Текст книги "Цветы в Пустоте. Книга 1"

Когда шум воды начал немного стихать, а скорость волны – снижаться, Аргза остановился за дальним поворотом коридора, чтобы перевести дыхание. Легкие у него горели – бежал он несколько дольше, чем могло справиться без отдыха даже его от природы выносливое тело. Как от волны убегали гораздо менее подготовленные к подобным дистанциям рабочие с его корабля – он не имел ни малейшего понятия. Сильвенио на его плече отфыркивался и мелко дрожал от холода – брызги, пропитавшие его густую шерстку, были ледяными.

– В порядке, Лиам?

Сильвенио фыркнул чуть громче: он полагал, что беспокоиться за него варвар должен был в начале забега, когда он с десяток раз чуть не слетел с плеча прямо в разверзнувшуюся за их спинами хищную водяную пасть. Аргза, отдышавшись, выпрямился. Скосив взгляд и удостоверившись, что его маленький компаньон никуда не исчез, он обернулся. Первая волна успела схлынуть, но теперь вода просто стремительно наполняла коридор. И пусть даже без угрозы переломов – перспектива утонуть в том, что, судя по температуре, водой звалось только по какому-то недоразумению, была не очень-то радужной. Как раз тогда, когда к варвару более-менее вернулось дыхание, стены предупреждающе загудели снова: похоже, готовилось новое локальное цунами.

Гораздо хуже было то, что коридор оказался тупиковым, и бежать было некуда. Вдалеке проход обрывался сплошной стеной. Аргза повел носом, подозрительно прищурившись, и бросился вперед, вновь опережая следующую разрушительную волну.

– Лиам, – умудрился позвать он на бегу, снова выжимая максимальную скорость. – Ты мне доверяешь?

Они катастрофически не успевали: волна нарастала с каждым неуловимым мгновением, щекоча их спины ледяными брызгами. Расстояние неумолимо сокращалось. Аргза стащил Сильвенио со своего плеча и взял его за шкирку, не замедляясь. Кот, которого теперь нещадно мотало из стороны в сторону, только испуганно уставился на него, прижав уши к голове:

«Вообще-то, нет, не совсем…»

Аргза ухмыльнулся, сверкнув хищным оскалом. Выражение лица у него при этом было самое что ни на есть нехорошее:

– Значит, пора начать доверять.

И тут он размахнулся и со всей силы швырнул его… прямо в чернеющую перед ними стену.

У Сильвенио не пронеслась перед мысленным взором вся его жизнь, нет. Что там определенно пронеслось – так это очень живые и красочные картины размозженного о стену черепа и адской боли в маленьком разбитом теле. Фоном еще мелькнула мысль, что вместо собственного голоса напоследок он услышит разве что истошное мяуканье…

Когда до неизбежного столкновения со стеной оставалась всего пара десятков сантиметров, что-то подхватило его сбоку и изменило направление полета. Теперь он летел вверх. А в следующее мгновение знакомые загорелые руки поймали его из воздуха и втащили на что-то твердое и холодное. Внизу, бесконечно далеко и бесконечно близко, со стеной с яростным грохотом столкнулась толща воды.

– Ну-ну, незачем так пугаться. – Спасительные руки методично прошлись по его голове и бокам, приглаживая вздыбленную мокрую шерсть. – Зато ты теперь самая настоящая пташка, раз научился летать.

Сильвенио заставил себя более-менее успокоиться и внимательно огляделся. Аргза сидел с ним рядом на корточках, добродушно посмеиваясь, и все трепал его по ушам. Бетонный пол в нескольких дюймах от его нервно подергивающегося хвоста обрывался в пустоту, недовольно бурлившую внизу водой. Значит, коридор был не тупиковый, просто у самой стены поворачивал не вбок, а вверх, чего в начале пути было не разглядеть. По обе стороны ровного квадратного провала, через который они попали сюда, фосфоресцировал зелеными лампами абсолютный близнец затопленного теперь туннеля. Пират, видимо, применил Темную технику, чтобы переместиться сразу к стене, а оттуда – наверх, но, так как перемещаться таким образом он мог только один, для Сильвенио пришлось разрабатывать дополнительный план.

План. Конечно. Ну-ну…

«Я очень рад, что вам по-прежнему весело, сир».

Аргза поднялся на ноги с коротким смешком, деловито вглядываясь в зеленый полумрак нового коридора. Потом глянул на Сильвенио, оценивая его состояние.

– У тебя слух и чутье сейчас должны быть лучше. Что-нибудь засек?

Тот фыркнул и принюхался. Подозрительного гула вроде бы больше не было, но какой-то дальний шорох привлек его внимание. Он пригнулся к полу: шаги. Тихие и одиночные. Аргза кивнул – он тоже это слышал.

– Подойдем ближе. Ты – на разведку, как более незаметный.

Сильвенио издал тихий вздох и начал осторожно подкрадываться к источнику звука на согнутых лапах. Чужие шаги не приближались, но и не удалялись, и это было даже более странно, чем то, что тень варвара, казавшаяся еще огромнее с высоты кошачьего роста, скользила за ним на некотором отдалении точно так же беззвучно, словно бы у идущего за ним могучего человека тоже были кошачьи лапы вместо надетых на нем сейчас тяжелых военных ботинок.

Паук охотился, понял вдруг Сильвенио. Если он, эрландеранец, тихим был из осторожности, то Аргза незаметным становился исключительно тогда, когда выходил не просто драться, но убивать – безжалостно и быстро.

Коридор сворачивал вправо, и за углом эти странные шаркающие шаги стали слышны еще отчетливее. Сильвенио как-то весь инстинктивно напружинился и подобрался, припав к полу – в его нынешнем состоянии фору могла дать разве что скорость. Паук позади него почти слился со стеной: Сильвенио мельком уловил от него порыв азарта и кровожадности.

В тусклом мерцающем свете безразличных ламп за углом обнаружился человек. Он слепо шагал на месте, упираясь лбом в стену, и, кажется, их приближения совершенно не заметил. Опасным он не выглядел. Сильвенио подкрался ближе, втягивая чуткими носом и мыслями малейшие признаки агрессии со стороны незнакомца. И – удивленно повел ухом:

«Сир, его запах… Похоже на какое-то сильнодействующее лекарство. Но это не важно, важно то, что у него… ох!.. У него в голове творится что-то откровенно ужасное!»

Аргза вышел из тени. Незнакомец по-прежнему его не замечал, хотя варвар уже и не особенно таился, и продолжал нелепые попытки протаранить бетонную стену своим хилым телом как заведенный. На лице пирата отчетливо поступило раздражение пополам с разочарованием. Сильвенио это его выражение крайне не понравилось – можно подумать, они тут в самом деле поразвлечься собирались, как в компьютерной игре, где для прохождения заданий нужно убивать всех встречных монстров.

– Эй!

Человек на его зов не откликнулся и не прекратил своего бессмысленного движения. Даже головы не повернул, словно не слыша. Сильвенио усомнился было, человек ли на самом деле перед ними или какой-нибудь неисправный андроид, но нет: грудная клетка того слабо вздымалась, а слепые глаза моргали без всякой систематики и слезились. Роботам таких бесполезных функций не делали вот уже пару столетий. Он оглядел его: изможденный, бледный, в грязной и местами порванной одежде, со стертыми в кровь ногтями и сбитыми костяшками пальцев – все это копилось, похоже, не так уж долго, но, очевидно, появилось уже здесь, где бы они сейчас ни находились. Значит ли это, что шоу «Кроличья Нора» набирает участников далеко не для одного-единственного эфирного дня?

Вкупе с абсолютно ничего не выражающим взглядом и беззвучно шевелящимися губами выглядело это, надо признать, отвратительно и жутко. Аргза протянул было руку, чтобы тронуть этого ненормального за плечо, но почему-то тут же брезгливо сморщился и развернулся, так к нему и не прикоснувшись.

– Даже руки марать об него не хочется, – бросил он через плечо. – Наверняка накачан какой-нибудь дрянью. Тут ловить нечего. Идем, Лиам.

И зашагал дальше по коридору, не оглядываясь. Сильвенио помедлил: что-то его как будто не отпускало от странного человека. То ли неясное ощущение чего-то неправильного и опасного, то ли тот бессвязный, полный панического животного ужаса и боли сумбур (если не сказать хаос) в поверхностных мыслях незнакомца, то ли… запах?

Да, кажется, это все-таки был запах. Тревожный и резкий, но в то же время неуловимо приятный, дурманящий, словно бы лекарственный, и при этом почему-то отталкивающий. Что-то было в этом запахе абсолютно, совершенно не так. Сильвенио, как зачарованный, осторожно приблизился, испытывая необъяснимое и нездоровое желание лизнуть кожу человека и попробовать, каков этот непонятный запах на вкус…

Успевшие снова разогреться после ледяной воды до привычного жара пальцы варвара чересчур грубо вцепились в его шкуру на загривке, резко поднимая над полом и встряхивая. Глаза пирата были темнее обычного, неожиданно серьезные, со знакомым стальным блеском.

– Где твои гениальные мозги, мне интересно? Не трогай его.

Сильвенио сжался под его взглядом и полувопросительно изогнул хвост, не пытаясь вырваться из жесткой хватки. Аргза нахмурился и снова посадил его к себе на плечо, стремительным шагом покидая злополучное место.

– От него пахнет смертью, – заявил он тихо и напряженно. – Очень медленной смертью и гниением. Не знаю, почему ты не заметил, но, кажется, его полили чем-то вроде местного эквивалента валерьянки, раз тебе приспичило исследовать его ближе. Значит – кто-то хотел, чтобы ты его коснулся. И мне это не нравится. Так что просто не трогай, если нам еще кто-то подобный попадется.

К несчастью, мрачное предсказание Аргзы сбылось – уже на втором повороте коридора картина повторилась, только уже с другим человеком, точно так же беспомощно пытавшимся пройти сквозь стену. Еще через поворот (коридор разветвлялся, становясь постепенно похожим на лабиринт, но Аргза почему-то упорно сворачивал только на запад) история повторилась уже с двумя такими несчастными. Проблема была в том, что раз за разом запах «эквивалента валерьянки» становился все сильнее и все невыносимее. Когда Аргза чуть не споткнулся о седьмого, который не совершал никаких движений, а просто валялся на полу бесформенной кучей тряпья и костей, Сильвенио на его плече тихо заскулил и закрыл лапами нос, потому что терпеть это было уже невозможно.

– Эпидемия, – вынес вердикт варвар. – Слишком много для обычных наркотиков. Смотри, – сказал он, наткнувшись на восьмого, едва не налетевшего на них из тени. – Симптомы одинаковые. И если это и впрямь эпидемия, то мы, судя по участившимся встречам с этими красавчиками, приближаемся к эпицентру заражения. И я буду очень, очень счастлив, если эта хрень передается не по воздуху, а каким-то другим путем. Потому что если это не так – то мы с тобой такие же ходячие трупы.

Все это, признаться, было по-настоящему жутко. Десятой заболевшей была женщина, и у нее текла слизь из ушей. Тринадцатым оказался ребенок, и у него слизь капала еще из носа и глаз. С пятнадцатого по двадцатый номера поджидали их все вместе в узком проходе: Аргзе пришлось использовать лески, чтобы устранить их с пути, и одновременно удерживать одной рукой Сильвенио за загривок, потому что тот уже совершенно ничего не соображал, раскачиваясь взад-вперед и явно пытаясь коснуться зараженных хотя бы кончиком лапы. Чем дальше, тем плотнее становились скопления больных и тем хуже они выглядели.

«Сир… почему бы просто не вернуться назад? Вы продолжаете сворачивать только в одном направлении, и это направление, похоже, ведет к очагу заражения… И потом, мы могли бы задержаться возле кого-то из них на безопасном расстоянии, чтобы я мог прочесть их разумы и выявить, как они заболели. Тогда мы могли бы избежать повторения их ошибки…»

– Посмотри вниз и подумай, можем ли мы тут задерживаться.

Он осторожно посмотрел. Честное слово, лучше бы он этого не делал! Тошнота резко подкатила к горлу. Желудок свернулся узлом при виде того, что устилало пол: вязкая отвратительная кашица из крови, слизи и чего-то, подозрительно напоминающего осколки перемолотых человеческих костей, и все это – в медленно прибывающей воде, уже заливавшей носки Аргзовых ботинок. И вся эта дрянь омерзительно хлюпала. Сильвенио был уверен, что его сейчас вырвет, и сдержаться удалось только с титаническим трудом – Аргза бы точно не одобрил, испачкай он сейчас его шубу, а если он опустит его на пол, то он уж точно просто свалится в обморок и малодушно позволит воде затопить его легкие, прежде чем он превратится в такую же кашицу. Потому он поспешно спрятал голову.

– Твои усы щекочут мне шею, – улыбнулся вдруг варвар, как будто они не шли по тошнотворному ковру из человеческих останков. – Что касается этого оригинального дизайнерского решения с половым покрытием – мы ступили на него уже довольно давно, но ты не заметил из-за той самой вонючей гадости, которой тут все щедро полито. Теперь я начинаю думать, что эта дрянь не только на котов так действует: других «участников» тоже частично превратили в животных. Расклад наверняка такой: животное подходит, приманиваемое запахом, как-то касается больного и не только заражается само, но и разносит вирус дальше. А потом и оно, и коснувшиеся уже его люди становятся частью этого полового покрытия, когда болезнь переходит в последнюю стадию. Черт, надеюсь, среди моих работников нет совсем безмозглых идиотов, иначе мне придется основательно пополнять команду! Вода, кстати, начала прибывать пару минут назад. Подозреваю, это самый быстрый способ распространения заразы. Значит, нам дают шанс убежать? Какое великодушие!

На следующей развилке нужный им западный поворот загораживало не менее двадцати человек. Некоторые разлагались прямо на месте, жутко капая на пол потерявшими твердость конечностями. Сильвенио целиком забрался пирату под шубу и притулился где-то под воротником, стараясь не смотреть наружу и не вдыхать проклятый запах – ощущение тошноты все усиливалось, и он не хотел рисковать. Ему нестерпимо хотелось помочь этим людям, но он был совершенно растерян: без книг, без минимальных медицинских принадлежностей, без человеческих рук, без необходимого времени, без возможности даже прикоснуться – он ни на что в данной ситуации не годился. Он даже не мог успокоить их телепатически: разум каждого больного был настолько плотно наполнен паникой от сопутствующих разложению заживо слепоты и глухоты, а также невыносимо громкой болью и отчаяньем, что пробиться сквозь все это не представлялось сейчас возможным.

– Надеюсь, ты оттуда не свалишься, потому что мне сейчас придется сильно ускориться. Вода поднимается все быстрее.

Он услышал из-под шубы характерный звук, когда острые лески вгрызаются в податливую плоть, а потом – звуки глухих ударов об стены. Это повторилось несколько раз. Затем снова раздалось тихое ритмичное хлюпанье ботинок пирата – уже быстрее, чем раньше. Значит, преграда в виде двадцати человек, страдающих не по своей вине, не показалась варвару достойным поводом, чтобы сменить выбранное им ранее направление.

«Мы могли выбрать другой коридор…»

– Они все равно сдохли бы, Лиам. Твоя гуманность тут неуместна. И потом, я решил, что буду идти налево: хрен вот тем придуркам, которые возомнили, будто могут указывать мне дорогу.

Хлюпанье скоро усилилось и участилось. Сильвенио выглянул из-под перьев воротника, на удивление сухих после безумной гонки с локальным цунами. Вода доставала пирату почти до колен, и оставалось только надеяться, что через ткань брюк вирус не проникнет. Впрочем, они обречены, даже если она доберется всего лишь до пояса: Аргза не изменял своей привычке носить шубу на голое тело, и застежек на ней, разумеется, предусмотрено не было. А сам Сильвенио не мог выбраться из своего укрытия, чтобы прервать непосредственный контакт с кожей варвара – тогда бы он точно упал в зараженную воду на бегу.

Коридор кончился слишком внезапно. Аргза едва успел среагировать, отскочив назад от обрыва. Перед ними чернела огромная пропасть, наполненная бурлящей внизу водой – еще с первого этажа. Только на этот раз провал был гораздо больше – и на противоположной стороне коридор не продолжался, там была сплошная стена. В середине пропасти над поверхностью воды парила небольшая квадратная платформа. Пока они с Аргзой все это осматривали, размышляя, как выбираться из злополучного коридора, не касаясь воды, сзади послышалось беспорядочное шарканье множества ног.

Они обернулись. Толпа зараженных – все с одинаковыми слепыми глазами и заторможенными движениями – медленно и неотвратимо ползла к ним, как единое многоголовое существо. Как больное многоголовое существо, желающее смерти. По одним только теням, колышущимся впереди на стенах в отсветах зеленых ламп, можно было сказать, что к ним приближается не меньше сотни человек. Первый десяток уже подходил к ним, и Аргза заблаговременно шагнул на так кстати подплывшую к ним по воздуху платформу, прежде чем его успеет кто-нибудь коснуться.

– И-и-и-и-и мы снова возвращаемся к главным гвоздям-шурупам нашего шоу! – вернулся откуда-то сверху раздражающе бодрый голос ведущего. – Напоминаю, дамы и господа, что сегодняшнее наше угощение – экипаж корабля Паука! Мы с вами пока имели удовольствие наблюдать за простыми, так сказать, смертными из его команды, и, признаться, лично меня господа пираты не разочаровали! Ну, еще бы – всем известно, насколько у господина Паука, хе-хе, сложный характер – с таким просто приходится быть готовым ко всяческим испытаниям! Но, впрочем, я что-то опять заболтался, да простят меня телезрители! Итак, мы возвращаемся к нашим бара… то есть к нашим многоуважаемым участникам! Краткая справка: господин Паук и его в высшей степени очаровательная зверушка успешно прошли первый уровень игры и без потерь преодолели второй. Однако путь, выбранный господином Пауком, несколько отличался от того, который так любезно предлагали организаторы, и таким образом этот, простите, жулик просто срезал дорогу, чтобы попасть сразу на четвертый уровень вместо положенного третьего. Но этим господин Паук, похоже, завоевал сердца телезрителей. По результатам предварительного голосования – та-да-да-дам-м! – господин Паук получает бонус!

Сверху на противоположной стене вспыхнули четыре странных знака, больше всего напоминающих незамысловатые загогулины трехлетнего ребенка. Простейшая рунопись, принятая сейчас у народов, имеющих пещерный уровень цивилизации – и стараниями Федерации перешедших на эту упрощенную версию всеобщего языка. Что это было, интересно? Указание со стороны «организаторов» на умственные способности участников? Аргза, решивший, что над ним издеваются, мстительно пообещал себе, что припомнит при случае и это завуалированное оскорбление, и определение его «сложного характера».

– А теперь – внимание! Наш бонус заключается в том, что мы предоставляем господину Пауку самому выбрать следующее испытание, которое ждет его на четвертом уровне. Перед ним, как вы можете видеть, дорогие телезрители, четыре двери, и каждая из них ведет к своему испытанию, минуя остальные три. Однако этих дверей еще нужно достигнуть! Так что пожелаем Пауку и его зверушке удачи – и оставим их на время, дабы проследить за другими участниками! К примеру, дорогие телезрители, в секторе «С» на третьем уровне…

На этом месте динамики продуманно отключились. Аргза нахмурился еще больше, разглядывая расположенные на недосягаемой даже для него высоте двери, отмеченные каждая своим знаком. Сильвенио смотрел на эти символы с ненавязчивым любопытством и никаких мыслей не высказывал: очевидно, настолько упрощенную письменность он еще изучить не удосужился, гоняясь за сложнейшими архаичными шифровками. Варвар же в отличие от него знал смысл предоставленных ему знаков, но положения это нисколько не облегчало – даже наоборот. Он оглянулся, почувствовал, как вздрогнул Лиам в его руках: платформа уже снова переместилась к середине залы, и им было отлично видно, как из пройденного ими коридора в продолжавшую подниматься воду безвольно падали зараженные люди, сталкиваемые товарищами по несчастью. Значит, эта вода тоже заражена, и если они так и будут продолжать топтаться на платформе, то поток в любом случае скоро их коснется.

– Возвращаясь к вопросу о доверии, – произнес пират мрачно.

Сильвенио ожидал продолжения, но его не последовало. Он тревожно изогнул хвост и вопросительно посмотрел на своего хозяина.

– Я доброшу тебя туда. На это у меня сил хватит.

И без перехода, не давая возразить, Аргза перехватил его за шкурку покрепче, как следует раскрутил руку и – со всей дури швырнул его вверх. Второй раз за день смертельно перепугавшийся кот все же успел кое-как зацепиться за чуть выступающий карниз и вскарабкаться на него. Мир перед глазами в очередной раз издевательски закачался. Он уныло подумал еще, что, должно быть, после сегодняшнего он начнет неизбежно бояться высоты…

Аргза остался внизу. Сильвенио уже шагнул было в открывшуюся при его приближении дверь, когда понял, что пират слишком задерживается. Непонимающе глянув вниз (голова сразу же закружилась, подтверждая недавние мысли о боязни высоты), он обнаружил, что Аргза все так же стоит на платформе и, запрокинув голову, просто смотрит на него, не предпринимая никаких действий. Вода успела подняться ему выше колен.

«Сир?»

С такого расстояния выражение глаз пирата, поглощавших отсветы умирающих ламп, казалось абсолютно нечитаемым.

«Я не вижу».

Сильвенио хотел переспросить, но догадка озарила его сама: варвар не мог использовать Темную технику без малейшего визуального представления о конечном пункте перемещения, а дверь находилась слишком высоко. Пришлось срочно послать ему мысленную картинку того, что видел он сам, и уже через мгновение Аргза снова был рядом. Сильвенио, не дожидаясь напоминания, забрался ему на плечо, несколько недоумевая.

– Не знал, что ты так можешь, – произнес варвар вместо благодарности.

Сильвенио покосился на него с еще большим недоумением.

«Не знали? Но как вы тогда планировали выбираться? Если бы не…»

Аргза безмятежно пожал плечами, что ощущалось, как маленькое землетрясение. Сильвенио не стал заканчивать мысль, старательно отгоняя охватившее его острое подозрение. Которое просто не могло быть правдой. Ну не могло же?

Некоторое время они вновь петляли по унылому лабиринту однообразных коридоров – конечно же, сворачивая исключительно на запад. Пол, правда, на этом этаже был уже совершенно сухой, что вселяло надежду. От стен, усеянных все теми же зелеными лампами, местами исходил пугающий жар.

– Мы в коридоре, дверь которого была обозначена как «Потеря», – произнес Аргза, словно бы это он тут был телепатом. – Дверь соседнего была обозначена как «Огонь». Догадываюсь, там что-то похожее на испытание первого уровня, только там был потоп, а тут – пожар. Оставшиеся два пути – «Боль» и «Страх». Ловушки с шипами в полу и галлюциногенный газ? Не знаю. Я решил, что «Потеря» в любом случае безопаснее.

Насчет этого можно было поспорить, но в споре сейчас, когда они уже не имели возможности выбрать что-то другое, не имелось никакого смысла.

Сильвенио так напряг все свои чувства, ожидая новой опасности, что даже ослабил телепатическое поле – и чуть не подпрыгнул на плече Аргзы, когда в это самое поле неожиданно вторглись чужие голоса, мысленно зовущие на помощь. Звали они, впрочем, как-то очень странно. Не отчаянно, не испуганно даже, а как-то очень вежливо, в духе: «Мы, конечно, не настаиваем, но не могли бы вы быть так любезны и помочь нам, если не сочтете это за трудность?»

«Сир, – позвал Сильвенио, с трудом скрывая радость от возможной встречи с такими же, как он. – Тут есть еще телепаты. И они нуждаются в помощи. Я не очень понимаю, что конкретно они хотят сказать, но, судя по всему, они заперты в комнате за этой стеной справа…»

Аргза остановился. Потрогал стену справа, чтобы убедиться, во-первых, в ее непроницаемости, а во-вторых, в ее относительно холодной поверхности.

– Как ты собираешься туда попасть? Надеешься, что я пробью бетон? Тут как минимум несколько метров толщины, так что это будет очень долго и шумно. Не вариант.

Кажется, он не сомневался в том, что в конечном итоге пробьет даже такую стену, если хорошо постарается. Сильвенио мысленно улыбнулся – он тоже предпочитал не сомневаться в его силе, но помнил, что у всего есть предел.

«Вентиляция, милорд. Тут вентиляционное отверстие, и я думаю, что вполне смогу через него пролезть. Вы позволите мне? Я… я обещаю, что вернусь. Я не сбегу».

Тот глянул на него с явным сомнением: после случая с Библиотекой он так и продолжал на всех вылазках таскать его за руку, хотя Сильвенио вел себя примерно.

Решил все звук ритмичных четких шагов, послышавшийся за поворотом. Судя по всему, к ним приближалось с десяток человек, военных – никак не шаркающих больных со второго уровня. Аргза еще раз оценивающе оглядел кота. Быстро выдернув ржавую решетку с вентиляции лесками, он подсадил его к узкому квадратному отверстию в стене.

– Будь там. Я добуду оружие и приду за тобой. Во что-нибудь вляпаешься – зови, постараюсь вернуться быстрее.

И чуть ли не запихнул его в вентиляцию, после чего снова сделался смертоносной неслышной тенью, исчезнув из поля зрения. Сильвенио ничего не оставалось, кроме как воспользоваться своей временной свободой и проползти на животе вперед.

О второй решетке он вспомнил только тогда, когда подобрался к ней вплотную. Неловко застыл, ругая себя за отсутствие детального плана – он был так взбудоражен перспективой встречи с возможными союзниками-телепатами, что действовал слишком импульсивно. Однако пока он напряженно прислушивался к происходящему в коридоре (откуда как-то подозрительно не доносилось ни звука), эту проблему решили за него: кто-то любезно снял перед ним решетку, освобождая путь. Обрадованный еще больше, он быстро вылез наружу.

– Здравствуй, путник. Мы рады приветствовать тебя и благодарим за то, что ты откликнулся на наш зов.

Он огляделся. Комната, в которую он попал, была довольно большая, с полным отсутствием мебели и окон, освещенная лишь надоевшими фосфорными лампами. И наполненная тесно жмущимися друг к другу людьми – все высокие и худые, но не кажущиеся при этом изможденными. И все до единого смотрели на него с искренним дружелюбием, что в последнее время с ним бывало крайне, крайне редко.

– Ты, я вижу, тоже пребываешь под действием их аниморфного заклинания? Позволишь превратить тебя в человека, путник, или желаешь остаться так?

Он непонимающе моргнул, уставившись на говорившую с ним женщину: похоже, тут были заперты далеко не обычные люди. Но он уже успел порядком соскучиться по своему нормальному облику и способности говорить вслух, поэтому радостно кивнул и чуть слышно мяукнул в знак согласия. Женщина подошла к нему, улыбаясь, начала делать какие-то пассы руками и…

– Наконец-то! – Сильвенио не сдержал удивленного возгласа, оглядывая в следующее мгновение свои вновь ставшие человеческими ладони. – Я благодарю вас от всего сердца. И… не сочтите за наглость, но у вас не найдется… одежды?

Пока он смущался и краснел, неловко прикрываясь руками (после обратного превращения он остался полностью обнаженным, что неудивительно, учитывая, в каком виде он вчера ночью ложился в кровать Аргзы), ему все-таки нашли общими усилиями лишний комплект одежды и подогнали магией нужный размер. Теперь, когда он наконец был одет и находился в более привычном для себя облике, можно было оглядеться внимательнее. Всего здесь оказалось чуть меньше тридцати человек разного возраста и пола, но, к счастью, среди них не было ни одного маленького ребенка или древнего старика. Внешний вид этих людей, несмотря на не самые, судя по усталым глазам и впалым щекам, благоприятные условия, оставался довольно аккуратным: чистая одежда, причесанные волосы, кожа без следов язв и с минимальным количеством ссадин. Не похоже, что они здесь сильно страдали, да и в телепатическом поле не было того белого шума, который окружал разумы несчастных больных с предыдущего этажа. У многих оказались волосы узнаваемо ярких оттенков – присущих природе одной очень определенной планеты, – и вкупе с телепатическими способностями и неизменной мягкой вежливостью это давало неплохую подсказку, кем были его новые друзья. Что-то теплое и живое, почти не вспоминаемое в последнее время, с готовностью шевельнулось в его груди, наполнив его изнутри и уперевшись комком в горло.

– Просто невероятно, – выдохнул он пораженно, неверяще улыбаясь. – Встретить в таком месте, в такое время – представителей моей расы! Я не могу выразить словами свою радость от встречи с вами, друзья мои! Счастлив представиться: Сильвенио Антэ Лиам. Да хранит вас Святая Мать Эрлана…

Он не ошибся: на его приветствие ответил стройный хор голосов, с нежностью повторявших имя его планеты, и дружелюбные улыбки окружающих его людей сразу стали еще более открытыми. Один за другим люди подходили и представлялись длинными именами, звучавшими для него лучше любой музыки; он никогда не знал их прежде, но теперь это не имело значения. Эти люди даже не были родом с самой Эрланы – он догадался по небольшому различию между их и его родным языком, похоже, они являлись представителями той части его народа, которая когда-то давно, еще несколько веков назад, отправилась путешествовать к звездам в поисках полумифического Сердца Вселенной. Никто на Эрлане не знал, достигли ли отважные путешественники цели, но известно было, что они до сих пор продолжают свой путь, никогда не засиживаясь на одной планете дольше нескольких лет. Кажется, они уже стали совершенно отдельным народом, их кровь поколение за поколением смешивалась с кровью других рас, но общие корни были столь сильны, что узнать в них потомков эрландеранцев не составляло труда. Сильвенио закусил щеку изнутри, борясь с желанием немедленно кинуться обнимать каждого из присутствующих и напоминая себе, что это наверняка очередная ловушка. Вслед за нахлынувшим счастьем в сердце уже начало болезненно вгрызаться привычное чувство недоверия и уныния. Что если затейливые организаторы проклятого шоу просто так играют с его воображением?

– Как вы оказались здесь? И почему звали на помощь? Я не вижу, чтобы вам здесь что-то угрожало…

Они переглянулись. Потом женщина, заговорившая с ним первая здесь – теперь он знал, что ее звали Лимина Джантэ Тревори, очень в духе их традиций, – снова вышла вперед. Как он понял, Лимина была здесь самой старшей. Синеволосая, улыбчивая, зеленоглазая – она неожиданно напомнила ему мать, и от этого непрошеного воспоминания он вдруг затосковал: почему он должен был встречать на своем пути отражения бесконечно далекого счастливого прошлого?

– Видишь ли, мы направлялись на Ваэрллин, но туристический корабль, на котором мы находились, был перехвачен по пути над Данаром, и мы оказались здесь. Первый уровень очень быстро был затоплен, поэтому нам пришлось забраться выше. На втором уровне мы начали лечить встреченных нами больных, ты, вероятно, тоже видел этих несчастных. – Сильвенио ощутил болезненный укол стыда и виновато кивнул. – Очевидно, кому-то здесь это не понравилось, и вскоре нас забрали сюда, где и заперли. Кажется, они еще не решили, что им следует с нами сделать…