Текст книги "Избранное. Поэзия. Драматургия"

 
The sun of this Spring awoke me,
With the Voice from the Sleep it rose,
From the Doubt of Thought, it took me
Into world, where the Red Truth grows.
 
 
«How often you’ve had the Red Day?» —
That mystery teller have led; —
«The word to be fair on your eye-way,
By magus the Nature be spread.»
 
 
Dumb, I have stepped into wood mine;
How felt I to see that all new:
The birches not white! – the red line
Mystify the strange poetic view.
 
 
How could‘ve that happen, oh, tell me? —
Is’t a sign of Red Horse? Skye cries?6666
  Red Horse – apocalyptic image from Matth. 6: 4;


[Закрыть]
Like the shades, blood with o’erwhelming,
Those Life’s witnesses stands and sighs.
 
 
Human mind – fatalist-dreamer!
All the fancies in time, behold,
Paints the things – fairer to grimmer, —
All embodied in real world.
 
 
No image stays off-the-Matter,
Not a map that poein6767
  The proverb «poein» [to poeticize] in old Greek means «to create».


[Закрыть], but Life;
On this border, the Fate ne’er flatter
With that Polis can use for strife.
 
 
Voice had gone… I felt quite awkward.
These red stems, kind of prophecy…
Yet I’ve dreamt, what if some Ode-word,
Incarnated, its author could sее.
 

(12.05.2014 – 20.05.2014

dacha, by Sergiev Posad)

Oh, Νίκη! Time though did beheaded you; —

They dies, day new, to break one of your wings: —

«Who’s right? who won the Woe-War?"… Not Marce;

And none is to survive in slaves of his…

Who is to win upon th’Achiles’ anarchism?6868
  In this verse, I’d like to remind you that of why Achiles, a bloodiest hero, is the only personage, amongst all of his friends the Athenians, who was honored to be placed on the Eagean Islands, after his death: if you remember, he’s a one, never looking for the War and the fighting, right from the start; a peacefulest athletic character a nymphan, unlikely to all others, he had no purport and no desire to war at all, surely nor like Menelai the revenger, neither like Odysseus the profit searcher; Achiles the Marmedonian King kept the policy of neutralism on his Islands, and this kind of blissfulness I’ve mentioned to be a part of me-versed vision of a noble Aegenean of his past and his future, both.


[Закрыть]

The Heaven’s laissez-fair star-gaze in grass…

But barbar is that not, who goes so far

To ask the Stix ’gainst Islands’ neutralism? —

Th’Eagean grasp? – Hell looking for, you are

A little plebe with giant sword, calling for Death!

Hell do perverse not the ’light of Lucifer,

Where free from cares a Victor drink Love’s breath.

Where little winged goddess’ skye head

Wedds thoughts of Poet and Atlet for strength.6969
  "…And he felt in love with the mind of Patrocles»; – Pindar is the first, who emphasized this sort of ideal truth, by looking into the aspects of healthy men’s friendship with the clean, unpervert eye, yet before Aristotle explained it so in his treatises.


[Закрыть]

(24.04.2015 – 06.05.2015;

dacha by S. Posad)

 
                                      /To Olga Barre,
                                     On her very Day,
                                     Also to that thought of hers for
                                     The 100th Birthday of Don Juan Mattus./
 
 
What the bird could hear
Time, when the space go asleep,
No one to prevail they knew.
 
 
No soul done to dream insincere.
 
 
No sky can escape that of thought
To be near
To the eye of grace new.
 
 
The sigh is the heart’s atmosphere.
 
 
For whate’er the mountains stayed
As the myths with those few,
The sea-birth hymns the light over there:
 
 
Joy ancient and Earth for you.
 

(07.09.2014 – 12.09.2014

dacha by S. Posad)

 
If Poetry was Music, – what, mostly, is, —
I’d rather be a voice, that of the melos
Plays beyond the Tacts, that of the lyriс
Freer than forebound words of textured song,
Like a strange wonderer, ne’er care if right or wrong
Half-slept Composer planned it be, for world
Could learn its inner history; and that of stress,
Of hidden breath, of rarest thought in notes unread —
«Twould be a witness of the sacred dialect
For new-found sounds be your own mistery.
A song, sings newborn song, a dreaming dream —
Much I would love it can be; – honestly,
I’d dare to mix then a sort of nostalgie
For things unheardable with archi-tenor fancy,
What could be like no energy th’Sky needs to hymn
A Scene of very Soul of the pure Listening.
This glancing Myth! And you in it, you genious
Are the creator of the future bliss, at once:
That inspiration yours brings that what I’ve brought not:
The orphies7070
  The «orphies» meant to be «the orpheisms» in shorten friendly use of this word, and all of you let never stay doubting then, that, originally, it relates to Orpheus the Archi-poetic Singer and to the thoughts around him and his themes, all Haides-raising.


[Закрыть] from within you join my pauses,
And it is like the Chance compose that I ne’er heard, —
No falsed, no spoilt, – and this is might be somewhat…
What could be told thus of the sacrifice in notes?7171
  This last line, here, also was thought to be written as: «What could be told, thus, of the sacrifice of loving note?» However, this second sense is rather more poetically difficult and emotionally complicated.


[Закрыть]
 

(13.11.2014 – 03.12.2014;

Moscow dacha by S. Posad)

 
                                     /To the KSMA friends,
                                      With gratitude to J.K.
      For the initiating as such a great idea of the Day./
 
 
Three years later, five years since th’Apocalypse7272
  The year 2012, as you all might remember, was the expected year of the End of the World, what was promissed by Indian Calendar of Maya, so the reader can stay doubting not in those words of a poem; – accordingly, the year 2017 will be the year of 225th Birthday of P.B.Shelley, a big friend of J.Keats, what I suppose is mentioned to be somehow symbolical for all those who reads that poetry with their hearts.


[Закрыть],
Which never happened, that of what old doubts
Be, still: if really happened so ’twill be not, —
The Beauty, dove-tailed thought7373
  This is a beautiful expression of John Keats from his literaturiously-remarkable Letter dated by 21st (22d or 27th, the world still guessing) of December 1817, in which he expressed that original thought of so him-called «Negative Capability», what especially has become a titled idea of the new-brought day in the World Poetic Calendar.


[Закрыть], will diseclipse,
As ever, people’s minds from dead uncertainty
In bounds of its genial transgnostic Art.
New coming Dawn will phrase on that. Redeemed world!
The Biggest Doubter of goodly mankind died
On freest Sunday7474
  As you may know, in Roman Catholic Calendar, the date of death of St Thomas the Apostle, Thomas «the doubting», as he also used to be called in history, before 1969, was thought to be exactly on 21st of December. In that line, where I’ve been saying «on Sunday», firstly, I kept my eye on that coincidential truth, that the both days – of the Keats’ Letter and The Negative Capability Day 2014 – the Sundays. The rest of supposive guessing here could be of that, if St Thomas himself died, too, on Sunday, however this sort of exact truth for me is still unknown.


[Закрыть], and wasn’t it for Poet’s word,
Who came up’n new time to shake Great Negus7575
  The original Latin root of the words the «negative», «negativism»; to those, who wonder, how really objective I am in using as such a great meaning in the tight context of the poem, I should answer by addressing their quests to the last lines of the Keats’ Letter, and so, by reminding them of the very pointed there the «about-Shelley’s»; – with that, you can find your own way to analize the pre-motivation of me-written line of «hand-shake»..


[Закрыть] hand,
Soothing no sword, if not in name of th’Unforeseen
All-Love? Unreasonable, called by Air so, Love,
That goes through the bounds of a Life-denial…
Mind, no ugly Trial on this day will be. —
How Mystery of Fate and Time takes Dream Exiled
Back to Light? not samely, as the Beauty ends old history?7676
  In fact, there is the second variant of this line: «…not samely, as the Beauty starts new history?» (…its newer history?); – so, let the readers be more enthusiastically creative, in cooperating their own vision with mine, in thinking that, how, and which way, towards the history, the Beauty universally improves itself.


[Закрыть]
 

(18.12.2014 – 21/22.12.2014;

Moscow dacha by S. Posad)

/To Lynn Shepherd,

An author of «Treacherous Likeness»,

A book me-read in feeling of irrational, unexplanable regret/

 
A Shade – there’s the dark echoing: —
«Of a noblest kind!» – slides in,
All silent, pre-materialized.
There can be seen no eyes
Of maid surprised, no scene
Of fatal cries. A monster
Felt from high-poetic stars,
He swam across the sea of Death,
And, after seven lives of storm,
His ugly look how eloquent!
Much peaceful though. The light-rays
Seem are not to aggravate the lines
On his still brow, so ’tis like now
As he tries his light-way back.
Envoked to face the old dream’s wrack.
Within the Rumours House, frank,
He steps, in corridors of Lie.
Those specks of crystal life guides
Him to th’ rooms of other-side Crime;
With manner of the dead he comes,
In manner of a gone-bye stays
There by the frame of glass —
Infernal entrance. – Sweet diable waits,
Envoker of the burned tails:
Intrigue – pristess of ache’n shame —
She ought to do him welcome.
In her service, that a sacrifice
To make for him, to animate
His vague self. – Abandoned Shade!
Be fed thou by a sacred essence
From the most luxuriant Hell!
And can’t thou see these gazing Sins?
Not of the most devoted they
Are seen and bloodsome to be yours?!
Have a liquid life from them, be-shared:
One fear relatives they7777
  Here, in this part of a poem, I’m bringing the drops of archi-Hellenic knowledge about that mystical ritual called the «envoking the shade». Homer, in his «Odyssey», explains it perfectly in the Songs 10—11. There, exactly, are the words about the giving blood to a shade; and that image, symbolically, I’ve used in my allegoric lines. (As we remember, Shelley himself, too, in his poems, quite often used to send his reader to a sacred meaning of the «blood and blood-sharing», whether it be in social or sexually-mystical context of his poetic works.)


[Закрыть]. —
A sad guest. He sees around her
The sights of lunarcraft there —
Depraved Gossips ’bout a «lost face»
Has their fun, and, ’tlike some Mass on,
The naive and sensitive in their will.
The loves too sweet are to be killed, —
They laughing?… – «Dear murderer,
You gibbet’s libertine, kids’ knot!
Are you proud not? We yours, yours!»
They’re giving their life-drops; phrase;
And as he yet can’t tell his Fate,
She pours some magic upon glass; —
There, in Diaboli’s circle dark7878
  I’m using the word «diaboli» here in proper Hellenic meaning of it, what means «columny» or, other way too, simply the «judging».


[Закрыть],
O’er the border of reflected Doubt,
He realize… he stands himself,
His awkward figure, and his face,
As if from ashy rhyme arisen,
Alien to them. But what’s that shape? —
His ugly look where has gone?!…
He sees in his reflection’s eyes,
Would be that Ferro Luxe7979
  Luxe Ferro, the «Highest Light», and so Lucifer – as we know, is a name of a brightest star in the Sky, like that for ex. in Ovid, and which now days called simply as the Polar Star. – The Shelley’s Ghost was originally picturized in image of a starry-eyed dead. That’s how my Shade can see the reflected sparks of starry-light in the eyes of this-side-living Shelley.


[Закрыть] from, those sparks
Of starry soul; and no ruined
Grace, no aught of damned lines
At all – a vision of clean Youth,
Delightful, poetic, but… feared, so.
Feared of (a) doomed self, of diable’s call,
Betrayal of the Past?… Reflections
Quite can be confused, when meet they
In the glass of Times their part,
Their lasting life. – That fears…
Though the feared (is) facing Fear leaves;
A silent visitor steps back;
His Future saw its Shade from dark,
And he’s to keep the path. And…
Yes,… as like the timeless echo-thought,
The other side of Air there spells, —
Whilst his eyes back to kiss his boat
Far let be flying through the ends
Of the blind dream of Life’s Ghost; —
So, he’s to hear: – «He’s with us… Amongst…»8080
  P.S. – This poem far is not the representation or any kind of interpretation of Lynn’s fictional scenario with that strangest Shelley’s Henry of hers; and my idea, in these lines, was but of a sort of an author’s trying to picturize that possibly-objective «tete-a-tete» contact just between a Poet and his famous paranormal Ghost, and so, between the times of them too: between the Poet’s time with its past and future, and the Ghost’s time with its past and future indeed, closely to our measures; – however, we may know about it, that «twas a sort of result of that mental distortion happened to be in a cause of all the perfidy and calumny, which Shelley, in his life, have always been a victim and an arbitre of, and which was so impressively performed in Lynn Shepherd’s inventional book.


[Закрыть]
 

(25.01.2015 – 03.03.2015;

Moscow dacha by S. Posad)

Сердце Поэта
Романтическая поэма

 
                                           Великой дружбе П.Б.Шелли
                                           И Л. Ханта посвящается…
 
 
                        К 220-летию со дня рождения Персия…
 
 
…Слова о том, что есть всецело дружба, —
О, чувство сокровенное в собратстве
Средь поэтов – чувство, в постоянстве,
Кое в жизни есть сильнее горьких нужд,
Сильнее всех немыслимых препятствий; —
И вновь мы говорим, вот уж – сколь часто!
Этакая страсть, – мы можем сравнивать,
Не правда ли, – но мы ль себе готовы лгать?
Самим себе готовы ль лгать об этом?…
 
 
Там, где грезой увенчан странствий путь,
Там есть пространство, в коем чудный свет;
Коль вам удастся заглянуть, – среди примет
Сохранного в бальзаме жизни Чувства, —
Ко всем реликтам Знанья и Искусства,
Средь атрибутов всех бессмертных лет,
Найдётся для сердец открыта Книга Судеб.
Её глас, в правде славно-пережитых бед,
И явленных красот, вам даст благой совет
О том, что – Блеф и Бред, а что сиих избудет.
В той книге вписаны Души достоинств имена,
Да не изолгана пусть будет Злом она….
 
 
                       ***   ***   ***
 
 
…Я расскажу одну историю для вас,
Что не воспета лирикою Русской:
Ту, издавна какая увлажняет глаз
В Европе всякого певца искусства,
В Поэзии Всемирной что пример
Великий есть великой преданности,
Истинной, всем высшим смыслам,
Некогда что стали жизнью, мыслью
Двух несмиримо-искренних друзей,
Двух гениальных на земле поэтов.
В обоих них живут и бездна Этны,
И девственный, небесных музык свет.
 
 
Оплотом уз их стала сверх-идея, —
Страстная мечта, сердцам что вдруг дарит
Все радости преосветленных дней: —
Идея Человека во Вселенной,
Царит кто, как Хозяин знанных мер
Свободы и гармонии, в сим мире,
Природою благословленной Красоты.
Один из двух был другом простоты
Домашней, что в саду, в сени деревьев;
Другой герой наш – в далях, средь каменьев
Древних городов и стран – друг странствий,
Магии и приключений;… – одною чашей,
Всё же, были напоенны души тех:
В Вине Поэзии – их дружбы был успех8181
  К началу поэмы, мне хочется заметить, что моей целью в этом произведении нисколько не являлось такое, чтоб изобразить здесь всю истинную биографическую историю отношений между Percy и Leigh (совершенно грамотно, по-русски, было бы здесь писать оное как Лий, или даже Лих; однако, в сравнении мной ново-транскриптируемому имени Персий (Шеллей, как это ещё в 19в), – в чём-то более поход. на Персей, – имя Ханта оставлено в транскрипции, привычной Русскому уху); – главной задачей написания сей поэмы для меня было найтись запечатлеть тот роковой момент спасения сердца Поэта, и именно в таком изнач. ракурсе Я подходил к теме их отношений средь всего круга друзей, и, делая этакое довольно бегло, многие из биограф. нюансов Я просто оставлял за некоей ненадобностью или же за чрезмерной, в том, оных импрессивностью, к примеру, как то, что есть факт тюремного заключения Ханта (по полит. вопросам) на 2 года: интеллектуал-джентльмен Ли Хант, проведя свой исправительный срок, вернулся обратно к своим делам, оставаясь всё тем же, в принципе, домашним и, во-многом, мягким характером; это – главное в канве сей фрагментарной истории. Иные могли бы возразить на это тоном глубоко-мудрствующего психолога: – так, что, дескать, возможно, если бы Ли не отсидел в тюрьме, он никогда бы не решился на столь радикальный поступок; однако, сами нюансы его отдельной биографии, связанные с пребыванием в заточении и пр., представляются быть настолько исключительными и, прямо сказать, неординарными (как то, к примеру, его привилегированное фортепиано, подаренное ему Байроном, за которым он, этак, и скрашивал свои тюремные дни), что это достойно скорее отдельной поэмы, нежели как попытки излишней тематической экстраординации в сим произведении, в котором заблуждать внимание читателя было бы, с точки зрения автора, нежелательно. Пока-что, так.


[Закрыть].
 
 
То изученье Эллинских писаний,
Что составляло повседневный труд
Студентов всех в системе общих знаний,
Для молодых двух англичан друзей
Сказалось быть душою всех исканий
В обществе, в любви, внутри себя и вкруг.
Интригою затей их и желаний
Вдруг представали все-разнообразны
Смыслы Пира и Метаморфоз8282
  Труды и Платона, и Овидия входили в Оксфордский курс обучения в то время (нач. 1800х гг); – кстати, существует версия о том, что Шелли за все годы обучения в Оксфорде посетил только одну лекцию, а всё остальное время посвящал самостоятельному изучению книг, этак, занимаясь порой по 16 часов в день; как бы то ни было…;


[Закрыть],
Слова прелестны древних заклинаний8383
  «Заклинания есть суть словеса прекрасные» – известное изречение Платона;


[Закрыть]
Фантазию влекли в мир нег и гроз,
В мир нимф и ужасающих чудовищ,
Сокрытых тайн и редкостных сокровищ,
Пантеонических судеб и их чудес;
Значенья, что открывались им, окрест
Преображали заново вид жизни: —
Красавицу, надменный герб иль крест…
То относилось к знаку слав иль тризны
Царства Эллина, поёт чей дух Земля.
(Их знавшие шутили: – Я здесь иль не Я?)
 
 
О, да, круг «эмпирических» знакомств рос
Пред оних взглядом: в кругу имён – круг душ;
Когда б поэту было б не отрадно
Знать, что глас поэзии признаньем сущ
Себя в других мирах, где не одна тушь
Только, и не одна изофимическая8484
  Изофимия (isophymia) – общественное явление, обратное мегалофимии, – утверждающей приоритет само-оценки в людях и имеющей тенденцию к полит. доминированию, – изофимия – означает стремление к равенству и, в футуролог. тенденции своей, сходит к «уживотниванию», эффект тотальной секс. Брутализации, в чём, есть вполне закономерен (Ф. Фукайама, 1992);


[Закрыть] чушь,
Но, истинно, сердечна увлечённость?!
Так, и романтика, и просвещённость
Выстроили больший пантеон творцов
И умников искусства, и этот свет
Стал светом высших прогрессивных обществ,
И… (well, свет.., в конце концов, то,…«не пусто
Что для Долга-Векселя») да,…все ж, тогда
И литераторы, и демократы
Были тем двоим в друзьях: и Китс, и Байрон,
И все, кто в гениях творил там как-то…
 
 
Герои чрез года хранили дружбу.
Нет, ни один не поступал на службу
В должностях и всяких там златых чинах; —
Однако, это было так, что вдруг тогда,
Как Ли (..се имя..) в журнальные дела
Сходил всё больше, с головой, – другой,
Сэр Персий, чьи вкруг мысли деловой
Тропою никогда не шли, ввязался
В битву с нравом и с авторитет-скамьёй8585
  Путь Персия Б. Шелли таков, что в ранние годы своего творчества им был написан ряд политически-социальных памфлетов в адрес несправедливого строя и его короны; позднее, в первой его большой поэме «Королева Маб» эти мысли нашли своё обще-поэтическое воплощение.


[Закрыть];
Увы, всё реже час тот появлялся,
Когда б им можно было б вновь гулять
Вдвоём, расслабиться душой, читать так
Бесподобны строки, и с тем призывать
Бессмертных духов, и воскресить вновь прах
Истории взросленья мирозданья,
И постигать в природе состояния
Любви, гармонии и все-симпатий:
В цветах и в облаках, и в…, – но, вот уж нет…
Бунтарь всё чаще жил в дорожном платье,
Друг верно в письмах слал ему привет.
 
 
О, нет, встречались, безусловно… Оба,
Этак, сочетались, в ходе лет, и браком,
И…в смертях. – Увы, хотите ли, нет —
Но с возрастом, таких, вот, встреч ряд,
Как раз, и означает «час и место»,
Пленяя ум иль мраком, или гимном.
«Фатальность глубины в мгновеньи данном», —
Не правда ли?…Не застрахован от любви,
Не застрахован был и от несчастья.
Не раз уже там, не успев начаться,
Обрывалась вдохновенная судьба;
Ирония зла: Болезнь-случайность и
Самоубийство, – превратность такова
Всегда есть тёмный гид прямой стези
Все-человечного Протагониста, —
Или Попутчик, иль Судья, вердикт свой
Хладно выносящий… Верные друзья,
В ушедших, воспевали противостоящу
Силу Разрушению и Тлену; образ муз
И дивностных богов, созданных ими
Во творениях из жизней чад Земли,
Свободных от земных оков и плена,
Вечно-юных, низлагает всякую измену
Доброму их имени.
                                   …Чрез оны дни,
Персий… вновь женат был, по-утрате, этак8686
  Первая жена поэта, Хариетт Уестбрук (1811 – свадьба, ей было только 16 лет) покончила жизнь самоубийством в дек.1816г, повесившись на одном из деревьев Гайд-Парка в Лондоне;


[Закрыть], —
Тогда уж умер милый Adonais Китс8787
  «Adonais» – одна из изящнейших поэм Шелли из рода элегий; была сочинена на смерть Джона Китса;


[Закрыть],
Тогда уж больше становилось травли
В обществе свободного Ума и Слова, —
Ли оставался преданным закону
Чистой дружбы, и Рыцаря Мечты он
Всячески пытался защищать, как мог:
В печати, и в кругах язвящих языков; —
Увы, там не одни лишь нужды стали
Основной причиной, чтобы островов
Мир милой Англии покинул друг,
А вскоре, так и прежний круг поэтов,
Тоже, начал разлетаться кто куда;
Иных там приняла Италия.
 
 
                                               …Ли,
Исконный лондонец, – еврей в крови
Своей наполовину, всё ж принимал
Тогда, пытался принимать устой, пусть
И с присущей литератору мечтой
О реформации старого порядка, —
За что сей вслед и поплатился: – с женой
Расстался и до смерти разорился.
Его грусть – тот искомый компромисс,
Какой всей революцией живит здесь
Классицизм, какой встречает атеиста,
Будь то, демониста ль Духа Смерти, но
В объятия… о, нет,…уж не протеста…
(К чему, ведь, шёл и друг уж, в тайне там
От самого себя) …Этак, когда Ли
Не мог всё ж больше «умирать за номер
Альманаха»8888
  «Индикатор» («Indicator», 1819—1821) – журнал, выходивший в Лондоне под редакцией Л. Ханта; – «Я чуть было не умер за последний номер» – собственные слова Л. Ханта из его мемуаров;


[Закрыть], грошом вдали живя
И от любви, чрез страх, и без поддержки, —
Персий, не забыв всю нежну доброту
К нему, тогда смог упросить беднягу
Перебраться к Италийским берегам.
Бесстрашность пред издержкой и отвага —
Истинная дружба… Да, она фатальна…
Рок, видно; – но к солнечным тогда местам
Другой страны, Ли не добрался сразу. —
Как странно: уж к приготовленья часу
Как будто б божество не попускало
Встретиться друзьям скорее: – больнее
Сделался вдруг Ли, и в жар недугом злым
Его сковало в эти дни; – в то время
Персий сочинял, как раз, свой last шедевр…
Поэты Италийских сфер к сему, Ли,
Кстати, не весьма любили, – дескать, Ли
И устарел, и… Байрон, общий друг их,
Сказать по чести, Персия любивший
Сердцем, в отношениях был чуть ревнив,
И это сказывалось в третьих лицах…
Как бы то ни было… Лишь чрез полгода
С лишним, истинным умилием в сердцах
Предстала быть та встреча, что в месяцах,
Последующих ей, обсуждалась вкруг,
Как роковая. – Друзья тогда в слезах
Объятья друг для друга раскрывали.
Как Провидение так устрояет:
Здесь Те, кто, чрез боль ожидания,
Чрез испытания разлук, встречаем
Верностию чувств, и вдруг – к последнему
Сердечному прощанию?! Что – мера
Таковому злу?! Когда ли мы узнаем
То, как смертью враз соединяет всё,
Что прежде разделяло жизни, а теперь… —
В Одном? – Сколь просит то быть средь других?
Сколь сторонится их? И сколь прощает
В том отсутствие самозначения?…
…Все смысло-извлеченья оны, – знает
Бог-Мемуарист, – чрез три недели там,
На много лет, впоследствии, стали
Драматичным следом во кругах судеб
Всех, близких сей истории… – так, когда свет
Утратил бриллиантовых грёз и глаз
Поэта… Боле, вдруг, когда не стало
Персия…
                  …Великая вод стихия
Приняла к себе, ласканно, сына,
Возлюбленного им воспетой бурей
Чувственнейшей матери Природы. Сей
Верным был ей там «всегда, её любя
Всем существом своим и духом.»8989
  Перефразированные строчки из поэмы П.Б.Шелли «Аластор или Дух Одиночества»;


[Закрыть] Она,
Взлелеевшая девственные чувства
В гения душе, какими он всю жизнь
И жил – любил, творил, страдал и мыслил, —
О, Провиденно Око! – не могла уже
Там более без слёз смотреть на муки
Сына, всё меньше в чём сил находил он,
Противостать чтоб злу униженья
Пред шиллингом, перед паскудным словом,
Что жалом ядовитым отравляет мозг,
Чувствительнейший мозг поэта, мужа
Неразменной совести, отца и друга. —
Спосланное кораблекрушение
Заботливо избавило вас от мук,
Прекрасный Рыцарь Сердца. Сколь разом вдруг!
То «преображеньице», – «восприятья
Опыт новый»; – так как-то Байрону рёк
Утонувший друг, к вопросу оного
О том, чем можно посчитать здесь гибель
Судна9090
  Это краткий эпизод из отношений Шелли и Байрона: как-то раз Байрон, в философской беседе, спросил Шелли о том, что тот будет делать, если вдруг перевернётся лодка; – «Я должен буду воспринять это, как своего рода некое преображеньице…» – странно отвечал Шелли; Байрон: – «В моём случае, всё гораздо проще: Я просто буду стараться выплыть.» Шелли: – «В моём случае, всё несколько иначе: дело в том, что Я совершенно не умею плавать», – он заметил тогда с ангельской улыбкой на лице; – сей диалог, взятый из мемуаров, также, прекрасно отражён в фильме «Лорд Байрон»;


[Закрыть]; – оно к исходу предприятья,
Последнего в судьбе, экспромта гения
В героике простых вещей, – прогулки
Той последней, – оно свершилось, это
Приключение, преображенье. – Всё.…
Там в царство Форкиса9191
  Форкис, в Греч. мифологии – морской царь;


[Закрыть] схождение его
Сопровождали стайки Нереид, тех,
Коих с доброй нежностью он воспевал
Всегда в фантазиях своих; его встречал
Нептун сам, выходя к нему навстречу,
И посвящал Поэта в откровенья
Света бездны, ведя беседу чудну
С духом глаз его; и Сну, и Чуду, в раз
Сего, представлен был лучистый ум9292
  Я невольно вспоминаю в этих словах то определение, которое Л. Хант однажды дал поэзии Шелли, назвав её «магической лучистостью»;


[Закрыть];
Во слушаньи чудесных, заповедных струн,
В виденьях таинств Great Atlantic9393
  Atlantic, from Atlantes, от слова атлант, атланты – (словообр. в англ.); – отсюда и выражение: «души атлантов»;


[Закрыть] souls, он
Смятенье сердца успокоил там; – знал,
Однако, Час его, что должно духу
Сей любви быть отданным Земли сынам;
О, верный ожиданию супруги
И друзьям, – так, аж и в ласках Нереид,
Ведомый Неметреей и Каллипсо,
В напутствиях прекрасной Фетис9494
  Неметрея – нимфа из рода дочерей Нерея, на Др. Греч. означает «истина»; Каллипсо – нимфа-самоубийца, путеводный образ для верной любви; – Фетис (Thetis), Фетида – нимфа, роковая страсть Неба-Зевса, каковой, по предсказанию Прометея Скованного, было завещано родить фатальное Сверх-Дитя, сила коего будет больше, чем сила Отца, (это знаменует предрицание о смене Времён; третья смена Времён в Великой Истории Земли – когда Небо перестанет быть главенствующей силой и, подобно некогда до-Олимпическому Посейдону, Зевс, также, должен будет уступить свою власть другому, а значит – другой стихии, другому элементу, другому мега-косму), – в продолжении земной истории, она – мать Ахиллеса;


[Закрыть], – гений
Освобожденный Персия, стихией
Очищенный к будущности Вех, тогда
К томящимся надеждою взратился…
 
 
…Тело утопленника в скорбном море
Пребывало десять дней. Друзья, дотоль,
Как не нашли его, всё ж представляли
Образы неожиданного исхода:
Жена там верно призывала Фатуум,
И, от заходов солнца, слушала волн
Голос, подавив в себе невольный плач;
Мужчин, несломленных злом неудач,
Собратство пребывало в тяжкой грусти,
И, в адрес Неба избегая лести,
Друг всякий обращался к правдам сердца
Своего, созвучно было что Поэта
Сердцезвучию, там смерти гимном
Кое б не сменилось в нём ещё; – …солнце ж
Не светило счастливо, и тучи сном
Как будто б были пленены, пространным…
Да, этак через десять дней лишь, странным
Контуром в волнах серейшего из дней
Замечен был скорбно-плесканный остов…
 
 
Как просто всё! Ещё недавно лик сей,
Полон жизнью изумительной весны,
Прельщал мир, искушая в оном токи
Пред своим небесным взором, во чертах
Живого поэтического чувства…
Ныне, то – маска, слепленная морем,
Гротеск игры зло-портретиста Смерти…
Безумно-смелых правд, любви предвестий
Чудный спектр, трепетно сколь, восхищал здесь
Друга в аурах поэтики Земли
Освобожденных счастий; – теперь уж весь
Оставшийся свет его участий… – о, нет,
Сей цвет иссиня-серый… зрак мёртвых глаз…!
О, неужели впредь никак, ни разу,
Уж нельзя услышать дух Поэзии
С сих уст, что устремит всё снова к Часу
Волшебства? Ах, вот… Ужель и есть сие
Апофеоз Конца в поэме беспредельной ноты?!…
 
 
                      ***   ***   ***
 
 
…По Эллинской традиции, труп друга
Как страстного Поэта и Героя,
Было решено предать огню; тогда
Убранный в одеянья остов тела
Взложили на костёр священный; года,
Что были прожиты совместной мыслью,
Незримо пребывали близ се места,
И высью полнился пеанс там тризны
В душах, обращённых к виду смерти
Сей и к знаку часа чуткой скорби здесь,
На берегу пустом залива, в гласах
Долго-звучных диатонична моря. —
Тень, одиноки крики чаек…
                                              Начал
Священных ритуал сей Человека,
Дух чей соотносится эфиру благ:
О, добрый Ариэль9595
  Ариэль, воздушный демон, «Лев Господний», (начало образа, предположит. – из Исайи, ХХIХ) первое особенное своё воплощение находит в драме Шейкспира «Буря», в которой верно служит своему мастеру Просперо; также его образ задействован в поэме Милтона «Потерянный Рай»; Ли Хант в своих статьях, посвящённых Шелли, называл Персия и его поэзию Ариэлем; за несколько дней до гибели поэта, это, также, стало названием шхуны, коя прежде называлась «Дон Жуан», что подарил своему другу Байрон, в идее избавления того от депрессии;


[Закрыть], – тебе, ведь, этак
Относить его прекрасным сферам, тем,
Что восприемлют истинно величье
Все-свободной воли в мире судеб, – чей
Пресловутый прах – не боле, как удел
Обыденной земли; – чей вечный смысл —
В любви и в знании богов и тайн их. —
Чувство отнесётся ввысь, а праху
Слава будет, пусть, слёз поминальных…
Так, да не будет сущ Дух Погибанья
Болью меж друзей, но новой силой пусть
Изыдет гений – триумфатор Выживанья.9696
  «Триумф Жизни» (1822) – последняя поэма П.Б.Шелли, из неоконченных;


[Закрыть]
Ах… Сего часа грусть, жертвенный сей миг…
«Сверх-жертвенность»9797
  «Hardly bear the weight of the superincumbent hour» – «С трудом здесь бремя выношу сверх-жертвенного часа» – знаменитая фраза Шелли, также воспетая Хантом в его мемуаристических статьях;


[Закрыть] – когда-то Персий рёк так,
Будучи в живых, теперь лишь тихий круг
Умолчных лиц: Трелоуни, Байрон,…Хант… —
(Хант, как-то в стороне держался там…) – Да,
Вот уж уготовлен погребальный одр,
Уж факел ожидает своих дел, – скор
Пламенного огня всполох тело, с тем,
Преобратит, отсель, лишь в пепельную тень…
В сгоревшей куче головней и сучьев
Останется лишь иронья искр и кость…
Пустой лишь череп…
                                   Ах, да, череп… Байрон,
Во парах пинт выпита вина, не мог
Всё ж там без содроганья видеть чресла
В плотской гнилости, что ткань не скрыла. Он
Полагал отбыть отсюда вскоре, он
Тогда сказал: – Череп сего гения
Храниться должен в доме у меня. – А..
Как узнаете? – «Муж истинный, всегда
По челюсти!9898
  Байрон, как известно, очень дорожил своей коллекцией человеческих черепов; иные он использовал в качестве питейных кубков; – фрагмент диалога о черепе Шелли был описан Трелоуни в его сочинениях, посвящённых смерти Шелли; – «…Байрон, а как же вы узнаете, что полученный вами череп – действительно, принадлежит поэту?» – «Череп настоящего мужчины Я всегда безошибочно определю по челюсти» – так отвечал Байрон;


[Закрыть],…» – сказав, отвёл глаза.
Теперь уж, вот займётся пламя в языках,
И, может, так уймёт тошноту слёз сих…
Ли всё переживал в себе, затих там
Больше, и не держался тризны общей;
Когда лилось вино, когда и песни
Грустных нот по брегу разносились,
Он, – да, он пил, но… Эллинскую грусть
Сей проживал в мелькающих словах
И в образах их сокровенных весен
В своём сознаньи. Миф Ли и Персия.
О, эта чувственность, сей гипер-сенсус!
Но нет, не сенсус даже, – пологом дня
Серых вод где скрыта будущность себя, —
Но осознание всех бездн и разниц,
И дистанций, этак, между… Да, друзья
Они все здесь, и годы – их друзья, но
Будто б нет уж больше Сердца среди них. —
Лишь только люди, чужд был издавна кто
Особенным началам такта, мысли, —
Они, как те, кто… нет, о, никогда не близ,
И, в разности в них воспитанных черт, сии
Ведь, только вдруг напоминают общность
Снова, в лицах каковая и в умах —
Глас тем, влекущих боль лишь одиночеств.
Сколь это замечалось им, когда тем
Было вдруг подчёркивать, ему в ответ,
Вдруг в интонации иль в жесте, этак,
Что он, дескать, на вторых ролях, и нет
Особенных признаний его чести
Прежних дружб, но, может, прежде… даже вред
Здесь скрыт в его приезде… Пей от всех нужд,
Поэт неоценённой вести!
                                            О, истый культ!
О, вечная Эллада и Искусство!
О, благородный граф Арундель9999
  П. Б. Шелли является в 17-м поколении потомком 1-го Большого Колена древнего графского рода Арунделей, один из каковых правнуков, после, был маршалом Англии в 1379 г.; Вольтер в «Орлеанской Девственнице», наиболее благородно, из Английских характеров, вывел образ именно графа Д’Арунделя; – нынешний наследник Графов Арундель – представитель уже 3-го Большого Колена.


[Закрыть] – Вы есть
Один свидетель искреннему чувству здесь
И смыслу, всех что касается небес.
Ведь Небу не бывать без жизни Сердца,
Как не бывать Творению без жертв сердец;
Сам Дионис, вот, в круге пьющих лиц сих,
Невольно экзальтирован до слез, в них
Если отразится вскоре в жарком огне
Восстающая история Греха,
Обрекшего мир на бессердечие100100
  От этого места, Я передаю мифическую историю о «сердце Диониса», которая гласит, что: Дионис приходил дважды на землю, и являлся последним из богов (именно богов, не бого-человеков, каковые, по Эллинским понятиям, равны, скорее, героям), всецело наследующих власть Зевса на Земле; революционные титаны, мстительные Небу, разорвали тело младенца Диониса на части и съели; Афина, сестра Диониса, родившаяся из ума Зевса, как Справедливость, отняла сердце маленького Диониса у вандалов и отнесла его Отцу, после чего Тот покарал род титанов навечно, а сердце Сына вложил в статую, после находившуюся в храме Диониса; – только чрез годы, Дионис появился средь людей в образе зрелого мужа; – к тем смыслам, в каких Я касаюсь образов титанов, Я оставляю право избранного благородства, единственно, за Прометеем, кто стал одной из важнейших драматических фигур в творчестве Шелли; – культ Афины, сопереженный культу Диониса и его Сердца, оттоль, воспринимается нами уже как культ богини Искусства;


[Закрыть]. —
Исподня суть проклятия Титанов:
В чём, в злых веках, по Одному – лишь слава,
По остальным – боль в карах Мира, вечна.
Бог Сердца Неба, справедлива лира
Рассказала раз, как зверство варваров
Вдруг разрывало телеса невинны, —
Также, как начнёт в миг пламя дымно
Разделять, обгладывать средь красных дров
И тело ныне Персия, и… Когда
Вслед общность, – вслед поэтов голосам, – да,
Примется, вот, также разрывать и суть
Всей памяти о нём Любви и…! Сестра
Небесного Ума, сестра Искусства
Твоей жизни, Дионис, коей рука
Божественное сердце всё ж не дала
Вандалам Зла, снеся его в небесну Высь, —
О, разве ль не смутится суть в слезах
Твоя здесь ныне, где… Ах!…Сердце Персия
И схоронённый в оном глас, – знак…. КАК
Вдруг то не отнесётся боле жизни в нас?!
КАК вдруг не сбережётся пред сном Солнца
Для Ума в нас добродетельной богини?!
…Когда уж труп почти был в пламени; – вдруг, —
Друзья чуть поодаль стояли рядом, —
Ли, в страх, с безумным, демоничным взглядом,
Там ринулся… к нему, к его груди… Нет!
Сей неудачник, сей человеко-зверь…
Вот, к телу он склоняется теперь, – Ли! —
Он обнажает под одеждой синь
В гниль разложенной плоти, – Lord! Ли! Стойте! —
Сей маньяк уж давит на реберну клеть; —
Где сил найти такое видеть: сей, ведь,
Голую рукой – О, ужас хладный в смерть! —
Внутрь пальцами в ту тошнотворну мякоть
Лезет мертвеца, чей страшен вид лица
Вблизи, разбухшего; вот – мяса клок, треск!
Ужель обрушит гнев Отца на мир весь
Сей безумец? …Под рёбра, руку в грудь
Сей запустил, – он вырвал… будь то гроздь
Какую… – артерии куски и вен
Меж оных перст там… – он вырвал слезно,
О, преблагую эту драгоценность —
Сердце! Сам! Исполнившись к тому всех сил!!101101
  Фрагмент легендарной истории о смерти, сожжении Шелли и о спасении сердца его, рассказанный Трелоуни, имеет несколько версий; дело в том, что Трелоуни не однажды переписывал сию историю; мнения же к тому, что именно Ли Хант вырвал сердце Шелли, и «как если бы прямо из огня», принадлежат первым оповещениям о тех сценах; после Ли Хант увёз сердце Шелли так, чтобы тому быть похороненным в Англии; неск. параллельных, более поздних свидетельств говорят, также, в пользу сего, одно из которых есть свидетельство М. Пруста в его книге «Описание погибших церквей»;


[Закрыть]
И, к шоку в остальных, сей взгляд его
И Дионисом вещан Рок взгласили
В нём: – Превознесенный смысл слепым огнём
Не будет съеден! …Море пело в свете
Сей трагедии, во плач всем нимф глазам.
 
 
О, Тризна! О, гулкий погребальный огнь!
Видение грехов и зла, известных,
Что за нами были, во материи
Перерождающей оттоль сгорают…
Всё то, что Человека сотворяет:
Огнь, море, – воссозданны заново тут
Этим экзальтированным чувством. День
Сей героики и сумасшествий
Пьян? – Гори, лети повсюду, в даль минут
Тех, что во свете отблеска вод, в рваных
Чёрно-дымчатых клубах, над местом сим
Проносятся, в себе лелея образ
Вдохновенной чести всех признаний. – Вот! —
Тут, когда один над головой своей
Подъемлет сей «сосуд поэзии чудес»,
Его берёт, деяли как с младенцем
То в Элладе, вознося божественность
Земных достоинств во наследиях, – здесь,
К оному где все-вниманья в этот час,
В страсть, устремляют Боги, Духи, Судьбы; —
Где верный глас бессмертного дерзанья,
Как эликсир, пребудет силой Тверди
К её омоложению; – али не виден путь
Сакрального движения Небес
Ко времени любви даль-поколений?!
Туда пусть обратится добрый гений
Не преданна Сердца избранной Мечты,
Там оживёт Душой, вновь, Откровений102102
  Определённое число поэм П.Б.Шелли содержат в себе большой процент художественно-выраженных сказочных предрицаний, которые, однако, не перестают сбываться и по ныне; – за человечеством остаётся ещё необжитая и не используемая Сахара, а также – Антарктика, а, также, недра и дно морей, и океанов; даже в первой его большой поэме «Королева Маб», глобальное видение реконструированной жизни на Земле, весьма и весьма, объективно в отношении всего того, что, на сегодня, представляется быть прогрессивной гео-эволюционной мыслью Цивилизации;


[Закрыть]…
 
 
…Когда слёз не могли сдержать поэты,
Когда иного, от всех аур смерти,
Стало рвать, по виду на предмет в дыму, —
Ах, то был Байрон, – Ли шёл оттуда. —
Он сел уж в экипаж, и сцен вид, на брегу
Сей тризны, оный с расстоянья зрил, тот
Драгоценный атрибут великих дружб
Храня с собою. Он знал тут: лишь тропою
К дому, Лошади Судьбы дар понесут,
И там, где с вешних лет они любили,
Там должен быть схоронен сей талант. – Грант
Легендарной Были103103
  Сердце Шелли похоронено недалеко от Лондона на побережье Ла-Манша, в городе Борнмoут /Bournemouth/;


[Закрыть]. – Не правда ли, Граф:
То преображенье, прехожден протест —
Всё истина здесь. Не анти-зло, не месть
Уж боле, но – Добродетель…
                                              …Да… Отсель,
История нам говорит, что, после,
Когда, в пьяну во скорбном, Джордж – Лорд Песни
Сильных – молча уж входил в пространство вод,
Там, тоже, в наставлении рока, Смерть
Взявшись победить за друга своего
И сделать в теле то, что друг не смог, и
Переплыть погибельный залив104104
  «Байрон не смог продолжать смотреть зрелище, и бросился в воды. Да так, и переплыл залив» – Трелоуни;


[Закрыть], – взгляд Ли
Последний бросил к брегу; обратившись
К мысленному эхо на короткий миг,
С тем, тронулся, пустившись во след ветру,
Что уносил корабль на Английский брег….
 
 
                        ***   ***   ***
 
 
Сие, не правда ль, дивностная повесть?
Сие о том, что истинная дружба есть,
Среди поэтов… Мне как-то странно здесь
Уж будет снова видеть зависть, лесть…
Мне… Сколь хочу, чтоб быть Любви сим летом…
 

(09.06.2011 – 02.07.2011; Москва)

Персий Б. Шелли (род. 4 авг. 1792 г.) утонул 8 июля 1822 г. в заливе близ Ливорно; известное издание «Курьер» тогда гласило: «Шелли, сочинитель некоей безверной (infidel) поэзии, утонул; ныне он точно знает, существует ли Бог, или нет…»