Текст книги "Приманка для двоих"

Глава двадцать пятая

– Макс, успокойся, Макс! Чем ты в меня бросил? Подставкой под календарь? Какие они, оказывается, острые. Прямо по ноге. Теперь буду с раной ходить.

– Ничего, мужчину раны красят.

– И больно как.

– Мужчина должен уметь терпеть.

– Я буду хромать. Я уйду на больничный из-за производственной травмы, и ты будешь сам ездить в лес за древесиной… Да перестань же ты кулаками махать! Максик, я твой друг. Друг, помнишь, что это такое? У меня жена и ребенок, в конце концов! Ты можешь оставить семью без кормильца. Сына без отца. Жену без мужа. Сотни безутешных женщин без ласки и нежности.

– Димон, как ты мог со мной так поступить?

– Понимаешь, сначала я ничего такого не хотел. В смысле продавать. Просто показал, какие сувениры мы собираемся выпускать в ближайшем будущем, а Юрка как вцепился: «Продай да продай!» А если Маслаченко на что-нибудь глаз положил… Я уже и так и этак, опытный образец, у нас больше нет, а он: «Продай, вы еще себе выстругаете!»

– Выстругаете! Можно подумать, Буратино из полена. Это произведение искусства, он хоть врубился?

– Врубился, наверное. По крайней мере когда я назвал цену – тысяча баксов, он отстегнул деньги не глядя. Я даже растерялся. Неужели твоя статуэтка так дорого стоит? Я когда говорил насчет штуки баксов, шутил, а вон как оказалось…

– Правильно ты заметил: мою статуэтку!

– Ну прости подлеца. Что я мог сделать, я ведь пришел к нему билет просить, ты не забыл? А если бы он мне отказал?

– Ты прав, после драки кулаками не машут. – Максим даже усталость почувствовал от своего эмоционального всплеска. Надо же, во что превратила его строптивая девчонка! Он проговорил строго: – Сколько стоит билет?

– Юрка с меня ничего не взял. Только рукой махнул. А насчет фигурки этой ты не расстраивайся. Подумай, что важнее: иметь у себя деревянную статуэтку или живую натуру?

– Ежу понятно, живую натуру.

– То-то и оно, – глубокомысленно проговорил Димка и довольный плюхнулся в кресло. – Фу, до чего ты меня измотал своим темпераментом! Бедная Ритка, если бы она знала, что за страшный человек открыл на нее охоту.

– Думаю, ты опоздал со своей жалостью. Кое-что обо мне ей уже известно.

– Может, потому она от тебя прячется? – Заметив, как помрачнело лицо друга, Димка засуетился: – Что у меня за язык поганый! Не обращай внимания, Макс! Болтаю, что в голову взбредет… Насколько я знаю Риту, она – женщина умная, а значит, разберется, что и почем. Хотел бы я оказаться рядом с тобой в ту минуту, когда вы с ней встретитесь.

– Ты уже видел ее… после того, как она вернулась из Москвы? – вроде между прочим спросил Максим.

– Нет, не видел. – На лице Димки проступило удивление. – А и в самом деле, раньше частенько было: прихожу домой, а она у нас сидит. В этот же раз ее не было.

У Милки едва спросил: «Ну, как твоя подруга, из Москвы вернулась?» Она вызверилась на меня: «Тебе-то что за дело? Для своего дружка стараешься!..» В общем, болтала всякую чушь, я потому тебе и говорить ничего не стал.

– Может, они поссорились?

– Если это так, значит, моя жена – дура!

– Это почему же? Женщины часто ссорятся. Наверное, они гораздо эмоциональнее нас.

– Просто такой подруги, как Ритка, у нее никогда больше не будет. Чтобы и честная была, и бескорыстная, и верная… Хотя на первый взгляд звучит это как-то по-книжному.

– Ничего, я все понял: придется трудно. Твоя Людмила сделала все, что могла, и если до нее Рита еще сомневалась, оправдывала меня, мало ли какие совпадения или непредвиденные случаи бывают, то теперь она уверена, что я подлец.

– И что ты намерен предпринять?

– Увидишь.

– Ты что, из-за Милки и меня стал опасаться? – обиделся Димка.

– Не говори ерунды. Я всего лишь в поиске. Расскажу тебе, когда додумаю все до конца… Мне кажется, или я взаправду у тебя видел книгу «История русского костюма»? Там еще такие яркие картинки.

– Где-то была, – кивнул Димка.

– Вот ты мне ее и принеси.

Мама, услышав, как он поворачивает ключ в замке, выскочила сыну навстречу.

– Я нашла старый Юлин парик. Мы его немного укоротим, и получится стильная прическа а-ля царевич.

– Мама, ты не слишком увлеклась? – усмехнулся Максим; любимая родительница не переставала удивлять его своим молодым задором. – Юлька нам с тобой головы отвертит.

– Не отвертит! – Мать хихикнула и потерла руки. – Но учти, Максимка, получишь приз – половину мне.

– Само собой, – серьезно кивнул тот.

– Итак, быстро ужинаешь, и ко мне на примерку!

В пригласительном билете, что принес для него Димка, было написано «2 чел.», но Максим и думать не думал о том, чтобы взять кого-то с собой.

Маска была всего лишь узеньким куском бумаги, но она вкупе с париком и высокой шапкой так преобразила его лицо, что и сам Максим некоторое время всматривался в свой новый образ, наслаждаясь полной его несхожестью с оригиналом.

Подумать только, сложившиеся самым неблагоприятным образом жизненные обстоятельства заставили Максима не только раздобыть билет на бал-маскарад – прежде он и в мыслях не держал такого, – но и принимать самое живое участие в изготовлении маскарадного костюма.

В крайнем случае можно было найти куда более легкий способ его раздобыть: у бывшего однокурсника Максима жена работала в театре оперетты, и он мог бы попросить у Лиды – так звали жену приятеля, – чтобы она устроила ему любой костюм напрокат. Нет, он пожелал сделать такой костюм, какого не будет ни у кого.

Правда, пришлось напрягать маму, но она вовсе не возражала посодействовать сыну в таком предприятии. Она совсем недавно пошла на пенсию, еще не привыкла целыми днями сидеть без дела, потому костюм царевича шила прямо-таки самозабвенно.

И недаром. Костюм получился то, что надо. Супер! Зачем Максиму надо было привлечь к своей персоне всеобщее внимание, в то же время заботясь о том, чтобы его никто не узнал, он и сам бы не мог сказать.

Вернее, интересующимся он кое-что пояснил бы: ему надо оказаться рядом с Ритой, но подольше оставаться неузнанным, чтобы иметь возможность объясниться с ней раз и навсегда. И чтобы во время этого объяснения она не могла от него ускользнуть.

Вторая задача была попроще, но тоже требовала обдумывания: добраться до зала филармонии, который для своего вечера арендовал концерн «Юг-продукт», и войти в зал, лишь в последний момент сбросив с себя плащ.

Опять его выручила мама. Буквально накануне она отыскала для него в магазине «секонд-хэнд» длиннющий черный плащ – не иначе с какого-нибудь двухметрового гиганта и купила его за пятьдесят рублей. Плащ простирнули, чтобы он не пах этой специфической химобработкой, и теперь как раз Максим надевал его перед зеркалом, предварительно вызвав к дому такси.

Плащ длиной до щиколоток, наглухо застегнутый, полностью скрыл маскарадный костюм, так что до поры до времени он мог выглядеть несколько странно, но не настолько, чтобы привлекать к себе особое внимание.

Вечер начинался в десять часов вечера – видимо, директор концерна решил, что гости должны на его празднике веселиться всю ночь.

Маску Максим надел еще в такси и попросил подвезти его прямо к подъезду, прошел сквозь толпу, которая уже волновалась у входа, и вручил контролеру пригласительный билет. Она было окинула его недоуменным взглядом, но Максим – почему бы и не повеселить женщину? – нарочно для нее расстегнул пару пуговиц, и та ему понимающе кивнула, лишь скользнув глазами по яркому прямоугольнику билета.

В гардеробе он быстро скинул с себя плащ, ослепив золотом стоявших в очереди с верхней одеждой гостей.

– Ты видела? Видела? – неслось ему вслед. – Какой красавец!

– А что у него за костюм?

– Какой-то русский. То ли богатырь, то ли князь.

Чего греха таить, Максим волновался. Вообще в своей прежней жизни он обычно предпочитал не высовываться. Он не лез на трибуны, не произносил речи, не говорил громко, не хохотал, как другие парни. Смеялся как бы вполголоса. Словом, старался не привлекать к себе внимания, хотя его стать и рост мог не заметить только слепой.

Сейчас же – хочешь не хочешь – ему приходилось выйти на свет. И вот он шел сквозь толпу, как сквозь строй, как сквозь шпицрутены взглядов, и внутренне ежился, хотя на его лице была надета спокойная полуулыбка, чуть равнодушная и слегка выглядывавшая наружу. Все прочие эмоции Максим старался никому не показывать.

От волнения у него пересохло горло. И потому он не нашел ничего лучше, как отправиться в буфет, чтобы выпить бокал пива. Или легкого вина.

К нему тут же подошел официант с подносом и стал предлагать, слегка кивая:

– Сухое вино. Шампанское.

– А пиво есть?

– Вон у того официанта возьмите, – кивнул парень.

– Сколько я вам должен? – спросил Максим, утолив жажду.

– Все напитки бесплатные, – едва раздвинул губы в улыбке официант.

«Ишь, размахнулся этот Маслаченко! – искренне восхитился Максим. – Напоить такую ораву. Нам так не жить!»

И в этот момент он увидел Маргариту. Она вошла в зал в сопровождении еще двоих: мужчины и женщины. На мужчине был колпак а-ля звездочет и маска – их раздавали у входа. Как успел ознакомиться с «Правилами бала» Максим – они в виде огромного плаката висели у входа в зал, – гостям не разрешалось присутствовать на бале без масок, кроме обслуживающего персонала. Хотя и на подающих были не то шапочки, не то короны, щедро изукрашенные мишурой.

Желающие выпить могли видеть их издалека. И подзывать к себе.

Хотя Маргарита была в зеленой маске, закрывающей пол-лица, и пришитой к ней вуальке, прятавшей все остальное, Максим ее все-таки узнал! У нее, как он успел заметить прежде, очень милая привычка разглядывать что-то, слегка склонив голову набок. Будто птичка, высматривающая очередного червяка. Вот и теперь она вошла в зал, точно так же оглядывая окружающих.

Вдруг ослепительно, как молния, в его мозгу возникло воспоминание, как она, слезая с кровати, набрасывала его халат и на мгновение ее грудь приподнималась за ее руками, чтобы тут же скрыться под тяжелой материей. Максим ощутил такое горячее желание, что вынужден был прислониться затылком к холодной стене, чтобы хоть немного прийти в себя.

Спутница Маргариты была одета в какой-то русский костюм и выглядела очень привлекательно, а вот Маргарита…

Он в который раз подивился, как прихотливо плетет свои узоры судьба. Взять, к примеру, его маму. Разве она могла знать, во что нарядится ее будущая невестка? Иван-царевич и Царевна-лягушка! Нарочно не придумаешь.

Наверное, Маргарита недаром соорудила себе маску с вуалью. Не хотела, чтобы ее узнавали. Еще бы, главный бухгалтер концерна, и в таком легкомысленном эротическом наряде. Вон как обтянул грудь тонкий свитерок, а в разрезе юбки-листа просматривается чуть ли не все бедро.

Сапожки на высоком каблуке удлиняют и без того длинные ноги, так что в целом лягушка и вправду смотрится царевной.

Вообще-то она могла бы и не делать этот разрез до пояса и грудь чем-то прикрыть…

Максим с удивлением поймал себя на этом брюзжании. Маргарита только вошла, а он уже ревнует ее ко всем мужчинам в этом в зале, которые с интересом уставились на нее. Сколько их будет еще, раздевающих взглядов и тянущихся к ней рук!

Кстати, а что за мужчина рядом с ними? Кавалер Маргариты или той, другой, женщины. С обоими он обращается достаточно фамильярно, чтобы быть… Конечно, это ее брат, Слава. Вот он усадил обеих женщин и отправился добывать напитки. Он еще не знает, что их ему принесут.

Однако чем не повод?

– Здравствуйте, Слава!

Мужчина живо обернулся, и Максим вздохнул про себя с облегчением. Точно, брат! У них похож разрез глаз, вот только цвет несколько другой, без «серебра», как у сестры.

– Здравствуй. А ты уверен, мужик, что мы с тобой знакомы?

– Очно – нет, – признался Максим.

– Интересно девки пляшут… Ты хочешь сказать, что я тебе в армию письма писал?

Максим хохотнул, но пояснил:

– Познакомиться можно, например, по телефону.

– Тогда как ты узнал меня воочию? Мои портреты вроде по городу нигде не висят.

– Я узнал вас по Рите.

– А-а, что-то начинаю понимать. Слушай, давай отложим наше знакомство на более поздний срок. Мне надо своих девчонок напоить чем-нибудь, а то они обе вспотели от волнения. Кажется, им и «Риксона» не помогает. Скажи, где здесь буфет?

– Не нужно вам никакого буфета. Видишь, мужики с подносами бегают. Залови любого, он принесет все, что надо, прямо к вам. Бесплатно.

– Отпад! – восхитился Слава и схватил за рукав пробегающего мимо официанта. Тот покорно согласился следовать за ним. Брат Маргариты обернулся и крикнул на ходу: – Отыщи меня в зале.

И Максим опять остался один. Время не тянулось для него медленно, как он вначале боялся, а шло своим чередом – то есть отсчитывало где-то там свои минуты и часы, ему было не до этого. Совсем недалеко от него в яркой шумной толпе стояла Маргарита. Жемчужина. К ней можно было подойти совсем близко и даже пригласить ее на танец.

Между делом он, конечно, осмотрелся. Правду говорил Димка, тут собрался весь город. Еще никогда «Юг-продукт» так не заявлял о себе. Никогда прежде его тусовки не считались престижными. И что самое странное, Максим, узнав о вечере, думал, что заявка Маслаченко на бал-маскарад провалится, но ошибся. Даже в известном фильме «Карнавальная ночь» не было столько карнавальных костюмов, сколько в этом зале.

Создавалось впечатление, что люди давно собирались вот так по-настоящему оттянуться, к тому же будучи неузнанными. Причем большинство мужчин именно старались выглядеть так, чтобы остальные не догадались, кто скрывается за той или иной личиной, а женщины, наоборот, хотели, чтобы их узнавали.

Таких, которые подобно Маргарите закрыли бы лицо до подбородка, были единицы.

Друга Димы Левика с женой до сих пор не было, и Максим догадывался почему. Наверняка его Людмила соорудила такой костюм, который подчеркнет ее во всем блеске женской красоты. Что-нибудь вроде Клеопатры или еще какой легендарной царицы, костюм которой может хоть как-то выразить ее бесподобную суть.

«Ты злишься, Макс, – попенял он себе, – и на кого? На слабую женщину? Обуреваемая столькими пороками, она именно слаба от того, что не может быть просто доброй, обаятельной женщиной. Ей надо быть непременно роковой, и здесь она себя постоянно переоценивает, потому, видимо, терпит крах».

Его мысленный монолог грешил некоторой книжной красивостью, но Максим остался им доволен.

И надо же, он угадал. Людмила Левик не вошла в зал, а прибыла. Как раз в тот момент, когда будто для нее оркестр заиграл марш из оперы «Аида», которым устроители решили открыть официальную часть вечера.

А была Люда в костюме… Змеи, надеть который для иной женщины, наверное, требовалась определенная смелость. Другие женщины были нимфами, царицами и королевами, но Людмила была одна. Незаурядная женщина, Мила Левик, с такой, по-хорошему, лучше дружить, а не жить в состоянии войны… Видимо, она и по сути своей – змея. Большая, красивая и опасная.

Вся в золотом, с черным, платье, затянутом на ее фигуре так, что оно выглядело как бы ее второй кожей, Людмила ослепляла своим видом.

Разбросанные по плечам густые волосы кольцами, золотой ободок, поддерживающий этот черный водопад в виде змейки. И вместо маски – этакий змеиный макияж, нанесенный прямо на кожу лица. Постарался, видно, какой-то талантливый художник, потому что рисунок идеально соответствовал костюму: это была именно женщина-Змея. И она полностью затмила собой бедную Царевну-лягушку.

Возможно, для остальных окружающих, но вовсе не для Максима.

Глава двадцать шестая

Максим стоял и смотрел, как шеф концерна самолично продает его «Маргариту», и тихо злился. А потом еще и Димка стал строить из себя клоуна, раскланиваться да еще и брать от Маслаченко «половину прибыли».

Он протиснулся к своему товарищу, когда жена-Змея в очередной раз оставила его в одиночестве, и грубовато потребовал:

– Гони деньги!

– Какие? – нарочито изумился он.

– Пятнадцать сребреников из тридцати.

– Макс, ты, что ли? Вот это да! Где ты оторвал такой лапсердак?

– Мама сшила.

– Здорово! Я всегда говорил, что Дарья Алексеевна Боброва в жизни реализовала далеко не все свои таланты. Я бы тебя ни за что в этом прикиде не узнал. Ты Ритку нашел?

– Нашел, конечно, и даже танцевал с ней.

– А я не видел. Она в костюме?

– В костюме.

– А в каком?

– Может, тебя еще к ней подвести? Догадайся сам. И не заговаривай мне зубы.

Димка, вздохнув, полез в карман и отсчитал ему пятьсот баксов.

– Можно подумать, я бы тебе и так не отдал. Сейчас-то тебе они зачем?

– Пригодятся. А то кто вас, змеиных мужей, знает!

– А Ритка тебя узнала?

– Вроде нет.

– Ну, Бобров, с тобой не соскучишься. Милка тебя видела?

– Видела. Вот ее, думаю, нужно опасаться. Так что пока я от парализующего взгляда твоей жены стараюсь держаться подальше… Так, я пошел! Кажется, она приближается. Я бы на твоем месте последил за ней и за этим… Соколом!

– Бог с ними, но реклама какая получилась, ты понял? Все-таки Юрка знает в этом толк. Надо поторопиться с открытием магазина.

– Ага, откроем. Единственный образец нашего нового товара только что продали с аукциона.

– Так поторопитесь, Максим Викторович, неужели я вас должен учить? Наладьте производство, найдите специалистов…

– Пошел к черту! – беззлобно отозвался Максим, опять уходя в толпу.

Он не хотел видеться с женой друга. По крайней мере до срока. И не хотел раскрывать свое инкогнито перед Маргаритой. Странно, он был уверен, что Людмила Левик вычислит его моментально. В то время как Маргарита… Может, просто он ей безразличен? А он устроил из своего появления на вечере целое представление! И этот костюм… Максим чувствовал себя в нем как-то по-дурацки. Наверное, он все же Иванушка-дурачок, а вовсе не Иван-царевич.

Но раз уж пришел, придется соответствовать. И принимать участие. Положение обязывает. Иван-царевич должен быть блестящим. Не только благодаря костюму. Потому Максим вместе с другими любопытными гостями пошел по пути развлечений, которые предлагали устроители вечера.

В литературной викторине он за три правильных ответа получил игрушку – овцу, которая забавно мекала, когда слегка нажимали на ее животик. Потом в аттракционе, который он назвал про себя «Кто быстрее обманет», выиграл хохочущее плюшевое сердце.

Обе игрушки он отнес Маргарите. Опять изменил голос и сказал:

– Это вам. Пока она удивлялась, он опять пошел бродить по залу. Какая-то девушка остановила его и стала спрашивать, где он достал такой костюм. Максим охотно удовлетворил ее любопытство, рассказав, как они с мамой этот костюм мастерили.

– У вас удивительная мама, – сказала она. И Максим согласился: это так.

К двенадцати часам ночи музыка стихла и на эстраду опять взобрался директор концерна, все в той же судейской мантии, вместе с двумя девушками, одной из которых оказалась та самая, которая спрашивала Максима.

Судья стукнул молотком по гонгу, призывая всех к вниманию.

– Уважаемые гости! Дамы и господа! Только что закончило работу высокое жюри, которое в жарком споре, если не сказать в схватке, наконец распределило места, присужденные лучшим карнавальным костюмам. Случай беспрецедентный. Мне кажется, такого еще не было. Обычно первый приз вручается женщине… То есть что я говорю! Наверное, это всего лишь стереотип, как о том сообщили мне мои милые помощницы Вика и Наташа. Итак, результаты конкурса карнавальных костюмов: первое место занял костюм… Ивана-царевича!

Зал разразился рукоплесканиями, и Максима вытолкнули вперед, хотя от неожиданности он попытался опять затесаться в толпу.

Судья положил руку на плечо Максиму:

– К сожалению, мы не знаем, кто скрывается под этой маской, хотя по законам карнавала я могу приказать ему маску снять…

– Я бы не хотел этого делать, – заметил Максим.

– Вот как? Иван-царевич претендует на роль мистера Икс. Под его маской – еще одна маска? Как бы то ни было, закон есть закон, первый приз – автомобиль «Жигули» десятой модели переходит в собственность маски. После церемонии награждения наш Иван-царевич может проехать на машине вокруг филармонии, чтобы убедиться: концерн «Юг-продукт» выделил в качестве приза качественную машину! Как вам такой расклад, царевич?

– Подходит, – солидно откашлялся Максим.

– Тогда погодите, пока мы раздадим остальные призы.

В зале засмеялись.

– Не терпится пацану! – выкрикнул кто-то. – Такой дурняк не каждый день отваливается.

– Второй приз… – Судья – директор концерна – повысил голос.

Но тот же молодой мужчина опять выкрикнул:

– Слышь, царевич, ты на всякий случай в машине посиди. А то пока то да се, и увести могут.

Максим кивком поблагодарил за совет и демонстративно встал возле машины, опершись о капот. Он отчего-то не воспринимал всерьез свой приз и потому всего лишь куражился вместе со всеми.

Не может быть, чтобы машину ему просто так отдали, и все. Он не привык получать от судьбы такие подарки. И всегда невольно настораживался, когда ему что-то дорогое дарили или что-то очень дешевое продавали…

– Второй приз… – Судья опять сделал попытку перекричать возбужденный зал; не одному Максиму не верилось в то, что машину и вправду дают в качестве приза, – второй приз – видеокамера «Сони» – присуждается костюму «Змея». Тут мы все видим и без маски, кто эта красавица – жена того самого директора фирмы «Пиноккио». Прошу Людмилу Левик получить приз.

Людмила с равнодушным лицом приблизилась к Маслаченко и взяла из его рук камеру.

– Я бы дал вам первый приз, – сказал он, целуя ей руку.

– Вот и дали бы! – громко сказала она.

По залу точно пронесся шорох. Кто удивленно, кто восторженно откликнулся на выступление Людмилы. Но Судью – то бишь директора концерна «Юг-продукт» – и в обычное время такими приколами смутить было трудно, а теперь, когда он сам приготовил и с удовольствием разыгрывал собственную игру, и вовсе невозможно.

– Поистине перед нами женщина по имени Хочу, – пробасил он добродушно.

На что гости в зале охотно ответили смехом.

– Третий приз… – Судья немного помолчал и, наслаждаясь возникшей тишиной, провозгласил: – наше жюри, капризное, как жюри быть и положено, решило дать сразу двум костюмам: костюму Царевны-лягушки и костюму Мальвины.

Понятное дело, что о Лягушке не стоило говорить. Будь воля Максима, он дал бы ей первый приз, но и Мальвина была хороша. Голубые волосы, огромные глаза с нарисованными ресницами, которые сияли даже под маской, панталончики с кружавчиками, и вся она была настолько кукольная, так соответствовала образу, что Максим не мог не одобрить решение жюри.

– От вас, милые дамы, я никакого инкогнито не потерплю, – строго сказал Судья. – Маски снять! – Он взял обеих молодых женщин за руки, заглянул каждой в лицо и сообщил окружающим: – Вот это сюрприз! Кто скажет, что у нас в концерне собралась плохая команда? Клянусь, я и сам не ожидал. Третий приз завоевали сразу двое бухгалтеров: главный бухгалтер концерна Маргарита Петровна Савина и ее заместитель Варвара Андреевна Лиходеева, попросту Рита и Варя. Молодцы, девчонки, не подкачали. Предлагаю на выбор: цветной телевизор и видеомагнитофон.

– Я возьму магнитофон, не возражаешь? – сказала Маргарита. – Телевизор у меня есть.

– Не возражаю, мне как раз нужен телевизор, – откликнулась Мальвина.

– Но и это еще не все. – Судья поднял руку. – Так называемые утешительные призы сегодня получат все наши гости, кто пришел в карнавальном костюме. Призы в студию!

Нарочито грохоча колесами, двое мужчин в ливреях слуг, белых чулках и белых париках вкатили на помост тележку, полную дорогих импортных игрушек, и Судья стал громко читать:

– Костюм Боярышни!

Вышла невестка Маргариты.

– Костюм Весны, костюм Сокола…

Раздача подарков продолжалась. Маргарита попыталась улизнуть, но директор поймал ее за руку:

– Никто не уходит. Слово попросил директор фирмы «Восточные сладости» Казбек Шангиев. Это он сегодня купил на аукционе фигурку обнаженной девушки.

На помост поднялся не кто иной, как мужчина в костюме Сокола.

– Вместе с вашим высоким жюри, – он картинно поклонился Судье, – работало наше, неофициальное, жюри, которое присудило свой приз самой красивой, самой элегантной женщине сегодняшнего вечера. И решило вручить ей вот эту самую фигурку. – Он с поклоном передал в руки Людмилы Левик «Маргариту».

«Отдал мою „Маргариту“ этой змее!» – возмутился про себя Максим. Он даже сделал шаг к статуэтке, но тут же устыдился своего порыва: у ребенка отняли игрушку!

Вывел его из задумчивости голос Маслаченко:

– Ох уж эти восточные сладости. Берегитесь, женщины, Шангиев умеет вам угождать и тем вернее ловит в свои сети. Надеюсь, ты понимаешь, что это шутка, Казбек?

– Понимаю, – с достоинством кивнул тот.

– А теперь наш таинственный Царевич, – продолжал Судья, – наконец может опробовать свой первый приз.

– Тогда позвольте мне взять еще кое-что, – сказал Максим.

– Имеете в виду документы? – спросил его директор концерна. – Завтра мы с вами все официально оформим…

– Вы меня не поняли. Карнавал вроде бы еще не окончился?

– Я надеюсь.

– Стрелу я выпустил.

– И попал в машину.

– Нет уж, дорогой Юрий Григорьевич. Я попалв лягушку, вот лягушку и отдайте!

– Так ты что же, ради нее и от машины откажешься?

– Ну, если вопрос стоит таким образом, я выбираю девушку.

– А у тебя губа не дура, Бобров, я тебя узнал, мы старые боксеры, люди приметливые! – шепнул ему на ухо Судья и сказал для всех: – Я пошутил. Не имею привычки забирать обратно подарки, а насчет остального – не худо бы и у самой лягушки спросить.

Он вместе с микрофоном склонился к Маргарите, чтобы ее ответ услышали и гости в зале.

– Рита, тут заезжий царевич на променад тебя приглашает. В смысле на круг почета в новой машине. Поедешь?

– Поеду, – улыбнулась Маргарита, кажется, наконец уверяясь, что Иван-царевич все-таки ей знаком.

Мужчины-добровольцы выкатили машину на улицу, и Максим краем глаза заметил, что Маргарита идет к ней с сумкой в руках, а невестка поспешно набрасывает на ее плечи меховой полушубок.

Он открыл дверцу, и Маргарита молча села на переднее сиденье.

– Десять литров всего заправили, – сказал ему подошедший директор, – так что далеко не уедешь.

Максим дал газ и стал медленно выезжать на шоссе из узкой улочки возле филармонии, запруженной личным транспортом гостей вечера.

Ему приходилось протискиваться между машинами, все внимание его было сосредоточено на том, чтобы не задеть ни одну из них, наверное, поэтому он не сразу заметил какого-то мужчину, который бросился к его машине наперерез, открыл заднюю дверцу и крикнул:

– Жми на газ, это – похищение!

– Несмешные у тебя шутки, приятель, – медленно проговорил Максим и почувствовал, как к его шее прикоснулось что-то холодное и металлическое, больно кольнув его.

– Еще одно слово, и я воткну этот нож в твою шею. Понял, мужик!

Машина выехала из узкой улочки, и теперь ее можно было без помех разогнать.

– Спасибо, мужик, ты неплохо водишь машину, а главное, маску не снял, – ухмыльнулся похититель. – Это же надо быть таким дураком! Просто грех у тебя эту дармовую машину не отобрать. Догадываешься, что я сделаю? Скажу, что под маской был я. – Он сменил тон и приказал: – А теперь оставь свою девчонку в машине, снимай костюм и вали отсюда!

– Я без нее никуда не пойду! – упрямо проговорил Максим, чувствуя, как под острием ножа, все глубже погружавшегося в его шею, потекла горячая струйка крови.

– Не зли меня, а то останешься здесь, но уже трупом, понял? Выходи, я сказал, не подписывай меня на мокрое!

– Зачем тебе эта женщина? Забирай машину и уматывай!

– Чтобы вернуться в филармонию вместо тебя, снять маску, предъявить документы, а завтра на себя все оформить. Эта девочка – мой страховой полис. Чтобы ты в милицию не побежал, когда она со мной останется. – Мужчина гнусно захохотал.

– Выходи, Максим, не волнуйся, со мной будет все в порядке!

Маргарита посмотрела ему в глаза, и он отчего-то решил послушаться. Словно у нее в руках был некий козырь, о чем бандит не догадывался.

– Слушай, что тебе говорит женщина. Кажется, она куда умнее тебя!

Максим снял с себя кафтан, передал на заднее сиденье.

– Шевелись, шапку снимай… Э, да у тебя парик. Мне повезло! Маску тоже сюда давай и штаны…

– Как же я без штанов-то по городу пойду? – Максим все еще тянул время, пытаясь что-нибудь придумать.

– Ничего, сейчас темно, добежишь до дома, там оденешь другие.

«Хорошо хоть, что я футболку надел, – подумал Максим. – Мама настаивала, а я еще отбивался как мог. Остался бы сейчас голый посреди улицы и среди зимы!»

Бандит выскочил из машины, оттолкнул медленно вылезающего из-за руля Максима, стал усаживаться на его место.

Максим ожидал, что сейчас взревет мотор, машина унесется прочь с такой дорогой его сердцу ношей, как внезапно его взгляду предстала странная картина: похититель взмахнул рукой, схватился за горло и тут же упал головой на руль и словно припадочный стал биться об него.

Маргарита выскочила из машины и закричала:

– Бежим, Максим, скорей бежим отсюда!

– Что это с ним?

– Я брызнула ему в лицо из газового баллончика!

– Рита, ты умница! Но чего вдруг мы станем убегать? Это как-никак моя машина.

Он подбежал к «Жигулям», вытащил из него совершенно не сопротивляющегося бандита, сорвал с него уже надетый кафтан, выкинул его из машины и бросил на обочине ворочаться и стонать, чихать и кашлять. На всякий случай он подобрал нож, который, звякнув, упал на мостовую.

– Садись, быстро! – скомандовал он Рите. – Я открою все окна, так что запахнись в шубку и закрой нос платком. Будет холодновато, но ничего, потом согреемся.

Максим тронул с места машину, но поехал не вокруг квартала, как предлагал ему Судья, а совсем в другую сторону.

– Сначала дела, а потом делишки, – пояснил он вопросительному взгляду Маргариты.

Однако им все-таки пришлось остановиться у одного ночного бара, купить бутылку минеральной воды и промывать Максиму глаза, потому что из них упорно текли слезы. Маргарита отделалась намного легче: глаза ей лишь слегка пощипало, хотя и ей их тоже промыли минералкой.

– Куда ты меня везешь? – спросила Маргарита, когда после всех процедур Максим повез ее куда-то, все еще прикладывая к глазам мокрый платок.

– Это – похищение, – с усмешкой произнес он. – И я не выпущу тебя из машины до тех пор, пока ты меня не выслушаешь и не ответишь на один очень важный для меня вопрос.

– Он и для меня важный?

– Хотелось бы так думать.