Текст книги "#Охотник на волков"

Воздух наполнился странным запахом. Сладковатый дым, вот что это. Обернувшись, я увидела, что Слэйто уже осуществил задуманное, быстро и ловко.

Ярко-оранжевое пламя, совершенно неестественного для огня цвета, карабкалось по лозе и скорее покрывало ее копотью, чем сжигало. Но маг оказался прав. Деревья-девицы заверещали. Одним мощным рывком они смели крышу. Очень сильные создания, будет проблематично их убивать, тут одного огонька не хватит.

Нас по очереди начали выхватывать из загона. Прежней осторожности как не бывало. Меня, например, просто взяли за ногу и подняли головой вниз, словно тряпичную куклу. Пленников оставляли то тут, то там снаружи. Мы больше не были главной заботой древних-мы. Огонь вселял в них ужас и трепет.

Слэйто схватил меня за руку и потянул в лишь ему известном направлении. Гардио кинулся за нами. Над головой раздавались крики:

– Откуда взялся оранжевый убийца?! Кто допустил! Мы негодуем!

– Они-мужского пола под колыбельной! Они не могли привести убийцу!

– Воды! Воды! Погибель!!!

Словно ночные тени, мы перебегали от одного ствола к другому, стараясь не попадаться под руки-крючья деревянных дев. Хотя те и не думали нас ловить. Однако даже случайное их касание могло бы переломать нам добрый десяток костей.

Мы оставили позади поляну с загоном. Повинуясь не слышимому мне зову, Слэйто вывел нас через плотный ряд тополей на открытое место. Оно было меньше поляны и скорее напоминало очищенную от деревьев полосу земли. Но тут царила особенная атмосфера. Мой внутренний уловитель магии разрывался. В глазах потемнело, а во рту пересохло. Тут совершались ритуалы более древние, чем все известные мне до этого времени. Это подсказывала мне собственная темная сущность.

Здесь находились всего две древние-мы. Одна из них старым скрипучим голосом подбадривала другую:

– Аккуратнее, мы. Давай тихонько. Не налегай.

Древесное создание, к которому она обращалась, чуть слышно постанывало. Оно свешивалось с ближайшего дерева, но нам была видна только спина. Желая разглядеть картину целиком, мы обошли эту странную пару.

Перед древо-девой на коленях стоял молодой мужчина, которого за пару минут до пожара вынул из нашего загона один из монстров. Парень был обнажен по пояс, и тонкие древесные пальцы подобно спицам пронзали его кожу вокруг лопаток и вдоль позвоночника. На руках древней-мы светились такие же жилы, какие раньше я видела только на округлом животе этих существ. Сейчас сияние было насыщеннее. Казалось, светлячки проложили дорожки от ее живота к пальцам, проникающим под кожу человека. Что-то перетекало из нее в тело мужчины. Что-то живое и пульсирующее.

С криком древняя-мы отстранилась от своей жертвы. Только в этот момент я заметила, что ее округлый живот опал. Женщина-дерево со старым голосом заботливо приобняло «роженицу».

– Теперь все хорошо, мы. Это ведь твои первые дети? Ты выбрала хорошее оно-мужского пола. Сильное и выносливое. Оно пройдет многие мили, прежде чем упадет там, где твой приплод укоренится и пустит свои ветви к нашему небу. Уважь отца своих детей, мы. Оно отнесет их в новый дом, умрет и станет их пропитанием. Их подпиткой.

Мужчина был все еще под властью волшебной колыбельной. Он не проявлял никаких эмоций. Просто стоял на коленях, покачиваясь, с наполовину закрытыми глазами. Под его кожей на спине наметились бугорки, слабо светившиеся в темноте.

– Выходит, вы сажаете лес, – произнес Слэйто. Он сказал это так, как будто «роды», которые мы наблюдали, не были чем-то ужасным и противоестественным. Он просто отметил, чем они заняты и уточнил это.

При этих словах старуха-дерево отшатнулась, и «роженица» едва не упала на землю: ее удержала лиана, которая тянулась от соединенных колен и уходила в крону гигантского тополя.

– Они-отцы… И оно-женского пола. – Древесная старица быстро овладела собой и оглядела нас. По коже-коре ее лица тянулись жесткие морщины-трещины, глаза поражали глубиной и спокойствием. – Стоило догадаться, что огонь не возник сам по себе.

– Можешь называть нас людьми, так выйдет короче. Нас так называют все, кто не использует нашу плоть как подпитку для своего потомства.

Во мне кипел гнев. Впервые за долгое время я переживала за кого-то, кроме себя самой.

– Люди, значит?.. Я не вижу здесь ни одного человека, – старица пожевала растрескавшимися губами и сплюнула древесный сок на землю. – Колдун, проклятое дитя и правитель. Что вам надо?

– Мы освободим каждого мужчину здесь. А потом пойдем путями тех, кто уже унес ваши семена. И сожжем каждого вашего отпрыска, всех до единого. – Гардио достал из-под короткого плаща палаш.

Но палаш? Помнится, Гардио был копейщиком.

– И что же ты собираешься сделать, человек, который не слышит моих колыбельных? Изрубишь меня в щепки? – Монстр явно издевался, а может, просто тянул время до прихода своих сестер.

– Постой, – сказала я, и, как ни удивительно, Гардио кивнул и послушался. Соотнеся все, о чем я узнала за последние годы, я задала единственно верный вопрос: – Вы тоже ожидаете Коронации?

При этих словах старухины ноги-корни свились под коленями подобно змеям. На ее лице отразилась тревога, но древняя-мы через мгновение подавила свои чувства.

– Проклятое дитя так много знает. Учитывая, сколько в тебе тьмы, это не удивительно… Когда тебя привели, молодняк негодовал… – Она ласково погладила полулежащую древо-деву по пуховым волосам. – Но они слишком юны и ничего не заметили. А я решила понаблюдать, что ты за птица и зачем явилась к нам.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Мы все ждем Коронации. Вы тоже ее ждете – просто этого еще не знаете.

– Кого будут короновать? – подал голос Слэйто.

Старица задумалась.

– Если скажу вам, и кто-то из вас уйдет живым отсюда, это принесет беды. Доставайте ваши ножички. Сейчас вы узнаете мощь древних-мы!

– Вы что, действительно собираетесь драться с ними? – чуть удивленно сказал Слэйто, переводя взгляд с меня на Гардио и обратно. – Вы и вправду видите разницу между этими деревьями и человеческими родителями?

– Мы не похищаем и не убиваем чужих мужей. И это только первый аргумент, – обозленно ответил Гардио. Щеки его раскраснелись, он явно негодовал.

– Ну, люди, конечно, делают это изощреннее, не так прямолинейно… Но за примером далеко ходить не надо. Уже около пяти лет в Королевстве пылает война, удовлетворяя амбиции очень узкого числа людей. Они убивают тысячи себе подобных в борьбе за власть, за право продолжить род на самой плодородной земле, и оставить ее в наследство именно своим отпрыскам.

– Твои слова мудры, маг, – древесная старуха засмеялась, потрескивая и шурша.

– Я не одобряю войн, – прорычал Гардио. – И это несправедливое сравнение.

– А как тебе другое? Например, когда некоего наследника короля, сопливого юнца, спасают из захваченного замка? Солдаты проливают свою кровь, лишь бы мальчик выжил. Телохранители, которых мальчик знал с детства, погибают один за другим. А что особенного в этом сопляке? Только его королевская кровь. Поэтому бедолагам и в голову не придет роптать, они с верой в свой долг примут смерть. Все ради детей короля и продления его рода. И это всегда было так…

– Да как ты смеешь! – Даже при тусклом лунном свете было видно, что глаза Гардио расширились от ужаса.

– А обычаи Кармака, которые упразднили менее ста лет назад? Тренировать подрастающих двенадцатилетних солдат-мальчишек на пленниках, захваченных на приграничных территориях и превращенных в рабов? А то, как в Издоре убивают матерей-шлюх, как только их дочери достигают возраста, достаточного, чтобы сменить свою родительницу на бордельном ложе?..

– Замолчи!

– А что ты скажешь…

– Заткнитесь оба!

Я достаточно слушала их пререкания. Когда-то роль ангела и демона в моей жизни выполняли Атос и Гардио. Но тот и другой не воплощали собой абсолютное зло или абсолютное добро, просто один из из двух ребят был чуть жестче, а другой верил в справедливость. И между ними была я – мечущаяся душа, жаждущая обрести ориентиры.

Время все изменило. Теперь у меня были собственные точки опоры. Гардио уже не напоминал прошлого себя, да и кто знает, что произошло с ним за прошедшие годы. А Слэйто не был похож на Атоса. Генерал легиона Алой Розы скрывал свои надежды и мечты под толстым слоем гордыни и максимализма, потому что так проще жилось и было меньше шансов, что почувствуешь боль за кого-то другого. Он был мальчишкой, который ничуть не меньше, чем я или Гардио, верил в то, что определенная часть человечества заслуживает спасения. Стоявшему сейчас передо мной белому магу и вправду не совсем была присуща человечность. Его чувства были погребены под толщей равнодушия.

Я ощущала это той моей частью, которая была восприимчива к магии. Слэйто в самом деле не жалел людей. Не потому, что он был жесток, а потому, что смотрел на них, не сравнивая с собой. Я видела проблески человечности в нем во время нашего путешествия. Но это были слабые, затухающие всполохи. Его интересовали лишь Аэле и он сам, возможно, еще наемница из Ларосса – но только как подходящий объект для дальнейших исследований.

Что ж, мне предстояло порвать этот замкнутый круг. Лисенок с юга, может, и стал бы прислушиваться к кому-то из этих мужчин. Но Лисица взяла дело в свои руки.

– Меня не волнует ваше мнение, господа. Я собираюсь поджечь этот тополиный сад, потому что лично мне он не нравится. Потому что именно я против высаживания семян на спину людям. И видят боги, я ненавижу монстров, какую бы цель они не преследовали. И это правосудие по мнению Лис. Вопросы есть?

Слэйто, на чье лицо вернулась спокойная чуть расслабленная улыбка, обычно показывающая, что ему абсолютно плевать на происходящее, медленно поднял руку, как ученик, сомневающийся, стоит ли спрашивать строгого учителя.

– Нет, Слэйто. Я спросила риторически – мне плевать на твои вопросы. Ты должен мне за шлем – и поэтому сейчас поступишь, как хочу я.

– Это все очень занимательно, проклятое дитя, – проскрипела древесная старица. – Но я слышу, что пожар затушили. Ваше исчезновение вот-вот обнаружат. Мои сестры придут сюда. И что же ты будешь делать?

Я развернулась к старому деревесному существу. Вокруг меня начали подрагивать язычки черного пламени. С ними словно выплескивалась наружу, в прохладный ночной воздух моя ярость. Я вытащила из ножен свой корундовый меч и направила его на древнюю-мы. Черный камень с трещиной на лезвии поглощал любой свет, падавший на него.

– В этом мире все приходит и уходит: друзья, чувства, мысли, а вот это остается. Самый надежный предмет в мире – сосредоточие моей силы.

– Твой меч не перерубит и моего ростка, дитя, – прошелестел старый монстр.

– Зато прожжет, не так ли, Слэйто? Может, стоит озарить эту ночь?

Я боялась, что он не поймет меня с одного слова, потому что нельзя было больше медлить. Я слышала шелест приближающихся сестер древней-мы. Они спешили сюда, чуя опасность. И старая женщина-дерево тоже была готова броситься на нас и вонзить в горло каждому свои высохшие пальцы-ветки, пустить кровь, а потом разорвать нас на кусочки.

Но маг все понял верно. В один прыжок достигнув меня, он резко провел ладонью по поверхности меча, словно срезал воздух над ним. Мгновенно вслед за его ладонью мой меч начали пожирать языки ярко-оранжевого пламени. Корундовый клинок вспыхнул в ночи ярче любого факела.

* * *

Результат превзошел все мои ожидания. Я уже представляла, с каким треском будет врезаться мой меч в сухое дерево, но лезвие неожиданно прошло через древесную плоть монстра, словно горячий нож сквозь масло. Старая древо-дева оказалась не так проста. Забыв о своей заботливости во время родов, она прикрылась роженицей. И та первой приняла удар моего меча.

Даровал ли ему эту небывалую остроту магический огонь? Или же древние-мы в принципе были гораздо мягче, чем казались? Кто знает. Старая женщина-дерево прикрывалась молодой сестрой, и хотя я отсекла той кисть и часть головы со скальпом, роженица, кажется, не испытывала особой боли. У нее не было сил защитить себя, и старая древо-дева орудовала ею как щитом, а та казалась безвольной куклой в ее руках. Да, я могла кромсать этих монстров, но, похоже, это им не особенно вредило.

– Зри в корень! – раздался крик у меня за спиной. Я так и не поняла, кто это кричал. У меня не было времени обернуться. Старая женщина-дерево не только защищалась: ее длинные сучковатые ладони уже несколько раз пронеслись в паре сантиметров от моего лица. Что за «зри в корень»? Хотя.

Я одним ударом отсекла роженицу от тополя, перерубив тянувшийся от нее и уходивший в крону корень, один из тех, какими были связаны с деревьями все древние-мы. И тогда монстр закричал.

Я никогда не слышала столь чудовищного крика. Высокий и тонкий, он пронзил воздух и заставил сердце остановиться. Вместе с молодой роженицей закричала и старая женщина-дерево. Ей вторили несколько десятков голосов с другой поляны. Все древо-девы кричали, как будто они испытывали невыносимую боль, словно разделили ее с отсеченной сестрой. Но вот крик прервался. И в ту же секунду отрезанная древняя-мы взорвалась, обдав меня древесным соком и усыпав листвой и щепками.

Лицо старой древесной женщины, которой теперь нечем было себя защищать, исказила гримаса ненависти:

– Ты убила нас!

– Пока еще не всех, чудовище, – произнесла я и двинулась к ней. Судя по звукам за спиной, на подмогу сестрам подоспели новые древо-девы. Надеюсь, у Гардио и Слэйто хватит сил им противостоять.

– Расскажи мне о Коронации, существо. И тогда я убью тебя следующей – тебе не придется снова и снова переживать смерть всех своих сестер. Я не могу оставить тебе жизнь – кто знает, где в следующий раз ты решишь пустить корни. Но быструю смерть вполне могу подарить.

С поляны донесся новый крик. Старая женщина-дерево присоединилась к нему. Меня этот вой уже не испугал. Ребята успешно сдерживали толпу живых тополей.

– Проклятое дитя, откуда в тебе столько злобы? Откуда столько тьмы? Зачем ты стремишься разрушить то, чего не понимаешь? Древние-мы были здесь задолго до людей. Новый оборот колеса – и мы снова здесь, чтобы растить свои сады. Зачем ты пытаешься остановить то, чему суждено сбыться?

– Монстров не было в Королевстве, – возразила я, взмахнув перед ней мечом.

Раздался новый крик, старая древо-дева отпрянула.

– А как много из истории Королевства ты знаешь, проклятое дитя? Как далеко в прошлое ты можешь заглянуть? Для тебя зверолюди и древние-мы это чужаки. А для нас вы, люди, лишь сор на нашей земле. Кто дал тебе право судить нас и вершить над нами казнь?

– Вы убивали людей.

– И ты убивала. Да ты же с головы до ног в крови, проклятое дитя. Уже миновали годы с тех пор, как ты последний раз плакала над убитым тобой созданием.

– Речь не обо мне, старая ведьма. Мы говорим о Коронации.

– Значит, шансов нет, – вздохнула древняя-мы. – Ты можешь вырубить нас всех, но ты не остановишь надвигающийся рассвет. Я видела в древесных снах, как из железных дверей выходит Король. И голова его увенчана людскими черепами, и ноги его обуты в кожу ваших детей, и лицо его умыто слезами ваших стариков.

Старая женщина-древо наклонилась ко мне так близко, что я почувствовала смрад ее дыхания.

– Я видела, как проклятое дитя одно встанет против его армии. И я видела твою смерть, – прошептала она мне в лицо. – В одиночестве. Рядом не будет никого.

Почувствовала ли я страх? Ощутила ли горечь? Думаю, я даже не поверила старой древо-деве. Когда ты молод и полон сил, твоя смерть в полном одиночестве где-то в будущем кажется не более чем страшной сказкой.

– Ты пытаешься напугать меня словами о смерти и называешь меня проклятым дитя, но знаешь ли ты, монстр, насколько я проклята на самом деле?

Я двинулась вперед, а древняя-мы отпрянула и лишь своими длинными пальцами скребнула по моей заокраинской броне, не причинив вреда.

– Я не боюсь смерти, умирать вообще легко.

Корундовый меч со свистом рассек воздух и срезал пару пушистых тополинных серег с макушки древесной женщины, которая пригнулась, пытаясь уклониться от удара моего оружия.

– Но не это главное…

Мой меч, пылая огнем Слэйто, вновь очертил дугу возле противника. В воздухе пахло кипящей древесной смолой и растопленным камином. Сладковатый дым застилал глаза, но разве мне это могло помешать?

– Вся суть в том, что я не боюсь жить.

В глазах старой женщины-дерева отразилось непонимание, и мы застыли, как две соляные скульптуры с Симма. Я – с поднятым мечом, она – защищая тело иссеченными руками.

– Я большую часть жизни думала, что страх смерти – это трусость. Но главной трусостью оказался страх жизни с тем грузом, что ты тащишь за собой. Жить сложнее, только поймешь ли ты это, монстр?

Древняя-мы выжидала. В ее глазах светилась мудрость, но, кажется, мои слова были для нее неинтересны и неясны.

– В общем-то, ты права. Я – проклятое дитя, обреченное на жизнь. И ты сильно ошиблась, пропустив меня сюда. Если перед тем как попасть в ад, ты встретишь друзей-монстров, передай им…

Оранжевое пламя меча посинело, и теперь корундовый клинок блестел в ночи подобно яркой молнии. Я опустила меч, и он, ломая сучья, руки, врезаясь в древесную плоть и неистово полыхая, рассек древнюю-мы сверху донизу.

– Я иду.

Вместе с последним хрустом старой сухой деревесины раздался крик – громче, чем все предыдущие, прозвучи они даже разом. Словно кричали все тополиные плантации вокруг.

Я развернулась и увидела своих помощников. Палаш Гардио и сабля Слэйто светились умеренным оранжевым пламенем. Мужчин окружали десятки древо-дев, четыре или пять древних-мы лежали в пыли с подрубленными ногами-корнями.

Мне пришло в голову, что мы можем не справиться: монстров еще было порядочно. Но тут древо-девы прекратили кричать и начали падать, словно подкошенные, одна за другой.

Они валились с противным хрустом, а вокруг начали облетать тополя… Еще пару мгновений назад по-весеннему зеленые, они желтели на глазах и роняли золотую листву на тела древо-дев, укрывая их изысканным осенним саваном.

Возможно, я подрубила главный корень этого сада? Что найдут тут жители Тополиса, когда придут сюда поутру? Одни бревна и сучья или монстров, ответственных за похищения их мужчин?

Все эти вопросы роились у меня в голове, но я не была уверена, что меня волнуют ответы на них. Я стерла с лица зеленоватый сок и направилась к моим спутникам.

Гардио выглядел вымотанным и совсем старым. Может, собственная борода делала его таким? Или же мой давний друг и вправду состарился в течение всего нескольких минут ожесточенной битвы? Слэйто же, напротив, выглядел бодрым и свежим, словно только что предпринял увеселительную прогулку. Он пучком травы очищал свою саблю от древесного сока.

– Аэле там одна, она могла проснуться и испугаться, обнаружив, что нас нет рядом. Пожалуй, нам следует пойти обратно.

– Если позволишь. – Гардио коснулся моей руки. – Я бы хотел поговорить с Лис о прошлом. Без посторонних ушей.

Маг пожал плечами, словно говоря: «Мне-то что за дело». Потом взглянул на меня:

– Ты знаешь, где нас искать. Если только не решишь остаться с ним…

Меня немного покоробили слова Слэйто. Мне казалось, что мы преодолели немало испытаний вместе, чтобы доверять друг другу. Но он так смотрел на меня и Гардио… Может, просто боялся потерять ценного компаньона?

– Я скоро догоню тебя. Передавай привет нашей соне-лежебоке.

Слэйто кивнул и, развернувшись на каблуках, покинул поляну, усеянную следами битвы, – щепками, отрубленными ветками и рассеченной древесиной.

– Мы будем говорить об Атосе? – спросила я, поддев носком сапога валявшуюся на земле кисть древо-девы. Смотреть Гардио в глаза я бы не смогла – это было бы то же самое, что не мигая смотреть в свое прошлое. Этому я так и не научилась.

– А в этом есть смысл? Я уже понял, что его нет среди живых.

– Тогда, может, поговорим о королевской линии Штольца?

Он вздрогнул, словно я ударила его наотмашь. Но не ответил на мой вызов.

– Кто этот парень, Лис? Он не похож на человека… Ты в дурной компании, и сама ты…

– Честно говоря, я устала от того, что меня судят все кому не лень. Ну, что ты мне скажешь, защитник справедливости? Ты был лгуном все это время, но у тебя хватает наглости сейчас указывать мне на мои недостатки?

Над поляной, заваленной останками монстров Тополиса, повисло молчание. Я присела на бревно, которое, возможно, еще полчаса назад мечтало о том, что серебряные тополя вырастут и зацветут по всему Королевству. Бр-р!

О чем говорят старые друзья, которые не виделись достаточно, чтобы забыть друг о друге? «Как ты постарел. Как ты изменилась. Почему твое лицо в шрамах? Как случилось так, что мы потеряли общего друга?». У меня никогда не было друзей, с которыми я бы расставалась на долгий срок. Я не знала, что должна сейчас сказать, и поэтому просто молчала.

– Мне кажется, тебе стоит пойти со мной. – Из-за того, что прозвучала в тишине, эта неожиданная фраза меня особенно удивила. Я подняла глаза на моего «отвратительного блондина», чьи волосы достаточно поседели, чтобы не считать его таковым. – Ты хоть представляешь, что сейчас творится в Королевстве?

Мурашки пробежали по спине вверх к самому затылку.

– Они готовятся к войне? – Я подавила судорожный смешок. Мне было страшно, гораздо страшнее, чем перед битвой с древесными женщинами.

– Война. – Гардио рассмеялся, но это был нездоровый смех. Нервный, надорванный. – Война давно проиграна, Лис. Они вжились в нашу культуру. Они среди нас. Их столько, что я уже не знаю, где люди, а где монстры. – Он перевел дыхание. – В каждом городе, в каждом регионе, не замеченные никем – они живут семьями, кланами, родами. У них есть свои улицы.

– Это не может быть правдой, – прошептала я. – Я не так давно была в Лароссе. Там нет чудовищ. Обычные люди.

– Ты в этом уверена?

Тут меня уже затрясло. Может, я просто запрещала себе об этом думать? Может, всегда видела что-то боковым зрением? В темноте и тишине, бродя по улицам, не замечала ли я в промелькнувшем лице звериной сущности? Монстры не порождали во мне той вспышки магии, что вызывали Поглощающие с их Уделами или Слэйто. Они не были порождением волшебства. Другими, отличными от нас – это точно, но не магическими созданиями. Мое восприятие на них не распространялось. И, видят боги, у меня было предостаточно дел помимо того, чтобы заниматься разглядыванием теней в подворотнях.

– Они нянчат соседских детей и пекут хлеб для стражи, шьют платья на продажу и критикуют городские власти. Они рядом на расстоянии вытянутой руки, они соседи почти любого человека в Королевстве. В деревнях их меньше, ведь чужаков там не любят. Но большие города. Появление там новых лиц – обычное дело. И мало кто замечает, что за каждым таким лицом теперь прячется звериная сущность.

– Что им надо?

– Оружие, им все еще нужно оружие.

– Они собирают его для битвы?

Гардио покачал головой и опустился рядом со мной на бревно:

– Это не для нападения и не для защиты. Они ищут самое кровавое оружие, которое стало причиной горя и боли. Мечи героев, пики наемников, щиты, обагренные кровью. Они скупают его, воруют, отбирают силой. Чем страшнее история меча – тем ценнее он для монстров. Я видел, как на аукционе в Кармаке за двуручник полевого командира Тахоса двое участников взвинтили цену до небес.

Он снова замолчал. Его большие мозолистые ладони нервно поглаживали колени, залитые древесным соком.

– За подобные артефакты на аукционах знатоки всегда готовы выложить золотые горы, – заметила я.

– Ты не поняла, За этот меч на аукционе торговались два монстра. Для каждого из них было жизненно важно получить меч в личную собственность. Ты бы видела, как убивался проигравший… а через пару дней новый хозяин меча, забрав его с собой, ушел в никуда с одним из караванов. Я так и не смог отследить его путь. Как не смог отследить ни один из таких караванов. Они исчезают! Магия, вероятно. Но оружие куда-то утекает.

Я рассматривала свой корундовый меч, весь липкий от тополиного сока.

– Мое оружие тоже повидало довольно крови. Почему они не пришли за ним?

– Корунд. – Гардио провел по темному камню пальцами, словно проверяя остроту лезвия. – Они ищут только обагренное кровью железо, похоже, это для них имеет ключевую ценность.

– То есть ты не знаешь, зачем монстрам оружие и куда они его увозят. Не знаешь ровным счетом ничего.

– Поэтому ты мне и нужна. – Его лицо помрачнело. – Я один не справляюсь, и меня преследует пара недоброжелателей. Мне необходим помощник, который видел истинную личину этих тварей и верит, что в Королевстве творится неладное.

– Я на другой нити бус, Гардио, – сказала я как можно мягче и взяла его ладони в свои.

Но он, словно не услышав меня, продолжал:

– Сначала надо найти тех несчастных парней из Тополиса, которые ушли отсюда с семенами в теле. Очистить их, если получится. Если нет, – он судорожно сглотнул, – убить. Затем двинуться на север. Я надеюсь, что там мы найдем единомышленников.

– Смотри. – Я резко дернула за кисти, которые свешивались с обшлагов его запыленного камзола. – Видишь одну нить? И вторую? Гардио, мы пересеклись два года назад, и пересеклись сейчас, но наши нити опять расходятся. Я сейчас участвую в другой игре.

– Но.

– Дослушай! – Я свела кисти и нити, идущие от них, вместе. – Возможно, когда закончу свои дела на юге, я тебе помогу. Найду тебя, и вместе мы подумаем, что можно сделать. Но сейчас, – я вновь развела нити, – я просто иду по другому пути.

Гардио обхватил мое лицо ладонями и сжал так сильно, что мне показалось, будто у меня сейчас треснет череп.

– Атос тоже шел своим путем! – Я не ожидала услышать столько злости в голосе моего друга. – Он тоже обещал, что мы вместе решим, что делать с монстрами! И где он, Войя тебя подери? Я один, а против меня все монстры Королевства. Мне страшно, Лис. Я вижу, что ты уже не ребенок, – поэтому и обращаюсь к тебе как ко взрослой. Мне страшно, и мне нужна твоя помощь.

Видимо, он не прочитал на моем лице ответ, которого так ждал. Гардио отпустил меня и закрыл руками глаза. Потом, не убирая рук, он глухо проговорил:

– Ты уйдешь с этим парнем и тоже погибнешь. Он маг, и я чувствую, что от него несет смертью. Я собственно даже не уверен, что он сам живой.

– Я доведу Слэйто и его невесту до Белой башни на юге. Я помогу им открыть ларец, который они ищут. А потом помогу тебе. – Я погладила Гардио по растрепавшимся волосам. – И я даже знаю, как помочь тебе сейчас. Ты должен найти ока по имени Извель. Я не видела ее очень давно, но уверена, что она, как и ты, ищет сведения о монстрах. Скорее всего.

– Ока? – Гардио так удивился, что даже отнял руки от лица. Я заметила, что его глаза блестят. Для меня слезы непозволительная роскошь. – Разве ока не просто веселые ребята – гадалки и хироманты? Разве их могут интересовать дела Королевства?

Я засмеялась:

– Думаю, Извель тебе в красках опишет, что она думает о таких, как ты. Впрочем, мне кажется, вы поладите. Отыщи ближайший токан, найди его старосту и расспроси. Извель – заметная фигура, тебе подскажут, где ее искать.

– Я боюсь за тебя, – тихо проговорил Гардио.

– И глупо. Атос мертв. – я на миг задумалась, но, покачав головой, тут же добавила: – А я жива. Моя воля к жизни настолько сильна, что я отпугнула саму смерть два года назад. Мы еще повоюем, Гардио. Но не здесь и не сейчас.