Текст книги "Убийство на Вулкане"

Глава 29

Даниэль Корриган, не обращая внимания на тупую пульсирующую боль в глубине глаз, слушал объяснения Сорела ТПау ситуации и наблюдал за его приготовлениями к Проверке. Группа целителей войдет в мелдинг с Сендетом, заставляя его сознание постепенно раскрываться, пока не будут найдены правда или ложь его утверждений.

«Вулканцы не лгут».

Корриган прекрасно знал этот миф. Это был даже не миф, а идеал вулканца. Случайная ложь на планете была в диковинку. У дипломатов она проскальзывала, но не часто. Вулканцы старались воспитывать своих детей так, чтобы те не лгали ради собственной выгоды или с целью обелить себя. В основном это им удавалось, и общество в целом воспринимало честность как естественное состояние человека. Поэтому на Вулкане практически не совершались преступления. И все-таки они случались, ибо в любом обществе найдется человек, не следующий принятым нормам. Под давлением общества эти люди обычно сдерживали себя и жили в согласии с другими вулканцами, если не проявляли себя однажды, как Сендет.

Корриган унял дрожь, появившуюся при воспоминании о нападении Сендета, о его руке на своем лице, о пронизывающей боли от насильственного мелдинга, и о невыносимом страдании при попытке Сендета разрушить их с ТМир узы, и о медленном угасании ее присутствия в своей душе… Мысленно он протянул к ней руки, и она стала более осязаемой, своим прохладным явлением снимающей его напряжение и убеждающей, что она никогда не покинет его душу. Корриган чувствовал, как ТМир приветствует его касание, поскольку испытывала такие же страдания, как и он, сопротивляясь губительному воздействию Сендета, желавшего порвать их связь. «Я нужен ей», – с удовлетворением подумал Корриган. Глубокая убежденность в этом сняла последнее физическое напряжение, и головная боль у него прошла.

Корриган специально прекратил концентрировать свои мысли на ТМир, сказав себе, что ему не следует отвлекать ее от работы. В ксенобиологическом отделе на ТМир возлагались новые обязанности, включая, с начала следующего семестра, преподавательскую деятельность. Как только она убедилась, что их узам не причинен ущерб, и они не пострадали неврологически, ТМир смогла вернуться к своей работе.

Сорел закончил организацию предстоящего действа.

– Проверка назначена на сегодня, на четырнадцать часов. Я должен подготовиться. Даниэль, возьми, пожалуйста, моих пациентов на себя или попроси Т Сел перенести время приема.

– А когда же смогу приготовиться я? – спросил Корриган.

Сорел непонимающе уставился на него.

– Даниэль, Проверка – это трудная и опасная процедура, и только вулканцы…

– Сорел, ты ни разу не говорил мне за долгие годы нашего знакомства:

«Ты не вулканец и тебе не понять этого». Не надо говорить мне это и сейчас.

– Прости, – извинился Сорел. – Я хотел сказать, что участвовать могут только тренированные телепаты. Самые ясные и дисциплинированные умы должны действовать с полной объективностью.

– Объективностью? Сорел, человек убил твою жену. Как ты можешь быть объективным? – Корриган выждал, глядя на бесстрастное лицо Сорела, обдумывающего вопрос. Корриган знал, что Сорелу пришлось выстрадать, когда умерла его жена, и считал, что Другу лучше всего но выставлять свои эмоции убийце.

– Я один из пострадавших, – наконец произнес Сорел, – и имею право принимать в этом участие.

– У меня тоже есть право, – настаивал Корриган.

– Даниэль…

– Разве это не законно?

Черные глаза Сорела вперились в Корригана, потом целитель произнес;

– Да, это законно.

Когда Корриган присоединился к сидящим вокруг стола телепатам, собравшимся в маленьком конференц-зале, его ждал еще один сюрприз. Среди целителей он увидел ТПар. Кроме нее, были Сов и Сувел, вероятно, приглашенные в качестве нейтральных представителей, так как непосредственно с Сорелом и Корриганом не работали. Сев частенько улетал с Вулкана, сопровождая обычно дипломатические миссии Сарека как врач. Как бы там ни было, собрать группу целителей, но знакомых друг с другом, было невозможно.

Пришла и ТПау, ее пригласили быть главной судьей и стражем закона.

Она должна была не допускать вторжения в сознание Сендета за пределы необходимого для расследования, дабы не вмешиваться в его частную жизнь.

– Даниэль, данная процедура требует специальной подготовки целителя.

– Раньше я ужо принимал участие в мелдинге, – сообщил им Корриган. Кроме того, закон гласит, что пострадавшая сторона может участвовать в Проверке независимо от того, целитель ты или нет.

– Даниэль.

На этот раз голос подала ТПау. Корриган сжался, готовясь услышать от нее, что он не вулканец и тому подобное. Вдруг до него дошло, что ТПау впервые обратилась к нему по имени в соответствии с законами вежливости планеты.

– Нам нет необходимости проверять, – сказала матриарх Вулкана, – что хотел сделать с тобой Сендет. Нет причины подвергаться болезненному испытанию. Будь уверен, твои интересы мы защитим.

– Я никогда в этом не сомневался, ТПау.

– Сендет один раз уже атаковал твое сознание, – напомнил Сев. – Он может повторить.

– Сев, – подключился к разговору Сорел, – Даниэль обладает сильными узами, и Сендету не удалось разорвать их. Единственное, что у него получилось – на какое-то время приглушить их, хотя, не сомневаюсь, Проверка покажет, что он хотел разрушить их. Я подтверждаю дисциплинированность сознания Даниэля… хотя и отговаривал его от участия в предстоящей процедуре.

ТПау так пристально изучала Корригана, что ему показалось, будто он напрямую читает се любопытный взгляд, хотя на самом деле мог читать только мысли ТМир.

Матриарх поднялась.

– Даниэль, по-моему, тобой движет другой мотив… и если это так, то ты должен обязательно участвовать.

Что она хотела этим сказать? Он не знал, какие еще скрытые мотивы могли им двигать.

– Подойди ко мне, – ТПау сделала знак рукой Корригану. – Дай мне свои мысли, – сказала она когда он приблизился. Землянин положился на свои узы с ТМир, которые недавно помогли ему успокоиться, и встал перед ТПау па колони. Ее пальцы пробежали по одной половине его лица, и он сразу почувствовал контакт с ней, такой же, какой был у него с Сорелом, но усиленный се многолетним опытом. Она слегка коснулась его сумбурных подсознательных мыслей и обнажила их.

«Черт меня задери!» – только успел подумать Корриган, как тут же ощутил в сознании ТПау некоторое изумление, оно, тем не менее, не отразилось на се лице. ТПау убрала руку.

– Скажи им, – велела она Корригану.

– В каком-то смысле, – начал объяснять он, вернувшись за стол к целителям, – я отождествляю себя с Сендетом. То есть… Мне понятно, почему он не воспринимает серьезно свой поступок.

Корриган оглядел целителей, брови которых приподнялись, что говорило об их удивлении.

– Сендет ни с кем ни разу не был связан узами, – объяснил он.

И снова в глазах присутствующих он увидел любопытство.

– Рассудите сами, – сказал Корриган. – Я знаю, что, прибыв сюда, сам допускал несколько раз ошибки, а теперь вам известно, что я даже недавно связался узами. Я все еще учусь сдерживать свои эмоции. Если бы я сегодня лучше контролировал себя, проходя по коридору, то, вероятно, и не спровоцировал бы Сендета. Но… я не думаю, что он заранее хотел причинить мне боль. Он сам не знает, чего от меня добивался. До вчерашнего дня я тоже об этом не подозревал. Помогая исцелить Сорела, я из собственного опыта понял, какие душевные страдания доставляет разрушение уз… да и тогда я ощутил это косвенно. Сендет – не целитель и ему непонятно, что могут значить узы. Это не оправдывает его, ни действия, которые он совершил, становятся объяснимыми.

– А мы собрались здесь как раз для того, чтобы понять и растолковать причины его поступков, – добавила ТПау. – Даниэль, тебе необходимо присутствовать на Проверке. Мнения ТПау никто оспаривать не стал.

– Введите обвиняемого, – приказала ТПау, – и да начнется Проверка.

Глава 30

Джеймс Т. Кирк сидел в одиночестве в доме Сарека, когда пришла Элейна Миллер… с пластиковой корзинкой для пикника. Увидев, как он вырядился, чтобы провести вечер в городе, она улыбнулась и сказала:

– Эта одежда хороша для танцев, но не совсем подходит для прогулки по пустыне.

– По пустыне? – спросил ошарашенный Кирк. Через два часа взойдет ТКут, а к тому времени мы уже будем так далеко от Шикара, что он не помешает нам созерцать изумительное зрелище. Восход ТКут считается самым замечательным явлением во всей Галактике.

– Ты уверена, что двухчасовая прогулка по пустыне в такую жару этого заслуживает?

– С наступлением темноты в пустыне становится прохладнее. Джим, пожалуйста, пойдем, я знаю, тебе очень понравится.

«Я не в силах отказать красивой женщине», – подумал он. Если уж Элейна собирается выдержать, то ему, после нескольких дней акклиматизации не составит труда пройтись. Небольшой роман при луне…

Кирк сходил в свою комнату, вернее, в комнату Спока, прихватил с собой костюм из прочной ткани и сапоги, приготовленные для похода в горы Спок предлагал отправиться туда после ослабления летней жары. Кирк натянул штаны, надел сапоги, поменял рубашку с длинным рукавом на другую – с коротким, более легкую. Он уже собирался выйти из комнаты, но тут его внимание привлекло оружие, развешенное на стене. На борту «Энтерпрайза» у Спока в каюте висела коллекция копий и мечей. А здесь оружие было представлено ножами разных форм и размеров. Кирку всегда казалось странным, почему его скромный и кроткий друг коллекционирует оружие. Кирк вспомнил, что Сарек говорил ему о плотоядных растениях этого времени года и о других потенциальных опасностях. Капитан предпочел бы взять с собой фазер, но его не было, поскольку в доме друга в этом необходимости не испытывали.

«Это не исследовательская миссия, – сказал он себе. – Речь идет всего лишь о приятной прогулке под луной с красивой девушкой». На всякий случай он решил прихватить с собой из коллекции Спока нож в футляре, больше похожий на современный, чем на классический, античный, и засунул его в сапог.

Кирк с Элейной вышли через заднюю калитку, ведущую из сада прямо в пустыню. День постепенно угасал, но было еще достаточно светло, а когда стемнело совсем, глаза Кирка уже свыклись с полумраком. Элейна показала ему черную изогнутую линию гор Л-Лангон, выступающих на горизонте, и рассказала, что если они пойдут в сторону самого высокого пика, то окажутся на месте, откуда девушка предполагала наблюдать восход ТКут.

По-прежнему было жарко, но шагать по тонкому слою песка на горной породе было легко. Кирк чувствовал себя более-менее комфортно – понемногу жара спадала. Однако из-за гравитации он начал уставать гораздо раньше, чем это бывало с ним на Земле. Элейна указала на горное сплетение, возвышающееся перед ними.

– Мы идем туда, к этим горам. Там поднимемся на плоскую вершину, и перед нами откроется великолепный вид окрестностей.

Кирк бросил взгляд на Элейну. Она держалась спокойно и бодро, словно прогулка не составляла ей труда. Они приблизились к подножию гряды, оказавшись у крутой скалы около десяти метров высотой.

– Здесь мы не поднимемся, – удивился Кирк.

– Мы сделаем подъем с другой стороны, – объяснила Элейна. – Давай обойдем здесь.

В тени скал какая-то растительность выжила среди знойного лета. Кирку померещилось, что длинные змеевидные листья движутся, как живые. Он присмотрелся внимательнее, остановившись, но движения не заметил.

Любопытства ради, он топнул ногой, и на этот раз ветви потянулись через песок в его направлении!

– Посмотри-ка, – сказал он Элейне. – Не это ли растение-людоед?

– Ну, не совсем так, – смеясь, ответила она. – Эти растения охотятся на животных, прячущихся в тени скал. Хотя, вероятно, они не отказались бы и от человечинки.

– Давай не будем экспериментировать, – с этими словами Кирк обошел растение. Ему совершенно не нравилось, что листья тянулись к нему, пытаясь схватить. На другой стороне скалы действительно были места, за которые можно было уцепиться руками и упереться ногами. Подъем обещал быть нелегким, но доступным, если бы не сила гравитации Вулкана. Одолев половину пути, Кирк почувствовал, как его руки и ноги наливаются свинцовой тяжестью, а грудь высоко вздымается. Кирку хотелось получить больше кислорода, чем его было в воздухе. Элейна продолжала взбираться, и Кирк заставил себя следовать за ней.

Наверху Кирк отдышался, осматриваясь вокруг. Элейна была права: ради такого вида стоило подниматься! Свет приобрел синюю и пурпурную окраску, и впервые за все время Вулкан показался Кирку прохладным. Над головой сияли яркие звезды, но даже они не могли сравниться яркостью с той частью неба, где вот-вот должна была взойти ТКут. Сама ТКут – прохладная сестра Вулкана.

Горы Л-Лангон продолжали маячить на горизонте черной полосой.

– Что представляет из себя Усыпальница ТВет?

– неожиданно спросил Кирк.

– ТВет была святой покровительницей воинствующих кланов, до сих пор неизвестно, реальный это человек или нет. Ей поклонялись задолго до того, как появился Сурак, а нападения на его общины совершались под ее именем.

– Наверное, есть и действующий храм ТВет в горах? – предположил Кирк.

– Да, есть. Хотя философия Сурака и является доминирующей, но не предполагает отказ от старых обычаев. ТВет олицетворяет собой женскую силу. В древности се считали защитницей и покровительницей воинов, боровшихся за пищу и воду, необходимые для поддержания женщин и детей в период жаркого лета. После распространения учения Сурака люди стали сплачиваться и сотрудничать, а не воевать. Они научились орошать землю и рациональнее использовать пахотные угодья, выращивая на них овощи, а не разводя скот на мясо. Когда с войнами и голодом покончили, ТВет поклоняться стали меньше. Сегодня оставлен один храм-усыпальница.

– Он сохранен в качестве исторической достопримечательности? спросил Кирк.

– Этот храм и действует, – ответила Элейна.

– Поклонение ТВет и философия Сурака сосуществуют. Фактически некоторые современные торжественные церемонии заимствованы из ритуалов, совершавшихся в честь ТВет. Говорят, теоретически допускается, но практически никогда не исполняется обычай, согласно которому двое мужчин могут проводить дуэль из-за невесты!

Кирк спрятал злорадную ухмылку – до того неправдоподобно это звучало из уст Элейны.

– Мне думается, богиня-воин такие вещи поощрила бы. А есть ли еще почитатели ТВет, до сих пор не разделяющие философию Сурака?

– Не знаю, но вряд ли, – ответила Элейна. – А почему это тебя интересует?

– Я просто подумал, что это, может, объяснит поведение Сендета.

О нападении Сендета на Корригана и о Проверке Элейне сообщил Сарек.

– О Сендете разговаривать не желаю, – категорически заявила Элейна. То, что он сделал, ужасно. Пойдем, выпьем вина и полюбуемся восходом ТКут.

Они расстелили покрывало на скале, все еще хранившей солнечное тепло дня. Элейна принесла с собой вино, фрукты и крейлы – аппетитные хрустящие бисквиты с изумительным разнообразием ароматов – единственное вулканское блюдо, которое земляне ели с удовольствием. Вино было ригеллианским – этот сорт экспортировался во всю Галактику, оно было недорогим, но вполне приличным на вкус. Глоток напитка вернул Кирка в студенческие годы, когда он вместе с друзьями пил это вино в особых случаях, если пить пиво было как бы неприлично. Кирк, сев на покрывало, оперся о скалу, словно для этого специально предназначенную, и подумал о том, сколько поколений влюбленных студентов поднималось сюда, чтобы полюбоваться восходом ТКут.

Стоит ли ему удивляться, что только он с Элейной этой ночью будет наслаждаться зрелищем? А когда планета-сестра Вулкана стала появляться на горизонте, он забыл обо всем, кроме красоты ночи и присутствия Элейны. Она придвинулась ближе к Кирку, и он обнял ее, вдыхая приятный запах ее кожи.

ТКут медленно всходила, обнажая свой слегка золотистый оттенок, подобно августовской Луне, но отличаясь от нее гораздо большими размерами, и от этого казалось такой близкой к Вулкану, что могла на него упасть!

Кирк улыбнулся своим фантазиям. Может, Элейна решила, что они были настолько знакомы, что могли коснуться друг друга? Кирк повернулся к Элейне, собираясь спросить, о чем она думает, но встретился с со взглядом.

Самым естественным поступком на свете был бы поцелуй, что Кирк и сделал.

Элейна пылко ответила ому. Они долго целовались и ласкали друг друга, не обращая внимания на ТКут. Наконец пришло время принимать решение. Кирк выпустил Элейну из объятий, ожидая от нее действий, которые скажут ему о ее намерениях.

Элейна налила еще вина, встала и подошла к краю обрыва. ТКут сменила золотистый наряд на серебристый, освещая пустыню странным обманчивым светом, побелившим сединой белокурые волосы Элейны и сделавшим невероятно длинной и черной тень девушки. Кирк залпом выпил вино, поставил чашку и подошел к Элейне. Молча он взял руку Элейны, в которой она держала чашку с вином, пригубил немного и поднес к ее рту. Не отрывая глаз от Кирка, она выпила, и, отбросив чашку в сторону, обняла Кирка, стоявшего спиной к ТКут на краю обрыва. Потихоньку он стал уводить Элейну оттуда к месту, где они обустроились на пикник, но она, сделав шаг, споткнулась и чуть не упала.

Кирк наклонился, чтобы удержать се, но сам потерял равновесие и неуклюже затанцевал под воздействием гравитации. Элейна, пытаясь встать, оперлась на Кирка и ударила его по плечу, от чего он полетел с обрыва.

– Нет! – закричала Элейна, пытаясь схватить его, но вино и гравитация ослабили реакцию Кирка. Он вспомнил, как Элейна споткнулась, протянула к нему руки, и от со толчка он полетел вниз.

Падение было таким стремительным, что Кирк не успел собраться для удачного приземления. Он почувствовал, как сначала коснулся земли левой ногой и, хотя старался смягчить падение, ощутил пронзительную боль от лодыжки до колена. Он невольно вскрикнул, но подготовка на Звездном Флоте взяла свое, и он не издал потом ни звука, считая, что больше, чем синяки и ушибы, не получил, если не считать повреждения ноги. Кирк замер. Как только он попробовал выпрямиться, его сразу пронзила острая боль.

Элейна стояла на коленях на краю обрыва, а свет ТКут придавал ее чертам сверхестественный вид.

– Джим! С тобой все в порядке? Кирк привстал.

– Если не считать, что задета моя гордость, то все нормально. Да еще моя лодыжка. Не могу понять, перелом или растяжение.

– Я сейчас спущусь.

Пока Элейна спускалась вниз по безопасной стороне скалы, Кирк снял сапог, причиняя себе еще большие мучения. Нога начала опухать. Перелома Кирк не чувствовал, но и при растяжении связок передвигаться он не смог бы.

«Вот тебе и прекрасная романтическая лунная ночка!»

Элейна выбежала из-за скалы.

– Ты можешь идти?

– Нет, но думаю, что придется, – ответил Кирк. – Костыль здесь сделать не из чего, и поэтому я буду опираться на тебя.

Заботливыми руками Элейна сняла с Кирка носок и потрогала быстро распухающую ногу.

– Нет-нет, – сказала она, – с такой ногой тебе идти нельзя, но ничего страшного. Я сейчас поднимусь, принесу тебе еды и вина, а сама быстро схожу в Шикар. Сарек уже будет дома – мы приедем за тобой на его наземном автомобиле.

Огорченному Кирку пришлось согласиться с ее разумным планом.

– Извини, я был так неуклюж.

– Нет, это я виновата, что так неловко споткнулась! – воскликнула Элейна. – Прости, Джим. Ты ведь мог и убиться!

– Но не от такого падения, – успокоил он Элейну. Никогда еще его свидания не заканчивались так плачевно. Элейна спустила вниз корзинку с приготовленным для пикника и усадила Кирка как можно удобнее, но… не очень. Он прислонился к скале, вытянув ногу и положив се на корзинку. В бутылке вина оставалось меньше, чем на чашку. «Неудивительно, что у нас нарушилась координация», – подумал Кирк, в то же время не припоминая, чтобы он слишком много пил.

– Жаль, что ты не взяла немного воды, – посетовал Кирк, считая, что после многочисленных спусков и подъемов Элейну тоже должна мучить жажда, а кроме того, она и выпила больше.

– Я не предполагала, что у нас появятся проблемы, – сказала она. – Ты прав, мне нужно было подумать о воде. Теперь мне предстоит долгая прогулка в одиночестве, и я буду корить себя за то, что не предпочла автомобиль пешей прогулке.

Кирк надеялся, что спиртное не помешает Элейне на обратном пути. Во всяком случае, заблудиться она не могла – отпечатки их следов четко выделялись при ярком свете ТКут.

– Я постараюсь вернуться как можно скорее, – пообещала Элейна, позаботившись в достаточной степени о Кирке. – Ты только не беспокойся.

Возможно, Сарек еще не вернулся, ты вулканцев знаешь, Если он вместе со Споком все еще устанавливает компьютер, то может обо всем на свете забыть.

Тогда я схожу в Академию и найду кого-нибудь с машиной. Ты жди меня, отдыхай и не двигай лодыжкой!

Кирк проводил Элейну взглядом, пока она но исчезла, и отпил еще глоток вина. Он хотел выпить все сразу, чтобы утолить мучившую его жажду, но напомнил себе, что до Шикара Элейне понадобится два часа и еще добрый час, чтобы вернуться на машине.

Кирку вновь захотелось воды. Глупо идти в пустыню – в любую пустыню без фляжки. Даже курсант-первокурсник знает это из основного курса подготовки на выживание. Почему он не спросил Элейну, есть ли вода в корзинке, которую он помогал нести? А аптечка первой медицинской помощи? У него не было сомнений, что, порывшись в кухне Сарека, он обязательно нашел бы и то, и другое. Превозмогая боль, Кирк убрал ногу с корзинки и взял ломтик фрукта, желая утолить жажду. Это немного помогло, но тут ему показалось, будто что-то движется по направлению к нему, стоит пошевелиться.

Растение! Оно было с левой стороны от Кирка, и его змеевидные листья приближались к нему. Достанут ли они его? Может, оно хотело вырвать свои корни и переместиться туда, где была пища? На Сигнусе-5 такие растения были. «Даже если и так, то надо отползти на безопасное расстояние», сказал он себе. И все же, оставаться сидеть на этом месте в беспомощном состоянии, зная, что эта штука планирует его себе на обед, удовольствия не доставляло. Кирк достал нож из сапога, приготовившись пустить его в ход.

Он жалел, что в руках у него не фазер. Красота ночи потеряла для Кирка все очарование. Тени, отбрасываемые предметами при ярком свете ТКут, казались зловещими и враждебными. Где-то вдалеке, в районе гор Л-Лангон, которые Кирк видел со скалы, были слышны душераздирающие крики животного, названия которого он не знал. Вой кого-то, претендующего на ночное главенство в пустыне? Крик с целью привлечь самку для брачных игр? А может, это крик хищника, почуявшего раненую добычу?