Текст книги "Любовь стоит жизни"

– Как ее можно простить после того, что она рассказала Татьяне Ивановне? – злобно спросила Вика. – Если бы не это, то, наверное, простила бы. Ведь один раз сойти с тропинки это одно, а когда несколько раз подряд, то это уже диагноз.

– А ты уверена, что это сделала она? – Кристина не хотела никого напрасно обвинять и если все же Вера рассказала Татьян Ивановне о том, что Вика не ночует дома это одно, а если нет…

– Больше некому.

– А если все же не она? – не унималась Кристина.

– Но тогда кто?

– Не знаю, – Кристина пожала плечами.

Вика откинулась на спинку лавочки.

– И все же я ее не понимаю, – задумчиво произнесла она.

– Почему?

– На что она рассчитывала? Ну, хорошо вчера она вспылила, это одно. Но сегодня… или хотя нет, она могла это сделать еще и вчера…

– Ты о чем?

– Да вот хочу понять, когда Вера могла растрепаться о том, что я вчера не ночевала дома. Если вчера, то это еще понятно. Хотя не совсем, я ведь могла после репетиции пойти и домой, то тогда она села бы в лужу.

– А как она узнала об этом сегодня, если она не общалась с Кириллом, то только Макс мог об этом ей рассказать.

– Нет, не мог. Я скорее поверю, что завтра пойдет метеоритный дождь, нежели в то, что он мог кому-нибудь растрепаться.

– Если только Леночке.

– Нет, об этом он не стал бы рассказывать даже ей.

– Но тогда получается…

– Я ничего не понимаю, что получается.

– Я тоже, – честно призналась Кристина.

– А зачем Вере, нужно, чтоб я ее простила?

– Я точно не знаю, но думаю, она хочет, чтобы ты ее померила с Кириллом.

– Тоже мне армию спасения нашли, – усмехнулась Вика.

– А ты им поможешь помериться? Ведь ты же знаешь, что Кирилл тоже любит Веру, – Кристина внимательно посмотрела на Вику.

– Не знаю. Он упрямый, хоть еще и молодой. Я вообще не понимаю, что они нашли друг в друге.

– Но если бы мы могли бы выбирать, кого любить было бы намного проще жить.

– А если бы тебе дали возможность сделать бы такой выбор, кого бы ты выбрала? – Вика с легким прищуром посмотрела на Кристину.

– Ну не знаю, не знаю, – улыбнулась та в ответ. – Может Макса, а может Кирихю или, например, Сергея.

– Ты это серьезно? – Вика сморщила лобик.

– Нет, конечно, – рассмеялась Кристина. – Как же я бы могла бы без тебя?

– Иди сюда, – Вика поставила на асфальт свою уже пустую бутылку пива, и, положив голову Кристины, себе на колени, стала перебирать ее волосы. – Дурашка ты моя, – она поцеловала ее в лобик.

– Не надо Вик, нас могут увидеть, – Кристина попыталась встать, но Вика не пустила ее.

– А кого ты здесь боишься, здесь же нет никого знакомого?

– А вдруг.

– Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино, – рассмеялась Вика. – Успокойся. Да и что тут такого. Мы же ничем не занимаемся, а просто сидим на лавочке. Знаешь, а я хочу тебя, – прошептала Вика на ухо Кристине.

– Пойдем после школы ко мне.

– А что у тебя дома никого нет?

– Папа поехал на дачу, а мама до вечера будет на работе.

– Тогда пошли, может, прямо сейчас, а то это так долго еще несколько часов.

– А как же физика?

– Да пошла она.

– Нет. На нее надо идти, – Кристина посмотрела на часы на левой руке. – Все пошли через две минуты уже звонок.

– Пошли, – нехотя согласилась Вика, вставая с лавочки.

После уроков физики, которые прошли так, как Вика и думала, она стояла возле школьной двери и ждала Кристину, которая пошла договариваться о предстоящей городской олимпиаде по математике с Лилией Николаевной, на которую ее послали представительницей от школы вместе с двумя их одноклассниками. Сначала на физике они писали опрос, во время которого Вика писала белиберду на листке, делая вид что усердно отвечает на написанные на доске вопросы. После чего когда во время перемены Людмила Сергеевна вышла из класса, Вика вместе Кристиной, подменили свои работы лежащие на учительском столе, на то, что они списали с учебника во время продолжения урока, после опроса.

К Вике подошла Вера и, взволновано, спросила у нее:

– Вик, но что ты подумала?

– О чем?

– Как о чем? Так ты простишь меня?

– Тебя? – Вика смерила Веру презрительным взглядом. – Ты думаешь, после того, что ты сделала тебя можно простить?

– Но понимаешь, вчера в гараже…

– Причем тут гараж, – гневно перебила ее Вика. – То, что произошло там еще куда ни шло, за это я бы тебя простила, но разве это все?

– А разве нет?

– Нет, – резко ответила Вика. – Но за то, что ты рассказала Татьяне Ивановне, я не могу тебя простить. Уж увольте меня это делать.

– Татьяне Ивановне? – Вера удивленно посмотрела на Вику. – Ты о чем? Что я ей рассказала?

– Так ты еще и прикидываться дурочкой будешь. Ну-ну. Правда, я не знаю, что ты хочешь этим добиться.

– Но я ей ничего не говорила про тебя?

– Не делай из меня дуру. Я что не поняла, что это ты рассказала ей о том, что я вчера не ночевала дома.

– Конечно не я.

– А тогда кто же? Ты хочешь сказать, что она об этом сама догадалась. Но я не столь наивна, чтобы верить в это. Так что извини, наш разговор закончен. И ты можешь смело проваливать ко всем чертям.

– Но, Вик.

– Я сказала, наш разговор закончен, а это значит только то, что я не хочу с тобой больше разговаривать, и больше ничего другого это не значит.

– Но я, правда, ничего ей не говорила, – Вера понура опустив голову, стала спускаться по ступенькам.

Из школы вышел Макс в обнимку с Леной и, увидев Вику, подошел к ней.

– Вик, – обратился он к ней. – С тобой все в порядке?

– Да все в порядке.

– Не обманывай меня, я же вижу, что ты чем-то расстроена.

– Да так, – отмахнулась от Макса Вика. – Просто меня вывела из себя Вера.

– Ты не обижаешься на меня? – тут же спросил у Вики Макс.

– За что? – озадаченно посмотрела на него Вика.

– За то, что я сказал твоей матери телефон Татьян Ивановны.

– Так это сделал ты? – Вика пораженно уставилась на Макса.

– Да. Твоя мама вчера позвонила ко мне домой, и спросила, не знаю ли я, где ты, но я ответил ей, что ты ушла с репетиции вместе с Кристиной. Тогда она спросила телефон Татьян Ивановны и я дал ей его.

– Все завтра пойдет метеоритный дождь, – тихо произнесла Вика.

– Ты это о чем? – удивленно посмотрел на нее Макс.

– Да так ни о чем, – отмахнулась от него Вика.

– Так ты рассердилась на меня из-за этого?

– Конечно, нет. Я же знаю, что ты хотел как лучше, – натянуто улыбнулась ему Вика.

– Ну, тогда мы пошли?

– До завтра.

– До завтра, – попрощался с ней Макс и вместе с Леной пошел со школьного двора.

Вика несколько минут простояла озадачено смотря ему в след. Потом быстро побежала и догнала Веру уже, тогда когда та выходила через ворота со школьного двора.

– Вер, – окликнула ее Вика.

– Да, – Вера обернулась к ней.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Ты еще меня хочешь в чем-то необоснованно обвинить?

– Нет. Я хочу сказать тебе, что я ошибалась на счет тебя. Я знаю, что ты ничего не рассказывала Татьян Ивановне.

– Но я же тебе это сразу говорила, – недовольно ответила ей Вера.

– Прости, что я тебе не поверила, но понимаешь…

– Конечно, понимаю, – улыбнулась Вера. – Теперь ты просишь у меня прощения, как все странно получается.

– Действительно, странно, – согласилась с ней Вика.

– Ну что давай, забудем все обиды.

– Ладно, давай но только при одном условии.

– И при каком же?

– Я не хочу, чтоб больше повторялся вчерашний инцидент.

К ним подошел Кирилл.

– Привет, Викусь, – поздоровался он.

– Привет Кирилл.

– Привет, Киря, – поздоровалась с ним Вера, но он только пренебрежительно окинул ее взглядом и снова повернулся к Вике.

– Тебе что-нибудь принести сегодня? – спросил он у нее.

– Не надо, все что понадобиться мне принесет Крися.

– Кирилл, ты сегодня хорошо выглядишь, – попыталась заговорить с ним Вера, но Кирилл не обратил на нее не малейшего внимания.

– Ты готова к пятничному концерту? – спросил Кирилл у Вики.

– Конечно.

– Ладно, я пойду, до встречи завтра, – попрощался Кирилл с Викой и пошел дальше.

– Вот видишь, он не хочет со мной разговаривать, – расстроено сказала Вера.

– И ты не догадываешься из-за чего?

– Конечно, догадываюсь, но ведь я люблю его. Я не хочу его потерять.

– Но так и попытайся его остановить, – Вика смотрела на Кирилла, который подошел к своим друзьям, стоящим около соседних ворот школы. – Догони, поговори с ним. Может, он тебя простит. И вы снова будете вместе.

– Это было бы великолепно, но это сказка. Я знаю, что он меня не простит.

– Почему?

– Он не захочет даже слушать меня. Он скажет, что это моя очередная прихоть и все, и я больше ничего не добьюсь этим. Но ты…

– Я?

– Да ты. Ты можешь повлиять на него.

– С чего ты это взяла?

– Он относиться к тебе с Кристиной как своим родным сестрам. Он любит вас и уважает. Так что вы сможете повлиять на него и хотя бы сделать так, чтоб я смогла с ним поговорить и объясниться с ним.

– Так вот зачем тебе нужно было снова заручиться нашей дружбой?

– Если честно, – Вера опустила глаза. – То да.

– Хорошо, что ты честно сказала это.

– Так ты поговоришь с ним? – с надеждой посмотрела на нее Вера.

– Я посмотрю, что можно сделать.

– Догони, поговори с ним. Он же уже уходит, – в нетерпении стала подгонять Вику Вера, смотря, как Кирилл, отойдя от друзей, пошел дальше по дороге.

– Нет. Сегодня я этого делать не буду, – ответила ей Вика.

– Почему?

– У меня на сегодня другие планы.

– Какие еще могут быть у тебя такие уж срочные планы, если мне очень плохо без него.

– Ты опять начинаешь? – Вика строго посмотрела на Веру.

– Прости, я не хотела. Просто мне действительно очень плохо без него.

– Ладно, я завтра поговорю с ним.

– Спасибо.

– Ну что вы наговорились здесь? – к ним подошла Кристина.

– Да. Я ухожу, – ответила Вера. – Я на тебя надеюсь Вика. До свидания.

– Пока Вер, я посмотрю, что можно сделать.

Когда Вера отошла от них на несколько метров Кристина спросила у Вики.

– Так вы померились?

– Да.

– Но что изменилось? Ведь ты же была зла на нее, ты ее хотела просто разорвать на куски, за то, что она рассказала Татьян Ивановне. А сейчас что произошло?

– Вера ничего не рассказывала классухе.

– Нет, – удивилась Кристина. – А кто тогда?

– Макс. Но он просто дал моей маме телефонный номер классухи, так что в данном случае некого винить. Это просто неудачное стечение обстоятельств.

– Так что пойдем ко мне?

– Еще спрашиваешь, конечно, пойдем, – Вика прижалась губами к уху Кристины и тихо прошептала в него. – Ведь я безумно хочу тебя.

– Я тоже, – сквозь улыбку проговорила Кристина.

***

В дверь раздался звонок, но из-за громкой музыки ни Вика, ни Кристина не услышали его.

Входная дверь открылась и в квартиру вошла Галина Васильевна, держа в руке сумку с продуктами.

– Кристин, ты дома?! – громко позвала она, но не дождалась никакого ответа. – Странно, чем это она занимается? – пронеслись мысли в ее голове, когда она ставя сумку на пол, посмотрела на вешалку, на которой висела Кристинина куртка, а, следовательно, Кристина была дома. Сняв пальто и туфли, Галина Васильевна надела тапочки, взяла с пола сумку и, пройдя на кухню, выложила из сумки в холодильник кефир, колбасу, сыр и поставила банку кофе на стол. После чего Галина Васильевна подошла к Кристининой комнате и постучалась в нее, но, не дождавшись ответа, взялась за дверную ручку и открыла дверь. И тут же, словно парализованная, замерла на пороге. Из ее рта вырвался звук очень похожий на стон умирающего зайца. Она не могла поверить своим глазам. Ее дочь, ее родная дочка лежала обнаженная в кровати и ласкала Вику между ног, и та с закрытыми глазами повизгивала от удовольствия.

– Кристина, – через несколько мгновений, немного придя в себя, сдавленно произнесла Галина Васильевна, но девочки не замечая ее, продолжали свои игры. – Кристина! – уже закричала Галина Васильевна и, войдя в комнату, подошла к музыкальному центру и выдернула его штепсель из розетки.

Вика открыла глаза и недовольно посмотрела на музыкальный центр, но, увидев стоящую возле него Галину Васильевну, пораженно произнесла:

– Здравствуйте, Галина Васильевна.

– Мама, – отстранившись от подруги, Кристина ошарашено посмотрела на маму.

– Я вас спрашиваю, что здесь происходит?

Кристина встала с кровати, а Вика тут же прикрылась одеялом.

– А ты разве не видишь сама? – спокойно спросила Кристина у мамы.

– Не вижу! – раздраженно закричала Галина Васильевна. – Конечно, вижу. Но я хочу знать, что все это значит?!

– Мы с Крисей, любим друг друга, – ответила ей Вика.

– Любите? Не смешите меня. Разве это любовь? Разве может одна девушка любить другую? Может? Конечно же, нет. Все это подростковая блажь, навеянная телевизором и вашей идиотской музыкой, и я не намерена это допускать.

– Но мама, это не блажь. Мы действительно любим друг друга, – попыталась возразить ей Кристина, одевая лежащий на кресле халат.

– Не перечь мне, – грозно ответила ей мама. – А ты что разлеглась. Вставай, одевайся и проваливай отсюда, Вика. И пока я не увижу, что Кристина стала встречаться с парнем, можешь не звонить ей и не приходить сюда.

– Мама, не сердись, все будет хорошо, – пытаясь успокоить ее, Кристина подошла к ней и попыталась взять ее за руку, но Галина Васильевна спрятала руки за спину.

– Да действительно все будет хорошо, но только тогда когда ты выбросишь эту дурь из головы, – грозно ответила Кристине ее мама.

– Это не дурь, – Вика встала с кровати и стала одеваться.

– А ты вообще молчи. Я знаю, что это ты сбила мою девочку с верного пути и забила ее умною и светлую голову всякой гадостью.

– Не кричи на нее. Она ни в чем не виновата, – Кристина встала на защиту своей подруги. – Нельзя заставить полюбить себя. Любовь сама приходит, когда ее не ждешь, и ты можешь полюбить того, кого совсем не ожидаешь.

– Я уже сказала, что это не любовь, это просто дурь, которую я из тебя выбью доченька.

– Ты можешь попытаться сделать это, – с вызовом сказала Кристина маме. – Но чем сильнее ты будешь пытаться это сделать, тем больше я буду любить Вику. Так что решай сама, либо ты смеришься с этим, либо ты рискуешь потерять свою дочь.

– Я никогда не смерюсь с этим! – гневно выкрикнула Галина Васильевна и вышла из комнаты, сильно хлопнув за собой дверью.

– Да, влипли, – сокрушенно проговорила Вика, сидя, уже одетая, на кровати. – Ты же говорила, что она будет до вечера на работе.

– Н-да, – Кристина села рядом с Викой. – Не хорошо как это все. Зачем ее только раньше отпустили с работы? Зачем?

– Я пойду, наверное, – Вика встала с кровати и подошла к двери.

– Не надо не уходи. Я пойду, поговорю с мамой через несколько минут, когда она успокоиться. Она поймет нас, – и тихо добавила. – По крайней мере, я на это надеюсь.

– Я не уверенна в этом, Крись. И как это не больно будет для нас звучать, я понимаю ее. Я скорее не понимаю нас, чем ее.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Это значит, ты не хочешь со мной встречаться? – горестно спросила Кристина.

– Это ничего не значит. Ведь понять это одно, а вот принять… Принять это совсем другое. Я уже, наверное, нет, не, наверное… Я уже точно не смогу жить без тебя. Я не смогу смотреть на тебя со стороны, не смогу ни прикасаться к тебе, ни ласкать тебя. Я не смогу ни вдыхать чудесный аромат твоего нежного тела. Я не смогу жить без вкуса твоих губ и ощущения твоих поцелуев.

– Может, ты тогда останешься? – с надеждой спросила Кристина.

– Я действительно должна идти. Иногда лучше уйти, чем остаться.

– И избежать не приятностей?

– Нет, моя глупышка, – Вика подошла и погладила Кристину по голове. – Ты же знаешь, что я никогда не бегу от проблем.

– А сейчас?

– Я же говорю тебе. Если я сейчас не уйду, все станет намного хуже. Мы стоим у улья, держа в руках палку, и если я сейчас не уйду, то мы засунем палку в улей и начнем его ворошить. А так мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем и обязательно будем вместе, – Вика вышла из комнаты и, пройдя в коридор, стала одеваться, а Кристина, стоя немного в стороне, смотрела на нее. И когда Вика уже выходила из квартиры она обернулась к Кристине и, улыбнувшись, сказала ей. – Верь мне малышка, все будет хорошо, даже если будет иначе, – и Вика закрыла за собой дверь.

Кристина прошла на кухню и села за стол рядом с мамой, которая нервно пила чай и было отчетливо видно, как дрожали ее руки.

– Мам, с тобой все в порядке?

– В порядке? Конечно, нет, – тихо ответила Галина Васильевна. – У меня это просто не укладывается в голове.

– Прости меня.

– За что? Это ты меня прости, за то, что я накричала на тебя. Но понимаешь, я не смогу смериться с этим никогда. Я хочу, чтоб ты была счастлива. Я хочу, чтоб ты встретила хорошего доброго парня, с которым связала бы свою жизнь, вышла бы за него замуж, родила бы мне внуков, с которыми бы я нянчилась на старости лет, когда бы вышла на пенсию.

– Прости меня, мама, но я боюсь, что это не сбыточная мечта.

– Не сбыточная, да? – нервно сказала Галина Васильевна. – Как бы не так, я все сделаю, чтоб эта моя мечта сбылась. Я запрещаю тебе видеться с Викой. Все, с этого момента ей дорога в мой дом закрыта и если я увижу ее здесь, то спущу ее с лестницы.

– Но ты этим сделаешь себе только хуже.

– Хуже? – хмыкнула Галина Васильевна. – Не думаю. Скоро ты сама меня будешь благодарить за это.

– Не буду.

– Но это мы еще посмотрим. Теперь ты будешь постоянно сидеть дома, – Галина Васильевна поставила чашку на стол и вышла из кухни.

***

Георгий Петрович приехал домой с дачи, поздним вечером, когда уже стемнело. Устало, сняв одежду, он принял ванну, и немного придя в себя, прошел на кухню, где Галина Васильевна уже пожарила ему картошки, сделала салат и пожарила кусок мяса.

– Как же я хочу есть, – смотря на тарелку с едой проговорил Георгий Петрович. После чего, помыв руки, сел за стол и взял в правую руку вилку.

– Мне нужно с тобой поговорить о чем-то важном? – обратилась к мужу Галина Васильевна, садясь рядом с ним.

– А это не может немного подождать, пока я поем? – недовольно проворчал Георгий Петрович. – Я сегодня столько вскопал, что просто не вериться. И сейчас очень хочу есть.

– Ну ладно, – не хотя согласилась с ним Галина Васильевна. – Я подожду.

Георгий Петрович доел картошку, и, отставив от себя, пустую тарелку, взял в руку чашку чая и стал пить его в прикуску с крекерами, лежащими в вазочке на столе.

– Ну, чем тебе так не терпеться поделиться со мной, что ты прям не находишь себе места? – спросил он у жены, откусывая крекер.

– Ты только представь, у меня сегодня было мало работы, и я отпросилась пораньше…

– Можно сразу перейти к сути дела, а то я очень устал и пошел бы лучше смотреть телевизор, а не слушать твой очередной бесконечно-долгий монолог.

– Ты знаешь, что наша дочь лесбиянка? – тут же спросила у него Галина Васильевна.

Георгий Петрович продолжал спокойно пить чай, словно то, что сказала ему его жена, было для него чем-то заурядным и не интересным для него.

– Ты что не понял меня? Наша дочь лесбиянка! – вскричала Галина Васильевна.

– Ну и что? – спокойно спросил Георгий Петрович у жены.

– Кристина любит девушку, а точнее Вику.

– Вика мне тоже нравится, ну и что дальше-то?

– Когда я пришла сегодня пораньше домой, то я застала их ласкающими друг друга.

– Это и есть то важное, чем ты хотела со мной поделиться? – зевая, спросил Георгий Петрович.

– А ты считаешь, что это не так? – повысив голос, спросила Галина Васильевна.

– Да, считаю.

– Ты что с ума сошел?! Я не понимаю тебя. Твоя дочь спит с девушкой, а тебе это не важно?!

– Почему не важно? Конечно, важно.

– Теперь ты начал понимать, что с этим надо что-то делать?

– А зачем? Насколько я знаю Вику, она хорошая милая девушка и если это Кристинин выбор, что ж я за нее только рад.

– Ты что городишь? – брови Галины Васильевны взлетели вверх.– Вика девушка, твоя дочь тоже девушка.

– Ну и что?

– А как же внуки? Если наша дочь спит с девушками, то у нас не будет внуков. Они же из воздуха не берутся. Ведь для того, чтобы они появились нужен парень, а никак не девушка.

– Ты закончила? Если да, то я хочу тебе возразить, – спокойно смотря на жену, сказал Георгий Петрович.

– Две девушки могут родить ребенка? – усмехнулась Галина Васильевна.

– Нет, не могут.

– Тогда, что ты можешь возразить?

– Ты все время пытаешься жить за нашу дочь. Ты навязываешь ей свое мнение, и не дай Бог, она ослушается тебя, тогда ты начинаешь паниковать и биться в истерике. Все хватит! – Георгий Петрович ударил кулаком об стол. – Она уже взрослая и должна сама принимать решения. Ты говоришь, внуки? Но ты спросила у Криси, хочет ли она детей? Нет, не спрашивала. А зачем, если ты хочешь, чтоб они у нее были дети, значит, они у нее должны быть, нет, даже не должны, просто обязаны быть. Если ты хочешь, чтоб у нее был муж, следовательно, он у нее обязан быть. Тебе не кажется, что она уже взрослая? Что ей уже пора позволить жить собственной жизнью?

– Но я не могу ей позволить спать с девушками.

– А мне ты позволяешь спать с тобой, ведь ты тоже женщина.

– Но ты же мужчина.

– А какая разница. Если мужчина спит с девушками, то почему девушка не может спать с ними.

– Но это же не естественно.

– Нет, ты хотела сказать, что это не принято в обществе. Но кто сказал, что все, что общепринято, хорошо?

– Значит ты на ее стороне? – гневно спросила у мужа Галина Васильевна.

– Нет, все то, что я тебе сказал, значит лишь то, что я не на твоей стороне, не на ее стороне. Я просто позволяю ей жить собственной жизнью.

– Если она начнет колоться, ты тоже будешь ее в этом поддерживать? – с ехидством спросила Галина Васильевна. – Ты будешь приносить ей наркоту и вкладывать шприц в ее руку. Я правильно тебя поняла?

– Нет.

– Но почему же? Ведь она уже взрослая и будет делать это добровольно, следовательно, ты будешь позволять ей колоться.

– Любишь ты извращать слова. Не путай, пожалуйста, божий дар с яичницей.

– И в чем различие между этими двумя вещами?

– В том, что наркомания это болезнь, а, следовательно, она причиняет вред здоровью. А в том, что Кристина спит с девушками, нет ничего, что вредит ей. Да чуть не забыл, у нее же не будет детей, которых так хочешь ты, а не она. Так что если это все, то я пойду спать. Утомила ты меня, – Георгий Петрович встал из-за стола.

– А я все равно запрещу Кристине видеться с Викой. И все сделаю для того, чтобы разлучить их.

– Да, но ты забываешь о том, что, во-первых, они учатся в одном классе, а, следовательно, видятся каждый день, а во-вторых, они играют в одной группе, и видятся практически каждый вечер.

– Я запрещу Кристине выступать в их группе, и если ей так нравиться играть, то пусть она подыщет себе другую группу.

– А со школой? – сквозь едкую улыбку спросил Георгий Петрович.

– Я переведу ее в другую школу.

– Из выпускного класса? Ты отлучишь ее от друзей, с которыми она училась несколько лет, а с некоторыми даже и все десять?

– Да.

– Ну что я тебе могу сказать на это. Если ты попытаешься сделать хоть, что-то из того, что ты только что сказала, она возненавидит тебя. И ты потеряешь дочь, и потеряешь мужа. Я уйду от тебя, если ты попытаешься помешать счастью моей дочери. Так что решай сама, что ты хочешь делать. Но только ты хорошо подумай, прежде чем начнешь действовать.

– Но я же должна что-то предпринять, – растерянно проговорила Галина Васильевна.

– Должна ли? – Георгий Петрович вышел из кухни и, подойдя к комнате дочери, постучал по двери. – Крись, открой. Я хочу с тобой поговорить.

Кристина, одетая в трико и майку, открыла дверь и с вызовом посмотрела на отца.

– Тебя послала мама?

– Нет.

– Ты тоже будешь учить меня, кого я должна любить?

– Можно мне пройти?

– Зачем?

– Я хочу с тобой поговорить.

– А ты уверен, что я этого хочу?

– Давай поступим так. Ты меня впустишь, мы поговорим, а потом если хочешь, можешь забыть все то, что я тебе сказал. Договорились?

– Ну ладно проходи, – нехотя согласилась Кристина и, отойдя от двери, села на кровать. Георгий Петрович, зайдя в комнату, закрыл за собой дверь на замок, и, пододвинув поближе к кровати кресло, сел в него.

– Ты знаешь, что я считаю тебя взрослой девушкой, способной самой разобраться в своей жизни и в своих чувствах, – сказал Георгий Петрович Кристине.

– Знаю.

– Так вот я пришел к тебе не для того, чтобы говорить, что твоя любовь к Вике отвратительна, потому что я так не считаю. Я не чего не вижу плохого в том, что ты ее любишь.

– Так зачем же ты тогда пришел?

– Я хочу просто понять тебя, моя девочка.

– Понять? – Кристина удивленно посмотрела на отца.

– Да, понять, – кивнул головой Георгий Петрович. – Я знаю, что ты с Викой были всегда лучшими подругами. Знаю, что вам раньше, особенно в начальных классах, нравились мальчики, вниманием которых вы никогда не были обделены. Но я хочу понять, когда вы полюбили друг друга.

– Не знаю, – пожала плечами Кристина. – Любовь всегда приходит неожиданно. Я не стремилась полюбить Вику, как и она меня. Просто любовь пришла к нам и с ней уже ничего нельзя поделать.

– Я знаю. И еще я знаю, как было сложно сделать вам первый шаг навстречу друг к другу. Ведь нормальным парам…

– Что значит нормальным, папа? – Кристина из-под бровей посмотрела на отца.

– Прости дурака, доченька, я хотел сказать, что при отношениях парня с девушкой им намного легче сделать первый шаг друг к другу. А любовь девушек друг к другу несколько необычна и, следовательно, этот шаг сделать намного сложнее.

– Я знаю, я долго не могла сказать Вике, что люблю ее, но только недавно я решилась на этот шаг, когда подумала, что могу потерять ее навсегда, тогда я собрала в кулак все силы и призналась ей в этом.

– А что произошло? С чего ты решила, что можешь ее потерять?

– Я не могу тебе сказать, это не мой секрет, а ее.

– Ну ладно.

– И я не жалею о том, что призналась ей тогда.

– И это правильно, мы не должны жалеть о том, что сделали, единственное о чем мы должны жалеть, это то чего мы не сделали.

– И даже убийство?

– Нет. Убийство это другое. Хотя… Смотря из-за чего было совершенно убийство. Если оно было совершенно, когда защищал честь или жизнь любимого, то о нем нельзя сожалеть. А если… Да, ладно, сейчас не об этом. Еще я хочу тебе сказать, что мама против твоих встреч с Викой.

– Я знаю, – горько вздохнула Кристина.

– Но не бойся, я не дам тебя ей в обиду. Если ты хочешь встречаться с Викой, можешь встречаться, а с мамой я все улажу.

– Спасибо, папа. Я знала, что ты меня поймешь.

– Ладно, пойду спать, – Георгий Петрович встал с кресла. – Спокойно ночи, доченька.

– Спокойной ночи, папочка.

Открыв дверь, Георгий Петрович вышел из комнаты и, пройдя в свою комнату, разделся и лег в кровать. Но через несколько минут в комнату вошла его жена и включила свет.

– Зачем ты включила свет? – недовольно спросил Георгий Петрович, щуря глаза от яркого света бившего ему в глаза.

– Ты говорил с Кристиной?

– Ну и что дальше?

– О чем ты с ней разговаривал?

– У меня был с ней личный разговор.

– Я догадываюсь, ведь ты раньше не закрывал дверь, когда разговаривал с Кристиной

– Ты подслушивала нас? – спросил Георгий Петрович у жены, приподнимаясь на локтях и строго смотря на нее.

– Я попыталась это сделать, но вы разговаривали так тихо, что я не смогла это сделать.

– Если я хоть раз узнаю, что ты подслушиваешь чужие разговоры, то ты получишь в глаз. Ты поняла меня? – строго спросил Георгий Петрович у жены.

– А если я узнаю, что ты помогаешь нашей дочери за моей спиной встречаться с Викой, то уже ты получишь в глаз. Ты понял меня?

– Выключи свет, я устал и хочу спать, – проигнорировав вопрос жены, Георгий Петрович поудобней улегся на кровать, и, отвернувшись к стенке, сделал вид, что заснул.