Текст книги "Монстр лазейку найдет!"

Глава 8
Де-монстр-ация

Фрэнки с Клео стояли в начале залитой бетоном дорожки, которая вела к горчично-желтому зданию. Они не верили своим глазам. На лужайке перед школой развернулась настоящая демонстрация. Если представить себе массовый марш протеста, устроенный на Хеллоуин, то вот так бы оно и выглядело.

Слева стояла толпа сторонников ЛОТСов в костюмах монстров. Они скандировали: «Ненависти – нет! Дружба наш ответ! Только тех, кто вправду крут, нынче КРУТами зовут!» Фрэнки сразу узнала Кандис, сестру Мелоди. Она провертела дырочки в очках для сна со стразиками и надела гимнастический купальник телесного цвета – в смысле цвета нормальского тела, – с надписью «КРУТ», сделанной ядовито-розовой губной помадой в том месте, где обычно находится верх бикини. Две подружки Кандис размахивали флагом с черепом и костями.

– А при чем тут пираты? – спросила Клео.

– Не знаю, лопни моя селезенка! – ответила Фрэнки хриплым пиратским басом. – Но смотрится высоковольтно! Они все на нашей стороне! Жалко, что Лагги, Ляля и Клодин этого не видят.

– Ага, на нашей стороне! Все пятеро. Чистое золото! – прошипела Клео и зашагала к школе, нарочно стараясь держаться в нескольких шагах впереди Фрэнки.

Ну а чего еще ждала Фрэнки? Они ведь и в школу пошли вместе только потому, что больше никого не было. Все, что у них есть общего, – это страх, что их заметят.

Фрэнки была новенькая. Совсем новенькая: продукт новейших технологий, провозвестница будущего. А Клео принадлежала к старинному царскому роду. В сумочке у нее хранились бесценные украшения. А у Фрэнки что? Аккумулятор. Надушенная амброй царевна шагала в золотых танкетках, одетая в легинсы цвета хаки, длинную маечку карамельного цвета, жилетку из искусственного меха цвета слоновой кости, на руках позвякивала целая гроздь браслетов от запястья до локтя. Она выглядела так, словно готовилась пройтись по красной ковровой дорожке, а Фрэнки в своем платье с высоким воротом годилась разве что для домашнего театра. Однако Фрэнки не могла позволить себе роскошь переживать из-за таких пустяков. Только не сегодня.

Справа от них толпа родителей и учеников, человек шестьдесят, возглавляемых Беккой Мэдден, громко скандировала: «Спасите нас и наших детей, уберите нелюдей от людей!» Суперостроумная предводительница держала плакат: «Футбол по-штейновски: угловой головой!». Прихвостни поддерживали ее, тыкали в редеющий утренний туман табличками «ШКОЛА «МОНСТР» и выглядели ужасно довольными собой. Как будто примитивная шутка – поменять местами буквы в названии, – тянула на Пулитцеровскую премию[9]9
  Одна из самых престижных наград в области журналистики. – Прим. перев.


[Закрыть]. Фрэнки невольно спросила себя, какую сторону лужайки выбрал бы Бретт. Ничего, сегодня она это узнает… Фрэнки успела сунуть руки в рукава платья, прежде чем с них посыпались искры.

– Вот они, нормалы! – заметила Клео.

Эта сцена напомнила Фрэнки ее первую, неудачную встречу со школой. Когда она, вопреки советам родителей, явилась туда без грима и перепугала команду школьных чирлидеров до полной потери помпончиков. По счастью, дело было в воскресенье, школа находилась в другом городе, и все закончилось благополучно. Но в душе у Фрэнки с тех пор осталась незаживающая рана: ее гордость была уязвлена, уверенность в себе сломлена. Ну почему это люди вроде Бекки Мэдден присваивают себе право решать, что приемлемо, а что нет?

– Вы просто не поверите! – внезапно сказал возникший рядом Билли.

– Ай! – испуганно вскрикнула Фрэнки.

– Возле раздевалки Дэрил Комен и Эли Шоу ищут монстров.

– Та-ак. А поподробнее? – промолвила Клео самым шпионским тоном.

– Да, что значит «ищут монстров»? – спросила Фрэнки, адресуя вопрос Клео, а не в воздух, пахнущий конфетами «Starburst», чтобы не вызывать подозрений. Она знала, что прямо сейчас им ничто не угрожает – их ведь не показывали по телевизору, однако сегодня был не самый подходящий день для того, чтобы тебя застукали беседующей с невидимым другом.

– Ну, проверяют, нет ли у тебя во рту клыков, срывают темные очки… и так далее.

– Слава Гебу, что я не снималась в этом ролике! – сказала Клео, самодовольно наматывая на палец густую высветленную прядь.

– Да, кстати! – сказал Билли, ухватил Фрэнки за макушку и заставил ее развернуть голову в сторону парковки. Хит Бернс вылезал из голубой «Тойоты» своей сестры. А Бретта, который всегда ездил с ними, сегодня не было.

– Видишь? В школу он сегодня решил не ходить! А я тебе говорил, что это он во всем виноват!

Место для сердца Фрэнки болезненно сжалось. «Ну почему Билли это так заряжает?»

– Хит! – окликнула она и, не прощаясь, направилась в его сторону.

Он обернулся.

– О, привет!

Хит улыбнулся с облегчением. Нервно окинул взглядом лужайку.

– Ты как, в порядке? – вполголоса спросил он.

– Нормально, а ты?

Он кивнул и щелчком закинул в рот таблетку от изжоги, очевидно, чтобы не пыхать пламенем.

– Слушай, все как с ума посходили! – сказал он, указывая большим пальцем через плечо на демонстрантов. – Похоже, повезло мне, что я снимал, а не снимался, а то бы и мне не поздоровилось!

– А где Бретт?

Хит потащил ее к «Тойоте», явно не желая обсуждать это там, где их могут услышать.

– Ты его видел? – спросила Фрэнки.

Хит проглотил еще одну таблетку и покачал головой.

– Не, не видел. С тех пор, как…

– Как ты думаешь, это он нас подставил?

Хит закатил глаза.

– Моя сестра тоже считает именно так. Он ей никогда не нравился. Но я так не думаю.

– Ты пробовал ему звонить?

– Там все время голосовая почта. А ты?

– У меня нет его телефона. Телефон остался в моем старом мобильнике, а он…

Фрэнки остановилась, спросив себя, действительно ли эта отговорка звучит так по-идиотски, как ей кажется. В конце концов, она ведь сделана из искусственных частей тела. Она питается электричеством. Поддерживает свое существование с помощью офигительной сумочки. Если техника способна на такие чудеса, что ей стоит вычислить чужой мобильный?

Хит набрал номер и вздохнул:

– Надеюсь, с ним все в порядке.

«В порядке?!»

Фрэнки до сих пор не приходило в голову, что Бретту, возможно, что-то угрожает. Не то что она хотела, чтобы он пострадал. Но это означало бы, что он точно ее не предавал! Они с Беккой точно не в заговоре с Голливудом. Мама Фрэнки неправа насчет того, что «общаться надо со своими». И она может спокойно любить его, спасать его, как он спасал ее! В груди у Фрэнки рухнула плотина, и место для сердца затопила надежда.

Пока Хит набирал номер Бретта, прозвенел первый звонок. Демонстранты свернули плакаты, запихали их под мышки и ринулись в школу.

– Ну, короче, дай мне знать, если что-нибудь услышишь, – сказал тощий, как спичка, рыжеволосый паренек, накинул на голову свой зеленый капюшон и побежал к школе.

Фрэнки осталась стоять у «Тойоты». Как только пальцы у нее перестали искрить, она принялась набирать эсэмэс.

«ТЫ В ПОРЯДКЕ?»

«Стереть». Такое впечатление, будто она из-за него волнуется. А вдруг Бретт и правда ее предал?

«ХИТ БЕСПОКОИТСЯ. ПОЗВОНИ, ПЛЗ».

«Стереть». А то он позвонит Хиту, а не ей.

«МОЖЕТ, ОБЪЯСНИШЬ, ЧТО ПРОИЗОШЛО, А?»

«Стереть». А вдруг с ним действительно что-то случилось?

«ОДИН ЗВОНОК – ОПАСНОСТЬ. ДВА ЗВОНКА – ПРЕДАТЕЛЬСТВО!»

«Стереть». Слишком легкомысленно.

«ХОТЕЛОСЬ БЫ ЗНАТЬ, КАК ЭТО ВЫГЛЯДИТ С ТВОЕЙ СТОРОНЫ».

Прозвенел последний звонок на урок. Палец Фрэнки завис над кнопкой «Отправить». Это годится? Она еще раз перечитала сообщение. Тон ровный, не осуждающий, достаточно любознательный – на случай, если Бретт ни в чем не виноват, и при этом твердый – на случай, если все-таки виноват.

Она нажала «Отправить» и принялась ждать… ждать… ждать…

Она проверяла телефон каждые сорок пять секунд, но Бретт ответил только к концу третьего урока. На экране всплыло белое «облачко» с текстом, и Фрэнки жадно проглотила его одним взглядом.

БРЕТТ: «НИЧЕМ НЕ МОГУ ПОМОЧЬ.

НЕ ПИШИ И НЕ ЗВОНИ МНЕ».

Сникшая Фрэнки не могла заставить себя ничего ответить. Да и что тут можно было ответить? Его облачко было вполне прозрачным. А ее облачко развеялось…

Глава 9
Мародерки

Бррум-бррум!

Мелоди очнулась от треска заводящегося мотоцикла. Глаза щипало, на сердце камнем лежала тоска. Что-то случилось вчера вечером, что-то очень плохое… Тело все помнило, а сонный разум никак не мог сообразить, в чем дело.

Бррум-бррум! Надо избавиться от этого мерзкого звука… Мелоди сунула голову под подушку. И внезапно вспомнила, что это ее же собственный рингтон. «Ну пусть это будет Джексон!» Она порылась в своих сиреневых простынях и откопала айфон.

– Алло?

– Ты где?

Мелоди плюхнулась на подушку и закрыла глаза.

– А, Кандис, это ты…

Она посмотрела в окно, чтобы понять, сколько времени. Но стекла были тонированные, и поэтому снаружи казалось темнее, чем на самом деле.

– А сколько времени?

– Час тридцать. Ты что, эсэмэски вообще не читаешь?

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 07:06

КАНДИС: В школе Бекка устроила акцию протеста! Нужно собрать всех КРУТов! Скорее сюда!

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 07:19

КАНДИС: Билли пробрался в арт-студию, рисует лозунги. Приходи!

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 07:34

КАНДИС: Билли пробрался в театральный кружок, добыл маски для акции. Удалось привлечь внимание прессы!

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 08:10

КАНДИС: Мы подняли флаг! Мы его на помойке нашли, на нем написано «Пираты Карибского моря», но работает как надо! Ты скоро там?

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 09:07

КАНДИС: Директор Уикс говорит, что будет сохранять нейтралитет, но во имя не то свободы слова, не то свободы собраний (забыла) разрешает нам протестовать. Ты где?!! Если еще дома, принеси сидюк с аудиоэффектами!

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 12:22

КАНДИС: На обеде Джексона не было. Клодин, Ляли, Лагги, Дьюса и клевых братьев Вульф – тоже. Они в порядке? Билли тоже не видела!;-)

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 13:10

КАНДИС: Бекка продает билеты на какое-то таинственное мероприятие, которое будет после занятий. Билли пошел шпионить. Может, деньги собирает. КРУТам тоже надо! Нужны $ на костюмы и лозунги.

КОМУ: МЕЛЛИ

18 окт 13:24

КАНДИС: Надоело писать. Сейчас позвоню. Возьми трубку!

– Короче, Мелли, – продолжала Кандис, – ты точно в порядке? Хочешь, я тебе врача вызову? Ты, главное, не умирай, пока мамы с папой нет. А то они меня больше никогда за старшую не оставят.

– Да все нормально… – буркнула Мелоди. На колено ей упало птичье перышко – серовато-голубое и оливковое, с золотистым кончиком. На ней по-прежнему была полосатая пижама «J. Crew». Та самая, в которой она вчера вечером убежала с ужина… И внезапно она вспомнила все.

Понимающий взгляд, которым обменялись родители, когда она спросила, родная ли ей мать Глория… она, скорее всего, приемная… убежала от Крамеров… видела, как Клодин с братом садились в машину… пряталась в кустах, потому что не хотела, чтобы они видели, как она ревет (наверно, и перышко оттуда)… ждала на улице, пока Крамеры не уйдут… мрачно протопала мимо родителей и ушла к себе в комнату… настояла на том, чтобы они поехали, хотя они ей предлагали отменить поездку… притворилась спящей, когда они поцеловали ее на прощание в половине пятого утра, перед отъездом в аэропорт… сделала вид, что не слышит Кандис, которая пришла ее будить в школу…

В телефонной трубке послышался звонок на пятый урок.

– Все, мне пора, – сказала Кандис. – Кстати, я тебе еще припомню, что ты бросила меня одну с этими Крамерами! То ли им не понравилась история про то, как у Мии Розен отвалился имплантат во время прыжка с вышки, то ли они сели на ботокс и доехали до станции Неулыбайся. Чесслово, мне казалось, что я ужинаю в музее мадам Тюссо!

Звонок послышался снова.

– Кандис ушла!

Мелоди залезла в душ – она в этом крайне нуждалась, – а потом положила себе в миску хрустящих хлопьев с лесными ягодами и принялась размышлять, что делать дальше.

А как поступил бы Джексон? (Хрум-хрум-хрум.) Как поступил бы Джексон? (Хрум-хрум-хрум.) Как поступил бы Джексон? (Хрум-хрум-хрум.) Вопрос логичный: от него госпожа Дж. тоже скрывала правду – ни разу не потрудилась упомянуть, что он – ЛОТС, живущий в одном теле с Ди Джеем Хайдом. Однако он в этой ситуации повел себя отважно и разумно. Нашел нужные ответы, принял их и приспособился. «Найти, принять, приспособиться» – три принципа, которым Мелоди противилась всю свою жизнь. Как правило, она просто сидела и ждала, когда мир изменится, потому что он несправедлив. Кругом были задиры, лжецы, задаваки… это не могло длиться вечно, рано или поздно вселенная сравняет счет. А когда этого не произошло, Мелоди сделалась озлобленной и циничной. И ушла в себя. Но ни разу не попыталась изменить что-то сама. Ни разу – до сих пор.

До тех пор, пока не появился Джексон.

У Мелоди кружилась голова оттого, что она проспала весь день, или оттого, что она всю ночь проплакала? Она вышла на залитую солнцем улицу в поисках ответов. Полосатую пижаму она сменила на удобно сидящую курточку в стиле милитари (спасибо Кандис!), потертые «Wranglers» из секонд-хэнда, розовые кеды и решительный вид. Ее черные волосы были собраны в деловой гладкий хвост, сощуренные серые глаза были совершенно сухими. Она буквально слышала, как Джексон ее подбадривает.

Суровый и царственный, дом 32 по Рэдклиф-вэй выглядел еще более устрашающе, чем обычно. Он чем-то походил на просторный, трехэтажный склеп. Заботливо хранящий ту, что берегла тайны своего прошлого. Дрожащим пальцем Мелоди нажала на кнопку звонка и отступила на шаг. Изнутри донесся нежный перезвон колокольчиков. Первой в ее сторону обернулась камера над входом. Вторым появился лысый темнокожий человек. Он улыбнулся, не разжимая губ. Как будто ждал ее.

– Мелоди, верно? – сказал он с легким ближневосточным акцентом.

Она кивнула.

– А Клео в школе.

Он помолчал.

– Ты ведь к ней пришла, верно?

– На самом деле я к вам.

Она вступила в тускло освещенную прихожую. Вторая дверь, та, что вела в дом, была закрыта. Те, кого не хотели видеть внутри, могли присесть на одну из мягких скамей.

– Присаживайся, – сказал мужчина, указывая на скамью. Одернул свою белую рубашку, сел напротив и стал ждать, когда она заговорит.

– Я… это… я, видите ли, все размышляла над тем, что вы сказали тогда, на фотосессии на прошлой неделе…

У Мелоди пересохло во рту.

– Ну, помните, насчет Марины…

– Ах да! – Он шутливо шлепнул себя по колену. – Насчет Марины! Той женщины, которая тебе не мать.

– Да, именно. В общем, возможно, она мне все-таки…

Щелкнул замок входной двери. В прихожей запахло духами. Это пришла Клео.

– Мелоди?! – Она уронила свою блестящую золотую сумочку на тростниковый коврик. Судя по жилетке из искусственного меха цвета слоновой кости и гремящим браслетам, она не собиралась ни от кого прятаться, в отличие от прочих ЛОТСов. – А чего это тебя сегодня в школе не было? – спросила царевна, тряхнув своими черными волосами с золотистыми прядками.

– Я себя плохо чувствовала.

– Может быть, свежий воздух пошел бы на пользу вам обеим, – заметил Ману.

Клео закатила подведенные сурьмой глаза, чмокнула его в лысую макушку и хихикнула.

– Слушай, ну ты говоришь… прямо как папа!

Ману встал и ласково приобнял Клео за плечи.

– Ну, я ведь помогал тебя растить с самого твоего рождения! – сказал он. И обернулся к Мелоди: – Понимаешь, человеку не обязательно быть кровным родственником ребенка, чтобы чувствовать себя его родителем. И биологические родители – не всегда самые лучшие. Семьи бывают очень разные. Главное – знать, что нас любят, и…

– Ну все, все, хватит уже! – сказала Клео. Судя по всему, она слышала это далеко не в первый раз.

– Нет, погодите! – сказала Мелоди. – А допустим, ребенок, которого воспитали неродные родители, захочет узнать правду? Ну, знаете, насчет своего прошлого, и почему ей… или ему… всю жизнь лгали?

– Мне никто не лгал… – сказала Клео, озадаченно нахмурив бровки.

– Тогда этому ребенку стоит набраться смелости и поговорить со своими родителями, – сказал Ману.

– Но…

– О, во имя Геба! Ну о чем тут говорить? Папа путешествует. За мной присматривает Ману. Меня это устраивает. Все в золоте. А теперь можем мы наконец обсудить то, что действительно важно? Все мои лучшие подруги уехали. Дьюс в Греции – вот уже… – Клео заглянула в телефон, – одиннадцать часов, и еще ни разу не позвонил!

– Да, ты права, – сказал Ману, повернул ручку в форме скарабея и шагнул в величественный холл. – Оставляю вас, девочки, одних, можете спокойно беседовать о важных делах.

– Постойте, Ману! – воскликнула Мелоди. Его шаблонная речь о семье ее совершенно не устроила. Но дверь за ним захлопнулась, и Ману исчез.

Клео разгладила искусственный мех своей жилетки и надула губки.

– Какой смысл в клевых прикидах, если рядом нет никого, кто бы ими любовался?

Мелоди разочарованно вздохнула.

– Ладно, не беспокойся, – утешила ее Клео. – Это был риторический вопрос. Конечно, я все равно буду их носить!

Внезапно за дверью раздался знакомый девичий голос. «ПЕРЕД ВАМИ ДОМ, ГДЕ ГНЕЗДЯТСЯ ОТРОДЬЯ ДРАКУЛЫ…»

Мелоди с Клео выскочили наружу.

Бекка Мэдден стояла на поросшей мхом лужайке перед домом Ляли, держа в руках мегафон, и позировала в компании шестерых девчонок, а ее прилипала, Хэйли, фотографировала. Темно-русые стриженые волосы Бекки были заплетены в куцые косички, ее обычный деревенский гламур сменился строгими черными брюками и белой блузочкой. Она выглядела как монашка, отпущенная погулять.

– Можете взять себе что-нибудь на память! – предложила она. – За дополнительные пять долларов Хэйли сфотографирует вас с этим сувениром на фоне особняка, чтобы доказать, что он подлинный. Это фото вам пригодится, если вы захотите продать сувенир на eBay.

Девчонки разбежались по участку, искать себе сувениры.

– Это полное ка! – прошипела Клео.

Мелоди понятия не имела, что такое «ка», но возмущена была не меньше.

– Это частная собственность! – объявила Клео, стремительно шагая через улицу. – Убирайтесь от дома Ляли, а не то я полицию вызову!

Девчонки застыли и оглянулись на своего гида в поисках дальнейших инструкций.

– Ой, смотрите, кто пришел! – Бекка побарабанила пальцами по мегафону. – Не обращайте внимания, девочки. Фотографировать – это не преступление!

Клео подбоченилась:

– Зато убийство – это преступление! И, если ты немедленно отсюда не уберешься, я тебя точно убью!

– А у меня лицензия есть! – заявила Бекка. Она щелкнула пальцами в сторону Хэйли. – Покажи им!

– Чего показать?

– Лицензию! – сказала Бекка. – Я же ее тебе отдавала, когда мы вышли из суда! Ну, помнишь?

– Ах да! – сказала Хэйли, поправив свои бежевые узенькие очочки. Мышка-прилипала принялась рыться в своем дипломате крокодиловой кожи. А тем временем остальные девчонки трудились не покладая рук. Одна свернула и сунула под мышку черный коврик у двери. Вторая отвинчивала номер дома стальной пилочкой для ногтей. Тройку она уже отодрала и теперь трудилась над семеркой.

– Бекка, то, что ты делаешь – это слишком жестоко, – сказала Мелоди. – Даже для тебя.

– Ох ты! – Бекка хлопнула себя по лбу. – Как же я сразу-то не доперла!

– До чего ты не доперла? – спросила Клео, опасливо подавшись назад.

– И вот теперь, когда вы, казалось бы, уже все видели… – Бекка раскинула руки, словно ведущий циркового представления, – я имею честь предъявить вам двух настоящих монстров!

Клео ахнула. Девчонки снова застыли.

В душе Мелоди вскипели ярость и злость.

– Да что ты несешь, Бекка? – вскричала она. И обернулась к девочкам: – Вы что, правда ей верите?

– Разумеется, они мне верят! – крикнула Бекка в мегафон. – Почему нет? Вы обе живете на этой улице! Вы встречаетесь с известными монстрами! Следовательно, либо вы монстры, либо знаете, где они скрываются!

Клео, соскребая зубами блеск с дрожащей нижней губы, подвинулась поближе к Мелоди. У Бекки имелось немало скверных качеств, но дурой ее назвать было никак нельзя.

– Люди, которых вы эксплуатируете, не сделали ничего плохого, – сказала Мелоди, обращаясь скорее к Хэйли и девочкам, чем к самой Бекке. – Они нарочно выступили по телевизору, чтобы дать понять, что не собираются никому причинять зла, а вы после этого так себя ведете?

Она подумала о Джексоне, который сейчас прячется в каком-нибудь сыром, темном подвале – одинокий, без связи, без нее! – и у нее внутри все перевернулось.

– А НУ, ВОН ОТСЮДА! – прогремела она.

Птицы, сидящие на Лялином клене, шумно взмыли и, хлопая крыльями, унеслись прочь. Как это ни удивительно, Бекка, Хэйли и шесть других девчонок тоже умчались, как испуганные олени.

– Как ты это сделала? – удивилась Клео.

– Понятия не имею… – призналась Мелоди. На плечо ей медленно опустилось перышко: тускло-голубое и зеленое, с золотистым кончиком. Мелоди рассеянно смахнула его на землю.

– Ты чего делаешь? – упрекнула ее Клео, подобрав перышко и подняв к свету. – Смотри, какое классное!

– Угу… – буркнула Мелоди. Мысли вновь вернулись к ее чудесному голосу и Ману.

– От какой же это птицы?

Мелоди пожала плечами.

Клео приложила перо к своей ключице.

– Прикинь, какое царственное ожерелье бы вышло, а?

На руку Мелоди упало второе перо. Клео шустро схватила его.

– Или серьги?

Мелоди кивнула.

– Можно я их себе возьму? – спросила Клео, направляясь обратно через дорогу к дому.

Мелоди осталась стоять. Хотелось побыть одной. Поразмыслить. Ей не хватало данных…

– Да, пожалуйста!

– МОНСТРЫ! – завопила на прощание Бекка с конца квартала. – Ничего, погодите! Я еще докажу!

– Докажешь – сообщи мне! – крикнула в ответ Мелоди. Она не шутила. Может быть, тогда многое прояснится…