Автор книги: Лев Троцкий
Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 36 (всего у книги 43 страниц)
Профессиональный союз при нынешнем положении общества в рабочем государстве, в строящемся коммунистическом хозяйстве, либо может стать аппаратом, который проводит через себя все суеверия, предрассудки наиболее отсталых масс, либо может стать важнейшим органом, который организует эти массы в производстве. Ничего третьего ему не дано. Промежуточное состояние производственного союза сводит его на нет. Я считаю большой заслугой Цектрана, что он взял правильный курс не на тред-юнионистскую психологию, а, наоборот, на борьбу с тред-юнионизмом и на выравнивание всей линии профессиональных союзов железнодорожников и водников (водники в этой области меньше успели, чем железнодорожники). В этой последней области он взял правильную линию – линию строящегося профессионального союза. В области водного транспорта достигнуты меньшие успехи, потому что водный транспорт – более отсталое крыло транспорта, более разобщен технически, административно менее централизован и менее приспособлен для централизации. И совершенно естественно, если именно в силу этой причины в водном транспорте есть элементы отсталости, косности, больше тред-юнионистской демагогии, чем в области железнодорожного транспорта.
Основной наш вывод тот, что мы ни в коем случае не можем допустить попытки заставить более революционное и передовое крыло союза транспортных рабочих равняться по более отсталому крылу. Наоборот, наша задача состоит в том, чтобы путем переброски большего количества работников с железной дороги на пути водные выровнять это более отсталое, более кустарническое, более тред-юнионистское крыло по общему нашему производственному фронту. Это есть одна из важнейших задач настоящего времени. Борьба с бюрократизмом в области железнодорожного ведомства, где, разумеется, бюрократизма достаточно и где борьба с ним необходима, может вестись. (При чем, товарищи, под бюрократизмом я вовсе не понимаю обязательно старых бюрократов: сплошь и рядом бюрократы бывают и очень молодые из состава нашего союза и даже члены нашей партии.) В старых методах работы было много элементов бюрократизма, от которых мы должны отучить наших сотрудников, которые прошли старую школу с ее недостатками, но и с ее достоинствами. Мне пришлось недавно писать, и я это могу в любой момент подтвердить и поддержать всячески, что мы сплошь и рядом страдаем не столько от дурных сторон бюрократизма, но главным образом от того, что мы не усвоили многих хороших его сторон: правильного распределения труда, правильных форм снабжения. Есть бюрократия немецкая, американская, которая выработала известные методы для работы, которая внесла рационализацию, тейлоризацию, распределение, формы ответственности, снабжение, план, отчетность и т. п. Бюрократизм не есть изобретение русского царизма, – бюрократизм есть эпоха в развитии человечества, когда человечество переходит от средневекового тумана к буржуазному строю и создает известные навыки и приемы управления, создает хорошие, более точные канцелярии с хорошими машинками (которые мы теперь, надеюсь, получим из-за границы), с правильным счетоводством, делопроизводством. Если бы мы это усвоили, то, читая, например, списки нашего союза, мы бы не обнаружили, что в итоге наврано десять раз. Говорят, что это бюрократическая придирчивость. Но эти хорошие черты бюрократии необходимо нам усвоить, если мы не хотим, извиняюсь за выражение, окончательно «обовшиветь» и выйти в тираж. Точность – это важнейший рычаг человеческого развития.
Вместе с тем я готов признать и признаю, что те методы, которые Цектран применял (это есть взгляд самого Цектрана, который выражался в целом ряде действий, суждений и организационных мероприятий), не являются единственно возможными и обязательными для всех союзов. Они выросли в известный период, в известном союзе, как необходимые методы. Вы знаете, что нам пришлось вести борьбу внутри со старым Цекпрофсожем. Это было на линиях, это была известная внутренняя борьба, в которую вмешалась государственная партия и одной из боровшихся сторон оказала поддержку против другой.[209]209
Имеется в виду реорганизация, произведенная в Цекпрофсоже согласно решения II всероссийского съезда железнодорожников и сентябрьского пленума ВЦСПС, принявшего постановление об объединении союзов железнодорожного и водного транспорта (см. прим. 200).
[Закрыть] Правильно ли было это вмешательство (здесь я снова возвращаюсь к вопросу о назначенстве)? Правильно ли, что известному течению в профессиональном союзе был дан некоторый толчок? Правильно ли, что государство сказало, что нужно головку союза снять? В ту эпоху, когда рабочий класс был в оппозиции или в революционном подполье, или в полуподполье, тогда коммунисты в профессиональных союзах вели борьбу с другими партиями и снимали с постов меньшевиков, эсеров и некоторых беспартийных, которые хотя и были беспартийными, но на самом деле были реакционерами, и заменяли их коммунистами. Союз не отвечал революционным потребностям рабочего класса, и одна фракция рабочего союза вела жестокую внутреннюю борьбу против тех, которые отстали или противоречили историческому развитию. Что мы должны были тут делать? Союз должен был с профессиональной линии перейти к производственной. Есть элементы среди руководителей союза, в верхах и низах, которые не поняли, что критерий производственный есть критерий решающий, и что здесь идет речь не об одном только союзе, что весь рабочий класс спасти от гибели и разложения можно, только перестроивши все его аппараты под углом зрения хозяйства. К этому можно пойти двойным путем. Можно создать две фракции – фракцию производственную и фракцию профессионалистов старого типа и повести борьбу этих двух фракций, двух групп. И я не сомневаюсь, что в этой открытой борьбе мы одержали бы полную и решительную победу. Но такая борьба двух групп является большим расходованием сил рабочего класса. В таком положении рабочая власть, которая является политическим государственным представительством в рабочем государстве, сокращает период борьбы, вмешивается и приказывает. Отрицать этот принцип – значит отрицать рабочее государство.
Вмешательство государства и руководящих органов партии во внутреннюю борьбу профсоюзов строительных, железнодорожников и водников имеет не только свое историческое оправдание, но и продиктовано жизненной необходимостью. На опыте нашего союза другие союзы могут чему-нибудь научиться, и вовсе необязательно, чтобы перестройка производилась путем внутренней борьбы или путем твердого и жесткого государственного вмешательства. Союз может сам, своими внутренними усилиями, перестроиться, и есть уже примеры этого. Союзы не только не отказываются от назначенства, но даже требуют от руководящих органов партии пересмотра состава своих работников под углом хозяйским, и это дает необходимые результаты без хирургического вмешательства партии или государства.
Таким образом, те методы, которые применялись Цектраном, диктовались острейшим положением транспорта, гибель которого грозила гибелью всей стране. Не будем забывать, что осенью прошлого года мы считали, что к весне 1920 г. процент больных паровозов должен дойти до 75, при каковом проценте железнодорожное движение теряло всякий смысл, так как наличным количеством паровозов можно было бы обслуживать только сами железные дороги. Паралич транспорта означал гибель всей хозяйственной жизни страны. Нужны были решительные меры. Сил для проведения этих мер было недостаточно, ибо главные силы были на фронтах, а меры нужны были исключительные и срочные. Ожидать того, что мы переубедим всех, мы не могли. Это значило идти навстречу тому неизбежному риску, что транспорт остановится прежде, чем мы дойдем до дела. Вот почему мы дошли до того, что сверху должны были показать массам методы работы, при помощи которых мы должны бороться за возрождение транспорта страны. Такие острые, крутые меры были применены в отношении Цектрана. Они вызвали известную оппозицию, горечь, и эта горечь не улеглась у некоторых до сих пор. Со многими товарищами мы поступали круто; теперь с товарищами, с которыми мы спорили, мы работаем в полной солидарности и не сомневаемся, что завтра, послезавтра эта горечь от внутренней борьбы разойдется, как только успехи совместной работы скажутся более ясно. Они уже сказались сейчас, но вместе с тем, поскольку мы вступаем в эпоху хозяйственную, поскольку мы можем рассчитывать, что все профессиональные союзы, и наш союз в том числе, получат значительное количество работников прежде всего из армии, где у нас почти половина партии, – постольку мы получим возможность развить производственную агитацию, политико-просветительную работу в массах. И то, что называется приказывать, назначать сверху, – все это находится в отношении обратной пропорциональности с развитостью масс, с их культурным уровнем, политической сознательностью и с силой наших аппаратов. Чем мы сильнее, как производственная организация, тем реже случаи враждебного отношения к нашему приказу, и наоборот. Обстановка не всегда бывает такой, чтобы можно было прибегнуть к дискуссии. Это диктуется целиком внешними условиями. Нет ни одного здравомыслящего человека, который не понимал бы, что как только обстановка становится легче, как только нам чуть свободней дышится и мы можем снимать работников с военного дела и переводить их на транспортную работу, так мы немедленно же вовлекаем работников во все отрасли транспорта.
Здесь мы подходим к вопросу о рабочей демократии, который играет в профессиональном союзе колоссальную роль, – более чем, скажем, в партии, и который может быть решен в полном объеме только через посредство профессионального союза. Вопрос о рабочей демократии у нас ставился и ставится сейчас: расширить рамки критики, дискуссии, внутренней полемики и т. д. Все это, разумеется, необходимо, но также зависит от общей обстановки. Я говорил на рабочих собраниях в Москве, что одно дело, когда мы стоим перед Перекопом: 30-я и 51-я дивизии не занимались дискуссией, не обсуждали, переходить или не переходить через Перекоп,[210]210
Имеется в виду решающий бой у Перекопского перешейка, закончившийся прорывом Красной Армии в Крымский полуостров. 30-я и 51-я дивизии, снятые с Восточного фронта, после упорных боев с врангелевскими войсками заняли Перекоп и ворвались в Крым, ликвидировав, таким образом, последний оплот российской контрреволюции.
[Закрыть] а нужно было или прорываться, или погибать. Но если мы переведем 30-ю и 51-ю дивизии в тыл, без сомнения они будут очень критиковать, почему то или другое было плохо, и мы должны им разъяснить, почему это так было, и поднять там просветительную работу. Рабоче-крестьянская армия не представляет собой какого-то сгустка милитаризма. Чем дальше, тем менее нам приходится применять к нашей армии методы репрессий чем дальше, тем больше внутренняя психологическая связка обеспечивает методы внутреннего давления. Милитаризация профессионального союза и милитаризация транспорта, которая есть вместе с тем и милитаризация внутренняя, идейная, продиктованы обстановкой страха, естественного и спасительного страха перед гибелью страны. Мы осенью прошлого года, зимой и весной стояли перед транспортным Перекопом, и мы не вели дискуссии, что выразилось в декрете об объявлении транспорта на военном положении. Можем ли мы сказать, что опасность для транспорта прошла? Ни в каком случае. Она не так остра, но от нас требуются те же героические усилия, та же беззаветная преданность делу (в данном случае делу транспорта), какую проявили товарищи у Перекопского перешейка в самый ответственный час.
Когда мы говорим о милитаризации транспорта, это значит, что все работники транспорта должны себя отдать на эту работу, от успеха или неуспеха которой зависит жизнь или смерть страны. Так же мы говорим о духовной милитаризации работников. Как мы будем милитаризовать каждого работника в отдельности? Внутренним путем, путем идейной, духовной милитаризации каждого работника в отдельности и, прежде всего, руководителей профессионального союза.
Значит, противоречит ли милитаризация рабочей демократии? Ни в коем случае. Ибо эта же демократия создавала армию и она своими методами и укрепит ее теперь во время передышки, когда перед нами стоит задача укрепить, сократить армию почти вдвое в ближайший период, чтобы, вместе с тем, вдвое повысить ее сознательность, готовность погибать за дело рабочего класса.
Таким образом, милитаризация армии только начинается в смысле пропитывания этой армии сознанием необходимости погибать всем до последнего, самого отсталого солдата. Нам говорят, что эта милитаризация противоречит методам рабочей демократии. Никогда. Из нее само собой вытекает, что мы должны так построить наши организации, чтобы дать массе результат рабочего организованного общественного мнения, которым оказывать давление на всех штрейкбрехеров, выходящих из наших рядов и подрывающих производство. Вот в чем состоит существо милитаризации: в том, что мы захватим каждого рабочего в каждой мастерской, и он будет размышлять над тем, что он может внести в свой инструмент нового, – где поставить дверь в мастерской, чтобы не тратить лишних шагов каждый день, – ведь это составляет миллионы рабочих часов. Если он будет над этим думать, то в этом, товарищи, важнейшая составная часть подлинной рабочей демократии. Но вопрос в том, что сейчас нужно расширить поле критики. В военной обстановке критика была бы недопустима. В мирной обстановке критика будет более широка. Ведь мы не либералы, мы – борющийся рабочий класс. Демократия, как политическая демократия, это – голая рамка, нужно дать ей хозяйственное содержание. Я думаю, что это важнейшая задача Цектрана. Он создает жесткими методами и сейчас уже создал известный аппарат. Он обеспечил себе сочувствие и содействие подавляющего большинства лучших старых работников профессионального союза. Это еще не вполне так среди водников, но завтра или послезавтра это будет так. На это мы твердо надеемся. Но это есть только частица работы; это пока еще аппарат, который должен приступить к разрешению новой задачи, неразрешенной еще ни одним из союзов и не могущей быть разрешенной, ибо она не стояла перед ними. Это задача производственной организации массы в производстве и для производства. К этой задаче мы только приступаем. Здесь обязанность производственной агитации и пропаганды нужно возложить на каждого специалиста и техника, который работает для путей сообщения, чтобы он известную часть своего времени отдавал изложению очередных технических вопросов транспорта перед широкими рабочими массами языком, доступным этим массам, в тесной связи с задачами сегодняшнего дня. В области транспорта не должно быть ни одного сколько-нибудь знающего рабочего, специалиста и бывшего политработника, который не был бы вовлечен в создание производственной демократии, – не просто рабочей демократии, а производственной; мы все должны стать хозяйственниками и организаторами, не должно быть ни одного, который не был бы вовлечен в работу. Это значит, что нужно создать такую организацию трудящихся масс, когда каждого представителя берут, что называется, на мушку и рассматривают, что он дал производству в области фактического улучшения материального положения трудящихся масс. Можно сказать с полной уверенностью, что, несмотря на всю нашу бедность и нищету, и сейчас, при инициативе и уменье каждого работника нашего союза на месте, можно улучшить на одну сотую, на одну пятидесятую положение рабочих, если относиться к этому со всем вниманием. Нужно привлечь передовых рабочих к тому, чтоб они вносили элементы коллективизма в область более отсталую, – в домашний обиход, где еще господствует мещанство, тупоумный мещанский индивидуализм, где еще жена рабочего отдельно стирает, пришивает пуговицы, а муж, добывший отдельное шило, сам отдельно в своей конуре починяет себе сапоги. Если даже начать с такого малого, как товарищеские починочные мастерские, как коллективные столовые – не такие поганые, как у нас в большинстве случаев, – то под действительным серьезным контролем сколько-нибудь способной кулинарной инспекции, даже и сейчас, при нашей бедности в количестве продуктов, можно достигнуть и большей экономии средств, и большего удовлетворения элементарнейших потребностей рабочего класса.
Каждая группа рабочих должна таким образом оценивать своих представителей: что они сделали на месте для улучшения положения из местных средств, что они дали для повышения производительности труда. Только таким образом рабочий союз, вовлекая элементы административные и технические из других областей, перевоспитывая внутри себя и выдвигая из союзов большое количество рабочих и сращивая аппарат хозяйственный с аппаратом союза, создаст рабочую демократию. Только таким образом параллелизм существования органов союза и советских хозяйственных органов исчезнет. То, что сейчас союз делает, создавая отделы по производству, есть переходная мера. Отделы по производству и соответствующие ячейки ни в коем случае не могут быть увековечены как органы хозяйственного управления. Это не самодовлеющие органы: это только щупальца, протянутые от союза к советским хозяйственным органам, чтоб облегчить процесс сращивания. В каждой такой ячейке должен сидеть, соответственно отрасли работы, руководитель; все эти вопросы должны обсуждаться совместно, т.-е. такая ячейка должна вовлекаться в хозяйственный аппарат. Из состава хозяйственного аппарата наиболее одаренные практические работники или специалисты должны втягиваться в союз. И таким образом исчезнет пропасть между теми, которые получили специальные познания, и теми, кто является представителем союза. Это есть задача Цектрана по самому существу. Борьба, которая ведется в профессиональном союзе, имеет много случайных элементов, от которых надо отвлечься. Конечно, тут вносится страстность и личные моменты. Это нужно смести, как сор, и мы это сделаем. Если мы вынуждены будем пойти с таким лозунгом борьбы к массам, – мы не боимся к ним с этим пойти, – мы массе объясним, в чем суть. Все дело в том, что мы подошли к новой эпохе, к эпохе самодеятельности масс, к эпохе хозяйственной, к эпохе производственной. Поэтому мы говорим рабочим массам: по-прежнему относитесь критически к вашим вождям, проверяйте их, но выслушивайте их, усваивайте новый критерий. Раньше вам нужно было, чтобы вожди были хорошими защитниками во время стачки. Это необходимо и сейчас. Но этого одного сейчас мало. Они должны быть теперь администраторами, хозяйственниками, тейлористами, т.-е. должны повышать производительность труда. Если они увеличивают число сапог, количество хлеба, угля – они подлинные вожди рабочего класса. И то знамя, которое мы поднимаем над союзом транспортных рабочих, есть знамя хозяйственного возрождения. Рабочий класс будет держать курс не на тред-юниониста, а на хозяйственника, на творца, на того, кто только и может стоять во главе и обеспечить массе выход из хозяйственной разрухи.
Товарищи, прежде всего, позвольте устранить одно недоразумение. В речи тов. Амосова и особенно речи тов. Рогова[211]211
Рогов – видный работник Цектрана.
[Закрыть] сквозила мысль, что я как будто хотел представить историю нашего профессионального союза начавшейся со вчерашнего дня, и как будто те заслуги, которые имеет организация транспортного пролетариата, все принадлежат Цектрану. Если я был так понят кем-нибудь, то я, стало быть, плохо формулировал свою мысль; но мысли такой у меня не было. История работы этой организации имела свои этапы: Викжель, Викжедор, Цекпрофсож, теперь Цектран. И само собой разумеется, что мы делаем только один шажок по определенной лестнице, идя наверх. Я знаю ту большую работу, которую произвел Цекпрофсож по расчленению транспортного пролетариата, и знаю, что большая доля этой работы падает на говоривших товарищей, в частности на тов. Рогова. Вот это первый ответ.
Правильно ли толкование – спрашивают меня – некоторых членов Цеквода, – о том, что Главполитпуть и Главполитвод являются органами не партийными, а органами советскими. Я не знаю, как же члены Цеквода[212]212
Цеквод и Главполитвод. – Центральный Комитет всероссийского союза рабочих водного транспорта был создан на чрезвычайном Всероссийском съезде работников водного транспорта 14 – 27 февраля 1918 г. В резолюции этого съезда говорилось, что «вся исполнительная власть по ведению дела на водных путях и на водном транспорте принадлежит всероссийскому союзу работников водного транспорта в лице его центрального комитета в центре и областях и районных комитетов на местах, которые для управления водным транспортом избирают из своей среды коллегии». II съезд союза прошел под знаком борьбы с центральным управлением водного транспорта (Главодом), который был подчинен тогда ВСНХ. Когда был поставлен вопрос об объединении Главода с НКПС (см. прим. 200), Цеквод начал борьбу против такого объединения. III съезд союза решительно высказался также за коллегиальное начало в управлении. Когда же 19 апреля 1920 г. было создано главное политическое управление водным транспортом (Главполитвод), в задачу которого входило «развитие политического классового самосознания работников водного транспорта и руководства всей политической (партийной) работой среди рабочих и служащих», – Цеквод выступил против вновь созданного органа.
Главполитвод являлся отделением Главполитпути и был ему непосредственно подчинен. Местными органами Главполитвода были политические комиссары и политотделы при областных районных управлениях водным транспортом (Обполитводы и Райполитводы). Одновременно с учреждением Главполитвода был введен институт политических комиссаров в целях установления политического контроля над морским транспортом. Комиссары должны были непосредственно наблюдать за правильностью и успешностью работы административно-технического аппарата и содействовать поднятию производительности труда и укреплению трудовой дисциплины личного состава, как гласил приказ Главполитпути за подписью т. Розенгольца.
Столкновения между органами Цеквода и Главполитпути все учащались и особенно обострились в связи с вопросом о судовых делегатах. Главполитвод настаивал на их упразднении ввиду вносимого ими административного двоевластия, Цеквод же считал необходимым сохранить их. Решением ЦК РКП и ВЦСПС институт судовых делегатов был упразднен. Вслед за этим Центральный Комитет партии 13 марта 1920 г. вынес постановление о том, чтобы ВЦСПС немедленно приступил к слиянию железнодорожного союза и союза водников и их центральных комитетов (Цеквода и Цекпрофсожа). Далее Центральный Комитет снял с поста председателя Цеквода т. Ищенко. По постановлению ЦК была выделена особая комиссия из членов ЦК союза железнодорожников и союза водного транспорта для выработки нового положения. Председателем комиссии был выбран член президиума ВЦСПС тов. Андреев. Выработанное этой комиссией положение об объединенном союзе железнодорожников и водников было утверждено президиумом ВЦСПС, который наметил также временный состав объединенного ЦК (в большинстве из членов ЦК обоих союзов). Новое положение было окончательно утверждено на пленуме ВЦСПС от 3 сентября 1920 г. Несмотря на такие решительные меры, водники продолжали оставаться в оппозиции к Цектрану и Главполитводу. На декабрьском совещании Цектрана водники решили бойкотировать работу совещания и ушли с пленума Цектрана. Во избежание дальнейших осложнений ЦК РКП вынес решение о ликвидации Главполитвода и создании секции водников в объединенном союзе транспортников (Цектрана).
[Закрыть] (кстати сказать, не существующего теперь) могут так говорить. Кто толкует так – толкует неправильно. Главполитпуть и Главполитвод имели одновременно двойной мандат: мандат от Советской власти и мандат от ЦК коммунистической партии. Именно тот факт, что Главполитпуть являлся одновременно органом ЦК партии в области железнодорожного пролетариата и водного, – этот факт создавал сильную сторону Главполитпути и Главполитвода и давал им возможность извлекать необходимые партийные силы для усиления транспортного аппарата. Сейчас мы подошли к моменту, когда сколько-нибудь обособленное существование Главполитпути отошло в область прошлого, и дальнейшее его существование как отдельной организации сейчас вряд ли вызывается потребностями профессионального производственного союза. Поэтому в порядок дня поставлен вопрос о ликвидации Главполитпути, поскольку речь идет о сильном крыле союза, о железнодорожных рабочих. Поскольку же речь идет о более отсталом крыле, где необходимо установить правильную точку зрения на задачи союза, на нашу работу, – там вопрос другой. И я думаю, что наше совещание должно иметь суждение о том, настал ли момент для ликвидации Главполитвода.
Тов. Худяков[213]213
Худяков – работник Цектрана.
[Закрыть] высказал нечто вроде протеста по поводу того, что я будто бы сказал, что рабочая масса неразвита и что мы не доверяем ей. Если я так был понят, значит я очень и очень плохо выразился. Такой мысли у меня не может быть, и не может быть у меня – у коммуниста – такого отношения к рабочему классу. Если наша партия на баррикадах социальной революции взяла власть, то она взяла ее как авангард рабочего класса, и, значит, она считала, что рабочий класс может справиться не только с железнодорожным транспортом, но и с большей задачей – с задачей исторического развития человечества, которая побольше и посложнее транспорта. Если партия доверила рабочему классу (передовую часть которого она составляла) эту задачу, как же она не может доверить ему транспорт? Рабочий класс тем и отличается от мещанских элементов, что он относится в высшей степени критически к самому себе.
Маркс писал, что пролетарская революция развивается не таким ярким фейерверком, не так блестяще, как буржуазная революция. Керенский в 9 месяцев исписал всю свою историю; мы же наступаем, отступаем и опять наступаем и всегда говорим, что мы не прошли даже и небольшой части дороги. Эта медленность развития пролетарской революции объясняется колоссальностью задачи и глубоким подходом рабочего класса к этой задаче. Он останавливается, критикует себя, соразмеряет свои силы, констатирует, чего ему не хватает, и учится, учится. Эта готовность учиться есть главнейшее драгоценнейшее качество рабочего класса. Я считаю злейшим врагом рабочего класса тех, кто, льстя ему, говорит: ты знаешь все. Нет. Ты знаешь ровно настолько, чтобы овладеть машиной государства. У тебя, у рабочего класса, есть много нехваток, невежества, темноты (особенно в низших слоях); но у тебя достаточно исторической дерзости, чтобы взять на себя судьбу мировой революции и научиться тому, что нужно для выполнения этой задачи. Вот как мы говорим рабочему классу, и тут нет никакого недоверия.
Техника, технические знания – это колоссальной важности вещь, это накопленный опыт человечества в его работе. Что такое коммунистическая партия? Это накопленный опыт трудящихся масс в их революционной борьбе в течение тысячелетий, начиная с самых примитивных форм человеческого общежития. Что такое техника? Это накопленный опыт всего человечества с тех пор, как человек вылез из пещеры и стал на задние лапы. И разве можно было думать, что каждый член рабочего класса мог стать у власти? Рабочий трезво относится к себе и знает, что он может и чего не может.
Одновременно с расширением всех способов, методов, учреждений, заводов, где молодое поколение рабочего класса будет проходить техническую выучку, необходимо всемерно использовать знания старых специалистов, которые хотят дать и дают свои познания. По этому поводу отсталые элементы среди нас впадают в истерику, видя в этом нарушение интересов рабочего класса. На четвертом году Советской власти это прямо постыдно. У нас есть, конечно, шероховатости в этой области. Нужно приспособляться. Не всегда бывают правильны придирки комиссаров к мелочам. У некоторых специалистов болезненная обидчивость, как у балерин. Но это мы будем изживать в процессе делового сотрудничества. У специалистов в этом отношении положение нелегкое: у них есть остатки горечи, недоверия, опасения сотрудничества с комиссарами; но это необходимо изжить. Потом пойдет разбивка по индивидуальностям, когда преодолеем все эти трудные психологические препятствия, когда окончательно незыблемо утвердится Советская власть. Конечно, нам нужно создавать своих, красных специалистов (для этого придется ждать месяцы и годы); эти затруднения относительно специалистов мы изгладим. Это не значит, что когда придут новые специалисты, мы старых выкинем: старые просто ассимилируются окончательно и будут с нами как равноправные товарищи, без особых привилегий, кроме тех привилегий уважения, которыми пользуется каждый добросовестный и серьезный работник.
Здесь поставлен вопрос: «Из ваших речей можно заключить, что линия поведения Цектрана правильна и что его практика показательна для других союзов. А между тем резолюцией ЦК РКП на V конференции предложено изменить Цектрану его линию»… Подписано Тихомировым.[214]214
Тихомиров – работник Цектрана.
[Закрыть] В чем же противоречие? Я думаю, что тов. Тихомирова ввели в заблуждение, и опасаюсь, что Тихомиров не читал резолюции, на которую он ссылается. Эта резолюция, на которую он ссылается, говорит следующее:
«Ввиду достигнутых производственных успехов, ЦК считает, что и для Цектрана время специфических методов управления (во имя которых был создан Главполитпуть), вызванных особыми условиями, начинает проходить, и потому рекомендует Цектрану усилить и развить нормальные методы пролетарской демократии внутри союза, что уже поставлено на очередь самим Цектраном».
Вот место, которое имеет в виду тов. Тихомиров, «что уже поставлено на очередь самим Цектраном», – так и сказано здесь.
Таким образом, ЦК в этой резолюции говорит, что необходимо усилить методы пролетарской демократии, усиление которой поставлено на очередь самим Цектраном. И добрая половина моего доклада, который я читал по поручению Цектрана, как член Цектрана, была посвящена тому, что мы подготовили работу, установили определенную программу действий, и что теперь нам этот аппарат нужно использовать, чтобы захватить широкие массы новым методом работы и построить пролетарскую демократию. Если вам, товарищи, особенно товарищам водникам, изображают дело так, что методы Цектрана в смысле построения производственного союза, в смысле твердой спайки, – что эти методы сданы в архив, то вас вводят в заблуждение. Этого мы сдавать в архив не собираемся, а, наоборот, стремимся это развить, распространить на более широкие массы. Это есть то, что нам рекомендует резолюция ЦК. Я возвращусь к тов. Худякову, который приводил слова тов. Бумажного о том, что методы демократии революционны. Он говорил: «с этим я не могу примириться. Демократия, в смысле государственном, есть режим парламентарный». Мы не об этом говорим; этот метод не реакционный, он бывает в известную эпоху передовым. По сравнению с царизмом буржуазная демократия – шаг вперед; по сравнению с советским государством, освобождающим пролетариат, буржуазная демократия есть шаг назад. Мы говорим не об этой демократии, – мы условились говорить о демократии внутри рабочего класса, т.-е. об участии всех элементов рабочего класса в решении, обсуждении всех вопросов внутри рабочего класса, стоящего у власти. Я думаю, что это безусловно правильно. Рассмотрим, как развивается эта демократия. Возьмем развитие нашей партии. Она зародилась в 83-м году как группа «Освобождение Труда»[215]215
Группа «Освобождение Труда», – образовавшаяся в 1883 г. и состоявшая из Г. В. Плеханова, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрода, Л. Г. Дейча и В. Н. Игнатова, была первой русской революционной группой за границей, стоявшей на почве научного социализма (марксизма). В 1884 г. группа выпустила «Проект программы русских социал-демократов», а в 1885 г. по ее инициативе был основан «Союз русских социал-демократов». На втором съезде Союза в апреле 1900 г. произошел раскол по вопросу об оценке очередных задач рабочего движения в России. Группа и примыкающие к ней члены союза (Кольцов, Л. Ортодокс) покинули съезд и в мае создали революционную организацию «Социал-демократ». Группа вела борьбу против оппортунизма «Союза русских социал-демократов», который революционные задачи рабочего класса подменял мелкой борьбой за повседневные экономические интересы. В конце 1901 г. группа слилась вместе с организацией «Зари» и «Искры» в «Заграничную лигу русской революционной социал-демократии». На втором съезде РСДРП группа прекратила свое обособленное существование.
[Закрыть] и состояла из 3 – 5 человек. Кто ее выбирал? Никто. Она зародилась самопроизвольно. Были расколы, группировки, потом борьба идейная. Чем более она показывала себя массам в действии, тем больше завоевывала их доверие и тем больше массы выбирали ее представителей на ответственные посты, зная, что эти коммунисты или социал-демократы – раньше так называли – надежные люди, верные, которые не продадут и не предадут. Она образовалась самопроизвольно, показала себя массам в действии, дала себя проверить, завоевала доверие, и потом ее выбирали.
Теперь относительно производственной задачи. Масса, организованная в профсоюзы, пока слабо захвачена производственной работой союза: она сейчас организована в значительной мере по-казенному. Она нуждается в том, чтобы посмотреть в действии новый аппарат союза, чисто производственный аппарат. Вот почему мы не можем сказать, что Цектран есть плод широких демократических выборов транспортного пролетариата. Пока это еще только небольшой опыт. Нужно выдвинуть из среды старого союза некоторую инициативную группу, которая проверена в другой области железнодорожной работы. Тут я согласен с т.т. Гессеном[216]216
Гессен – член президиума Цектрана. В 1920 г. был начальником Петрополитпути.
[Закрыть] и Амосовым, что нужно применить нечто новое, нужно влить новое вино в старые меха профсоюза. Нужно, чтобы явившийся от Цектрана указал на каждой дороге, на каждом участке, в каждой мастерской наиболее ощутимые недохватки в организации производства, что можно сделать в смысле улучшения положения рабочих в квартирном отношении, в продовольственном, в смысле одежды и т. д. Когда они увидят нового человека с хозяйственным глазом, они скажут про других товарищей, что они, может быть, прекрасные агитаторы, хорошие революционеры, но занимаются тем, что ругают на всех перекрестках милитаристские методы Цектрана, а ничего не делают в отношении квартир и т. д., и мы их больше выбирать не будем. Вместо них будут выбираться такие элементы, которые все внимание направят на создание производственно-хозяйственной демократии. Вот в чем будет состоять наша производственная демократия.
Здесь несколько довольно занозистых вопросов поставил тов. Худяков. Я не совсем понимаю их смысл, но попытаюсь по мере сил на них ответить. Он спрашивает, что понимать под словами: «хирургическое вмешательство государства или партии», – он спрашивает, что это значит? Хирургическое вмешательство государства бывает нескольких родов. Один пример – уничтожение анархистов в Москве, когда это вмешательство было очень энергичное и вполне хирургическое и довольно счастливо удавшееся: больной не выздоровел, но Москва выздоровела. Сейчас на Украине производится хирургическое вмешательство государства по отношению к махновцам,[217]217
Махно – народный учитель, анархист. В 1918 г., во время германской оккупации Украины, начал партизанскую войну против немцев. После занятия Украины Красной Армией перешел на сторону Советской власти, но в скором времени изменил ей и поднял против нее восстание. Организованное им движение вошло в историю под именем «махновщины» (об этом см. том XVII, ч. 2-я, прим. 75).
[Закрыть] которые воспользовались подходом Врангеля, для того чтоб ударить в тыл Советской власти. Надеюсь, что это хирургическое вмешательство также пройдет с полным успехом. В таких условиях, как на Украине, создать производственную демократию нет никакой возможности. Элементов расшатанных очень много, и там хирургическое вмешательство государства с ланцетом в руках должно быть доведено до конца. Я надеюсь, что мы теперь, покончив с фронтами, очистим Украину от этой дряни. Но когда я говорил о хирургическом вмешательстве государства внутри союза, то я разумел другое. Если работник не соответствует по своим склонностям работе, если он не дает себе отчета в хозяйственных задачах союза, то, разумеется, партия имеет право сказать, что у тебя есть такие-то качества, которые ты проявлял и будешь проявлять, но ты не улавливаешь основной задачи настоящего периода, и я тебя перевожу на другую работу. Вот в таком смысле я говорил о хирургии применительно к союзу.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.