Текст книги "Доллары в чемодане, труп в багажнике"

– Не бросай меня, Богдан.

Тяжело дался ему выбор.

– Вызывай так…кси.

Пожалуй, впервые Дана сделала вывод, исходя из собственного небогатого опыта: слабой быть выгодно. Что ж, век живи, век учись.

Через сорок минут они подъехали к новому дому, Богдан расплатился, хотя порывалась оплатить такси она. Квартирка у него оказалась нехилая, однокомнатная, но такая большая, что Дана присвистнула. Отделана на высшем уровне, мебель тоже… впрочем, Дана толком не разглядела обстановку, переключила внимание на Богдана.

Он сдвинул два громадных кресла, постелил на них простыню, кинул подушку, плед. Властно и молча выбросил руку с указательным пальцем в сторону кресел, мол, там твое место. А он свирепый… И двинул к противоположной стене, постелил себе на диване, лег, выключил свет. Дана устроилась на креслах, свернувшись калачиком. Оставшись наедине со своими мыслями, она вдруг вспомнила, приподнялась и позвала:

– Богдан…

– М? – недовольно отозвался он.

– Что мне делать с Семеном Кирилловичем?

– Завтра, – отрубил Богдан.

А что изменится, когда придет это завтра? Труп никуда не денется, желающих украсть покойника не найдется. Но Дана адски устала, а безопасность расслабляла – уснула она мгновенно.

8

Он не бегемот, он слон. Только слоны могут так топать, сотрясая землю или, как в данном случае, пол. С раннего утра Богдан затопал по квартире, загремел посудой на кухне, которая спланирована не как в обычных домах – дверей вообще нет. Хочешь не хочешь, а проснешься. Дана открыла глаза… и все ужасы нахлынули с новой силой вместе с вопросом – как быть? Сейчас в журналах дают кучу советов не тащить за собой прожитые дни, дескать, в новый день надо вступать чистым от прошлого. Интересно, каким образом Дане освободиться от прошедших полутора суток, например, от того же трупа? Мрак! К тому же она не высыпалась вторую ночь, а сон для женщины равносилен аккумулятору: есть сон – есть заряд, нет сна – ты разрядившаяся батарейка.

Дана завернулась в плед и приползла на кухню, разбитая донельзя. Слон Богдан что-то там подбрасывал на сковородке, ухом не повел, когда она взобралась на высокий стул и нахохлилась.

– Доброе утро, – промямлила Дана, не дождавшись приветствия в свой адрес. Богдан кивнул. Ах, ну да, он же заика, ему лишний раз выговорить слово все равно что вагон разгрузить. – Сколько времени?

– Семь.

Ничего себе! Семь утра! Он изверг. Изверг поставил перед ней дымящуюся кружку с ароматным кофе. Дана отхлебнула, еще отхлебнула и обвела глазами кухню. Большая. Кругом порядок. Что удивительно – у мужика имеется полный набор кухонных приспособлений, некоторая утварь вообще неизвестного назначения. Между прочим, стоимость всех этих игрушек для домохозяек весьма немалая, не говоря об интерьере. Дана пила кофе, исподтишка изучая Богдана. При свете дня он оказался не столь страшен, однако не стал меньше и не похудел, его афиша тоже не стала привлекательней. Нос картошкой, губы лапти, лоб узкий, глаза обыкновенные, голова срослась с плечами.

– Ванная там, – указал он ножом.

Дана поняла, что Богдан предложил ей освежиться, это было как нельзя кстати. Оценив ванную комнату на «пять» с плюсом, она вымылась основательно, вытерла тело полотенцем и утонула в махровом халате Богдана. Подняв полы, чтобы они не волочились по полу, вернулась на кухню. Богдан поставил перед ней тарелку с чем-то желтоватым и воздушным. Принюхавшись, она спросила:

– Это что такое красивое?

– Ом… млет.

– Омлет?! – искренне изумилась Дана, потому что у нее омлет всегда получается тонкий, как блин. Попробовав, она не покривила душой. – Вкусно. Первый раз встречаю мужчину, который умеет потрясно готовить.

Богдан остался глух к комплименту, поглощал свой омлет, рассчитанный на десять человек, хлеб с маслом и сыром, жареные овощи, запивал кофе. Конечно, если столько жрать – станешь размерчиком со слона.

– Я тут по… подумал, – сказал Богдан. – Тебе надо в ми… лицию.

– Думаешь, я дура и не думала об этом? – При упоминании о проблемах Дана стала мрачной. – Понимаешь, Зося и Семен Кириллович почему-то не обратились в милицию, а они знали о грозящей им опасности. Зося говорила в ротонде: «Он убьет меня». Я не знаю, кто этот «он», но Семена Кирилловича уже убили.

– И что?

– Ну как же! – округлила глаза Дана. – А вдруг они не обратились в милицию по серьезным причинам? Вдруг убийцы связаны с ментами? (Богдан презрительно фыркнул, значит, не принял идею Даны.) Ты телевизор смотришь? Там одна коррупция, рука руку моет, оборотни в погонах…

– Меньше телик смо… мотри.

– Тебе хорошо говорить, – надулась Дана. – А я на своей шкуре испытала, что такое настоящие преступники. Они нашли меня. И хотели убить. Между прочим, где убили Семена Кирилловича? Прямо в доме Бабаджанова! А он кто? Грузовик с бабками. Эти люди ничего не боятся, знают: всех купят.

– И к… какой вы… выход?

Дана опустила нос почти в тарелку. У нее не было времени подумать, какой из этой скверной истории может быть выход – события слишком быстро наслоились друг на друга. Но выход искать придется. Она спрыгнула со стула:

– Попробую еще раз связаться с Зосей, она же ничего не знает, ей тоже надо спасаться. – Дана принесла на кухню сумочку, достала мобильный телефон Семена Кирилловича, расстроилась. – Не отвечает. Как думаешь, ее уже убили?

– Наб… бери эсэмэску.

– Набирала сто миллионов раз, – пессимистично махнула рукой Дана, но подумала и набрала, говоря текст вслух: – «Зося, Семен Кириллович убит. Вы дура. Дана».

– Ты тоже ду… ду… дура.

– А как еще ее вызвать? – справедливо возмутилась Дана. – Если она жива, теперь-то ответит. Черт, батарея садится.

Богдан взял из ее руки телефон, взглянул на трубку и усмехнулся:

– За… заряжу. У меня та… та же фирма. Одевайся.

– Мы куда-то поедем?

– К т… т… трупу.

Дана оделась как метеор, отметив про себя, что Богдан ее не выгоняет, а мог бы. Только не понимала, зачем ему нужен труп. Ну, пусть посмотрит на Семена Кирилловича, может, он хочет убедиться, что труп есть. А может, придумал, куда его деть? Вот хорошо бы, если так.

Под домом был гараж, Богдан выехал на «Лексусе»! Откуда у него деньги на шикарную квартиру, машину, всяческие электронные прибамбасы? Вдруг он тоже принадлежит к преступному миру? Кстати! Он говорил, будто бывает в богатых домах, интересно, что там делает? А вдруг он киллер, и богачи заказывают ему валить своих партнеров по бизнесу? Тогда Дане крупно не повезло, у преступников содружество, если только они не враждуют. Она уже с опаской села к нему в авто, по дороге ее распирало от любопытства:

– Богдан, скажи, чем ты занимаешься?

– Зач… чем тебе?

– Просто интересно. Должна же я знать, кто мой спаситель?

– Я шеф…

Дана чуть не умерла на месте: шеф! Все ясно? Шефы с такими габаритами и бандитской рожей шефствуют только над уголовниками. Но поскольку он заика, вторую часть фразы сказал через паузу:

– …повар.

– Повар?! – обалдела Дана. – Ты повар?!!

– Шеф-повар. Раб… ботаю в сам…мом элитном ресторане.

Она закатилась от хохота:

– Повар! Ах-ха-ха-ха! Вот уж не подумала бы! – Заметив, что горилла Богдан свел брови и сжал губы, Дана извинилась: – Ой, прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть. Понимаешь, ты слишком… большой, чтобы заниматься заурядной профессией.

– С… сама заурядная, – буркнул он. – Я д… два раза победил на конкурсах. Был в семи странах, готовил для п… принцев.

– Я же извинилась. – Дана тронула его за плечо, он дернулся. – Ну, не обижайся, Богдан. Я дура, невоспитанная дура, доволен? К тому же своими победами похвастать не могу, у меня их нет.

– Моей по… подруге тоже не н… нравится, – угрюмо произнес он.

– То, что ты повар? То есть шеф-повар? Тогда это плохая девушка.

– Хорошая, – возразил он. – Ку… куда?

– Ехать? Ах да! Выезжай из города. Дождь собирается, нам это не нужно, там дороги практически нет… Телефон!!! – неожиданно закричала Дана, будто ее режут. Громила Богдан непроизвольно вздрогнул и посмотрел на нее с недоумением, но она рылась в сумочке, нашла трубку и поднесла к уху. – Алло! Это я, Дана. Зося, вы?

– Я, – сказала Зося. – Дана, что за шутки?

– Сначала скажите, почему вы не пришли? – зачастила Дана. – Я уж думала, вас тоже пришили, но, как слышу, с вами полный порядок. Так почему?

– В баре вы были не одна…

– Это мой друг, – прорычала Дана. – Меня нашли убийцы, тоже хотели убить, а он…

– Что вы несете? – прервала Зося. – Какие убийцы?

– Которые убили Семена Кирилловича. Я видела, как его убили, он подсунул мне какой-то ключ. Об этом я хотела вам рассказать, но вы не пришли. То есть, как теперь я понимаю, пришли и не захотели со мной встретиться… Алло, Зося! Вы меня слышите?

– Слышу. Что за ключ дал вам Семен Кириллович?

– Откуда я знаю! Ключ маленький, в замшевом футляре.

– Свой телефон тоже дал вам он?

– Нет, мобильник я стащила сама. Его труп тоже. Зося, давайте встретимся? Это же не телефонные разговоры.

– Я вам не верю.

– Ну и катитесь тогда к чертям. – Дана кинула трубку в сумку. – Вот идиотка! Нет, что она там думает? Что я заодно с убийцами? Прибитая.

– Она бо… бо… боится, – сделал вывод Богдан.

– А я не боюсь? – вспылила Дана. – Между прочим, это они наворотили темных делишек, из-за чего один уже лежит в багажнике, а я при чем? Я случайно оказалась в той комнате. От ужаса чуть не умерла, когда ночь провела в компании с трупом. Лучше бы с Виталием трахнулась, по крайней мере, это не смертельно. Но я влипла, потому что видела убийство…

– Ук… крала бабки, к… ключи, трубу и т… труп, – дополнил Богдан.

– М-м-м! – застонала Дана, откинувшись на спинку сиденья и запрокинув голову. – Откуда я знала, что труп в машине? Откуда мне было знать, что меня вычислят так быстро? Дед говорит, надо брать то, что падает тебе в руки. Я стащила первый раз…

– И мо… может, в последний.

– Иди ты! – разозлилась Дана, отвернулась. – Тоже мне, прорицатель. Ой, сворачивай!

Вскоре он заглушил мотор, вышел, осмотрелся на местности и наклонился к раскрытой дверце:

– Пошли, а то за… застрянем.

Дана нехотя выбралась из машины, побежала к роще, за ней шел Богдан. И как же она разочаровалась, увидев свое сооружение из поникших веток. Богдан открыл багажник, скривил физиономию.

– А я так надеялась… – протянула Дана, заглянув краем глаза в багажник.

– Что т… труп уйдет? – съехидничал Богдан.

– Примерно, – вздохнула она и заходила вокруг машины, стеная: – Меня тошнит. Меня сейчас вырвет. Господи, ну, почему, почему этот труп достался мне? Куда теперь его девать?

– Хватит ныть, – закрывая багажник, сказал Богдан.

– Убедился, что я не вру? – подлетела к нему Дана.

– П… принеси т… тряпку.

Дана сбегала к «Лексусу», нашла тряпки в бардачке, прибежала назад и вопросительно уставилась на Богдана.

– Выт… тирай все, к… к чему прика… касалась.

– А-а, – дошло до нее. – Отпечатки пальцев стереть?

Управилась она достаточно быстро – не терпелось покинуть это место, вытерла руль, дверцы, багажник, нос автомобиля, до него тоже дотрагивалась, когда ее окружили ротвейлеры.

– И что дальше? – спросила Богдана, который вытирал свои отпечатки на багажнике.

Он только кивнул, мол, иди за мной, Дана и побежала, с недоумением оглядываясь на рощу. Опять оставили труп, собственно, с собой его не заберешь, лишь…

– Богдан, может, закопаем Семена Кирилловича?

– Нет, – бросил он через плечо.

– Но что-то же с ним сделать надо? Сколько ему здесь лежать?

– Поехали.

Богдан открыл перед ней дверцу, Дана подчинилась и села на прежнее место. Вернулись в город, потом в квартиру, где он сунул лист и фломастер Дане:

– П… пиши.

– Что писать? Кому?

– За… заявление, г…где лежит т… труп.

– Не буду, – отодвинула она лист и бросила фломастер. Он настойчиво придвинул его к ней, Дана отодвинула, Богдан рявкнул:

– Пиши!

Он страшен во гневе, лучше с ним не спорить, а то случайно заденет ладошкой, и Дана отправится вслед за Семеном Кирилловичем. Она схватила фломастер, приготовилась писать, не сводя глаз с разгневанной гориллы Богдана.

– Пиши пе… пе… чатным…

– Печатным шрифтом, – кивнула она.

– Как его фа… фамилия?

– Не помню. Я только адрес запомнила, в паспорте посмотрела прописку. Ну, диктуй.

Продиктовал (это не диктовка была, а мучение) он следующее: «Семен Кириллович, фамилия неизвестна, был убит в доме Бабаджанова третьего июня примерно в половине двенадцатого ночи. Труп его находится в багажнике BMW, который стоит в роще недалеко от дачного поселка». План Богдан нарисовал самолично, надписал ориентиры.

– Что собираешься делать с этим? – указала подбородком на кляузу Дана.

– От… тнесу в…

– Милицию? – закончила она, не имея терпения слушать спотыкание на каждом слове.

– П… п… прокуратуру. П… пусть разбираются.

– Думаешь, это правильно?

– У… уверен.

– А мне что делать?

– Звони по… подруге и по… поживи у нее.

Все-таки выгоняет. Конечно, никому не нужны чужие проблемы, тем более такие смертельно опасные, он и так помог ей через край. Богдан предупредил, чтобы Дана захлопнула и проверила дверь, когда уйдет, потом умчался на работу.

Дана загрустила одна. Да делать нечего, надо где-то найти приют. К деду на дачу нельзя, он заставит возить урожай на рынок, а ей, судя по всему, желательно не показываться на улицах города. Неля, конечно, облеплена королями-ухажерами, но уголок для подруги найдет, ведь из-за нее Дана влипла.

Она сняла трубку с аппарата… Ой, нет! Богдан предположил, что адрес Даны убийцы узнали у Нели. Так ведь больше не у кого. Не мешало бы с ней поговорить по данному поводу… а прежде пошевелить мозгами, чем это чревато. Если Неля подозрительным и незнакомым мужчинам выложила адрес, то на что она еще способна? Нет, Дана не подумала о ней совсем плохо, но вдруг ей угрожали? Под угрозами чего только не сделаешь, и подругу заложишь. А убийцы будут трясти Нельку, выяснять, где находится Дана.

Она окончательно передумала звонить Неле. Надо поспать немного и потом думать, а то голова чугунная, энергии ноль. Дана легла на большой диван Богдана, поворочалась и улетела.

С серого неба срывались капли дождя, а где-то вдали грохотал гром. С поста наблюдения вернулся Дейл, отпил из бутылки минеральной воды, откинулся на спинку сиденья. Настала очередь Чипа дежурить во дворе, он накинул куртку, но тут Аслан предложил:

– Попросите вон того пацаненка узнать, дома она или нет.

– Да дома, дома, – заверил Дейл. – Мы глаз не спускаем с подъезда, и мимо нас она не проскочит – выход со двора один. Хахаль ее там же.

– А я бы узнал, – пожал плечами Аслан. – Третий час дня, она давно должна слинять из квартиры и подыскать более надежный тыл. Я бы так и сделал.

– Иди к пацану, – лениво шевельнул кистью руки Чип, ведь условия походные, все устали.

Дейл был младше и по положению, и по возрасту, посему повиновался. Мальчик прибежал минут пять спустя, Дейл вернулся в авто:

– Она не подошла к двери. Сидят, как мыши. Выйти не могли.

– Могли, – сказал Аслан. – Через люк на чердак, а потом в другом подъезде открыть окно на лестничной площадке, которое выходит на ту сторону.

Чип достал мобилу.

9

– Скажи Дейлу, чтобы сменил меня, – приказал Туча по телефону. Отключившись, он повернулся к Неле, сидевшей в кресле без занятий: – Звони своей подружке.

– И что я должна ей сказать? – процедила она.

Все халявные походы Нели по тусовкам в Москве ни в какое сравнение не шли с нынешним положением. В лучшем случае ее и других халявщиц выставляли, но чтобы в заложниках держать без причин – такое ей и не снилось. Угадывая в «сорняке» бандитскую сущность, Неля тряслась от страха. Но ведь и у нее натура не ангельской девы, так и хотелось заехать по роже надсмотрщика горячим чайником.

– Пригласи ее к себе, – сказал он.

– Зачем? – вызывающе спросила Неля и солгала: – Моя хозяйка поставила условие: ни подруг, ни друзей я не должна приводить сюда.

– И ты выполняешь условие, – издевательским тоном произнес он. – Привела Вехова, спала с ним здесь.

Неля скрипнула зубами, однако нашлась:

– Ну и что? Это было ночью, никто из соседей не видел. А Дана знает об условии хозяйки…

– Звони! – рявкнул он.

Неля сняла трубку, набрала номер, долго слушала гудки, потом протянула трубку Туче:

– На, послушай. Не отвечает.

– Куда звонила?

– Домой, – огрызнулась она.

– Теперь на мобилу звони.

– Я потеряла сотовый телефон, номера не помню.

– А ты вспомни. У нас много времени.

– Не хватало мозги цифрами засорять! Интересно, ты сам-то запоминаешь телефонные номера?

– Запоминаю.

– А я нет! – психанула Неля.

У нее сдавали нервы, приходило понимание, что мерзкий тип не оставит ее в прежнем качестве. А новое качество – это бессмысленный набор костей и мяса, то есть тело в гробу. Воображение у Нели было богатое, но она все равно не могла представить, как именно ее убьет «сорняк», только гроб и маячил перед глазами с красивым, молодым, не насладившимся жизнью телом. От видений Нелю дергало, будто в нее втыкали иголки.

– Ты чего? – спросил Туча, заметив, как Неля очередной раз подпрыгнула в кресле.

– Объясни, что натворила Дана?

– Меньше знаешь, дольше проживешь, – сухо сказал он.

– Тогда какого черта торчишь у меня? – озлобилась Неля. – Я при чем?

– Заглохни. Вспоминай номер подружки.

А у него нервы стальные, поэтому он спокоен, знает, что будет, когда найдут Дану. Догадывалась и Неля: ей обеспечат гроб. Другого объяснения – почему ее сторожит «сорняк» – теперь нет.

Глеб Аркадьевич Катков сверял с планом местность, отыскивая приметы, описанные в анонимной записке. Именно ему поручили проверить, существует ли труп, отчего он не пришел в восторг. В сущности, Катков был большой любитель сложных задач, однако в записке указан точный адрес, где якобы совершено убийство. Если труп существует, то загадка перестанет быть таковой, притом осложнится положение. Сейчас не хотелось думать об этом, Катков и не думал, а выполнял функцию навигатора, указывая водителю, куда ехать.

Каткова коллеги считали пессимистом и занудой, в какой-то степени это было верно, но иногда же он улыбается, значит, не совсем так. За сорок четыре года он сделал немало: приобрел массу опыта, массу тела и массу недоброжелателей. Из данных масс можно вычленить главное – он мастер своего дела! – ибо у опытного и профессионального следователя недоброжелатели, а точнее, завистники, просто обязаны быть, если их нет – ни фига ты не стоишь. Ну, а масса тела приобретается, потому что он не любит шевелить конечностями, да и работа все равно кабинетная, к ней прибавляются сдобные булки со сладким чаем как основная еда плюс характер меланхолика. Сгорать энергии негде, она оседает в подкожных жирах и абсолютно не волнует Каткова. При всем при том он упрям и в своем, можно сказать, тихом упрямстве нагл – ленится спорить, что-то доказывать, а спокойно, без ажиотажа делает свое дело, как бы начальство его ни трясло. Раб привычек: курит, пьет водку, обожает поспать прямо на рабочем месте. Эгоист, и еще какой. Как удалось ему прожить с одной женой пятнадцать лет – ей надо памятник воздвигнуть. Остряки дали ему целых две клички: Каков (разумеется, с ударением на первый слог), считая, что Катков сам вписал в фамилию одну букву – «т». И вторая совсем проста – Кака, но его вообще ничто не волнует, клички тем более.

– Стоп, – вяло сказал Катков водителю, тот притормозил. – Где-то здесь.

Сомневаясь, что в записке написана правда, он захватил всего лишь эксперта и молодого следователя, которого его обязали опекать, правда, опеку Глеб ограничивает тем, что позволяет Олегу присутствовать. Повернувшись к коллегам, Катков сделал знак головой, мол, выходим, и неторопливо вылез из машины. Огляделся, сверился с чертежом в записке, указал по очереди на две рощи:

– Олег туда, а мы туда.

Олег мигом достиг своей рощи, Катков с Балясиным не успели пройти и половины пути, как он закричал:

– Есть.

Оба повернули к нему. Олег отбрасывал ветки от автомобиля, а Катков подошел к багажному отделению, остановился, сунув руки в карманы брюк. Он поднял лицо с крупными и грубоватыми чертами к пасмурному небу, которое обещало дождь. Рваные облака заслонили солнце, оно прорывалось сквозь дыры в них, облагораживая свечением края грязно-сизого цвета. Катков сощурил небольшие глаза, так как робкие капли попали на нос, зевнул. Олег – эдакий подтянутый и хорошо упакованный мальчик на выданье – открыл багажник. Катков опустил голову, покивал с кислой миной:

– Труп. Выглядит хреново.

– Так ведь ему около двух суток, в записке указано точное время убийства, – сказал эксперт Балясин (возрастом чуть постарше Каткова и такой же упитанный), надевая латексные перчатки. – А сейчас не зима, холодильная установка у погоды отключена. Ну-ка, кто у нас тут… Какой мужчина видный. У, ему по лицу съездили. По моим наблюдениям, Глеб, когда попадается труп в хорошем костюме, жди минимум еще парочку хорошо одетых трупов.

– Тьфу, тьфу, тьфу, – поплевал суеверный Катков.

– Клянусь, будут еще трупы. Спорим? А, боишься?

– Не люблю проигрывать. Олег, вызывай труповозку и группу, – бросил Катков, лениво обходя автомобиль. Положив анонимку на капот и аккуратно расправив, он изучал ее внимательно, теперь она очень заинтересовала его.

– Что вы там ищете, Глеб Аркадьевич? – Олег тоже склонился над листом, опершись руками о нос автомобиля.

– Позавчерашний день, – ответил тот, закуривая.

– А чего его искать? Место указано. Раз убийство совершено в доме Бабаджанова…

– Докажи теперь, что убили там, – буркнул Катков. – Любопытно, кто это настрочил?

– Судя по всему, тот, кто убил. Он же притаранил «бумер» сюда, потом подбросил маляву, – сказал Олег.

Катков кинул в него мимолетный, ни о чем не говорящий взгляд, снова уставился на записку, почесал ребра.

– Подбросил, говоришь? – Он посмотрел на сигарету, на нее упала крупная капля, загасил ее о землю и сунул окурок в карман. – Вот ты, к примеру, убил человека, отвез его в безлюдное место. Что для тебя главное теперь?

– Ну-у… – протянул Олег, усмехаясь.

Он был молод, угнетающе молод, а те, кому за сорок, втайне мечтают оказаться на месте молодых с их неопытностью и глупостью.

– Думай, столбик, думай, – сворачивая лист и пряча его в нагрудный карман пиджака, произнес Катков.

– Чтобы меня не нашли, – сказал с ухмылкой Олег.

– И зачем же ты, убийца, будешь писать в прокуратуру донос? Чтобы мы по свежим следам вышли на тебя? Тебе выгодно, чтобы труп обнаружили как можно позже или вообще не обнаружили. Второй вариант более логичный, но из него вытекает: почему ты плохо позаботился о трупе?

– Глеб Аркадьевич, получается, записку написал тот, кто видел убийство в доме. То есть свидетель, но в милицию он обращаться не хочет. В таком случае я не понимаю, как он узнал точное место нахождения трупа? Приехал вместе с убийцами сюда?

– Я, Олег, не люблю вопросов, на которые у меня нет ответов.

– Один ответ есть: убили в доме Бабаджанова, значит, приказал он…

– Для меня вопрос пока не стоит, кто приказал и кто убил, – перебил его Катков.

– Вы сомневаетесь, что убийство совершено в доме?

– Во-первых, Олег, донос могли написать с целью увести следствие со следа, то есть сдвинуть стрелки на Бабаджанова.

– Выходит, это сделал убийца? – Олег недоуменно поднял брови, ведь только что Катков отрицал эту версию.

– Не исключено. Но задача от этого не становится простенькой. Во-вторых, если убийство и произошло в доме Бабаджанова, как написано в доносе, что, скорей всего, так и есть, то мы не сможем предъявить обвинение на основании анонимки. Поэтому в данном деле, как я полагаю, есть вопрос более значимый – за что убили. Когда выяснится мотив, найдутся и подозреваемые, и доказательства. А сейчас Бабаджанов пошлет тебя и меня очень далеко. А может, и не пошлет – посмотрим. Дождь начинается, не люблю слякоть.

– Убит двумя выстрелами, – вырулил из-за багажника Балясин. – Документов нет. Я пошарю в машине.

– Шарь, – кивнул Катков, идя к багажнику. – Олег, перво-наперво выясни, кому принадлежит «бумер». Далее: надо установить личность убитого, кто он, чем занимался… Значит, его зовут Семеном Кирилловичем, а застрелен он в террариуме Бабаджанова. Нормально. Видимо, спешное решение было, не терпящее отлагательств.

– Глеб, – выглянул из машины эксперт. – Ствол есть. В бардачке лежал.

– А отпечатки на нем?

– Узнаем. Все узнаем.

Капли с неба падали все чаще и были крупными, Катков недовольно морщился, приподняв плечи.

Дана поспала немного, разбудил ее шум ливня, тем не менее она выспалась. В такую погоду идти никуда не хочется, особенно когда идти некуда и когда знаешь, что на тебя устроили облаву кровожадные убийцы. Дана перебирала друзей-приятелей, но им же надо объяснить, почему она должна прятаться, а главное – сколько времени предстоит прятаться? Какую привести причину? Как она узнает, что опасность миновала? Положа руку на сердце, Дана признала, что ее проблемы не тронут знакомых, особенно если рассказать правду. А бойфренд Женя? Дана позвонила ему, слава богу, он ответил:

– Данка, ты?

– Я, я. Женя, мне нужна твоя помощь. Ты не мог бы приютить меня недели на две? С дедом поссорилась.

– Приютить? – Что-то радости в его голосе не слышно, а она ему предложила почти женой стать. – Данка, понимаешь, это же квартира не моя, а родителей…

– Ты один живешь.

– В том-то и дело, что сейчас я не один. Родственник приехал поступать в вуз, ходит на курсы. С матерью приехал.

– А у вас на даче?

– Там бабка с дедом обосновались. Что я им скажу, как тебя представлю? Не женой же.

– А я думала, ты жениться на мне собрался, – ядовито прошипела в трубку Дана, потеряв самообладание. Однако ее хватило еще на одну попытку, но не хватило на просительный тон, она ультимативно сказала: – Мне очень нужно. Женя, это вопрос жизни и смерти.

– Понимаю, сочувствую, но… Извини, не могу. Не дуйся, ладно?

– Ладно, Женя. – Дана кинула трубку и разразилась бранью: – Козел паршивый! Френд недоделанный! Ну, погоди, приползешь ко мне, я тебе устрою, если жива останусь. Чего я с ним связалась? Был бы хоть супермачо в постели, а то ведь так. Кроме породистой рожи и фигуры, достоинств ноль. Теперь бегать от меня будет месяц. Ну и куда мне?

Остается Неля, плавающая в облаках. Придет же в голову – попить-поесть на халяву в чужом доме, да еще и мужика закадрить! В ее возрасте женщины детей имеют, мужа и стабильную работу. Только Дана не лучше, а из всех ее знакомых Неля единственная отзывалась, когда были трудности, даже деньги высылала из Москвы с припиской: «Долг прощаю». А сколько раз она кидала деньги на сотовый Даны – не счесть.

– Так, – сказала себе она. – От одного звонка ничего страшного не будет. Разведаю, что и кому она говорила.

Дана набрала номер мобильного телефона – абонент недоступен. Набрала домашний номер, хотя подруга не любительница сидеть взаперти, но как знать – на улице дождь, Неля может быть и дома. Она подняла трубку:

– Слушаю.

– Нелька, это я, Дана…

– А… – неестественно радостным голосом протянула Неля. – Извините, я сегодня не смогу прийти, спасибо, что напомнили. Назначьте мне другое время.

– Неля, какое время, ты про что? – недоумевала Дана.

– Ну, пусть через неделю… Это моя парикмахерша, – сказала Неля явно не Дане, значит, у нее кто-то есть.

– Неля, я понимаю, ты занята, но мне надо…

– Хорошо, договорились, это желе…

Она почему-то не договорила, Дана услышала непонятные глухие звуки в трубке и сопение, потом все смолкло, но гудков не было. Что все это значит? Ненормальность какая-то. На всякий случай Дана решила подыграть Нельке, изменила голос, заговорив в низком регистре:

– Алло, Неля Владимировна. Вы слышите?

– Да, слышу, – тускло сказала Неля. – Значит, покраска и укладка. Еще маникюр, я хочу заново нарастить ногти.

– Хорошо, Неля Владимировна, я вас записываю.

Дана положила трубку и несколько раз пожала плечами, ничего не понимая. Однако положение, в котором она очутилась, заставило ее сконцентрировать мысли в одном направлении: мне отовсюду грозит опасность. Отсюда и анализ короткого телефонного диалога приобрел важное значение, ведь она не имеет права на ошибку, потому что других ошибок после этого может не быть вовсе.

У подруги кто-то есть, она не захотела говорить с Даной… Не захотела… не называла по имени… лгала, будто разговаривает с парикмахером… лгала не Дане, а тому, кто с ней в квартире. Почему? Там любовник? Зачем же скрывать от любовника, кто позвонил? В конце концов, Дана не мужчина, чтобы к ней ревновать. Значит, не любовник. Тогда кто? Кому нельзя говорить, что звонит Дана? Только тем уродам, которые выяснили адрес у Нели, потом напали на Дану и стреляли. Значит, убийцам. Может такое быть? Вполне.

– То есть… – произнесла Дана вслух, холодея, как на морозе. – То есть они у Нели, да? Ну, да, да. Они ей угрожали, а сейчас сидят в квартире. Поэтому она ни разу не позвонила мне, а Нелька болтушка. Почему они засели у нее? А… ждут, когда я приду! И что же делать? Нелю пришьют вместе со мной… Ой! Я же звонила с телефона Богдана… Спокойно, спокойно! У Нели нет определителя номера, хозяйка забрала навороченный телефон, поставила рухлядь. Какая хорошая хозяйка, жадность, оказывается, не порок. Так. Подумаем… Идти мне некуда. Если Богдан меня выставит, а он выставит, что делать? И как быть с Нелей?

Дана попыталась посмотреть на ситуацию глазами убийц. Неля приманка, на которую они ловят ее, Дану, значит, пока Дана недосягаема, они не тронут Нелю. А если ее расчеты ошибочны? Вряд ли. Надо придумать какой-нибудь ход, чтобы у Нели появилась возможность сбежать. Но какой? Это только разведчики считают на несколько ходов вперед и придумывают сногсшибательные трюки, а у Даны нет их способностей. Зато есть желание дожить до глубокой старости. Она влипла из-за подруги, в результате подруга влипла из-за нее, в этом случае расхлебывать все придется Дане. Как?

Зазвонил телефон, она взяла трубку Семена Кирилловича – так и знала, Зося созрела, черт бы ее взял.

– Дана, я согласна встретиться с вами.

– Да что вы! – не удержалась от язвительной ноты она. – А мне теперь опасно выходить из убежища, на меня охотятся.

– Измените внешность, – дала совет Зося. – Нам лучше увидеться, Дана, для вас же лучше. Но приходите одна.

– Хорошо. Когда и где?

– Сегодня, в десять вечера. Ресторан «Белый попугай» знаете?

– Найду. Постойте, Зося. Как мне вас узнать? Второй раз я не хочу остаться с носом.

– У меня белые волосы, стрижка каре. Я буду в черном свитере и черных брюках. Чтобы вам было проще меня узнать, накину бордовую вязаную шаль. Если со мной за столиком будет кто-то сидеть, не подходите, пока не уйдет.

– Я приду. – Дана опустила руку с трубкой и горько усмехнулась. – Вот попала так попала. Прямо шпионские лабиринты. Но теперь у меня есть надежда – Зося.