Текст книги "Звезда и тень"

18

Гавайи, 1882

Говорят, что Халиакала расположена на высоте десять тысяч футов над уровнем моря.

Десять тысяч рек собираются в океан.

Одно неистовое намерение одержит победу над десятью тысячами людей.

Здесь – только ветер, ветер и облака, проплывающие сквозь расщелину в скалах. Туманы беззвучно скользят и входят в Дом Солнца, стирая красноватые краски скальных пород, холмов, обожженных светом. Облака сталкиваются, образуя кипящую пену, и исчезают.

Сэмьюэл и Дожен шли полдня, окутанные туманом, но дальние скалы ясными очертаниями высились над горизонтом – казалось, они не ближе и не дальше, чем были в начале пути. Последние десять миль стомильного пути можно считать за половину дороги.

Сэмьюэл не задавал вопросов. Он никогда не был здесь раньше, как и Дожен. Уже прошло два дня, как они покинули Гонолулу. Вначале на пароходах добрались до Мауи, затем шли горными тропами, потом – по густому лесу вышли из зоны лесов, чтобы очутиться на краю огромного кратера. Воздух был разрежен, сухой кашель начал сотрясать легкие. Какая-то чужеземная тишина правила здесь свой бал – даже редкие растения казались заледеневшими серебряными актиниями, центр которых светился, когда обрамляющие его лепестки поглощали дневной свет и превращали его в серебристое сияние.

Здесь не было никого; Дожен, не скрывая, нес свой меч, Сэмюэль предпочел менее мощное оружие – огромный нож, хотя он умел обращаться с мечом как с оружием, и как с инструментом для резки, и как опорой для подъема в горах. Он знал также о тайном кармане в ножнах Дожена (ножны его ножа имели такой же), в котором хранились отрава и ослепляющий порошок.

– Отдохни, – сказал Дожен, резко останавливаясь у пологого склона, ведущего к круглому отверстию в шлаковом выступе. Дожен пошел вперед.

Сэмьюэл остановился, удаляющаяся фигура Дожена все время уменьшалась, а шлаковый выступ, казалось, увеличивался. И вскоре Дожен превратился всего лишь в черную точку, движущуюся по склону. Наконец, он исчез за краем горизонта.

Тишина, казалось, обрела физическую плоть, превратившись в видение, гулко отдаваясь в ушах Сэмьюэла. Он переступил ногами, и маленький камешек с грохотом покатился вниз. Это место обманывало чувства, маленькое начинало казаться большим, а огромное представлялось совершенно незначительным.

Он ощущал пустоту, открытое пространство, пугающее одиночество – он чувствовал, что его сердце отзывается на то, что не беспокоило его никогда. Он был даже рад, что Дожен покинул его. Здесь Сэмьюэл был в полной безопасности: некому угрожать ему оружием, никакой позор не коснется его.

Он опустился на колени, выжидая. Когда облака спустились вниз, наступил леденящий холод. Годами он не ощущал подобного холода.

Впервые за долгое время он вспомнил продуваемые ветром помещения, холодную воду, от которой опухли его руки, а кисти горели, когда он вырывался из тугих пут. Он судорожно рвался, чтобы убежать. Сэмьюэл никогда не вспоминал о побеге, он только вздрагивал, когда его ударяли или касались и не мог от этого избавиться и до сих пор.

Было несколько человек, кто не выжил, заболел и зачах, кто кричал до тех пор, пока кое-кому надоедало слушать. Он был сильнее, но не настолько, чтобы знать превратности судьбы.

Леди Тэсс сделала все, она освободила его, а сейчас он находился здесь, дыша чистым, высокогорным ясным воздухом, – таким чистым, свободным, без примесей с земли, даже шлак под ним был чист. Он взял горсть его и покатал в ладонях комок с черными углами. Его грани сверкали, уродливые и красивые одновременно, как кратер вулкана, из которого они изверглись.

Он развернул кусок материи, положил в него сверкающий окатыш, чтобы сделать ей подарок. Когда он завернул камень, то резко ощутил, что на него обрушилась темнота. Казалось, рухнул сам мир; Сэмьюэл покатился по склону, у него засвистело в ушах, блеснул меч, но он избежал его острия, изо всех сил меч вонзился в землю, в твердую породу.

Дожен разжал рукоятку, которую держал двумя руками, меч одиноко высился, воткнутый в землю.

Сэмюэль нашел точку опоры, вновь ожидая удара. До-жен, словно тень, метнулся к нему – Сэмьюэл отпрыгнул от руки, готовой схватить его за горло, и отразил скрещенными запястьями надвигающийся удар. Удары следовал – один за другим; Сэмьюэл обернулся тенью, избегая их. Его сосредоточенный ум думал только о том, как избежать удара. Он даже наслаждался ситуацией. Дожен нападал на него, каждое движение было полноценным, смертоносным, полным устрашающего намерения.

Сэмьюэл не атаковал, а только уворачивался от ударов, становясь скользким, как змея. Дожен сделал резкий выпад, но лишь изо всей силы ударился оземь и покатился. В сгущающихся сумерках тень удалялась вместе с туманом, как будто бы ее никогда и не было.

Сэмьюэл встал, тяжело переводя дыхание, не в силах поверить, что земля рухнула, солнце превратилось в прах, море стало сухой пустыней: Дожен нарушил клятву.

– Зо-о-о, – промычал Дожен, положив руки на бедра. – Я обещать тебе. Не ударять Сэмьюэ-сан, да?

Губы Сэмьюэла скривились. Он видел меч уголком глаза, воткнутый в землю там, где он только что сидел.

«Ты – негодяй, – хотел он закричать. – Я доверял тебе!»

Дожен передернул плечами, будто услышал эти слова.

– Очень стараться. Трудно. Чертовски трудно.

Сэмьюэл вдохнул в себя воздух, глядя на меч. Он вспомнил клятву Дожена. Казалось, она была выгравирована на лезвии меча: «Я обещаю тебе, я никогда не ударю тебя намеренно, что бы ни случилось».

Дожен попытался ударить его. Но потерпел неудачу. Сэмьюэл поднял глаза, пораженный, он начинал осознавать правду.

– Ты не смог этого сделать? Ты знал, что не можешь.

– Ты более молод, да? – Дожен тяжело дышал. Он был очень-очень близко.

Сэмьюэл сжал зубы, а потом рассмеялся. Он откинул голову и беззвучно смеялся, глядя в небеса.

– Асса сделать тебя? – угрюмо сказал Дожен, – думать, ты человек номер один сейчас?

Он улыбался, говоря это. Подошел и выдернул меч из земли, искоса взглянув на Сэмьюэла.

– Хорошая песня, Сэмьюэ-сан. Удача мне, да? Этот меч убивать тебя. Что делать я?

Он мог убить. Этот смертоносный последний взмах можно было не избежать.

Дожен заговорил на японском:

– В тренировочных залах мы упражняемся. Упражнения учат тебя. Есть «куитжутсу» – искусство стрелы и лука. Есть «джуижутсу» – искусство уступить. Есть «кенэкутсу» – искусство меча. Есть первый «дан», есть второй «дан», третий «дан», и так вверх, словно в лестнице, – он положил меч в ножны. – Искусство, которому я учу, не имеет лестницы. Для него нет тренировочных залов. Ты живешь. Или умираешь. Это единственный выбор.

19

Мистер Джерард обладал истинным даром перевоплощения. На глазах Леды он внезапно превратился в капризного инвалида, жалуясь пришедшему Шеппарду, что у него болит нога, начал отказываться выполнять указания врача и настаивать, что ему нужен свежий воздух и он хочет размяться.

Невзирая на вежливое предложение открыть все окна, поставить стул на террасу, выходящую на Парк Лейн, посидеть на лавочке в саду или же объехать в коляске вокруг парка, – все эти предложения были отвергнуты. Ему нужно упражняться. Он не привык сидеть дома и ничего не делать. Короче говоря, он хочет пройтись.

Поскольку он уже в течение трех дней встает и ходит по всему дому, никто не может его убедить, что он не в состоянии ходить по улице. Он хотел бы попросить леди Кэтрин сопровождать его. Шеппард пробормотал, что ее сиятельство и ее брат катаются на велосипедах с молодыми леди и джентльменами. Была послана записка к леди Эшланд, но пришел ответ, что она не собирается гулять по парку. Мистер Джерард бросил украдкой взгляд на Леду и сказал, что они поедут вдвоем, что не нужно ни лакея, ни чертовой коляски на колесах – боже мой, всего лишь пересечь улицу.

Переход на несколько менее изысканный язык шокировал Шеппарда. Леда не считала себя вправе одергивать шефа в присутствии слуг, она бросила на него укоризненный взгляд из коллекции взглядов мисс Миртл.

Невзирая на его травму, она не считала, что будет совершенно приличным для нее гулять с холостым мужчиной без сопровождения. Тем не менее, когда она осмелилась упомянуть, про это, она получила в ответ такой яростный взгляд, что даже Шеппард согласился. Возможно, мисс Этуаль сможет сопровождать его в этом коротком путешествии.

Итак, мисс Леда и мистер Джерард отправились на прогулку в парк. Они вошли в одни ворота, мистер Джерард быстро передвигался на костылях, а вышли из других. Здесь же, на углу он нанял четырехколесный экипаж.

Только сейчас она поняла, что все предшествующее было хорошо разыгранным спектаклем – прогулка была ему совершенно не нужна. Чувствуя, как в ней нарастает угрюмость, она выслушала его указания кэбмену. Старомодная карета загрохотала по Пикадили, стараясь держаться подальше от Букингемского дворца, вливаясь в поток экипажей на Стрэнд. Они пересекли мост, знакомый запах реки и уксуса коснулся ноздрей Леды.

Мистер Джерард наблюдал за нею. Она видела его лицо, он сидел напротив. Слабый бледный свет попадал сквозь грязноватое окно, и только иногда его золотые волосы поблескивали, если луч солнца пробивался сквозь облака.

– Вам не хочется возвращаться? – сказал он, нарушив молчание.

– Нет.

Он выглянул в окно. В этот момент свет упал на его волосы, которые зажглись холодным огнем.

– Вы нужны мне, – сказал он, – извините.

Она не хотела, чтобы он извинялся; она хотела, чтобы он нуждался в ней.

Карета замедлила ход. На его лице появилось выражение вызова и сомнения. Леда огляделась и увидела, что они находятся перед полицейским участком. Когда экипаж остановился, она схватилась за край сиденья.

– Готовы? – спросил он.

Ее пальцы еще крепче сжали сиденье.

– Что я должна сделать?

– Продолжать дышать, – сказал он с улыбкой, – и действовать по обстоятельствам.

– У вас нет плана?

– Разве можно предвидеть? – вопрос прозвучал мягко.

– Но… – она нервно сжала руки.

– Представьте, что мы кошки. Возможно, мы будем тиграми. А возможно, домашними кошками. Это не имеет значения. Когда придет время, мы узнаем, кто мы.

– Мистер Джерард, – прошептала она, – вы просто сошли с ума.

Леда хотела, чтобы он выбрал другое место. Но было очевидно, что во всей окрестности самое лучшее место для стоянки кэба, как раз напротив полицейского участка. Мистер Джерард не собирался ничего объяснять кэбмену, который с поклоном открыл дверь. С типичной холодностью господина он велел ему подождать – мистера совершенно не интересует, что может подумать кэбмен.

Она была в ужасе, тем не менее, когда мистер Джерард послал кэбмена в участок, чтобы тот вернулся с офицером. Она лелеяла слабую надежду, что ей удастся остаться незамеченной в карете, но шеф наклонился, держа дверь открытой, и предложил выйти. Стоило ей покинуть свое убежище» как глаза ее тут же встретились с изумленным взглядом сержанта Мак-Дональда.

– Мисс! – он бросился помочь ей выйти из экипажа, – Мисс, я так рад вас видеть. Мы боялись, что… – Он осекся, его удивление сменилось смущением, он выпустил ее руку.

– Добрый день, сержант, – сказал мистер Джерард, чуть покачиваясь на костылях. Кэбмен сделал шаг вперед, чтобы поддержать его, но это было ни к чему. Мистер Джерард уже твердо стоял на тротуаре, протягивая руку полицейскому.

– Это мой новый шеф, – быстро сказала Леда.

– Сэмьюэл Джерард, – сказал он, не обратив внимания на угрюмое лицо сержанта Мак-Дональда. Твердо пожал руку полицейского – из Гонолулу. Сэндвич Айленд. Здесь я живу на Парк Лейн.

– Я секретарь мистера Джерарда, – добавила Леда, боясь, что ее могут неправильно понять. И он ее не понял. Леда видела, как веснушки на лице Мак-Дональда выступили еще ярче.

– Секретарь, – повторил он ледяным голосом, не глядя на мистера Джерарда, – а вы неплохо устроились.

Тон, каким это было сказано, исключал многозначительность. Леда нервозно вздохнула, но прежде, чем она начала говорить, твердая рука мистера Джерарда взяла ее за локоть.

– Мисс Этуаль должна забрать некоторые принадлежащие ей вещи из комнаты, которую она занимала. Она предполагает, что могут возникнуть некоторые недоразумения между ею и ее хозяйкой по поводу этого. Я не стал бы вас беспокоить, но, как вы видите, я не могу обеспечить се безопасность в той мере, в которой мне хотелось бы. Не могли бы вы пойти с ней?

Прикосновение мистера Джерарда будто обожгло Леду. Он словно демонстрировал свое право собственности на нее, что подтверждало подозрения сержанта. У нее даже мелькнула мысль, что тот может просто напасть на ее шефа.

Большие руки полицейского только крепче сжали кожаный ремень,

– Я не знаю, сэр. Я должен поговорить с инспектором.

– Спасибо, – сказал мистер Джерард так, как будто дело уже было решено.

Сержант взглянул на Леду и пошел в участок.

– Он думает, я лгу, – воскликнула она в отчаянии.

– Но он вряд ли вас хорошо знает, не так ли? Мистер Джерард не отпускал ее руки.

– Но он думает…

– Так даже лучше, пусть думает.

– Нет! – в ужасе воскликнула Леда, когда увидела, что инспектор Руби спускается по ступенькам. – Пожалуйста.

Мистер Джерард отпустил ее руку. Он подался назад, установив приличное расстояние между ними.

– Мисс Этуаль, – приветствие инспектора было более теплым; он пожал руку мистера Джерарда, поздравил Леду с получением новой должности, посочувствовал ее новому шефу в связи с травмой и уверил всех, что с удовольствием пошлет Мак-Дональда вместе с ними, чтобы избежать каких-либо недоразумений с миссис Докинс. Обычное дело! Инспектор сам не мог покинуть участок, но когда двое мужчин отдалились, он сжал руку Леды и прошептал ей в самое ухо:

– Мисс, вы знаете, это все как-то неловко. Вы уверены, что поступаете правильно?

– Я секретарь мистера Джерарда. Он так добр со всеми.

Инспектор посмотрел вслед двум мужчинам.

– Очень красивый парень. Бедный старина Мак-Дональд, но он сам заслужил – сидел, как мешок, когда эта ведьма, его сестричка, набрасывалась на вас. Я ему так и сказал. Он просто места себе не находил, когда вы исчезли.

– Я уверена, что сержанту Мак-Дональду нет нужды заботиться по поводу моего благополучия, – при упоминании мисс Мак-Дональд ее лицо стало жестким.

– Он очень сожалеет, но берегите себя, мисс. Я знаю, что вы настоящая леди. Не наделайте глупостей. И что это за джентльмен, который нанимает секретарем девушку и катается с ней в закрытой карете?

– Очень хороший человек, – ей уже поднадоели эти постоянные подозрения. – Открытый кэб неудобен. Было бы трудно сойти, поэтому мистер Джерард нанял карету. Он мог бы вполне отпустить меня и одну придти и забрать мои вещи, разве не так? Я сомневаюсь, что чьи-либо шефы уделяли столько времени своим подчиненным.

– Да, – сказал инспектор, как будто речь Леды подтвердила его точку зрения. – Да, немногие. Извините меня, мисс. Но я хотел бы предупредить вас. Не удивляйтесь, если он попытается ухаживать за вами, если он этого еще не сделал.

Леда вся закипела яростью.

– Конечно, инспектор, – прошипела она, – я даже не знаю, как вы можете говорить такие вещи. Я могу сказать вам, что он очень влиятельный человек и искренне предан девушке из блестящей семьи, которая знает его всю свою жизнь. Он собирается сделать ей предложение. Я очень сомневаюсь, что у него столь низкие мысли, которые тревожат всех в этой округе! – Она направилась вслед за своими спутниками, затем повернулась и выпалила, – кроме того, у него сломана нога!

– Не такое уж это препятствие для решительного человека, – со знанием дела сказал инспектор Руби.

– Прощайте, – твердо сказала Леда, подхватила свои юбки и побежала догонять шефа.

Две кошки. Леда понятия не имела, как себя вести. Она не предполагала, что мистер Джерард пригласит полицейского сопровождать их к месту преступления. Она начинала подумывать, что, может быть, у него и вправду голова не в порядке, что напугало ее еще больше, поскольку она теперь неразрывно связана с его планами. Хорошо еще, если в конце концов удастся избежать виселицы.

Вот что получается, если свяжешься с мужчиной. Они уж слишком любят приключения, воображают себя то тиграми, то дикими кошками, а лучше бы сидели дома со своими переломанными ногами, тихонечко отдыхали и слушали чтение вслух. У Леды очень хороший голос. Она прекрасно читает вслух. С удовольствием занялась бы этим.

А вместо того, ей дрожащим голосом приходится здороваться с миссис Докинс.

– Ага, вернулась? – хозяйка дома выплыла из своей гостиной на стук в дверь. – Я думала, что ты, мисс Туда-Сюда… Привела мужчину? Добрый день, сэр…

Ее дружелюбность резко сошла на нет, когда она увидела сержанта Мак-Дональда.

– А это зачем?

Сержант выглядел все более угрюмым, уголком глаза следя за Ледой, чувствуя себя обвинителем. Девушка намеренно не обращала на него внимания. Он не лучше своей сестры, готов делать необоснованные заключения. Леда сказала себе, что очень рада увидеть, наконец-то, его в истинном свете.

Но все равно это было унизительно. Миссис Докинс прямо не сказала, что мистер Джерард наносил визит Леде, но девушка опасалась, что это выплывет наружу.

– Мисс Этуаль пришла забрать свои вещи, – тон мистера Джерарда исключал возможные фамильярности со стороны миссис Докинс. Он протянул ей свою шляпу, как будто принимать шляпы – обычное занятие миссис Докинс, поскольку она только на это и годится. Такой жест несколько развеселил Леду.

– Свои вещи! – хозяйка подбоченилась. – Я очень сожалею, но мисс Этуаль оставила только грош в калоше, исчезла, не сказав мне ни слова о своих вещах. Она все забрала с собой.

– Неправда! – воскликнула Леда. – Я ничего не взяла.

– Тогда почему в комнате пусто, как в серванте вдовы, и за нее не заплачено? Уж я-то ничего не брала!

– Я заплатила! – закричала Леда. – Было оплачено по пятницу.

– И у вас есть расписка? – спросила миссис Докинс.

– Да вы же никогда их не даете!

– Конечно, нет. Потому что вы никогда не платите, мисс Кружевные Панталоны. Я знаю вас, как свои пять пальцев. Если что и осталось, то я полагаю, у меня есть право восстановить справедливость, продав те мелочи, которые вы забыли, когда улетали отсюда. Разве это не законно, сержант?

Тот пожал плечами:

– Все зависит от обстоятельств.

– И вы продали зеркало и расческу? – взволнованно спросила Леда. – Это же туалетный набор мисс Миртл, если бы я…

– Я велела Джему Смолетту забрать все и получить, что причитается. Все вместе и двух бобов не стоило, – проворчала миссис Докинс. – Не знаю я ничего о серебряном наборе.

– Вы знаете, что он был серебряный, – сказал мистер Джерард.

– Туалетный набор… серебро, а что еще? – спросила хозяйка требовательным тоном.

– Черепаховая кость. Слоновая. Деревянная ручка и многие другие материалы, – разумно ответил мистер Джерард. – Когда он украл набор?

Миссис Докинс замахала руками:

– Украл! Да что вы говорите! Я только знаю, что она не оставила плату.

– Сколько? – он оперся на один костыль и достал портмоне из кармана. – Я заплачу. Миссис Докинс подошла ближе.

– Двадцать шиллингов в неделю с леди, которая развлекает посетителей.

– Я никогда не развлекала посетителей!

– Но, мисс, я же собственными глазами… Мистер Джерард прервал хозяйку:

– Поскольку вы уже продали туалетный набор, то сколько я должен вычесть?

Двойной подбородок миссис Докинс заколыхался, пока она прикидывала. Все ясно понимали, что ей хочется получить все двадцать шиллингов.

– Вы не помните? – спросил мягким, хорошо контролируемым голосом мистер Джерард.

– Не больше двух бобов, то есть шиллингов, так я сказала, – пробормотала она.

– Вы плохо считаете, миссис Докинс? – его голос походил на урчание тигра – большого, сонного, все еще вежливо мурлыкающего, но уже начинающего бить хвостом.

– Краска, всего лишь краска, – она, как завороженная, смотрела на готовое исчезнуть в кармане портмоне, – не настоящее серебро.

Мистер Джерард бросил взгляд на Леду:

– Я не уверен, что вещи взяты. Идемте наверх.

– Нет-нет, не стоит, ты не заплатила… у вас нет права входить в комнату.

– Я заплатила! Вы сами взяли мои деньги с умывальника!

Мистер Джерард не принимал участия в разговоре, он просто начал подниматься на костылях по лестнице. Миссис Докинс попыталась схватить его за локоть, но он сделал резкое движение, избавляясь от ее пальцев, и она упала, перегнувшись через перила. Раздался даже какой-то стук.

– О, моя нога! Колено сломано! Мистер Джерард оглянулся:

– Извините! Я ударил вас?

– Где? Где представитель закона? Помогите сесть! – она уцепилась за Леду и сержанта Мак-Дональда. Они подвели ее к стулу. Она упала на него с громким стоном.

– Возможно, теплой воды? – предложил мистер Джерард. – Это то, что рекомендовал врач мне.

– Не надо теплой воды, – грубо сказал сержант. – Она и так очухается. Эй, мисс, я не могу здесь проболтаться весь день! Нет вам нужды взбираться наверх, мистер, с вашими переломами.

Леда беспомощно посмотрела на мистера Джерарда, но тот только дал полицейскому пройти мимо. Он не поблагодарил сержанта за услугу, но вряд ли предложение Мак-Дональда было учтиво сформулировано.

– Мисс! – сказал сержант, дожидаясь ее на лестнице. Леда подобрала юбки и начала взбираться наверх.

Она оглянулась, стоя на лестничной площадке, сквозь подпорки перил бросила взгляд на мистера Джерарда, который изучал свою повязку на ноге.

Леда и сержант Мак-Дональд добрались до верхнего этажа. Он откровенно зависал над ее плечом, пока она рылась в кошельке, нашла ключ и отперла дверь. Леда чувствовала его дыхание.

Со скрипом дверь отворилась. Леда вошла в комнату, которая была совершенно пуста, как и обещала миссис Докинс – только кровать, стол и стул.

Что дальше? Где ее пальто, таз, корзинка со швейными принадлежностями? Ничего, а если к этому прибавить зеркало и расческу мисс Миртл…

И зачем же мистер Джерард послал ее сюда? Явно у него была какая-то причина. Он ведь пытался подняться сам, но не слишком стремился. Возможно, так просто устранив миссис Докинс, он хотел, чтобы Леда увела сержанта? Пока он будет решать свою мистическую задачу, неведомую ей.

– Я просто не могу поверить, мисс, – напряженным тоном сказал сержант Мак-Дональд.

Она резко обернулась и посмотрела ему прямо в лицо:

– Я тоже! Все мои вещи!

– Мне наплевать… – он схватил ее за руку. – Я не дам ни гроша за ваши вещи! Я не могу поверить, что моя сестрица была права касательно вас!

– Ваша сестра, – повторила Леда, отступив от него.

– Я думал, вы – честная девушка, – его голос стал страстным, лицо покраснело. – Я ждал. Я относился к вам с уважением. Я хотел жениться на вас!

Она высвободила руку:

– Я – честная девушка, сержант! Я не желаю, чтобы вы говорили обо мне гадости!

Он сжал ее плечи двумя руками так сильно, что ей стало больно.

– Это – первый раз? Вы были с мужчиной раньше?

– Отпустите меня! – кровь застучала у нее в висках, но она не могла вырваться.

– Мэри предупреждала меня. Но пока я не убедился собственными глазами! – он тяжело дышал, прижимал Леду к своей груди.

– Вы забываетесь! – закричала Леда. Она пыталась выскользнуть, но его объятие только становилось крепче. Он наклонил лицо, Леда в панике пыталась отстраниться. Она должна кричать, она чувствовала, что должна… – Сержант! – она тяжело дышала, отодвигая лицо. – Отпустите меня!

– Отпустить! Чтобы вы ушли с ним! Он прекрасен, как сам грех, и столь же порочен! Знаю я таких! Да и таких, как вы, тоже! А простые человеческие чувства – вам на них наплевать? Только собственная выгода – это еще Мэри говорила.

– Сержант Мак-Дональд! – Леде удалось выскользнуть. Она увидела мистера Джерарда на пороге и невольно издала крик облегчения и испуга.

Появившийся ничего не сказал. Он только исподлобья смотрел на сержанта. Мистер Джерард соединил два костыля, держась за косяк, поставил их у стены.

– Вы хотите драться? – решительно спросил сержант. Он сделал шаг в сторону мистера Джерарда, сжимая кулаки. – Я покажу вам, красавец, хромой вы или нет! Так вы этого хотите?

– Не совсем, – тихо сказал мистер Джерард.

Леда видела теперь тигра, готового к прыжку, напряженного, но пока еще с невыпущенными когтями.

А ведь сержант ничего не знает! Она почувствовала легкий испуг – тот только пыжится и явно не видит опасности. Она быстро задышала, когда сержант сделал рывок…

Мистер Джерард, казалось, прошел сквозь полицейского, как проходил сквозь стену. На какое-то мгновение сержант задержался в дверях, но потом упал на лестничной площадке, уцепившись за подпорки перил, чтобы не скатиться вниз. Мистер Джерард занял место между ним и Ледой.

Она услышала скрип форменных башмаков и тяжелое дыхание. Леда растирала затекшие плечи. Она выглянула из-за мистера Джерарда. Сержант появился в дверях.

– Я бы женился на вас! Невзирая на Мэри и все остальное! А спросите, что предложит он!

Леда почувствовала, что у нее скривился рот, слезы готовы заструиться по щекам, нервы на пределе.

– Нет, – тихо сказала она, – вы даже слова не сказали в мою защиту! Уходите!

– Он же негодяй! Мисс, взгляните на него! Таких типов видно за милю! Взгляните! Все, что есть низкого и постыдного – это он! Вы думаете, он красив, а он – подонок! Вы скоро узнаете, зачем ему понадобились! – Он взялся за притолоку. – Ах, мисс, черт с вами, с вами обоими! – Он развернулся и зашагал вниз по лестнице.

Эхо шагов все удалялось. Мистер Джерард застыл, глядя сквозь открытую дверь, затем он повернулся к Леде. Взгляд его был странен, казалось, что он какое-то время не мог ее узнать. Он стряхнул с себя наваждение, облокотился о стол, согнув ногу в колене, затем, опершись руками о стол, залез на него. Поднялся во весь рост, стараясь не упасть на сломанную ногу, потянулся к чердачной балке. Он поднял обе руки вверх, затем через мгновение неожиданно спрыгнул со стола, приземлившись на одну ногу. Когда он вновь стоял на полу, то у него в руках был пакет длинной узкой формы. Она уставилась на него, но он не дал ей времени на раздумья.

– Под юбку, – тихо сказал он, протягивая ей предмет.

– Что? – Он не ответил, но притянул ее к себе, опустился на одно колено и начал поднимать платье, ниже каркаса. Леда вскрикнула, но быстро прикрыла рот рукой. Она резко схватила пакет, встряхнув юбкой.

– Я сама, – прошептала она.

Он поднялся, взгляд его был непроницаем. Отвернулся, опершись на угол стола для поддержки, и сделал шаги в сторону костылей. Миссис Докинс что-то кричала внизу. Трясущимися руками Леда подняла юбки, стараясь спрятать тяжелый пакет, но в то же время следя, чтобы мистер Джерард смотрел в другую сторону. Он не смотрел на нее, взял костыли и неторопливо стал спускаться по лестнице.

Не в состоянии успокоиться, Леда приоткрыла пакет. Внутри сверкнула золотая рукоять меча. Леда была в панике, как он может быть здесь, если он должен быть в полиции?

Сумасшедший. Этот человек вправду сумасшедший. Торопливо она пристроила пакет в проволочном каркасе своего тюрнюра, а веревочку, обвязывающую пакет, прикрепила к своей талии, что удалось не без труда. Ей даже пришлось снять одну перчатку, чтобы справиться с веревкой. Вещь была не такая уж легкая, и она боялась, что веревка не выдержит. Леда сделала шаг, меч ударил ее по ногам, ей пришлось передвинуть его и откинуть немного назад, к шелковой юбке. В это время миссис Докинс вопила внизу, что она не позволит никому заниматься любовью там, наверху, прямо у нее под носом.

Леда одернула юбки и заторопилась вниз по лестнице. Мистер Джерард уже спустился и беседовал с хозяйкой. Когда Леда достигла первого пролета лестницы, он наклонился к миссис Докинс, и сцена была в чем-то пугающая: хозяйка медленно опускалась в удобное кресло, ее глаза не отрывались от лица мистера Джерарда. Он продолжал говорить, когда Леда прошла мимо него, а она не собиралась задерживаться и выслушивать то, что он говорит своим низким и пугающим голосом.

Она направилась прямо к двери, натягивая перчатку, и быстро вышла на улицу.

– Сэр сейчас подойдет, – сказала она ожидавшему кэбмену, сама открыла дверь, войдя в карету с той стороны, которая не видна от полицейского участка. Она уселась на обшарпанное сиденье, чувствуя тяжесть металла у бедра, расправила юбку, стараясь придать ей естественное положение, но изогнутый конец меча несколько выдавался вперед и создавал впечатление странной опухоли на колене.

Появился мистер Джерард. Кэбмен протянул костыли внутрь кареты, когца шеф занял свое место. Дверца закрылась. Кэб покатил, чуть вздрагивая на мостовой. Леда закрыла лицо рукой, внезапно почувствовав, что она тоже охромела. Она сделала несколько ритмических вздохов и произнесла:

– О боже!

Мистер Джерард смотрел на выступ ее юбки. Леда нажала на выпирающий конец меча.

– Я думал, он у вас сзади, – мягко сказал он.

– Откуда я знала, как лучше? – она вновь одернула юбку. – А что нам с ним делать? Я думала, полиция нашла его.

– Как видите, нет.

– Но в газетах…

– Это интрига, но может быть, есть и копия. Честно говоря, я не знаю. Думаю, кто-нибудь решил из дипломатических соображений опубликовать эту фальшивку, чтобы избавить от неприятностей Королеву. – Он передернул плечами. – Не имеет значения. Я сделал, что хотел.

– Для меня все это какие-то восточные тайны. А что делать теперь?

– Отнесете его в свою комнату. Есть там какое-либо место, куда не заглянет горничная? Только до утра?

– В мою комнату?

– Может быть, вы хотите передать мне сейчас? Я постараюсь спрятать его под повязкой, но это не лучший вариант.

Леда сама понимала, что вариант далеко не лучший, но не поднимать же ей сейчас юбки и не отвязывать меч, когда он смотрит на нее. Она нахмурилась, глядя на проплывающие дома за бледноватым окном.

– Я думаю, можно спрятать под туалетным столиком, который накрыт скатертью, но утром будет уборка.

– Я до утра заберу его.

Она быстро посмотрела на него:

– Как?

Уголок его рта слегка изогнулся, но это не было похоже на улыбку. Казалось, он погрузился в себя, в свои мысли, даже оставаясь на расстоянии двух футов от нее.

Леда издала слабый стон. Какой это ужасный человек, сколько неудобства, к тому же он вор, а теперь он еще собирается пробраться в ее спальню посреди ночи, чтобы забрать украденное.

– Вы за меня? – спросил он.

Леда прижала пальцы к переносице и кивнула.

– Мисс Этуаль, – мягко сказал он. – Вы замечательная леди.

Этим вечером семья обедала дома, и как оказалось, для Леды тоже было приготовлено место за столом. Мистер Джерард остался в своей комнате, заявив, что прогулка по парку его очень утомила.

Это показалось Леде весьма правдоподобным. Ей было отведено место рядом с леди Эшланд. Справа от салфетки ее сиятельства стояла блестящая черная чаша на хрустальной тарелке. Наверху лежал небольшой кусок черного шелка, на котором поблескивало серебряное кольцо без особых украшений. На тарелке лежала также горсть ароматизированных опилок.