев.

– Ну, что мы им по этой статье предъявим, – разъяснила Ольга. – Хотя, честно говоря, предъявить мы мало чего сможем. Клевету можно попробовать, вторжение в личную жизнь. Может, еще что-то. Я по гражданскому праву давно не работала. Надо освежить.

– Не надо, – почему-то вдруг повеселел шеф. – И вообще, – еще больше повеселел он. – Не парься. Забудь на время.

– Что вы, Сергей Владимирович задумали? – спросила Ольга, которая хорошо знала своего шефа.

– Пока-пока… – и в трубке раздались короткие гудки.

Ольга подняла глаза на монитор, еще раз перечитала письмо и тоже удалила. Не понравилось ей это письмо.

– Не так надо писать, – пробормотала под нос Ольга. – По-человечески надо писать, или как там говорил «партнер»… По-людски.

И она открыла новое, пока еще пустое письмо.

From: Olga

To: Andrew

Привет!

Знаешь, я в своей жизни дружила совсем с немногими. Странно, правда? Я ведь всегда была очень коммуникабельной девочкой. Но вот с друзьями не складывалось раньше, да и теперь не очень складывается. Есть, конечно, какие-то подружки, приятельницы, знакомые… Но мало с кем из них я могу поговорить по душам. И еще меньше я могу им рассказать. Потому что, говоря юридическим языком, все сказанное мной может быть использовано против меня же.

А вот с тобой – совсем другое дело…

Мне кажется, я знаю тебя очень давно. Я с тобой совершенно откровенна. Я верю тебе, хотя никогда тебя не видела. Это – небольшой недостаток. У меня по этому поводу возникает чувство пустоты, и, как бы это сказать… неуютно мне как-то от этого. Если мы увидимся, то боюсь, мы станем зависимы. Мы сразу же станем «обязаны» друг другу. …Замкнутый круг. Но все равно…

Я хочу встретиться с тобой (стерто) Хочу тебя увидеть (стерто) я, наверное… (стерто)

Best regards,

Olga

И снова зазвонил телефон.

– Да что за день-то такой! – воскликнула Ольга. – Как с цепи все сорвались!

Перечитала письмо и… снова стерла.

– Извини, – сказала она монитору, – никак, видишь ли, не получается. Просто все надо мной издеваются! Запарили просто!

И подняла трубку. Снова звонили какие-то «партнеры» из какого-то непонятного населенного пункта. Вроде бы, судя по номеру, из другой страны. Но со стандартными жалобами. Письмо пришлось отложить на неизвестный срок.