Текст книги "Цветы в Пустоте. Книга 1"

…и в обмен на свободу у него заберут жизнь.

Что-то с силой рвануло его сзади, выдергивая из сияющего плена, и он без сил повис в знакомых руках. Секунду спустя память начала возвращаться, как и зрение. Он осознал сразу несколько значимых вещей. Во-первых, он был жив, что уже немаловажно. Во-вторых, его спас Аргза, который сейчас обеспокоенно заглядывал ему в лицо и, кажется, что-то спрашивал. И в-третьих – ошейник все еще был на нем, целый и невредимый, а магии в теле по-прежнему не ощущалось.

– Тебя ни на минуту нельзя оставить одного, да? То ты за моей спиной участвуешь в бунте, то чуть не приносишь себя в жертву Демоническому Кристаллу. Что еще ты можешь учудить, моя богатая на сюрпризы пташка? Пожалуй, теперь я тебя вообще никуда не отпущу. Будешь со мной ежесекундно. Жаль: я-то надеялся, что ты уже взрослый мальчик и умеешь себя хорошо вести в мое отсутствие.

Это Аргза говорил ему уже потом, когда они оба снова были на корабле, когда Сильвенио уже пришел в себя, как следует отогретый в горячей ванне, и стоял перед пиратом в кабине управления.

– Простите, сир, я просто… – Он замолчал, не зная, какое оправдание не вызовет у варвара еще большей злости.

– Просто что?

Он неловко пожал плечами:

– Просто боялся остаться с вами, сир. Боялся, что если не использую этот шанс, то буду потом жалеть.

Аргза посмотрел на него. Глаза у него были темнее обычного, и снисходительная усмешка, застывшая на губах, глаз совсем не касалась.

– Да ты у меня, оказывается, тот еще бунтарь, а? А был такой тихий, такой послушный… – Пират хмыкнул и протянул ему круглую чашу с какой-то мутной жидкостью. – Пей.

Сильвенио закусил губу:

– Это яд?

Аргза кивнул, и, для того чтобы задать следующий вопрос, Сильвенио пришлось собрать в кулак всю свою волю:

– Я умру, милорд?

– Умер бы через два месяца, но я дам противоядие через двенадцать дней. Твой организм не успеет пострадать. Пей.

Сильвенио молча принял чашу из его рук и начал пить. С первым же глотком горло обожгло болью, как будто он опрокинул в себя стакан кипятка, хотя жидкость была прохладная. До дна ему допить так и не удалось: в какой-то момент боль перекинулась по всему телу, и чаша просто выпала из сведенных судорогой рук. Задыхаясь, он рухнул на пол, едва успев зацепиться за подлокотник кресла пирата обеими руками, чтобы не разбить в падении голову. Ноги его не держали.

– Тише, тише. – Аргза обхватил его лицо широкими ладонями и потянул на себя. – Тебе еще двенадцать дней с этим справляться. Этот токсин воздействует в основном на нервные узлы и на мозг, так что ты не сможешь включить Контроль. Потерпи, ладно? Уверен, ты понимаешь, почему я это делаю.

– Да… да, сир, понимаю… – говорить становилось все труднее с каждым вздохом.

– Ты не должен больше пытаться сбежать.

– Да, сир…

– Рад, что ты понимаешь. Иди полежи. Завтра возвращаешься к работе.

Потом его существование до краев наполнилось непрекращающейся болью. Больно было двигаться, больно было есть, больно было прикасаться к чему-то, даже собственная одежда причиняла боль. Казалось, все нервные окончания, имеющиеся в его теле, горели адским пламенем, и ему все чудилось, будто эти окончания – миниатюрные фитили, а он – ходячий динамит, который должен вот-вот взорваться. Но взрыва все не происходило, боль продолжала терзать его, не оставляя больше места ни для одного ощущения в его нынешней жизни. Работал он теперь с большим трудом и пару раз даже терял сознание, а болевой шок все так и не наступал – у его мозга из-за токсина перегорели предохранители. Боль стала почти фоном, заставляя его видеть мир сквозь расплывчатую красную пелену.

Одно преимущество, однако, здесь все же было – из-за боли он не мог думать ни о Джерри, ни о каких-либо новых попытках побега, вообще ни о чем.

На пятый день наказания Сильвенио сидел в корабельной библиотеке и пытался прочитать одну и ту же страницу вот уже два часа подряд – глаза словно кислотой разъедало изнутри, и никак не получалось сосредоточиться. Обычно такие приступы, к счастью, проходили довольно быстро, но во время них невозможно было заниматься чем-либо в принципе. В конце концов он закрыл книгу и, тяжело дыша, вцепился в подлокотники кресла, пытаясь просто переждать, пока боль не опустится до терпимого предела.

Приоткрылась дверь, и раздались знакомые шаги. Тяжелые ладони легли сзади на его плечи. Он запрокинул голову, чтобы посмотреть в нависшие над ним глубокие черные глаза.

– Больно, – прошептал он с отчаянием, не вполне соображая, что и кому говорит. – Так… так больно… не могу… больше…

Черные глаза на миг исчезли из его поля зрения, и он в изнеможении опустил веки. Что-то тихо звякнуло, а потом его лицо обхватили те же ладони, которые только что лежали на плечах; губ коснулось что-то горячее, влажное. Он ощутил запах миндаля и какой-то лекарственной травы. Открыв глаза, он увидел склоненное над ним лицо варвара.

«Противоядие, – донеслось до его мыслей. – Открой рот».

Он открыл, и Аргза припал своими губами к его, вливая ему в рот лекарство. Вместе со спасительной жидкостью по телу разливалось долгожданное облегчение, боль отступала, и Сильвенио потянулся к нему, стараясь не упустить ни капли.

Это был их первый настоящий поцелуй, и он случился только через десять лет после их знакомства. Их первый поцелуй был горьким и жадным, каким-то безнадежным и совсем чуть-чуть нежным, каким обычно бывает разве что последний.

Сильвенио молча смотрел на него снизу вверх, автоматически сражаясь с внезапно одолевшей его сонливостью.

– Я добавил в противоядие немного снотворного, – объяснил Аргза, гладя его по щеке. – Так тебе будет легче. Спи.

Глаза неумолимо слипались, и сопротивляться этому было бесполезно. Где-то под веками угнездилась блаженная прохлада. Сильвенио уснул почти мгновенно, убаюканный снотворным, отступающей болью и неожиданной лаской.

Проснулся он от легкой щекотки в волосах и ощущения мягко скользящего по векам света. Он лежал в постели Аргзы, уже раздетый и отдохнувший, свернувшись в уютный клубок, а пират лежал рядом, опираясь на локоть, и перебирал его волосы с задумчивой улыбкой.

– Лучше? – спросил Аргза, увидев, что он проснулся.

Под его пальцами по коже бежало неясное тепло. Сильвенио, изрядно намучившийся за последние дни, поймал себя на том, что эти прикосновения ему до безумия приятны. Хотелось лежать так до тех пор, пока проклятый корабль не развалится на части. Аргза касался его аккуратно, бережно, успокаивающе пропуская сквозь пальцы ворох его волос: Сильвенио ощущал себя прирученным зверьком.

Забыть бы еще, что эти ласковые руки и эта теплая улыбка принадлежали убийце.

– Лучше, – отозвался он через какое-то время. – Да, определенно лучше. Глаза еще немного болят, но, думаю, это быстро пройдет. – Он помолчал и добавил совсем тихо: – Не то чтобы я был против, совсем наоборот, но… могу я спросить, почему вы прервали наказание раньше названного вами срока, сир?

– Ты жалко выглядел. Мне не понравилось.

На самом деле теперь Сильвенио смутно припоминал, что в тот момент, когда их глаза в библиотеке встретились, во взгляде пирата что-то неуловимо дрогнуло. Будто ему… неприятно было видеть своего помощника в таком состоянии? Хотя нет, слово «неприятно» здесь неуместно, это было что-то другое… более глубокое…

В ту секунду пират, откровенно говоря, имел такой вид, словно бы он сам наглотался яда. Словно ему было невыносимо на это смотреть.

– Спасибо вам… правда, спасибо… это было ужасно… я не думаю, что выдержал бы все двенадцать дней… спасибо…

– Не убегай больше. Мне не нравится тебя наказывать, Лиам. Совершенно не нравится. Не доводи меня, хорошо?

Он кивнул, прикрыв глаза.

– Да, милорд. Я больше не буду. Обещаю.

Они немного полежали так, в молчании. Потом Сильвенио вспомнил:

– Вы вчера… поцеловали меня. Я думал, вам это неприятно.

Аргза хмыкнул и притянул его к себе ближе.

– Просто не в моих привычках целовать того, кто заведомо не ответит. Это скучно. Но ты вчера ответил, и еще как. Думаю, это станет нашей постоянной практикой.

В доказательство своих слов он склонился к нему и поцеловал еще раз, теперь уже требовательно. Сильвенио растерянно приоткрыл рот и на пробу лизнул края ровных крепких зубов, не сопротивляясь и пытаясь проанализировать ощущения. Вчера он был не в том состоянии, чтобы оценивать, насколько ему нравится это новое занятие. Оказалось, что вполне себе нравится – если опять же забыть о том, кто этот человек и что он сделал.

Иногда, стоило признать, Аргза казался почти нормальным. Почти приятным. Почти человечным. А ведь было бы куда проще, если бы он всегда оставался тем жестоким монстром, каким его знал весь остальной мир. Потому что тогда, по крайней мере, Сильвенио не испытывал бы от его поцелуев этой неуловимой горечи.

Он отстранился и хотел было слезть с кровати, но Аргза цепко ухватил его за запястье и вернул обратно в свои объятия, уткнувшись подбородком в затылок.

– Куда это ты собрался?

– Я хотел принести вам завтрак, сир… нельзя?

– Нельзя. Сегодня у тебя выходной.

– А вы?…

– И у меня тоже, разумеется. А что люди делают в выходные?

Сильвенио серьезно задумался:

– Согласно статистике, большинство потомков жителей Старой Земли предпочитают несколько общепризнанных видов деятельности в выходные, такие как…

– О, заткнись. – Ему достался беззлобный тычок в спину. – В выходные люди прежде всего хорошенько высыпаются. Потом посмотрим.

И варвар, как всегда, мгновенно отрубился, что стало понятно по выровнявшемуся дыханию и по тому, как быстро расслабились его мышцы. Сильвенио хотел было сказать, что, в общем-то, уже и так достаточно спал, но вырваться из железной хватки Аргзы, даже спящего, было весьма и весьма проблематично. А потому он только устроился в кольце его рук поудобнее, прижавшись лбом к шее, и вновь закрыл глаза, уверенный, что, конечно же, не сможет сейчас уснуть. Чтобы хоть как-то скоротать время, он начал считать вдохи и выдохи пирата: раз, два, три… четыре… десять…

Он проснулся во второй раз уже от внезапного холода – это Аргза вылез из постели раньше его и теперь неспешно одевался. Судя по ощущениям, проспали они не меньше шести часов. Лишившись источника тепла, у которого так сладко пригрелся, Сильвенио завернулся в одеяло плотнее и с молчаливым вопросом посмотрел на пирата, сонно моргая.

– Поднимайся. – Аргза бросил ему на кровать его серые брюки. – Мы идем гулять.

«Гулять», как выяснилось, в переводе с его непонятных намеков означало: приземлиться на планету с минимальным населением вдали от всех жилых построек, а потом зайти в лес так далеко, чтобы гигантский паукообразный корабль полностью исчез из виду за пологими холмами.

– Могу я спросить, куда мы идем, сир? – Сильвенио с трудом заставил себя оторваться от разглядывания окрестностей и тронул пирата за локоть свободной рукой.

Свободной – это потому что другую его руку Аргза крепко держал в своей ладони, таща его за собой, как на буксире. Видимо, он твердо намерен был и впрямь не отпускать его больше ни на миг. Что ж, хорошо хоть на цепь не посадил – и на том спасибо. И еще хорошо было, что легконогий эрландеранец без труда успевал за широким шагом варвара, а то бы эта странная прогулка и вовсе превратилась в забег на спринтерские дистанции с повышенной сложностью, учитывая, какие непроходимые тропы тот порой выбирал.

– Откуда мне знать? – отозвался варвар на удивление беспечно.

Сильвенио покосился на него с недоверием: обычно Аргза всегда знал, куда идти. Даже если раньше он в каком-то месте не бывал, все равно обычно сразу же намечал цель пути и двигался к ней наиболее удобным маршрутом. Теперь же тот вытворял что-то из ряда вон выходящее. Забрался зачем-то в лес, вел путаными петляющими тропами, а теперь еще и так легко признался, что понятия не имеет, куда они все-таки идут. Немыслимо.

– Ладно, – Сильвенио кивнул, но не удержался от еще одного вопроса: – А зачем мы вообще здесь?

Аргза неопределенно хмыкнул и на этот раз не ответил. Весь его вид говорил о том, что последний вопрос он счел сугубо риторическим. Какое-то время они так и шли молча, не разбирая дороги, и Сильвенио, честно говоря, уже не особенно хотелось выяснять, куда и зачем они так упорно продираются. Лес действовал на него как хорошая доза успокоительного: шелест листвы, ломкий треск сухих веток под ногами, журчание воды где-то неподалеку, ленивое пение птиц – все эти звуки складывались в незатейливую мелодию, которая лилась, казалось, не в уши, а через все его существо. Когда же из-за ближайших кустов послышалось невнятное, но угрожающее рычание, Аргза только оскалился как-то чересчур радостно и активировал на одной руке неизменные когти.

– Не трогайте зверей, пожалуйста, – попросил Сильвенио тихо, не желая обрывать постепенно завладевающую им приятную легкость еще одной резней.

И, к вящему его удивлению, Аргза послушался. Убрал когти и продолжил путь как ни в чем не бывало, но от него разило такой уверенностью и спокойной силой, что никто из хищников так и не посмел преградить им дорогу. А может быть, у хищников нашлась просто добыча поинтереснее и повкуснее двух людей, зачем-то зашедших в их царство.

Густые заросли можжевельника и еще каких-то кустов, пришедшие на смену тесным рядам вековых деревьев, неожиданно вывели их к мелкому обрыву, под которым за полоской сплошь покрытого высокой травой берега плескалось в солнечных лучах небольшое прозрачное озеро. Аргза помог Сильвенио спуститься и, только оказавшись на берегу, позволил себе наконец отпустить его руку, чтобы объявить, что здесь они и остановятся. Сильвенио опустился на траву, скинув обувь. Земля под ногами ощущалась как великое множество отдельных песчинок, и с непривычки – все-таки на природе ему приходилось бывать в последние годы слишком редко – было ужасно щекотно. Сильвенио зажмурился почти машинально, чувствуя, как губы сами собой, словно только того и ждали, складываются в непрошеную улыбку. После недавней пытки ядом, когда он заживо сгорал изнутри, такие простые и обыденные ощущения вроде щекотки, ветра на коже и скользящих сквозь него потоков солнечного света казались чем-то запредельным, почти нереальным, как один большой глоток кристально чистой ледяной воды после скитаний по пустыне.

Рядом послышался шорох. Сильвенио открыл глаза как раз в тот момент, когда Аргза, сбросив и шубу и штаны, с разбегу нырнул в озеро: поднявшийся столп брызг окатил Сильвенио с ног до головы. Брызги были ледяные, как будто озеро не нагревалось каждый день вовсю сияющим солнцем, и Сильвенио вздрогнул, невольно вспомнив тот самый «живой лед», который его чуть было не убил. Аргза, не заметив, скрылся под слепящей бликами гладью воды. С минуту Сильвенио бездумно ждал, пока он вынырнет, рассеянно пересыпая в ладонях влажный песок, в достатке имевшийся под примятой им травой.

Воспоминание о недавних событиях было совсем мимолетным. Настроение у него неуклонно повышалось: и токсин, и сам побег, и Демонический Кристалл, и даже огромный уродливый паук из прочнейшего металла, ожидающий их вместе с запахом смерти и заметно присмиревшими после памятного бунта рабочими, – все сейчас походило на какой-то далекий кошмарный сон. Настоящими казались только легкомысленно-желтое небо над головой с зелеными барашками кучевых облаков, резь в глазах от непривычного обилия солнечного света, мягкая трава под ногами, плеск воды и звуки леса, наполнявшие нагретый теплый воздух. Он хорошо помнил это чувство единения со всем миром еще из оставленного за бесконечной чередой несчастий детства, когда для него еще не существовало ничего ужасного и злого, когда весь мир был его колыбелью и дружеским плечом, когда ветер шептал ему сказки далеких стран, а звезды так заманчиво обещали несбыточное…

– Чего ты там сидишь, Лиам? – Варвар вынырнул наконец на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, и широко ему улыбнулся. – Иди сюда.

Сильвенио с сомнением огляделся по сторонам.

– Я не привык раздеваться в общественном месте, сир, а запасной одежды я не взял, и…

– Дьявол, Лиам, ты невыносим! – Пират расхохотался так громко, что распугал снующих над противоположным берегом мелких птиц. – Здесь никого нет. Кто, по-твоему, может проходить здесь мимо?

– Люди, сир.

– Да? Ну и черт с тобой, ужасный ребенок! – И тот снова скрылся под водой.

А потом, еще через несколько минут, он все-таки вынырнул окончательно и вылез на берег. Уселся рядом на траву, подставив лицо солнечным лучам и улыбаясь все так же довольно. Сильвенио внезапно понял, что Аргза и сам получает от этой прогулки явное наслаждение независимо от мотивов, сподвигших его на этот «поход». Здесь, в глубине леса, вдали от цивилизации, вдали от корабля, они действительно были совсем одни. Варвар как будто ощущал себя в родной стихии. Сильвенио тогда еще подумалось: что же могло заставить его, полузверя, выросшего в дикости, довольствующегося первобытными желаниями и утолением своих минутных страстей, однажды обратить взор в холодную черноту космоса?

Аргза провел ладонями по волосам, облепившим его лицо подобно черным водорослям. Убрал мокрые пряди со лба. Затем вдруг опрокинул Сильвенио на спину, нависая над ним сверху и прижимая его руки к земле. Желание, вспыхнувшее в его глазах, было настолько очевидным, что спрашивать о его намерениях было излишне. Сильвенио закрыл глаза, подумав с тоской, что, наверное, ради этого все и затевалось. Это было бы вполне в духе Паука.

Но – нет. Ему достался только быстрый поцелуй: губы у пирата были тоже мокрые и почти прохладные, а язык – по-прежнему горячим. У Сильвенио после этого поцелуя остался во рту привкус чистой озерной воды.

– Ты как хочешь, а я все-таки затащу тебя в воду, – зловеще пообещал ему Аргза со смешком и отстранился.

Так незаметно прошел весь день. К кораблю они возвращались уже в поздних сумерках, оба насквозь мокрые (пират его в итоге, разумеется, действительно затащил купаться, причем прямо в одежде), усталые и голодные.

Перед тем как подняться на трап корабля, Аргза остановился. Вместе с ним пришлось остановиться и Сильвенио, которого на обратном пути точно так же тащили за руку, как маленького.

– Тебе понравился этот выходной? – спросил варвар зачем-то.

Сильвенио улыбнулся ему – впервые за долгое-долгое время улыбнулся по-настоящему.

– Да. Очень понравился, сир.

В подтверждение своих слов он даже приподнялся на цыпочки и просительно потянул на себя варвара за плечи, а когда тот наклонился – благодарно коснулся губами его щеки. Аргза, однако, вовремя повернул голову, превращая это в очередной «настоящий» поцелуй, и прижал его к себе крепче. Надо признать, к четвертому разу Сильвенио уже почти научился целоваться, и он был уверен, что его и этому нехитрому искусству скоро обучат в полной мере. Аргза Грэн ни одно дело не бросал на половине.

– Могу я надеяться на повторение таких прогулок? Мне бы очень хотелось… делать это почаще. Я хотел бы больше бывать в таких местах.

Аргза взъерошил ему волосы и легонько подтолкнул в спину по направлению к кораблю.

– Посмотрим на твое поведение, пташка.

За ними уютно сомкнулась вечерняя тишина.

[Запись в бортовом журнале номер LH0NF807490_003:]

«Я надеюсь, тебе сейчас хорошо, где бы ты ни оказался, мой друг. Я надеюсь, что ты нашел покой, которого тебе не хватало при жизни. И я надеюсь… я надеюсь, что ты меня простишь. Мне придется жить дальше. Мне придется тебя отпустить. Я не способен его ненавидеть».

[Запись удалена.]

Глава 8
Магнолия

«Означает благородство, настойчивость, упорство; магнолия в букете говорит буквально: „Все равно ты будешь со мной“».

Архивы Старой Земли: «Язык цветов»

Послышался короткий вскрик, резко оборвавшийся каким-то странным хриплым звуком. Аргза мог бы этот нелепый крик совершенно спокойно проигнорировать, если бы только не два обстоятельства.

Первое: кричали в его собственной спальне. И второе: голос слишком узнаваемо принадлежал Лиаму.

Аргза поморщился и разлепил глаза, сев в постели. Сильвенио рядом не обнаружилось, зато где-то за дальним краем необъятной кровати обнадеживающе мелькнуло нечто синее, и пират раздраженно зевнул, решив, что тревога напрасна.

– Лиам? Ты свалился с кровати? М-да, никогда не замечал за тобой такой неуклюжести.

Раздавшееся вдруг тихое мяуканье заставило его вновь нахмуриться.

– Лиам?

Снова мяуканье. А потом – знакомый голос в голове:

«Да, сир… я здесь… и – да, я упал с кровати, потому что… посмотрите, пожалуйста, сами…»

– Да что с тобой, черт возьми?

«На этот вопрос я пока не могу дать внятного ответа, извините».

Аргза выругался и спустил ноги на пол. И – к его ногам тут же подошел синий… кот. Ничем, кроме непосредственно цвета, кот от других своих гипотетических сородичей вроде бы не отличался, но вот эти ясные голубые глаза были пирату поразительно знакомы. Ни с кем другим перепутать единственного обладателя таких глаз было попросту невозможно. Аргза пораженно выдохнул и выругался еще раз, да так, что кот испуганно прижал к голове ушки и чуть попятился.

– Ладно. – Он неуверенно протянул к коту руку и поднял его, перехватив ладонью поперек живота. – С причинами мы разберемся позже. Похоже, либо тут у нас завелся какой-нибудь шутник-самоубийца, либо мы попали в какую-то странную зону аномалий. Пока что у меня вопроса всего два: можем ли мы вернуть тебя в нормальное состояние подручными средствами и… почему именно кот? – Он встряхнул бедное животное, поднеся ближе к глазам и задумчиво рассматривая. – Мне всегда казалось, что ты можешь быть разве что птенцом. Или мелким грызуном. Уж больно ты нелепый.

Кот предсказуемо ничего не ответил, но кончик длинного тонкого хвоста (гладкошерстный, надо же, а в человеческом облике казался таким пушистым!) обиженно дернулся. Аргза расхохотался: теперь ему стало смешно. В самом деле, Лиам с подвижными треугольными ушами, мягкими лапками и выдающим все его эмоции хвостом выглядел более чем забавно.

«Осмелюсь заметить, что, если вы еще немного сожмете руку, возвращать в нормальное состояние будет уже некого…»

Аргза хмыкнул и милостиво опустил кота на кровать. Тот начал было машинально приглаживать шерсть языком, но тут же опомнился и встряхнулся, явно смущенный. Аргза наблюдал за ним с внимательным интересом.

– А, ну да. – Он коротко рассмеялся и грубовато потрепал его по ушам. – Теперь я вижу, почему кот: ты слишком чистоплюй.

Сильвенио смиренно ожидал, пока варвар закончит веселиться. В кошачьем теле все ощущалось совсем по-другому: мир казался большим и неуклюжим, зато все чувства разом обострились, вызывая какие-то смешанные непонятные желания. Помнится, когда ему было лет шесть, дома он пробовал как-то заклинание, чтобы посмотреть на мир глазами кролика, но он тогда почти ничего не уловил и к тому же недостаточно сосредоточился, из-за чего его вынесло в собственное сознание слишком быстро. Теперь же все было иначе: довольно большая часть его лелеяла смутную надежду, что он останется в таком виде если не навсегда, то хотя бы как можно дольше. Во-первых, это гарантировало неплохое исследование, а во-вторых – ну, не станет же Аргза требовать от кота всего того, что требовал от человека? Или станет?

– Так. – Аргза наконец посерьезнел. – Если мы хотим тебя вернуть – а мы хотим, не смотри на меня так, – то нужно для начала составить какой-то план. Есть идеи?

«Полагаю, нужно проверить экипаж на предмет таких же или похожих ситуаций, на случай если это действительно зона аномалий. А я пока могу поискать в Сети. Эти… м-м… конечности, безусловно, несколько хуже предназначены для работы с компьютером, но я, наверное, справлюсь».

Пират кивнул и, посадив Сильвенио к себе на плечо, вышел с ним из спальни, чтобы донести до кабины управления – двери тому в любом случае самостоятельно было бы открывать несколько проблемно. Сам он, оставив его на консоли, ушел проверять остальных подчиненных.

Вернулся он в кабину мрачным и напряженным: хватило обойти всего пару рабочих помещений, чтобы удостовериться, что в самых разных животных превратилось более трети всей команды. Сильвенио, судя по нервно дергающемуся хвосту, тоже никаких особенно радостных новостей не обнаружил. Аргза рассеянно провел ладонью по лоснящейся синей шкурке, мимоходом заметив, как тот рефлекторно прогнулся под его рукой, подставляя смешную шерстяную спину под ласку. Кот ткнул лапой в экран, привлекая внимание Аргзы к какому-то объявлению в интернете.

– Что за хрень? – спросил варвар недовольно, пробежавшись по объявлению глазами. – Что еще за «Кроличья Нора»? Ты о чем-то подобном слышал?

«Согласно рекламным постерам, это какое-то реалити-шоу. И оно сегодня. Спонсор – одна богатая корпорация с Данара, которая контролирует все телевещание вблизи него».

– И какое это имеет отношение к тому, что у меня на корабле развелся зоопарк?

Корабль вдруг ощутимо тряхнуло, словно бы он во что-то врезался, хотя координаты на другом мониторе упрямо твердили, что никакого объекта перед ними нет и быть не может. Ох, кто бы знал, как Аргза Грэн ненавидел все эти чертовы завесы!..

«Дело в том, сир, что Данар – прямо под нами. И еще… в некоторых неподтвержденных источниках сообщается, что „участники“ на это шоу выбираются абсолютно случайно. То есть если у нас появились такие проблемы, то логично предположить, что…»

– А ты не мог сказать об этом сразу?!

Корабль тряхнуло еще раз, уже сильнее. На этот раз по всему корпусу будто прошла волна невнятной дрожи, и вместе с негодующе загудевшим металлом автоматически включилась тревога второго уровня, сообщавшая, что на судно действует какое-то постороннее силовое поле. Аргза несколько раз громко чертыхнулся и, не раздумывая, схватил непонимающе вертевшего головой Лиама в охапку.

Тут же свет во всем корабле моргнул и пропал, а перед глазами полыхнула красная вспышка. Секундой позже выяснилось, что Сильвенио он уцепил с собой в последний момент не зря, иначе неизвестно, где бы тот оказался.

Вновь загоревшийся свет выхватил из полумрака незнакомое пространство: голые бетонные стены с извивающимися вдоль них железными трубами, длинный безликий коридор, освещаемый разве что плещущейся в плафонах зеленой фосфоресцирующей жидкостью. И – ни души вокруг. Ни следа корабля, разумеется – где бы ему тут уместиться?

– Дьявол! – Далее последовало еще несколько цветистых выражений, и осторожно нюхающий воздух кот в его руках с привычной досадой дернул ушами. – Кто-то тут явно нарывается! Что еще за выходки?! Где мы, черт побери?!

Сильвенио ловко вывернулся из его хватки и запрыгнул на широкое плечо. Не то чтобы он не мог передвигаться самостоятельно, напротив, в лапах радостно пружинила незнакомая энергия, призывающая его пробежаться и испытать новую скорость тела. Однако в воздухе пахло опасностью и сыростью, и он отчетливо улавливал непонятный посторонний гул где-то за дальним поворотом коридора, а варвар на своих двух ногах все равно в силу длины этих ног мог передвигаться определенно быстрее, чем он на своих четырех.

«Сир, я не слышу поблизости разум кого-нибудь из экипажа. А когда пытаюсь расширить зону поиска – в мыслях становится слишком шумно».

– Ничего, – процедил тот сквозь зубы, тоже явно чувствуя витавшую вокруг опасность. – Не бойся. Если тут есть кто-то из моих солдат или рабочих, я их найду. Но, черт, хотелось бы мне знать, кто все это затеял.

Словно бы в ответ на его вопрос, неприметные динамики, развешанные под самым потолком и до того молчавшие, вдруг ожили, и из них автоматной очередью затарахтел чей-то бодрый жизнерадостный голос:

– Дамы и господа! И снова в нашем эфире так полюбившееся зрителям шоу «Кроличья Нора» и я, ее ведущий, Атрий Джоз! В сегодняшнем шоу у нас, не поверите, почти знаменитый гость! В определенных кругах его имя навевает даже ужас! А тем, кто его имя не слышал, следует почаще общаться с мелкими контрабандистами и наркоторговцами, хе-хе… О, шутка-шутка, это имя, конечно, не стоит таких жертв, дамы и господа! Но я могу гарантировать вам, что сегодня будет весело! Итак, встречайте, гвозди нашей программы: пират Паук и его команда!

Аргза отчетливо заскрипел зубами и сжал кулаки. Сильвенио на его плече чуть слышно вздохнул. Странный гул на грани слышимости беспокоил его все больше.

«Пожалуйста, сир, успокойтесь. Нам пригодится все ваше внимание, учитывая, что я сейчас мало на что способен…»

– О, я спокоен. – Скрип его зубов стал таким громким, что Сильвенио уже чудилось, что эмаль будет стерта под корень. – Просто хочу лично поблагодарить всех организаторов этой милой вечеринки за оказанную мне великую честь.

Гул за поворотом становился все громче. Как будто что-то… приближалось. Вместе с тем усилился запах сырости, и Сильвенио, чутко поведя носом, предупреждающе ткнулся мордочкой в скулу варвара, чтобы отвлечь того от размышлений о еще не свершившейся мести. Проще было, наверное, мяукнуть или что-то в этом духе, но он все еще не привык к кошачьей манере общения. Мышцы пирата под его лапами ощутимо напряглись: он тоже слышал.

Голос диктора тем временем продолжал:

– А теперь – обращение к участникам и ко всем, кто впервые подключился к нашему каналу! Внимание, правила игры! Все, в общем-то, довольно просто: участникам нужно всего лишь… выжить! Да-да, задача тривиальна, но попробуйте сохранить этот скептицизм до конца игры, и держу пари, что его у вас изрядно поубавится! Для каждого – и на этот раз я не шучу, для каждого, буквально! – здесь приготовлены некие испытания. Правило всего одно: постарайтесь по-настоящему нас развлечь! Напоминаю также, что голосованием телезрителей каждые два часа определяются наиболее интересные и наиболее скучные участники, последних ждет немедленное удаление, а первых – приятные бонусы! Что ж, кажется, основные моменты я разъяснил, а теперь – удачи! Веселитесь!

Аргза рванул с места за несколько секунд до того, как за поворотом коридора с размеренным механическим скрипом отъехала невидимая им дверь. Выработанная за долгие годы странствий по всяческим злачным местам реакция спасла его: если бы он соображал чуть медленнее, то в следующие мгновения оказался бы погребен под обрушившимся из-за этого зловещего поворота мощнейшим потоком воды. Волна, хлынувшая на них, была такой силы, что запросто могла переломать им все кости одним лишь напором, и никакое умение задерживать дыхание тут бы не помогло. Поэтому Аргза бежал на пределе своей немалой скорости, а Сильвенио оставалось только вцепиться когтями в верхний слой перьев на его шубе. Динамики позади них ломались с треском и шипением, а фосфорное свечение странных ламп равнодушно гасло. В результате вместе с грохотом несущейся на них сзади водяной громады их преследовала еще и пугающая темнота.