Текст книги "Развеянные чары"

Глава двадцать шестая

Чжан Луань в лесу Диких кабанов спасает Бу Цзи. Казенные посланцы в храме Духа гор любуются двумя лунами

 
Правитель далек, высоки небеса —
          правды у них не сыскать,
А рядом нагло бесчинства творит
          алчных чиновников рать.
Поэтому, если владеешь мечом,
          подобным осенней воде,
Ты должен несправедливость отсечь,
          слабым помочь в беде.
 

Итак, после долгих колебаний правитель округа взял кисть и начертал следующее:

Бу Цзи незаконно вымогал у неизвестной женщины деньги, и та, спасаясь он него бегством, случайно упала в колодец, который находится во дворе пустующего дома судьи Дяо и известен как прибежище нечистой силы. Труп погибшей найти не удалось. Поскольку Бу Цзи злого умысла не имел и оказался невольным виновником гибели этой женщины, он смертной казни не подлежит. Однако, считая невозможным освободить его от наказания полностью, повелеваю дать ему двадцать палок, после чего заклеймить и сослать в солдаты в город Лочэн, округа Мичжоу, в Шаньдуне.

Бу Цзи дали двадцать палок, заклеймили, после чего правитель написал сопроводительную бумагу, вызвал двух конвоиров – Дун Чао и Се Ба – и велел им доставить Бу Цзи к месту ссылки.

Выходя из ворот ямыня, возмущенный Бу Цзи обернулся и пригрозил:

– Погоди же, правитель, даром тебе это не пройдет. Я не принуждал женщину прыгать в колодец, она сама прыгнула. Мне велели передать тебе драгоценный треножник, чтобы ты освободил меня от наказания, а ты ни за что заклеймил меня и ссылаешь в Мичжоу. Ну ничего, если выберусь оттуда живым, дойду до столицы, до самого государя, и расскажу, что ты скрыл сокровище, – пусть тебя притянут к ответу!

– Иди, иди! – подталкивал его испуганный Дун Чао.

– Да-да! Как бы за твои крамольные речи и нам не досталось! – поддержал его Се Ба.

Проходя мимо трактира, конвоиры решили зайти выпить вина. За столиком Се Ба сказал Бу Цзи:

– Господин правитель приказал доставить тебя в Мичжоу. Путь предстоит далекий, на дорожные расходы потребуются деньги. Если у тебя их нет, займи у кого-нибудь из родных или знакомых – мы на тебя тратиться не будем.

– Были у меня деньги, да их кто-то стащил вместе с тележкой, пока правитель чинил надо мной суд, – отвечал Бу Цзи. – А просить мне не у кого, человек я одинокий, родных нет.

– Сколько нам приходилось водить арестантов, ни разу не встречался такой строптивый, как ты! – рассердился Се Ба. – Денег у него нет! Тем хуже для тебя! От нас ничего не получишь! Не жди!

Расплатившись за вино, конвоиры покинули трактир. Однако едва они миновали западные городские ворота, как услышали позади:

– Брат Дун Чао, погоди!

Дун Чао обернулся и узнал своего соседа У Пустой глаз. Сделав знак Се Ба продолжать путь, он остановился.

– Господин правитель округа послал меня передать тебе, что приговор в ямыне был объявлен только для видимости, – сказал У Пустой глаз, приблизившись. – На самом же деле господин велит вам где-нибудь в укромном месте прикончить Бу Цзи, а клеймо на его лице уничтожить. За это он обещает вам щедрое вознаграждение.

Дун Чао кивнул и побежал догонять Се Ба. Тайком посоветовавшись, они уговорились о дальнейших действиях.

Когда добрались до ближайшего леса, Дун Чао нарочно сказал приятелю:

– Что-то я сегодня устал! Не отдохнуть ли нам в лесу?

– Еще и тридцати ли не прошли, а ты уже отдыхать! – проворчал Се Ба, притворяясь недовольным.

– Встал я сегодня чуть свет, да и за день умаялся, – оправдывался Дун Чао. – Или, может, боишься, что Бу Цзи сбежит? Так мы его свяжем, а сами поспим спокойно.

– Хотите – связывайте, хотите – нет, я никуда не убегу. – сказал Бу Цзи.

Тогда Дун Чао привязал Бу Цзи к дереву, взял в руку свою красно-черную дубинку казенного посланца и сказал:

– Слушай, Бу Цзи! Господин правитель округа повелел нам тебя прикончить. Ты уж на нас не обижайся, мы здесь ни при чем.

Бу Цзи похолодел от ужаса, на глаза ему навернулись слезы, и он взмолился:

– Люди добрые, за что вы хотите меня погубить? Я ведь с вами никогда не враждовал! И перед правителем округа я невиновен. Пощадите, и я всю жизнь буду преданно служить вам, как собака и конь!

Он говорил, а по щекам его ручьями катились слезы.

– Зря плачешь! – оборвал его Дун Чао. – Так повелел правитель округа, а кто посмеет ослушаться его приказа? Ты останешься в живых, а мы за это поплатимся головой?

– Брат Дун Чао, а может, и в самом деле не убивать? – сказал Се Ба Дун Чао, уже занесшему дубинку над головой Бу Цзи. – Оставим его здесь, пусть помрет своей смертью.

– Горе мне, горе! – возопил Бу Цзи, и тут же ему вспомнились слова старухи, которые она сказала, передавая ему треножник.

– Святая тетушка, спаси меня! – вскричал несчастный, и тотчас же из-за деревьев послышался голос:

– Ну-ка, отпустите невинного человека! Я уже давно слежу за тем, что вы тут творите…

Перепуганные Дун Чао и Се Ба бросились было бежать, но путь им преградил грозного вида даос в красном халате:

– Правитель округа приказал вам препроводить этого человека в Мичжоу. Зачем же вы его связали и хотите лишить жизни?

– Наставник! – заволновались конвойные. – Мы не виноваты, сам правитель округа повелел прикончить его.

– Нечего болтать! – прикрикнул на них даос. – Приговор, вынесенный ему, ясен как зеркало! Я спрашиваю, почему вы хотите лишить жизни невинного человека? Впрочем, из мира людей я ушел давно, и с тех пор мирские дела меня не касаются. Просто я услышал, что кто-то в лесу зовет Святую тетушку, и решил разузнать, в чем дело. Развяжите его, я хочу с ним поговорить.

Дун Чао развязал Бу Цзи. Тот, не дожидаясь расспросов, заговорил первым. Он подробно рассказал даосу обо всех своих злоключениях, начавшихся с того, как он повстречал на дороге молодую женщину, которая попросила довезти ее до Чжэнчжоу, и напоследок сказал:

– Отдавая мне треножник, Святая тетушка наказывала, чтобы я позвал ее, если мне будет грозить опасность. Вот я ее и позвал.

– Вон что! – воскликнул даос и обратился к конвойным: – Бу Цзи не должен умереть. Послушайте, служилые! Сейчас мы вместе пойдем в деревню за лесом, выпьем вина, я дам вам на дорогу денег, и вы доставите его в Лочэн целым и невредимым.

– Премного благодарны, наставник! – воскликнули конвоиры.

Они вышли из леса, прошли около половины ли и, увидев на окраине деревни трактир, вошли в него и сели за столик.

Подошел трактирщик:

– Сколько прикажете подать вина, наставник Чжан?

– Четыре рога, – сказал даос. – И курицу на закуску.

– Не знаю, как быть, – замялся трактирщик. – Курицу нужно покупать, а до рынка далеко – долго ждать придется.

– Ладно, обойдемся без закуски. А вино есть?

– Вино есть, пожалуйста.

Трактирщик поставил на стол вино. Все четверо выпили.

– Все-таки жаль, что закусить нечем, – посетовал даос и огляделся по сторонам. Заметив у стены чан с водой, он незаметно вытащил из рукава тыкву-горлянку, вытряхнул из нее белую пилюлю, бросил в воду и, сев как ни в чем не бывало на прежнее место, позвал трактирщика:

– Не годится же пить без закуски! Я там бросил в чан кое-что съестное – возьми и свари для нас.

– Наставник, вы же пришли с пустыми руками, – недоумевал трактирщик. – О каком съестном вы говорите?

– А ты загляни в чан!..

Трактирщик заглянул – и, к своему великому удивлению, вытащил из кипящей воды огромного карпа.

Очистив рыбу, он бросил ее довариваться и вскоре подал к столу, предварительно приправив соевым соусом и перцем.

Когда все изрядно выпили и плотно закусили, Дун Чао обратился к даосу:

– Премного вам благодарны, наставник, за вашу щедрость.

– А я бы еще немного съел, – не удержался Се Ба. – Уж очень хороша рыба!

– Охотно вас угощу! – сказал даос. – Если не брезгуете, прошу вас в мою обитель. Выпьете, отдохнете, а завтра в путь. Согласны?

Се Ба, любивший гульнуть, обрадовался приглашению:

– Конечно, наставник! Сегодня уже поздно, и мы с удовольствием переночуем в вашей обители.

Однако Дун Чао, который был постарше своего приятеля и обладал кое-каким жизненным опытом, потихоньку шепнул ему:

– Этот даос – колдун! Разумно ли принимать его приглашение?

– Эх, брат Дун Чао! Хоть ты и прожил больше меня, но, видать, так ничему и не научился! – возразил Се Ба. – Здешний трактирщик знает даоса и всегда поможет его найти, если с нами что случится.

– Тоже верно, – вынужден был согласиться Дун Чао.

Между тем даос расплатился с трактирщиком, и все четверо покинули трактир. Болтая по дороге о разных пустяках, они и не заметили, как прошли довольно большое расстояние. Неожиданно даос остановился и, показывая рукой вперед, сказал:

– Вот здесь я и живу…

Перед ними стояла небольшая по размерам, но очень искусно построенная камышовая хижина. Дун Чао огляделся по сторонам – никакого жилья больше поблизости не было, и он заколебался.

Тем временем даос отпер ворота и пропустил гостей во двор. Они осторожно вошли и хотели было сесть на землю, но даос их удержал:

– Для отдыха найдется место получше, так что не беспокойтесь. Отдохнете как следует, а завтра пойдете дальше.

Надо сказать, что происходило это в середине шестого месяца, когда луна всходит рано.

Вскоре даос вынес из хижины столик, расставил на нем всевозможные редкостные яства и обратился к гостям:

– Простите, что в трактире я не мог угостить вас как полагается. Зато здесь можете есть и пить сколько душе угодно!

Конвоиры удивленно переглянулись.

Даос угостил их в трактире, а теперь хочет здесь. Отказываться не стоит. Непонятно только, зачем он это делает?

И Се Ба сказал приятелю:

– Нам приказано сопровождать преступника; и если мы нарушим приказ, несдобровать ни нам, ни нашим родным.

– Теперь поздно об этом рассуждать, – возразил Дун Чао. – Пока ты не гость – действуй сам по себе, а пришел в гости – повинуйся хозяину. Так что угощайся пока, а там видно будет.

Даос вынес вино, и все принялись пить и есть. Когда есть уже стало невмоготу, Дун Чао встал:

– Благодарим вас, наставник, за угощение! А теперь пора спать…

– Не стоит благодарности. Посидите немного.

Даос вынес из хижины два слитка серебра весом по пятнадцать лянов и сказал:

– Возьмите каждый по слитку и не взыщите за столь ничтожный подарок.

– Мы благодарны вам за угощение, а серебро взять не можем! – стали отказываться конвоиры.

– Берите, – сказал даос, – я преподношу его в знак моего к вам уважения.

Дун Чао и Се Ба взяли слитки, а даос продолжал:

– Я бы хотел еще кое-что вам предложить, но вот не знаю, согласитесь ли вы?

«Вино мы выпили, серебро получили, почему же не согласиться?» – подумали конвоиры, а вслух заявили:

– Если только ваше предложение приемлемо – мы готовы!

– Вам хорошо известно, что Бу Цзи обижен несправедливо, – продолжал даос. – Сжальтесь над ним и оставьте у меня послушником. Если правитель округа спросит вас, скажите ему, что арестованного освободил наставник Чжан Луань. Ну как, согласны?

Се Ба не посмел возразить, а Дун Чао решительно воспротивился:

– Эх, наставник, сразу видно, как вы неопытны в мирских делах! Под небом нет земли, на которой бы не властвовал либо государь, либо его сановники. Раз вы живете в пределах округа Чжэнчжоу, стало быть, как и все мы, подвластны его правителю. Бу Цзи – преступник, им осужденный, и потому никто не смеет его укрывать! Нет, на ваше предложение мы согласиться не можем. Возьмите обратно ваше серебро и не думайте, что нас можно подкупить!

– Не горячитесь, не хотите – не надо, – сказал даос. – Серебро оставьте себе и давайте выпьем по чарке на прощание.

– Не стоит, – сказал Дун Чао. – Мы и так заставили вас потратиться.

– Я не только предлагаю вам вина, но и хочу показать свое искусство, – продолжал даос. – Пусть все, от правителя округа и до простого народа, полюбуются сегодня двумя лунами.

С этими словами он вытащил из-за пазухи лист бумаги, вырезал ножницами круглую луну, брызнул на нее вином и воскликнул:

– Поднимись!

Бумажная луна тотчас взлетела кверху и повисла на небе.

– Чудеса! – воскликнули пораженные стражники.

– Давайте выпьем за вторую луну! – предложил даос, и все четверо осушили чаши.

Мы не будем рассказывать о том, какой переполох поднялся в Чжэнчжоу и его окрестностях, когда люди увидели на небе сразу две луны, а продолжим наш рассказ о Дун Чао и Се Ба. Выпив вина и полюбовавшись лунами, они собрались было отдыхать, но Чжан Луань снова обратился к ним:

– Может, все-таки оставите у меня Бу Цзи?

– Никак нельзя! – решительно заявили Дун Чао и Се Ба. – У нас ведь есть семьи; и если мы выполним ваше желание, не только нам, но и им не миновать наказания.

– Ну, раз вы уж так боитесь правителя округа, то я вам дам одну вещь, которую вы представите ему как вещественное доказательство, что его приказ выполнен, – сказал даос и, взяв веревку, принялся связывать ею руки Бу Цзи.

– Наставник, зачем вы это делаете? – спросил с тревогой Се Ба.

– Хочу рассечь ему грудь и вырвать сердце, – отвечал даос. – Вы отнесете его правителю округа, и он убедится, что его приказ выполнен.

– Нет-нет! – вскричал Дун Чао. – Прикончить Бу Цзи – личное желание правителя округа, которое должно быть исполнено тайно. Если же мы принесем ему сердце, все об этом узнают, нас обвинят в убийстве и потащат в суд!

– Суда боитесь! – усмехнулся даос. – Не бойтесь, я просто над вами подшутил. Однако, вернувшись в Чжэнчжоу, обязательно доложите правителю округа, что Чжан Луань пытался освободить Бу Цзи.

С этими словами он освободил Бу Цзи от веревок и скрылся в хижине.

Дун Чао и Се Ба безмятежно проспали до утра, а когда проснулись, ни Бу Цзи, ни камышовой хижины даоса не было.

– Что ж мы наделали! Упустили преступника! – сокрушался Се Ба.

– Ничего не поделаешь, видно, придется пойти и доложить обо всем правителю округа.

Когда они добрались до Чжэнчжоу, правитель округа как раз начинал прием. При виде конвоиров он был удивлен:

– Только вчера я послал вас в Шаньдун! Неужто так быстро вернулись?

– Господин правитель, не взыскивайте с нас! – взмолились Се Ба и Дун Чао. – Мы вчера отправились в путь, но по дороге нам повстречался даос, затащил нас в свою обитель и потребовал, чтобы мы оставили у него Бу Цзи. Мы отказались, а он предложил нам полюбоваться двумя лунами на небе и совсем одурманил.

– Мы тоже вчера видели две луны! – удивился правитель округа. – А что было потом?

– Потом даос предложил нам переночевать в его обители, – отвечал Дун Чао, – а сегодня просыпаемся и видим, что лежим на куче сожженных жертвенных денег, а даос и Бу Цзи исчезли. И еще даос сказал, что его зовут Чжан Луанем.

– Очень хорошо, что он назвал свое имя, – теперь нам нетрудно будет его найти, – сказал правитель округа и приказал вызвать стражников. Однако не успел он сказать последнее слово, как перед ним предстал даос в звездной железной шапке и красном халате.

– Вы спрашиваете Чжан Луаня? Он здесь!

Даос стоял, гордо выпрямившись и не кланяясь, что особенно возмутило правителя округа.

– Да ты, оказывается, не только колдун и оборотень, но еще и наглец!

– А ты бесчестный человек, хоть и правитель округа! – заявил Чжан Луань. – Почему несправедливо судишь простых людей? Бу Цзи невиновен, а ты мало того что заклеймил его, отправил в ссылку в Шаньдун, так еще велел по пути тайно его убить. Вдобавок ты присвоил принадлежавшую ему драгоценную вещь. Как это назвать?

– Не мели вздор! – крикнул правитель. – Разве у голодранца может быть драгоценная вещь?

– А золотой треножник, который ты сейчас прячешь у себя в кладовой? Может, показать его? – спокойно произнес Чжан Луань и воскликнул: – Золотой треножник! Явись и предстань перед людьми!

Правитель округа и все присутствующие онемели от страха – в зал, помахивая ушками, словно крыльями, влетел треножник.

– Наваждение, наваждение! – завопил правитель округа.

Неожиданно из треножника выскочил человек. Это был Бу Цзи. Поймав правителя округа за рукав, он одним взмахом меча разрубил его надвое. При виде мертвого правителя округа собравшиеся в зале люди растерялись. Те же, что толпились во дворе перед залом, зашумели:

– Правителя убили! Хватайте злодеев!..

Люди толпой ринулись в зал. Чжан Луань и Бу Цзи подхватили треножник и выскочили на террасу.

– Зря стараетесь! – крикнул даос. – Мы уходим!

С этими словами оба прыгнули в треножник. Тотчас налетел вихрь, и треножник исчез. Пораженные люди только переглядывались:

– Никогда прежде не видывали подобных чудес!..

После гибели правителя его помощник, взявший на себя управление округом, разослал по всей округе стражников с повелением разыскать Чжан Луаня и Бу Цзи. Однако поиски оказались безуспешными.

Поистине:

 
Колдовству совершиться помог
          волшебник коварный и злобный,
А жертвою стал человек,
          дракону и тигру подобный.
 

Если хотите знать, какие события последовали дальше, прочтите следующую главу.

Глава двадцать седьмая

Неподкупный Бао Чжэн вступает в должность правителя области Кайфын. Хромой наставник Цзо выводит из терпения трех торговцев

 
Когда государь просыпается рано,
          праздных чиновников нету —
Придворные все спешат во дворец
          прибыть еще до рассвета.
Но сколько в мире достойных людей,
          чуждых всякой заботе,
До смерти в безделии жизнь коротают,
          отдавшись сладкой дремоте?!
 

А теперь наш рассказ пойдет о докладе, который был представлен императору Жэнь-цзуну о событиях в Чжэнчжоу. Государь лично прочитал доклад и обратился к гражданским и военным сановникам:

– Нам сообщают, что в Чжэнчжоу колдуны убили правителя округа. Вам надлежит принять срочные меры к розыску и наказанию преступников.

Едва он произнес эти слова, как вперед вышел главный придворный астролог и доложил:

– Нынче ночью в созвездии Двух Рыб появилась зловещая звезда. Ее появление предвещает смуту. Вам, государь, следовало бы издать указ о принятии необходимых мер.

– Только что произошло убийство в Чжэнчжоу, а астролог уже докладывает о появлении зловещей звезды! – воскликнул расстроенный Жэнь-цзун. – Дело серьезное! Какие меры следует, по-вашему, принять?

– Прежде всего следует назначить правителя столичной области, ибо эта должность уже долгое время остается незанятой, – хором отвечали сановники. – Необходимо найти человека честного и достойного.

– Кого бы вы могли предложить? – спросил император.

– Бао Чжэна из палаты Чудесных письмен, – единодушно отвечали сановники. – Человек он бескорыстный, серьезный, почти никогда не смеется. На его лице так же редко можно увидеть улыбку, как увидеть прозрачными мутные воды Желтой реки. Лучшего кандидата на эту должность и желать нечего.

Император одобрительно отнесся к предложению сановников и, вызвав Бао Чжэна, повелел ему в тот же день вступить в должность. Бао Чжэн поблагодарил государя за милость и прямо из дворца отправился в ямынь, где его с почестями встретили служители. Приняв от них печать, он незамедлительно приступил к делу. Вскоре по всем подвластным ему округам и уездам была разослана бумага, в которой все население предписывалось разделить на группы по пяти и двадцати пяти дворов, где каждый был бы в ответе за всех остальных. Запрещалось пускать в дома на ночлег гулящих и праздных людей, а также сдавать комнаты на постоялых дворах одиноким странникам. В конце предписывалось выяснять все о пришельцах из чужих краев и доносить властям. Такой же приказ был вывешен на всех двадцати восьми больших и малых воротах столицы.

В столичной области установились спокойствие и порядок. Народ радовался и возносил хвалу Бао Чжэну…

А теперь расскажем о столичном торговце по имени Жэнь Цянь. В его семье никто толком не знал, каким он был по старшинству среди братьев, и поэтому одни называли его старшим братом, другие – младшим. Торговал он пятью видами съестного – вареным, жареным, пареным, печеным и соленым.

Жэнь Цянь слыл ловкачом, умел зазвать покупателей, и если кто из других торговцев пробовал с ним соперничать, то неизбежно терпел крах.

И вот однажды, как обычно, Жэнь Цянь взял свой лоток, отправился на ближайший перекресток, где привык торговать, перекинулся несколькими словами с другими знакомыми торговцами, разложил товар и стал ждать покупателей. Как вдруг его внимание привлек звон колокольчика, какие обычно носят бродячие монахи. Жэнь Цянь обернулся на звон – к лотку действительно приближался монах.

– Желаю вам благополучия и прибыльной торговли! – приветствовал монах торговца. – Не подадите ли денежку?

Жэнь Цянь поглядел на монаха и невольно улыбнулся – уж очень жалкий и безобразный был у того вид: маленького роста, хромой, сквозь дыры в рваной головной повязке торчат спутанные, как трава, волосы. Одет в старые потертые штаны и изодранную холщовую рубаху, подпоясан грязной засаленной веревкой, на ногах истоптанные плетеные сандалии.

– Вы что, наставник, времени не знаете? – спросил торговец. – Разве в такую рань собирают подаяние?

– Я и сам знаю, что рано пришел, – отвечал монах, – но ведь прошу я всего три медяка.

– Может, подойдете попозже?

– Уж вы не сердитесь, старший брат! Мы с матушкой ютимся в заброшенной пещере, есть у нас совсем нечего. Дали бы хоть один медяк купить немного риса на завтрак.

Монах просил так жалобно, что Жэнь Цянь смягчился и решил дать ему монету. Он полез за пазуху, но не нашел ни гроша и развел руками:

– Будь у меня деньги, разве я бы пожалел? А сегодня еще не успел наторговать.

Убедившись, что у торговца действительно нет денег, Хромой спросил:

– Старший брат, а почем вы продаете лепешки?

– Большие – по два медяка, малые – по одному, – отвечал Жэнь Цянь.

Хромой вытащил из-за пазухи три монеты и положил на лоток.

– Давай мне на все лепешек.

Жэнь Цянь взял две монеты, а одну вернул Хромому.

– Это вам как первому покупателю, чтоб у меня хорошо шла торговля.

Хромой спрятал монету за пазуху, а Жэнь Цянь достал из корзины две лепешки – одну большую, одну малую. Когда монах протянул за ними руки, торговец заметил, что они черные от грязи, и с брезгливостью подумал: «Видно, давно он не мылся».

Тем временем Хромой взял лепешки, повертел, помял пальцами и протянул обратно:

– Старший брат, моей матушке восемьдесят лет – разве сможет она разжевать такие жесткие лепешки? Обменяйте на пампушки.

«После того как они побывали в таких грязных руках, их уже вряд ли кто купит», – с неудовольствием подумал торговец, однако лепешки взял, а взамен дал Хромому пампушку. Тот потрогал ее и спросил:

– Старший брат, а начинка какая?

– Мясная, – отвечал Жэнь Цянь.

– Нет, не годится. Моя матушка ест только постное. Дайте мне лучше пампушку со сладкой начинкой.

«Ну и покупатель!» – с досадой подумал Жэнь Цянь, но так как вокруг уже толпился народ, спорить не стал и исполнил просьбу монаха. Однако Хромой повертел пампушку в руках и вернул.

– Разве одной пампушкой насытишься? Дайте лучше две лепешки.

Тут уж Жэнь Цянь не выдержал:

– С таким покупателем сам голодным останешься! Покупает на два медяка, а товару испортил на шесть! Не буду менять!

– Не сердитесь, старший брат! – продолжал Хромой, словно не замечая его раздражения. – Раз так, не надо мне лепешек, ведь ими все равно не насытишься. А куплю-ка я лучше риса да сварю жидкую кашицу.

С этими словами он взял с лотка свои монеты и, дунув на него, пошел прочь.

– Ну и нахал! Испортить столько товару! Погоди у меня!

Жэнь Цянь хотел было догнать Хромого и поколотить его, но передумал: еще, чего доброго, от одного удара дух испустит, а тебя же за это в суд потащат. Ладно, пусть убирается подобру-поздорову.

Он вернулся к лотку и не мог удержаться от горестного вопля: на лотке горой лежали подгорелые пампушки и обуглившиеся лепешки…

– Уж этого-то я не потерплю! – Жэнь Цянь попросил других торговцев присмотреть за его лотком, а сам, сжимая в ярости кулаки, бросился в погоню.

Хромой неторопливо ковылял впереди, но, как только увидел, что Жэнь Цянь настигает его, вдруг исчез. Жэнь Цянь в нерешительности огляделся по сторонам и уже собрался было возвращаться назад, как вдруг впереди опять послышался звон колокольчика. Так повторялось несколько раз. Жэнь Цянь бросился вперед и, сам того не замечая, очутился возле городских ворот. Там возле выставленного на улицу мясного прилавка толпились люди.

«Да ведь это же дом моего знакомого, мясника Чжана! Видно, что-то у него произошло, раз столько народу собралось», – подумал Жэнь Цянь и протиснулся сквозь толпу.

Перед прилавком прямо на земле лежала старуха с закрытыми глазами, а возле нее хлопотал молодой человек. Он тормошил старуху за плечо:

– Матушка, матушка! Что с вами? Откройте же глаза!..

– Скорее уведи меня домой! – бормотала старуха.

– Матушка, успокойтесь! Откройте глаза! – просил молодой человек.

– Не могу! Боюсь…

Молодой человек кое-как поднял старуху и повел в дом.

«Что стряслось со старухой? Чего она так испугалась?» Не успел Жэнь Цянь так подумать, как услышал голос самого мясника Чжана:

– Люди добрые, разойдитесь! Что здесь интересного?!

Жэнь Цянь обрадовался встрече со старым знакомым и окликнул его:

– Брат Чжан Ци! Давненько мы с вами не виделись!

– Это вы, брат Жэнь Цянь?! – в свою очередь обрадовался мясник Чжан. Куда направляетесь?

– Да вот иду по делам, – неопределенно отвечал тот.

– Заходите, поговорим, брат Жэнь Цянь, – пригласил мясник.

– Что у вас тут произошло у ворот? – спросил Жэнь Цянь, едва они вошли в дом.

– Признаться, мне еще не доводилось видеть столь странных и удивительных вещей! – воскликнул мясник. – Только что является хромой даос в рваной головной повязке и с колокольчиком в руках и говорит: «Подайте денежку, и торговля ваша прибыльно пойдет, и богатство к вам придет!» Я ему говорю: «Неужто не знаешь, когда надо приходить за подаянием? Или у тебя в келье окна нет и ты не видишь, когда светает, а когда смеркается?» Хромой выслушал меня и говорит: «Может, у вас денег нет? Так бы и сказали! Зачем же насмехаться и стыдить меня?» Потом увидел на прилавке свиную голову, потрогал пальцем, пробормотал что-то и ушел. Я не придал этому особого значения. А надо сказать, что эту свиную голову сторговал у меня сосед Чжай Эрлан – он делает цветы на продажу – и прислал за нею свою мать. Подаю ей голову, а голова вдруг бровями зашевелила, пасть разинула да как укусит старуху! Та в обморок.

Я тоже перепугался. Ведь помри старуха, меня же в суд потащат! Послал за ее сыном. Тот пришел, я ему все объяснил. Поглядел он на свиную голову – голова как голова – и говорит мне: «Видно, ей померещилось. Слыханное ли дело, чтобы мертвая голова шевелила бровями и разевала пасть?» Привел он мать в чувство, а я стал уговаривать народ разойтись.

Выслушав мясника, Жэнь Цянь рассказал в свою очередь, как хромой монах покупал у него лепешки.

– Странно, странно! – воскликнул мясник Чжан, выслушав его, и почти в то же мгновение оба услышали звон колокольчика.

– Никак этот дьявол опять явился! – вскричал Жэнь Цянь, вскакивая с места.

– Ваши испорченные лепешки – пустяк! – удержал его мясник. – Лучше представьте, что было бы, помри старуха от испуга! Мне бы пришлось за это жизнью поплатиться! Ох, и вздул бы я этого мерзавца!..

– Так бежим его догонять!..

И оба бросились в погоню за Хромым. Гнались долго, но вскоре потеряли его из виду. Мясник Чжан сказал Жэнь Цяню:

– Пожалуй, придется возвращаться. Все равно не догоним.

Только было повернули они назад, как опять услышали неподалеку звон колокольчика. Снова погнались, и снова неудача. На сей раз оба решительно повернули назад и зашагали к городу. При подходе к городским воротам они вдруг увидели, что их общий знакомый У Саньлан, хозяин лапшевни, колотит своего помощника-мальчика.

Мясник остановился и спросил, в чем дело.

– Понимаете, набилась целая лавка народу! – принялся объяснять У Саньлан. – Все торопятся, требуют лапши. Велю этому бездельнику разжечь очаг, а он не может. Люди ждали-ждали, да и разошлись. Если и дальше пойдет такая торговля, хоть лавку закрывай! Шкуру спущу с этого лодыря!

– Не надо, – сказал мясник Чжан. – Простите его ради меня.

– Ладно, – сказал У Саньлан и спросил: – Что это вы сегодня раньше времени вышли на прогулку?

Мясник Чжан рассказал ему о встрече с хромым монахом.

– Вот оно что! – воскликнул пораженный У Саньлан. – Выходит, зря я побил мальчишку! Послушайте теперь, что я вам расскажу. Собираюсь я нынче растапливать очаг, как вдруг к воротам подходит хромой монах с колокольчиком и просит денег. Я говорю ему: «Неужто не знаешь, что подаяние собирают не спозаранку, а после полудня? Что тебе дать, если я еще и гроша не наторговал?» Он ничего не сказал, повернулся к котлу, дунул на него и ушел. Я на это, конечно, внимания не обратил и велел подручному разжечь очаг. Тот возился добрый час, а огонь все не загорался. Большинство из тех, кто пришел поесть, потеряли терпение и разошлись. Ну а я разозлился и напустился на мальчишку. Если бы не ваш рассказ – так бы и не узнал, в чем дело. Этот хромой дьявол на целый день испортил мне торговлю!

Не успел он договорить, как опять послышался звон колокольчика. У Саньлан выглянул в окно и увидел на дороге хромого монаха.

– Догоним его! – в один голос воскликнули все трое и бросились вдогонку за Хромым. Заметив, что его преследуют, монах стал неторопливо уходить.

Поистине:

 
О том, что разверзлись земля и небо,
          никто не слыхал никогда,
Верно, с древнейших времен не случалась
          в мире такая беда.
 

Итак, если хотите знать, куда попали трое приятелей, преследуя Хромого, и что они увидели, прочтите следующую главу.