Текст книги "Пожар любви"

Она подошла к карете, взяла с пола сумку со своими вещами и быстрым и широким шагом направилась к ближнему из пострадавших. Подол серого платья вился вокруг ее щиколоток.

– Анжелина, возвращайся обратно в экипаж, – приказал ей Мэтью. – Отец приказал нам не выпускать тебя.

– Нет!

– Анжелина! – в голосе брата звучало предупреждение.

Она остановилась и повернулась к нему лицом.

– И что ты со мной сделаешь, Мэтью? Застрелишь? Мне наплевать. В этой жизни мне осталось одно, ради чего стоит жить, – это помогать другим, и если я смогу хоть чем-то помочь этим людям, то я это сделаю. Так что, если хочешь меня остановить, стреляй. – И повернувшись к нему спиной, она направилась к первому пострадавшему. Никто из братьев больше не посмел ее разубеждать.

Человек лежал ничком, лицом в придорожную пыль. На спине у него не было видно никаких признаков ранения. Она дотронулась до его плеча, чтобы перевернуть тело, и в это мгновение он повернулся и схватил ее за руку.

Анжелина уже хотела закричать и позвать на помощь, но их глаза встретились, и она невольно всхлипнула:

– Вы.

Дрю Уинстон улыбался, его голубые глаза искрились от беззвучного смеха. Он вскочил на ноги, продолжая крепко ее удерживать, чтобы при необходимости поставить перед собой. Холодный ствол револьвера прижался к ее виску, и она инстинктивно отшатнулась.

– Не волнуйтесь, мэм, но ведите себя соответственно, – шепнул он ей на ухо, прижимая к себе и не давая дергаться очень сильно – Никто не пострадает, а вы поедете туда, куда захотите.

Анжелина попыталась спросить рейнджера, куда, по его мнению, она хочет поехать, но Дрю уже выкрикивал приказы ее братьям:

– Бросьте оружие на землю. Все. Если не хотите, чтобы я вышиб мозги вашей прелестной сестрице.

Братья замерли. Все посмотрели на Мэтью, который, в отсутствие Мигеля, всегда оставался старшим. Мэтью бросил на сестру взгляд, недовольный из-за ее глупости, и швырнул на землю револьвер и ружье. Остальные последовали его примеру. Анжелина не поверила своим глазам. Она и подумать не могла, что Мэтью предпочтет ее жизнь деньгам.

– Мудрое решение, – сказал Уинстон. – А теперь всем встать в сторонке, но так, чтобы я вас видел.

Все шестеро выстроились в ряд, как он им и приказал.

Мозг Анжелины лихорадочно работал: «Какого черта этот рейнджер здесь делает. Зачем ему меня похищать? Как он потом посмеет смотреть мне в лицо, если сам утащил моего мужа на верную погибель!»

С этой мыслью она изо всей силы побольнее лягнула его в ногу. Хватка Уинстона ослабла, и она высвободилась, резко повернувшись к нему лицом.

– Охх! – воскликнул он от боли. – Зачем вы это сделали?

– Да я бы вас убила, если б было чем... – прошипела она ему в лицо. – Вы...

Злобная тирада застряла у нее в горле, когда второй человек, которого она поначалу приняла за труп, поскольку он не принимал участия в этой перебранке, повернулся и сел. Анжелина с трудом поборола приступ удушья, когда увидела, как по его плечам рассыпались золотые волосы, а черные глаза, всегда жесткие и бесчувственные, замерли на ее лице. Любовь, которую она в них прочла, вновь оживила ее холодную, почти омертвелую душу. Она покачнулась, и Уинстон едва успел поддержать ее под локоть.

– Простите, мэм... падать в обморок пока еще рановато, у нас впереди много работы, Анджелина слабо кивнула, поблагодарив Уинстона за поддержку и несколько секунд постояла, опираясь на его руку, пока не почувствовала, что может идти сама.

Чарли поднялся и, машинально отряхнув пыль с рубашки и джинсов, направился к ней... Один, два, три широких шага – и они оказались в объятиях друг друга. Анжелина прижалась к нему так тесно, насколько смогла, суеверно боясь, что если ослабит свое объятие, он снова куда-нибудь исчезнет.

Он нежно, почти благоговейно поглаживал ее волосы, а она неотрывно смотрела на его лицо.

«Ангел, сошедший на Землю», – подумала она. Потом их губы встретились, и она забыла обо всем, кроме его объятий.

Еще совсем недавно Анжелине казалось, что она больше никогда не ощутит ни страсти, ни желания, ни всепоглощающей любви. Эти чувства, умершие в ней, когда она решила, что навсегда потеряла Чарли, теперь снова чудесным образом воскресли с его поцелуем. Она прижалась к нему, вкладывая в эту ласку все свои страхи, все свое желание и всю свою жажду любви.

Когда они, наконец, выпустили друг друга из объятий, лицо Анжелины было мокрым от слез.

– Как? Почему?.. – спрашивала она, – почему они сказали мне, что ты умер?

Чарли вздохнул и нервно пригладил волосы, другой рукой все еще придерживая ее за талию, словно опасаясь, что она покинет его, если он выпустит ее из рук.

– Это длшнная история. – Он взглянул через плечо на Дрю. – Так что я лучше прибергу ее на то время, когда мы уберемся отсюда подальше. Забирай-ка свои вещи, сестра, и поедем.

– Куда?

– Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас я хочу побыстрее отделаться от твоих братцев. Теперь уж никто не сможет отобрать тебя у меня без смертельной драки. Но, будь на то моя воля, я бы предпочел не стрелять в твоих родственников.

Анжелина повернулась вполоборота, чтобы взглянуть, что происходит у нее за спиной. Все ее братья были крепко связаны и сидели на пыльной мексиканской земле. Дрю стоял перед ними с револьвером в руке. Поймав ее взгляд, он улыбнулся и поприветствовал ее, прикоснувшись двумя пальцами к полям шляпы.

– Желаю счастья, Анжелина. Вы спасли мою жизнь. Рад, что смог помочь вам устроить свою.

– Простите, что ударила вас. Я же ничего не знала.

Он пожал плечами:

– Бывали повреждения и похуже. Переживу. Она посмотрела мужу в глаза:

– А я думала, что ты ненавидишь всех янки.

– Некоторых из них. Этот, в конечном счете, оказался нормальным парнем.

– Понятно... – Анжелина упрямо смотрела в лицо мужа. «Что-то неуювимо новое появилось в его лице, – думала она, – будто прежняя напряженность уступила место мягкому добродушию и очевидной успокоенности».

Неохотно выпустив Чарли из объятий, Анжелина направилась к мешку со своими вещами, лежавшему в пыли там, где она его бросила. Повернувшись к мужу, она увидела, как они с Уинстоном склонили друг к друг головы, что-то обсуждая вполголоса. Она подошла к ним.

– Я побуду здесь с ними денек, а потом съезжу в Чихуахуа и оттуда пошлю кого-нибудь забрать ваших бртьев. К тому времени вы оба будете уже далеко отсюда. А они освободятся, я тоже буду там, где они меня не достанут.

Чарли кивнул. Он вытащил из кармана рубашки мятый, оторванный листок бумаги. Сунув его в ладонь бывшего полицейского, он сказал, улыбаясь:

– Танцевальный зал, о котором я тебе говорил. Бери его. Нам он не понадобится.

Дрю посмотрел на клочок бумаги, а потом на Чарли. Кивнул в знак благодарности и сунул этот ценный манускрипт в карман брюк. Оба смотрели друг на друга несколько секунд, и нерешительность сквозила в каждом их движении. Потом Чарли напряженно протянул Уинстону руку. Дрю сжал ее, и они потрясли руками, с минуту глядя друг другу в глаза.

При виде этого трогательного прощания у Анжелины сжало горло, и она нервно прикусила губу. «Еще меньше месяца тому назад эти двое были смертельными врагами. Что же такое должно было случиться, чтобы они не только простили друг друга, но и подружились?»

Чарли и Дрю прощались.

– Если понадобится поддержка, ты знаешь, где меня искать, – сказал Дрю.

Через несколько минут Анжелина и Чарли вывели Гейба из укрытия и умчались на север.

Они остановились на ночлег и разбили лагерь только тогда, когда совсем стемнело. Расставшись с Уинстоном и ее братьями, они скакали слишком долго и упорно, чтобы обстоятельно поговорить, хотя Анжелину просто распирало любопытство, потребность иного рода превзошла ее вопросы.

Они еще не успели ни разжечь костер, ни раскатать походные постели, как она уже, оказалась в его объятиях. Сгорая от нетерпения почувствовать прикосновение его плоти к своей, Анджелина распахнула его рубашку, прикоснувшись ладонями к груди, и покрыла ее поцелуями.

– Я так страдала, что больше никогда не увижу тебя, – шептала она в коротких перерывах между поцелуями.

– Я понимаю. Но теперь-то я здесь. Не будем долго говорить, Анжелина. Ты так мне нужна...

Сказав это почти грубым, нетерпеливым тоном, Чарли быстро сдернул с нее всю одежду. Его одежда полетела следом.

Он лежал между ее ногами, прижавшись к пульсирующему центру. Нежно обнимая ладонями ее лицо, он целовал его долгими, глубокими, почти непрерывающимися поцелуями. От его поцелуев она постанывала, и эти звуки лились в его рот; она изгибалась ему навстречу, сжимая его и без того напряженные ягодицы, заставляя все теснее прижиматься к себе.

– Ну пожалуйста... – умоляла она, – не жди... Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Я хочу почувствовать, что это не сон... что ты снова рядом со мной... что ты жив...

Одним единым движением он вошел в нее, заполняя всю. Слезы, которые в течение всего дня наворачивались у нее на глаза и которым она не давала волю, теперь хлынули и заструились по ее щекам. Он наклонил голову, собирая их поцелуями.

– Ну, не плачь, Ангел. Пожалуйста. Мне становится больно, когда я вижу твои слезы.

– Со мной все в порядке. – Анжелина улыбнулась и заморгала, смахивая остатки слез. Потом подняла руку и положила свою ладошку на его щеку. – Я так боялась, что все это нереально, что мне это снится. Боялась, что проснусь и вдруг окажусь в монастыре, а ты будешь мертвым.

Чарли улыбнулся озорной улыбкой и вышел из нее.

– Я определении жив и чувствую себя очень хорошо... – Она снова притянула его в себя. Чарли застонал. – ...Хотя теперь ты можешь меня убить.

Потом были только слова любви между любящими, новые обещания на всю оставшуюся жизнь и выполнения клятв, которые они дали друг другу не так уж и давно.

Звезды высыпали над ними, четко и ярко выделяясь на мексиканском небосклоне. Анжелина и Чарли лежали рядом, переплетя пальцы и наблюдая роскошное множество мерцающих в небе огней.

– Почему ты вернулся? – спросила вдруг Анжелина.

Чарли вздохнул:

– Я не собирался. Мы с Уинстоном уже ехали, чтобы наняться перегонять скот в Канзас.

– И?

– И он сказал кое-что, заставившее меня открыть глаза и понять истину.

– Какую истину?

– Что я люблю тебя.

Анжелина чуть не задохнулась от изумления и повернулась на бок, чтобы видеть его лицо. Она всегда знала, что он хочет ее, и рассчитывала, что сумеет научить его любить. Когда-нибудь... может быть, через годы... в далеком будущем. Она всегда была готова ждать, терпеливо и любовно учить его радости этого чувства. Но теперь одной фразой oн сделал все ее планы ненужными.

Анжелина провела пальцем по его губам. Глядя ей в глаза он поцеловал кончик этого пальца. Любовь в его взгляде отражала ее собственную.

– И еще я хотел узнать, не зародился ли ребенок от той ночи, что мы провели вместе. – Он вопросительно заглянет ей в глаза.

Она вздохнула и одним этим коротким вздохом показала всю глубину своего разочарования.

Чарли легко провел костяшками пальцев по ее скуле.

– Не переживай. Все будет как надо. – Он улыбнулся, и она ответила робкой улыбкой, – а в ее сердце затеплилась надежда. – Я всегда думал, что тебе без меня будет лучше. Я стар, я всегда был только преступником. Но я понял, что с тобою становлюсь лучше и значительнее, чем я есть на самом деле.

Анжелина кивнула, чувствуя, что ее вера и надежда теперь впервые обрели словесную форму.

– И будучи эгоистичным негодяем, каким я был всегда, я решил приехать и забрать тебя, чтобы ты не попала в монастырь. Ты не принадлежишь церкви, это место не для тебя, Анжелина. Ты принадлежишь мне.

Он повернулся и тоже лег на бок. Они лежали лицом к лицу и сердцем к сердцу.

– У тебя должны быть дети. Мои дети... – с этими словами он приложил широкую ладонь к ее животу, а она прикрыла его пальцы ладошкой. Он смотрел ей прямо в глаза, заглядывая в их глубину. – Я сделаю тебя счастливой. И ты никогда не пожалеешь, что стала моей женой.

– А я никогда и не жалела, что стала твоей женой. И никогда не пожалею.

– Мне жаль, что так получилось с монастырем. Ведь монашество было твоей мечтой.

– Да, такая мечта у меня была. Мечта наивной девочки, которая больше всего в жизни хотела уйти куда глаза глядят из отцовского дома, от никчёмного отца. Мне казалось, что я смогу найти в монастыре какую-то иную жизнь. Но нашла ее с тобой. И я все время оказывалась права. Ты – моя миссия и мое призвание, Чарли. И я более чем преуспела в исполнении всех своих мечтаний.

Он улыбнулся ей, на этот раз искренней, настоящей, широкой улыбкой – полной радости и надежд, улыбкой, которую она никогда не ожидала от человека, с первого взгляда показавшегося ей холодным и жёстким, хотя и с красивым лицом и бездонной душой.

– У меня для тебя кое-что есть, – сказал Чарли и потянулся к карману лежавших в стороне джинсов, что-то вынул оттуда и высоко поднял руку.

Красная атласная ленточка – несвежая, обтрепанная, почти потерявшая форму – свисала с его пальцев прямо перед ее глазами. Анжелина быстро села и выхватила ее у него из рук с коротким вздохом.

– Ты стащил мою ленточку! И во что ты ее превратил?!

– Извини. – Он хотел забрать ленточку, он она убрала ее от него подальше. – Я куплю тебе другую, но сейчас у меня туго с деньгами... пока я не найду другую работу.

Анжелина замерла: «Деньги». Она чуть не вскрикнула и вскочила на ноги. Обнаженная, обежала костер и подняла свою сумку с вещами. Вернувшись к их постели, Анжелина открыла сумку. Одежда, белье, бинты, деньги – все посыпалось на Чарли.

Он сидел, глядя на кучу денег, возвышавшуюся на его голых коленях.

– Что это? – спросил он.

– Мое приданое, – Анжелина ухмыльнулась – Ты – мой муж, значит, они принадлежат тебе.

Чарли расхохотался:

– Когда твой отец узнает, что я получил такую кучу его денег, его хватит удар.

Шлепнувшись рядом с ним, Анжелина зачерпнула несколько банкнот и подбросила, чтобы они опали на постель, как листья. Она поглядела на Чарли, продолжавшего посмеиваться. От его веселого удовлетворенного смеха в ней тоже поднялась волна радости.

– Что ты собираешься с этим делать?

– А тебе не приходила в голову мысль стать женой хозяина ранчо?

– Теперь пришла. И где?

– Как тебе нравится Монтана?

Анжелина взяла руку Чарли.

– Говоря словами женщины по имени Руфь, скажу: «Куда бы ты ни пошел, я пойду за тобой». – Она притянула его к себе и нежно поцеловала в губы. – Там где ты, там и мой дом.

– Почему-то мне очень понравилось, как ты это сказала.

– Я и хотела этого.

Они легли на постель под звездами и уснули, держась за руки.

Той же ночью во сне ее в последний раз посетил ангел.

– Увижу ли я тебя когда-нибудь снова? – спросила она.

– Не в этой жизни. Но я буду наблюдать за вами – за тобой, за твоим мужем и вашими детьми. Будь счастлива, Анжелина.

И он, махнув рукой, показал ей ее будущее. Оно было счастливым.