Текст книги "МЕССИЯ-42"

Возможно, они и были причиной потери памяти… Хм… это вряд ли… Во-вторых, мне не нравилась его неуправляемая сила. Неподконтрольные всплески энергии очень опасны. Вот и сейчас, вместо того чтобы проделать ювелирную операцию по заделке портала, он сжег всю энергетику в округе… И, наконец, в-третьих, хотя я и собирался взять его в ученики, мне не нравились плотоядные взгляды, бросаемые им на рыжульку, которую в глубине души я уже считал своей собственностью (ни одна человеческая дева не сможет устоять перед обаянием темного эльфа). А то, что она дрыгается, сделает победу еще слаще… Задатки у Марка весьма недурственные, но вчера у него что-то вышло только благодаря везению. Демон, не получивший должной жертвы, не смог завершить полную переброску и представлял собой легкую мишень. Сделай Нерий все по правилам, история получила бы другое продолжение…

– Ладно… вымогательница, – будто нехотя проворчал я. – Пошли, у нас мало времени, твой отец скоро высосет все соки из барона, и нам придется покинуть столь гостеприимный город.

– Нас вышвыривают? – тихо спросила она, уткнувшись мне в плечо.

– Не вешай нос, – прошептал я ей на ухо, вдохнув пряный аромат ее волос. Тогда, на базе, я ей сказал комплимент и не понимаю, отчего она так взбеленилась. Резкий запах человеческих самок – самое привлекательное, что у них есть. Это светлые любуются глазами, мы же, темные, привыкнув к инфракрасному излучению, можем видеть и носом, образно выражаясь. Рыжая пахла медом, мятой и молодостью, сводя меня с ума. – Зато этот городишко теперь на века запомнит день, когда семейка Зенолейн удостоила его своим посещением. Про вас будут слагать песни, сочинят легенду и наверняка создадут новый культ. «День великого бума» навсегда войдет в историю этой планеты.

Перспектива стать легендой ее немного развеселила, а так как все необходимое снаряжение у меня было с собой, мы, покинув трактир, подались в центр города. На площади догорали виселицы, подожженные вошедшими в раж людьми, парадные ворота храма были опечатаны, и скандирующая лозунги толпа горела желанием что-нибудь разнести. Однако гвардейцы знали свою службу крепко, так что кроме лозунгов обыватели ни на что больше не решались, заглушая криками страх, еще вчера не позволявший им высунуть нос из своих нор.

– Как мы проберемся? – спросила притиснутая ко мне Нике, пытаясь одной рукой поглубже натянуть капюшон, скрывающий цвет волос. Вспомнив черный парик, сожженный ею вчера на костре, я снисходительно улыбнулся.

– Да никаких проблем, просто постарайся не отставать.

В школе убийц учили психическому подавлению противника; этот способ был хорош при общении как с разумными существами, так и с жаждущим крови зверем, имя которому толпа. Не спеша проталкиваясь вперед, мы довольно скоро добрались до того самого окна и залезли в него. Внутри в храме ничего не изменилось, не считая отсутствия магической сети, так поздно замеченной Марком. Мне тогда пришлось изрядно попотеть, оттягивая систему сигнализации на себя и прикрывая их дурацкую вылазку. Миновав парадный зал с алтарем, мы спустились в подвал. Вчера, краем сознания, я отметил осторожное прощупывание, исходившее из глубин коридора, но, не имея времени, не смог вплотную этим заняться. И сейчас пришло время удовлетворить свое любопытство. Почему-то я был уверен, что неизвестный артефакт по-прежнему находится на своем месте, и не собирался упускать такую добычу.

– Это ты уложил священников на лестнице прошлой ночью, – прошептала рыжуля, старательно прикрывая мне спину. Все-таки она была профессионалом и свои пятьдесят процентов зарабатывала честно. – Почему ты прятался?

– А почему ты удрала с базы тайком? – ответил я вопросом на вопрос.

– Хотелось доказать некоторым надменным товарищам, между прочим, один противный эльф к ним тоже относится, что мы с Яшей уже не дети и на кое-что способны, – пробурчала она. – И не уходи от ответа… Или я не поверю, что слова, которые ты мне говорил, когда нас завалило, чистая правда…

– Я бросил все, наплевал на свои обязанности во время сильнейшего кризиса нашей службы и кинулся за тобой, и после всего этого ты мне все еще не веришь? – Я в самом деле был обижен. – Да, я присматривал за вами с того самого момента, как вы вошли в дом наместника. – Не выдержав, я спросил: – А зачем ты ему канализацию снесла?

– План такой был… отвлекающий маневр, – туманно пояснила она.

Мы миновали памятную камеру и двинулись в глубь коридора. За дверями, во множестве натыканными там и сям, находилась всякая чепуха: то это были маленькие, но довольно комфортабельные кельи, показывающие, что служители драконьего культа не чурались мирских удовольствий, то хозяйственные помещения, заполненные ведрами, метлами и котлами с отмокающим бельем, от которых уже попахивало гнильцой. За одной из дверей обнаружилась мини-электростанция, за другой архив, состоявший из сваленных в кучу бумаг, уже слегка объеденных крысами. Короче, обычный подвал с множеством закоулков. Наконец, обыскав все, что можно было, и почти отчаявшись, в самом конце коридора мы уткнулись в массивную, обитую железом дверь с кучей замков. Раньше у нее наверняка была М-защита, на косяке была вырезана руна огня, и любого, не имеющего в кармане определенного талисмана, ждало сожжение на месте. Сейчас же хватило надежного набора отмычек, спрятанных на поясе моей спутницы.

– Холера! – выругалась она, разворачивая инструмент. – Где-то отвертку посеяла.

– Держи! – Я протянул ей драгоценную отвертку, нащупав ее в кармане. – Ты ее в камере забыла.

Через пару минут мы оказались в странной комнате. А еще через мгновенье я понял, что мои опасения подтверждаются. Свет фонарей высветил настоящую художественную галерею, автором которой мог быть только один человек – доктор эзотеризма бывший преподаватель бестиария срединных миров Корнелиус.

– …! – прошипела рядом разъяренной кошкой Нике, оторвав меня от созерцания лика демона, так и не сумевшего проникнуть в наш мир прошлой ночью.

– Надо собрать все это и сжечь, – сказал я, стряхивая оцепенение. – Но ничего не скажешь, у парня большой талант.

– Ты считаешь это талантом?! – Старательно отворачиваясь от полотен, Нике сдирала их с подставок и сваливала в кучу в центре комнаты. – И чего ты в этом отстойнике пытался отыскать? Эту дебильную мазню?

Действительно, картины были хороши, но не они привлекли меня сюда. Доверив ей разбираться с живописью, я стал методично обшаривать комнату. Тайник отыскался в углу под врытой в земляной пол мраморной женской фигурой, из грудей которой вылезали две оплетающие ее зеленые змеи. Вытащив на поверхность маленький сундучок длиной в две ладони и высотой в три, я подвинулся, уступив место Нике. Нехотя скрипнув, замок поддался в умелых руках, и нашим взорам явилось содержимое, разбитое на три части специальными перегородками.

– Ого! – восхищенно воскликнула рыжулька. – Мне пойдет бриллиантовое колье, как ты думаешь?

В этом все женщины мира одинаковы, теряя последние остатки разума при виде блестящих штучек. Главное, чтобы они стоили дорого. Бесцеремонно отодвинув девушку в сторону, я вывалил дурацкие камни прямо на пол, заставив ее возмущенно ойкнуть.

– Не может быть! – закричал я, тряся пустой ящик. Я был зол не на шутку. – Здесь должен быть еще один тайник! Где же он это спрятал… – Проверено уже было все: земля разрыта, статуи выворочены, полотна мазней вниз валялись на полу.

– Может, ты ищешь это? – Ее голос источал яд и розы. Вскрыв двойное дно, Нике держала в руках нечто завернутое в блестящую ткань.

– Давно я говорил, что обожаю тебя? – Благоговейно приняв из ее рук предмет, я обнял ее за талию и попытался поцеловать, за что получил ощутимый тычок под ребра.

– Лжец, – пробурчала она, нагнувшись и собирая рассыпавшиеся камни.

Я же, развернув ткань, замер в восхищении, глядя на старинную реликвию темных эльфов «Оро ведь эрверун» – лицевую маску прародителя рода О`Вей, одного из могущественнейших кланов, к которому принадлежу и я по материнской линии. Аккуратно спиленная с черепа после его смерти, маска тысячелетия хранилась в святом месте в запредельной глубине Криона, являясь предметом поклонения и погибнув вместе с моей несчастной родиной.

В голове щелкнуло.

– Э-э-эт-т-того не может быть… – Горе и ненависть скрутили мое тело физической болью. Научившись за многие годы держать чувства на замке и не давая воли тягостным воспоминаниям, сейчас я получил по полной программе. Перед глазами проносились лица отца и матери, давно забытых знакомых, друзей и соседей. Мы, дети, тоже чувствовали приближение беды, но, повинуясь воле взрослых, покинули планету буквально за неделю до катастрофы. И, насколько я помнил, реликвия находилась тогда на своем месте. Взрослые провели обряд, позволивший юному поколению прервать пуповину, соединяющую любого эльфа с его родиной. Только благодаря этому крионский род О`Вей не вымер окончательно.

– Лиль! – Я очнулся оттого, что Нике, озабоченно глядя на меня огромными испуганными глазами, трясла меня за плечи. – Лиль, не пугай меня, что с тобой? – Я вцепился в ее руку, как в спасительный якорь, соединяющий меня с реальностью.

– Я думал… – с трудом выдавливая из себя слова, сказал я, – …эта вещь погибла с Крионом. Она должна была погибнуть… Она никогда не покидала храма…

– Вы сунули нос немного не туда, господин магистр, – раздался сзади приглушенный знакомый голос. – Положите маску на пол… только очень прошу вас, медленно и так, чтобы я видел ваши руки… – Осторожно повернув голову, я увидел вырисовывающуюся в дверном проеме слегка сутулую фигуру Корнелиуса. В руке он держал минианнигилятор.

Зная по опыту, на что способна такая игрушка, я осторожно опустил драгоценную находку на пол и заложил руки за голову, демонстрируя смирение. Рядом, с поднятыми вверх руками, замерла Нике. Наш старый знакомый горестно покачал головой:

– Очень жаль, что все сорвалось… А какой был план! И все из-за двух рыжих идиотов…

– Откуда у тебя «Оро вель эрверун»? – прошептал я еле слышно, внутренне входя в состояние «хвахх» – боевой концентрации.

– Господин магистр меня поражает, – захихикал мерзавец. – Неужели вас никогда не удивляла внезапная гибель вашей несчастной родины? Или вы удовлетворились официальной версией?

– Она не была внезапной. – Слова Корнелиуса задели меня за живое, официальная версия действительно никогда не вызывала у меня сомнений. Первое время мои уцелевшие сородичи были вынуждены заниматься исключительно проблемой собственного выживания, да и позже никогда не поднимали эту тему ни в разговорах, ни в мемуарах.

– Я так и знал! – со смешком сказал Корнелиус. – Простота – признак гениальности. Зачем заметать следы, если можно просто уничтожить всех свидетелей, а те, что уцелеют, по самому складу своего ума не станут сомневаться в том, что это было стихийное бедствие. А потом можно спокойно забрать все, что нужно. Вы, эльфы, в этом отношении до ужаса примитивны. Для нейтрализации воли достаточно прервать ментальный канал с прародиной. – Корнелиус визгливо рассмеялся, излучатель запрыгал в его руках. Парень был на пределе. – Все было бы намного проще, не вмешайся вы вчера в процесс. Теперь смертей будет гораздо больше… Гибель Криона – это только начало…

Толкнув Нике в сторону, я прыгнул следом, уходя с траектории выстрела, и недрогнувшей рукой послал жертвенный нож, с утра лично заточенный мною, прямо в лоб создавшего его человека. Одна из старых уловок старины Дзинги сработала: раньше я всегда прятал оружие в волосах, маскируя под эльфийское украшение. Вот и сейчас прикрепил его чисто машинально… Дурацкая статуя оплыла от попавшего на нее антивещества, дага с характерным хрустом приняла жертву, и душа мерзкого человечка покинула убогую оболочку. Старые инстинкты действовали безотказно – раньше я всегда, если позволяли обстоятельства, убивал выстрелом в лоб (у некоторых видов лобная кость абсолютно непробиваема, но на таких есть свои уловки).

– Лиль, – прошептала Нике, сжимая в руках подаренную мной каму, – что он имел в виду? – Ее глаза в полумраке казались огромными.

Подавив внутреннюю дрожь, я притянул ее к себе.

– Не знаю, детка… Теперь я уже ни в чем не уверен. Он был прав: сама мысль о Крионе повергала меня всегда в состояние, близкое к каталепсии. Эльф без родины – только тень, без жизни и воли. – С трудом поднявшись и чувствуя на плечах тяжесть всех своих ста двадцати лет, я понял, что у меня появилась цель и я не успокоюсь, пока не докопаюсь до всех нюансов той страшной катастрофы. Маска, снова бережно завернутая в ткань, была вещественным доказательством существования страшной загадки, унесшей жизни всех моих земляков. В голове стал вырисовываться план действий.

– Так. Я передумал! Давай-ка отвлекись от ерунды и помоги мне упаковать всю эту мазню, захватим ее с собой.

– Ты что, совсем опупел от переживаний, зачем тебе эта мерзость? Решил картинную галерею открыть? – пробурчала рыжая, пытаясь выковырять алмазы, вплавленные выстрелом в статую.

– Дева! – повысил я голос. – Не перечь старшим, а то стукну.

Обещано – сделано, звонкий звук шлепка разнесся по помещению.

– Черт эльфийский! – прошипела Нике, почесывая ягодицу. – Зачем тебе это надо?

– Информация… Мне нужно знать все об этом человеке: чем дышал, как сдвинулся. Его фантазии, страхи и желания могут дать ответ на вопрос о его связях и знакомых. Каждое слово, им выболтанное, требует доказательств. И вот тебе мой совет на будущее, как более опытного и пожившего: если вздумаешь кого-то замочить, делай это сразу, без лишней болтовни.

– Может, не стоило его так сразу убивать? – задумчиво проговорила Нике и принялась за работу, старательно отворачивая голову от полотен. – Пробил бы ему что-нибудь менее необходимое, чем голова…

– Он целился в тебя, – роясь в куче картин, объяснил я. – А ты мне нравишься больше в живом виде… Ты не видела такой мрачный пейзаж с черепами на заднем плане? Я обратил на него внимание боковым зрением…

– Совсем сбрендил, – ответствовало нежное создание. – Я их с закрытыми глазами срывала, мне ночные кошмары не нужны.

Искомое обнаружилось в самом низу, когда все остальное было уже упаковано. Вглядевшись внимательнее в сюжет, я обомлел: память меня не подводила – на ней был изображен главный зал подземного храма Криона, полный мертвых тел темных эльфов. Их лица были искажены предсмертной мукой, вместо глаз пустые глазницы с кровавой дорожкой, а на заднем плане чья-то зловещая тень. Быстро скатывая полотно в трубку, я почувствовал, что задыхаюсь среди этих стен, однако оставалось еще одно дело. Подойдя к лежащему в луже крови трупу, я поднял аннигилятор, который валялся рядом с ним. Почти полностью заряженная батарея, удобно подстраивающаяся под руку рукоять… Смертельное оружие, созданное специально для галактической полиции и являющееся неотъемлемым атрибутом армейской формы. Где-то внутри должен быть вплавлен молекулярный номер, определяющий владельца. Запрятав подальше игрушку, способную превратить любой твердый предмет в дурно пахнущую лужу, я приступил к самому неприятному – обыску тела. Связка ключей, три носовых платка – парень боялся насморка, горсть серебряной мелочи в местной валюте – это было все, что я обнаружил в карманах. Амулет на цепочке в виде знака вечности, пара колец и… ага, вот самое интересное: под стелькой сапога обнаружился сложенный конвертик с листком бумаги внутри. Затем я отрезал с головы Корнелиуса прядь заляпанных кровью волос (в людях слишком много жидкости) и отодрал с большого пальца ноготь.

– Не знала, что ваше благородие увлекается некромантией… – протянула внимательно наблюдавшая за моими действиями Нике. – Не боишься, что придется самого себя судить? Или надеешься на снисхождение Конклава?

– Перестань… Смерть – один из способов познания жизни. Любой альфа рано или поздно вкушает сей запретный плод, хотя бы ради того, чтобы усовершенствовать свои методы защиты. – Протерев рукоятку кинжала особой тряпочкой, стирающей не только отпечатки пальцев, но и ауру убийцы, и рассовав добычу по карманам, я скомандовал отход.

– Хорошо, – согласилась Нике, вручая мне увесистый сундучок. – Может, все-таки подожжем этот гадюшник?

– Откуда в столь юном существе такие злобные порывы? – горестно покачал я головой. – И не думай, что картины потащу тоже я. Одна рука должна быть свободна для отражения возможного нападения, так что, дева, бери добычу и сваливаем отсюда. – Подождав, пока девушка выкатится в коридор, я нагнулся к удивленно смотревшему в потолок Корнелиусу и тихонько прошептал: «До скорой встречи, приятель. В следующий раз, уж поверь, ты будешь менее агрессивен и более болтлив».

Дневной свет вдохнул каплю радости в затопленную тьмой душу, и, не обращая внимания на поднявшийся вокруг нас ропоток и косые взгляды, мы проследовали к «Зеленому петуху». Командор не подвел: оседланные кони уже нетерпеливо били копытами, и кругом суетились люди, закрепляя на телеге множество различных свертков. Из трактира, увидав нас, выскочил Ричард. Он схватил меня за рукав и оттащил в сторону.

– Мы получили официальное приглашение от дома Лари. Отряд светлых прибыл к северным воротам, и наша тройка эльфов потащила раненого принца к своим.

– А Марк? – Что-то давно мне не попадался на глаза этот чудак.

– Он где-то здесь с Мишелем, эти двое притащили откуда-то кучу книг и сейчас пытаются их упаковать. Я вижу, и вы с добычей… Что это у тебя? – Подозвав Нике, я продемонстрировал ему одно из полотен.

– Корнелиус, – выдохнул он. – Вот зараза! В этом городе что, съезд маньяков? Он еще жив?

– Конечно, нет, – вмешалась Нике. – Могу я получить свою долю?

– Тебе нужна эта мазня? Девочка, ты не заболела? – Ричард озабоченно пощупал лоб ненаглядного чада.

– Папа, ты совсем сбрендил. Это личная добыча господина магистра, он давно искал идею для оформления кабинета и решил, что портрет одного из семи демонов с личным автографом будет замечательно смотреться у него над рабочим столом. Меня интересует содержимое чудесной коробочки, выглядывающей у него из-под мышки.

Пришлось отдать половину. Ничего не поделаешь– уговор есть уговор. Нике сгребла разноцветные искры в кошель и, мило показав мне язык, кинулась к появившемуся в дверях брату.

– Ты уверен, что тебе это надо? – пробурчал Командор, проследив мой взгляд. – Она необузданный эгоистичный ребенок и способна доставить кучу неприятностей.

– Зато у тебя будут красивые внуки, – неловко пошутил я. – Только представь – рыжие эльфята…

– Не смешно…

– Не смешно, – согласился я. Чего уж тут смешного.

Хмуро посверлив меня глазами – чуть не до дырки, – он вздохнул:

– Черт с тобой! Только не говори, что тебя не предупреждали. – Решив, что выполнил свой отцовский долг, Ричард перешел к более важным вещам. – Прежде чем присоединиться к лесным, хотелось бы смотаться на место моей высадки. Не нравится мне отсутствие сигнала. Сам знаешь, аппаратура у нас надежная, странно, что сигнал пропал. Может, просто все настройки сбились.

– Поедем вдвоем? – предложил я. Ни одной возможностью связаться с базой пренебрегать не стоило.

– Да, так будет лучше. Нагоним их по дороге, у меня вот карта имеется – думаю, часов за шесть обернемся.

Погрузив добычу на одну из двух выделенных мне лошадок, я оседлал вторую и без сожаления покинул Феб, оказавшийся суетливым, никчемным городишком. Надеюсь, что судьба меня сюда больше никогда не занесет.

ГЛАВА 2
Командор

Мне здесь нравилось. Было чудесно почувствовать кожей ритм настоящей жизни… с привкусом крови и страха. Гул адреналина в ушах сводил с ума, а сладость победы заставляла острее почувствовать радость существования. Можно заставить барса есть пресную кашу, но разве от этого ему перестанет сниться ночами сырая сочная плоть? Вот так и я. Около десяти лет являясь главой «МЕжпланетной Службы поддержания РавновеСИЯ» и фактически занимаясь административной работой с элементами дипломатии, я всегда мечтал снова оказаться в центре событий, с надежным другом, защищающим спину, и с эспадоном в руках. Иногда, не выдержав, я отправлялся на полигон и там вдоволь отводил душу на несчастных проекциях или миражах, способных перекусить пополам или оттяпать конечность не моргнув и глазом. После таких упражнений мозоли на ладонях сходили неделями и боль в натруженных мышцах позволяла не видеть снов в течение месяца. Потом все начиналось сначала…

В другое время я с удовольствием приехал бы сюда на месячишко, прихватив с собой Светану, одну мою хорошую подругу, обожающую непроходимые леса и неожиданные встречи, но пока ситуация не располагала к приятному времяпрепровождению. Отсутствие связи с базой нервировало и не давало в полной мере насладиться создавшейся ситуацией. Когда мы с Энлилем отыскали полянку, где была установлена аппаратура, то обнаружили там мини-катаклизм с полным изменением пространственно-временной структуры и перепрограммированной точкой выхода. При взрыве капсула искривления свернула часть поляны листом Мебиуса, породив замкнутую петлю, в которую мы с эльфом чуть не угодили. Со стороны все выглядело совершенно невинно, но седьмое чувство, не раз спасавшее мне жизнь, не подвело и сейчас. Дернув за шиворот хмурого, как всегда, магистра, я выдернул его из западни в самый последний момент, краем глаза уловив странное розоватое мерцание, словно изморозь покрывавшее землю вокруг маяка. Что-то с ним происходило неладное: всю дорогу он думал о чем-то своем и на все мои старания его разговорить отвечал короткими «да» или «нет». А то и вовсе отмалчивался. Надо будет расспросить Викторию о причинах такого странного поведения одного из лучших, в прошлом, наемных убийц Галактики, являющегося ныне одним из одиннадцати альфа. О его первой профессии никто, кроме меня, не знал. Парень хорошо умел заметать следы, и лишь благодаря обязательной процедуре, обязывающей каждого высшего чиновника оставлять слепок своей личности в специально закодированном участке мозга «сорок второй», к которому имеет доступ только Командор, я был в курсе его похождений. Даже Виланий, который, временно меня заменяя, получил полный набор обязанностей и проблем, не сможет ознакомиться с этими данными. Для того чтобы стать полномочным Командором, необходимо объявить прежнего мертвым на основании данных генетического анализа, затем получить одобрение Высшего Галактического Совета на новую кандидатуру… А это все изрядный геморрой… Да и заставить светлого эльфа всю жизнь просидеть на космическом корабле, пусть даже таком комфортабельном, как наш, трудновато.

– Черт! – От злости я всадил кулак в ствол ближайшего дерева. – Этого не может быть!

Энлиль, помассировав плечо, за которое я ухватился, оттаскивая его, осторожно приблизился к странному мерцанию и кинул туда камушек. Ничего не произошло – тот просто растворился в воздухе, как будто его и не было, отправившись в вечное странствие. Энлиль крякнул.

– Да… Кто-то славно поработал. Капсуль просто так из строя не выведешь и палкой не разобьешь… Я тебе сказал спасибо?

– Надо установить заграждение, а то вляпается еще кто-нибудь… У тебя есть мысли по этому поводу? – проигнорировав его вежливость, поинтересовался я. Лучше не давать темному эльфу повод считать себя обязанным тебе чем-то. Их благодарность может свести в могилу и более крепкого типа, чем я.

Ухмыльнувшись, Энлиль достал из кармана два гравитационных увеличителя, один акустический взрыватель, с десяток шариков, начиненных ядовитым газом, и один аннигилятор.

– Все это я незаметно изъял у твоей дочери… Кроме аннигилятора – он принадлежал Корнелиусу. Мне показалось, что так будет безопаснее для окружающих…

– Вот засранка! – Все предметы были из списка запрещенных к использованию в мирах среднего уровня развития – таких, как этот. – Придется по возвращении посадить ее в карцер недельки на две, раз не умеет выполнять инструкции и приказания.

– Сначала надо вернуться, – резонно заметил Энлиль. – Мне все это очень не нравится, слишком много совпадений… Я думаю, гравитационный увеличитель– то, что надо. Определим высоту аномалии и накроем ее сверху. И не ругай девочку, Ричард, если бы не ее погремушки, вчера нам бы пришлось гораздо хуже…

Применение увеличителя привело к тому, что поляна исчезла с карты Триша, окончательно похоронив в глубокой яме нашу надежду на скорое возвращение. Над головой издевательски застрекотала черно-белая птица с длинным хвостом и, резко взмахнув крыльями, взлетела с насиженного места. Вслед за ней всполошились и остальные, более мелкие пернатые обыватели, предупреждая о появлении посторонних. Где-то рядом из-под земли раздался вой, и от ямы стремительно пошли трещины, выворачивая по пути комья земли. Последствием нашего взрыва такая реакция быть не могла – гравитационный увеличитель, несмотря на свое громкое название, весьма безобидная в умелых руках вещь.

Искривление пространства, конечно, никуда не исчезло, но провалилось на глубину, достаточную, чтобы не причинить вреда неосторожному путнику. Лошади стали биться, пытаясь сорваться с привязи и убежать подальше от страшного места. Энлилеву мерину, серому с белой бляшкой на лбу, это удалось, и, испуганно ржа, бедная лошадка кинулась наутек. Моему коню повезло гораздо меньше – трещина до него добралась первой, выскочившее оттуда толстенное щупальце молниеносно обмоталось вокруг крупа несчастного животного и рывком утащило под землю. Раздался дикий крик, из-под земли ударил фонтан крови. Земля под ногами начала оседать, справа от нас, натужно ухнув, повалилось вывороченное с корнями дерево. Увернувшись от грозившей прибить меня ветки, я крутанулся в сторону и полоснул одно из щупалец эспадоном. Мышцы рук свело судорогой, возникло ощущение, будто я пытаюсь перерубить стальной канат толщиной в метр, но усилия себя оправдали – на яростно извивающемся отростке выступила зеленая дымящаяся кровь. Воздух разорвал чудовищный визг, и из ямы стало медленно подыматься нечто…

Позже я пытался отыскать аналог встреченного чудовища в различных энциклопедиях, обращался к специалистам по нежити, к экзобиологам, перерыл гору литературы, но никто так и не смог объяснить природу странного создания, которое уставилось на меня тогда совершенно разумным взглядом множества мелких овальных глазок, усеивающих всю свободную поверхность головы, не занятую ртом, щупальцами и странными беловатыми шишечками, назначение которых стало ясно уже в следующую секунду. С характерным звуком одна из них лопнула, выплюнув кружево паутины. Чудище промазало – паутина задела мой правый сапог, намертво к нему прилипнув. Несмотря на свою ужасающую внешность, а смесь паука с осьминогом не назовешь эталоном красоты, вид это существо имело весьма болезненный и двигалось неуклюжими рывками, несколькими щупальцами прикрывая нижнюю часть тела и почесывая спину, сверкавшую розовыми пятнами. Мне стало неудобно: несчастный монстр сделал себе уютную норку под землей, а тут его дом взрывают, роняют сверху зудящую, причиняющую неудобства штуку да еще, сопротивляясь справедливому гневу, пытаются отрезать одну из рук. Еще немного – и я бы так расчувствовался, что пал бы на колени и попытался отмолить грехи единственным правильным способом – отдав себя на съедение мудрому и справедливому Араху…

Слово выплыло из подсознания; безвольно опустив руки, я ждал решения Великого, но тут мимо меня пронеслась темная смазанная тень и, по дороге долбанув меня по затылку, вывела из состояния ступора. Давненько меня так профессионально не гипнотизировали… Энлиль, а это был он, с ходу кинув в монстра очередной усилитель, не останавливаясь, забросал его арсеналом, экспроприированным у моей ненаглядной дочурки. Последним в ход пошел аннигилятор.

Агония была долгой. Не дождавшись ее окончания, мы покинули место боя, оставляя за собой дергающийся полутруп, поваленные деревья и странно шепчущуюся на разные голоса тишину.

Затормозил я, лишь когда уверился, что снова слышу птичье пение. Шлепнувшись на пахнущую жизнью траву, я минут пять приходил в себя, вслушиваясь в шорох и треск – это неутомимый эльф шарил по кустам, надеясь отыскать следы счастливо удравшей коняшки. Мерин отыскался быстро; разумное животное, решив, не дожидаясь нас, вознаградить себя за перенесенный ужас, мирно щипало травку метрах в трехстах севернее. Достав аптечку из мешка, висевшего у меня на поясе (хорошо, что не приторочил к седлу), я нацепил на руку браслет, настроенный на людей, и через несколько минут почувствовал готовность к новым подвигам. Впрыснутые инъекции сняли постгипнотический синдром и успокоили расшатавшиеся нервы, позволив оценить сложившуюся ситуацию без истерики.

– Л иль, ты случайно не в курсе, что это была за хрень?

Эльф покачал головой. Расседлав мерина, он обтирал его своим плащом, нашептывая ему на ухо что-то успокоительное. Их порода всегда хорошо умела ладить с разного вида животными, и мой напарник не был исключением. Гораздо хуже у него получалось ладить с разумными тварями.

– Ричард, у меня такое чувство, что кто-то специально заманил нас на эту планету и теперь устраивает нам проверку на выживание… И знаешь, мне все это очень не нравится.

Я позавидовал его сдержанности, сам я был очень… нет, не просто очень, а чрезвычайно зол.

– Еще немного, и эта тварь заставила бы меня сделать из себя бефстроганов и подать ей на золотом блюде… Как ты думаешь, она была разумна?

Голубые глаза вспыхнули.

– О да, вполне. Она и мне пыталась напеть песенку, но ей было трудно сосредоточиться, дырка в брюхе мешала… да еще кусок свернувшейся поляны на спине. – Эльф оставил мерина и, подойдя, сел рядом со мной. Я протянул ему аптечку, но он отрицательно помотал головой. – Кто-то до нас ее слегка потрепал. Интересно, кто? – Немного помолчав, Энлиль тихо спросил: – Что будем делать, Командор?

– Жить, Энлиль, что же еще… Рано или поздно все разрешится: или наши пришлют экспедицию, или система восстановится… Что-нибудь да будет…

Эльф кивнул, задумчиво глядя в небо.

– Вы, люди, поражаете своей живучестью и умением приспосабливаться. Для вас перемена места обитания является приятной игрой, сулящей встречу с новым миром. Скажи, ты когда-нибудь видишь во сне Землю?

Такая смена темы разговора меня крайне удивила, зная его биографию, я, естественно, знал и о том, что наложило отпечаток на всю его жизнь. Когда-то в юности, во время моих странствий, мне как-то попался еще один темный эльф, в отличие от нашего чистокровный, тоже переживший трагедию Криона. Это был мрачный, ушедший в себя тип, живший отшельником на берегу очень красивого озера. Знакомство наше длилось недолго. Попытавшись меня убить, он пересек барьер, отделяющий нашу реальность от нижнего яруса, и присоединился к своим погибшим родственникам. Я тогда был молод, и мне не хватило выдержки понять этот столь странный способ самоубийства. Позже я узнал, что Дренг, так его звали, мог раздавить меня одним мизинцем, имея множество спортивных наград по универсальному фехтованию.