Текст книги "Против зерна. Глубинная история древнейших государств. Джеймс Скотт. Саммари"

Против зерна. Глубинная история древнейших государств. Джеймс Скотт. Саммари

Оригинальное название:

Against the Grain: A Deep History of the Earliest States

Автор:

James C. Scott

www.smartreading.ru

Простые схемы для сложной истории

Великая Китайская стена, пирамиды, зиккураты[1]1
  Зиккураты – многослойные культовые сооружения в Древней Месопотамии и Эламе, типичные для шумерской, ассирийской, вавилонской и эламской архитектуры.


[Закрыть], величественные храмы, руины древних городов – картинками этих объектов заполнены школьные учебники. С ними ассоциируется древность, достижения цивилизации, возникшей в результате прямого перехода от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству, создавшей мощные системы орошения и построившей великие города, обеспечившей людям законный порядок, стабильную жизнь, безопасность и процветание.

История, которую мы знаем и изучаем, – это история прогресса: того, как дикий homo sapiens сделал ряд полезных открытий и сотворил свое главное достижение – государство. Государство стало синонимом слова «цивилизация».

Но что если реальная история сложнее? Что если эволюция человеческих обществ не происходила линейно «от дикости к цивилизации»? Что если цивилизация и государство не были однозначным благом? Что если у стен, пирамид, зиккуратов и других знакомых всем образов есть менее величественная и более мрачная сторона и она, сторона, показывает, как человечество и цивилизация на самом деле развивались в древности?

Чтобы ответить на эти вопросы, нужно начать со времен, когда человек только приступил к преобразованию мира по своему усмотрению, и закончить временами, когда государства полностью подчинили себе планету.

Великое приручение: огонь, растения, животные и… человек

Огонь. Homo sapiens как отдельный вид людей появился около 200 000 лет назад. Однако вид homo начал преобразовывать окружающую среду еще ран ьше. По крайней мере 400 000 лет назад homo erectus (человек прямоходящий), предок homo sapiens, уже мог пользоваться огнем. Огонь на протяжении сотен тысяч лет был главным инструментом человека – он изменял природу, добывал пищу, готовил ее, позволял создавать другие предметы.

Именно огонь, сознательно и неосознанно управляемый человеком, создал современный облик Земли. Люди, наблюдая за результатами природных пожаров, учились использовать пламя в своих целях. Оно очищало округу от старых растений, вместо которых появлялись быстрорастущие плодовые, ягоды, орехи и прочие полезные растения. Огнем отпугивали животных и загоняли их в пропасти и болота, чтобы там легко убить и добыть мясо. Пламя формировало нужную человеку флору и фауну, создавая благоприятную пищевую среду для концентрации более крупных человеческих сообществ.

Освоение огня и использование его для приготовления пищи напрямую повлияло на развитие организма человека и человеческого общества. Раскопки в Великой рифтовой долине в Африке говорят нам, что рацион человека включал 20 видов зверей и 16 видов птиц, 140 видов фруктов, семян, бобов, орехов и других растений. Такой длинный список был бы невозможен без тепловой обработки.

Благодаря умению готовить у человека в сравнении с другими приматами в три раза короче пищеварительный канал, что помогает быстрее усваивать пищу и иметь более маленькие зубы. Но самое главное – употребление приготовленной пищи помогло нашему мозгу стать в три раза больше, сделав нас умнее и хитрее. Наконец, готовка позволила создавать поселения в северных районах, где раньше без огня было бы невозможно выжить. Огонь стал первым явлением природы, которое одомашнил человек, и он же подтолкнул homo на путь к цивилизации.

Болота. Между 10 800 и 9600 годами до н. э. из-за таяния ледников в Северной Америке начался резкий период похолодания. С его окончанием вид homo sapiens стал активно расселяться по миру[2]2
  Читайте саммари книги Дэвида Грэбера, Дэвида Венгроу «Рассвет всего. Новая история человечества».


[Закрыть]. В VIII–VII тысячелетиях до н. э. обитатели постоянных стойбищ в Сирии, Иране, Турции и Леванте уже не только были охотниками-собирателями, но и освоили выращивание зерновых и бобов, приручили диких коз, овец, свиней, кур. Началась аграрная революция – рождение цивилизации и появление первых городских поселений. Однако, чтобы возникли первые государства, потребовалось еще 4000 лет. Таким образом, мы не можем однозначно утверждать, что освоение земледелия и скотоводства, оседлость, создание постоянных поселений привели к появлению государств, – слишком много времени прошло между двумя этими вехами в развитии человечества.

Родиной первых государств была Месопотамия, долина междуречья Тигра и Евфрата в современном Ираке. Первые протогородские поселения здесь возникли примерно в 6500-х годах до н. э. в районе болот Персидского залива, на плодородных аллювиальных почвах. Такие почвы периодически подвергаются затоплению реками и, как губки, впитывают воду, а потом, в засуху, отдают влагу.

Жители болот селились на «спинах черепах» – небольших холмах, вокруг которых достаточно было просто разбросать семена по земле, – реки, разливаясь, сами подготавливали почвы для отличного урожая. Людям хватало дичи и рыбы, а домашним животным – травы; заросли тростника и осоки обеспечивали материалы для построек. Конечно, такое изобилие способствовало оседлости. При этом наличие водных путей давало мобильность: люди легко передвигались на лодках, перевозя товары для продажи в другие поселения.

Цивилизация на болотах возникла не только в Месопотамии. Первые цивилизации в современном Египте, Израиле и Палестине, Китае, Индии и Пакистане, Вьетнаме, Мексике, Перу появились как раз на аллювиальных болотах. Жители болот были экономически равны: каждый имел доступ к ресурсам богатой округи. Не существовало никакой силы или элиты, способной лишить кого-либо доступа к этому разнообразию и установить монопольный контроль. Древние люди были и охотниками, и скотоводами, и собирателями, и земледельцами – они брали от природы все. Ранние общества были эгалитарными, и они продолжали оставаться такими еще 4000 лет – целых 160 поколений! – до появления первых государств.

Растения. Аграрное хозяйство не было таким уж очевидным выбором для жителей болот, как принято считать. Их жизнь была достаточно мобильной, пища – разнообразной, а земледелие, особенно трудозатратное злаковое, ограничивало и мобильность, и продуктовый выбор. Тем не менее человек активно занимался им. Почему? Джеймс Скотт видит причину в свойственном первобытным людям стремлении разнообразить и увеличить количество источников пищи. Чем больше вариантов добыть еду имели древние люди, тем меньше становилась их зависимость от какого-то одного источника.

Со временем древние люди не только научились бросать семена в плодородную землю, но и начали выжигать нежелательные растения, чтобы освободить место под свои поля. Также они пропалывали, поливали, удобряли и пересаживали предпочтительные растения, переселяли насекомых-защитников, отпугивали вредителей. Так человек, выбирая самые устойчивые и выносливые виды, одомашнивал растения. В результате дикорастущие злаки, пройдя через столетия циклов посева и сбора урожая, стали настолько зависимы от человеческой заботы, что потеряли способность к самостоятельному выживанию.

Животные. Овцы и козы – первые, которых люди научились отлавливать, запирать и разводить в неволе, получая не только мясо, но также молоко и шерсть. Эти животные оказались предадаптированы к одомашниванию в силу своих особенностей вроде стадного поведения, социальной иерархии, способности к размножению в неволе и в целом высокой адаптивности, которые помогли человеку приучить их к домашней жизни.

Человек сгонял скот сначала в пещеры, а затем на огороженные поля. Высокая скученность неизбежно влияла на поведение и даже физиологию животных. Так, начал стираться половой диморфизм, мужские и женские особи все меньше отличались друг от друга. В отсутствие угрозы со стороны хищников и конкуренции с другими самцами бараны со временем лишились рогов. Половое созревание становилось все более ранним, а поведенческие черты, характерные для молодых особей, сохранялись и в зрелом возрасте. Размеры мозга уменьшились: за 10 000 лет домашняя овца потеряла 24 % мозга, свинья – треть мозга. Сильнее всего уменьшилась лимбическая система, которая отвечает за реакции «нападай или беги». Проще говоря, человек приучал своих подопечных быть покладистыми, активно размножаться и давать большое потомство.

Если скот человек одомашнивал сознательно, то с другими животными это произошло без намеренных усилий. И хотя нам сложно назвать воробьев, крыс, мышей, голубей и прочих комменсалов, то есть собирателей объедков и мусора, оставленных человеком, домашними животными, именно действия человека привязали их к людским жилищам. И даже более приятные нам свиньи, кошки и собаки сначала прибились к homo sapiens как комменсалы, а уже потом были приручены. Как и окультуренные растения, животные со временем начали так сильно отличаться от своих диких сородичей и стали настолько зависимыми от людей, что больше не могли без них обходиться.

Человек. В результате аграрной революции возникла домашняя усадьба – жилище человека, окруженное полями, хранилищами, стойлами. При этом среда, созданная человеком, изменяла его самого.

Скелеты охотника-собирателя и зернового земледельца имеют визуально заметную разницу. Из-за постоянной работы и раскачивания взад-вперед при помоле зерна у последнего подогнуты пальцы ног, изменены колени. Со времен плейстоцена – завершившегося 12 000 лет назад геологического периода – оседлый человек стал ниже ростом, его лицо и челюсть укоротились.

Влияние оседлости и аграрного хозяйства на психологию человека более дискуссионно. Древние ежедневно обрабатывали и поливали свои посевы, кормили, поили и защищали домашних животных. В той же степени, в какой растения и животные были одомашнены человеком, сами люди оказались одомашнены сельским хозяйством. Выживание земледельцев стало все больше зависеть от окультуренных растений и животных. Эта зависимость была продиктована меняющимися условиями: людей становилось все больше, а крупной дичи – меньше, земля истощалась, и извлекать ресурсы из нее было все тяжелее.

Общества охотников-собирателей, существовавшие параллельно с земледельческими, оставались гораздо более мобильными и не нуждались в сложной организации труда и социальной иерархии. Они могли свободно перемещаться вслед за сменой погоды, мигрирующими животными и находить максимально изобильные на данный момент территории, оставляя другие земли и давая им отдых.

Обработка же земли и выращивание зерновых навсегда подчиняли земледельцев годовому ритму конкретной территории. Оседлое сельское хозяйство четко и предсказуемо определяло расписание жизни: расчистить, засеять поле, затем прополоть его и оросить, проследить за созреванием урожая, собрать его и, наконец, день за днем готовить урожай к потреблению. Повторять до бесконечности. Земледелие начало определять вид и планировку поселений, строение и внутреннее убранство домов, социальную иерархию, ритуальную жизнь, язык. Проще говоря, оно одомашнило человека, сделало его менее подвижным и более послушным – то есть готовым к той жизни, которую может предложить ему государство.

Чума и голод: хрупкий фундамент государства

Болезни. В 10 000 году до н. э. численность населения планеты составляла примерно 4 млн человек. 5000 лет спустя цифра выросла всего лишь до 5 млн. Еще 5000 лет спустя, к началу новой эры, население выросло в 20 раз – до 100 млн. Причина изначально медленного роста численности людей – болезни. А основная причина болезней – оседлость и одомашнивание.

Древняя болотистая Месопотамия – рассадник инфекций, болезнетворных бактерий и паразитов. Оседлость создавала скученность людей, животных и растений. При этом у человека, животных и растений имелись свои характерные патогены, которые различались в зависимости от вида. В условиях домашней усадьбы начал буйствовать биологический обмен, создавший новые патогены. Наравне с людьми, домашними животными и земледельческими культурами эволюционировали и болезни. Холера, оспа, корь, грипп, свинка, малярия, гепатит, полиомиелит, коклюш, менингит, чума – еще один результат перехода к оседлому аграрному хозяйству. Из 1400 известных нам сейчас патогенов человека 800–900 были приобретены от других видов.

Люди, пережившие эпидемии и давшие потомство, оставили инфекционное наследство. Многие патогены жителей Старого Света стали эндемическими, то есть заболевания, ими вызванные, протекали менее опасно, без серьезных последствий для здоровья. Человек выработал естественный иммунитет, но патогены продолжали жить в его организме. Эндемические патогены, сформированные в древности в Евразии и Африке и пережившие Средневековье, позже выкосили коренное население Америки – индейцы не сталкивались с болезнями жителей Старого Света. Корь и оспа убивали куда эффективнее пушек и ружей колонистов.

Недоедание. Санитарно-эпидемиологическая обстановка, порождавшая убийственные болезни, усугублялась недоеданием жителей домашних усадеб. Оседлые питались существенно хуже кочевниковсобирателей, испытывая острый дефицит полезных веществ. Около половины детей умирали во младенчестве из-за малопитательного рациона их родителей. Разница в питании между жителями постоянных поселений и собирателями-охотниками видна на уровне строения тела: вторые на 4–6 см выше первых. То есть «дикие» кочевники питались лучше и были здоровее жителей очагов «цивилизации». В то время как аграрии ограничивали себя, охотники и собиратели брали от природы все.

В рационе собирателей-охотников присутствовало много рыбы, дичи и растительных масел – они не испытывали недостатка железа и жирных кислот. Но в пшенице, ячмене и просе не было такого же количества полезных веществ. К тому же мясо домашних животных в сравнении с мясом диких содержало меньше витаминов и белка. Недоедание наградило homo sapiens рахитом, авитаминозом и пеллагрой, а женщин – из-за большой потери крови при менструациях – еще и железодефицитной анемией.

Государство. Аграрное хозяйство заложило основу для появления государства. Но этот фундамент был очень хрупок: вместо огромного разнообразия растений и дичи он держался лишь на нескольких видах злаков и домашних животных. Люди недоедали и болели. Как из этого вообще сложились государства?

Главная причина – собственно оседлость. Оседлые земледельцы, подобно своим животным, довольно успешно максимизировали воспроизводство в трудных условиях. Высокую младенческую смертность компенсировали раннее половое созревание, удлинение репродуктивной жизни женщины из-за зерновой диеты и короткие интервалы между беременностями. Выжившие дети довольно скоро пополняли ряды трудящихся. Собиратели же подходили к вопросу деторождения осторожно: растить потомство в кочевых условиях обременительно, поэтому разница между детьми у одной матери была намного больше – около четырех лет. Кроме того, сочетание постной белковой еды с постоянными физическими нагрузками замедляло половое созревание и ускоряло менопаузу.

Хотя оседлых земледельцев становилось все больше, даже к 5000 году до н. э. жители домашних усадеб контролировали лишь малую часть суши – аллювиальные болота в районах великих рек. На всех остальных территориях жили охотники-собиратели – те, кого жители зарождающихся государств скоро станут называть варварами.

Рождение государства: предсказуемость и стены

В IV–III тысячелетиях до н. э. на территории Месопотамии появляются города-государства Урук, Ур, Киш, Ниппур, Лагаш и другие – это первые государства человечества. Именно с них начинаются все учебники по мировой истории. И именно они показали миру общий путь становления, развития и упадка всех древних государств.

География. Создание ранних государств было бы невозможно без аллювиальных почв. Предсказуемые разливы Тигра и Евфрата в Междуречье, Нила в Египте, Желтой реки в Китае позволили прокормить множество ртов, собравшихся в одном месте. Оседлое земледелие давало излишки, перераспределение которых создавало социальные иерархии и обеспечивало пищей тех, кто не занимался ее непосредственным производством: армию, жрецов и аристократию.

Государство могло возникнуть только на равнине, пригодной для аграрного хозяйства, – в горах, лесах, степях и пустынях не хватило бы ресурсов для такой высокой концентрации людей.

Но даже равнинные места с аллювиальными почвами далеко не всегда подходили для государственного строительства. Дельта Нила, район современной Александрии, несмотря на множество проживавших там людей и плодородие почв, активно сопротивлялась древнеегипетскому государству. В Южной Месопотамии, в дельтах Тигра и Евфрата, несмотря на наличие аллювиальных почв и высокой плотности населения, государства также не возникло. Древние царства появлялись в верховьях рек – там, где спокойное течение вод обеспечивало более предсказуемое сельское хозяйство, чем в дельтах. В дельтах же жили охотники-собиратели, следуя ритмам природы. Как и люди, населявшие горы и пустыни, жители дельт были «варварами» и «дикарями» – непригодным материалом для формирования государств.

Зерно. На нем были построены первые государства: оно было пищей, им платили налоги, на основе земледельческих циклов формировался календарь. Почему именно зерновые культуры стали так важны? Ответ – предсказуемость. Урожай злаковых легко увидеть и посчитать, а затем поделить, транспортировать и хранить. Злаки созревают у всех на виду, а значит, это простой объект для налогообложения – зерно трудно спрятать, в отличие от растущей в земле картошки или гороха, который дает урожай несколько раз за сезон. Зная размеры поля и имея результаты аграрной деятельности прямо перед глазами, чиновникам от государства не составляло труда рассчитывать подати.

Типичные занятия кочевника же совсем не подходили для государственной и налоговой систем. Жизнь охотников-собирателей требовала рассеяния по обширной территории, а государственный аппарат насилия и принуждения не мог существовать при низкой плотности населения. Добыча охотников непостоянна – установить для нее четкие нормы было невозможно. Подсечно-огневое земледелие с переходом с одной территории на другую также непредсказуемо: кочевники высаживали десятки разных культур, а не одни только зерновые. Скотоводство, которое помогло создать цивилизацию в неолите, для государства было не особенно интересно: стада легко перегонять с места на место, скрываясь от глаз чиновников. Хозяйственная деятельность варваров не могла породить государства.

Таким образом, зерновые стали монокультурой, а зерно – универсальной товарно-денежной и измерительной единицей, скелетом государственного аппарата и его основой. Если зерно выращивалось и поступало на склады – государство существовало. Если этот цикл нарушался – быть беде.

Стены и границы. Большинство городов на аллювиальных равнинах Месопотамии к середине III тысячелетия до н. э. обзавелись стенами. Стена стала символом перехода к полной оседлости, очерчивания границ между «цивилизацией» и «дикостью». Стены значительно упрощали защиту зернохранилищ и других ценных ресурсов, которые могли бы привлечь грабителей.

Однако стены защищали государство и от внутренних угроз. Великую Китайскую стену в III веке до н. э. начали строить не только для отражения нападений варваров, но и чтобы удержать крестьян-налогоплательщиков внутри государства. Схожую постройку, так называемые антиаморейные[3]3
  Амореи (амориты) – древний семитский народ кочевников, живший в III–II тысячелетиях до н. э. в аравийских степях и полупустынях на территории современной Сирии. В XXI–XVII веках до н. э. амореи распространили свое господство на всю Южную Месопотамию.


[Закрыть] стены, возвели в Месопотамии между Тигром и Евфратом почти двумя тысячелетиями ранее. И назначением ее тоже было удержание крестьян в государственной зоне и заодно защита от набегов кочевников.

Письменность. Когда в IV–III тысячелетиях до н. э. в Месопотамии началось государственное строительство, возникла и письменность. Чиновникам, управлявшим множеством подданных, нужны были способы фиксации информации более надежные, чем память. Появилась потребность в создании систем, с помощью которых было бы проще вести административный и коммерческий учет. Письменность в Месопотамии была клинописной – на глиняных табличках выбивали символы. Самые древние таблички датируются 3300–3100 годами до н. э., они были найдены в городе Уруке. Содержание их прозаическое: списки рабочих, подсчет зерна и налогов.

Письменность родилась из нужды к бухгалтерскому учету. Она не предназначалась для передачи устной речи. Литература, мифология, гимны, исторические хроники, религиозные писания – все эти тексты в записи появились на полтысячелетия позже бюрократических выписок. Знаменитый «Эпос о Гильгамеше», датируемый периодом Третьей династии Ура, то есть примерно 2100 годом до н. э., появился на тысячу лет позже, чем первые административные документы. Письменность позволила чиновникам зафиксировать законы, трудовые стандарты и хозяйственные классификации. Она была нужна для учета, следовательно, и для государственного принуждения. Однако кое-какие плюсы подданные от нее имели: отъем результатов труда в пользу государства все же следовал неким правилам и происходил относительно предсказуемо.

Показательно, что в древности с распадом государства либо использование письменности резко сокращалось, либо она забывалась вовсе. В греческие «темные века» – 1200–800-е годы до н. э. – было совершенно забыто линейное письмо Б[4]4
  Линейное письмо Б – позднейшая форма критского письма эпохи микенской культуры (XV–XII века до н. э.).


[Закрыть]. А 1500 лет спустя похожее случилось с латынью – с развалом Римской империи латинский язык и письмо сохранились только в богослужениях и книгах христианской церкви.