Текст книги "Любовь стоит жизни"

***

Вика быстрым шагом прошла по коридору и вошла в приемную, в которой за столом перед компьютером с жидкокристаллическим монитором сидела красивая молодая девушка, лет двадцати, бывшая выпускница Викиной школы.

– Константин Георгиевич у себя? – спросила у нее Вика.

– Да, но он сейчас занят, – оторвав взгляд от монитора и посмотрев на Вику, ответила ей девушка.

Вика быстро подошла к двери кабинета Константина Георгиевича.

– Вика, я же сказала тебе, что он сейчас занят. Но если ты хочешь, я могу доложить о тебе, – попыталась остановить ее секретарша. Но Вика, словно не замечая, что девушка встает из-за стола, открыла дверь. Войдя в кабинет директора, Вика закрыла за собой дверь и, подойдя к длинному коричневому столу, за которым сидел Константин Георгиевич, села за него.

– Вика? – директор оторвал взгляд от лежащих перед ним бумаг, которые он просматривал, что-то черкая и записывая в них, и удивленно посмотрел на Вику.

– Константин Георгиевич, я пришла попросить вас.

– О чем?

– Я хочу дать прощальный концерт моей группы.

Константин Георгиевич отодвинул от себя бумаги и несколько мгновений пристально рассматривал Вику:

– Мне очень жаль, Вик, Кристину. Она была очень хорошей девушкой.

– Почему была? – гневно спросила у него Вика. – Она же еще жива.

– Я знаю. Но если говорить честно и не прятать глаза от правды, то ей осталось жить несколько дней. Ее вчера отвезли в больницу…

– Откуда вы знаете? – удивленно перебила его Вика.

– Это моя работа, Вика, знать все об учениках моей школы, особенно о лучших ее учениках. И тем более о таких жестоких вещах. Ты знаешь, – Константин Георгиевич тяжело вздохнул. – А у вашей группы могло быть большое будущее. Я уже договорился с влиятельными людьми, дал послушать им ваши песни, и они пообещали мне раскрутить вашу группу и сделать из вас суперзвезд. Но видишь, как все получается… Видно Богу было не угодно это, и он распорядился по-своему. Знаешь, я недавно поговорил с ребятами из твоей группы.

– О чем?

– Я предложил им выступать без скрипки, без Кристиночки.

– И что они вам ответили?

– Ничего. Они ответили мне, что ты лидер вашей группы, и все решения должна принимать ты и только ты.

– Молодцы ребята, – тихо сказала Вика.

– Ну что ты согласна? – спросил у нее Константин Георгиевич.

– На что? – не поняла его Вика.

– Выступать без Кристины, – пояснил Константин Георгиевич.

– Нет, нашей группы больше не существует, – твердо ответила Вика.

– Но почему?

– Без Кристины не существует Метожа, она была неотъемлемой частью нашей группы.

– Но может, ты все-таки подумаешь?

– Нет. Тут не о чем думать. Я пришла к вам с просьбой.

– Да я помню.

– Так вы позволите мне дать последний концерт?

– Когда ты его хочешь провести?

– Сегодня вечером.

– Но мы же не успеем подготовить все для вашего выступления, – возразил Вике Константин Георгиевич.

– А если я скажу вам, что все приготовления возьму на себя?

Константин Георгиевич внимательно посмотрел на Вику.

– Ну, ладно, – согласился он. – Я не могу отказать тебе. Ведь твоя группа была гордостью нашей школы. Все организационные вопросы я возьму на себя.

– Спасибо, – Вика встала из-за стола.

– Я назначу концерт сегодня на восемь часов. Тебя это устроит?

– Да, – кивнула головой Вика. – Устроит. И если можно сделать так, чтобы на этом концерте были школьники не только из нашей школы, а все желающие, то я была бы вам очень признательна.

– Я постараюсь сделать это, Вика, – пообещал ей директор школы.

– Спасибо вам еще раз, Константин Георгиевич, – Вика вышла из кабинета директора. В коридоре царила тишина, и в нем не было никого, так как шел урок.

Подойдя к большим аквариумам, стоявшим в коридоре, Вика провела по ним пальцем и посмотрела на плавающих в них рыбок, приводя свои мысли в порядок. Отойдя от аквариумов минут через пять, Вика поднялась по лестнице на третий этаж и подошла к двери тридцатого кабинета, в котором проходил урок математики у ее класса. Осторожно открыв дверь, она заглянула в класс.

Лилия Николаевна сидела за своим столом и в пол-оборота смотрела на то, как Илья что-то пишет на доске. Заметив Вику, она сказала ей.

– Здравствуй, Вика, а что ты стоишь в дверях? Проходи в класс.

– Я на секундочку, – Вика зашла в класс, и все удивленно посмотрели на нее. Окинув ребят взглядом, Вика сказала им. – Привет всем. Кристина, вам передает огромный привет.

– И ей привет, – наперебой закричали ребята.

– Спасибо, – Вика слегка улыбнулась. – Я обязательно передам Кристине, ваш привет. – После чего Вика обратилась к Лилии Николаевне. – Можно мне поговорить с Максимом.

– Да, конечно. Максим, – обратилась к нему Лилия Николаевна. – Выйди в коридор.

И когда Максим, встав из-за парты, направлялся к Вике, Лилия Николаевна спросила у нее.

– Расскажи, как там Кристиночка?

– Очень плохо, – потупив взор, тихо ответила, Вика. – Она сейчас в больнице, и врачи говорят, что ей осталось жить всего несколько дней.

– Прости, я не знала, что все так плохо… – растерянно проговорила Лилия Николаевна.

Макс подошел к Вике, и они вдвоем вышли в коридор.

– Ты серьезно, что Кристине осталось жить несколько дней?

– Нет, знаешь, шучу, – раздраженно ответила Вика.

– Прости, – Макс подошел к Вике и обнял ее. – Я не хотел. Это все просто так чертовски неожиданно и больно. Я даже не могу себе представить, что нашей Криси не будет уже через каких-то ничтожных несколько дней.

– Я тоже, – всхлипнула Вика.

– Мы всем классом придем к ней сегодня.

Вика отстранилась от Макса.

– Не надо.

– Почему? – удивился Макс.

– Я знаю ее, она не захочет, чтобы ее видели больной и несчастной. Она хочет, чтобы все ее помнили веселой и радостной, а не в больничном номере беспомощно лежащую на кровати с приступами головной боли и с приступами бреда.

– Ты права, – тихо ответил ей Макс. – Крися всегда ненавидела доставлять неудобства другим. Она у нас очень добрая девушка. А почему ты сама сейчас не у нее?

– Я пришла договориться с Константином Георгиевичем о прощальном концерте нашей группы.

– И когда мы будем выступать?

– Сегодня вечером, но только это будет не совсем обычный концерт.

– Я все понимаю, это же будет прощальный концерт.

– Нет, ты меня не понял. Я не это имела в виду, – Вика рассказала Максу, что она решила сделать и попросила его помочь Константину Георгиевичу с организацией концерта.

***

Запах хлорки, перемешанный с запахами различных лекарств, не оставляющий тебя с того момента, когда ты вошел в двери здания; темно-желтый линолеум на полу; синяя масляная краска на стенах.

Вика шла по коридорам больницы, каждый шаг ей давался все тяжелей и тяжелей, ноги подкашивались. От волнения у нее тряслись руки, в которых она держала целлофановый пакет, в котором лежали апельсины, бананы и киви, завернутые в пакетики. На плечи ее был накинут белый халат, а на ногах были одеты бахилы, которые дала ей гардеробщица, которой она сдала свою куртку. Вика знала, где расположена палата Кристины. Сергей позвонил ей вчера вечером и рассказал ей, что с Кристиной все в порядке. Хотя о каком порядке можно говорить, если Кристина находилась в палате, в которой должна будет умереть через несколько дней? Вика не знала. В относительном порядке, вот это будет точнее. Чувствовала Кристина себя относительно хорошо, и новых приступов у нее не было, по крайней мере, вчера вечером. Да и с чего им быть вчера вечером, когда они в основном были у нее ближе к утру.

Вика зашла в палату Кристины. Белые занавески на окнах, плошки с цветами на подоконнике, на полу постелен серый палас, на стенах зеленые обои, на прикроватной тумбочке стояла настольная лампа, и лежали различные фрукты; напротив кровати стояла еще одна тумбочка, на которой стоял телевизор, наверху которого стояла антенна. Около кровати на креслах сидели родители Кристины и разговаривали с Кристиной, лежащей на кровати под одеялом.

– Привет, моя красавица, – улыбаясь, Вика зашла в палату Кристины. – Здравствуйте Георгий Петрович, здравствуйте Галина Васильевна.

– Здравствуй, Вика, – поздоровались с ней в ответ родители Кристины.

А Кристина, пододвинувшись на кровати, погладила образовавшееся пустое место рукой:

– Привет, моя любовь, садись на кровать.

Вика подошла к кровати, поставила пакет на тумбочку и села около Кристины.

– Как же я по тебе соскучилась, мой бельчонок.

– За несколько часов? – улыбнулась Кристина.

– Я по тебе скучаю, даже когда не вижу тебя минуту. А ты говоришь несколько часов, знаешь как это ужасно долго?

Вика нагнулась к Кристине и поцеловала ее.

Георгий Петрович, стараясь как можно тише, встал из кресла и, подойдя к креслу жены, протянул ей руку. Она удивленно подняла на него глаза.

– Пошли, – как можно тише сказал Георгий Петрович жене.

– Но… – попыталась возразить Галина Васильевна.

– Пошли, – повторил Георгий Петрович. – Давай оставим девушек наедине.

Галина Васильевна нехотя встала из кресла и, взяв за руку мужа, вышла в месте с ним в коридор, бесшумно закрыв за собой дверь.

– А что ты так долго не приходила? – оторвавшись от Викиных губ, спросила у нее Кристина.

– Я ходила в школу, мой бельчонок, – Вика стала гладить рукой Кристинины волосы.

– Зачем? – удивленно посмотрела на нее Кристина.

– Сегодня вечером состоится прощальный концерт нашей группы.

– Ты решила распустить Метож? – удивилась Кристина. – Но почему?

– Как же группа будет существовать без своего главного составляющего?

– Но главной в нашей группе была всегда ты, – возразила Кристина.

– Нет, я была только ее мозгом, а ты была ее сердцем и душой.

Кристина присела на кровати и внимательно посмотрела на Вику.

– Я всегда буду с вами, ведь не обязательно видеть сердце и душу, чтоб знать, что они существуют. Я буду незримо присутствовать в группе, присматривать за вами и помогать вам. А ты останешься жить. Ты сделаешь нашу группу знаменитой. Ты должна, ты просто обязана это сделать. Ты обещаешь мне это?

– Конечно, обещаю, – Вика одной рукой взяла руку Кристины и поцеловала ее, а пальцы другой руки скрестила у себя за спиной.

– Не надо, Вик, – тихо попросила Кристина.

– Что не надо? – удивленно посмотрела на нее Вика.

– Не делай этого.

– Чего? Сначала ты просишь, чтобы я попыталась сделать нашу группу знаменитой, а потом просишь у меня не делать этого? Я тебя не понимаю, Крись, так чего ты хочешь?

– Не надо Вик, не придуривайся, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, – строго сказала Кристина. – Не надо скрещивать пальцы за спиной. Ты уже вышла из этого возраста, мы уже не находимся в детстве, когда, скрещивая пальцы, отгораживались от всего того, что говорили.

– Пальцы? Детство? Ты о чем, Крись? – делая удивленный вид, спросила Вика.

– Ты говоришь одно, а по твоим глазам можно прочесть совсем другое. Дай мне свои руки, – строго попросила Кристина.

– Не надо, Крись, – тихо проговорила Вика.

– Что не надо?

– Не делай такого лица. Ты сейчас похожа на учительницу, отчитывающую своих нерадивых учеников, – улыбнулась Вика. – Ты так смешно сейчас выглядишь.

– Ну, хорошо, больше не буду, – улыбнулась Кристина и махнула в сторону Вики рукой. После чего уже спокойно попросила Вику. – Пожалуйста, дай мне свои руки. Я хочу ощутить их тепло и нежность.

– Держи, – Вика протянула Кристине руки.

Кристина тут же схватила их и издала победный вскрик.

– Вот ты и попалась, – Кристина крепко сжала Викины руки. – Теперь пообещай мне, что не пойдешь за мной по дороге в бесконечность. Пообещай, что дождешься своей очереди, не прилагая к этому никаких усилий.

– Но я же обещала тебе это, уже несколько недель назад, – нехотя ответила Вика.

– Нет, ты обещай мне это прямо сейчас. Скажи: я обещаю, что не последую за Кристиной. Я буду жить дальше после ее смерти и не буду предпринимать попыток самоубийства. Скажи мне это.

– Не могу, – Вика опустила голову вниз и посмотрела на одеяло, которым была укрыта Кристина.

– Обещай мне, – повысив голос, попросила Кристина.

– Я не могу без тебя жить, – Вика вынула руки из Кристининых рук и стала гладить ее лицо. – Ты что не понимаешь, моя дурашка, я не смогу без тебя жить. Я не смогу жить: зная, что никогда не прикоснусь к тебе; зная, что никогда не смогу вдохнуть аромат твоего тела; не услышу твой заразительный смех; не смогу поговорить с тобой или просто увидеть тебя. И ты думаешь, что без всего этого я смогу жить дальше?

– Обещай мне, – уже закричала Кристина.

– Я не могу обещать того, что я не выполню.

Кристина встала с кровати, и быстро подошла к окну, открыла форточку, и в комнату залетел холодный зимний воздух.

За окном лежал снег, белым теплым ватным одеялом покрывая землю, деревья, кустарники. На снегу своими лучами играло неяркое, холодное зимнее солнце, создавая на нем солнечных зайчиков.

Вика подошла к Кристине, стоявшей около окна в одной ночной рубашке и трясясь от холода, растиравшей плечи. Вика обняла ее и положила подбородок ей на плечо.

– Скажи, – тихо спросила Кристина. – И ты готова отказаться от этой красоты ради меня?

– Да, – уверенно ответила Вика.

– Но еще не известно, что ждет нас после смерти. А вдруг религия не ошибается, и нас после смерти ждет царствие небесное. А тебя туда не пустят. За самоубийство ты попадешь в ад. И мы можем больше не увидеться с тобой. А я не хочу этого.

– Я верю, что если Бог есть, то он добрый, он сжалиться над нами и простит меня. И мы снова будем вместе.

– Ну, а что если…

– Молчи, – попросила Вика и помотала губами мочку Кристининого уха. – Молчи, не надо больше слов.

Они простояли молча несколько минут, смотря за окно. После чего Кристина легла обратно на кровать, а Вика, закрыв форточку, села на кровать рядом с ней.

– Ты что-то говорила про вечерний концерт? – спросила у Вики Кристина.

– Тебе не холодно?

– Немного.

Вика поправила на Кристине одеяло, и подоткнула его под нее.

– Так намного лучше, – улыбнулась Кристина.

– Вот видишь, бельчонок мой, – Вика поцеловала ее в лоб.

– Так что там насчет концерта?

– Я попросила Константина Георгиевича организовать сегодня вечером прощальный концерт нашей группы, и он согласился это сделать.

– А когда ты его об этом попросила? – удивилась Кристина. – Мы же с тобой только вчера вечером приехали из пансионата.

– Но я же говорила, что сегодня была в школе. Я как раз за этим и ходила туда.

– А ты? А ребята? А вообще вы все успеете за один день подготовиться к концерту?

– Конечно. Что нам стоит дом построить, нарисуем, будем жить, – пошутила Вика.– Конечно, успеем.

– Как бы я хотела еще раз взять в руки скрипку, ощутить прохладу ее дерева своей шеей, провести смычком по ее струнам, услышать мелодичную музыку, выбегающую из-под смычка, – мечтательно проговорила Кристина, закрыв глаза.

– Ты это сделаешь.

– Я знаю, ты это говоришь, чтобы успокоить меня. На самом деле я уже никогда не смогу сделать это.

– Я говорю, ты сделаешь это.

– Когда?

– Сегодня вечером на нашем прощальном концерте.

– Ты это серьезно? – Кристина открыла глаза и с надеждой посмотрела на Вику.

– Конечно, серьезно. Я разве тебя хоть когда-нибудь обманывала. И вот мои две руки, – Вика показала руки Кристине. – Видишь, я не скрестила пальцы. Следовательно, я говорю вполне серьезно.

– Но как ты это организуешь? – с сомнением спросила Кристина.

– Сегодня утром я поговорила об этом с теть Леной, и она дала согласие. Только около школы будет стоять скорая помощь, и в зале будет находиться сама тетя Лена, чтоб в случае чего мгновенно оказать тебе помощь.

– Спасибо, тебе Викусенька, – улыбнулась Кристина. – Я всегда знала, что ты самая лучшая девушка на свете.

– Нет, самая лучшая это ты, – улыбнулась Вика ей в ответ.

***

В срочном порядке по всем близлежащим школам были расклеены объявление о предстоящем вечером концерте группы Метож. И на удивление всем, в актовом зале было очень много народу.

В зале были расставлены стулья, снесенные сюда практически из всех классов школы, но даже и их не хватило, и некоторые из школьников стояли около стен.

На сцене, кроме двух стульев и двух микрофонных стоек, стоящих около стульев, ничего больше не было: ни синтезатора, ни колонок, ни барабанной установки. На голой сцене стояли два стула, две микрофонных стойки и все. И это несколько удивило, собравшихся в зале школьников и учителей, которые поначалу решили, что их разыграли и никакого концерта на самом деле не будет, но, все же, пройдя в зал, они расселись на стульях и стали в нетерпении ждать.

Кристина с Викой, держа в руках скрипку и акустическую гитару, вошли в зал.

– Я и не знала, что будет так много народу, – шепнула Кристина Вике на ухо, когда они шли к сцене.

– Вот видишь, мой бельчонок, как любят нас.

Поднявшись на сцену, Вика подошла к микрофону, а Кристина села на стул.

– Дорогие наши друзья, здравствуйте, – сказала Вика в микрофон.

Весь зал зааплодировал ей и после того как он замолчал, она продолжила.

– Все эти два года наша группа выступала только ради вас. Если бы не было бы вас, не было бы и нашей группы. Мы вас всех очень любим.

Зал снова зааплодировал ей.

– Все эти годы мы вместе с вами жили, учились, но все хорошее рано или поздно подходит к концу. Этот концерт будет последним, и после него больше не будет существовать нашей группы. Возможно, после нас придут другие школьники, которые будут продолжать радовать вас своими песнями, но это уже будем не мы.

– Нам не надо других, мы хотим слушать только вас, – раздался из зала мужской крик.

– Спасибо, конечно, – грустно улыбнулась Вика. – Нам бы тоже очень этого хотелось, но это уже не получиться. Одна из участниц нашей группы уходит от нас.

– И куда… – было раздался мужской крик из зала, но тут же замолк.

Вика кинула недовольный взгляд в сторону кричащего, но так и не смогла понять, кто именно кричал.

– И без этой участницы, – продолжила Вика. – Наша группа просто не может существовать. И этот концерт я хотела бы посвятить ей. Я только хочу попросить вас, ведите себя как можно тише, не нужно больше аплодисментов, не нужно криков. Пусть в зале стоит тишина. Договорились?

– Да, – закричали из зала.

– Я же попросила вас, – недовольно сказала Вика. – Так что в зале будет тишина?

На этот раз в зале не раздалось ни крика.

– Спасибо.

Вика села на стул, обернулась к Кристине, улыбнулась ей и наклонив микрофон поближе к себе, заиграла.

***

Закончив петь очередную песню, Вика встала со стула и, подняв микрофон, сказала в него.

– Спасибо вам всем. Помните нас, ведь мы играли только ради вас. А сейчас давайте вместе споем последнюю песню, после чего группа Метож, прекратит свое существование, но я надеюсь, она останется в вашей памяти. И вы будете помнить о нас. Миш, Дим, Макс, Кирилл, поднимитесь на сцену, – попросила их Вика, и когда парни поднялись на сцену. Все участники группы обнялись. В зале погас свет, оставив освещать только сцену. Весь зал поднялся на ноги, включая всех учителей, и даже Константина Георгиевича, который сидел посредине первого ряда. И все присутствующие в зале, без микрофонов и без музыки, исполнили песню: «Школьная осень».

После чего участники группы поклонились. В зале зажегся свет.

– Прощайте друзья, – подойдя к микрофону, сказала Вика. – Группа Метож будет всегда помнить вас.

Зрители стали медленно выходить из зала.

– Жаль, это было веселое время, – вздохнул Дима, когда зал опустел, и в нем остались только родители ребят, Сергей с мамой, Вера, которую Вика все-таки помирила с Кириллом, и Лена уже практически жена Макса. (Макс уже сделал Лене предложение, и они решили пожениться сразу же после окончания школы).

– Давайте здесь еще посидим, поговорим, – предложил Кирилл.

Теть Лена подошла к сцене.

– Кристиночка, нам пора.

– Можно, мне хотя бы проститься с ребятами? – попросила ее Кристина.

– Хорошо, у тебя есть несколько минут, – теть Лена прошла и села на стул, стоявший в первом ряду рядом с тем, на котором сидели Вера и Лена.

Кристина посмотрела на ребят, и на глазах ее появились слезы.

– Ну что пора прощаться? – сдавленно спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами Кирилл. – Может, мы тебя навестим в больнице?

– Не надо. Я не хочу, чтобы вы меня видели там.

– Но почему?

– Я не хочу, чтобы вы меня запомнили больной и беспомощной. Я хочу остаться в ваших сердцах молодой и красивой.

– Брось ты эти глупости, ты для нас всегда останешься красивой и молодой, какой бы ты не была в больнице.

Кристина подошла и приложила палец к губам Кирилла.

– Не говори больше не слова. Я прошу тебя. Я знаю, что делаю. И так для меня будет лучше.

– Хорошо, Крись, не буду.

Кристина обняла Кирилла.

– Береги себя. Пусть у тебя в жизни будет все хорошо. Женись на Вере, – тихо шепнула Кристина на ухо Кириллу. – Она хорошая девушка, и у вас будут очень чудесные дети, за которыми я буду приглядывать с небес.

– Как скажешь, Крись, – улыбнулся Кирилл. – Как скажешь.

После Кристина подошла к Диме и, обняв его, сказала ему:

– Береги себя. И завязывай так много пить пиво, а то привыкнешь, и жизнь твоя не будет стоить и ломаного гроша, – сказала Кристина, спародировав голос знаменитого актера.

– Как, скажите, госпожа, – улыбнулся ей Дима.

После чего Кристина подошла еще к Максу и Мише и пожелала им счастья. Отойдя от ребят, Кристина подошла к Вике и взяла ее под локоть.

– Пошли, моя любовь, нам пора.

– Как скажешь, мой бельчонок.

И уже стоя у выхода из актового зала девушки еще раз обернулись на парней, которые молча смотрели им вслед, и в глазах у них были слезы, которые они даже не пытались скрыть. Девушки улыбнулись им, и вышли из актового зала.

Вера поднялась на сцену и, подойдя к Кириллу, спросила у него:

– Что тебе сказала, Кристина? Из-за чего ты заулыбался как больной?

– Да, так, ничего, – отмахнулся Кирилл. – Просто пожелала счастья, которого так не хватило ей за ее столь короткую жизнь, – Кирилл тяжело вздохнул, и через небольшую паузу, сдавленным голосом спросил у Веры. – Ты выйдешь за меня замуж?

– Конечно, дорогой, – Вера поцеловала Кирилла в щеку.

– Знаешь, ты была просто бесподобна, – сказала Кристина Вике, когда они шли по коридорам школы.

– Это же был наше прощание с этой школой, с этой жизнью…

– Ты опять начинаешь? – строго спросила у нее Кристина.

– Не спорь, я знаю, что говорю. Ведь это было действительно прощание. А когда прощаешься с кем-то тебе очень дорогим и близким, то не произвольно вкладываешь в это прощание всю душу. Ты кстати тоже была превосходна.

– Я, знала, что в последний раз держу в руках мою любимую скрипку, которая уже стала частью меня. Я словно проросла душой в эту скрипку, и когда у тебя отнимают часть тебя, тебе становиться больно, ужасно больно, но одновременно в этой боли столько лирики. Только в таком состоянии можно действительно творить гениальные вещи. А ты думаешь, почему среди действительно гениальных людей не было счастливых людей. Когда ты счастлив, у тебя нет той боли, которая позволяет тебе творить действительно гениальные вещи.

– А ты разве не счастлива?

– Счастлива. Как это будет не нелепо звучать, но в эти недели я действительно счастлива. Я так счастлива, как была счастлива только возможно в детстве.

Зайдя в раздевалку, Кристина надела пальто, а Вика куртку. И уже стоя на порожках школы. Кристина обернулась на школу и несколько мгновений рассматривала ее трехэтажное желтое здание с коричневой дверью, на одной из створок которой висела черная табличка с желтыми буквами на ней: школа №15.

– Прощай, моя дорогая школа, нам было хорошо вместе, неправда ли? – Кристина улыбнулась и, спустившись по ступенькам, села в машину скорой помощи.