Текст книги "Любовь стоит жизни"

***

– Кирюх, привет.

– Вика? – удивился Кирилл, услышав в трубке взволнованный голос подруги.

– Да. Это я.

– У тебя что-нибудь случилось?

– Многое. И мне нужно с тобой поговорить.

– Хорошо. Давай поговорим.

– Нет, как это не банально будет звучать, но это не телефонный разговор. Мне нужно с тобой увидеться.

– Хорошо. Давай завтра после школы, – предложил Кирилл.

– Нет. Ты не понял меня. Мне нужно с тобой встретиться сегодня вечером.

– А ты уверенна, что это не может подождать до завтра?

– А у тебя на сегодня какие-то планы?

– Вообще-то да.

– А если не секрет, то какие?

– Понимаешь, сегодня кубок УЕФА, и я хотел пойти с Максом в спорт-бар.

– И кто играет?

– ЦСКА против Пармы.

– А во сколько? – спросила Вика, посмотрев на часы.

– Я уже собирался выходить, когда ты позвонила. Так что если это может подождать до завтра, то давай поговорим завтра.

– Хорошо, тогда до завтра.

Вика нашла в записной книжке, сотового телефона номер Сергея и позвонила ему.

– Алле, – через несколько минут раздался голос Сергея в телефоне.

– Сереж, ты собираешься смотреть сегодня футбол?

– Вик, ты?

– Да, я. Так ты собираешься смотреть сегодня футбол?

– Вообще-то да. А что ты хочешь посмотреть его вместе со мной?

– Нет. Мне нужно с тобой поговорить.

– Хорошо. Я к тебе скоро приду. Ты в гараже?

– Да.

– Через полчасика жди меня.

– Да, чуть не забыла, принеси мне что-нибудь поесть, а то у меня с утра и крошки во рту не было. И я жутко хочу есть.

– А как же Кристина? Где она? С ней что-нибудь случилось? – заволновался Сергей.

– Приходи, поговорим.

– Хорошо. Жди. Я скоро.

Вика положила сотовый телефон в куртку, и, поправив ее, пошла к берегу водохранилища. Подойдя к воде, Вика присела около нее на корточки и стала смотреть на воду и на отражающиеся в ней заходящее солнце.

Целый день Вика не могла сегодня успокоиться. Выйдя от Кристины, она пошла бродить по парку, отрешенно пиная валяющуюся под ногами листву. Она прошла его вдоль и поперек, наверное, около десятка раз, смотря на идущих по нему людей, пытаясь найти выход из сложившегося положения. Что ей делать дальше? И когда уже стало вечереть, Вика ушла из парка и пошла к гаражу. Ее ужасно стал мучить голод, который не давал ей нормально размышлять. Кто сказал, что гений должен быть голодным? Наверное, очень глупый и жадный человек, который не хотел поделиться едой с другим, более умным человеком, чем он сам. Вот и придумал эту ересь. Да, возможно, гений должен быть бедным. С этим Вика не хотела спорить, но вот голодным, вряд ли.

Через полчаса Вика увидела как Сергей, не замечая ее, подошел к гаражу и постучал по его двери. Она встала и медленно пошла к гаражу.

– Привет Сереж, – Вика практически бесшумно подошла к нему и положила руку на его плечо, от чего Сергей дернулся и чуть не выронил пакет, который держал в правой руке, потом резко повернулся к Вике.

– Вика? – удивился он. – А я думал, что ты в гараже.

– Как видишь, ты ошибся. Я не хочу находиться сейчас в замкнутом пространстве одна, стены давят на меня, словно тиски.

– Что случилось? – встревожено спросил Сергей.

– Входи, поговорим, – Вика достала из кармана куртки ключ, открыла гараж и зашла в него.

– Так что случилось? – спросил у нее Сергей, прикрывая за собой дверь.

– Ты поесть принес? – с вожделением смотря на пакет, спросила Вика.

– Да, – Сергей подошел к столу и стал выгружать из него еду: термос, несколько пакетиков китайской лапши, буханку хлеба, и в маленькой тарелочки несколько кусочков мяса.

– Спасибо, – улыбнулась ему Вика, села за стол и открыла термос. – О, рисовый супчик, – она налила его в стоящую на столе тарелку и, отрезав хлеб, стала быстро поглощать еду. А Сергей сел на стул рядом с Викой и внимательно наблюдал за ней. – Вкусно, – облизав ложку, сказала Вика, отставляя от себя уже опустевшую тарелку.

– Мама делала. Так о чем ты хотела поговорить? Что случилось с Кристиной?

– Произошло то, что и должно было произойти рано или поздно.

– И что же это? – не понял Сергей.

– Мы сегодня были не осторожны с ней. Ее мама пришла с работы намного раньше обычного времени и застала нас.

– Когда вы, – хотел уточнить Сергей, но Вика оборвала его.

– Да. Ты правильно подумал, мы именно этим и занимались.

– Нормально, – Сергей, заложив руки за голову, откинулся на стуле. – И как ее мама отнеслась ко всему этому?

– А ты как думаешь? Конечно, отрицательно.

– И что вы собираетесь делать дальше?

– Если бы я только это знала, – Вика пожала плечами. – Я думала об этом целый день, но так и не нашла ни одного приемлемого решения.

– И ты хочешь, чтоб я тебе подсказал, что вам делать дальше? – уточнил у Вики Сергей.

– Да.

– Но как я это могу сделать? Хорошо, давай немного поразмышляем. Что точно произошло, когда Галина Васильевна застала вас?

Вика подробно рассказала Сергею все, стараясь не упустить не одной мелочи.

– А я то думал, – усмехнулся Сергей, когда Вика закончила свой рассказ. – Это все даже намного проще, чем можно было ожидать.

– Да? – удивленно посмотрела на него Вика. – И что же здесь простого?

– Да все. Ты же будущий математик, Вика, а значит и логическое мышление у тебя должно быть отлично развито. А ты не можешь решить такую элементарную задачку.

– Извини, не могу, – подернула Вика плечами.

– Но для того и нужны друзья, чтоб вовремя прийти на помощь, когда твой мозг застилают чувства, и ты ничего не можешь соображать сама.

– Не томи, если ты что-то придумал, то расскажи мне об этом сейчас же, – Вика от нетерпения, стала отбивать пальцами ритм на столе.

– Так вот. Это уравнение решается таким образом…

И Сергей рассказал Вике то, что придумал.

– А ты уверен, что все получиться? – Вика не могла поверить, что на проверку все оказалось действительно так просто.

– Конечно. Галина Васильевна получит то, что хочет, а, следовательно, успокоиться и все будет у вас хорошо.

– Я надеюсь, – Вика поставила греться воду в кастрюле. – Ты чай будешь?

– Да. Можно мне переночевать здесь, а то домой идти как-то не охота?

– Только здесь один диван и тебе придется спать на полу.

– На полу, так на полу, – легко согласился Сергей. – Мне не привыкать, ведь мы постоянно с классом ходили в туристические походы и спали на земле.

– Спасибо.

– За что? – Сергей удивленно посмотрел на Вику.

– Я как раз тебя хотела попросить не оставлять меня одну этой ночью.

– Значит, я уже научился отгадывать твои мысли, – улыбнулся Сергей.

В эту ночь они долго не ложились спать. Попив чай, они пошли бродить по берегу, и, смотря на звездное небо, они болтали о всякой чепухе: о звездах, о кино, о музыке. Разговаривать о том, что они придумали, желания ни у кого из них не было.

***

Вика не захотела идти сегодня в школу. Не хотела видеть учителей, друзей, не хотела, натянуто улыбаться им и болтать с ними о всякой ерунде, от которой ее уже тошнило.

Сергей ушел около десяти утра, поехав к третей паре в институт, оставив ее одну. И как только за ним закрылась дверь, у Вики стало тяжело на душе. В ее голову полезли мысли, что все то, что они задумали с Сергеем провалится, и вот тогда-то она не знала, что ей делать дальше. И что бы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей Вика стала готовить инструменты к вечернему концерту, который должен был состояться в их школе. Сначала Вика настраивала гитары, подтягивая на них струны. Потом стала готовить инструменты к последующей транспортировке их в школу, в которой кроме хороших колонок ничего не было. И инструменты, которые им как раз-то выделила школа, на каждый концерт они везли из гаража.

После того как Вика закончила с инструментами, она пообедала, и, взяв из шкафа книгу, уселась с ногами на диван и стала читать ее. И это ей помогло еще больше отвлечься от надоевших уже мыслей.

Где-то часов в пять в гараж пришел Дима.

– Как я погляжу, Вик, ты уже подготовила все к концерту? – Дима удивленно посмотрел на свою уже сложенную барабанную установку.

– Да, – Вика отложила книжку и встала с дивана.

– И когда же ты все успела. Неужели вчера?

– Нет. Сегодня.

– Ты что не ходила сегодня в школу? – удивленно посмотрел на нее Дима.

– В падлу как-то было.

– Ты смотри, больше так не делай.

– Почему? – Вика удивленно посмотрела на Диму.

– Ты еще спрашиваешь? Мы же гордость школы. Мы должны подавать всем пример. А что это отличный пример? – усмехнулся Дима. – Не ходить в школу и учиться, перебиваясь с двойки на тройки. Смотрите и делайте так как мы. Так нашу группу скоро разгонят ко всем чертям. Одна Крися молодец, отдувается за всех за нас. Ее даже на городскую олимпиаду по математике посылают.

– Ты кстати видел ее сегодня?

– Да, но только мельком. Я встретил ее на одной из перемен, она стояла у окна и смотрела куда-то вдаль на улицу, словно пытаясь увидеть там что-то или кого-то. Я даже уже догадываюсь кого.

– И как она тебе показалась?

– Она очень расстроена и подавленна чем-то. Я подошел к ней поздоровался, но она в ответ только молча кивнула головой, даже не оборачиваясь ко мне. Ты не знаешь случайно, что происходит с твоей девушкой?

– Знаю.

– И что же?

– Я не скажу тебе, – Вика отрицательно кивнула головой.

– Опять двадцать пять. Опять свои секреты, – недовольно проговорил Дима, садясь на диван. – Ты же знаешь между нами не должно быть никаких секретов. Или ты уже не согласна с этим?

– Не знаю. Если честно, – Вика села за стол и взяв с него нож, начала вертеть его в руках. – Я уже ничего не знаю. Я так запуталась, что уже ничего не знаю.

Дима сел за стол и взял Викину руку в свою, забрав предварительно из нее нож, и положив его на стол.

– Что происходит? Ответь мне, возможно, я смогу помочь тебе.

– Спасибо, Дим. Не надо. У каждого человека есть такие моменты в жизни, когда ему никто не может помочь. И что-то они стали у меня появляться в последнее время все чаще и чаще, – горько усмехнулась Вика.

– Выговорись, расскажи мне все. Тебе станет легче.

– Нет, – Вика встряхнула головой и, встав из-за стола, подошла к шкафу. – Говоришь, мы должны быть белыми и пушистыми и подавать всем пример. Что ж мы будем такими, мы подадим им пример, но только боюсь, им станет от этого тошно.

– Что ты задумала? – настороженно посмотрел на нее Дима, из-за открытой двери шкафа он не видел, что делает Вика около шкафа.

– Как что? Подать пример. Я хочу сегодня разнести к чертям всю школу. Я хочу показать белых пушистых зверьков, вынутых мясом наружу.

– И ты уверена, что это нам сойдет с рук?

– Сойдет, – усмехнулась Вика. – Конечно же, нет. Я думаю, после сегодняшнего концерта нашу группу попытаются прикрыть. И они будут правы, если сделают это.

– И ты считаешь, что мы все должны поставить на кон нашу дальнейшую жизнь из-за того, что мы даже не знаем?

– Нашу жизнь? – Вика со спортивной сумкой в руках, подошла к столу и, повесив ее на спинку стула, села на этот же стул. – А какой жизни ты говоришь? Тебя устраивает та жизнь, которой ты живешь?

– Вполне.

– Тебя устраивает быть заурядным троечником, в будущем которого ждет только завод, так как богатого папочки, который бы тебя устроил бы в престижный институт, а после и на высоко оплачиваемую интересную работу, у тебя просто нет. И самые радостные моменты в твоей жизни будут тогда, когда ты будешь дрожащими от нетерпения руками получать в кассе мизерную зарплату, которой тебе явно не будет хватать на нормальную жизнь, и при этом на тебя кассирша будет смотреть с омерзением как на нечто противное и липкое, никому и нечему не нужное существо, которому она делает одолжение, отдавая ему его честно заработанные деньги. И ты будешь постоянно сводить концы с концами пытаясь дотянуть до следующей зарплаты, которую тебе будут, ко всему прочему, сильно задерживать. И единственным отдыхом для тебя будет пиво, которым ты будешь упиваться вечерами после работы, пытаясь заглушить пустоту неинтересной и скучной жизни. Ты это боишься потерять?

– Но… – попытался возразить Дима.

– Тогда оставайся здесь, забейся в этом гараже и дрожи здесь как маленький маменькин сыночек, который боится сделать шаг, который может многим не понравиться.

– Но, Вик…

– А если ты настоящий и целый человек, не оглядывающейся постоянно на окружающих людей, спрашивая у них после каждого сделанного шага: а все ли правильно я сделал? То ты пойдешь со мной. Ты поставишь на кон, ту пустышку, которая нас всех ожидает. И если нам повезет, а нам должно повезти. Мы сорвем банк. И станем изгоями, которых вознесет толпа на руках на небеса.

– Твои слова, конечно, красивы, но если в них смысл? Я не думаю. Да я троечник, но у меня есть музыка, которую ты хочешь сейчас у меня отнять. А что я получу взамен? Ничего. И ты думаешь, меня это устроит?

– Я тебя ни к чему не обязываю. Если хочешь, забудь все то, что я тебе только что сказала. Скажи, что ты заболел, и этот концерт отменят. Скажи и ничего этого не будет. Но только помни, что после школы мы вряд ли будем и дальше заниматься музыкой. Мы либо поступим в институты, либо пойдем работать, либо пойдем в армию, у каждого из нас начнется личная жизнь и у нас просто не будет времени, чтоб продолжать репетировать. Да, возможно, мы будем иногда собираться вместе, чтоб поиграть, но только так, для себя и то очень редко. Так что скажешь? – спросила Вика. – Ты со мной?

– А ты как думаешь? Куда я от тебя, Викусь, денусь. Если ты решила угробить наши жизни, валяй, делай это. Ты же знаешь меня, я тебе в этом помогу, как смогу, – ответил Дима.

Около семи в гараж быстро вошли Макс с Кириллом и, подойдя к инструментам, взяли несколько из них в руки и вышли из гаража.

– Кирилл, – обратилась к Кириллу Вика.

Но он лишь быстро кинул на нее взгляд и, взяв зачехленный синтезатор, сказал Вике:

– Разговоры потом, мы опаздываем. Нас уже ждут, – Кирилл вышел из гаража.

Накинув на плечи куртку, Вика взяла в руку спортивную сумку и вышла из гаража, около которого стояла газель, в которую ребята складывали инструменты. Сев на переднее сиденье рядом с водителем, их учителем физкультуры, она стала ждать, когда погрузка закончиться, и они поедут в школу.

***

– Дамы и господа, – раздался густой мужской голос в темном спортивном зале. – Группа Метож. – На импровизированной сцене стали мигать огни, быстро сменяя друг друга. Желтый, красный, зеленый. Из темноты вышел Дима и, сев за барабаны, взял в руки палочки и начал играть, над ним зажегся свет. После чего из темноты появились Макс и Миша и, взяв в руки гитары, подхватили мелодию, заданную Димой. Затем появился Кирилл, вслед за ним Кристина. Последней появилась Вика, одетая в белую блузку и черные джинсы, и, подойдя к микрофонной стойке, взяла микрофон в руки. Над сценой зажегся свет.

– Привет всем, – закричала Вика в микрофон. И услышала в ответ восторженные крики из зала. – Я рада нашей с вами новой встрече. Я вас всех очень рада видеть. Надеюсь, время, проведенное на нашем концерте, вы не забудете до нашей следующей встречи. Итак, мы начинаем. Первая нашей песней будет «Школьная осень».

Из зала раздались восторженные крики.

Музыка заиграла, Вика запела. Во время выступления она увидела в зале, стоящей чуть позади от беснующейся толпы свою маму, которая внимательно наблюдала за ней, а рядом с ней стояла Кристинина мама. Во время проигрыша одной из песен, Вика подошла к Кристине и шепнула ей на ухо:

– Твоя мама в зале, – на что в ответ та кивнула головой. – И моя тоже. Также здесь некоторые из учителей. Я думаю пора переходить к настоящему выступлению.

Кристина с мольбой посмотрела на Вику, мол, не надо не делай этого. Все будет только намного хуже. На что в ответ Вика только улыбнулась ей, не бойся, все будет в порядке.

Когда песня закончилась. Вика жестом попросила публику замолчать и когда в зале повисла полная тишина, она сказала в микрофон:

– На этом наш концерт закончен.

В зале начал подниматься не довольный ропот, требующий продолжения.

– Хорошо, – смотря на маму, ответила Вика. – Вы хотите услышать музыку?

– Да, – выдохнул зал.

– Вы хотите настоящую музыку?

– Да.

– Вы хотите действительно настоящую музыку?

– Да.

– Тогда, – Вика выставила вперед левую руку и щелкнула пальцами, – Раз, – она щелкнула еще раз пальцами, – Два. Три, – при третьем щелчке свет в зале погас.

Но буквально через минуту он зажегся снова. Света удивленно уставилась на дочь, которая уже была одета в черную разорванную майку, которая была ей немного великовата, на груди которой была надпись сделанная большими красными буквами: «Метож», и в потертые тускло-синие джинсы, порванные в нескольких местах.

– Вы знаете, что любовь это великое чувство, которое связывает двух людей. И никто не в праве мешать им любить друг друга. Следующую песню я хочу посвятить своему любимому человеку, – Вика посмотрела на Галину Васильевну на лице, которой появилась озабоченность.

В зале раздались восторженные крики.

– Это тебе, Кристи.

Света удивленно посмотрела на Галину Васильевну, которая слегка ей кивнула головой, после чего снова обернулась на дочь.

А в зале повисла тишина. Школьники не знали, как им реагировать после таких слов, а учителя с укоризной посмотрели на Свету и Галину Васильевну.

Вика в образовавшейся тишине подошла к Кристине и крепко поцеловала ее. Из-за чего в зале снова образовалась неоднозначная реакция. Парни восторженно засвистели, девушки стояли молча, недовольно наблюдая за разворачивающейся перед их глазами сценой, а большинство из учителей вышли из зала.

Отойдя от Кристины, Вика спела красивую медленную песню о любви. И когда эта песня закончилась, зазвучала уже жесткая музыка в стиле Gothic-Metal. При этом в текстах песен были призывы к нарушению школьного режима, о ненавистных уроках, об идиотских стереотипах уже давно загнившего общества и т. д.

Но вовремя одной из песен резко отключилась аппаратура и погас свет. Из-за чего в зале стал нарастать яростный ропот, грозивший перерасти в бунт.

– Кто посмел? – из спортивного зала выбежал взволнованный директор школы и к нему тут же подбежал учитель физкультуры.

– Это я сделал.

– Вы уволены, – резко кинул ему Георгий Константинович. – А сейчас немедленно опять включите свет.

– Но почему? – сокрушаясь, спросил учитель физкультуры. – Они же поднимают бунт.

– Нет, – резко ответил Константин Георгиевич. – Бунт поднимаете вы. Завтра все успокоиться, а сейчас вы делаете все, чтоб дети пошли все громить и сметать на своем пути. Так что бегом обратно дайте свет, иначе вас не возьмут работать больше ни в одну школу.

– Ну ладно, – учитель физкультуры быстрым шагом пошел к электрическому щитку.

– А завтра в мой кабинет принесите увольнительную по собственному желанию, – вдогонку ему крикнул Константин Георгиевич.

Через несколько минут концерт продолжился снова.

***

– Все ко мне в кабинет, – резко кинул Константин Георгиевич, подойдя после концерта к музыкантам, когда они собирали аппаратуру. На удивление всех, концерт прошел без эксцессов и завершился вполне мирно, хотя и продолжался намного дольше запланированного времени. И восторженные школьники тихо разошлись по домам.

– Ну, все влипли, – тихо проговорил Миша, отсоединяя провода от гитары.

– Не говори, – согласился с ним Макс.

Через пять минут все шестеро ребят стояли в кабинете директора, который сидя за столом, смотрел на них из-под бровей свирепым взглядом:

– Вы что хотели этим добиться? – грозно спросил Константин Георгиевич.

– То, что мы хотели, мы добились, – прямо смотря на директора, спокойно ответила ему Вика.

– Интересно чего же?

– Константин Георгиевич, вы же никогда не были глупым человеком, не ужели вы не понимаете этого сами.

Директор встал из-за стола и, поочередно подходя к каждому из музыкантов, окидывал их взглядом и отходил к следующему, остановился он на Кристине:

– Но с ними все понятно, но ты. Ты же у нас отличница и шла на золотую медаль. Чего ради ты устроила весь этот концерт?

Но Кристина опустила голову вниз, словно боясь посмотреть на директора.

– Так что же ты молчишь? Я хочу узнать, почему ты решила отказаться от медали из-за идиотской выходки?

– Я устала скрывать от всех свою любовь, – приподняв голову, ответила Кристина.

– Она ни в чем не виновата, – попыталась защитить ее Вика.

– А ты вообще помолчи, – резко кинул ей Константин Георгиевич. – Могла бы хотя бы переодеться, прежде чем идти в мой кабинет.

– А мне так нравиться, – Вика поправила майку.

– А мне нет, – директор повернулся в ее сторону. – Ладно, выйди на сцену ты только со своею любовью, я бы смерился с этим. Но остальные песни. К чему ты всех призывала? К переворотам в школе, к бунту против учителей и родителей. Ладно, пой ты эти песни в подворотнях с друзьями, я бы тебе слово бы не сказал. Но на школьном концерте, это уже слишком. И что ты в других школах также прославляешь нашу школу?

– Нет. Это было впервые, – ответила Вика.

– Хорошо хоть это. И что я теперь должен с вами делать? – Константин Георгиевич сел обратно за стол. – Ох, ребята нажили вы себе проблем полную жопу. Я бы вам посоветовал переводиться в другую школу, но это будет не выход. И самое главное вы теперь герои для учеников и изгои для учителей.

– И что же нам теперь делать? – робко спросил Миша.

– Об этом нужно было раньше думать и попытаться заткнуть рот вашей вокалистке. Ладно, ты сказала всему миру, что любишь Кристину, – Константин Георгиевич снова обратился к Вике. – Ну и остановись. Хватит. Этого потрясения итак на всех хватит с лихвой, ведь немногие из учителей смогут с этим смериться. У них, как они считают, нормальная мораль, в которую никак не может уложиться любовь двух девушек друг к другу. Правда, я так не считаю и мне по фигу кто с кем спит. Но это мне, а не им. Так что видишь, и этого бы с лихвой хватило бы.

– Так что нам делать дальше? – снова робко спросил Миша.

– А знаете что, – Константин Георгиевич нагнулся к ребятам и пристально минут пять разглядывал их. – Ты, Вик, не так уж и не права была в своих песнях. Но только понимаешь, эту правду нужно оставить при себе и не выставлять ее на показ, ведь она многим не нравится. И вам повезло, что вы являетесь гордостью нашей школы и известны уже далеко за ее пределами. И вы этим спасли себя от больших неприятностей, но наказать я вас все-таки должен. Итак, во-первых, вы должны забыть те песни, которые вы исполняли и не дай Бог, я еще хоть раз услышу их. А во-вторых, – он ненадолго задумался. – Так вот, во-вторых, вы будете оставаться в течение месяца после школы и убирать спортивный зал и мыть все кабинеты на первом этаже, их всего десять так, что я думаю, вы справитесь.

– А как же быть с учителями? – осторожно спросил у директора Кирилл.

– Если кто-нибудь из них не захочет прощать вас и будут держать на вас злобу, обращайтесь ко мне, и я сам поговорю с ними. Вам все понятно?

– Да.

– Тогда можете идти.

И когда за ребятами закрылась дверь Константин Георгиевич тихо прошептал.

– Какие же они дерзкие. Такие, видать, далеко пойдут по нашей безумной жизни, если не будут сильно зарываться.

Когда Вика вышла из кабинета к ней тут же подлетела ее мама, державшая в руках ее спортивную сумку.

– Доченька, что это все значит?

– Ты о чем?

– Где ты пропадаешь? Я так за тебя волнуюсь, ты хотя бы мне позвонила.

– Ты? За меня? А разве для тебя существует еще кто-нибудь, кроме твоего Женечки?

– Не говори так. Я тебя очень люблю. Ты моя единственная и неповторимая, – Света попыталась обнять дочку, но Вика отстранилась от нее.

– Не надо, мамочка. Я уже не та маленькая дурочка, которую ты когда-то знала. Я уже взрослая и могу уже видеть мир своими глазами.

– Ты о чем? – оторопело спросила Света.

– Интересно вот мне стало. Ты не забыла, сколько времени тебя самой не было дома, – Вика посмотрела в окно, за котором уже стемнело и были включены фонари.

– Но я же была с Женей. Он же был болен, и я нужна была ему.

– А ты вспомни, когда ты в последний раз интересовалась, что со мной происходит.

– Но ты сама в последнее время этого не хотела.

– Конечно, не хотела, а кто же захочет, чтоб с ним разговаривала его собственная мама как с чем-то не нужным, так мимоходом бросая стереотипные фразы. Привет. Как дела? Нормально. Ну, хорошо я тогда пошла. Еда в холодильнике. Вот и весь наш с тобой разговор, когда в твоей жизни появился Женя.

– Так ты ревнуешь меня к нему, и из-за этого ушла?

– Нет не из-за этого.

– Вик, – к ней подошли Макс с Кириллом. – Мы пойдем, нужно аппаратуру отвезти.

– Хорошо, идите, я сегодня домой.

– До завтра, – попрощались они с ней.

– Да до завтра.

– Так ты идешь домой? – радостно спросила у нее мама.

– Да. Только погоди, я сейчас, – Вика подошла к Кристине стоявшей около соседнего окна и разговаривавшей со своей мамой. – Кристин, ты нормально?

– Вика, уйди отсюда, – грозно сказала ей Галина Васильевна. – Не приближайся больше к моей дочери.

– Ну, мама, – Кристина с мольбой посмотрела на Галину Васильевну.

– Я сказала, нет, значит, нет, – строго ответила она. – И тот фокус, что выбросила она сегодня, еще ничего не значит.

– Прости Вик, ты видишь сама, – ответила ей Кристина и подмигнула ей так, чтоб не увидела мама.

– До свидания, Кристин. До свидания, Галина Васильевна.

– Иди лучше отсюда Вика, – ответила ей Галина Васильевна.

Вика снова отошла к маме и, забирая у нее свою сумку, спросила у нее:

– Ну что пошли домой?

– Пошли. Да кстати, что вам сказал Константин Георгиевич? Что теперь с вами будет? – озабоченно поинтересовалась Света, идя по коридору рядом с дочерью.

– Да, ничего страшного, все нормально. Он отличный мужик, – Вика достала из кармана сумки сотовый телефон и, набрав номер, через несколько мгновений услышала голос Сергея.

– Привет, Серег. Да все нормально. Все как ты и предполагал. Он действительно сделал все так, как ты и предсказывал. Да и она тоже. Так что все пока идет по нашему плану. Все пока.

Вика выключила телефон и положила его снова в сумку.