Текст книги "МилкиУэй. Часть первая. Птичка среднего возраста"

Кстати о работе – мне же нужно в зал сгонять!

– Рокси, ко мне!

Пристёгиваю псину, и мы мчимся домой. Нужно успеть сполоснуть эту бестию, а для сына заготовить бутеры, чтобы ему осталось только включить микроволновку и разогреть обед. На это Жека точно способен – мы проверяли. А вот попроси его самого сделать бутерброды – будет полный треш. На выходе получим пару кусков тостового хлеба, политых кровью из порезанных пальцев, а сверху будут красоваться два неровных ломтя колбасы размером с полбатона и такие же кусищи сыра.

Что поделать? Рукожопие – это семейное. Я ещё та мастерица! Все старания бабули научить меня красиво шить и вообще что-то делать своими руками, пошли впустую. Я пыталась, психовала, но так и не полюбила рукоделие и прочие женские занятия. Мне всегда было приятнее трудиться в зале. Видеть результаты на своём теле: растяжку, гибкость, грацию движений – вот где кайф! И потеть для такого итога, несомненно, стоит. А шмотки можно отнести в ателье, я так считаю. Ну да ладно, каждому своё.

Быстренько споласкиваю Рокси, даю ей корм. Лечу на кухню, нарезаю тостовый хлеб на четыре квадратика, на каждый выдавливаю по лужице мазика, сверху плюхаю мини-четвертинки колбасного кружка и завершаю квадратиками сыра. Всё это добро сразу ставлю в микроволновку. На всякий случай задвигаю туда же суп. Наверняка он обречён на дальнее плавание по канализации, но я не теряю надежды: возможно, у Жеки хватит совести его съесть. Мать всё-таки старалась, варила.

Кидаю сыну голосовое с ЦУ по поводу обеда и несусь к тачке. До ДК буквально десять-пятнадцать минут, так что не долго буду отсутствовать. Хоть бы мне подошёл зал, хоть бы, хоть бы!

Новый Дом культуры по-хозяйски высится в самом центре. Мне нравится это здание – красивое, мощное и самодостаточное. На каждом его этаже – студии, кабинеты, сцены… ДК живёт своей жизнью и дает возможность людям совершенно разного социального статуса, возраста и достатка находить что-то интересное и полезное для себя. Здесь всегда кипит бурная деятельность. Ни одно событие города не обходит это учреждение стороной.

Захожу внутрь и осматриваю фойе. В целом неплохо: просторно и много света. А вот и гардероб.

– Здравствуйте! Мне должны были оставить ключи от фотостудии. Николай звонил, – обращаюсь я к сотруднице.

– Здравствуйте. Да-да. Вот, держите. Идите по правому коридору, почти в самый конец, там будет вывеска «Фотостудия „Под прицелом“», – мило отвечает женщина, машет в нужном направлении и протягивает два ключика на колечке.

Какое интересное название. Креативненько… Беру ключи и шагаю навстречу неизвестности и – надеюсь – переменам к лучшему. В моей жизни все давно устоялось, и я уже забыла, насколько это волнующе, когда сначала всё рушится – либо у тебя просто ничего нет, кроме дикого желания воплотить мечту, – и вот что-то начинает вырисовываться, причем с самой неожиданной стороны. Испытываю невероятный эмоциональный подъем. Главное, чтобы всё получилось, а не обломалось.

А вот и заветная дверь. Табличка выполнена в контрастных тонах – на черном глянцевом фоне золото букв и логотипа. Мне нравится. Очень лаконично, ничего лишнего – только название фотостудии, выведенное каким-то затейливым шрифтом, похожим на прикосновение волшебства. Будто надпись выводил маленький гном, укравший перо Жар-птицы. Не могу точно определить свои чувства, но ловлю себя на том, что тупо залипла. Есть в этой мини-вывеске что-то приковывающее взгляд, какая-то особая аура. Обожаю такие штуки. Понимая, что время на месте не стоит, открываю дверь.

Зал небольшой, но совершенно пустой, места много, света хватает. Смотрю на стены и представляю, где будут зеркала, где станок, куда поставлю свой стол, колонки. Нашла розетки, повключала лампы – огонь! Да здесь даже лучше, чем у Лизы, место просто идеальное! Я чувствую, что моя жизнь совершенно точно поменяется!

Подхожу к отгороженному ширмой уголку, где, видимо, лежат вещи Николая. Чувствую себя любопытным ребёнком, который крадётся на чужой чердак и находит там кучу сундуков и других странных, но жутко интересных штуковин. Он знает, что это чужое и трогать это нельзя, но страстное желание побеждает представление о правилах и нормах поведения. Вот и я, забывшись, осторожно провожу рукой по ширме. Она плотная, белая, слегка шероховатая. За перегородкой стоит сложенный шезлонг, на нем кучка пледов, всякие интерьерные прибамбасы… Прикольно, но рыться не буду.

Воображение уже рисует картину. Прелестная девушка в чёрном сплошном купальнике с кружевами и в черных чулках лежит в шезлонге, приняв соблазнительную позу, и томно смотрит в объектив… Глаза фотографа горят азартом и желанием, он возбужденно приседает, нагибается, подбадривает модель, говорит, какую позу ей принять, что приподнять, опустить, повернуть – в общем, делает всё, чтобы получился воспламеняющий кадр…

Стоп. А почему это я сразу решила, что Николай снимает сексапильных моделей? И с чего это он сам представляется мне таким сексуальным? Наверное, всё из-за его голоса. А ведь на деле он может оказаться каким-нибудь потным мужиком, который фоткает кошечек и собачек и таких же потных тёток. Или проблема в моей больной фантазии.

Так, я отвлеклась. Нужно сконцентрироваться. Ещё раз обвожу помещение критичным взором, прогоняя пошлые мысли. Не заметив ничего принципиально неприемлемого, решаю, что буду соглашаться. Всё супер, меня всё устраивает.

Закрываю дверь, возвращаю ключи туда, где взяла, не забыв поблагодарить сотрудницу. Нужно будет обсудить с Николаем, как бы замутить дубликаты. Мне обязательно нужен свой ключ. Иногда в свободное время я приезжаю в зал – просто посидеть и послушать музыку или поработать у станка перед зеркалом, придумать номера для девочек и новые связки для зумбы.

Оказывается, начался дождь. Поскорее прячусь в мою любимую «ласточку» и наслаждаюсь уютом. Я так люблю смотреть, как капли стекают по стеклам, слышать их стук сквозь музыку, наслаждаться своим тёплым укрытием. Машина – это мой маленький волшебный мирок: в бардачке всегда есть вкусняшки-милкиуэйки, в колонках любимые треки, мягкое и удобное сиденье и вкусный запах от «вонючки», которую я всегда сама выбираю. Какое-то время сижу не двигаясь, «втыкаю» на дождик за окном, никуда не хочу ехать. Сначала вечный спутник осени – мокрый и серый дождь был сильным, но вот его дробь становится всё тише и реже, а струйки всё тоньше. Скоро закончится…

Нужно написать Николаю, что помещение мне подходит, и мужу – что на этой неделе понадобится его помощь. Ну и пацанов чтобы подтянул, конечно же. Необходимо же перенести зеркала, стол, станок. А с меня потом кафе.

Для начала сохраню-ка номер Николая. Нахожу его в принятых, думаю, как бы обозвать владельца: «Николай-фотограф»?.. Не-е-ет… «Николай-зал»? Не-е-ет… «Николай-партнёр»? Бля, Мила, о чём ты думаешь, какой, на хер, партнёр? «Колян-секси-голос»? Ну фсё, меня понесло. Ладно, запишу пока «Николай-фотостудия, зал», потом что-то придумаю.

Записав телефон в контакты, ищу номер в ватсапе. Интересно, у Николая там есть фото? Хотелось бы посмотреть, как он выглядит. Увы, облом. Лишь какое-то спецоборудование для съемок, что-то типа ретрофотоаппарата, насколько понимаю. Жаль. Разочарование растекается по грудной клетке и достает до самого сердца.

Набираю сообщение:

«Здравствуйте ещё раз, Николай. Это Людмила, можно просто Мила. Зал посмотрела, меня всё устраивает. Давайте решим по оплате, как мы её будем считать? И ещё такой вопрос: могу я сделать дубликат ключей? Мне иногда нужен зал не для репетиций, а для другой работы. Буду смотреть ваш график и приходить только в те часы, когда свободно».

Отправила. Доставлено, но не просмотрено.

Наверное, фотограф очень занятой. Ну ладно, потом увидит. Набираю мужа – не берёт трубку. Тоже занят, как всегда. Кидаю ему голосовое.

Пора двигать. Дома сын с его ежедневной трагедией, ленью, закидонами и истериками. Вот что бы я без него делала? Наверное, жила бы очень скучно. Поэтому мы и рожаем, похоже. Вот дуры!

Выезжаю, слушаю музыку, подпеваю и качаю головой. На парковке еще какое-то время сижу в машине. Бли-и-ин, так неохота идти навстречу ежедневной борьбе с подростком и его гадскими уроками… А-а-а-а-а… Как хочется забить на всё! Ну почему я не могу так поступить?! Либо бабулино строгое воспитание, либо отцовское гипертрофированное чувство ответственности во мне аукаются, хрен знает, но как бы мне ни хотелось, наплевать на обязанности у меня никак не получается. Всегда делаю то, что должна, несмотря на то что вообще не хочу.

Дома по очереди обнимаю радостную псину и угрюмого подростка.

– Привет, колбасын, ты поел?

– Привет, да… Можно мне ещё немного телек позыркать? Тут старые серии «Универа» идут.

Сын смотрит такими жалобными глазками, как у кота из «Шрека». Ну как ему отказать?

– Ладно, смотри, но недолго! Ты в школе не накосячил?

– Да вроде нет…

– Вроде? Или точно?

– Вроде…

– Понятно. Ладно, давай серию до конца, и за уроки.

Ухожу на кухню, наливаю суп, сажусь обедать. Рокси, как всегда, начинает изображать голодный обморок. Кидаю актрисе куриную шейку из морозилки, и терьерша убегает с добычей, довольно виляя хвостиком.

Пока ем, размышляю, почему так сложно быть мамашей. Всегда сомневаюсь, правильно ли поступаю. Вот сейчас разрешила Жеке подольше посмотреть телек. Выходит, я непутевая мамашка? Может, нужно быть строже? Но тогда начну переживать, что я для него злая мать. Вдруг сын решит, что не нужен нам, и замкнётся в себе? Каждый раз, принимая какое-либо решение, всё равно буду переживать… Интересно, все люди такие? Или только женщины? Мужчины более логичные, они не сомневаются, их действия продиктованы разумом, а не эмоциями, их решения всегда взвешены. Вот откуда они знают, что поступают правильно?

Реально, женщиной быть чертовски сложно. Особенно если учесть эти наши месячные, роды, перепады настроения, зависящие от гормонов. А куча домашних обязанностей? А эта вечная гонка за красотой? Нам же необходимо выглядеть хорошо, чтобы быть уверенными в себе, чувствовать себя желанными. Для этого мы просыпаемся пораньше, чтобы помыть голову, побрить ноги, увлажнить кожу кремом, маскируем недостатки и подчеркиваем достоинства с помощью косметики, соглашаемся на болезненные процедуры… В общем, жесть. Сын, наблюдая за мной, часто говорит: «Как же мне вас, девочек, жаль!» Ну, хоть за это ему спасибо. От Жекиного понимания на душе становится тепло.

Обед мой заканчивается под песню, означающую конец серии. Сын притих как мышка в надежде, что я не услышу. Напрасно. Кричу прямо с кухни: «Жека, мы договаривались, давай за уроки!»

– За что-о-о-о?! – восклицает мой юный страдалец.

Дальше молодой человек бухтит, что ненавидит школу и эти грёбаные уроки, что у него нет свободного времени и детства, собственно, тоже нет, и так далее по списку.

– Сынок, я всё понимаю, учиться реально тяжело. Но без этого никак! Это база. Потом ещё и с профессией нужно определиться и ещё немного отучиться. И только потом – работа. И то она не у всех сразу находится, и далеко не у всех работа любимая. Многие ходят туда как на каторгу, а она занимает почти полный день. Именно поэтому сейчас, в школе, нужно хотя бы нащупать то, что тебе больше всего нравится или получается, какое-то направление. Потом будет проще определиться с выбором профессии, понимаешь?

Всё это время сын стоит и смотрит на меня со скучающим видом. Явно не верит, что я говорю правду. Думает, что школу придумали злые тёти с дядями, которых хлебом не корми – дай детей помучить. И он упертый – просто жесть. Хоть в лепёшку разбейся, ему не докажешь ничего. Поэтому решаю не тратить больше времени на лекции. Всё сам поймёт, когда вырастет. Мы с мужем для него сейчас не авторитет. Он будет действовать по ситуации. Возможно, когда-нибудь какая-то девочка понравится Жеке и, в какой-то момент столкнувшись с его характером, образумит парня. Вот тогда он, возможно, зашевелится. И то не факт. Может, скажет подружке: «Ой, да пошла ты! Я такой, какой есть, кому не нравится – проходите мимо».

За уроки садимся без всякого настроения и, естественно, начинаем сраться. Ни с почерком, ни с заданиями сын стараться не желает. По математике из принципа не расписывает примеры – типа я умный, всё в уме решаю. А ведь учитель его каждый раз просит: «расписывай». Спецом игнорит – вот пиздюк мелкий. Выматывает нервы и мне, и себе. А времени на часах уже – капец! Мне пора на зумбу, а сыну говорю, чтобы потихоньку собирал рюкзак на треню.

Открываю ватсап. Муж ответил на голосовое – «ок». Напоминаю, чтобы забрал Ксюню, он пишет, что помнит. Отлично. Закидываю в сумку шмотки для зумбы, проверяю сообщение Николаю. Просмотрел… Ну что ж, подождём.

В старый зал еду вся в мыслях о предстоящих переменах. Уже воображаю, как мы танцуем на новом месте, как будем смотреться в зеркалах и окнах.

Мне нравится думать, что гуляющие по вечерам разглядывают нас через стекло и пытаются представить, кто мы, чем занимаемся, какая музыка сейчас у нас играет, кого как зовут, кто чем увлекается… А может, они и не задумываются об этом вовсе? Хрен знает. Но мне эта идея кажется заманчивой. Сама-то я обожаю наблюдать за разными людьми в абсолютно разных локациях, фантазировать о том, где они живут и работают, кого любят и как проводят с ними время. Особенно если внешность у человека интересная.

Помню, в нашем дворе жила рыжая девушка. У неё был потрясающий оттенок волос, кожа вся в конопушках и невероятные карие глаза – как будто смотришь на янтарь в тени. Одевалась она прикольно: одежду, обувь и аксессуары подбирала под неповторимые природные данные. Все тона были горчичные, болотные, коричневые, огненно-апельсиновые, бордовые. Я глаз не могла оторвать! Мечтала быть такой же! Яркой! Индивидуальной! Уникальной! Особенной… Вызывать у художника желание схватить кисть и творить. Внешность девушки манила меня и притягивала как магнит. Это необычное лицо и веснушки, усеивающие все участки кожи, не прикрытые одеждой!.. Думаю, любому мужчине хотелось прикоснуться к каждой крапинке, рассмотреть её внимательно и пытливо. Заметив загадочную незнакомку на улице или в окне, я провожала её восхищённым взглядом, пока та не скрывалась за углом дома или в дверях магазина. Мне казалось, она даже пахнет как-то особенно – как имбирный пряник или Рождество. Рыжая, конечно, мой интерес быстро просекла и начала коситься с опаской. Видимо, выглядела я слишком странно – с вылупленными глазами и приоткрытым ртом. В общем, как маньячелло. Надеюсь, хоть слюни у меня в такие моменты не капали. А потом девушка куда-то уехала и больше не радовала мой взор и не будоражила воображение…

Среди моих девочек-колибри и учениц, которые ходят на зумбу, тоже есть яркие личности, интересные и по внешности, и по характеру. Они вообще все такие разные и невероятные. Я ими искренне восхищаюсь!

Доезжаю до студии, энергично шагаю в зал. На лице играет улыбка, полная предвкушения. Сейчас поделюсь со всеми хорошей новостью! Переодевшись в яркие шортики и облегающий топ, гляжусь в зеркало и ловлю в своём взгляде то, чего не видела очень давно – лукавые, игривые искры. Мне это нравится, перемены мне к лицу.

Пока разминаюсь, остальные зумбанутые девчонки начинают подтягиваться. Ждём остальных, болтая о детях – это неиссякаемая тема. Реально, когда ты мама, всегда найдёшь о чем поговорить с другой родительницей – начиная от беременности и заканчивая проблемами воспитания.

Итак, все в сборе, переодетые и в предвкушении занятия. Супер!

– Ещё раз всем привет! Отличная новость – я нашла зал в нашем ДК. За эту неделю мы переедем, а на следующей встречаемся уже там!

Известие радует всех, судя по возгласам:

– Круто! Здорово! Отлично!

– Ну, все готовы подвигать своими шика-а-а-арными формами?

– Да-а-а!

– Тогда пое-е-ехали!

Врубаю музыку, чувствую, как она проникает прямо под кожу, течёт по жилам и венам, заставляет тело двигаться, зажигает внутренний огонь. Ка-а-а-айф!

В удовольствии время пролетает, как всегда, незаметно. Прощаемся с девчулями, мчусь домой.

С порога на меня набрасывается псина – у терьерши приступ любви. Тут же подбегает заплаканная Ксюня, кидается в объятия и жалуется на Жеку. Сын маячит в коридоре и пытается оправдаться, муж что-то орёт за танками, Рокси лает – ревнует к дочке. А-а-а-а-а! Ну что за дурдом! Настроение сразу же падает. Пытаюсь взять себя в руки, чтобы ни на кого не наорать, хотя капец как хочется.

– Так, ребята, стоп. Давайте по очереди. Ксюня, что случилось?

– Зека не хоцет со мной иглать.

Глазки опущены, носик хлюпает, даже плечики грустные.

– Мам, ну у меня же уроки, я не успеваю! – оправдывается сын с таким видом, будто сам вот-вот расплачется.

– Доча, не расстраивайся! Женя должен сначала сделать уроки и только потом сможет с тобой поиграть. Можешь поиграть с Рокси, пока я готовлю ужин? Смотри, как она весело прыгает за мячиком! Кидай мячик в коридор, она будет тебе его приносить, хорошо, малыш?

Настроение девочки улучшается моментально! Она берёт мяч и убегает от Рокси, а та скачет за ней по пятам и лает, мол, кидай скорее, будто мяч – это лучшее сокровище на свете. Дочь пищит от удовольствия, собака носится по коридору – обоим весело.

Мою руки, захожу к мужу, целую его в шею – здороваюсь. Тот в наушниках, между выкриками в микрофон бросает мимолетное «привет» и дальше орёт что-то про «арту» и «КэДэ».

Сын по-прежнему в коридоре, смотрит умоляюще.

– Что, зайка?

– Мам, помоги с проектом, нам завтра уже сдавать…

– Бли-и-ин, сынуль, ну ты, как всегда, в последний момент! Мне же ещё ужин готовить. Что там у вас?

– Современная Германия. Надо на пятерых как-то поделить выступление.

– Хорошо, сейчас всё сделаем, не ссы.

Вот только проекта мне сейчас не хватает для полного убора!.. И не бросишь же непутевое чадо. Выговор-то потом от учителя мне выслушивать. Бля, ну почему опять я?! Боже мой, как же я заебалась. Ладно, надо брать и делать… Беру себя в руки, делаю глубокий вдох.

– Спасибо, мамуль!

– Да не за что. Но вообще-то надо заранее предупреждать! Нельзя откладывать до последнего! И ты, как лидер группы, должен сам всё распределять между участниками. Я что, и в армию за тебя пойду, что ли?

– Ну не-е-ет, мам, я же взрослый уже буду.

– Ясно всё с тобой. Иди доделывай остальное. Сейчас в группу мамочек напишу, мы вам проект подготовим.

Пока Ксю носится с Рокси, нахожу в вайбере сообщество «Мальчики, пятая группа» и жалуюсь, что наши пиздюки, как всегда, все сроки засохатили, а завтра уже выступать. Быстренько распределяем города между собой и, благословляя технический прогресс и интернет, моментально готовим мини-выступление – каждая для своего отпрыска. Вот что бы они делали без мам?!

Покончив с проектом, наконец берусь за ужин. Дочке хочется внимания – собака ей уже наскучила, о чем Ксю, притопав на кухню, сообщает печальным гундежным голосом. Да бля-я-я-я-я-я-я!..

Надо срочно что-то придумать. Пока что, кроме желания позвонить в детский дом и предложить им подарок в виде двух капризных чудовищ, ничего в голову не приходит. Но это ж мои гребаные монстры и моя гребаная жизнь. Надо выкручиваться самой. Вот бы муж хоть иногда выручал в такие моменты! Но он, по ходу, еще один ребёнок… Моя внутренняя девочка хнычет, ноет и топает ножкой. Из последних сил приказываю ей прекратить истерику. Говорю себе, что я взрослая тётка и должна уметь со всем справиться. Как же приготовить ужин и одновременно развлечь дочь, не придушив её?

И я затеваю игру, которая часто выручает.

– Магазин мини-вкусняшек открывается!

– Ура-а-а-а! – вопит Ксюня и несётся ко мне.

– Продается мини-сырочек, мини-колбаска, мини-огурчик и мини-хлебушек. Налетаем, покупаем! – выкрикиваю я с интонациями базарной бабы.

– Мне, позалуста, мини-сылок!

– Сначала денежки!

Ксюня бежит в комнату искать, чем можно меня подкупить.

– Во-о-от! Насла, насла! Денески! – возвращается она с игрушечными купюрами в кулачке. Говорю, что сырок стоит три денежки. Дочка внимательно отсчитывает три бумажки и с огромным удовольствием получает свой мини-сырок.

– А-а-а-ам, м-м-м, как кусна-а-а-а!!!

На лице Ксю море эмоций, хотя она раздобыла лишь крошечный ломтик сыра. Дальше малышка выторговывает кусочек колбасы, кружок огурчика и еще пару долек сыра, а я заканчиваю возиться с карбонарой.

Жека подтягивается на запах. Все семейство дико голодно. Дети помогают накрыть на стол – это они любят. Кричу мужу, что полевая кухня открыта, и если командир не поест, то потеряет сознание прямо в танке и подведёт товарищей по оружию. Михаил орёт, мол, одну катку закончит и придёт. Мы с ребятами выбираем «Король лев» для просмотра под ужин.

Включаем, не дожидаясь мужа. Время-то летит, а мне ещё почитать с малышкой, убрать на кухне, помыться и так далее. Ужинаем довольно быстро. Детишки закидывают на меня с двух сторон конечности, толкаются, выясняя, кому достанется больший кусок мамы. Пиздюки мелкие, вечно не могут ничего поделить. Но это нормально, наверное. Борьба за жизнь, и всё лучшее в ней – у нас в крови.

Попеременно целую деток, прижимая к себе. Чувствую, как сердце переполняется любовью.

Быть мамой – для меня самое трудное, но оно того стоит! Едва становишься родителем, уже никогда и ни за что не почувствуешь себя одинокой. Как бы тяжко ни приходилось, всегда рядом тот, ради кого ты должен жить, и тот, кто будет жить ради тебя, каким бы ты ни был! Самая потрясающая вещь, связанная с детьми, – это то, что они любят тебя самой искренней и чистой любовью, независимо от того, кто ты и какой! Толстый, низкий, худой, высокий, неуспешный или слишком занятой – для ребёнка, пока он малыш, – ты идеал. Ты – то единственное, в чём он постоянно нуждается. А ведь нам только это и нужно – чтобы мы были кому-то нужны.

Рокси поскуливает. На неё действует темнота на улице и полный мочевой – по терьерше реально можно часы проверять. Пришло время вечернего моциона, а мне как раз нужно проветрить голову. Люблю прогулки с собакой – они дают возможность пройтись спокойно, обдумать всё, что навалилось за день, осмыслить события жизни да и просто послушать музыку и подышать свежим воздухом. В любом другом месте это просто невозможно: дома постоянно раздаётся «ма-а-ам!», на работе мозг занят творческим процессом, за рулём я стараюсь быть внимательной, в магазине сосредоточена на списке покупок и ценах. В общем, если бы не Рокси – давно б свихнулась. А так псинотерапия мне о-о-очень даже помогает.

– Ладно, котики мои, пора с собачкой гулять. Вернусь через двадцать минут, чтобы посуда была убрана в раковину. Договорились?

– Да-а-а.

– Отлично!

Запрыгиваю в джинсы, поверх домашней футболки накидываю толстовку и втискиваюсь в куртку. Рокси скачет от радости. Запихиваю ноги в старые кроссы, цепляю на собакена ошейник, втыкаю наушники, и мы отправляемся.

Холод накидывается, как страшный зверь, едва выхожу из подъезда. Ледяной воздух забирается под толстовку, и я чувствую, как соски моментально твердеют, а по спине пробегает дрожь. Застегиваю куртку, вжимаю шею в воротник как можно глубже. Озябшие руки запихиваю в рукава, локти прижимаю к талии, чтобы хоть как-то препятствовать наглому ветру, старающемуся овладеть моим телом.

Рокси носится по кустам как угорелая. В холод она всегда очень активная – греется.

В наушниках играет акустическая версия песни Федука «Луна», гармонируя с атмосферой вечерней улицы и моим настроением. Грустная луна плывёт по небу, приковывая к себе взгляд. Так и хочется на нее завыть.

На душе погано – никак не могу переварить папину болезнь, всё время думаю, что будет дальше с ним, с его душой? Переживает ли он сам? Боится ли? На самом деле это так страшно – знать, что ты вот-вот уйдёшь из этого мира. Ты и все, кто тебя окружают, понимают это и бессильны что-то изменить. Так вот, меня начинает мучить вопрос: как правильно уходить? Нужно ли смириться и просто ждать с чувством «будь что будет»? Или, может, надо постараться успеть что-то выполнить? И как следует вести себя близким? Оставаться на позитиве никак не получится, да и это неправильно, но и ходить убитыми горем тоже нельзя. Где эта тонкая грань? Как поступить – непонятно… Я вообще всегда сомневаюсь в правильности своих решений и поведения, часто иду на поводу у эмоций, а потом жалею. И ни хрена не могу с этим поделать. Ладно. Увижу папу, а там решу, как мне со всем этим быть. Скоро четверг, мне их забирать.

Ещё этот переезд… По учёбе загруз у сына, как обычно осенью. Ему и без того сложно влиться в школьный ритм, а тут ещё и нагрузка колоссальная. Почему-то в жизни всегда так: вся жопа норовит случиться враз. Вот и сейчас: папа, эта овца Лиза, школа, у меня проблемы с алкоголем, бытовуха… Всё в кучу! Хорошо хоть с работой потихоньку разруливается! Со школой всегда тяжко, в любом случае, пока сын не доучится, так и будет. Ну а с папой – просто время пришло… У каждого свой срок.

Ладно, я сильная, всё переживу. Что-то пройдёт, что-то наступит – так всегда. Жизнь – штука непредсказуемая и вечно движется. Нам только и остаётся встречать сюрпризы судьбы стойко и смело, чтобы не потонуть в этом бешеном потоке, не потерять себя. Буду стараться всегда оставаться собой…

– Рокси, ко мне! Домой!

Чувствую, что продрогла до костей, и мечтаю поскорее оказаться в уютном укрытии – прогнать из тела холод и впустить тепло. Как же я ненавижу осень! Бр-р-р-р.

Муж орёт, нервный и бешеный – слышу его, едва открыв дверь. Вечно он от своих танков на взводе, а страдают близкие… Захожу, мою лапки Рокси и иду разбираться с конфликтом.

– Ма-а-ам, папа не хочет мне поцитать, – топает ножкой нахмуренная дочь.

– Ну видишь, малыш, папе сейчас некогда. Он пообещал друзьям, что будет с ними в этот вечер, а обещания нужно держать. Пойдём, я тебе почитаю, только заглянем сначала к Жеке, хорошо? – как можно спокойнее говорю я, сверля взглядом затылок мужика, увлечённо выкрикивающего команды дебилам-напарникам. Тот сидит в наушниках и забил на всё вокруг.

– Халасо!

– Запрыгивай!

Раскрываю объятия моей крохе, и та с проворностью обезьянки удобненько устраивается у меня на руках, обнимая за шею. А я не могу сдержаться и зацеловываю её в щёчку. Ксю хохочет и вжимает шейку, чтобы я до неё не достала, пищит, что ей щекотно, но при этом, конечно же, кайфует.

Заглядываем к сыну. Спрашиваю, собрал ли он рюкзак и всё ли взял для проекта. Дитятко, разумеется, миллион раз закатывает глаза и кривит губы, а мы с Ксюней его целуем. Жека сопротивляется, но я вижу, что ему приятно. Желаем спокойной ночи и уходим в наше маленькое царство под названием: «Страна КсюМилия». Это только наша с дочкой территория, наш мирок, в котором мы обнимаемся, болтаем, играем, делимся секретиками и мечтами. И я, и Ксюня любим эту страну, и нам очень жаль, что времени на неё остается так мало!

Сегодня мы будем читать «Белоснежку». В книге много классных картинок, странички большие, глянцевые и вкусно пахнут. Мы любим подолгу рассматривать рисунки, подмечать мелочи. Дочка обожает, когда я ей читаю истории со множеством героев, меняя голоса и настроение. Она всегда так прикольно слушает, приоткрыв ротик, округлив глазки. По ее лицу ясно: Ксю погружается в мир своего воображения. Мне нравится, что она такая же мечтательная и эмоциональная, как я. Конечно, я бы её любила, будь она замкнутой и спокойной, но так нам легче понимать друг друга – я чувствую, что она такая живая и такая моя, как никто другой. Не могу описать это ощущение словами, но оно офигенное.

Уже давно перевалило за одиннадцать, пора баиньки. Но мы с детьми «совы», потому нам сложно уснуть и встать с утра. Ранний подъём – беда, мы превращаемся в трех капризуль, а муж старается побыстрее слинять из дома. Сборы в школу, сад и на работу – это самое шумное и нервное время в нашей семье. Думаю, у всех так.

– Ну всё, моя звездочка, тебе пора спатки. Закрывай глазки, обними котёнка и подумай о чём-то о-о-очень хорошем. Пусть тебе приснится принц или фея. Что бы ты хотела?

– Я хоцу пони!

– Ну вот, закрой глазки и представь своего прекрасного пони! – целую малышку, крепко обнимаю её и потихоньку встаю с кровати.

– Люблю тебя, солнышко! Сладких снов!

– И я люблю тебя, мамацка, спокойной ноци!

Выхожу из комнаты дочки, аккуратно прикрываю за собой дверь.

Ну всё, Миша, тебе пиздец. Я освободилась и намерена вынести тебе мозг по поводу твоей игромании и психов.

Иду в зал набычившись. Я жутко злюсь! Не понимаю, как можно орать на детей из-за какой-то грёбаной игры. Это ж пиздец! Полный! Я, конечно, та ещё мать года и тоже могу накричать, но только когда мелкие сами «выпрашивают» – дерутся, вредничают. Чаще всего достаётся Жеке, который совершенно не хочет учиться и думать. Меня аж трясёт от этой его лени и расхлябанности. Мне с ним сложно, мы разные – я трудоголик, а он лентяй. Как нам найти общий язык, не понимаю… И то, когда бешусь, просто перехожу на строгий, чуть повышенный тон. Чтобы я заорала, очень постараться надо.

– Миша! Сколько раз мы обсуждали эту тему?! Я ненавижу, когда ты орёшь на детей из-за своей дебильной игры! – сверлю мужа взглядом.

– Ну что они под руку лезут?! Не могу же я всё бросить!..

– Не играй! Я тоже не могу со всеми делами справляться в одиночку! Почему ты всё свалил на меня?! Я же не в носу ковыряюсь. Я с собакой гуляла и не могу разорваться на тысячу частей, чтобы всё успевать! Сколько времени ты с детьми проводишь? Да ни о чем!

– О-о-о-о, ну началось! Ты святая, а я говно!

– Да не говно! Но я из кожи вон лезу, чтобы быть хорошей женой и мамой. Всё делаю ради вас, потому что люблю, хочу окружить заботой и комфортом, но только надо это ценить, а не срать на это всё.

Чувствую, вот-вот разревусь. Меня охватывает такая обида, что горло сжимается и начинает болеть. Понимаю, что лучше вообще не говорить дальше…

– Я всё понял, буду стараться держать себя в руках.

Отвечает, а сам даже не смотрит на меня. Таращится в телек, на столе хер знает какой по счету коктейль. Всё это бессмысленно. Иногда мы кажемся идеальной семьёй, но ключевое слово здесь «кажемся»… В жизни ведь вообще нет ничего идеального. У нас до хера проблем, и мы никогда о них не говорим. Сколько бы я ни пыталась, всё бесполезно. В итоге приходится смириться с этим пиздецом и просто жить дальше.

– Я мыться, – хмуро бросаю я и иду в ванную. Естественно, громко хлопаю дверью.

Ну не могу я по-другому! Бесит, сука! Встаю под горячие струи и потихоньку успокаиваюсь. Расслабляюсь. Вот что ему мешает сейчас зайти ко мне в душ, приласкать меня и сказать, что он реально был неправ и больше так не будет? Нет же, будет гордо сидеть в зале, попивая спиртное, а когда придёт спать, отвернётся к стене, даже не поцеловав. Ну что за человек? Почему я всё это терплю столько лет? Надоело…