Текст книги "Спрятаться за цветами (сборник)"

К картине «Неравный брак»

 
Богородице свечку поставила,
Попросила ее, всемогущую,
Чтоб на истинный путь наставила,
Защитила от горя грядущего.
 
 
Не смогу прожить без любимого,
Истомится душа безмолвная.
«Не бывает необратимого», –
Шепчет женщина немногословная,
 
 
Та, что в косу вплетает мне веточку
Перед выходом на венчание.
«Не печалься, милая деточка», –
Утешает меня на прощание.
 
 
Я слезою, девичьей, горькою,
Захлестну любовь бесконечную,
Обернувшись яркою зорькою,
Вмиг исчезну на веки вечные!
 

Москва, 7 августа 1997 года

«Теплый ветер запоздалый…»

 
Теплый ветер запоздалый
Аромат цветущих вишен
До меня донес. Усталый,
Вижу, месяц спит на крыше.
 
 
Набежавший дождик мелкий
Каплет из прозрачной тучки.
Свет, упавший на коленки,
Робко просится на ручки.
 
 
Я подставила ладони
И поймала луч небесный.
Может, грусть мою отгонит
Отблеск лунный, бессловесный.
 
 
Не откажет в просьбе слезной
Унести с собою вдаль,
Под высокий купол звездный,
С сердца горькую печаль!
 

Москва, май 2000 года

«Нераспустившийся бутон…»

 
Нераспустившийся бутон,
Упавший наземь после бури,
В тени, под сводами лазури
На гибель был бы обречен,
Если бы вдруг по той аллее
Не проходил бы мимо ты.
Я знаю, ты любил цветы
И поднял розу, сожалея
О кратком миге красоты.
 
 
Теплом своих волшебных рук
Ты согревал, спасая нежно,
То, что, казалось, неизбежно
Должно исчезнуть в чреве мук,
Не увидав дневного света,
Под ярким солнечным лучом.
Ты был единственным ключом
К сокрытой тайне без ответа,
Судьбою посланным врачом.
 
 
Нераспустившийся бутон
Тебе был нужен в то мгновенье,
А ты ему – как утешенье,
Чтоб заглушить душевный стон
И мыслью вечности коснуться,
Приняв частицу теплоты.
Как хорошо, что это ты,
Кто захотел мне улыбнуться
Среди безликой пустоты!
 

Москва,

май 2001 года

Но я вернусь!

 
Я ухожу. Как грустно мне!
Жаль, ничего не остается.
Так больно, сильно сердце бьется.
Я как песчинка на волне.
 
 
Но я вернусь, когда захочешь,
Ты только тронь слова рукой
И над последнею строкой
Взгляд задержи – и напророчишь
 
 
Свиданья мимолетный миг.
Я непременно буду рядом,
Прольюсь дождем, холодным градом,
Мой распознать сумеешь лик.
 
 
Я постараюсь не лениться,
Звездой в ночи сверкну тебе,
Придам таинственность ходьбе
По снегу, что во тьме искрится.
 
 
А летним утром я вернусь,
Туманной дымкой проплывая,
Гладь черной речки застилая.
Я ухожу, но я вернусь!
 

Москва,

9 ноября 2001 года

Сны

 
Моя любовь снега топила
В полях всю зиму напролет,
А я по-прежнему любила
Тебя, твой голос, твой полет.
 
 
И в ожиданье утомленном,
Сама с собой наедине,
На расстоянье отдаленном
Вела беседу в тишине.
 
 
Тебя звала! Стучала звонко
Дождем холодным по стеклу.
Ты крепко спал. Я льдинкой тонкой
Встречала сумрачную мглу.
 
 
Ты чувствовал меня. Я знала.
Под бликом мраморной луны
Ты исчезал, я исчезала.
Быть может, это были сны?
 

Москва,

9 марта 2002 года

«Спой мне песню у костра, только мне…»

 
Спой мне песню у костра, только мне,
Под мелодию бессонной воды,
Что стекает с тех вершин в вышине,
Орошая собою сады,
Где над веткой лозы под луной
Поднимается ввысь аромат
И от мутных лучей сединой
В перламутре блестит виноград.
 
 
Расскажи мне о любви, только мне,
Я хочу услышать о ней
И на белом, на резвом коне
Вдаль умчаться на волю скорей.
Там среди зеленеющих трав
Провести долгожданную ночь.
На ветру у семи переправ
Разогнать все сомнения прочь.
 
 
Подари мне свой сон, только мне!
В нем мы вместе у быстрой реки,
Искупавшись на мягкой волне,
По теченью отпустим венки
И в неблизкий отправимся путь
По долине за яркой звездой.
Засыпая, меня не забудь,
Я согласна идти за тобой!
 

Москва,

11 декабря 2001 года

«Я искала тебя повсюду…»

 
Я искала тебя повсюду,
Я искала тебя везде,
Неотступно стремилась к чуду,
К путеводной своей звезде.
 
 
Убежденная мудростью света
В невозможности миг повторить,
Уходя от любви без ответа,
Я хотела свой путь изменить.
 
 
Небо низко ко мне склонялось,
Сверху сыпались искры огня,
Мыслью чистой я отдалялась
От того, что держало меня.
 
 
Тишина тишиной утешала,
Ветер ветром гонимым ласкал,
Когда я вопреки вопрошала,
Чтобы он твое имя снискал.
 
 
Ночью темной из облачной пыли
Вышел знак и нарушил покой,
Звезды яркие с ангелом плыли,
Во вселенной звучал голос твой!
 

Турция – Каппадокия,

16 мая 2002 года

«Я за одно прикосновенье…»

 
Я за одно прикосновенье
К твоей душе плачу сполна,
В неповторимость откровенья
Уносит прошлого волна.
 
 
Без остановок, без раздумий
Я исчезаю в суете,
Среди застывших мыслей-мумий
Я каюсь на своем кресте.
 
 
И тяжесть от щемящей боли,
Слезой размытая в груди,
Дробит безжалостно на доли
Любовь разлукой впереди!
 

Москва,

сентябрь 2002 года

«Не клянитесь своей любовью…»

 
Не клянитесь своей любовью
И не ставьте ее на кон,
Не смывайте обиды кровью, –
У любви есть другой закон.
 
 
Если любите, просто любите,
За измену тихо простите,
Уходящего не держите,
Наберитесь терпенья и ждите!
 

Москва,

5 мая 2003 года

«Есть в этой жизни друг и враг…»

 
Есть в этой жизни друг и враг,
Есть поле, есть крутой овраг.
Есть брод, есть омут, есть ручей,
Есть кто-то Чей-то, есть Ничей!
Ты мой Ничей, и я Ничья.
Я – капля твоего ручья,
Травинка от твоих полей,
Песчинка из твоих морей.
Ты – часть несбыточного сна,
Ты – свет из моего окна,
Звезда негаснущей ночи,
Мы – пламя от одной свечи!
 

Москва,

28 мая 2003 года

«Я зайчик солнечный…»

 
Я зайчик солнечный.
В твоем окне мелькнула,
В тот день безоблачный
По зеркалу скользнула.
Упавший луч на женское кольцо,
Меня направил на твое лицо.
Проснулся ты!
Прикрыл глаза рукой,
Твою ладонь тепло поцеловало.
Любовь текла невидимой рекой,
Но женщина та ничего не знала.
Она листала медленно журнал,
Ты тоже ничего о ней не знал!
 

Москва,

14 июня 2003 года

«Меня зовут Любовь! Привет!»

 
Меня зовут Любовь! Привет!
Я пролетала мимо дома.
В окне увидела портрет,
Лицо мне было незнакомо.
 
 
Друг-ветер ставни распахнул,
Разбил стекло, упали свечи.
Горячим пламенем вздохнул
Неприхотливый зимний вечер!
 

Москва,

19 июня 2003 года

Приснилось

 
Вы меня напоили водой,
Родниковой, холодной, чистой.
Накормили травой-лебедой,
Искупали в реке лучистой
 
 
И оставили там до утра
На озябшем тяжелом камне.
До рассвета мне пели ветра,
Открывая небесные ставни.
 
 
Убаюкивал сказочный лес,
Шелестели листвой березы,
Тихим эхом манил к себе бес,
Но горячие сладкие слезы
 
 
Приковали меня к волне,
К аромату цветущих лилий,
К отражению звезд в глубине,
Под покровом дрожащих линий.
 
 
Я, Аленушкой наклонясь,
Обнимала свои колени.
Темной тени твоей поклялась
В той любви, заколдованной пеньем.
 

Москва,

1 мая 2004 года

«Я писем больше не пишу…»

 
Я писем больше не пишу,
Пишу стихи ночами,
Воспоминанья ворошу
Под тусклыми свечами.
 
 
Рисую странный натюрморт
Обычными словами.
Беру всего один аккорд,
Подаренный мне вами.
 
 
И тихо-тихо ухожу
От мысли на двоих.
Я писем больше не пишу
И не читаю их.
 

Москва,

13 февраля 2004 года

«Нам в последний день февраля…»

 
Нам в последний день февраля
Был подарен алый цветок,
Запоздалой любви глоток
Из волшебного хрусталя.
 
 
Под невинностью нежных слов
Проявляла бездумную власть
То ли чувственность, то ли страсть
После сладких горячих снов.
 
 
В этот долгий и краткий миг
Непонятно мерцающий свет
Падал на запорошенный след,
Превращаясь в таинственный блик.
 

Москва,

29 февраля 2004 года

«Ей в этот вечер было одиноко…»

 
Ей в этот вечер было одиноко.
В пустынной комнате горели две свечи.
Камин старинный в стиле «ля барокко»
Ей щедро предложил свои ключи.
 
 
Она сидела перед ним, робея,
Как нежный ангел в розовых лучах,
В руке сжимая крепко скарабея,
Другой – придерживая шарфик на плечах.
 
 
Камин дышал. Он слушал тихий ветер,
Заигрывая ласково с огнем.
Расплывчатая надпись на конверте
Последний раз напомнила о нем.
 
 
И по ее щеке слеза скатилась,
Дрожащий пламень тенью лег на лик.
Письмо мгновенно в пепел превратилось,
Под вечный полог спрятавшись в тайник.
 

Египет, Хургада,

29 декабря 2002 года

«Не разрушай печаль мою…»

 
Не разрушай печаль мою,
Она прекрасна и чиста.
Я без нее, как на краю,
Как колокольня без креста.
 
 
Ее мне жаль, и я жалею,
Слезами теплыми пою,
Выстраиваю галерею
На том же каменном краю
 
 
Из тонких форм и мягких линий
Недосягаемой мечты,
Похожей на полет павлиний
Туда, где не растут цветы.
 

Москва,

11 ноября 2005 года

Осень

 
Красно-желтый, черно-бурый
Лес осенний вдалеке,
Лист кленовый в полдень хмурый
Гонит ветер по реке.
 
 
Над окошком гроздь рябины,
В темном золоте луга.
Скоро белой пелериной
Принакроют все снега.
 
 
Станет день короче ночи,
Тучи – ниже и плотней,
Соберется у обочин
Стайка диких голубей.
 
 
Дождик серою пастелью
Нанесет последний штрих.
Осень! Я тобой болею,
О тебе мой нежный стих!
 

Деревня Золотьково,

октябрь 1998 года

«Люблю до страсти желтые цветы…»

 
Люблю до страсти желтые цветы –
Они на солнце яркое похожи.
Частица первозданной красоты
Своей неповторимостью тревожит.
 
 
И манит, манит в мир прекрасных дум.
От переполненного сердца вдохновеньем
Так хочется уехать наобум
В далекое, далекое селенье,
 
 
Куда совсем не ходят поезда,
Где редкие цветы ковром ложатся в поле,
И там остаться жить, быть может, навсегда
Среди красы земной, на необъятной воле.
 

16 сентября 1998 года

«Морозный день, безветренный и тихий…»

 
Морозный день, безветренный и тихий,
Залитый солнцем обнаженный лес.
Сверкает снег, разбрасывая блики,
Играя светом радужных небес.
По воздуху струится дымка,
Сползающая с деревенских крыш,
Протоптанная узкая тропинка
Вдали уходит за речной камыш.
И где-то на высоком белом поле
Проявится полоскою кривой,
Заманивая в вечное раздолье,
Под необъятный купол золотой.
 

Деревня Золотьково,

март 1999 года

«О! Радуга! Ты излучаешь свет…»

 
О! Радуга! Ты излучаешь свет,
Которого в обычной жизни нет.
Иллюзии искрящийся поток
На сердце превращается в цветок
И греет нежно слабым огоньком,
Скрывая аленьким волшебным лепестком
Следы последней высохшей слезы,
После нежданного дождя и злой грозы!
Утихла буря! Мокрые леса
Под ярким солнцем прячут чудеса.
Прекрасен свод небесных анфилад
И луч горячий, падающий в сад,
На воду нитью к неприступной глубине,
К холодным каплям на заплаканном окне.
О! Радуга! Мираж мечты моей,
Люблю тебя и семь твоих теней!
 

Египет, Хургада,

февраль 2003 года

«Луна повисла над рекой…»

 
Луна повисла над рекой,
Спустила золотую нить.
Не нарушая мой покой,
Своей невидимой рукой
Старалась свет прозрачный лить
 
 
На спящий лес, на тишину,
На одинокие просторы,
Скользя по моему окну,
Смывая тенью белизну,
Рисуя ветками узоры
 
 
И прячась в матовый атлас
Ленивой тучки белобокой.
Ее примчал с небес Пегас!
Мне не спалось в столь поздний час,
Я наблюдала за далекой
Звездой, похожей на алмаз!
 

Деревня Кудрино,

8 июня 2003 года

«После долгой жары и горячих ветров…»

 
После долгой жары и горячих ветров
Опускалась на воду туманная влага
И нависшей подушкой у потухших костров
Отдыхала до солнца на крае оврага.
 
 
В час рассвета сползала на темную воду
Обмельчавшей, иссохшей реки к незабудкам
И ходила волнами по тихому броду,
Прибавляя секунды к истекшим минуткам.
 
 
А потом превращалась в прозрачные росы,
Пробуждая прекрасную юную Гебу.
Застелив серебром все холмы и покосы,
Поднималась обратно белым облаком к небу!
 

Село Богородское,

16 июля 2006 года

Видение

 
Ко мне сегодня приходила
Моя любовь. Она молила,
Чтобы остаться навсегда
Там, где горит твоя звезда.
Я с радостью ей разрешила
И наказала, чтоб спешила
К тебе как можно поскорей,
Не покидать твоих дверей.
Ждать терпеливо и молчать,
Не беспокоить, не стучать,
Пока ты сам к себе не впустишь.
А если все же не допустишь,
Уйти неслышно в вечность жить,
Оттуда продолжать любить.
 

Москва,

9 июля 2009 года

Авторский документальный фильм о Сергее Бодрове (мл.). Снято
Под одним небом
Законченная режиссерская версия сценария

Этот фильм мне особенно дорог.

Я рассказала историю, которую не могла не рассказать и не могла рассказать иначе.

Л. Темнова-Зимина

Документальный авторский фильм

«Под одним небом» – золотой лауреат

Международной национальной литературной премии

«Золотое перо Руси – 2007».

Голос за кадром озвучивает титры на бело-голубом фоне:

«Сергей Бодров-младший родился 27 декабря 1971 года в Москве. С 1989 по 1993 год учился на отделении истории искусства Московского государственного университета, специализировался на живописи венецианского Возрождения.

В 1998 году защитил диссертацию на тему: «Архитектура венецианской живописи» и получил ученую степень кандидата наук».

На экране появляется карта Италии, которая сменяется видами Венеции.

От автора:

«Изучая венецианскую живопись, он полюбил Италию навсегда, и, конечно же, он не мог не прикоснуться к тем тайнам, которые хранили в себе полотна великих мастеров, к тайнам загадочным, как сама вечность».

Рисунки Леонардо да Винчи: «Пейзаж», «Автопортрет», «Ангел».

15 век

«Она сидела на берегу тихой речки и рисовала. Она спокойно наносила тонкие линии на холст, но у нее не получалось то, что она хотела изобразить. И вдруг она услышала чей-то голос.

Тишина была неожиданно нарушена. Она обернулась и увидела старца, сидящего на камне, который внимательно на нее смотрел.

– Что? Не получается? – спросил ее старец.

– Нет, – ответила она, разглядывая незнакомца. И тогда старец ей тихо сказал:

– Возьми самое дорогое, что у тебя есть, сожги это, и у тебя все получится».

Титры:

«Написать диссертацию – это почти так же трудно и интересно, как снять фильм».

Сергей Бодров

Четыре портрета Сергея Бодрова.

Титры:

Фильм о Сергее Бодрове

Титры:

Посвящается всем пропавшим без вести в Кармадонском ущелье

20 сентября 2002 года.

Несколько черно-белых видеокадров с участием Сергея Бодрова заканчиваются фотографией, где Сергей и режиссер А. Балабанов смотрят в небо.

Фотография переходит на медленно плывущее черно-белое небо. Появляется цветное изображение и название фильма:

ПОД ОДНИМ НЕБОМ

Название фильма опускается вместе с небом в деревню. Сначала появляется высокое дерево, затем – небольшой домик с елочкой, свозь ветви которой пробивается последний закатный луч солнца.

От автора:

«Мы так и не познакомились с Сережей, хотя наши дома стояли на одном краю деревни. Мне казалось, что время еще будет. И потом было такое чувство, что он все время спешит. Я часто видела его издалека. Запомнились свет в его окнах, развевающийся воздушный змей, которого он запускал над полем у пруда, яркий фонарь, который ночью освещал его дом. Это все так естественно было, и казалось, что так будет всегда, потому что мы приезжали сюда отдыхать, радовались сегодняшнему дню. Просто жили под одним небом».

Виды деревни, деревья и небо сменяются любительской хроникой новогодней ночи 2002 года, где можно увидеть Сергея Бодрова.

От автора:

«Но один раз я все-таки поговорила с ним. Это было в новогоднюю ночь 2002 года. Накануне он пригласил всех, кто был в тот день в деревне, на праздничный салют. Зимой здесь всего несколько домов, где живут, сюда в основном приезжают на лето.

И мы все пришли. Я стояла совсем рядом, и мне так хотелось поговорить с ним, но, вероятно, было не время. У него – свои гости, у нас – свои. Я успела только сказать, что училась во ВГИКе. Он поздравил меня и пожелал удачи в кино, а я пожелала ему успехов.

Было очень холодно в ту ночь. Стоял сильный мороз. Камера почти не работала.

К сожалению, остались какие-то нечеткие кадры того праздника».

Хроника новогоднего праздника.

От автора:

«Сережу можно узнать по большому бенгальскому огню в руке и, конечно же, по голосу».

(Слышится голос Сергея Бодрова)

И когда мы уже расходились, он на прощание мне сказал: “Мы еще встретимся, поговорим, ведь все впереди”. Но больше мы так и не встретились.

Местные жители до сих пор вспоминают тот салют Сережи Бодрова».

Синх. соседа Сергея Ворноскова:

«Я точно не помню, когда Сергей появился у нас в деревне, потому что это все так естественно получилось, он так влился в нашу деревенскую жизнь, как будто он всю жизнь здесь прожил. Я был его соседом. Всегда здоровались. Он проводил много времени с детьми. Приезжал отдыхать сюда. Поклонники его тут не одолевали, и ему это очень нравилось, что никто не таращит на него глаза как на большую знаменитость».

Фрагмент к/ф «Сестры», реж. С. Бодров-мл., 2001 г.

Эпизод в тире с участием Сергея Бодрова выбран для того, чтобы показать работу Сергея Бодрова как режиссера.

От автора на фоне фильма:

«Это был первый фильм Сергея Бодрова как режиссера. Он хотел снять фильм о детях, и у него получилось. На вопрос: “Почему о детях?” – отвечал: “Потому что они другие. У них цели не размыты, они лучше знают, чего хотят. С ними я могу быть искренним”.

Он любил кино, и переход от актерской профессии к режиссуре изменил его взгляд».

«Снимать кино намного интереснее, чем сниматься самому. Актерствуя, ты только участвуешь в строительстве нового мира.

Будучи режиссером, ты целиком за него отвечаешь. Этот мир почти полностью принадлежит тебе. Почти, потому что он все время растет на твоих глазах, а ты наблюдаешь за этим с замиранием сердца. Единственный рецепт для любого дела – быть искренним».

Зимний пейзаж деревни на закате солнца. Камера переходит на высокое небо.

От автора:

«В ту зиму он приступил к работе над своим вторым фильмом. Именно здесь, в этой деревне, он написал новую историю о жизни и о любви. Одну из главных ролей должен был сыграть сам Сергей Бодров, второго героя – Хажби Галазов. По сюжету оба героя влюблены в одну девушку. Этот фильм о людях, борющихся с наркоманией, о наркокурьерах, рискующих своей жизнью. В конце фильма главные герои погибают вместе».

Синх. соседа Михаила Васильевича Ворноскова (М.В. Ворносков):

«С Сергеем я познакомился в общем-то случайно. Я хоть и местный житель этой деревни, н у, он как-то сразу появился здесь и стал для всех своим человеком. Его общительность, доброта, человечность как-то покорили всю деревню сразу, всех жителей. И конечно, это был настолько страшный удар судьбы. Ой! Страшно об этом даже и вспоминать. Все были в шоке. И просто хочется задать всем вопрос: “Почему судьба к таким людям так неблагосклонна?”»

Замедленная съемка видеопортрета Сергея Бодрова.

Синх. соседа Виктора Андреевича Сергеева (В.А. Сергеев): «В последнюю зиму Сережа жил здесь в своем доме и всегда работал. Приезжал на неделю, писал сценарий, и когда ему было нужно ехать за продуктами на рынок, то он всегда отъезжал от дома, останавливался, сигналил мне. Я выходил, он спрашивал: “Виктор Андреевич, что вам привезти?”»

Синх. соседа Сергея Ворноскова:

«В ту зиму они жили здесь. Всю зиму. Они топили печку, кололи дрова, то есть вели такой деревенский образ жизни.

Насколько я знаю, ему это было приятно. Он всегда говорил: “Никакая Москва мне не нужна. Только вот до работы добираться далековато”.

Ему с детьми очень нравилось тут быть. Нравилось то, что здесь тишина, природа красивая».

Панорама заснеженного поля в окружении леса недалеко от узкой извилистой речки.

От автора:

«Об этой деревне он говорил: “У нас здесь река, странная земля со странным запахом. Главная проблема – жизнь удлинить, увеличить день, расширить время. Здесь это удается”».

Синх. соседа Сергея Ворноскова:

«Он купил машину и всегда ее испытывал на прочность, проходимость. Он избороздил здесь все поля! Ему очень нравилось выбираться из трудных ситуаций.

Фрагмент к/ф «Восток – Запад», реж. Р. Варнье, 1999 г. Ключевая фраза из этого отрывка: «Я рискую, чем хочу. Это моя жизнь!»

От автора:

«Наверное, это была одна из черт его характера, и роли, которые ему предлагали, в какой-то степени совпадали с его внутренним “я”. Иногда казалось, что он играет самого себя, но это говорит лишь о том, что он был хорошим актером, обладая харизмой и обаянием притягивать к себе людей».

Синх. соседа М. В. Ворноскова:

«Даже вот, общаясь с ним по таким мелким вопросам, как… Когда он жил здесь, спросит: “Михал Васильевич, я еду в магазин, может, сигарет захватить?” – “Да нет, Сергей, спасибо”. Или бывали такие моменты… Не отказывал ни в чем. Всегда предлагал свои услуги, не кичился своим положением, своей известностью, и, мне кажется, в его характере было то, что он не любил вот эти шумные тусовки, шумные застолья. Он всегда как-то и при людях, но не выставлял себя звездой».

Фрагмент к/ф «Восток – Запад», реж. Р. Варнье, 1999 г. Ключевая фраза этого отрывка: «Я хочу побыть один».

От автора:

«Он не любил подходить к телефону, фотографироваться, не любил, когда уговаривают.

Любил читать, смотреть кино, чай с лимоном, любил ездить на машине. Запомнилась одна фраза из интервью: “Наверное, самое страшное – потерять то, из чего ты состоишь”».

На экране – зимний сад, камера медленно переходит с голых яблоневых веток на заснеженную крышу дома,

потом на крону высокой липы, затем – на небо, где полотенцем расстелилось махровое белое облако.

От автора:

«Он говорил об одиночестве – состоянии, которым он научился наслаждаться: “Любовь к одиночеству – вещь, на мой взгляд, естественная для любого человека. Да, я люблю побыть один. Одиночество – вот зависимость от самого себя. Это посильнее всякой другой зависимости”. Интуитивно он знал, что эта зависимость есть не что иное, как личное восхождение к совершенству, к пониманию безграничности всего существующего. Он говорил о времени, он не хотел тратить его напрасно. Из интервью: “Не зря же считается, что время, которое утекает, придумано дьяволом, в противоположность вечности, которая принадлежит Богу”».

СОН

За темными сельскими домами над линией горизонта едва пробиваются последние закатные лучи солнца, похожие на брезжущий рассвет. Камера медленно отъезжает, открывая перед собой пустынную деревенскую улицу. На переднем плане появляется человек в черной монашеской одежде. Медленной походкой, со сложенными на груди руками, он идет по узкой тропинке мимо забора, проходит до конца околицы, сворачивает и плавно удаляется все дальше и дальше и наконец выходит на большую дорогу.

От автора:

«А в конце зимы мне приснился сон. Я выглянула в окно и увидела, что мимо моего дома идет монах. Он что-то нес в руках. Я смотрела на него, и неожиданно мне показалось, что это Сережа. Я выбежала за калитку и окликнула его,

но он только замедлил шаг и не оглянулся. Он уходил. Он шел медленным шагом, а солнце, наоборот, с запада на восток вставало и следовало за ним. И когда он вышел на большую дорогу, солнце уже стояло в зените.

Это был сон – предвестник большой беды. Разве можно было предвидеть, что через полгода сойдет та страшная лавина. И если бы ум человеческий был в состоянии понять то, что доступно лишь внутреннему зрению, часто можно было бы предотвратить несчастье. Но как? После сообщения об этой трагедии Сережа мне приснился второй раз и сказал странную фразу: “Через год”. Тогда я подумала, что через год найдут группу Сергея Бодрова».

По широкой накатанной снежной дороге, под лучами яркого, стоящего в зените солнца в сторону леса по обочине идет монах. Белая вспышка света превращается во взорванные облака. На снежных обвалах мощной лавины появляется фрагмент текста из газеты и небольшой портрет Сергея Бодрова.

Текст из газеты: «Сергей Бодров попал в лавину. Подробности трагедии, разыгравшейся в Северной Осетии. На момент подписания номера так и не удалось узнать, жив ли популярный актер и режиссер».

Текст из газеты переходит на кадр, где Сергей Бодров проходит мимо мишени. Начинает звучать старинная осетинская песня в исполнении осетинского мужского хора. Песня, оплакивающая погибших людей в горах. Сквозь мишень пробиваются цветущие ветки дерева. Это старая документальная хроника на черно-белой пленке, запечатлевшая красоту Кармадонского ущелья много лет назад, и тот самый ледник Колка, возвышающийся над горной долиной. Несколько видеопортретов Сергея Бодрова, выбранных из видеозаписи телепередачи «Последний герой», в черно-белом изображении переходят на современные фотографии с места схода ледника Колка. Несколько уцелевших домов среди груды грязи, разбирающие завалы спасатели, наклонившийся крест чьей-то могилы, плачущая осетинская женщина – все эти снимки словно соединяются в одну картину осетинского художника, где изображена великая скорбь.

На экране посреди безграничного моря на узком плоту стоит Сергей Бодров и смотрит вдаль. Водопады, стекающие по скалам, падают на землю, к подножию гор, и превращаются в брызги. Замедленное изображение Сергея Бодрова переходит в стоп-кадр.

Появляется мечеть на берегу реки Терек. Сквозь солнечные блики на воде Терека Сергей Бодров в движении на фоне бегущей воды, и опять белое пространство. Это белое небо, на котором отчетливо видны золотые купола русской православной церкви на фоне покрытого снегом извилистого хребта высоких Кавказских гор.

От автора:

«Через год я прилетела во Владикавказ на съемки фильма Г. Натансона “Булгаков на Кавказе”, где я работала ассистентом режиссера. Я остановилась в той же гостинице, и Сережа мне приснился в третий и в последний раз. Я спросила, где он находится, с кем и жив ли он? Сережа мне ответил: “Подними глаза. Я выше ледника. Я здесь не один, и мы все живы”. Я посмотрела в небо, но ничего, кроме яркого белого света, не увидела».

Панорама города Владикавказа с высоты птичьего полета, сквозь которую проявляется страница дневника с записями.

От автора:

«Во Владикавказе я вела дневник. Все записывала, боялась что-нибудь пропустить. В ущелье съездить не удалось.

Л. Темнова-Зимина с режиссером фильма «Булгаков на Кавказе» Г. Натансоном перед экспедицией во Владикавказ. Мосфильм, 2003 г.

Мы побывали только там, где остановился ледник, у источника святого Георгия. Мы стояли посреди заваленной камнями долины возле горной речки Гюзельдон. Там даже не летали птицы».

Над излучиной Терека, напротив гостиницы «Владикавказ», склоняется безлиственное дерево. Бурлящий поток бежит по выступающим камням вниз и вдруг замирает и превращается в безмолвную гладь воды, на поверхности которой отчетливо проявляется отражение, уходящее в безграничное пространство двух минаретов.

От автора:

«И в тот момент мне почему-то вспомнилось его интервью, где он размышлял о свободе и успехах: “За все надо платить. За успехи – утратой свободы, но успехи ведь со-

мнительны, они не абсолютны, они содержанием жизнь не наполнят. Зато ты вдруг становишься зависимым от ненужных людей, от телефонных звонков, а свобода – самое важное, что есть у человека”».

Лебединое озеро. Несколько белых лебедей под сводами деревьев, нависших над прудом, медленно плывут и, попадая в солнечные блики на воде, растворяются в них.

От автора:

«Рассуждая о свободе, Сережа прекрасно понимал, что свобода – это прежде всего выбор, и первое качество выбора – это его неизбежность. Второе качество выбора – это риск, и всякий раз, когда мы делаем выбор, мы рискуем тем, от чего отказываемся. И видит Бог, никто не даст нам гарантии того, что мы не ошиблись. Безопасного выбора нет, безопасной свободы – тоже».

Фрагмент к/ф «Восток – Запад» реж. Р. Варнье, 1999 г. Ключевая фраза этого отрывка: «Упорство, свобода любой ценой и упорство».

Колючая проволока на фоне сопок и железнодорожной колеи сменяется видом заснеженных скал, над которыми парят два орла. Горные травинки качаются на ветру, и сквозь них хорошо видны могущественные сине-белые горы Владикавказа, сменяющиеся пейзажем средней полосы России. Лес, поле под снегом, вдалеке на горизонте – деревня, та самая, где Сережа провел последнюю зиму.

От автора:

«Вероятнее всего, Сергей хотел делать кино не для того, чтобы сказать вещи, которые до него никто не говорил, а для того, чтобы выразить свои чувства и идеи на языке своего времени. Он говорил, что кино – коллективное дело, что без осветителя или водителя оно не состоится точно так же, как без режиссера и оператора. Оказалось, что кино остается коллективным делом даже в смерти. Вместе с Сергеем Бодровым пропали без вести 38 участников съемок, представлявших почти все жизненно важные для рождения фильма профессии. Четверг, 26 сентября, был объявлен в Северной Осетии днем траура. На Ленфильме и в Северо-Осетинском министерстве внутренних дел – минута молчания. Президент Республики Александр Дзасохов в интервью программе «Вести недели» сказал неожиданные для государственного человека слова: “Мы Сережу потеряли, мы ищем, но если его нет в живых, то это как у Сент-Экзюпери: “он исчез в небе”».

На экране – одинокие деревенские избы, пустынная улица, узкая тропинка у колодца, след от телеги на снегу, безлиственные липы, поднимающиеся высоко в небо, и красиво разбросавшие на облаках свои черные, словно нарисованные карандашом, ветки.

Синх. соседа А.В. Сергеева:

«Он очень душевный человек был, простой, отзывчивый. Никогда без внимания не оставит. Всегда и к вечеру приходил, пешком приходил, спрашивал: “Виктор Андреевич, сигареты есть у вас?” Потому что я куряка слабый, а он «Кэмел» курил, всегда мне оставлял пачку. Иногда оставлял сигареты гавайские. Видимо, он привез их, когда делал съемки передачи «Последний герой», и оттуда он привозил эти сигары. Выкурим, поговорим…»

Фрагменты передачи «Последний герой». Крупные планы с Сергеем Бодровым на фоне зеленых листьев пальмы.

Синх. соседа М.В. Ворноскова:

«Очень был рад, когда у него дочь родилась. Он просто светился, светился от счастья. Мы с ним встретились. Он мне: “Михал Васильевич, у меня родилась дочь!” Ну, мы его поздравили, пожелали добра. Дочка растет очень веселая, энергичная. Сын родился когда, тоже поздравил его, и в общем-то получилось так, что последний раз я его видел как раз за день до этой трагедии, когда он уезжал отсюда. Но я, говорит, скоро вернусь, вот ненадолго съезжу и вернусь, и будем встречаться здесь, делать какие-то дела…»

Нарезка видеокадров из к/ф «Брат-2» реж. А. Балабанова заканчивается стоп-кадром, где Сергей Бодров, переходя дорогу, оглядывается.

От автора:

«Сергей Бодров сделал феноменальную карьеру в кинематографе за короткий срок. Стал кумиром молодежи и любимым актером миллионов зрителей».

Хроника новогоднего праздника.

Синх. соседа Сергея Ворноскова:

«Хотел автограф взять или что-нибудь такое у него. Просто решил: придет случай и получится. И не пришлось. На Новый год я ему подарил бутылку шампанского и коробку конфет. Он говорит: “К сожалению, мы сейчас не будем отмечать”. Уже было поздно. Он говорит: “Большое спасибо”, отблагодарил так. Говорит: “Мы обязательно с тобой встретимся еще, посидим”. Это было за девять месяцев до трагедии. Новый год последний».

Синх. соседа М.В. Ворноскова:

«Но, вот видите, не судьба. Не судьба! Я еще раз хочу задать вопрос и себе, и всем людям: “Почему к таким людям судьба так неблагосклонна?” У него было все впереди – и карьера, и работа любимая. Но, увы… Я думаю, что на всю жизнь он останется в памяти всех, кто его знал. Все деревенские полюбили его как своего сына».

Синх. соседа А.В. Сергеева:

«Когда здесь, в деревне, все местные узнали о случившемся, все были, конечно, в шоке. Все его очень жалели, поскольку он уже здесь много лет летом проживал, и народ местный никак не мог поверить, что Сережу больше не увидит. И как-то и сейчас еще такое ощущение, что он жив, и не верится, что он погиб».